Шепот пустого времени. Глиняный шаг, Часть 1

Лишенное смысла Существование
Ест пыль и песок.
Посмотрев глазами на отороченную звездами небесную высь,
Однажды Оно замрет, ослепши, в ожидании.
И тогда робкий глиняный люд встанет смело,
И, твердо шагая сквозь темный лес...
Подожжет себя изнутри.

...

Если мысленно соединить три страны (человеческой интерпретацией будет...Советский Союз, Исландия и Югославия), поместив их на один остров, получится место, о котором пойдет мой сказ. В том месте есть далекий действующий вулкан. Вулкан видно изо всех щелей, овеваемых ветром домов на Острове, покрытом осклизлой паутиной морепрядов.

Остров разделен на три части, в каждой из которых покоится, ожидая гостей с других пространств, свой мир. Действующий Вулкан находится в самом сердце острова. Иногда изрыгая из поздемных недр столпы перекрещенного молниями пламени, он обливает череду разработанных до основания карьеров под собой жгучим сиропом змлемассы.

Неподалеку от Вулкана, на берегу замершего на заполовиненном (голубовато-пустом) горизонте океана, стоит в тени изгрызенного утесами полулесья забытый город. В городе нет дорог, а жилые дома похожи на истерзанные войной руины. Покрытые струпьями пепла стены, зияющие поющими беззвучно-протяжную песнь окна без стекол и полуразвалившиеся крыши. Вот и все, что напомнит попавшему на Остров путнику, что здесь некогда жили-были. А кто жил?

Если повнимательнее присмотреться к мертвым жилмассам, можно увидеть, что кое-где еще сохранились остатки цивилизации. Вот росточек за росточком поднимаются к небу полупрозрачные лианы. Укрупнители материи ввинчиваются в сухостойный, полный коротких отзвуков воздух планеты, напитываясь предутренней росой. От каждого переливчатого “цветка”, похожего на дикий подсолнух, ползет по стенам полуразвалившегося здания толстый кабель. Кабель плетется удавом вокруг мертвых каменных плит и вдруг прячется в полумраке темнеющей под фундаментом пещеры.

Через некоторое время из пещеры, освещенной голубоватым сиянием, появляется закутанный в плащ былинщик. Он обходит стрекочущие корзинки “цветов”, методично стряхивая жужжащей палочкой влагу с их чувствительных к тусклопыльному свету солнца лепестков. Крошечное солнце в затянутом полутуманной массой небе совсем не греет. Былинщик ежится, произнося что-то в привинченный к голове мясистый ком.

Из пещеры выходят еще двое. Один из жителей подмирья поправляет приплюснутый к могучей спине мешок с Семенами. Сопровождающий мешочника ловко снимает с плеча оружие. Легкий, словно пушинка, коль посмотреть повнимательнее, длинноствольный пистолет взвизгивает “колесьями”. Вместе жители...больного мира достают из мешка Семена и расходятся по руинам города, делать насажденья.

Вскоре. Вскоре, не пройдет и тысячи лет, взовьются из подземных толщин привычные глазу новые голубосветые стебли, собирая из раскатистого существования...густошлепкий Мбом.

После насущных дел жители иномирья чинно расходятся по пещерам, молчаливо угождая скудному Бытию...

...С Размазки Пространства, привычных человеческому слуху “спутниковых снимках”, видно, что на одной из частей Острова когда-то существовал планетопорт. Ржавые остовы длинорельсных бивней-звездопрыг-приемщиков врезаются в поросшую древним лесом гору. Деревья столетия назад объяли могучие Символы Разума. Природа, скаля могучие каменные зубы, давно расщепила, употребив в пищу все строения вокруг. Лишь Бивни остались еще нетронутыми временным ходом вещей.

Иногда те-из-пещер, босиком ступая по топким дорогам лесов, приходят посидеть на верхушках прилепленных к горам бивней. Старший, Без Имени, раскуривает трубку, задумчиво бросая морщинистый взгляд вниз, в обрыв. Спутники Старшего присаживаются поближе и “разгубляют”. Разгубление делает напряженных былинщиков спокойнее, и они о чем-то тихо беседуют, сидя на краю уходящего краем в бездну осколка былой цивилизации.

После разгубления и (человеческим-языком-сигнифицировать) “перекуса” былинщики шагают по Бивню обратно, углубляясь в протяжный лес. Мрачные тени деревьев обступают путников, оплетая небо змеящейся сетью голых ветвей. Чем дальше в лес, тем больше...темноты. Оживлению былинщиков приходит конец. Они замолкают, доставая из полов плащей угрожающе гудящие Склеты.

Склеты смотрят по сторонам разноцветными радужными всполохами нитей. Один Склет хорошо, а три - лучше! Невидимые носы рукопашного оружия тянут внутренностями подозрительный воздух, прислушиваются к неслышимым для носителей звукам. Вокруг сгущающейся тьмы в безопасном кружочке разноцветных всполохов идут по хорошо проторенной тропинке трое. Изредка Старший останавливается у какого-нибудь из дерев, становится на колени и запускает руки в склизскую почву.

Аккуратно, словно ребенка из колыбели, он достает из шипящих остроусыми червями комьев земли гриб вперемешку со слизью. Гриб тихонько морщится от прикосновения ловких рук, “дышит”.

Некоторые грибы былинщикам приходится с жадностью голодного волка сжирать на месте. Исключительной важности питательное нутро гриба, желтым “горчичным” соком сочится из окапюшоненных лиц молчаливо жующих теплое “прицепце”. Некоторые грибы “ждать” нельзя. Один из Пещерников откидывает капюшон.

Его лицо скривилось в сосредоточенно-экстатичном спазме, он запускает тугой язык в еще теплящееся, дымное, нутро Гриба. Причмокивая, былинщик по-вампирски впивается острыми зубами в кожицу “подноготной пищи”, запрокидывает голову и....мурчит?

Да. Его голос похож на мурчание кота. Лицо былинщика худощаво. Оно похоже на костлявый лик смертельно больного человека. Лежащий на смертном одре старик так же жадно вопьет стакан воды, поднесенный ему.

Досыта наевшись, грибоед медленно, по-рыбьи, “склеивает” разинутый в припадке жадноглотания рот. Безглазый череп “подтягивается” на острых скулах. Спутники обжоры, склонившись над своими яствами, не замечают подкравшегося из лесной тишины хищника. Похожий на собачью глотку igjo’z упрямо высверливает взглядом жертв, прежде чем броситься с атаку. Былинщики, почуяв опасность, замирают. Один из них говорит другому какие-то слова

“Ojg’tejj! U’okptt!” [“Берегись?” - возможный перевод фразы, прим. автора]

Рычание лесного жителя смешивается с пронзительным воплем.