Училка

- Не-е… Я все-таки не понимаю…
Бывший Большой Начальник (дальше - ББН) вдумчиво закусил рюмку «Царской» соленым огурчиком и начал развивать свою мысль дальше:
 - Ну такие «предки»,  все при должностях, жизнь в «шоколаде». Да и сам не тупой. Ну чего еще, кажется?.. Так нет; на всю жизнь - простой училка… А мог бы такую карьеру сделать. Вплоть до министра
- А ты не думал, - всунула в разговор свой длинный носик Алинка, - что ему это и на х… было не надо!
- Грубая  ты, Алинка!
- Кто бы жужжал, что я не знаю, какая лексика в ваших кабинетах принята - отпарировала Алина.
- Ничего подобного, - попытался защититься ББН.
ББН был высок, блондинист, голубоглаз и пузат настолько, насколько это дозволительно быть именно Бывшему Большому Начальнику, но не более.
- Ага, ага! Ну сама чистота и святость! – Алинку понесло в ехидство.
Строго говоря, ехидство было для нее, как иглы дикобраза. Но к ней прислушивалась, поскольку существом она была удивительным. Записать ее в красавицы… а тем более в писаные красавицы ни у кого бы рука не поднялась. Маленькая такая, не очень складненькая с отнюдь не античным профилем… Ну в общем, не Афродита. Правда вот глаза… Стоит в них внимательно всмотреться, и все, скуба не поможет, тонешь, как топор. И через этот ее взгляд могли выступить и иглы дикобраза, и пасть плюющей ядом кобры. А могла и улыбка Джоконды, если кто удостаивался.
- И вообще, ты сколько с ним знакома?
- Четыре года.
- Трахались?
- Ну ты хам… а впрочем от больших начальников чего ждать? Нет, нет и даже с его стороны никаких подъездов на эту тему не было!
- Ой-ли!
- Клянусь, ничего, о чем твой грязный ум подумал, не было!
- Ну да!
- Слушай, хоть ты и ББН, но еще слово, и я тебя просто зарежу. Вот горлышком от бутылки.
И Алинка начала привставать из-за стола.
Вообще выглядело это несколько комически. Ну представьте себе: стовосьмидесятисантиметровый блондин (немолодой, но крепкий), а против него девчонка (160 см на 50 см).  Давид с Голиафом вникают в мизансцену.
- Э, - Димон понял, что надо срочно разруливать ситуацию. Димон всегда был резонером. Сам человек не конфликтный, он эти конфликты умел глушить мастерски.
- Какая пошлость! Тоже мне Давид (или Давидка) и Голиаф. Смешно выглядите, друзья мои.
ББН это понял, поэтому быстро вернул себе некий начальнический кураж и сказал:
- Вот! Ты-то что? А я его почти тридцать знаю, поняла?
- Ну и что? - ответствовал  Димон. - Да, я знал его дольше, чем ты, Алинка, но, правда и меньше, чем ты, ББН. Давайте не будем считаться всем вот этим.
Лет пятнадцать тому назад я был студентом - раздолбаем. Почему раздолбаем?  Все просто - поступил по контракту. А как наши преподы (не, не все) узнали, что я «платник», так и учить меня перестали. А чо! Если на контракт бабки нашлись, то и за экзамен, небось, тоже не грех с меня взять. И брали!
И всем всё было понятно. И просидел я четыре курса в одной лаборатории, в подвале, сдавая сессии на автомате за бОльшие или меньшие суммы.
Вот в этом-то подвале я с ним и познакомился. Ну, как, познакомился. Я знал, что он препод, и как звать его. Но он там, в подвале иногда рассказывал такое, что я просто охреневал. Ну, например, о том, почему какие-то индейцы считали не в десятеричной, а восьмеричной системе (они считали не пальцы, промежутки между ними). И все это показалось мне страшно интересным – нам никто такие вещи не рассказывал.  И напросился я к нему в дипломники.
И что вы думаете? Он, видя, что я раздолбай раздолбайский, взял меня. Правда сказал: «Пахать будешь, как  трактор «Беларусь»! 
Но оказалось-то, что работа интересная. И меня припахивать не надо было. Сам, сам в кайф забивал базы данных и балдел с того, как из этой своры чисел он вытаскивал такие выводы… В общем, я влетел.
О, защиту диплома вспомнил. Тема была: «Распознавание лавинных очагов по их цифровым моделям». Защищался первым. Отбабахал доклад, потом начались вопросы.  Через час председатель ГАКа вскакивает и говорит, что это мол, не научная конференция,  дайте заслушать и другие дипломы, а что интересно - в рабочем порядке.
Ну,  не ожидал, конечно, но было приятно, особенно после того, как он объяснил, что работа тем интереснее, чем больше она вызывает вопросов.
Ну и потом поступил я к нему в аспиратору. Пахал еще больше. Но чем дальше, тем было интереснее. Научился более-менее связно излагать свои мысли. Появились и «негры»- студенты дипломники. И их я припахивал так же беспощадно, как и он меня.
Ладно, не буду дальше растекаться мысью по древу.
Сегодня я тот, кто есть - научный сотрудник, достаточно компетентный, на своем  правильном месте. А кто меня вот так определил? Да он же, он! А вы говорите…
- Мы говорим! А что ему не предлагали хороших должностей? - взвился ясным соколом ББН. - И что! Он же сам от этого отказался! Это что? По уму? Зачем? А вы говорите про его ум.
- Да кончай сотрясать воздуся, - вдруг возникла Алина.  -  Вот главное в жизни - должность!
- Я это не утверждал. - Попытался отбиться ББН, но в его голосе не было той железной уверенности, что «начальник всегда прав».
- Господи, хоть одна умная фраза из начальственных уст. - Не смогла не съехидничать Алина.
- Урою!
- Конечно, слабую женщину обидеть может каждый… Особенно такой слон, как ты…
Рык ББН был прерван простой фразой Алины – А какое отношение он имел к моей карьере? Мозги включи, начальник б.у. А для особенно тупых повторю, не было не  только секса, но и даже намеков на поползновения на эту тему. Понял, ББН!
- Тогда, какого хрена…
- Другая жизнь! – Алина вдруг стала очень серьезной. - В том плане. Кто я была? Рядовой студенткой. Хорошей, между прочим. А он предложил мне совсем другое. Другой взгляд на мир. Он узнал, что я рисую и предложил сделать с ним комикс. Ну я рисовала так, раз от разу. А тут - работа. Ох, как это было здорово. Я приносила ему эскизы. А он, подливая мне кофе, очень деликатно превращал их в туалетную бумагу… уже использованную. А потом говорил: «А вот тут посмотри, может лучше сделать  так…». И, оказывалось, что лучше сделать это именно так!
Да, да! Мы пили с ним не только кофе. И не только обсуждали мои эскизы. Мы и гуляли, и сидели в кафе.
А однажды мы с ним поехали на фестиваль авторской песни. Да, на Юцу, Антон, ты знаешь, говорят, неоднократно бывал. Я не одна поехала, с подружкой. И он тоже был с друзьями - семейной парой, странной, но кто из нас не странный сегодня. Кайф полнейший! Летали, стреляли из лука, а подружка еще и диплом увезла за свое пение. И опять же - ничего такого, превышающего приличия.
Ну не в этом суть. Я поняла тогда, что есть другая жизнь. Жизнь, в которой ты просто интересна, даже не как женщина, а как человек со своими талантами и прочим, что отличает нас друг от друга.
- И, какого же хрена, ты выбросила его из своей жизни? – Едко спросил ББН.
- Не знаю. Но уверенна только в том, что он именно тогда сделал меня такой, какая я сейчас  есть.
- И ты довольна этим? - Спросил кто-то из сидящих за столом.
- Не знаю, - честно призналась Алина. - И не берусь судить. Понимаете, (только не ржать), у нас как. Ну, в массе. Живешь с идеями. А потом выходишь замуж и начинается… Какое там  «я сделаю мир другим!»
- Гедлибжа готовь! Вот и весь креатив!
А тут - я могу что-то больше,  чем «гедлибжа». Но, как в том анекдоте про слона, на тему сколько он может съесть: «Мочь-то он могет, да кто ж ему дасть!». Но, это он, он вот так все по другому «нарисовал»… В общем, я с ним отношения разорвала.
- Почему? - спросил Димон. Он, вообще не смотря на свои габариты, удивительно мог вызывать к себе доверие и расположение. Поэтому Алина ответила именно ему:
- Честно, не знаю.  Мне кажется, что я испугалась. И даже не того, что меня так выдирают из всех этих «гедлибж», а скорее того, как это быстро происходит и совсем не так…
- Не так, а как? – Спросил кто-то.
- Ну, если бы он меня в постель попытался затащить, пообещать тур на кисельные берега молочных рек. Это хоть понятно. А тут всё не так… Никто ни в какие постели не тащит. И вообще его друзья воспринимают меня как равную им. А мне непривычно… наверное.
- Ну и…
- Что, «ну и…»? Испугалась я. «Не звони, не пиши…» и все остальное… Не  знаю, может быть, не права была…
Юлька сидела у дальнего и наиболее слабо освещенного края стола, потягивала потихоньку шампанское и не особенно прислушивалась к разговорам «светлой стороны». Но вдруг ее слух вычленил некий кусок.
- А почему - Училка, а не Учитель?
- Ну, я так понимаю, что Педагог - это тот, кто преподает какой-то предмет. И не более. Учитель, конечно, шире чем педагог, но его работа ограничивается учебным заведением. А Училка - он учит всему и всегда. Я как-то, уже не будучи его студентом, позвонил ему в час ночи:  ну, не совсем трезвый был. И спросил, как называется карликовая жирафа из пяти букв - кроссворд спьяну разгадывал. И знаете, он меня не послал, а через полминуты ответил - «окапи»…
«Да, - подумала Юлька, - а ведь меня он тоже научил». Она вспомнила их недолгую, год всего, любовную связь, когда он был еще молодым и красивым доцентом.  И с отвращением вспомнила свой первый брак, который был и распался еще до того.
Муж ее был самодуром и ханжой. Поэтому весь их секс проистекал только в темноте и под одеялом. Обнаженное тело считалось чем-то грешным и постыдным, а само соитие определялось только необходимостью продолжения рода. И любое другое мнение на этот счет считалось распущенностью и развратом. Понятно, что удовольствие такая любовь доставляла примерно как бессолевая вегетарианская диета.
Когда же у нее возникли отношение с Учителем, нет, с Училкой, она, по началу, со страхом ждала их первой постели. Но все казалось совсем не так! Прежде всего, это произошло днем. Он деликатно раздел ее, а затем, раздевшись сам, подвел ее к большому зеркалу и сказал: «Посмотри на себя. Не закрывайся, ведь ты прекрасна!»  И она как-то сразу поверила в это. А потом были бешенные, упоительные часы, переполненные страстью и удовольствием. И оказалось (и этому он тоже ее научил), что в плотской любви ни на что нет запретов. Можно все, кроме одного, не доставлять друг другу физической боли и унижения.
Да-а! Она уже лет пятнадцать состоит в браке совсем с другим мужчиной, но уроки Училки помнит, и они по сию пору во многом цементируют ее супружеские отношения.
В разговоре между тем возникла пауза.  Нарушил ее до сих пор тихо сидевший в углу Антон.
- Слушай, ББН. А ведь и ты сам вышел Большие Начальники благодаря нашему Училке.
- Ни фига! Я сам, своими руками…
- Ладно, сам… Вспомни, кем ты был, до того как с ним не познакомился. Рядовым задрыгой-научником безо всяких перспектив. А кто тебя перетащил в Серьезную Фирму? Сам, что ли пришел? Хрена! Тебя Училка отрекомендовал Главе, как умного, грамотного и честолюбивого. И ты уже через полгода стал Маленьким Начальником. А через год, когда Училка ушел из Фирмы, ты стал уже замом Главы.
- Ну и что? Кто ему мешал занять мою должность? Сам не захотел. И сам же ушел из Фирмы. А мог бы…
- А на фига ему была та Фирма! – продолжил Антон. - На начальственный Олимп карабкаться? Да не нужно было ему все это. Ты что не понял? Ему и должности, и звания - пополам. Он и без этого на свой Олимп наработал. Причем не специально.
Ты вот на себя посмотри. И на всех нас. Ведь это он каждого раскрыл, нашел в каждом что-то такое, что мы потом взлететь  смогли. А ты говоришь - неудачник! Дай Бог хоть одному из нас таким неудачником стать, чтобы потом о тебе сказали: «А меня вот он учил! Он меня на орбиту вывел!»
- И тебя?
- И меня! Я ему первому свои стихи показал. Знаете, как он отреагировал? Сказал: «Слушай, очень классно у тебя получается. А метафорический ряд - вообще супер! Только вот здесь надо слово заменить – ну, не из того оно словаря, который ты используешь. И еще несколько таких поправок предложил». А потом добавил, что эти стихи нужно петь.
Ну, я тогда домой пришел, посмотрел внимательно на свои вирши и понял, что прав был Училка. Но прав так, что действительно захотелось «отрихтовать» тексты и попробовать их спеть. Вот тогда я взял в руки гитару. И получилось из меня то, что получилось.
- Да знаем мы, знаем, - вступил Димон. - Антон - ведущий бард региона. Лауреат многих фестивалей и так далее. А, кстати, твоя гитара далеко?
- Нет. Но позже.
Вообще Антон был человеком легким и с хорошим чувством юмора. Но предыдущая речь прозвучала в его устах так серьезно, что Юлька как бы очнулась от своих мыслей и с некоторым страхом в голосе спросила:
-  Что, что такое? Не пойму - с ним что-нибудь случилось?
- Случилось!  - и, наконец, по лицу Антона растеклась его замечательная улыбка, - Эх вы, гоблины! День рождения у него случился, у Училки нашего. Он мне вчера СМС-ку прислал. Вот я вас и собрал!
- Так чего сидим? – Взрыкнул ББН своим, еще не утратившим начальственные нотки, голосом.
- Так налито!
- Ну, за…
И вот на такой оптимистической и звонкой ноте сдвигающихся бокалов Автор и заканчивает свой рассказ.