Дама пик. Глава VII

   
 
             Санкт-Петербург 1829 год.

  Сергей смотрел в чёрный зрак пистолета и думал, что, если вставить ствол в рот и спустить курок, то чернота эта заполнит его самого. Зато в этой тьме не будет  лежащего на паркете корнета с окровавленной головой, лилового, с выпученными глазами, лица Баранова.
   Но перед глазами вставало прекрасное и грустное лицо Алины. Шевардин положил пистолет на стол и взглянул на настенные часы. До встречи оставался час с небольшим.
  Поручик подошёл к окну. Небо над городом было затянуто свинцовыми тучами, лишь иногда сквозь них пробивался редкий луч скупого октябрьского солнца. Молодой человек взглянул на шведский термометр, прикреплённый к раме с наружной стороны. Шкала показывала 4,5 градуса выше нуля. Но с Невы дул пронизывающий ветер, да и уличная сырость не добавляли уюта для прогулок.
  Полчаса  спустя Шевардин вышел из квартиры, кутаясь в тёплый плащ. Идти от его квартиры до Каменного моста было четверть часа неторопливым шагом. Он уже было хотел перейти на другую сторону улицы, как его окликнули из стоявшей кареты.
  Кучер распахнул перед ним дверцу и в глубине салона Сергей увидел графа.
 - Садитесь Серж! – коротко бросил Сен-Жермен. – У меня для вас хорошая новость.
 Инженер, молча сел напротив. Не было ни сил, ни желания вести беседу.
  - Жизнь корнета вне опасности, - будто не замечая подавленности молодого человека, продолжил граф.
 Как ни странно, но Сергей почувствовал облегчение.
  Граф между тем ударил два раза по стенке кареты, через пару мгновений возница щёлкнул кнутом, лошади тронули с места.
   Всю дорогу до Каменного моста они молчали. Шевардин смотрел в окно, граф читал какую-то бумагу.
  Алину Сергей заметил едва они подъехали к мосту. Девушка стояла, опершись о перила, и смотрела на воду. Карета едва успела остановиться, как поручик уже соскочил на мостовую и бросился к ней. Девушка обернулась на звук шагов и протянула ему руки в бархатных перчатках. Шевардин сжал её кисти и поднёс к губам. Сейчас его было не узнать; всегдашняя угрюмость сменилась выражением нежности. Оба молчали, но взгляды их говорили больше слов.
  Сен-Жермен не торопясь вышел из кареты и двинулся к влюблённым.
 - Позволь тебе, душа моя, представить…
 - Барон Трансильван, - не дав закончить Сергею фразу, представился граф, сняв треуголку.
  Он так и впился своими необычными глазами в лицо девушки. Александра тоже с интересом смотрела на него.
 - Мы с Вами не встречались раньше? – спросила она.
 - Вряд ли, мадмуазель, - изобразил тот лёгкий поклон. – Если бы встреча была, я бы Ваше очаровательное личико не забыл. Серж говорил мне, Вы – сирота.
  - Да, господин барон, - девушка опустила глаза. – Родителей своих я не знаю. Воспитывала меня благодетельница, княгиня Наталья Петровна.
  - Сколько Вам лет, дитя моё?   
 - Девятнадцать.
 - А княгиня не рассказывала, при каких обстоятельствах вы попали к ней?
 - Матушка моя, по словам Натальи Петровны, умерла, когда я ещё была младенцем. Мы жили тогда в Вене, а батюшка мой был военным. Он служил в армии австрийского императора. Погиб во время очередной войны с Бонапартом.
  Сен-Жермен слушал незатейливый рассказ девицы с нескрываемым интересом.
 - И как же вы попали в Россию? Насколько мне известно, Наталья Петровна с тех пор, как вернулась из Франции, больше Россию не покидала.
 - Меня привезла в Петербург тётя Софи . Я тогда была, сказывают, в частном пансионе. Сама-то я по малолетству не помню ни пансиона, ни Вены.
 - Я слышал о трагедии  постигшей графа и графиню Строгановых, - со скорбью произнёс Сен-Жермен. – Их сын, совсем ещё мальчик. Какая ужасная смерть!
 - Позволю заметить, господин барон, Александр Павлович Строганов пал геройской смертью на поле боя, - вдруг с твёрдостью произнесла девушка.
 - Конечно, конечно. Но какая трагедия для семьи! Отец так и не оправился…
  Он замолчал, глядя на холодные воды.
 - Рад был с Вами познакомиться, мадмуазель Александра, - вдруг спохватился Сен-Жермен. Не смею больше досаждать Вам и прошу простить мою назойливость. Но мне действительно интересно…
 - Ну что Вы, господин барон! – порывисто сжала ему руку Александра. – Я очень рада знакомству с Вами.
 - Честь имею, - склонился тот в поклоне, и, уходя, бросил Шевардину: - Я буду ждать Вас в карете.
  Молодой человек появился через три четверти часа. Забрался в карету, устало откинулся на спинку сиденья.
  - Не унывайте, молодой человек, - похлопал его по колену граф.
  - Почему Вы представились бароном Трансильваном? – мрачно спросил Сергей.
  - Я не хотел, чтобы о нашем знакомстве узнала княгиня Наталья.
 - А для чего Вам, собственно, была необходимость знакомиться с Алиной?
 Граф посмотрел своими необычными глазами на Шевардина.
  - Мне надо было кое-что выяснить, - пребывая в какой-то задумчивости, произнёс он. – И я это выяснил! А теперь Вы мне ответьте, как Вам видится совместное будущее с этим очаровательным созданием?
  Некоторое время молодой человек молчал.
  - Я вообще не вижу для себя никакого будущего, - вымолвил он, наконец.
  - Вы – эгоист, Серж! А в сложившихся обстоятельствах Ваш эгоизм не имеет права на существование. Девушка Вас любит, причём любит искренно и вдохновенно всей своей душой. Поэтому думать Вы должны не только о себе.
  - Но что, что мне делать? – отчаянно выкрикнул инженер.
  - Делать то, что Вам скажу я, - голос графа стал жёстким. – Не отступая ни на йоту. Только при таком условии я могу гарантировать счастье Вам и Алине. Можете Вы обещать мне полное послушание?
  В глазах Шевардина вспыхнула надежда. Он достал из-под ворота сорочки нательный крест и, сжав его большим и указательным пальцами,  поднёс к губам.
 - Я…
 И вдруг рука его отдёрнулась, по лицу прошла судорога, будто крестик был раскалённым. Голова бессильно упала на грудь.
  - Что-то ещё случилось этой ночью, чего я не знаю? – впился граф взглядом в бледное лицо.
 А Сергей вдруг разрыдался, закрыв лицо руками. Граф молчал, ожидая пока захлестнувшие чувства не оставят молодого человека.
  Поручик, наконец, успокоился, и как ребёнок вытер заплаканное лицо рукавом своего сюртука. И всё рассказал своему спутнику.   
 - Кто дал Вам право! – воскликнул Сен-Жермен, когда Сергей закончил рассказ.
 Но в голосе графа была не ярость, а какая-то грусть.
 - Вам следовало обратиться ко мне! Этот Баранов был у меня вот здесь, - показал Сен-Жермен сжатый кулак. – Я знаю всё о его грязных делишках! Знаю, скольких людей он посадил  в долговые ямы, сколько разорил семей. Слышали ли Вы, Серж, о лагранжевой механике?
 - Разумеется! Я же инженер.
 - Так вот, если перенести все эти малопонятные большинству людей, физические опыты на человеческое общество, то энергия никуда не девается. В данном случае Вы просто взяли на себя грехи этого несчастного, добавив их к греху убийства. Я бы только подвёл банкира к краху всей его жизни. То есть все те несправедливости и подлости, которые он применял к другим, в конце концов, раздавили бы его самого. А вы своей пылкостью  всё испортили! И если Вы верите в Бога, то Вам отвечать теперь не только за свои, но и грехи убиенного Вами.
 - Что же мне делать?
 - Молить Господа о прощении. А теперь о деньгах. Вы должны обещать мне, что женитесь на Алине и все деньги, которые с моей помощью получите, отпишите ей. Хороший стряпчий у меня имеется.
 - Обещаю! – пылко отвечал Сергей.
 - Я помогу Вам купить небольшое имение где-нибудь в австрийской Польше,  неподалёку от русской  границы. А Вы должны обещать быть верным ей мужем и рачительным хозяином.
 - Обещаю! Но согласится ли старуха княгиня выдать свою воспитанницу за такое чудовище как я?
 - Княгиню Наталью, - с загадочной улыбкой произнёс Сен-Жермен, - я беру на себя.
   Граф открыл окошечко и крикнул вознице:
 - Едем к Талону!
 В ресторации они заказали бургундского и самовар чаю.  Сен-Жермен положил в чашку с кипятком, какие травы и ждал, покуда они настоятся. Шевардин с жадностью стал пить вино.
 - Откушать не желаете! – склонился перед столом в поклоне официант.
 Он начал рассказывать о многочисленных блюдах, которыми славится ресторация.
 - Любезный! – остановил его граф. – Принеси тульских яблочек, огурцов да томатов свежих. А моему молодому другу стерляди.
 - Есть свежайшая говядин ваши светлости.
 - От мяса меланхолия моего друга только усилится. Так что, неси стерлядь, да поживей.
 А поручик с каждым выпитым бокалом вина, становился всё более мрачен. Помутневшим взглядом обводил он обеденную залу. Вдруг один из посетителей, полный господин в кричневом сюртуке, обернулся. Сергей вздрогнул, пролив вино на скатерть.
  - Не может быть! – выдохнул он.
 На него смотрел и гаденько улыбался товарищ управляющего Заемного банка господин Баранов. А потом поднял руку и погрозил пальцем.
  Сергей вскочил со своего места, опрокинув бутыль с вином, и бросился вон из залы.
  Поздно вечером на квартире инженер-поручика граф Сен-Жермен напоив молодого человека приготовленным им отваром из трав, дождался пока тот заснёт и, загасив на трёхсвечном канделябре две свечи, неслышно вышел из комнаты.
  А Сергей провалился в крепкий без сновидений сон.