Деструктор Куросавы

– Волшебство – это не профессия, а образ жизни, – не уставал время от времени повторять учитель магии. Он был настоящим волшебником и со свойственной перфекционистам педантичностью того же требовал и от своих учеников. Абсолютно всё должно было соответствовать образу волшебника: одежда, походка, выражение лица и, конечно же, жилище. Магу и чародею не пристало жить в заурядном доме на обычной улице, ходить в булочную и трясти ковры по субботам. Бытовые заботы сразу поставят его в один ряд с простолюдинами, разрушив крайне важный для поддержания авторитета ореол тайны и загадочности.

Жить у «Гнилых болот» было не комфортно, хотя болото было самым обычным, с тиной, лягушками и комарами. Но слово «гнилых» действовало на местных пугающе, не хуже иного заклинания, и столько редкое в наше время, но необходимое им уединение никто не нарушал.

В школе магии учились трое, и Эдвард был старшим из них. Впрочем, в силу возраста звали его просто Эд, поскольку, по мнению учителя, носить гордое имя Эдвард он ещё не заслужил, а из детского Эдди уже вырос. По праву старшего Эд обладал единственной привилегией – не получать удары палкой, за дело и без. Палка была самая, что ни на есть, обыкновенная, не волшебная, а силы у учителя были уже не те, как прежде, поэтому наказывать ею ученика на голову выше себя особого смысла не имело. А вот обязанностей у Эда было хоть отбавляй, в том числе время от времени закупать в городе необходимые магические ингредиенты.

Местная лавка древностей уже который год влачила жалкое существование, словно какой-то недовольный покупатель наложил на неё заклятье бедности. Её хозяин – грустный пожилой алхимик в огромных, напоминающих водолазные стекла, очках – старался идти в ногу со временем и всё больше переходил на работу offline, то есть «под заказ».

Для изготовления зелья учителю срочного потребовались яйца дракона, точнее не сами яйца, а их скорлупа. Местный герцог повстречал очередную любовь всей своей жизни и в седьмой раз решил жениться. А поскольку ему было уже далеко за 70, а его избраннице едва исполнилось 20, то зелье необходимо было срочно и в большом количестве. Можно было выращивать драконов и самим, ничего сложного в этом нет, разве что страховка от пожара возросла бы в разы, но дело это хлопотное и недешёвое, поэтому учитель предпочитал заказывать яйца на драконьей ферме в Австралии. Но там кто-то с кем-то что-то не поделил (или не поделился), яйца дракона попали под санкции, и из-за этого форс-мажора карго доставки увеличили на три дня. Возвращаться к учителю без яиц было рискованно, благо лягушек в их болотах и так водилось предостаточно. Поэтому Эд решил немного подождать и пожить пока здесь в городе, у тётки.

Плотно позавтракав вкусной тётушкиной едой, он отправился прогуляться и осмотреть город, поскольку не был здесь полгода, а в юношеском возрасте это целая вечность. Городок жил обычной повседневной жизнью, по мощёным булыжником улицам сновали озабоченные горожане, для которых неспешные прогулки по скверам в окружении уютных двухэтажных домиков являлись непозволительной роскошью. Неизбежная городская суета компенсировалась монументальностью расположенной невдалеке крепостной стены, внушавшей пусть и ложное, но всё же стабильное чувство покоя.

Зимой, в его предыдущий приезд, тропинки сквера были холодны и пустынны, как и заваленная снегом центральная площадь. А сейчас её наполняла жизнь и большие клумбы цветов, слишком крупных и ярких, чтобы тут не обошлось без магии. По периметру площади располагались многочисленные таверны, почти пустые в столь ранний для посетителей час.

Эд присел на ступеньки церкви, наслаждаясь солнечным днём, и принялся с неподдельным интересом рассматривать проходивших мимо молоденьких горожанок. Однако облачение волшебника оставляло ему мало шансов познакомиться с местными красотками, бросавшими на него мимолётные взгляды и прыскавшими от смеха на его не по годам серьёзный вид. Он собрался идти дальше, но внезапно яркая вспышка света, брызнувшего из соседней клумбы, заставила его остановиться. Заинтригованный, он подошёл ближе, и обнаружил большой флакон тёмно-зелёного стекла, то ли потерянный, то ли нарочно кем-то спрятанный в самой глубине клумбы. Эд осторожно огляделся, и незаметно спрятал находку в складках плаща. Жидкость внутри негромко булькнула и затихла, не выдавая себя и своего нового владельца.

Свернув в тихий переулок, он первым делом осмотрел находку. Флакон был гладкий, с рисунком, надписями и с горлышком, основательно запечатанным сургучом. Потратив несколько минут, ему удалось выковырнуть пробку и понюхать содержимое. В нос ударил знакомый по занятиям алхимией запах Spiritus Vini.

Эд похолодел и дрожащими пальцами воткнул пробку обратно. Этот магический ингредиент был под строжайшим запретом. Судя по запаху, его концентрация превышала 40о, и лишь за то, что он взял этот флакон, ему полагалось отрубить руку. А за продажу не то, что руку – голову смахнут в два счёта, невзирая на возраст.

Вернуть флакон на прежнее место было рискованно, а разбить – жалко, поскольку Spiritus Vini денег стоил немалых. Поразмыслив, что жизнь в городе недешева и бесконечно пользоваться тётушкиной добротой невозможно, Эд решил флакон продать, на всякий случай заранее вспомнив заклинание, превращающее спирт в воду. К сожалению, рецептом обратного предобразования он не владел, учитель никому его не доверял и использовал только лично.

Стараясь не привлекать внимания, он пересёк площадь и вошёл в ближайший трактир. Заведение было пусто, за исключением помятого пьянчужки, мирно спавшего за дальним столиком. Хозяин стоял за стойкой, зевая и неторопливо протирая посуду, готовясь к вечернему аншлагу. Юношу в экзотическом одеянии волшебника он, конечно же, заметил, но вида не подал, продолжая старательно полировать стаканы.

– Кхе, – кашлянул Эд, привлекая к себе внимание.

– Слушаю вас, молодой человек. Чего желаете? – преувеличенно вежливо спросил он.

Эд ещё раз оглянулся по сторонам и аккуратно поставил флакон на стойку. В тишине трактира жидкость булькнула, заставляя учащённо биться сердца присутствующих. Не раздумывая ни секунды, трактирщик едва заметным движением спрятал флакон и тут же протёр оставленный им на стойке тёмный кружок. Намётанный взгляд и профессиональная интуиция подсказали, что этот молодой волшебник не шпион и не мытарь, а следовательно, на нём можно и даже нужно было заработать.

– Один золотой, – тихо произнёс он и пододвинул Эду маленький жёлтый кружок. – Больше не дам.

– Спасибо, – на бегу поблагодарил тот, выскакивая наружу. О такой сумме он и не мечтал и оставалось только догадываться, сколько денег заработает на нём трактирщик. Но это его не интересовало, главное с такими деньжищами он мог безбедно прожить у тётушки со всем её семейством целый месяц.

.

Эда распирало от гордости, он чувствовал себя королём мира. Тем, кому эксклюзивно покровительствуют успех и удача. Ну, или наоборот, удача и успех, если кого-то из женщин это задевает. Его летящая на крыльях молодости душа жаждала свободы, новых открытий и приключений. И они не заставили себя долго ждать.

– Время, время, кому время? – призывно горланящий торговец выскочил из подворотни, словно чёрт из табакерки. Но рога и хвост у него отсутствовали, а одет для уличного пройдохи он был на удивление респектабельно. Его сопровождал помощник во фраке с модным галстуком. Судя по отсутствию покупателей, желающих прикупить время и продлить себе жизнь, было немного, точнее их не было вовсе.

Историю Буратино или, тем более, Пиноккио Эд конечно не читал, зато обладал присущими молодёжи самоуверенностью и скептицизмом. Здравый смысл подсказывал побыстрее пройти мимо, но уж очень необычным был товар. В конце концов, любопытство победило, и он подошёл к торговцу.

Увидев потенциального покупателя, тот сразу оживился и принялся рекламировать товар.

– На продажу предлагается идеально точное время от новейшей модели деструктора фирмы Куросава, – с явным удовольствием объяснял он, демонстрируя машину времени – небольшую дощечку с тремя параллельными медными трубками, соединенными металлическими барашками.

– Пожизненная гарантия, – продолжал он, любовно поглаживая её гладкий полированный корпус.

И понизив голос, доверительно добавил:

– Сейчас всё продаётся, даже время. Принимаем оплату наличными, переводами, картами Мир. Деньги спишутся в пределах дневного лимита, так что опасаться нечего. Всё совершенно легально.

– И что, вот так любой желающий может купить время?

– Ну что вы, молодой человек, – укоризненно произнёс продавец, протирая платком вспотевшую лысину, – конечно же нет. Но вам, ученику волшебника, время продать можно.

Быть избранным всегда приятно, но быть им заслуженно – приятно вдвойне. К тому же продавец выглядел усталым и обманщика напоминал мало. Вздохнув, Эд отогнал подальше мысли о тётушке и целом месяце безбедного существования, вставил золотой в прорезь деструктора и тут же отключился.

.

Сознание возвращалось медленно, но кто-то настойчиво хлестал его по щекам, и оно вынуждено было поторопиться. Открыв глаза, Эд увидел половину ярко-синего неба, а вторую половину заслоняла склонившаяся над ним массивная фигура стражника. Чуть поодаль на четвереньках стоял торговец с разбитым в кровь лицом. Его помощника нигде не было видно, похоже он успел вовремя удрать. С трудом поднявшись, Эд подошёл к продавцу, которого второй стражник крепко держал за шиворот.

– Что это было? – заплетающимся языком спросил он, разводя руками в стороны и нелепо пытаясь изобразить произошедшее.

– Время. Аллергическая реакция. Довольно распространённый случай, – кротко ответил продавец, сплёвывая кровь.

– Врёшь, сволочь, – охранник занёс над ним здоровенный кулак. Продавец съёжился.

Эд поднял деструктор и потряс его. Судя по отсутствию звука, монеты внутри уже не было.

– В конце концов сам виноват, – подумал он. – Но мерзавца следует проучить, чтобы впредь неповадно было.

Продавец, от былого оптимизма которого не осталось и следа, всеми силами пытался изобразить раскаяние и угрызения совести. Наклонившись к нему, Эд решительно заявил:

– Деструктор забираю в качестве моральной компенсации. Как он работает?

– Вставляешь в прорезь монету или пластик, – продавец устало сел на мостовую и приложил несвежий платок к окровавленной губе, – закручиваешь барашки. А дальше всё происходит автоматически: деньги поступают в фирму Куросава, покупателю начисляется время, а я получаю свои законные комиссионные. Точнее, получал.

Он медленно поднялся, стряхнул с одежды налипшую грязь и грустно добавил:

– Осторожней, столько всякого дерьма узнаёшь.

Судя по тону, потеря деструктора расстроила его несильно. Но Эд гневался и в пылу эмоций на его предостережение внимание не обратил. И, как оказалось, зря.

.

Аппарат выглядел почти новым. Эд заботливо погладил его гладкий полированный корпус и выглянул в окно. Утро было замечательным, жизнь продолжалась, а он стал ещё на день старше. Ну ничего, сколько ещё впереди этих самых дней – и не сосчитать.

Но сколько бы не осталось, рано или поздно они всё равно закончатся. И что тогда? Эд редко задумывался о смерти, но сейчас, когда в его в руках был аппарат, способный подарить бессмертие, жизнь и смерть стали для него материальны. Его накрыло ощущение постоянно покидающей его, вытекавшей из него жизни. Каждая секунда, каждый удар сердца звучали для него как приговор.

Время шло и стоило денег, неумолимо повышая ценность каждого следующего дня. Надо было что-то делать, Эд схватил деструктор и в смятении выскочил на улицу.

Мимо проходили люди, и у них были деньги.

– Вот женщина торопится на рынок с парой-тройкой серебряных монет. А там беседуют два купца, у них найдётся штук пять золотых. Вон тот мальчишка наверняка хранит дома копилку с медяками, – оценивал он прохожих. А затем и вовсе перешёл на время:

– Четыре стражника принесли бы каждый по году жизни. Дед на повозке везёт не дрова, а целый месяц. А этот пожилой нотариус хотя и одет, как церковная мышь, но стоит лет 5, не меньше.

Люди превратились в цифры и всё быстрее кружились вокруг него, словно стрелки по циферблату. Они были совсем близко, рядом, но не становились от этого доступнее. Также, как и Время. Он задумался и с размаху налетел на фонарный столб.

Ничто не возвращает в реальность лучше, чем искры из глаз и здоровенная шишка.

– Пора прекращать это безумие, – здраво решил Эд, со злостью поглядывая на ненавистный ему деструктор. Вот уж, поистине, от любви до ненависти... Он бросился искать продавца, в надежде вернуть обратно машину времени, но на привычном месте его не оказалось. Оно и понятно, какой смысл терять время и околачиваться впустую с пустыми же руками?

Тем временем время шло, и Эд всё больше приходил в отчаяние. Он становился одержим Временем, оно мучило его, звало к себе и, недоступное, ускользало, словно таинственная незнакомка. Неосознанно, со всей юной безрассудностью он влюбился в неё какой-то странной, мучительной и безнадёжно-неразделённой любовью.

Собрав остатки сил, он размахнулся и швырнул деструктор подальше, на середину реки. Но расставание с любовью ещё никому не приносило облегчение. Осознав необратимость своего поступка, Эд захотел немедленно вернуть деструктор и бросился за ним в воду. Течение сразу подхватило его, забирая последние силы, намокшая одежда потянула вниз, на дно. Эд умирал и не противился этому, время наконец-то замедлило свой танец, а потом и вовсе... остановилось... для него...

.

Сознание возвращалось медленно, но кто-то настойчиво хлестал его по щекам, и оно вынуждено было поторопиться. Открыв глаза, Эд увидел половину ярко-синего неба, а вторую половину заслоняла склонившаяся над ним фигура продавца.

– Привидится же такое, – подумал он и еле-еле шевеля языком, выговорил:

– Что это было?

– Время. Аллергическая реакция. Довольно распространённый случай, – коротко ответил продавец, помогая ему подняться.

Появилось смутное чувство дежавю. Усадив Эда на ступеньки ближайшего крыльца, продавец незаметно растворился в толпе в поисках очередной жертвы. В голове шумело, а купленное время себя никак не проявляло, по крайней мере пока. По-прежнему побаливало давно ушибленное плечо и ныл зуб.

– Здоровья не прибавилось, это точно, – любопытство сменило разочарование с неизбежным сожалением о напрасно потраченных деньгах. Но вернуть их, или хотя бы проверить количество полученного времени, не было никакой возможности. И было ли оно вообще, это время?

.

Следующим утром Эд решил снова сходить к лавочнику чтобы узнать про заказ. Вчерашние события чуть стёрлись и потускнели на фоне яркого солнца, синего неба, зелёной травы и молодых симпатичных горожанок. Его путь проходил тем же привычным маршрутом и не предвещал ничего экстраординарного, когда на том же самом месте его вновь ослепил солнечный блик. Недоумевая, он подошёл ближе и вновь обнаружил на клумбе точно такой же флакон, как и вчера.

Сомнение и радость слились в нём в одно сомне-радостное чувство. Удача улыбалась ему крайне редко, а чтобы дважды подряд – такого не случалось никогда. Мечта о безбедном существовании вновь становилась осязаемой, и чтобы её воплотить флакон нужно было продать. Идти в прежнее место он не рискнул, а зашёл в соседний трактир, благо на площади их было предостаточно. Трактирщик попался более прижимистый и предложил 5 серебряных монет, но после категорического отказа выложил золотой.

– Ура, я снова богат, – подумал Эд, выходя на площадь и мысленно составляя список предстоящих покупок.

– Время, время, кому время? – знакомый торговец был тут как тут, призывая всех желающих распростится со своими кровно нажитыми.

Эд отвернулся, собираясь уйти, как внезапно закололо в боку, заболела коленка и учащённо забилось сердце. Он с ужасом прислушался к себе.

– Вот она, старость, – решил он. Дальнейшие грустные события в точности повторили вчерашний сценарий, за исключением обморока. А вполне ожидаемая досада, многократно усиленная угрызениями совести, испортила ему жизнь окончательно.

.

И всё же наутро, подгоняемый интригой, не доев приготовленные тетушкой блинчики с мёдом, он почти бегом устремился на площадь. Предчувствие его не обмануло – флакон лежал на прежнем месте, прикрытый от посторонних глаз лепестками и разноцветными бутонами. День выдался пасмурный, и шансы обнаружить его в клумбе равнялись нулю.

Будучи волшебником, Эд верил в чудеса, но не до такой же степени! Решив на этот раз исследовать находку получше, он зашёл в подворотню и внимательно рассмотрел флакон. На толстом зелёном стекле красовалось клеймо «Spiritus Vini 90о без ГМО, консервантов и красителей» и чуть ниже ещё одно, совсем маленькое «Не для продажи. Изготовитель: «Куросава Корпорэйшн».

– Опять «Куросава», – подумал Эд, и внезапная догадка осенила его не затуманенный политэкономией мозг.

– Как здорово они придумали обойти запрет на продажу Spiritus Vini, – искреннее восхитился он, выстраивая в голове цепочку Куросава – флакон – трактир – деньги – деструктор – Куросава. – Зачем рисковать своей головой, если можно предоставить это право другому?

Третий трактирщик был ошарашен, когда к нему вошёл молодой волшебник, отдал флакон Spiritus Vini и потребовал золотой. Но деньги, тем не менее, заплатил.

Продавец времени уже поджидал его на выходе. Конечно, можно было попытаться пройти мимо, но становиться должником могущественной корпорации почему-то не хотелось. Эд протянул золотую монету, которая немедленно отправилась в деструктор, сверкнув на прощание гламурной искрой несостоявшегося богатства.

Эд был совершенно спокоен. Он ничего не потерял, зато прибрёл жизненный опыт, который чего-то, да стоил. Прав был старина Карл, когда писал: «Обеспечьте капиталу 300% прибыли, и нет такого преступления, на которое он не рискнул бы пойти, хотя бы под страхом виселицы».

.

– Время, время, кому время? – неестественно бодрый голос продавца плавно смещался в сторону площади.
– До свидания, дяденька, – прокричал ему Эд и вприпрыжку, путаясь в почему-то ставших длиннее и шире штанах, побежал к тётушке доедать свои любимые блинчики.