Письмо с крыши

Гриша медленно плёлся домой из универа. Очередной экзамен был завален, и теперь непонятно как признаваться в этом матери. На улице светило солнышко, на душе скребли кошки от контраста состояния природы и души парню хотелось нервно смеяться. Мать точно будет злиться, учеба Гриши стоит немалые деньги, как бы ненавистна не была эта профессия.

Ещё на подходе к подъезду Гриша заметил карету скорой помощи. Интересно, к кому приехали? Вариантов было много, один другого страшнее. Подойдя ближе, парень увидел, что на носилки грузят какого-то пацана. Гриша равнодушно посмотрел на суетящихся врачей, а потом его взгляд упал на какой-то листок, лежащий на земле. Может это у врачей улетело? Студент поднял бумагу, и невольно пробежавшись глазами по первым строчкам, испуганно оглянулся на карету скорой помощи.

- Скажите, а он жив? – Грише было неловко дёргать врача, но узнать ответ на этот вопрос парню было просто необходимо.
- Молодой человек, Вы ему кем-то приходитесь?
- Да нет, - Гриша замялся, - сосед, здоровались пару раз, - пацан лежавший на носилках был совершенно незнаком парню, так что врать врачу было очень неприятно.
- Умер Ваш сосед. Сейчас полиция приедет, будет выяснять обстоятельства дела. Пока предварительно, самоубийство. Мы приехали, мальчишка уже остывать начал, такие пробки на дорогах. Если Вы сосед, может, можете прояснить имя умершего, связаться как-то с его семьёй?
- Не знаю, попробую.
- Вот, на всякий случай моя визитка. Позвоните, если появится информация, - врач протянул Грише небольшую белую картонку, на которой значилось «Молоточек Вениамин Константинович. Врач. Номер телефона плюс семь и так далее»
- Хорошо.

Скорая умчалась, а Гриша присел на ступеньки родного подъезда и задумался, разве врачи не должны были дождаться полицию, пацану весь все равно хуже уже не будет? Руку студента почти физически обжигал подобранный лист. Парень принялся читать. Примерно на середине чтения позвонила мама, но Гриша сбросил звонок. Позже он обязательно ей всё объяснит.

«Привет! Не имеет значения кто ты, но поскольку у тебя в руках это письмо, пожалуйста, дочитай его до конца.

Я пишу это письмо, сидя на крыше. Не имеет значения, как я сюда забрался. Я собираюсь прыгать. Я сброшу этот листок вниз, и ровно через час прыгну следом. Я очень хочу чтоб меня спасли, я не хочу чтоб меня спасали.

Я никто. Прореха на полотне человечества. Без цели, без мнения, без сил бороться. Я олицетворение всех семи грехов. Я не вижу иного варианта для себя, я не боец. Без меня всем будет лучше.

Я смотрю презрительно на тех, кто одет хуже, чем я. Это гордыня.
Я не хочу бороться. Это уныние.
Я отказываюсь, есть всё, что не подходит под определение «вкусно». Это чревоугодие.
Я завидую всем, кто хоть чего-то добился. Это зависть.
Я никогда не работал, но считаю себя вправе считать деньги в кошельках родителей. Это алчность.
Я не ограничиваю себя в просмотре «горячего» контента. Это похоть.
Я подвержен неконтролируемым вспышкам ярости. Это гнев.

Я ненавижу себя. Никто не может ненавидеть меня сильнее, чем я. Я просто не хочу никому мешать. Я мог бы много чего написать в этом письме. Но не напишу. Смысл?

Просто знай, моё самоубийство не случайное решение. Это обдуманный шаг. Первая мысль о суициде появилась у меня, когда мне было восемь. Я ссорился с мамой, и мне показалось, что она прямо-таки желает, чтобы меня не было. Спустя четыре года она признается в том, что это правда. Но в тот день… Знаешь, я даже помню, куда я смотрел когда озвучивал матери своё нежелание жить. Там на белой двери комнаты висели паззлы со щенками в корзинке. Мать стала орать ещё сильнее, и вслед за первой мыслью последовала вторая.

Я раньше был уверен, что перережу вены на свой четырнадцатый день рождения. Я до сих пор не знаю, почему я это не сделал. Сейчас мне двадцать один. За моей спиной сотни предсмертных записок, сотни часов разговоров с психологом. Я на крыше. Не имеет значения, как я сюда попал.

В школе на уроках истории, когда мы проходили войны, учительница всегда повторяла «Причин может быть много, повод всегда один». Что стало поводом для меня сегодня? Ты будешь смеяться, но запах жареной печени, который я услышал, утром нежась в постели. У меня дичайшая аллергия на печень, этот продукт вызывает у меня все признаки отравления, а запах просто сильную тошноту. Семья в курсе, но им плевать, есть же меня печень никто не заставляет, а что от тошноты в глазах темнеет, так это мелочи.

Я прыгаю с крыши из-за запаха печени. Смешно. Это повод, причин куда больше.

Мать говорила, что самоубийство совершают только слабаки. Передай моей матери, что я слабак и не стыжусь этого. Я на крыше. Мне остался один шаг. Мне так страшно. Страшно, что выживу. Я не умирал, я не знаю какого это. Но мне интересно. Лучше умереть молодым и быстро. Что бы запомнить свою смерть.

Не имеет значения, как меня зовут. Тебе это не нужно. Прости за то, что нагрузил проблемами. Я знаю, что нытиков никто не любит. Я и сам себя не люблю. Если я уже мёртв, подними голову к небу. Просто так».

Письмо закончилось, а Гриша продолжал сидеть на ступеньках. Не хотелось даже курить. Ну и хорошо, давно пора бросать. Получается, тот, кого он принял за малолетку на год старше него самого.

Да, своя рубаха ближе к телу, мысли о том как «счастлива» будет мать, узнав о заваленном экзамене, никуда не делись, но от чего-то пришло осознание, что куча людей ходит по улице, на одно только «письме» штук восемь разных отпечатков обуви. Но никто не поднял этот лист бумаги. Какие были причины у того парня? Был ли он студентом? Влюблялся ли? О чем мечтал? Это теперь не узнать.

Телефон Гриши снова зазвонил, опять мать. Ну вот, теперь ещё и нахлобучка за опоздание домой светит. Парень сбросил звонок и пошел к двери подъезда. Сегодня он поднимется на восьмой этаж пешком.