Книжный рынок. Часть первая

      

 "Всему, что есть во мне хорошего,
 я обязан книгам." М. Горький
 "Величайшее сокровище - хорошая библиотека."
 В. Белинский

                Часть Первая               

           К 1970 году благосостояние советских людей реально повысилось.  Массовое жилищное строительство, начатое при Генеральном  секретаре Хрущеве  Н.С., к семидесятым годам дало реальные  результаты. Многие жители Москвы и других городов Советского Союза переселились из коммуналок (волчьих ям) в отдельные благоустроенные квартиры. Стали появляться  модные мебельные стенки в дополнение к сервантам, горкам, хельгам и вытесняя их. А еще позже стали поступать в продажу дефицитные книжные полки, голубая мечта всех книголюбов.  Впрочем дефицитом в эпоху развитого социализма становилось всё, что касалось быта строителей коммунизма. Лёгонькая промышленность оказалась на задворках финансирования. На заводах даже если и мечтали произвести продукцию для дома для семьи, как ни старались всё равно получался либо танк, либо автомат Калашникова или крылатая ракета среднего радиуса действия.

        В стране Пушкина и Толстого, Булгакова и Зощенко, стране всеобщей грамотности стало прямо-таки осознанной необходимостью приобретать книги в  частное пользование. Дешевизна советских книжек компенсировалась почти полным их отсутствием в свободной продаже. Дефицит при строительстве социализма  не такое уж однозначное явление.  Политики и идеологи со Старой площади подчеркивали: советский народ тянется к культуре, мы самая читающая страна в мире, на всех даже книжек не хватает, искренне не понимая абсурда своих слов или прикидываясь дурачками с чистой шеей.

        Люди всерьез гордились своими приобретениями, выставляли книги на полках, в сервантах и «стенках» на самое видное видное место, вытесняя чайные сервизы и хрусталь. Корешки книг призваны были поразить воображение гостей и поведать о благосостоянии хозяев. Набить до отказа мебельную стенку книгами, приобретенными на абонементы, наряду с хрусталем и коврами  считалось признаком интеллигентности, хорошего тона и зажиточности. Особо "интеллигентные" любители подбирали книги, чтобы их корешки гармонировали с обоями на стенах комнаты. Это был высший пилотаж!
        Люди в советские  времена действительно чаще ходили в гости. Войдя в квартиру к знакомому, большинство гостей сразу же направлялись к книжным шкафам и полкам, чтобы отдать должное духовному благосостоянию хозяина отдельного  жилища. Раздавались сдавленные стоны восхищения с восклицаниями типа "О, Дюма! О, Стивенсон!" «Проклятые короли!», реже "О, Достоевский! Чехов!", мимо Пушкина и Чехова проходили молча.

        Обладатели редких изданий зачислялись в разряд людей неординарных и полезных, а с работниками книжной торговли хотелось дружить всем без исключения от артистов театра «Современник» и журналистов газеты «Правда» до мясников из « Елисеевского гастронома». И даже должность скромного районного библиотекаря стала престижной, поскольку последний мог попридержать для вас нужную книгу и даже позволить вынести её из фондов читального зала на одну ночь под простое честное слово. Но все равно библиотечная книга не могла заменить точно такую же, но собственную. Проклятая частная собственность оказалась в крови  советских людей. Вобщем, книга становилась предметом неприкрытой гордости хозяев отдельной квартиры.
       Со временем книги стали собирать не только любители литературы.  Печатная продукция считалась одновременно удачным помещением капитала: материального (как предмет купли-продажи) и духовного — самим приобщиться к литературе, детей приобщить, оставить в наследство. Как иронизировал  некий публицист: «Ровными шпалерами вдоль полок выстраивался книжный дефицит всех племен и наречий».

       
       Учился, а потом работал с Соколовым Марк Гинзбург. Соколова сразила наповал комната в коммунальной квартире на Красной Пресне, где жил Марик со своими родителями. Все стены комнаты были заставлены новенькими томами собраний сочинений. Никогда в жизни не видел столько собраний в одном месте, даже в книжных  магазинах  или у своих приятелей живущих с высокопоставленными родителями. Ларчик открывался просто. Папа работал директором книжного магазина на Красной Пресне, что  напротив Краснопресненского Мосторга. Магазинчик небольшой, но в этом малом магазинчике располагался отдел подписных изданий.

        В те счастливые времена подписные издания Соколова не шибко  интересовали, он собирал лучшие произведения отдельных авторов, чтобы можно было вернуться к этим книгам и вновь их перечитать. В собраниях, как правило,  больше половины книг остаются просто не читаемыми. Так для чего хранить их на дефицитных полках!? Через двадцать лет мнение поменялось и Соколов стал успешно приобретать собрания сочинений некоторых любимых авторов.
       Соколов не помнил названия книги, но куплена в 1959 году  с первой получки в книжном магазине в проезде Художественного театра и угол улицы Пушкина. С той поры регулярно два раза в месяц (аванс и получка)Соколов заходил в этот большой книжный магазин, находящийся по пути с работы домой и покупал, что либо заинтересовавшее из классики. Другой литературы, кроме политической и специальной в магазине не было. На полках красовались  отдельные тома собраний сочинений, но кто их выкупал долгие годы оставалось для Соколова  большой загадкой. Очень хотелось взглянуть на счастливчика, но ни одного раза при Соколове тома из собраний сочинений не выкупали.

       Увлечение собирательством книг продолжалось до призыва в 1961 году в Советскую  Армию. В комнате, что была в коммунальной квартире места для книг практически не было. Все было заставлено кроватями, шкафами и столами. Существовала этажерка старинной работы, на двух полках размещались книги, которые покупала сестра и из командировок привозил отец. С еще одной полки на этажерке потеснил семь знаменитых мраморных слоников, две большие морские раковины, неизвестно откуда взявшиеся, будильник и какие-то побрякушки. На это отвоеванную территорию Соколов ставил приобретенные книги.

Продолжение следует