И про несчастную Настю. В этот раз Любу

Отца похоронили. Баба, к которой он ушел жить, на кладбище не явилась. Все правильно! Сожитель ни минуты не муж. И поживиться после его смерти нечем.
Дядя Любы оказался мужиком приличным. Все взял на себя. Но его женушка сидела с поджатыми губками. Деньги на похороны ушли из семейного бюджета. А кому это понравится? Жена не хоронит. Ее муж должен эту родню обеспечить деньгами.
Выпив, тетя вызвала  на кухню Любу.
- Слушай, мы потратились серьезно. Дорога. Похороны… Чем отдавать будете?
Люба не ожидала такого вопроса и пролепетала.
- Денег нет.
- Я знаю, что нет. У вас цветной хрусталь богемский – отдашь его мне? Сервиз столовый тоже возьму. Может у мамы золотишко есть?
- Мама все продала. Деньги на ребенка  были нужны. – Тут Люба солгала. В тумбочке в шкатулке лежали обручальные тяжеленькие кольца. Цепочка и кулон из золота. Парочка серег золотых. Мама после рождения несчастного ребенка ничего не носила. Словно забыла про украшения.
Об этом Люба промолчала. Пусть мама сама решит – отдать его или нет.
- Да и еще, Любочка, - запела тетка, - мой сынок скоро приедет поступать в ВУЗ. Может, вы его пригреете?
- В Московский?  Ну, так до Москвы ему на  электричке ездить полтора часа. И дорога ой, недешевая. Ему там дадут общежитие.
- Да уж. Никакой от вас пользы.
Тетка еще раз жадно осмотрела квартиру и осталась недовольна. Нищеброды!
Зато родной ее сынок в свои почти 17 лет влюбился в Любу до дрожи  в коленках. Просто обмирал, оставаясь с ней наедине. Рыдал ночью в подушку, что такая прекрасная девочка ему сестра.

Родственники уехали. Вернулась из больницы мать с братом. Начались вечные мучения.
Через неделю Люба проснулась от истошного крика. Мать ворвалась к ней в комнату и стала трясти пустой шкатулкой перед носом не совсем проснувшейся девочки.
- Где золото? Куда ты его дела?
- Я не знаю. Я не брала… - Тут Люба сообразила, что тетка ей не поверила и тихо покопалась в закромах, и свистнула вещички.
Мать, не слушая лепета девочки, схватила ее за волосы. Золотая пшеничная коса текла по плечам и кончалась у попы и легко накрутилась на руку матери. В припадке помешательства она стала бить своего ребенка головой  о спинку кровати. Причем с таким остервенением, словно хотела убить. Люба еле вырвалась.
Ей было жалко мать. Она стала совсем безумная. Но позволить себя избивать Люба тоже не могла. Девочка подлетела к матери и надавала той пощечин.
Та словно проснулась.
- Ой, Любонька, что я делаю? Как же  я перед тобой виновата! - Заголосила мать. – Черт с ними с этими побрякушками. Наверное, эта жена твоего дяди свистнула. Я рассчитывала их продать и купить новое лекарство Семе. Ходят слухи очень эффективное.
- Мама, ему ничего не поможет. Он не знает на каком свете он живет. – Люба нажимала на слова все сильнее. – Его надо отдать в больницу. Иначе ты сойдешь с ума. А я стану неуправляемый подростком  - мое терпение на пределе…
Она повернулась и выскочила из квартиры.

Последний день лета две подруги провели на Торбеевом озере. В их детстве оно было замусорено  – загаженный песок и кучи алкашей. Но после того, как вход на пляж стал платным, озеро преобразилось. Золотой песок. Чистая водичка. Комфортные шезлонги.
Они старались не говорить про тяжелую, почти невыносимую, жизнь Любы. Отключили телефоны. И наслаждались теплым днем – светлым, лучезарным.

Когда ехали в Сергиев посад, Люба снова включила свой мобильный.
И тут же получила смс.
- Ваша мать и брат погибли, выбросившись из окна.
Настя видела, как меняется лицо подруги. Оно стало внезапно совсем белым. Более того девочка сползла с диванчика. Глубочайший обморок превратил ее в  куклу.
- Помогите! – Закричала Настя.
К ней подбежала женщина и еще какой то парень.
- Встань! -  Приказала женщина Насте.
Вместе с парнем они положили Любу на сиденье. Парень открыл форточку.
Настя подняла выпавший на пол телефон и прочитала страшную фразу.
- У нее сегодня погибла мать и брат… - Не сдержалась и произнесла Настя.
Люди собрались вокруг Любы. Хотя женщина (она оказалась врачом) просила отойти и дать девочке свободно дышать. Но разве наш народ откажет себе в таком занятном зрелище?
После сказанной Настей фразы люди разошлись.
Люба очнулась. Она обвела безумным взглядом вагон. И вспомнила прочитанную фразу. Бледная, двигаясь как на шарнирах, Люба взяла в руки телефон и снова прочитала смс и снова едва не впала в спасительное забвение. Она не хотела верить в свою страшную свободу!
- Нам надо выходить. Уже Сергиев посад.

Настя повезла подругу к себе домой. Мама уже знала о трагедии, и когда уложили, напоив снотворным, Любу спать, она рассказала о том немыслимом, что сделала мать девушки.
-  Верочка взяла сына на руки и выпрыгнула из окна…
- Люба сказала, что утром был с матерью скандал. Та обнаружила, что украдено скромное золотишко, и решила, что это сделала дочь. А цацки, скорее всего,  украла тетка. Она похоронах отца к Любе подъезжала. Мол, надо бы компенсировать им расходы.
- Несчастная девочка! Как дальше будет жить? Боюсь, что эта воровка, прознав, что квартира практически опустела, быстро примчится…

Так и получилось. Едва прошли похороны, тетка организовала опеку над девочкой. Поселилась в ее квартире. Выкинула милые сердцу Любиной мамы и самой Любы вещи. Первым делом у модницы из райцентра Черногрязка на помойку направлялись советские ковры, что утепляли стену – квартира была угловая и плохо грелась зимой. 
Тетка Анжелика (так звалли даму, получившую свое имя от авантюристки из французских фильмов), была прямолинейна.
- Конечно,  я тебя отдам  в интернат. Не хватает мне воспитывать здоровую кобылу еще. А квартиру буду сдавать.
Люба не дала ей выбросить ковры и отнесла их к подруге.
- Пусть лежат. - Сказала мать Насти. - Сверни в трубочку и за Настин диван положи, да пересыпьте лавандой. Она где то на кухне валяется. - Она переключила внимание на девочку. -  Ты ела сегодня?
Люба вообще не могла ничего есть. Она запихивала в себя с трудом бутерброд с сыром и чашку чая. И то, только потому, что надо было жить. Зачем то…
Стол был накрыт к обычному повседневному обеду. Салат из помидоров (на рынке уже 50 рублей) с луком, окрошка, сосиски с макаронами.
После смерти матери Люба впервые почувствовала вкус еды. Она все съела даже с аппетитом.

Вернувшись домой, Люба обнаружила тетку в объятиях какого неизвестного мужика. Голубки не заметили возвращения девочки, и Люба мерзко улыбнулась. Она вытащила телефон и записала игрища в постели замужней женщины не  с мужем.
Она делала это с удовольствием. Потому что это большой козырь  в руках шантажиста. Тетка, вроде, дорожила своим браком. В нем ее полностью содержал муж. Ослу точно не будет приятно узнать, что тебе повесили огромные Аленьи рога.
Тетка скорее всего была пьяна. Иначе она не забыла бы запереть дверь.
Утром тетка маялась с похмелья. Любовника вытурила, и села пить чай, проявляя недюжинную волю к жизни. Ни капли алкоголя! Люба вышла на кухню. Заглянула в холодильник – там и раньше было плоховато с продуктами, а сейчас поселилась черная тоска. Все же она нашла кусок засыхающего сыра. Сварила макароны. Посыпала сыром. Налила чашку чая.
Тетка каждый ее жест провожала мутным взглядом. И, наконец, не выдержала.
- Так и будешь одна жрать, эгоистка?
- Вас пусть любовник кормит… - Бросила Люба.
- Что? Да как ты смеешь? – Повысила возмущенный голос тетка.
- Смею! – Безмятежно отзывалась Люба.  – Я твое пьяное блятство сняла на камеру. Во, мужу будет приятно его увидеть. Непарнокопытное стало еще и рогатым.
Тетка бросилась в Любину комнату. И, естественно, не нашла там телефона.
- Ну чё? Нашла идиотку? Её там нет. Запись уже давно надежно спрятана. И поверь, я стала стервой похлеще тебя.
- Змеища! – Прошипела тетя Анжелика.
- Угу! Кобра. – Согласилась Люба. – К моему возвращению из школы ты, надеюсь, покинешь квартиру.  Деньги за потерю кормильцев будешь пересылать мне на карту. Либо получишь развод – дядя хоть и осел, но по моему ему сильно неохота носить рога. Да, если и смириться – запись будет отправлена многим в твоем городишке. Вот повеселятся и над дядей и над тобой. Да и интернет – резиновый. Станешь звездой порно.
Анжелика, мучимая похмельем и противным чувством, что допустила очень тяжелый промах в своей жизни – все же муж зарабатывал хорошо, и, о да, точно никакой, даже пьяной, измены не потерпит. И пендель будет вполне реален. Более того – мечты  о деньгах от аренды на женские прихоти тратить будет невозможно. Потому как она не будет иметь к той квартире никакого отношения. Ведь, опекун все же ее муж. Осел. А она ему под стать – ослиха.