Визит к химику. Из ГБ и аспирантура

    Началось  упоение  «демократией»,  а  именно:  выдвижение  делегатов на  Первый  съезд  народных  депутатов.
    Не  было  сомнений,  что  туда  прорвётся  Ильичёв;  но  и  примириться  с  этим  без  борьбы  я  не  мог.  Хотя  уже  по  многим  каналам  запустил  антиильичёвские  письма.

    И  вот  Борис  Фёдоров  принёс  мне  весть,  что  альтернативой  академику  выступает  некий  старший  научный  сотрудник  Института  химии.  Вскоре  я  прочитал  в  «ДВ  учёном»  и в  газете  «Владивосток»  очень  краткие  очерки  об  этом  химике,  моём  сверстнике  или  чуть  старше.
    Шансы  его  расценил  как  весьма  невысокие.

  Но  Институт  химии  казался  мне  хоть  какой-то  оппозицией  Ильичёву:  там  работал  Глущенко,  не  так  давно  снятый  Ильичёвым  с  должности  главного  учёного  секретаря  и  заменённый  верным  слугой  академика -  Акуличевым.
    Короче,  я  решил  использовать  и  этот  мизерный  шанс – вмешаться  в  выборы.

     Дал  задание  «агенту  Фёдорову»  добыть  мне  домашний  адрес  ильичёвского  конкурента.  Сейчас  уже  не  помню  имени-фамилии  этого  химика,  и  ниже  станет  понятно,  почему.  Фёдоров  справился  быстро,  достал  адрес (кажись,  через  Горячева,  недавно  работавшего  в  Институте  химии).

    И  вот  однажды  под  вечер  я  поехал  на  Тихую  бухту,  отыскал  дом  на  улице  Добровольского  и  нужную  квартиру.  Хозяина  застал за  мытьём  полов;  заявил  ему,  что  готов  всячески  помогать  ему  победить  на  выдвижении  в  делегаты  съезда.

    Он  не  удивился.  Попросил  меня  подождать  на  кухне,  а  сам  неторопливо  домыл полы.
    Я  кратко  выложил,  что  был  аспирантом-очником  Ильичёва,  уволен  уже  дважды  за  отказ  отдать  материалы  диссертации  Алексееву.
   В  ТОИ  не  вернусь,  но  готов  дать  показания,  что  Ильичёв  и  компания  фальсифицируют  научные  отчёты  оборонного  значения,  экспертизы  открытия  и  т. п.
    Мотива  мести  у  меня  нет:  лишь  хочу  остановить  или  хотя  бы  предупредить  уничтожение  аспирантов  доведением  их  до  тюрьмы  и  даже  до  самоубийства.

    Я  понимал,  что  химик  увидит  во  мне  сумасшедшего;  поэтому  говорил  максимально  спокойно,  как  бы  лениво;  подчеркнул,  что  никакой  личной  выгоды  не  ищу  и  не  приму.
      Подумав,  хозяин  отказался  от  моего  предложения.  Возможно,  он  заподозрил  во  мне  засылаемого  провокатора.

     С  выражением  полной  уверенности  Химик  сказал:
  - Ваша  помощь  не  потребуется:  Ильичёв  не  будет  избран  депутатом.
       Я  добавил,  что  не  настаиваю  на  своей  просьбе  подключить  меня  в  каком-либо  виде;  но  не  прощу  себе,  если  Ильичёв  всё-таки  пролезет.  Не  прощу,  что  не  всё  сделал  против  него.

  - Не  беспокойтесь:  Ильичёв  не  пройдёт, - веско  заключил  химик.
    Мне оставалось  откланяться,  пожелав  хозяину  победы.

    Конечно,  я  допускал,  что  соперник  академика – липовый,  что я  рискую  головой,  будучи  столь  откровенным  с  человеком,  которого  впервые  вижу.
   И  помнил,  как  за  мною  следили,  когда  я  с  женой  ходил  в  этот  же  район  смотреть  фильм  «Чучело»,  помнил  «двоих  из  ларца».
    Но  за  соломинку  хватался.  На  премудрого  пескаря  никак  не  тянул.
    Больше  я  этого  химика  не  видел.  Потому  и  выбросил  из  памяти  его  имя  и  фамилию.