Леший - это вам не чёрт какой-нибудь...

        Леший это вам не чёрт какой-нибудь, ему не требуется вредить и заполучить душу, только если, в крайнем случае. Он без причины никогда не тронет человека, ведь праведен не то, что чертяка, но лучше посмеётся вдоволь над вами,  покуражится. Иногда в дело, а иногда просто так, ради хохмы своей собственной и на посмешище сородичам.

        Мы привыкли ещё со школы к тому, что были каменный, бронзовый, железный века и даже золотой. Но, если взять привычное хозяйство наших славянских предков, то можно с полнейшей уверенностью обозначить и век деревянный, который продолжался почти до самого сегодняшнего дня. Ведь совсем недавно из дерева делали всё: начиная с жилища, а заканчивая колёсами, ложками и пуговицами. Наряду с почитаемыми деревьями – дубом, берёзой, сосной живут и поганые. В народе частенько говорили, что, мол, зайти в осинник чёрный заболоченный, вперемежку с ельником, да хоть и удавиться.
 
        Вот и лесовик-ельник такой же противный под стать этим поганым деревьям. Макар, зовут одного моего знакомого лешего, невзрачный с виду. Как бы поудачней описать его… Все, конечно же, припомнят сейчас образ «Купи-продай» моего любимого и незабвенного актёра Бориса Новикова. Именно этот типаж стоит перед глазами и, когда я начинаю его сравнивать с ехидной мордой нашего лешего, то получается копия несравненная.  На голове шапка-ушанка, видавшая виды, с отвязанным надорванным ухом. На теле фуфайка, словно простреленная из пулемёта и торчащая из дыр грязная вата. На ногах кирзовые сапоги давно не чищенные. В правом кармане неизменным атрибутом лежит две колоды потрёпанных временем карт, в левом пачка «Беломора», а во внутреннем кармане четвёртинка водки, из которой сколько не отхлёбывай, а она всё равно полной оставалась.

        Макар любит дуплистые деревья, просто обожает их, ведь в дуплах толстых стволов нашли себе приют совы и филины, испускающие странные, пугающие звуки, показывающие, что именно тут живёт сам леший и глумится. Обычно этот самый лесовик не встревает в разговор с группой людей, побаивается, когда народу больше двух человек. Но, и в таком случае он для собственного беспримерного удовольствия стремится напакостить и навредить, иначе не заснёт спокойно.  Прикинется он приметным деревом, который грибники облюбуют, да при этом будут на него упор держать при выходе из леса, а леший бац, и исчезни в самый неподходящий момент. Постоянный мрак хвойного леса обязательно произведёт на всех живых существ самое подавляющее влияние, тем более, если не знаешь в какую сторону идти. Тут уж точно паника начинает преобладать над разумом.

        Однажды леший бабушку напугал до полусмерти. Забрела бабуля годков по восемьдесят в еловый лес поглубже, где посырей, да мох с черникой растёт всем на удивление. Хочется ей, родимой, ягодок в туесок набрать, чтобы по приходу домой пресняков внучатам в печи русской наделать в превеликом множестве. А тут, на тебе, пожалуйста…
        — Привет, бабуля! Чаво дома тебе не сидится-то, престарелая? Блукашь, аль по делу ишшиш?
        — По ягодки, касатик, по ягодки, — отвечает, испугавшись такой внезапной атаки, бабушка.
        — Каки-таки ягодки, голубушка! Чё ли не знамши ты – маньяк туточки надысь объявилси? Токмо и шукает  женского полу, в лесу заблудившися!
        — Да, Бог с тобою, милок, — стала доставать валидол бабуля.
     — В бога я не верую, нет его совсем, так и знай. А вот маньяк есть… Оне вона там, недалече кругами ходють. И коль честь тебе девичья дорога, сама гляди! — заржал лесовик и пошёл в сторону, откуда страшный вой раздался.

        Бабуля едва успела не умереть, еле-еле добравшись до дому, вызывая скорую помощь. А Макар, хохоча навзрыд, рассказывал во всех возможных красках своим подругам совам, как надурил и испугал в очередной раз гостей непрошенных. Зарекался наш ельник-лесовик в карты с кикиморами болотными играть. Не дай Боже, хоть кому встретиться с этими ужасными уродинами. Ведь, кики – это и есть что-то кривое, горбатое и страшное, а мор – само по себе означает смерть. Вот и получается, что кикимора – смерть страшная. Те кикиморы, что с домовыми живут совсем другое дело.

        Макар жулик ещё тот, но кикиморы почти всегда умудрялись обдурить известного на весь лес шулера. Однажды играли от дикой скуки на интерес, и надо же, леший не смог отыскать припрятанного в рукаве туза. Эти шельмы умудрились заметить и вовремя перехватить знаковую и нужную в определённый момент карту. Вот Макар и проиграл два острова и часть приболотной территории. Кроме этого, он должен был в обязательном порядке в ближайшее время предоставить на всеобщее обозрение кикиморам, с последующим переселением в гадское тухлое болото какого-нибудь мужичка.

        Присмотрел такого леший-то наш. А тот не по собственной охоте в лес припёрся, нужда алкогольная заставила. Ему уже в деревне никто в долг денег не давал, а то, что в хате было, давно уж пропил. Вот и пошёл он, охая и вздыхая от очередного похмелья, дабы грибов хоть ведерце насобирать да продать по любой цене на рынке, лишь бы на бутылку беленькой хватило, абы самогона. Сидит Макар на пеньке мхом поросшим, беломорину смолит, нога на ногу – дрыгает с упоением, а сам с прищуром хитрющим смотрит на цель приближающуюся.
        — Здорово были, мил человек! — действовал незамедлительно Макар, обращаясь к проходящей мимо угрюмой личности. — Штой-то лица на вашей умной голове не видать, небось не от хорошей жизни в лесочек-то подались?
        — Да я это… как его… по грибы, што ли…
        — Ну-ну… Оно, канешна… грибочки – это хорошо.
        — Угу…
        — А я грешным делом хотел закурить предложить, да и водки малёха имеется, но если вам грибы важнее, тоди…
        — А разе можжно? — заикался мужик на лешего, выпрямившись в полный рост и выпустив ведро из рук в сию секунду.
        — Не моно, а нуно, милай! Причаливай к шалашу нашему.

        Через каких-то сорок минут клиент созрел до полной кондиции, но с таким условием, чтобы сам, собственными ноженьками смог пойти, куда хитрый Макар укажет. Так оно и случилось.
        — Сестрицы, голубушки  тваринские! — с упоением кричал леший, стоя на самом краю страшного болота и придерживая за шкирку пьяненького в дупель мужичка. – Должок вам приволок, забирайте, коли чё…
        — Эт мы к-куда? К бабам чё ли?  — спросил новоявленный дружок Макара, изо всех сил стараясь состроить наиумнейшее лицо.
        — К ним, к ним… К ним самым. Чичас тебе накормють, напоють, сколько хошь, сколько душа твоя джентльменска желаить!

        Тут же, в один момент болото в газон аккуратно подстриженный превратилось, дорожка красная по нему легла до самой избы добротной с тремя этажами и балконами резными. По краям дорожки деревья возникли невиданные, а на их ветвях птички райские запели удивительными голосами. На встречу пьяни алкогольной вышли девицы красные, одна другой симпатичнее. Леший толкнул мужика на дорожку, а тот с размаху упал на четвереньки и так на них, не вставая от бессилия невозможного, помчался к счастью своему долгожданному, притоптывая коленями, словно тот конь педальный.

        Надо же, и двух дней не прошло, как очутился вдруг тот самый мужичонка алкогольной направленности под ветхим забором в коровьем дерьме, в аккурат возле своей собственной, покосившейся от неимения в полном наличие хозяина хаты. Лежит, воняет пропащий человек, никак не может понять что, да как и почему. Вроде бы недавно  в раю был, обрадовался сильно, что допился до светлого будущего. Ан, нет – оказался вновь в привычной для себя атмосфере. Вот так раздумывая и постепенно привставая,  нащупал он во внутреннем кармане стеклотару, заполненную спиртосодержащей смесью. Радости не было предела от этой единственной, самой милой и желанной бутылки. Тут же, не отходя от кассы хлебанул уверенно он из горлышка и сдох под забором, как того видимо и желал всю свою собственную, никому не нужную жизнь.

        Это был один из исключительных случаев, когда человек возвращался из болота целым и невредимым. А то, что умер в следствие распития спиртных напитков, так это его личная проблема. Случай данный произошёл только из-за того, что кикиморам должок от лешего необходимо было востребовать. А тут уж надо выбирать: либо то, что дали, либо взамен другой товар требовать. Кикиморы, недолго думая, отправили этого пьяницу по месту жительства в деревню, а с филином депешу на коре Макару передали. Так, мол, и так… привёл якобы импотента позорного к ним на растерзание, а он им, в таком разе, ни в каком виде не нать, коль не мужик он вовсе, а так – безличность никчёмная. Давай, мол, другого мужика.
        — Где ж я его тут вам надыбаю, карги старые? — проворчал в небо леший и поплёлся в деревню, должок уж очень обязательный отрабатывать.

        По сумеркам подкрался к клубу деревенскому Макар и сразу нашёл то, что хотел. Илья – красавец парень, силища так и прёт наружу! Правда без ума, но это не преграда для девчат местных и чужих, которые перед ним в срочном порядке штабелями укладывались без всякого на то разговора. Ну как тут не воспользоваться таким чудесным моментом. Девок менял Илья словно перчатки господа аристократы. Подгадал момент Макар и подкатил, как будто невзначай, к цели своего пребывания в данной местности.
        — Не желаете ли водочки выкушать, молодой человек, с вашим почитателем на все века! — начал лебезить лесовик. — Наслышан про вашу силищу и о подвигах на женском поприще. У меня и пойло при себе, как водится, и даже хлеб с колбасой соорудим!

        Илья не смутился от предложения – распить водки неизвестной за его здоровье. А на похвалы от чужого гражданина дюже возгордился. До самых небес высоченных Илья вознёс свой нос, а там увидел  что-то такое заманчивое! Удивлению деревенского парня не было предела, когда из четвертинки лешего разливали водку, а бутылочка вновь становилась полной.  Вот тут-то Леший и предложил парню сыграть в карты на эту самую четвёрку.
        — Ну чё ты сразу сдрейфил? — доверительно улыбался Макар. — Мы ж в пьяницу сыграем, а не в какое-то там шулерское очко, тем более приз уж дюже зашибенский! —  он достал видавшую виды колоду карт. — Вот тебе все четыре туза, лишь шестёрка пик может одного из них убить. Плюс к этой форе я с тебя лишь то возьму, в случае выигрыша, что сейчас с тобой имеется.

        Подумал Илья, мол, чего с его, деревенщины, взять кроме пятака в штопаном кармане, да и согласился. А Макар не стал тянуть со временем… Десяти минут не прошло, как все карты лежали перед ним, а Илья выпучил от удивительной скоростной игры глаза и на полном автомате полез рукой в карман за пятаком единственным.
        — Или штаны с меня с рубахой возьмёшь? — засмеялся с надрывом он, представляя, как по деревне голяком пойдёт.
        — Нет, не нужны мне твои штаны. — с серьёзным видом отвечал Макар. И пятак себе свой оставь.
        — Так у меня и нет ничего более.
        — А руки? А ноги? А голова? — уже злобно продолжал леший. — Но ты не печалуйси, оставлю я тебе твои конечности, токмо вот волю твою заберу.

        На следующий день вся округа узнала о пропаже местного красавчика, который уже вовсю кружился ошеломлённо вокруг загадочных деревьев в чудесном райском парке и наслаждался в сексуальных утехах с девушками удивительной красоты, а на самом деле - в тухлом болоте с отвратительными уродливыми созданиями.
      
        Вот и мы - напишем в различных красках себе жизнь свою собственную - обывательскую, а она никчёмной к самому концу оказывается, ненастоящей и придуманной.