Удав для Решетило глава 3

     Решетило враз усек, что Боре порожняк не прогонишь, не прокатит. Этот выпускник Оксфорода явно не свистит, задушит, а потом слопает и фамилию не спросит. Вот и весь бизнес. Условия удава, хочешь не хочешь, но выполнять придется. Остается одно – выждать время.
 Федор знал одного ханыгу – Кольку Булыжника, который после пяти ходок урезонился и теперь на огороде разводил кролей. Потому Решетило заявил супружнице, что провиант для змеюки берет на себя, а бухло и курево – это Зинкина тема. Распределил, так сказать, обязанности.
– Козел ты, Федька, натуральный, а не бизнесмен! Припер этого червяка в дом, а мне его коньяком пои! Хорошенькое дельце! – зло выдала Зинка, но в полголоса. Удава она тоже опасалась.

Сказать, что содержание удава оставило семейство без средств к существованию, значило погрешить против истины – Решетилы далеко не бедствовали. Федор бомбил по-черному, водку не пил, а деньги любил и любил до остервенения. Ради них и жил. Да и Зинка работала не чертежницей, тоже навар имела.
В общем-то, траты на змея оказались не столь велики. Коньяк и сигары, понятно, влетали в копеечку, но так как пил Боря интеллигентно, то бутылки хватало аж на неделю. Кроликов же Федор скупал у Булыжника по лимонаду, как постоянный клиент и оптовик, о чем постоянно напоминал жене, мол, он-то в бизнесе далеко не дурак. Ситуацию же с удавом списывал на форс-мажорные обстоятельства, а от них никто не застрахован.
 Но все это, конечно, были только слова. Самоуспокоение. Умная мина при залете по уши в дерьмо.  Жаба же душила Решетило ежеминутно, если не ежесекундно. Он потерял аппетит и сон. Впрочем, какой, к лешему, сон, ведь удав диван приватизировал, потому они с Зинкой валялись на полу как собаки! И это в собственной квартире! Да что там сон и аппетит – Решетило потерял внутренние равновесие и жизненные ориентиры! Зарабатываешь деньгу, зарабатываешь, и все удаву под хвост! Как такое могло случиться? У Федора просто в голове не укладывалось – каждый день он тратил на паскудину свои кровные, а в результате – монокль! И нет этому ни конца ни края! Зинка, несмотря на форс-мажор, все одно твердила, что он, Федька – козел, а не бизнесмен. И была права, что тут возразишь! Это тоже не радовало. Дошло до того, что домой идти Федору не хотелось.

 Удав после принятой рюмашки коньяка, вальяжно закуривал и заводил заумные беседы, от которых Решетило бесился еще больше.
– Уже неделю наблюдаю и никак в голову не возьму – какой толк от вашего пребывания на этой замечательной планете? Вы, господа, когда-нибудь над этим вопросом задумывались? Ведь у вас и детей-то нет!
– Детей бог не дал! А так, чем мы с Зинаидой хуже других? Не пьем, не хулиганствуем. В доме достаток, что еще надо? – пожал плечами Решетило.
– Вы, Федор, серьезно считаете, этого достаточно? Ведь жизнь, которую вы получили в подарок от Всевышнего, должна иметь и духовный смысл. Не только же сытно есть да сладко спать.
– Ты еще скажи, что я должен строить коммунизм в одной отдельно взятой стране! Этой байды мы наслушались досыта! Я строю коммунизм в отдельно взятой квартире! Понял?! Шабаш, теперь каждый в своих правах! Живем в свое удовольствие! – распалялся таксист.
– Так вы, батенька, – сибарит? – затягиваясь сигарой, ехидно хмыкнул удав.
– Кто, кто?
– Сибарит – это праздный, избалованный роскошью и удовольствиями человек, – проинформировал эрудированный удав таксиста.
– Я человек рабочий, всю жизнь вкалываю, чтобы бабки зашибить. Мне они с неба не падают! Какой же я праздный, избалованный роскошью!
– Согласен, на сибарита вы не тянете. Рылом, так сказать, не вышли. Просто примитивная и ограниченная личность, мещанин и обыватель. Жлоб, одним словом, – зевнул удав. Разговор с Федором, видимо, ему весьма наскучил. Решетило же завелся не на шутку:
– Это ж надо, жрет мой коньяк на халяву, а меня называет жлобом и бездельником! Да это ты сам и есть сибарит! И эксплуататор!
– Что, бунт на корабле? Слушайте, Федор, вы забываетесь! – и змей свирепо разинул зубатую пасть.
Как с такой зверюгой препираться? Себе дороже.
Решетило с трудом взял себя и руки и благоразумно ретировался на кухню. Но чрезвычайно обидные змеиные слова надолго засели у него в голове.

продолжение следует...