Три дня у мамы

НАЗВАНИЕ СЦЕНАРИЯ: "ТРИ ДНЯ У МАМЫ".

ФОРМАТ: игровой короткометражный фильм.

ЖАНР: мелодрама.

ХРОНОМЕТРАЖ: 15 мин.

ЦЕЛЕВАЯ АУДИТОРИЯ: фестивальная.

КОНТАКТЫ: loktin0364@gmail.com

ЛОГЛАЙН: После смерти бабушки-опекунши малолетняя дочь приезжает к своей матери, которая её бросила. Дочь пытается заслужить материнскую любовь. Иначе она попадет в приют, где жить не сможет.

ТЕМА: материнская нелюбовь.


СЦЕНАРИЙ

[Здесь опубликована киноновелла; у автора есть сценарий, написанный в "американском" формате.]

        Летним днем на кладбище русского города девочка и женщина стояли у свежезакопанной могилы, покрытой траурным венком и цветами.
        Девочкой была Даша — лет одиннадцати, золотоволосая, в детской "водолазке", с какими-то документами в левой руке; женщиной была тридцатипятилетняя Анфиса, траурно одетая, с дамской сумкой на плече.
        Оцепенев, заплаканная Даша смотрела на фотографию бабушки, прикрепленную к могильному кресту.
        — Даш, — сказала Анфиса, — слезами бабушку не вернуть. Пойдём.
        Даша покачала головой.
        Анфиса шмыгнула носом.
        — Ладно. Бумаги давай. Я тебя в машине жду.
        Даша вручила Анфисе документы.
        Убрав их в сумку, Анфиса ушла.
        Даша осталась стоять, смотреть на фото покойной.

        Позже в кабинете отдела опеки Анфиса и тридцатилетняя сотрудница учреждения сидели за столом, на котором лежали свидетельство о рождении, акт о назначении опекуна, папка с личным делом.
        — Прошу назначить меня Дашиной опекуншей, — сказала Анфиса.
        — Вы как с луны упали, — сотрудница листала папку с личным делом. — У вас судимость не погашена... А почему Дашу бабушка опекала? Мать прав не лишена. Чего она с мамой-то не живёт?
        — Мать — в другом городе. У неё — другая семья.

        Тем временем в убого обставленной комнате бабушкиной квартиры заплаканная Даша, сидя за столом, левой рукой что-то рисовала на листах бумаги, рвала их. По полу расхаживал кот Федор. На стенах висели рисунки.
        ...Даша стояла перед кроватью, на которой были разложены документы, письма и денежные накопления покойной бабушки. Даша взяла десять банкнот, каждая номиналом в пять тысяч рублей, сунула их в карман.

        Между тем в кабинете отдела опеки Анфиса и сотрудница всё так же сидели за столом.
        — Мать бросила Дашу, — сказала Анфиса, — когда ей три года было. Потому что брат мой — Дашин папа — маму её избивал зверски... Однажды он ей пальцы на руке отрезал. Сам же её в больницу отвез. Всех убедил, это несчастный случай. А она из больницы в родной город уехала. Чтобы папа Дашу не покалечил, мама её к бабушке отвезла и уехала... Папа её найти хотел, да запил, а потом с собой покончил. Колёс наглотался.
        — Номер мамы дайте, — сказала сотрудница.
        — Я его не знаю... Разрешите, чтоб Даша у меня жила.

        Тем временем в комнате квартиры Даша с почтовым конвертом в руках стояла перед кроватью, на которой были разложены документы и письма покойной бабушки.
        Вытащив из конверта лист бумаги, Даша прочитала напечатанный на нём текст:
        "Мария Петровна, Дашу я к себе не возьму. Пусть она с вами живет. Прошу вас, мне больше не пишите. Надеюсь, вы поняли".
        Мяукнул кот Федор. Даша положила письмо на кровать, рассмотрела конверт. В строке "от кого" было написано имя — Баравилова Вера Сергеевна, в "откуда" — её адрес.

        Между тем в кабинете отдела опеки Анфиса и сотрудница продолжали сидеть за столом.
        — На опеку согласия мать почтой присылала, — сказала Анфиса.
        — Ясно, — сотрудница закрыла папку с личным делом. — Значит так. Племянницу вы сюда привезёте. Я полицию вызову. Мать они разыщут, а Даша поживет пока в центре помощи детям.
        Анфиса вздохнула, покачала головой.
        — Даша — девочка домашняя. В приюте жить она не сможет... У вас же там написано: она себе руки режет.
        — Слушайте, я с вами вообще говорить не должна. Дашу сюда везите.
        — Бабушка к психиатру её водила. Вы не понимаете?
        — Если вы Дашу не привезёте, мы за ней сами поедем, с полицией.
        Огорченная Анфиса шмыгнула носом, встала.

        Тем временем в комнате бабушкиной квартиры Даша, сидя за столом, вышла со смартфона в интернет. Через поисковик она нашла страницу Веры Баравиловой в социальной сети, пальцами увеличила размещенную в профиле фотографию золотоволосой женщины лет тридцати трех.
        Даша рассмотрела другие фото, на которых Вера была запечатлена с тридцатипятилетним мужчиной и мальчиком лет шести — обоими в очках.
        Даша встала, подошла к стеллажу с книгами, достала оттуда фотоальбом. Раскрыв его, Даша нашла фотографию, на которой она — трёхлетняя — была заснята с родителями. Матерью её оказалась та самая золотоволосая женщина — тогда лет двадцати пяти; отец — лет тридцати — лицом поразительно напоминал дочь, хотя волосы его были другого цвета.
        Даша положила фотоальбом, взяла со стола смартфон, сохранила на дисплее фото золотоволосой Веры.

        Позже Анфиса с дамской сумкой на плече вышла из отдела опеки, шмыгнула носом, сказала по смартфону:
        — Даш, вещи собирай. За тобой еду.
        — А я уехала, — раздался из трубки голос Даши.
        — Как уехала? Куда уехала?
        — К маме.
        Связь оборвалась. Анфиса остановилась, изменилась в лице.

        Между тем в ехавшем по шоссе междугородном автобусе Даша, сидя на пассажирском кресле, убрала смартфон в школьный ранец, который лежал на её коленях. Из ранца высунулся кот Федор.

        Вечером Даша с ранцем за спиной, держа на руках кота Федора, устало шла по улице, застроенной частными домами. Из-за оград лаяли собаки.
        Даша подошла к забору перед частным домом, остановилась у калитки. Сердце ее колотилось. Прижав кота к груди, Даша нажала на кнопку звонка.
        Со стороны дома донесся звук хлопнувшей двери. Кто-то подошел к забору. Калитка открылась, из неё выглянул мужчина в очках — тот самый, которого Даша видела на фотографии с Верой и мальчиком.
        — Здравствуйте, — сказала Даша. — А Вера Баравилова здесь живёт?
        — Здесь, — мужчина удивленно смотрел на Дашу.
        — А можно её позвать?
        — Вера! — крикнул мужчина в сторону дома, улыбнулся Даше. — Тебя как зовут?
        — Даша.
        — А меня — дядя Костя.
        Через калитку Даша видела, как из дома выходит Вера — золотоволосая, в халате, с двумя протезами пальцев из силикона на правой руке.
        Подойдя к забору, Вера изумленно посмотрела на Дашу.
        Обе они были с одинаковыми золотистыми волосами, но лицами — непохожи.
        Вера пристально разглядывала Дашу, словно понимая, кто она.
        Дядя Костя растерянно переводил взгляд с Даши на Веру.
        Даша опустила на землю кота, который прошел через калитку на двор перед домом, подошел к Вере. Та присела на корточки, погладила кота.
        — Звать его как? — спросила Вера.
        — Федор, — сказала Даша.
        Она шагнула к Вере, но та на неё не смотрела, занимаясь котом.
        Дядя Костя изумленно взглянул на Веру, взял Дашу за руку, провел её во двор дома, где был припаркован автомобиль "Форд Фокус".

        Вскоре в комнате дома, обустроенной под художественную мастерскую, Вера сидела за мольбертом, нервно чиркая углем по эскизу. В стороне стоял дядя Костя, явно огорченный. На стенах висели картины.
        — Она — копия папы своего, — произнесла Вера. — Левша как он. Смотрю на неё и его вижу.
        — У нее волосы твои, — сказал дядя Костя.
        Вера положила уголь, встала, принялась расхаживать вперед-назад, теребя силиконовые протезы пальцев.
        — Ничего моего в ней нет... Кость, я её видеть не могу.
        — Назад мы её не отправим. Не по-людски это. Завтра она у нас поживет, а потом решим, что делать.
        — Хочу, чтоб завтра же она к тете вернулась. У нас она жить не будет.
        Расхаживавшая Вера остановилась, посмотрела на дядю Костю.

        Позже на кухне дома Даша, Вера и дядя Костя, сидя за накрытым столом, ужинали. Вместе с ними кушал мальчик Сеня — лет шести, в очках — тот самый, которого Даша видела на фотографиях с Верой и дядей Костей.
        На полу кот Федор лакал молоко из блюдца.
        — Смартфон разрядился, — сказала Даша. — Я подзарядку забыла.
        — Всё равно, — сказал дядя Костя Даше, — с тётей Анфисой связаться надо. Она же за тебя переживает.
        Доев свою порцию, Вера встала, взяла тарелку с вилкой, отнесла их в кухонную мойку, наполненную грязной посудой. Она открыла воду из крана, сняла протезы пальцев, промыла их. Промокнула их салфеткой.
        — Расскажи, что делать любишь? — спросил дядя Костя у Даши.
        — Рисовать люблю, — сказала Даша.
        Стоя у мойки, Вера обернулась, удивленно посмотрела на Дашу.
        Вера отвела взгляд, забрала протезы пальцев, вышла из кухни.
        Даша встала, подошла к мойке, принялась мыть посуду.

        Ночью в гостиной дома Даша стояла, переодевая "водолазку". За спиной её дядя Костя стелил постель на диване. Даша рассматривала картину с изображением лесного озера, которая висела на стене.
        — Пруд красивый, — сказала Даша.
        Дядя Костя улыбнулся.
        — Это не пруд, а озеро наше. Мама рисовала.
        Развернувшись, дядя Костя заметил, что руки Даши между запястьями и локтями покрыты красными рубцами, спросил:
        — Чего у тебя с руками?
        Даша натянула рукава "водолазки" до пальцев, наклонилась, подвинула к стене ящичек с песком — кошачий туалет.

        Следующим утром в комнате дома, обустроенной под художественную мастерскую, Вера сидела за мольбертом, писала углем эскиз картины.
        В комнату вошел дядя Костя, принес поднос с тремя бутербродами и чашкой кофе, поставил его на журнальный столик.
        — Спасибо, — сказала Вера.
        Дядя Костя жестом указал Вере на открытое окно, через которое было видно, как за домом Даша пропалывает сорняки на огородных грядках. В стороне по огороду бродил кот Федор.
        — Дашка-то на рассвете поднялась, — сказал дядя Костя, — до завтрака почти все грядки прополола. Ну и труженица.
        — Пыль в глаза пускает. Как папа её. Голову морочить он умел.
        Вера удивленно смотрела на работавшую Дашу.

        Позже Даша с наполненной ягодами чашей в руках вышла из сада, росшего за домом, подошла к Сене, который сидел на корточках и гладил кота Федора. Даша вручила Сене чашу. Сеня встал, поправил очки, принялся есть ягоды.
        Из задней двери дома вышел дядя Костя, подошел к детям, сказал:
        — Отбой, Дашка. Хватит на дядю батрачить.
        Глядя на дядю Костю, Даша стояла в растерянности, не понимала.
        Дядя Костя ласково потрепал Дашу по голове.
        — Ну, чего, ребята? Куда поедем? В парк играть или в лес гулять?
        Даша покачала головой, спросила:
        — А можно вы мне озеро покажете? Которое мама нарисовала?

        Днем Сеня и Даша стояли бок о бок на берегу лесного озера. Рядом сидел кот Федор. В стороне дядя Костя, переминаясь с ноги на ногу, фотографировал детей на смартфон. Неподалеку был припаркован "Форд Фокус".
        — А можно фотки на номер мой скинуть? — спросила Даша.
        — Конечно, — сказал дядя Костя.
        Даша повернулась, восхищенно посмотрела на озеро.
        Дядя Костя убрал смартфон, подошел к детям.
        — Ты чего, Даш? Озер не видела?
        Даша, глядя на озерную гладь, покачала головой.
        Сеня убежал к воде, подобрал камень, швырнул его в озеро.
        Дядя Костя по-отечески приобнял Дашу.
        — А что делать, если мама меня не любит? — спросила Даша.
        Дядя Костя изменился в лице, сказал:
        — Вместе с ней чего-нибудь поделай. Ей готовить трудно. Помоги ей.
        — А что мама кушать любит?
        — Бутерброды. Хлеб, плавленый сыр, кусок колбаски, маринованный огурчик. Она по три таких съедает.
        Даша подбежала к Сене, подобрала камень, швырнула его в озеро.

        Вечером на кухню дома вошла Даша с букетом полевых цветов в руках.
        Вера, сидя за столом, с трудом резала ножом овощи на разделочной доске.
        Через окно было видно, как в саду дядя Костя и Сеня, стоя у костра, бросают хворост в пылающий огонь.
        Даша поместила букет в вазу на подоконнике, спросила:
        — А можно я тебе помогу?
        Вера посмотрела на Дашу, отвела взгляд в сторону, сказала:
        — Не надо. Хочу одной побыть.
        Даша развернулась, ушла из кухни.

        Ночью Даша вышла из задней двери дома в сад, увидела, как у догорающего костра на табуретах сидят Вера и дядя Костя.
        Даша замерла в тени дома, прислушалась.
        — Хочешь сказать, я — говно, а не мать? — спросила Вера.
        — Не искри... — сказал дядя Костя. — Дочку хочу. Такую как Дашка. И Сеньке она нравится... Вер, мы же девочку родить мечтали.
        — Мне на неё смотреть больно... Всё время хочется её обругать, оттолкнуть, прогнать... Иногда я хочу, чтоб её вообще не было.
        Даша развернулась, тихо ушла в дом.

        Ранним утром на кухне дома Даша, стоя у стола, левой рукой достала из банки маринованный огурчик, положила его на разделочную доску, принялась резать ножом. На столе лежали три ломтика хлеба, намазанные плавленым сыром.
        Нервничая, Даша ранила остриём клинка указательный палец, из которого потекла кровь. Она ойкнула, выронила нож, заметалась по кухне.
        Даша открыла шкафчик с лекарствами, достала оттуда вату, марлевый бинт, флакон йода. Кровь из порезанного пальца капала на пол.

        Утром Вера вошла на кухню дома, увидела на столе поднос с тремя бутербродами — кусочками хлеба, намазанными плавленым сыром, с ломтиками копченой колбасы и маринованного огурчика. Улыбаясь, Вера села за стол, взяла бутерброд, заметила под ним сложенный лист бумаги.
        Через открытое окно со двора доносился крик дяди Кости:
        — Даш!.. Даша!.. Ты где?!
        Вера развернула лист, из которого выпали десять банкнот, номиналом в пять тысяч рублей каждая.
        На бумаге была нарисована она, Вера, стоявшая за мольбертом на берегу лесного озера. Под рисунком детским почерком было написано: "Мама, я тебя люблю. Я так хотела жить у тебя, но всё сделала плохо. Я сама виновата. Я плохая. Когда мы окажемся на том свете, можно мы будем вместе?"
        Прочитав надпись, растерянная Вера положила бутерброд, рассмотрела рисунок. На полу за ножкой стола она заметила пятно, нагнулась, тронула его пальцем. Это была запекшаяся кровь.
        Вера встала, подошла к мусорному ведру, увидела, что в нём лежат окровавленные бинты и вата.
        На кухню вошел взволнованный дядя Костя, сказал:
        — Дашки нет. Кота — тоже.
        Вера вручила рисунок дяде Косте. Тот его рассмотрел, прочел письмо, нахмурился. Достав смартфон, он нашел в нём номер Даши, позвонил ей.
        Вера изменилась в лице, вздохнула, вышла из кухни.

        Тем временем в ехавшем по шоссе междугородном автобусе Даша, сидя на пассажирском кресле, рукой с неумело забинтованным пальцем сбросила звонок на смартфоне, отключила его, убрала в ранец, из которого торчала мордочка кота Федора. По щеке Даши сбежала слеза.

        Вечером в кабинете "центра помощи детям" за столом сидели Даша с котом Федором на руках, Анфиса и директор учреждения — женщина лет пятидесяти. Перед Дашей на столе стояла чашка с чаем, на салфетке лежало печенье. В ногах у неё лежал ранец, наполненный вещами. Из коридора доносились смех, крики детей.
        — А можно Федор со мной жить будет? — спросила Даша.
        — Котов держать здесь нельзя, — Анфиса шмыгнула носом.
        — Если Федора твоего дети увидят, — сказала директор, — все сразу потащат сюда котят и щенков.
        Дашина слеза упала на салфетку. Директор вздохнула.
        — Давай так. Кота возьмешь на эту ночь, в комнате будешь спать одна, чтоб никто его не видел. А завтра мы его куда-нибудь пристроим.
        Даша погладила кота рукой с забинтованным пальцем.

        Ночью в саду за домом Вера и дядя Костя сидели на табуретах у костра.
        Дядя Костя держал в руке рисунок Даши с её надписью.
        — Ты руки её видела?.. — спросил дядя Костя. — Представь, что Дашка умерла. На похоронах ты бы что сказала?
        Вера вздохнула, встала, ушла к дому.

        Между тем в комнате "центра помощи детям" с зарешеченным окном Даша лежала на кровати в обнимку с котом Федором.
        В комнате стояли стол, книжный стеллаж. Соседняя койка с прикроватной тумбочкой была пуста. На протянутой между стен веревке сушилось детское бельё и носки. Через стены из соседних комнат доносился приглушенный смех детей.
        Даша не спала, тихо плакала.

        Утром заплаканная Даша, прижав к груди кота Федора, подбежала к забору из металлического прута, огораживавшему территорию "центра помощи детям". Просунув кота между прутьями, она с трудом перелезла через забор на улицу, с которой доносился шум автомобилей.
        Даша взяла Федора на руки, убежала по тротуару.

        Днем в комнате бабушкиной квартиры заплаканная Даша, сидя за столом, левой рукой что-то рисовала на листе бумаги. По полу расхаживал кот Федор. На стенах висели рисунки. Раздались звонки во входную дверь.
        Даша встала из-за стола, наклонилась, подняла Федора. Выйдя с котом на руках из комнаты в прихожую, она услышала стук во входную дверь.
        Даша посмотрела на дверь, рукой с забинтованным пальцем погладила Федора, ушла в комнату.

        Между тем в кабинете "центра помощи детям" Вера, Анфиса и женщина-директор сидели за столом. Из коридора доносились смех, крики детей.
        — В полицию заявили? — спросила Вера у директора.
        — Разумеется, — сказала директор. — Соседи говорят, Даша домой пришла. Участковый в квартиру звонил. Она ему не открыла.
        — Ключи у тебя есть? — спросила Вера у Анфисы.
        Та покивала.
        — Поехали, — Вера встала, вышла из кабинета.

        Позже автомобиль "Форд Фокус" въехал во двор многоквартирного дома, припарковался, заглушил двигатель. Из-за руля машины вышла Вера, с пассажирского сиденья — Анфиса. Захлопнув автомобильные дверцы, они направились к дому.

        Вскоре в подъезде многоквартирного дома Вера и Анфиса поднялись на лестничную площадку, подошли к двери бабушкиной квартиры. Вера позвонила в квартиру, постучалась. Анфиса достает ключи, открыла дверь.
        Вера и Анфиса вошли в прихожую. В квартире было тихо.
        — Даша! — крикнула Вера.
        Анфиса заглянула в комнату, проследовала на кухню.
        Увидев, что Даши нигде нет, Анфиса достала смартфон.
        Вера вошла в комнату, посмотрела на рисунки, висевшие на стенах.
        Растерянная, она приблизилась к столу, взяла с него свежий рисунок.
        На бумаге была нарисована Даша с котом Федором на руках, стоявшая на берегу лесного озера рядом с Верой, дядей Костей и Сеней.
        Из кухни донесся голос Анфисы, говорившей по смартфону:
        — Полиция?.. Племянница моя пропала. Девочка, одиннадцать лет. Из дома ушла... Не знаю. Может, час назад или два... Что?.. Адрес?..
        Вера заметила, что балконная дверь приоткрыта. Она вышла на балкон, где увидела, что на полу лежит Даша с закрытыми глазами; рядом сидит кот Федор. Испуганно глядя на Дашу, Вера присела на корточки, рукой с протезами взяла её за ладонь, палец которой был забинтован.
        Даша проснулась, изумленно посмотрела на Веру.
        Вера приподняла Дашу, обняла её, прижала к груди.
      
        Позже на кладбище Вера и Даша с котом Федором на руках стояли у могилы, покрытой траурным венком и увядшими цветами. Даша смотрела на фотографию бабушки, прикрепленную к могильному кресту.
        — Даш, — сказала Вера, — это я плохая, не ты.
        Даша перехватила руками кота Федора, покачала головой.
        — Поехали, — Вера приобняла Дашу. — Нас ждут Сеня и дядя Костя.
        Развернувшись, мать и дочь с котом ушли.