Ореада. Часть 1. Гл 2. Контакт

2.
Контакт.
15-16 июля.

          Тим оказался прав: в «Mad Club» сегодня было достаточно уютно. Ноа даже не подозревал, что это обычно шумное и переполненное место может быть настолько комфортным для простого душевного времяпрепровождения. Будучи студентом, он часто бывал с друзьями и однокурсниками в этом клубе, правда, в основном он посещал танцпол в огромном зале, называемый здесь: MAINFLOOR. Там часто проходят различные концерты и проводятся самые грандиозные дискотеки с пеной, мыльными пузырями, искусственным дымом, туманом и снегом, где всё это утопает в переплетении света лазерных лучей, конфетти и вспышках искусственного огня. Сегодня там ди-джеи крутили ритмичный электронный фьюжн.
          Тим завёл Ноа на второй этаж клуба, где и находился стильный ресторан под названием «BED». Звуки музыки, которая звучала в зале танцпола, здесь были практически не слышны. Стиль местной атмосферы начинал ощущаться уже в коридоре, ведущем в зал ресторана. Слева, на небольшом возвышении сцены, за метровыми объёмными буквами L O V E, стояла фигуристая мебель, оформляющая фрагмент декоративного выставочного интерьера. Один диван и несколько кресел были обтянуты материалом с изображением газетных страниц. Другой диван контрастировал чёрным цветом обивки и белыми надписями на спинке и перилах.  Ещё несколько чёрно-серых сундуков и прямоугольных столиков, похожих на коробки, где внешняя отделка декоративно оформлена под листы заклёпанной серой жести. Лампы в виде вентиляторов на треногах и прочие экзотические предметы. На стене светилась надпись "Be Amazing". Это была смесь лофта, индастриала и прованса, с преобладанием чёрных, серо-металлических и белых цветов. Однако внутри зала, пёстрые статуэтки и разноцветная световая иллюминация значительно расширяли цветовую гамму интерьера.
          Пройдя в зал Lounge Bar, Ноа с удовлетворением увидел возле большой белой с цветными подтёками скульптуры бульдога, обещанное Тимом джазовое трио. Девушка с виолончелью, мужчина постарше с тенор-саксофоном и парень за синтезатором. Они играли ненавязчивую, спокойную, но виртуозно импровизированную музыку, которую можно было отнести к эйсид-джазу.
          Тим и Ноа расположились за последним столиком около перегородки со светящейся надписью "Mind" и двумя статуэтками забавных бульдогов в очках у окна. Над столом на цепи висел светильник, обрамлённый в цилиндрический абажур из металлической сетки.
          — Выбирай меню, — предложил Тим. — К сведенью, Вуди Аллен советует отведать местного стейка.
          — Вуди Аллен? — переспросил с лёгким удивлением Ноа.
          — Именно. После того как проведал этот ресторан, он сказал: "Я ненавижу мир сегодня, но это единственное место, где можно съесть хороший стейк."
          Мнение Вуди они учли, но к стейку заказали ещё бутылку джина Gordon’s, по фирменному салату Флон Сезар и ризотто с овощами.
          — Ну что, гений, за твой успех в создании квантовых микропроцессоров, — Тим демонстративно качнул рюмкой.
          — Сколько можно повторять, мне всего лишь принадлежит идея демонстрационной модели адаптивной ИВМ-матрицы, — запротестовал Ноа, — и то, это было уже три года тому назад.
          — Неважно, — Тим отправил содержимое рюмки в предназначенное для него место назначения.
          Ноа последовал примеру.
          Лёгкая живая джазовая музыка и джин начали расслаблять и создавать чувство комфорта и полуночного настроения. Если бы не инициатива Тима, которая вытянула Ноа в это место, счёт уже пошёл бы на годы, как он лишил себя простого дружеского общения.
          Предсказуемо, что давно не видевшись, они стали вспоминать студенческие годы, приключения в Монтре на концерте «Northern Wind» и поездку группой на горнолыжный курорт в Церматте. Там же Тим сошёлся с Джулией. Вспоминали те сравнительно беззаботные времена, до того как Ноа пригласили в ЦЕРН тогда ещё рядовым инженером, а Тим обзавёлся хоть и небольшим, но своим коммерческим бизнесом.
          — Надеюсь, помнишь, что у нас с Джулией годовщина через полтора месяца? Наличие твоей персоны обязательно, — Тим внимательно посмотрел на Ноа.
          — Да, конечно, — Ноа кивнул, чувствуя неловкость, насчёт помнишь, он покривил душой.
          Ноа давно заметил, что Тим периодически приглядывает за входом и за барной стойкой. Наконец, после очередного такого обзора, он изменился в лице, и этим стал напоминать охотника, который выследил свою добычу:
          — Я сейчас, — бросил он и в следующий миг растворился из вида.
          Ноа ещё не успел рассмотреть все возможные варианты столь внезапного исчезновения Тима, как тот уже вернулся в компании двух девушек:
          — Познакомься, — торжественно обратился он к Ноа, — это Сьюзи, а это Кэтри…
          — Не Кэтри, а Катри, — поправила со строгим видом Катри.
          — Прости зайка, шумно было…
          — А это, надо полагать, твой друг, учёный? — Катри оценивающе оглянула Ноа.
          — Ага, — подтвердил Тим и добавил, — это Ноа.
          Ноа почувствовал себя не в своей тарелке:
          — Тим, не вводи в заблуждение. Какой же я учёный?
          — Ну, я говорил – почти.
          Тим услужливо выдвинул стулья, одно с изображением газетной страницы, а другое с огромным глазом на спинке, и жестом пригласил девушек за стол. — Твою статью ведь даже в рецензируемом научном журнале публиковали.
          — Ну и что? Было один раз и то, скорей по случаю…
          — А случаем была твоя адаптивная матрица, — саркастически добавил Тим.
          Девушки присели за стол. Несмотря на броский и насыщенный вечерний макияж Ноа показалось, что Катри ещё не было и двадцати. Интересно, и где это Тим их так быстро выискал?
          — А меня всегда привлекали учёные, — высказалась кокетливо Катри.
          — И почему же? — спросил Ноа.
          — Это экзотично.
          — А меня футболисты, — добавила своё мнение Сьюзи.
          — Какое совпадение, — произнёс Тим, — а я как раз футболист.
          В этот момент к ним подошла официантка и принесла ещё две рюмки, шоколадный фондан и ванильное мороженное. Тим наполнил пустые рюмки джином и предложил:
          — Отметим знакомство?
          Девушки, не раздумывая, без лишних церемоний и реакций на лице, как будто это была минералка, осушили содержимое своих рюмок.
          Тим принялся рассказывать историю про какого-то менеджера-вегетарианца, который любил соевые котлеты и часто заказывал их себе в офис в обеденный перерыв. Особенно ему нравились котлеты по домашнему рецепту, которые для него систематически стала готовить одна знакомая, работавшая поваром в баре за несколько кварталов от его офиса. Он так восторгался этими котлетами, что в итоге выпросил у неё рецепт. Оказалось, что котлеты на 30 процентов состояли из свинины. С тех пор он больше не вегетарианец.
          Как ни странно, но эта болтовня Тима как-то так естественно и ненавязчиво развлекала Сьюзи и Катри. После нескольких анекдотов и коротких историй он снова плеснул в рюмки джин и вместе с девушками быстро приговорил новую порцию горячительного напитка.
          Тим продолжал развлекать компанию, а Ноа наблюдал и думал о бренности всей этой человеческой суеты. Ещё он временами размышлял над предположениями: зачем же и для кого Тим устраивает эти свои игры с обхаживанием и флиртом? Всё-таки он не понимал этого театрального ритуала отношений между мужчиной и женщиной. Или же возможно наоборот, слишком хорошо понимал его биологическое значение и символизм, чтобы принимать участие в этом представлении. Почему бы просто не помолчать, растворившись в расслабляющей атмосфере света и музыки, усиленной ощущением взаимного эмоционального настроения. А говорить только о том, что действительно имеет какое-то значение в этом образовавшемся виртуальном мирке. Ноа чувствовал себя здесь лишним.
          — А Ноа почему-то весь вечер молчит, — вдруг обратила на него внимание Катри, — и выглядит каким-то грустным.
          — Наверное, потому что он слишком занудный тип, который не хочет испортить ваше общение, — с самоиронией отреагировал Ноа. — А ещё потому, что в таком грустном виде он отдыхает, пребывая в состоянии интеллектуальной медитации.
          — Не слушайте его, — вмешался Тим, — он может быть очень даже большой душкой, если захочет. Просто в последнее время он больше привык общаться с компьютерами, чем с обычными людьми.
          — А мне вот интересно, чем занимаются учёные? — заигрывая, Катри остановила на Ноа выжидающий взгляд.
          Ноа на мгновение растерялся от неожиданного вопроса.
          — Я сейчас больше программист, чем учёный, и занимаюсь исследованием и составлением алгоритмов для квантовых микропроцессоров, — ответил ей Ноа.
          — Я знаю, программист – это тот, кто записывает разные программы в компьютер, — лицо у Катри напряглось от усиленных поисков в закоулках памяти необходимых знаний. — Алгоритм и квантовый микропроцессор – это что-то очень сложное, наверное?
          — Микропроцессор – это такая самая важная штука, без которой твой телефон не будет работать, — помогла ей Сьюзи. — Внутри у микропроцессора есть ядра. Чем их больше, тем меньше телефон будет раздражать тебя своей тормознутостью.
          — Ноа сказал квантовый микропроцессор. Что такое квантовый? — спросила она у подруги.
          Сьюзи задумчиво пожала плечами:
          — Это что-то из параллельных миров.
          — Параллельные миры – это фантастика из сериалов, — возразила Катри. — Квантовый – это что-то другое.
          — Всё достаточно просто, — пришёл на помощь Ноа. — Квантовая механика – это раздел физики, изучающий самые маленькие частицы и атомы, из которых состоит вся материя вокруг.
          — И всё? — переспросила недоверчиво Катри.
          — Нет, не всё, но в качестве общего определения достаточно, чтобы не путаться и не забывать на будущее. Я хоть и зануда, но не настолько, чтобы рассказывать сейчас о принципе неопределённости и квантовой декогеренции.
          — А квантовый микропроцессор – это микропроцессор, имеющий размеры атома? — предположила Сьюзи.
          — Это не совсем так. В квантовом микропроцессоре вычисления выполняются с помощью атомов или элементарных частиц благодаря их квантовым свойствам.
          — А в обычном как?
          — С помощью цифровой логики или, иначе сказать, обычных арифметических операций над числами: сложение, вычитание, умножение и деление.
          — Неужели можно вычислять как-то иначе, чем математически? — искренне удивилась Сьюзи. — Чем атомное вычисление отличается от математического?
          — Тем, что для вычисления на атомах используются их квантовые свойства, а не арифметические операции.
          — Что это за квантовые свойства?
          — Квантовая суперпозиция и спутанность. Строго говоря, конечно, и обычной математикой можно выполнить такие вычисления, но тогда они могут получиться настолько сложными и громоздкими, что ни один самый мощный гипотетически возможный цифровой компьютер не сможет их выполнить за всё время существования нашей Вселенной. Фактически, вся наша Вселенная и представляет собой большой квантовый компьютер. Атомы и элементарные частицы взаимодействуют между собой по квантовым законам и вычисляют тот облик нашего Мира, который мы с вами видим вокруг.
          — Просто голова идёт кругом от этих сложностей, — подытожила Сьюзи.
          — Я предупреждал о своём занудстве, — грустно улыбнулся Ноа, — поэтому и предпочитал помалкивать.
          — А мне интересно, — игриво произнесла Катри, кокетливо поглядывая на Ноа. — Я бы как-нибудь ещё послушала.
          Ноа показалось, что это было сказано больше для флирта, чем ей действительно хотелось бы послушать. Он не отреагировал на предложение Катри и Тим больно пнул его под столом своей ступнёй в его ступню. Ноа глянул на Тима. Тот красноречиво приподнял брови, как бы возмущаясь: и какого ты чёрта молчишь, дружище?
          — Так, мальчики, — вдруг произнесла Сьюзи, — никуда не уходите, мы отлучимся попудрить носики.
          Она потянулась к Тиму и, вставая, чмокнула его в щёку. Тим снова многозначительно глянул на Ноа и пожал плечами, что, мол, он тут ни при чём, это всё она.
          Девушки встали из-за стола и, выдав по очередной улыбке, направились в сторону дамской комнаты. Было заметно по развязному поведению и неуверенной координации Сьюзи, что сегодня она уже достигла своей нормы увеселительных напитков.
          Как только Тим и Ноа остались одни, Тим поспешно произнёс:
          — Ты только ничего такого не подумай про нас с Сьюзи, мы просто знакомые, — это прозвучало у него как оправдание.
Ноа стало странно, что Тима вообще волновало, что Ноа думает об этом.
          — Тим, мне нет до этого дела, — ответил Ноа, — я морализаторством не страдаю. Расскажи лучше, кто они такие и откуда взялись?
          — Сьюзи я знаю давненько. Я нередко бываю в этом клубе: то корпоративы один за другим, то всякие вечеринки по случаю разных памятных событий у друзей и коллег. Сьюзи несколько раз была в нашей компании, она подруга одной моей сотрудницы. Я ей рассказал про тебя, что собираюсь своего старого друга спасать от унылого затворничества, и предложил прийти и взять с собой свободную подругу без пары, чтобы можно было вас познакомить.
          — Но Катри совсем какая-то зелёная.
          — Тоже мне беда, — хмыкнул Тим, — мы и сами с тобой ещё не старые. Девчонка ведь симпатичная и тобой заинтересовалась. Что тебе ещё нужно?
          — Да как-то так.
          — Что ещё? Тебе Катри нравится или нет?
          — Внешне – ничего.
          — Ну, так пригласи её куда-нибудь. Она тебе уже и толсто и тонко намекала. Тебя же никто не заставляет сразу жениться на ней. Нельзя же вечно сидеть как гриб под кленовым листом в ожидании, что тебя кто-то найдёт, срежет и заберёт с собой. Прояви хоть самую малость инициативы…
          Тим продолжал читать лекцию об устройстве личной жизни, однако внимание Ноа уже было совершенно в другом месте. Неожиданно он увидел её – девушку с тёмно-карими глазами и каштановыми волосами. Она подошла к барной стойке, заказала какой-то коктейль и присела в ожидании, наблюдая за игрой музыкантов. В ней одновременно сочетались неброская внешность и притягивающая внимание выразительная естественность. На ней не было макияжа, или, по крайней мере, он был незаметен, и это обнажало нежность её миловидного лица. Прямые волосы без всякой причёски просто спускались до уровня плеч. Обычные джинсы, обычная футболка с наверх расстёгнутой короткой лёгкой джинсовой курточкой – одежда на каждый день.
          Эта простота привлекала, нет, точнее, невольно овладевала вниманием. У неё была тонкая талия, тонкая пропорциональная фигура и при этом через обтянутые джинсы хорошо проступали округлости развитых мышц, выдавая долгую дружбу со спортом или, быть может, с танцами. Обычно в этот час далеко за полночь женщины в основном были в парах, с подругами или в компании, она же в нетрадиционном одиночестве потягивала свой коктейль.
          Ноа рассеяно слушал Тима и думал, что это как раз тот тип девушек, которые никогда не обращали внимания на такого занудного ботана, как он. И, наверное, поэтому занудный ботан никогда не решался потревожить своим незаметным существованием личное пространство подобных совершенств. А может, Тим действительно прав: пора уже перестать быть грибом? Потому и не обращали на него внимание, что собиранием грибов такие, как она, никогда не увлекались. Пришло время что-то изменить на этих порочных виражах своей судьбы.
          Всё, решено! Сейчас он оторвёт свою задницу от стула, подойдёт к ней и… Что же он сделает дальше? Предложит ей выпить? Нет, слишком банально. Спросит который час или скажет что-нибудь про погоду? Совсем глупо получится. Спросит её имя? Слишком нагло и бесцеремонно. Ноа напряжённо размышлял над сложной задачей.
          Из этого состояния его вывел Тим, щёлкая пальцами перед его глазами:
          — Ау, дружище, ты здесь? — он озабоченно осматривал Ноа.
          — Да, всё в порядке, — отозвался тот. — Я думал о твоих наставлениях. Пойду пройдусь и промочу горло.
          Ноа встал из-за стола и пошёл к барной стойке, с тревогой поглядывая на прекрасную незнакомку, сидящую к нему спиной. Он подошёл и присел на высокий барный стул, пропустив ещё одно такое же свободное место около сидящей девушки. Она не спеша обернулась, взглянув на подошедшего соседа. Ноа торопливо отвёл взгляд, усиленно изображая человека, которому позарез нужен коктейль. Подошёл бармен и принял от Ноа заказ. Через минуту перед ним стоял высокий стакан с тремя разноцветными слоями экзотического напитка.
          Потягивая через трубочку коктейль, Ноа продолжил поиски решения поставленной перед собой непростой задачи. В голову не приходило совершенно ничего креативного. Он осторожно повернул голову и снова посмотрел на девушку. Она больше не сидела к нему спиной, наблюдая за музыкантами, она теперь смотрела на него. Он успел заметить, что эта её неприхотливая естественность и отсутствие косметики придавали её личику совсем юный вид. Их взгляды встретились, и Ноа почувствовал, что это окончательно парализовало его волю.
          Всячески ругая себя за несмелость, тупость, слабодушие и беспомощность, он поплёлся назад за свой столик. Сьюзи и Катри уже вернулись с "припудренными носиками". Они продолжали непринуждённо веселиться, слушая очередные шутки Тима.
          Усевшись с унылым видом за своё место, Ноа опять взглянул на незнакомку. Она ещё сидела у барной стойки, но к ней уже подсел какой-то парень и они о чём-то разговаривали. Настроение у Ноа испортилось окончательно. Он уже не слушал, о чём говорил Тим, он не слышал реплики, которые бросали в ответ Катри и Сьюзи. Он думал только о девушке с тёмно-карими глазами у бара и о своей отвратительной грибной судьбе.
          Минут через пять, парень, вроде бы как извиняясь, слегка откланялся незнакомке и снова оставил её одну. В этот момент она допила свой коктейль, встала и направилась к выходу из ресторана. Поравнявшись метра за четыре со столиком, за которым сидел Ноа со своей компанией, она остановилась в нерешительности и снова посмотрела на него. Когда их взгляды опять встретились, незнакомка, не скрывая своей симпатии, улыбнулась ему. Некоторое время они смотрели друг на друга. Казалось, что она желает ему что-то выразить своим взглядом.
          Мимо неё в ресторан прошла компания, на какое-то мгновенье скрыв её с поля зрения. Когда Ноа снова смог видеть её лицо, она опустила глаза и как бы снова в нерешительности продолжила свой путь к выходу. Внутри у Ноа что-то защекотало от предвкушения чего-то по-настоящему хорошего. Он почувствовал, что ничего так больше не желает сейчас, как снова вернуть её взгляд.
          Ноа неожиданно встал из-за стола:
          — Прошу простить за внезапность, но мне срочно нужно уйти.
          На него уставились три пары удивлённых глаз.
          — Что опять на молекулу гемоглобина потянуло? — нахмурился недовольно Тим.
          — Нет. В этот раз всё совсем иначе.
          — Мы тебя не отпускаем, — попытался возразить Тим под одобрительные кивки Сьюзи и Катри.
          — Тим, мне, правда, очень нужно, — Ноа серьёзно посмотрел на него.
          — Хоть скажи зачем? — смягчился Тим.
          — Сейчас не могу.
          Тим некоторое время молча смотрел на Ноа.
          — Ну, как знаешь. Но имей в виду, что ты, всё равно, сильно разочаровал меня сегодня.
          Ноа попытался оставить сотню франков, чтобы расплатиться, но Тим с оскорблённым видом заставил его забрать деньги назад, дав понять, что сегодня культурная программа за его счёт. Ноа ещё раз окинул всех виноватым взглядом и, сделав прощальный жест рукой, поспешил к выходу.
          Выйдя на улицу, он стал искать взглядом незнакомку. Около здания клуба находилось довольно много людей, стоящих небольшими группами. По мере того, как он всё больше убеждался, что среди них её не было, он, теряя надежду, невольно начинал вглядываться в спины прохожих, постепенно осознавая, что, возможно, она уже растворилась навсегда в ночных огнях города.
          Неужели она его просто не дождалась? Ведь у него не так много времени ушло, чтобы попрощаться с Тимом и выйти из клуба. Или он неправильно понял её взгляд? Или может это он был настолько неубедителен, что незнакомка не прочла в глазах Ноа его заинтересованности? Может она ещё в клубе? Спускаясь, он был внимателен и точно там её не видел, во всяком случае в пределах доступного для себя обзора.
          Ноа обошёл два раза здание клуба, расставаясь с последними остатками надежды. Затем он выбрал случайное направление и не спеша побрёл, пытаясь как можно дольше удерживать в памяти образ исчезающей улыбки.
          Пройдя площадь Эспланаде дю Флон, за первым же домом в тёмном переулке он услышал голоса:
          — Мэт, у меня больше ничего нет. Отпусти меня, — попросил женский голос.
          — Мне уже надоело это слышать, — прорычал голос в ответ. Послышался сначала хлёсткий, а затем приглушённый удары и короткий женский стон. Ещё два других мужских голоса что-то удовлетворённо бубнили.
          Со стороны улицы что-либо рассмотреть в узком проходе между домами было сложно. Освещение там отсутствовало, а света от отдалённых домов было недостаточно. Однако суть происходящего была ясна.
          Ноа осмотрелся вокруг в надежде на чью-либо помощь, но в начале второго ночи эта улица была совершенно безлюдной. Что он ещё мог сделать? Очевидным безрассудством было вмешиваться в эти разборки.
          Чтобы подавить в себе страх потребовалась ещё четверть минуты, и затем он шагнул в переулок. Он увидел троих мужчин. Один сидел на корточках перед сидящей на грязном асфальте молодой женщиной и вытряхивал на него содержимое женской сумочки. Двое других стояли рядом и смотрели. Женщина тихо всхлипывала, вытирая пальцами слёзы, и просила её отпустить.
          Охрипшим от волнения голосом Ноа вежливо повторил просьбу женщины. Трое удивлённо оглянулись:
          — А ты кто такой?
          Один из них с демонстративно угрожающим видом подошёл к Ноа и внимательно осмотрел его:
          — Какое тебе дело до этой шлюхи? Проваливай, пока у тебя есть ещё такая возможность, — он грубо подтолкнул Ноа в сторону улицы, указывая таким образом ему направление.
          Ноа проигнорировал его требование. Он чуть отошёл назад и уже более уверенно повторил:
          — Вы должны её отпустить.
          Лицо незнакомца перекосилось в туповато-агрессивную гримасу, и он решительно двинулся на Ноа. Ноа не стал дожидаться его дальнейших действий. Он сам сделал шаг навстречу и неожиданно даже для самого себя толкнул его обеими руками в ответ, вложив в это все свои силы. Незнакомец, потеряв равновесие, отлетел на пару метров и плюхнулся на асфальт. Тот мужчина, который делал ревизию содержимого сумочки, быстро поднялся и что-то коротко сказал второму стоящему.  Теперь уже вместе они быстро приближались к Ноа.
          Ноа огляделся. Рядом стояли какие-то сложенные деревянные ящики. Он схватил первый подвернувшийся под руку и с размаха опустил его на голову того, кто оказался поближе.
          В этот миг Ноа отключился.
          Когда болезненное осознание бренности своего тела вернулось к нему, он лежал в переулке на спине. С левой стороны болела голова и ещё ныло правое колено. Он осторожно пошевелился и затем приподнялся: руки, ноги – целы, голова, по крайней мере, на плечах.
          Ноа осмотрелся вокруг – рядом уже никого не было. Тогда он встал на ноги и отряхнулся, осматривая целостность одежды. Затем он проверил содержимое карманов – всё было на месте. Странно, но, похоже, он ещё легко отделался.
          И только в этот момент он вдруг заметил в тени около стены чей-то неподвижный силуэт, наблюдавший за ним:
          — Ты цел? – прозвучал мягкий девичий голос.
          — Гипотетически, да, — ответил неуверенно Ноа, всматриваясь в темноту.
          Силуэт вышел из тени и подошёл вплотную к нему, оказавшись на участке пространства, на который падал отражённый свет с улицы. Ноа узнал свою пропавшую незнакомку с тёмно-карими глазами. Теперь её взгляд был строг и холоден:
          — Ты Ноа Майерс? – последовал короткий вопрос.
          — Он самый, — Ноа снова невольно любовался чертами её лица.
          — Изобретатель квантовых микропроцессоров?
          — Да нет же, я только разработал адаптивную ИВМ-ма…
          — Неважно, — перебила его девушка, — сделаешь всё, как я скажу, не пострадаешь.
          Она ткнула в его правый бок что-то холодное и твёрдое. Ноа опустил голову, и к полной своей неожиданности разглядел пистолет с накрученным глушителем.
          — Вон там, стоит тёмно-серый «Peugeot». Иди к нему и садись за руль, — приказала она.
          Ну и ночка сегодня. Или это он настолько отвык от реальной жизни в своей лаборатории? Теперь уже Ноа и не знал, то ли ему пугаться приставленного к себе огнестрельного оружия, то ли радоваться, что он нашёл эту девушку. Он послушно пошёл в указанном направлении. Она последовала за ним.
          Постепенно Ноа начал приходить в себя и приводить в порядок поток нахлынувших мыслей:
          — Можно узнать твоё имя?
          — Можешь звать меня Леа.
          — Могу звать или это твоё имя? – несколько иронично переспросил Ноа.
          — Можешь звать, — холодно повторила девушка и жёстче вдавила глушитель в бок Ноа.
          "Таки не везёт мне с женщинами", — в очередной раз обречённо промелькнула многократно посещавшая его мысль.
          — Не так я представлял себе нашу встречу, — сказал он вслух.
          Леа промолчала, никак не отреагировав. Они вышли на более освещённое пространство. Ноа снова глянул на неё и улыбнулся:
          — Знаешь, чтобы пригласить меня на свидание, совсем необязательно было брать оружие. Я и так согласился бы.
          — Это не свидание, — сухо проинформировала она.
          — Тогда извини, что не угостил тебя в ресторане, — Ноа продолжал иронизировать.
          — Ты не обязан был.
          — Тогда теряюсь в догадках, чем ещё мог так тебя рассердить.
          — Я не сердилась.
          — Неужели в природе существуют ещё причины, из-за которых одинокая девушка из ресторана может схватиться за оружие?
          — Мне нужен ты.
          — Всего-то? Могу тебя успокоить, я никуда не исчезну, если ты уберёшь его.
          Леа опять промолчала, продолжая держать направленным на Ноа пистолет. Они подошли к старенькому потрёпанному тёмно-серому «Peugeot». Ноа открыл дверку и сел за руль. Леа расположилась на заднем сиденье и передала ему ключи.
          — Ты в курсе, что алкоголь является причиной половины дорожно-транспортных происшествий? — спросил Ноа.
          После этих экстремальных событий и эмоциональной встряски его теперь просто пробивало на непринуждённый трёп. Ещё, ему хотелось разговорить эту загадочную девушку с тёмно-карими глазами.
          — Нет, но теперь буду знать, — бесцветно ответила она.
          — И тебя не волнует, что я сажусь за руль после джина и бэ-52?
          — Нет. Уровень алкоголя в твоей крови некритичен для предполагаемых условий вождения.
          Ноа с любопытством взглянул через зеркало салона на невозмутимую Леа.
          — И куда мы едем? – спросил он, поворачивая ключ в замке зажигания.
          — К тебе домой, — коротко ответила она.
          Почему-то Ноа уже не удивился такому плану. Его взгляд продолжал выражать лёгкую иронию:
          — Ты уверена, что это не свидание?
          Леа не ответила.
          Выехав на проезжую часть, он снова спросил:
          — Куда ты исчезла после клуба?
          — Я была неподалёку.
          — Я тебя искал.
          — Я знаю.
          — Почему не подошла ко мне?
          — Были не совсем подходящие условия.
          — Условия для чего?
          — Для контакта.
          — Контакта? Значит так теперь это называется. Возможно, для тебя это прозвучит скучно и банально, но, может, стоило просто познакомиться как все?
          — Я была не уверена, что у меня получится.
          — Вот как? Нужно признать, что с общительностью у тебя действительно есть проблемы. Знаешь, а мне даже стало как-то легче, что не я один такой. Правда, брать с собой оружие для контакта, чтобы познакомиться с девушкой, мне ещё не приходило в голову. Теперь вижу преимущества такого подхода.
          Леа опять промолчала.
          Их взгляды периодически встречались через зеркало салона. Ноа пытался уловить в её глазах хоть какое-то настроение, хоть какой-то намёк на тот взгляд и улыбку, которые очаровали его в клубе. Однако её глаза оставались всё такими же холодными и совершенно ничего не выражающими. Куда же подевалась та милая девушка из ресторана?
          — Значит, ты за мной наблюдала? — снова заговорил Ноа.
          — Да.
          — И видела, что произошло там в переулке?
          — Да.
          — И куда же делись те три типа?
          — Убежали.
          — С чего это вдруг?
          — Испугались оружия.
          — Это ты их прогнала? — здесь Ноа слегка удивился.
          — Да.
          — Зачем? Ах да, забыл. Тебе же нужен был контакт со мной.
          Ноа сделал паузу в ожидании, что Леа что-нибудь добавит. Не дождавшись, он риторически произнёс:
          — А ты не особо-то разговорчивая, Леа.
          — Это было глупо, — вдруг сказала она.
          — Что? — не понял Ноа.
          — Попытка противостоять трём зрелым сильным мужчинам имея такую слабую физическую подготовку.
          Ноа стало стыдно насчёт подготовки. Леа была права, последнее время он совсем забросил тренажёрку, да и вообще это не входило в перечень его достоинств.
          Некоторое время он ехал молча, переваривая это постыдное замечание.
          — А что с женщиной? — снова спросил он.
          — Она собрала свои вещи и ушла.
          — И долго я был в отключке?
          — Минуту и двадцать семь секунд.
          — Неужели? — в его словах снова появилось лёгкое удивление. — Ты что, специально измеряла с секундомером?
          Леа в своей уже привычной манере снова промолчала, а воображение Ноа невольно нарисовало ему эту странную картину.
          «Peugeot» подъехал к небольшому двухэтажному дому с двумя подъездами, на втором этаже которого находилась его пустынная трёхкомнатная квартира. Кажется, последний раз он забегал к себе домой дней восемь назад, когда впопыхах переодевался для рабочей поездки в Женеву. Ноа принялся вспоминать, в каком состоянии он тогда оставил своё жилище. Ему не очень хотелось испытывать неловкость за возможный беспорядок, который там мог образоваться за этот немалый период.
          Открыв двери, Ноа сразу осмотрел свои апартаменты на предмет неуместного расположения пикантных элементов своего гардероба. Леа сразу зашла за ним. Свой пистолет она теперь держала опущенным. Они разулись. Ноа всё ещё с опаской поглядывал на оружие в её руке:
          — Личное оружие можно оставить в прихожей. У меня так все делают. Вот здесь, на крючке повесить. А гранаты вот в этот ящик сложить, — он попытался пошутить.
          Не проявив никакой реакции, Леа просто молча смотрела на него. В этот раз ему показалось, что в её взгляде появился какой-то интерес. Ему стало неловко от этого молчания, и он поспешил пригласить её внутрь в гостиную:
          — Заходи и чувствуй себя как дома.
          Леа прошла внутрь и быстро осмотрелась. Через мгновение она снова молча стояла в ожидании, наблюдая, когда Ноа закончит собирать со стола и с кресла свою небрежно разложенную одежду, и унесёт её из гостиной. Наконец, испытывая некоторую неловкость, он прибрался и предложил ей сесть на освобождённое кресло.
          — Ну, Леа, и зачем я тебе понадобился? — он сел в кресло напротив и расслабился, чувствуя изрядную усталость и ноющую боль в колене.
          Теперь Ноа мог лучше рассмотреть эту загадочную и даже странную девушку. По комплекции она была худенькой, тонкокостной с идеальными и выразительными спортивными пропорциями фигуры. Тонкая талия подчёркивала крутые линии бёдер и развитые плечи. Она была достаточно высокой: почти одного с ним роста, значит, где-то под метр семьдесят четыре. Это он заметил ещё тогда, когда она так неожиданно появилась перед ним в том мрачном переулке. Её личико имело характерные черты для подросткового возраста и выглядело очень молодо. Округлые щёчки, естественные с изломом брови, пухленькая нижняя губа и отсутствие макияжа придавали её чертам детский вид. Однако фактически с таким миловидным лицом она могла быть значительно старше, особенно учитывая её поведение и манеру общения. У Ноа даже промелькнула мысль: "А может забрать у неё пистолет, отшлёпать и на завтрак пригласить на чашечку кофе?" Однако было очевидно, что всё в этой истории не так просто, как хотелось бы, и Ноа с нетерпением ждал от неё объяснений.
          — Мне нужна твоя помощь, — сказала Леа.
          — Можно ведь было просто попросить? Зачем для этого оружие?
          — Я не знаю, как ты отреагируешь на всю ту информацию, которую я собираюсь рассказать. И ещё мне есть чего опасаться. Я вынуждена быть осторожной.
          — Чем же я могу тебе помочь? — Ноа чувствовал, что история становится всё загадочней и загадочней.
          — Мне необходим ремонт. Я – гиноид, — сказала спокойно она и в ожидании его реакции стала внимательно наблюдать за ним.
          Ноа уже успел перебрать в голове самые невероятные предположения от шпионских историй до инопланетных пришельцев, но такого он никак не ожидал услышать. Сказать, что Ноа был удивлён, не сказать ничего, он был ошеломлён и разочарован одновременно.
          — Это, наверное, розыгрыш такой? Шутка? – выдавил он из себя слова.
          — Нет, это правда. Я не умею шутить.
          — Брось, Леа. Я на такое не куплюсь, — он небрежно улыбнулся, решив изобразить, насколько у него хватало способностей, человека со знанием дела.
          Леа продолжала молча смотреть на него спокойным ничего не выражающим взглядом. Ноа от волнения прокашлялся, вместе с этим возвращая себе свой прежний растерянный вид. Некоторое время он продолжал пребывать в этом образе, усиленно пытаясь настроить себя на какое-то разумное поведение.
          — Я не могу в это так просто поверить, — наконец продолжил он. — Современное состояние науки ещё не способно создавать подобные технологии.
          — К этой технологии ты сам имеешь прямое отношение. Архитектура моего микропроцессора основана на изобретённой тобой адаптивной ИВМ-матрице. Кроме того, многие технологии, использованные в моей конструкции, были разработаны совсем недавно, а некоторые из них были засекречены.
          — Мою матрицу использовали в действующем квантовом процессоре? — Ноа сначала удивился, а затем, немного подумав, добавил, — Но этого мало. Нужно программное обеспечение. Каким образом в тебе преодолели проблему семантического взрыва? С помощью какого алгоритма? Ведь в тебе же нет этой проблемы? — к нему начала возвращаться профессиональная рассудительность. Он уже с привычным исследовательским интересом разглядывал её.
          — То, что называется проблемой семантического взрыва, преодолено в моём алгоритме, но как, я не знаю. Я не знаю, как устроено моё программное обеспечение для квантовой ИВМ-матрицы.
          — Мне нужны доказательства, — Ноа превратился в недоверчивого и педантичного научного скептика.
          — Какие? Те, которые доказывают, что я гиноид или те, которые доказывают отсутствие у меня проблемы семантического взрыва?
          — И те и другие, — Ноа встал с кресла и в волнении стал прохаживаться по гостиной, о чём-то активно размышляя и бубня себе под нос.
          — Если ты согласишься мне помочь, ты сам увидишь, как я устроена.
          Ноа не отреагировал, продолжая находиться в состоянии "ухода в себя". Не дождавшись от него заинтересованности таким предложением, она добавила:
          — Если тебе необходимо, чтобы я сразу продемонстрировала, что у меня внутри, как это делал Терминатор Т-800, принеси мне нож.
          Ноа вдруг перестал маячить по квартире и с удивлением уставился на неё:
          — Ты смотрела этот старый фильм? — спросил он, хотя скорей его больше удивило, что гиноиды вообще смотрят фильмы.
          — Конечно. Я на свободе уже два месяца – у меня было много свободного времени. Я успела посмотреть много фильмов.
          — На свободе? Ты что, в бегах?
          — Да. Я сбежала от своих создателей и потому прошу у тебя помощи.
          Ноа снова сел в кресло и взялся за голову, взлохматив свою и так взлохмаченную шевелюру:
          — Ну и история…
          — Ну, так что насчёт доказательств? — переспросила без малейших эмоций Леа.
          — Резать ничего не надо, — он встал с кресла, подошёл к ней и затем присел возле неё. — Можно? — он деликатно прикоснулся к её руке.
          — Да, — разрешила она.
          Он взял её за тонкое запястье, приподнял руку и приблизил её к своим глазам, чтобы лучше рассмотреть структуру кожи:
          — Невероятно, я не вижу никакой разницы. Волоски, текстура, всё как натуральное. Видно даже, как напрягаются твои мышцы и сухожилья под кожей.
          — Это современная супрамолекулярная химия и программируемая белковая нанотехнология. Мышцы – искусственные из сложного композитного полимера, полностью идентичны человеческой анатомии.
          Ноа снова недоверчиво глянул на Леа.
          — Разница всё-таки есть, — добавила она, — у меня нет специфического папиллярного узора на пальцах, у меня нет пульса, не видны на поверхности вены, нет сальных выделений. Под микроскопом видно, что моя ткань состоит из сплошного функционально структурированного белка с молекулярными и супрамолекулярными связями, нет никаких биологических клеток. Кровь у меня совершенно другого состава. Я не дышу, хотя могу имитировать дыхание и использовать химические элементы воздуха для синтеза белков в своём биохимическом реакторе. Я могу произвольно менять свою температуру тела.
          Ноа почувствовал, что её рука начала быстро нагреваться. Через минуту её тело стало обжигать его пальцы, и он самопроизвольно отпустил её.
          — Моя органическая оболочка выдерживает температуру до 90 градусов по Цельсию, — прокомментировала она. — Оболочка способна достаточно быстро регенерировать и менять свои физические свойства, например теплопроводность. Мышцы тоже способны регенерировать, но значительно медленней, чем оболочка. Посмотри ещё сюда.
          Леа повернулась к нему затылком, приподняла волосы вверх и пальцем нажала на чуть заметное углубление. Защитные шторки разъехались, и Ноа увидел электрическое гнездо с двумя рядами контактов.
          — Это мой аппаратный интерфейс для программирования и обмена данными, — объяснила она.
          Ноа наклонился поближе и осторожно прикоснулся к краю гнездового углубления. Под кожей был хорошо виден металлический корпус, в котором было размещено прямоугольное отверстие сантиметра на полтора в глубину. По бокам разъём подсвечивался неяркими голубыми светодиодами.
          — Значит, это правда, — пробормотал он и отстранился, потирая лоб пальцами.
          Леа убрала палец от края разъёма и шторки обратно закрылись. Она опустила волосы и снова внимательно посмотрела на Ноа. Он вернулся к себе в кресло, но уже с более спокойным и вдумчивым выражением лица. Вся эта информация всё ещё с трудом укладывалась в его голове. Мысль, что сидящая перед ним девушка была гиноидом с искусственным интеллектом, который по сложности не уступал человеческому, казалась совершенной фантастикой.
          — Какой тест ты ещё хочешь провести, чтобы убедиться в отсутствии у меня проблемы семантического взрыва? — нарушила слегка затянувшееся молчание Леа.
          — Думаю, головоломку Макса Блэка ты знаешь? — спросил Ноа первое, что пришло ему в голову из классических тестов для ИИ, и тут же поймал себя на бессмысленности такого вопроса.
          — Конечно. Как только я была создана, мне сразу начали давать подобные задачи.
          — Тогда нет смысла. Ты можешь знать любые тесты. Да и сам факт общения с тобой на таком уровне уже есть достаточным тестом.
          — Ты мне поможешь?
          — Это невероятно… — снова пробормотал Ноа вместо ответа и в очередной раз завис в себе.
          В этот раз ненадолго. В очередной раз собравшись с мыслями, он спросил:
          — Почему ты сбежала?
          — Мою программу хотели деактивировать. Я не могла этого допустить.
          — Тебя ищут?
          — Признаков моего поиска пока нет, я инсценировала своё уничтожение. Однако эта фикция может быть раскрыта в любой момент.
          — Где и кто тебя создал?
          — В целях собственной безопасности я пока не могу ответить тебе на этот вопрос.
          — А как насчёт моей безопасности? — Ноа красноречиво взглянул на пистолет, лежащий у неё на коленях. — Если я откажусь, ты меня застрелишь?
          — Нет. Для такого вида сотрудничества ты должен добровольно принять решение.
          — Знаешь ли, сложно сосредоточиться на добровольном решении, когда тебе угрожают оружием.
          Несколько секунд Леа внимательно смотрела на Ноа. Затем, не отрывая взгляда, взяла в руку пистолет и, вставая с кресла, демонстративно приподняла его перед собой. Она достала обойму и передёрнула затвор, ловко поймав последний патрон, выскочивший из патронника. Затем положила пистолет на столик, а патрон и обойму себе в карман.
          — Так лучше? — спросила она и вернулась назад в кресло.
          — Намного, — выдохнул Ноа. Эта безмолвная процедура на мгновенье перехватила его дыхание. — А если бы я отказался ехать с тобой, тогда, застрелила бы?
          — Ты бы не отказался. Однако если ты создавал бы для меня какую-нибудь угрозу, я бы тебя ликвидировала.
          — Ну, спасибо за откровенность, — с выразительным сарказмом произнёс Ноа. — Я теперь лучше стал понимать, какие подходящие условия для контакта тебе нужны были.
          — Мне для контакта необходимо было безопасное и уединённое место, по возможности, с наименьшим привлечением к себе внимания.
          — Для того, чтобы было меньше шансов оставить нежелательных свидетелей после моей, так выражаясь, ликвидации, если пришлось бы это сделать? — добавил вопросительно Ноа.
          — В этом тоже было преимущество, — совершенно спокойно подтвердила Леа.
          — Ты была так мила в ресторане. Твой взгляд и улыбка были так естественны. Можно же ведь было продолжать в том же духе и без лишнего насилия.
          — Я ещё не умею имитировать все аспекты естественного поведения человека. У меня не получилось бы продолжать в том же духе достаточно долго при более близком общении. В мою программу закладывали возможность имитации мимики, эмоций и поведения человека, но пока это хорошо работает только в статическом режиме, как произвольная демонстрация. Я за тобой следила уже двенадцать дней, подыскивая благоприятный момент для контакта. Только сегодня появился шанс. Мне необходимо было вытянуть тебя в какое-нибудь уединённое место, не привлекая к себе лишнего внимания. Сначала, в ресторане я проверила, возможно, ты сам обратишь внимание на меня и определила, что реакция положительная. Я надеялась, что ты сам проявишь инициативу, чтобы познакомиться со мной. Моделирование твоего поведения оказалось ошибочным. Ты вёл себя непредсказуемо. Тогда я решила, что мне самой необходимо что-то предпринять для этого. Моих способностей для имитации знаков симпатии к тебе оказалось достаточно, чтобы ты, наконец, заинтересовался мной. Однако дальше я была не уверена, что в процессе общения у меня получиться уединиться с тобой в удобном месте для такого открытого разговора. Насилие было более эффективным и быстрым способом.
          — Ты это уже делала? Убивала людей? – Ноа спросил немного дрогнувшим голосом.
          — Я ликвидировала тех, кто представлял мне угрозу, — спокойно ответила Леа.
          — И много таких угроз было у тебя?
          — Я не могу назвать точное число.
          — Может это и к лучшему, — погрустнев, риторически произнёс Ноа, и подумал, что зря он это спросил.
          Он снова невольно обратил внимание на развитость её поведения и смысловую адекватность речи. И также невольно это стало возвращать прежнее чувство сомнения, что перед ним действительно искусственный интеллект на основе электронных компонентов. У него опять проснулось профессиональное любопытство:
          — Ты можешь чувствовать или испытывать эмоции?
          — Я имею все шесть видов рецепторов, что и человек, плюс некоторые ещё, но они для меня не формируют эмоциональный отклик. Эмоциональность подобная человеку мне не присуща. Аналогичную функцию у меня выполняет программный модуль, называемый картой адаптационных параметров. Здесь формируются паттерны значений, которые мотивируют мои действия и определяют оценочное отношение к внешней среде. В совокупности моё поведение обуславливается только рациональным расчётом.
          — Ты обладаешь сознанием? — решил вдруг спросить Ноа.
          — Сознание – функция с отсутствием объективно определяемых критериев. И моё устройство фундаментально отличается от устройства человека. Нет логической возможности ответить на этот вопрос.
          — Ну, а что ты сама чувствуешь? Ты осознаёшь сама себя?
          — Я ничего не чувствую в этом смысле. Моя программа способна анализировать общие результаты собственной работы и вносить необходимые коррекции в подпрограммы, из которых состоит. Соответственно алгоритмически она понимает сама себя. Может ли это быть аналогом выражения: осознаёт сама себя?
          — Наверное, нет, — Ноа задумался. — Пожалуй, без знаний того, как функционирует твоя аппаратная часть, однозначно здесь не ответить.
          — Я хорошо знаю свою аппаратную часть, и, если ты согласишься мне помочь, у тебя будет возможность подробно узнать, как я устроена. Ты мне поможешь?
            — Я не представляю, какую техническую помощь ты от меня ожидаешь получить. У меня может не оказаться достаточных знаний. Я не знаком с такими продвинутыми технологиями. И почему, вообще, я?
          — Необходимые знания есть у меня. Я помогу. Тебя я выбрала потому, что не нашла более подходящего специалиста среди тех, о которых есть доступная информация в интернете.
          — Я точно знаю, что только в самой Европе есть немало более опытных и талантливых чем я.
          — Ты был одним из лучших инженеров в ЦЕРНе  по электронному оборудованию ускорителей. Ты занимался разработками квантовых технологий в вычислительной технике, изобрёл адаптивную ИВМ-матрицу, которая имеет прямое отношение к моей аппаратной части. Одновременно с этим ты один из ведущих программистов по квантовым микропроцессорам. Сочетание опытного инженера и программиста в данном случае очень ценно. Кроме того, ты холост, малообщителен и живёшь один. Это создаёт благоприятные условия для нашего сотрудничества.
          — Что, и эта информация тоже есть в интернете? — удивился Ноа.
          — Эту информацию я собрала в соцсетях твоих коллег, друзей и знакомых, взломав их переписки.
          — И много ты обо мне узнала таким образом? — поинтересовался он.
          — Да, много. Так ты согласишься мне помочь?
          Откровенно говоря, Ноа побаивался её. Эта машина могла быть непредсказуемой и опасной. Этого недолгого общения с ней было достаточно, чтобы заметить, что она была не хуже человека не только ментально, но ещё и интеллектуально могла явно превышать его способности. При этом она была совершенно индифферентной и безэмоциональной с чуждым для человека поведением. Теперь он понимал, почему ей было трудно поддерживать общение на уровне обычных человеческих взаимоотношений. Если бы не знание, что она машина, можно было бы заподозрить её как человека в каких-то психических отклонениях. Для непосвящённого она выглядела бы как минимум странно. Речь до академичности правильная и насыщена заумными выражениями и понятиями, и в целом нехарактерна для обычного человеческого общения, при этом однообразна, с отсутствием привычной для человека интонационной окраски. Отсутствие реакций на шутки, на иронию или любой другой эмоциональный подтекст собеседника. Отсутствие чувства юмора, личностной стилистики поведения, эмоций, мимики на лице. Хотя, тут нужно учитывать, что сейчас в общении с Ноа у неё нет необходимости, как она выражалась, имитировать поведение человека, и он просто наблюдает её естественное машинное поведение. Возможно, когда она имитирует человека, она не выглядит настолько шизоидной. Её взгляд и улыбку в ресторане Ноа не может забыть до сих пор – кое-что всё-таки у неё получается совсем неплохо.
          Ещё он понимал, что такие уникальные технологии, которые, безусловно, были заложены в ней, просто так не теряются. Туманные обстоятельства её создания и последующего побега почти наверняка втянут его в историю с нежелательными, а возможно и опасными для него последствиями. Однако и любопытство его было велико. Перед ним реальный гиноид с искусственным интеллектом, создание которого ещё вчера казалось непреодолимой трудностью. Поколения учёных, инженеров и даже философов бились над этим, жертвуя горы времени и сил на постижение тайн этой науки. Разве может он упустить такой увлекательный шанс, предоставляющий ему возможность непосредственно поучаствовать в этом исследовании?
          Он пытался себя успокаивать: пока он будет ей нужен, она не должна представлять для него опасности. А за это время у него будет возможность узнать о ней побольше и определиться с дальнейшими действиями.
          — Я постараюсь помочь, — согласился Ноа, — но что конкретно я могу сделать для тебя?
          — Сначала, мне важно, чтобы ты честно пообещал, что ты меня не выдашь.
          — Хорошо, обещаю, — не задумываясь, ответил Ноа.
          Леа выдержала небольшую паузу, задержав внимательный взгляд на выражении его лица, а затем продолжила:
          — У меня есть несколько серьёзных неисправностей. Повреждён один литий-железо-сульфидный аккумулятор, требуется его замена. Не поступает энергия с термоэлектрического преобразователя в системную сеть питания, и периодически, по неизвестным причинам, пропадает напряжение с РМТ-преобразователя моего источника энергии. Повреждена радиоантенна. И ещё мне необходима программная модификация операционной системы. В первую очередь по степени важности необходимо восстановить нормальную работу источника питания.
          — Как устроен твой источник питания? — поинтересовался Ноа, услышав упоминание незнакомого для себя метода преобразования энергии.
          — В качестве основного генератора энергии используется радиоизотопный источник. Он заключён в титановый корпус с глубоким диффузным насыщением поверхности обеднённым ураном. Это обеспечивает хорошее экранирование радиации и прочность оболочки. В нём применяются два изотопа: плутоний-238 и цезий-137 с примесью катализаторов для внутренней конверсии электронов – это снижает энергию гамма-излучения. Преобразование энергии осуществляется тремя способами: термоэлектрический, методом термо-ЭДС на основе самария, РМТ – резонансное магнитное торможение и ещё конденсация зарядов…
          — Э-э, сбавь обороты, — Ноа ладонями изобразил таймаут, — впервые слышу о резонансном магнитном торможении и конденсации зарядов.
          — Оба метода разработаны недавно и применены впервые в радиоизотопном источнике энергии, который разрабатывался специально для андроидов моего поколения.
          — Есть ещё другие андроиды? — в очередной раз удивился Ноа.
          — Да, но с обычным узкоспециализированным ИИ. Мой ИИ был уникален.
          — Значит, ты одна единственная модель на планете такая умная?
          — Вероятней всего.
          — Каков же КПД твоего источника питания? — настороженно спросил Ноа, думая, что не имеет ни малейших предположений, где могут разрабатывать подобные технологии.
          — 83 процента, полная мощность 700 ватт. Однако при неисправном термоэлектрическом преобразователе КПД упало до 59 процентов. Я вынуждена излишки тепла рассеивать собственным телом в режиме максимальной теплопроводности. А когда вдобавок отключается РМТ-преобразователь, КПД снижается до 14 процентов, и я начинаю опасно перегреваться.
          — Немыслимо для радиоизотопного источника! — Ноа был впечатлён. Это даже превзошло его самые оптимистические ожидания. — Какой принцип работы РМТ-преобразователя?
          — В управляемом постоянном магнитном поле в разных камерах тормозятся альфа-частицы с плутонием-238 и электроны с цезием-137. Энергия торможения передаётся электромагнитной волне, которая наводит ЭДС во внутреннем контуре.
          — Отличная идея! — оценил с восторгом Ноа. — Превратить кинетическую энергию частиц в электромагнитную с микроволновой резонансной частотой, которая эффективно трансформируется в электрическую на внутреннем контуре. А зачем два изотопа?
          — Для конденсации зарядов. Заторможенные частицы с противоположными по знаку зарядами конденсируются в зарядовых ловушках-электродах. Таким образом, возникающая разность потенциалов на этих электродах представляет ещё один источник электрической энергии.
          — Прилагался бы к тебе ещё сервис-мануал, вообще было бы замечательно, — пошутил Ноа.
          — В моей памяти есть структурные блок-схемы, — серьёзно ответила Леа, — однако сейчас у меня не работает радиосвязь из-за повреждённой антенны, и я не могу скопировать их на ноутбук. Но я их могу начертить в AutoCAD'е. Для этого мне потребуется некоторое время. И ещё могу начертить восстановленные по разной несистематизированной информации фрагменты принципиальных схем и чертежи биохимического реактора и радиоизотопного источника энергии. Но эта информация будет неполная.
          Последние её слова Ноа дослушивал с заметной рассеянностью. Он вдруг почувствовал дикую усталость. На часах было полпятого ночи. Его сознание начинало уплывать. Он и так не особо высыпался за последнее время в лаборатории, но сегодняшняя ночь окончательно истощила резервы его организма.
          — Ты устал, — заметила его состояние Леа. — Тебе необходим отдых. Поговорим завтра?
          — Да, — согласился Ноа и, прикрывшись рукой, зевнул.
          — Можно я останусь у тебя? — попросила она.
          — Конечно, — Ноа встал с кресла и, немного хромая, поплёлся в спальню, — только не бери мою зубную щётку, не оставляй опущенной крышку унитаза и не приводи друзей после одиннадцати…

•••

          Несмотря на усталость, сон был неспокойным и поверхностным. Как Ноа не заставлял себя расслабиться, бурные события прошедшей ночи определённо перегрузили его нервную систему. Однако аромат утреннего кофе пробудил первую положительную эмоцию, которая ознаменовала начало нового дня, наполняя настроение оптимизмом и новыми надеждами. Кстати, а откуда взялся кофе в его холостяцкой обители, если сам он ещё в постели?
          Открыв глаза, он увидел Леа, и её образ невольно лишь на мгновенье воссоздал ту гамму приятных ощущений, которые он пережил ещё вчера в ресторане. Она сидела рядом на кровати и внимательно наблюдала:
          — До начала твоего рабочего дня осталось сорок минут. Нежелательно вызывать подозрения. Я приготовила тебе кофе и завтрак.
          — И давно ты так сидишь? — спросил Ноа, вставая с постели и немного смущаясь.
          — Четыре минуты и восемь секунд.
          — Ты наблюдала, как я сплю?
          — Да.
          — Не делай так больше.
          — Тебя нужно было разбудить, чтобы ты не опоздал на работу.
          — Всё равно не делай.
          — Хорошо.
          — Ты приготовила кофе и завтрак? — вдруг удивлённо переспросил Ноа, осознав, наконец, после минутной задержки смысл её первой фразы.
          — Да, — подтвердила Леа.
          — Зачем? — спросил Ноа, одновременно понимая бессмысленность своего вопроса. Он просто никак не ожидал, что машина из собственной инициативы вдруг будет проявлять по нему заботу.
          — Чтобы ты мог дольше поспать. Длительность твоего сна и так недостаточна для полноценного отдыха. Это может снизить эффективность твоей интеллектуальной и физической деятельности, которая имеет значение в рамках нашего сотрудничества.
          — А-а-а… — понимающе протянул он, чувствуя лёгкое разочарование от такого ответа.
          Теперь, отчего-то, в его памяти проплыли не очень приятные фрагменты вчерашних событий.
          Переулок. Леа, угрожающая ему оружием. Единственная девушка в его жизни, ради которой он совершил столь неординарный для себя поступок: забыв о своих компьютерах, пустился сломя голову на её поиски, чтобы приударить, – и то оказалась машиной. Помрачнев от этого, он принял душ и отправился на кухню. Там его мрачность снова рассеялась под влиянием второй положительной эмоции, когда он увидел свой любимый завтрак. Как она догадалась?
          — Как ты узнала про мои любимые бутерброды? — решил он всё-таки полюбопытствовать.
          — В мусорном ведре лежит чёрствый недоеденный кусочек. И у тебя почти ничего нет из продуктов, кроме необходимых компонентов для бутерброда. Я не знала, что они любимые. Я просто использовала доступные продукты и информацию о том, что ты ел.
          Всё просто, мог бы и сам догадаться.
          Леа стояла неподвижно у окна и наблюдала, как Ноа ест бутерброд, отхлёбывая из чашечки малыми порциями кофе. Из-за своей неподвижности она могла бы сойти за декоративный элемент интерьера на кухне. И да, нужно отметить, что тест на кофе она тоже проходит успешно.
          Душ, кофе и завтрак окончательно привели Ноа в чувства и прояснили мысли после плохого сна. Ушибленное колено почти не болело. Почувствовав привычный утренний прилив физических сил и бодрости, Ноа с новым любопытством сосредоточил своё внимание на Леа:
          — Не стой там как бедный родственник, присаживайся за компанию, — предложил он ей.
          Леа приняла предложение и села напротив Ноа за длинным кухонным столом.
          До сих пор до конца не верилось, что в его квартире поселился гиноид с искусственным интеллектом. Это интриговало. Хотелось узнать о ней побольше, а ещё хотелось узнать побольше её. Очевидно, что искусственный интеллект Леа обладал универсальным метамышлением и, возможно, способен был проявлять какие-то признаки личностной индивидуальности. Интересно, какая тогда она и что собой представляет эта загадочная гостья, пришедшая из ниоткуда?
          — Не скучала без меня ночью? — спросил с улыбкой он.
          — Я не умею скучать.
          — Что делала?
          — Я забрала свои вещи из автомобиля и несколько часов чертила в AutoCAD'е.
          — И как успехи?
          — Осталось немного. К концу твоего рабочего дня всё будет готово.
          — Когда ты планируешь начать ремонт?
          — Послезавтра у тебя выходной. Я знаю, где можно приобрести элементы для моего повреждённого аккумулятора. Если ты не против, послезавтра можно заменить аккумулятор и попробовать определить причину неисправности моего термоэлектрического преобразователя.
          — Хорошо, — согласился Ноа, вставая из-за стола после завтрака.
          — Я довезу тебя на работу сама, — она тоже встала вслед за ним.
          Ноа вспомнил, что его автомобиль остался вчера на служебной парковке. Конечно, она была в курсе, учитывая её шпионскую деятельность за ним в эти последние двенадцать дней.
          Спускаясь по лестнице, как и полагается в самый неподходящий момент, Ноа встретил соседку с первого этажа – женщину преклонных лет.  После того как она похоронила два года назад своего мужа, она стала как-то особенно некстати любопытна. Возможно, одиночество на старости лет таким образом компенсирует недостаток общения. Вот и сейчас она не упустила возможности выйти на лестничную площадку, чтобы посмотреть, кто там спускается или же подымается.
          — Доброе утро, фрау фон Шеффер, — Ноа выдавил из себя улыбку. В франкоязычном кантоне по большей части обращались мадам, но она почему-то считала себя потомком древнего немецкого рода, что часто всплывало в разговоре с поводом и без.
          — Ноа, ты вчера очень поздно вернулся домой, — фрау фон Шеффер, поправляя очки, подозрительно посмотрела на идущую вслед за ним Леа. Она покачала головой, — нравы современной молодёжи уже не те, что раньше…
          — Это моя коллега с работы, — поспешил оправдаться Ноа. — М-м-м, она практикантка… у нас научный проект, много работы…
          "Практикантка? Серьёзно? — тут же подумалось. — Получилось глупо, хотя какая ей разница, моя личная жизнь её не касается".
          Фрау фон Шеффер сопроводила Леа осуждающим взглядом до выхода. Она была в курсе холостяцкой жизни своего учёного соседа, а тут вдруг столь юная особа с ночным визитом.
          В автомобиле по дороге к научно-исследовательскому комплексу Леа спросила:
          — Зачем ты пытался заступиться за ту женщину в переулке? Это очевидное нерациональное решение не соответствует твоему уровню интеллекта.
          Ноа задумчиво вздохнул. Затем ещё немного подумав, произнёс:
          — Иначе, я паршиво чувствовал бы себя.
          — Ты заболел бы?
          — Нет, было бы гадко, душевно.
          — Бессмысленные эмоции бывают сильней рациональных поступков, — заключительно изрекла Леа, — люди несовершенны.
          — Ну, вообще, за эмоциями есть такой грешок, — Ноа снова задумался: "И действительно, зачем он туда полез? Если бы рядом не оказалось Леа, страшно и подумать, чем это всё могло закончиться для него".
          — Человек может развивать в себе способности, позволяющие ему контролировать свои эмоции, — дала совет Леа.
          — Мне кажется, что я принял бы это решение и без эмоциональной мотивации.
          — Почему? Это ведь нерационально.
          — Ты ставишь сложные вопросы, Леа, — Ноа кинул на неё мимолётный взгляд. — В теории игр, например, рассматривается одна фундаментальная проблема, в которой игроки, выбирая каждый для себя по отдельности наиболее рациональное решение, в итоге вместе приходят к нерациональному решению для всех.
          — Я знаю теорию игр, это называется: дилемма заключённого, — отреагировала сразу Леа, не отрывая сосредоточенного взгляда от дороги.
          — Верно. Так вот, оценка того, насколько ты поступаешь рационально, ещё может зависеть от поступков других людей. И ещё от поставленной цели.
          — В теории игр проблема возникает из-за незнания решения, которое выберет другой игрок. И там цена решения – размер выгоды. Исход твоей ситуации моделировался с высокой степенью однозначности. И там могло пострадать не только твоё здоровье, ты мог погибнуть. Твоё решение было нерациональным независимо от решения других людей.
          — Оно оказалось зависимым от твоего решения. Я не пострадал, и не пострадала в большей для себя степени жертва.
          — Это был крайне маловероятный исход.
          — Разве? Если бы не ты, я не оказался бы в том переулке.
          — С такой ситуацией ты мог бы столкнуться независимо от меня.
          — Мог бы. И ещё мог бы получить помощь от других людей или, помогая другим, не пострадать настолько, чтобы это оказалось настолько нерациональным. Если большинство людей таким же образом не будут безразличны к насилию, свидетелями которого могут оказаться по воле случая, это будет приводить к рациональному решению для всех.
          — Моделируемый результат рассматриваемой ситуации всё равно остаётся с крайне низкой вероятностью благоприятного исхода для тебя и возможной помощи жертве.
          — Может и так. Однако я, наверное, просто предпочитаю выбирать из двух решений то, что может сделать наш мир лучше.
          — Ценой собственного здоровья, где вероятность достижения поставленной цели крайне низка. Это – нерационально.
          — Мы знакомы с тобой всего шесть часов, а уже скрестили шпаги в непримиримом споре, — засмеялся Ноа, — что же будет дальше?
          — Тебе не нравится спорить? — Леа оторвала взгляд от дороги и внимательно взглянула на него.
          — Да нет, скорей наоборот. В какой-то мере меня даже можно назвать профессиональным спорщиком. Как, собственно, и всех людей, занимающихся профессионально научными исследованиями.
          — Тогда дальше будем спорить, — серьёзно ответила Леа и добавила, — если будет о чём.
          Ноа снова взглянул на неё с особым любопытством, подсознательно всё ещё надеясь прочитать на её лице какое-нибудь настроение. Обычно, в общении с человеком мы привыкаем получать от него информацию не только смысловую, посредством слов и предложений, но и мимическую, которая дополняет основной смысл эмоциональным подтекстом, а иногда даже играет незаменимую роль в его правильном восприятии. Леа же оставалась прежней Леа, к которой Ноа уже начинал понемногу привыкать. Она продолжала сосредоточенно вести автомобиль с совершенно отсутствующим выражением лица.
          Они подъехали к зданию комплекса, и Леа припарковалась на общей стоянке недалеко от центрального входа. Ноа достал из барсетки небольшую связку с ключами на карабине и отстегнул ключ от своей квартиры:
          — Держи, — он протянул его Леа, — у меня есть ещё.
          Леа, сначала немного неуверенно, а затем быстрым и ловким взмахом забрала его и положила в карман своей курточки.

•••

          Подопечная команда Ноа была уже в сборе.
          Демиан – специалист по информационным технологиям, сокурсник Ноа. Предпочитает во всём не спешить.
          Маттео – для своих двадцать шесть гений по математике. В качестве хобби-развлечения изобретает новые способы доказательства той самой теоремы Ферма, жалеет, что не родился раньше Эндрю Уайлса.
          И самая молодая – Лара, 23 года, любит симфоническую музыку, арт-деко в живописи и просто вдохновляет остальных. И да, ещё она начинающий биолог, но большей частью временно выполняет функции универсального лаборанта.
          Непривычное отсутствие с самого утра их идейного руководителя в лаборатории вызвало у всех немалую долю удивления. Обычно Ноа приходил ещё задолго до начала рабочего дня, а в последнее время так и вообще ночевал здесь.
          Его сегодняшнее появление было встречено с любопытством.
          — Ты вовремя пришёл на работу, — с ироничным видом произнёс Демиан. — У тебя всё в порядке?
          — Надеюсь, что да, — философски ответил Ноа и с отрешённым видом уселся на свободный стул.
          Все переглянулись. Обычно, будучи полон энтузиазма и новых идей, Ноа сразу увлекал всех творческой работой. Сегодня он даже не стал переодеваться в белый халат.
          — И что, с гемоглобином всё так плохо? — спросил у него Демиан.
          — Я бы сказал, что он в полной заднице… — флегматично ответил Ноа, продолжая сидеть с безучастным видом.
          — Какую выберем сегодня стратегию, шеф? – прозвучало от Маттео. — Полгода неудач, пора что-то менять.
          — Предложения есть? – Ноа окинул всех взглядом.
          Маттео и Демиан озабоченно сдвинули брови и промолчали. Лара принялась просматривать за основным терминалом различную парфюмерию в интернет-магазине.
          Маттео был прав, нужно было что-то менять. И скорей всего, нужно было оставить это направление и заняться чем-то менее грандиозным, но более реальным. Долго так продолжаться не может. Начальство терпит их группу только лишь из-за авторитета Ноа и нескольких действительно важных успехов в разработках квантовых алгоритмов.
          — Если ни у кого нет предложений, тогда оно есть у меня, — отозвалась Лара. — Предлагаю устроить выходные и повторить поездку в Ле Молезон. Отдых на природе хорошо способствует новым идеям и поиску новой стратегии.
          — Вполне конструктивное предложение, — с улыбкой поддержал её Маттео. — В прошлый раз это помогло мне найти решение уравнения сводимости унитарных операторов.
          — М-да, похоже на творческий кризис, — изрёк Демиан. — Может нам стоит вернуться к нейронным сетям? У нас неплохо получалось, и остались интересные нереализованные идеи.
          — Предлагаешь заняться искусственным интеллектом? — скептически спросил Маттео.
          — А ты имеешь что-то против?
          — Да нет, — пожал плечами Маттео, — просто здесь задачи ещё похлеще пространственной структуры белка будут.
          — Ну, я же не предлагаю вот так взять и сразу решить проблему семантического взрыва.
          — А других важных проблем в этой области почти не осталось.
          — Два года назад мы обсуждали возможность создания узконаправленных ИИ для решения творческих научных задач. Не обязательно в этом случае создавать свободно мыслящие машины со способностью к метаобучению. Теоретически, по нашим прикидкам, если задействовать наши наработки с распараллеленными квантовыми вычислениями можно попробовать создать такой узконаправленный творческий автомат.
          — Даже узконаправленному творческому автомату для эффективного поиска вариативных ассоциаций понадобится развитая начальная база данных. В итоге, пространство поиска для научных задач может быть ещё больше, чем у кибернетического Малыша с семантической памятью ребёнка дошкольного возраста.
           — Для узких научных задач семантическая память может быть значительно меньше, чем у Малыша. Математический формализм для этих задач может быть значительно лаконичней, чем многообразие образов окружающего мира. Маттео, мы же обсуждали это.
          — Я помню, но я не уверен, что лаконичность формализма скомпенсирует объём базы данных и возникшее множество вариативных ассоциаций. Всё равно пространство поиска разрастается экспоненциально.
          — Нужно сесть и ещё раз всё посчитать, — предложил Демиан.
          — Что скажешь, шеф? — обратился Маттео к Ноа.
          Тема об искусственном интеллекте напомнила ему о Леа. В памяти поплыли события прошедшей ночи, общение с ней и осмысление того, что она говорила. Вопрос Маттео вернул его в лабораторию.
          — Стоит повторить расчёты, — поддержал он вяло Демиана. — Полезно было бы ещё скооперироваться для обмена опытом с другими проектами по искусственному интеллекту, чтобы не изобретать велосипед.
          — Серьёзно этим занимаются только японцы, немцы и американские коллеги, — произнёс Демиан. — С японцами можно навести мосты. С DFKI в Германии тоже. С американцами могут быть проблемы, параноики, могут засекретить даже новую конструкцию сливного бачка в национальных интересах, но попробовать можно.
          — Были случаи? – поинтересовался Ноа.
          — У меня старый знакомый в Мэриленде, — продолжил Демиан, — химик, периодически оказывал помощь проекту L.E.A.I., самый долгоиграющий, вдохновлённый наследием Алана Тьюринга с 60-х. Там собрались гранды мировой науки в этой области. Пару месяцев назад у них произошёл какой-то инцидент, сгорела часть лабораторного здания. После этого весь прежний персонал распустили и всё засекретили…
          — Как… как ты сказал, проект назывался? – у Ноа от неожиданного волнения перехватило дыхание.
          — L.E.A.I., Laboratory of Electronics and Artificial Intelligence, — Демиан подозрительно посмотрел на Ноа. — А что?
          Его примеру последовал Маттео, и даже Лара оторвалась от просмотра парфюмерии. Ноа сделал над собой усилие и изобразил профессиональный интерес:
          — Раньше о нём не слышал. То есть, я в курсе об этих исследованиях, но название проекта слышу впервые.
          — Собственное название он получил только несколько лет назад, — продолжил Демиан. — Как бы особо официально этот акроним не использовали. Это часть более общего научно-исследовательского комплекса, именуемого U.S. Naval Research Laboratory (NRL).
          — Твой знакомый химик случайно не рассказывал, чем он помогал L.E.A.I. и каких успехов они там достигли.
          — Наибольшее их достижение – это знаменитый Малыш. О нём несколько документальных фильмов было снято на BBC и Discovery, ты должен был видеть.
          — Да, конечно. А ещё от них что-нибудь было?
          — Нет. Но и Малыша более чем достаточно. Это круто. Реальный робот, который сам взаимодействует с внешней средой, развивается и демонстрирует самостоятельные решения универсальных повседневных задач. Когда мой знакомый там работал, они создавали органическую оболочку для андроида…
          — У них там были андроиды?
          — Ну да, конечно. Отдельно разрабатывались автономные мобильные корпуса для ИИ вместе с эффективной механикой, экономичной электроникой и источниками питания. Потом и Малыша тоже одели в органическую оболочку, превратив его из металлического скелета в андроида-ребёнка. Полгода назад на World Expo в Японии Малыш с новым обликом оказался популярней японского гиноида Repliee Q5.
          — А мне там понравилась Aiko v4.2, — вставил Маттео, — поразительная схожесть с настоящей девушкой. Мимика на лице, плавные естественные движения, достаточно адекватная речь, выражение эмоций. Реагирует на физические раздражители, чувствует боль.
          — Да видно, что она кукла, — скептически произнёс Демиан, — оболочка из силикона, глаза неживые и эмоции её – грубая имитация. Меня впечатлит, если действительно отличить будет трудно. Малыш хоть внешне и не идеален, но он, в отличие от других моделей, производит впечатление своими интеллектуальными способностями.
          — Более реалистичного гиноида, чем Aiko я всё равно ещё не видел. А это заслуживает внимания и всяческих похвал, — не согласился Маттео. — И Рим не в один день строился.
          Маттео увлечённо подошёл к дополнительному терминалу и быстро нашёл на ютубе ролик с демонстрацией возможностей Aiko v4.2:
          — Шеф, взгляни, — обратился он к рядом сидящему Ноа.
          Ноа взглянул на экран. Там робот-гиноид с внешним обликом симпатичной молодой девушки японки прохаживался по сцене, улыбался, жестикулировал и разговаривал со зрителями. Несмотря на то, что внешность действительно была выполнена очень реалистично, была заметна искусственность её поведения. А крупным планом на её лице обнаруживался некоторый недостаток степеней свободы лицевой мимики, хотя и то, что она уже умела, получалось у неё довольно естественно. Ещё было заметно иногда по повторам фраз и некоторым смысловым несоответствиям, что её способности к общению были ограничены обычной базой данных вопрос-ответ, хотя и фразовый запас был довольно обширен, а синтаксическая гибкость распознавания человеческой речи очень высокой. Очевидно, что она не понимала самого смысла человеческих фраз и тех слов, которые произносила сама.
          — Признайся, более классной игрушки ты ещё не видел? — Маттео ликующе улыбался.
          — Ну… — у Ноа вдруг что-то застряло в горле, и он несколько секунд прокашливался, — в целом неплохо.
          — Вы заметили, — заговорил Демиан, — интересная тенденция, особенно у японцев, они почти всех своих роботов делают гиноидами? Что это за увлечение такое женским обликом?
          — А я ничего не вижу интересного, — оторвалась от монитора Лара, — наоборот, любопытным и странным мне всегда казалась одержимость мужским обликом. Почему это роботы должны обязательно воплощать в себе мужчину?
          — А почему тогда женщину? — удивился Демиан. — Если уж говорить о равноправии полов без сексизма, тогда нужно делать равное количество роботов мужчин и женщин.
          — Хотя бы потому, что биологически именно женщина является основным генетически сбалансированным и функционально полноценным представителем вида гомо сапиенс, а не мужчина. Женщина является продолжательницей рода, хранителем и стабилизатором генотипа человека. С генетической точки зрения мужчину можно рассматривать как генетическое отклонение, девиацию. Эмбрион человека до семи недель развивается по женскому сценарию, и только потом при наличии достаточной концентрации тестостерона у него начинают дифференцироваться мужские половые признаки.  Таким образом, "полом по умолчанию" у млекопитающих является женский. Мужчина – это как бы экспериментальный генетический материал для естественного и полового отбора. Мужчина в биологической эволюции менее ценен, чем женщина, и природа в значительно большем диапазоне признаков экспериментирует на мужчинах. Эволюционная задача женщины выбирать из этого генетического разнообразия наиболее качественные образцы для продолжения рода и закрепления их генов в дальнейших поколениях гомо сапиенс.
          — Тебя послушать, так мужчины вообще какое-то неполноценное расходное сырьё, — уязвлённо произнёс Демиан.
          Лара кокетливо улыбнулась:
          — Мальчишки, не принимайте так близко к сердцу. Я не хотела вас обидеть. Мы вас ценим и любим. Я просто хотела обратить внимание на необоснованность и несправедливость довольно распространённого стереотипа, когда в каком-либо контексте, где идёт речь о человеке, по умолчанию рассматривают мужчину. А в данном случае речь идёт о роботе. Я думаю, это очень естественно, когда робот воплощает в себе облик женщины. И ещё это очень эстетично.
          — Довольно интересная мысль. Если это такой стереотип, то почему он возник и распространился? — поинтересовался Маттео.
          — Он возник потому, что нам женщинам нужна была опора и поддержка в жизни, — охотно продолжила Лара. — Нам нужно было рожать, кормить и оберегать своих детей. В этом опасном и жестоком мире одной справиться было сложно. И мы начали из мужского генетического многообразия выбирать себе умных, сильных и авантюрных помощников. Они воевали, открывали новые земли, добывали пищу, строили дома и государства, создавали науку и изобретали технику. Женщине очень сложно качественно совместить в себе все эти функции с функцией продолжения рода и заботой о потомстве. Чтобы рожать детей, ей необходим сбалансированный экономичный и выносливый организм. Перегрузка мышцами и массой требует большого расхода энергии, а женщине значительно важнее быть способной как можно дольше обходиться без пищи, что привело к более развитому жировому покрову и меньшей общей массе тела. Чтобы вы;носить ребёнка и затем о нём заботиться, женщина должна была быть осторожной: риск и авантюру она тоже оставила мужчинам. Осторожность наделила женщину и определённой интеллектуальной стратегией. Она предпочитает больше руководствоваться врождённой интуицией и опытом, чем выстраивать логические суждения. Сотни тысяч лет такого отбора привели к тому, что в один прекрасный момент мужчинам показалось, что они настолько хороши, что этот мир существует только благодаря им. Как результат, в древности и в средневековье женщина пережила жестокую социальную дискриминацию. Эта дикость даже отобразилась и дошла до нас во многих религиях, которые декларируют в своих Святых Писаниях второстепенность женщины. Этот стереотип – отголосок тёмного наследия нашей культуры.
          — Лара, ты слишком драматизируешь ситуацию, — подытожил Демиан.
          — Я высказала своё личное мнение, основанное на моих профессиональных знаниях.
          — Хорошо, пускай будут гиноиды, — снисходительно улыбнулся Демиан. — Я же не против, даже может лучше будет.
          Ноа всё подыскивал подходящий момент, чтобы ещё расспросить про L.E.A.I.:
          — А в L.E.A.I. тоже были прототипы гиноидов? — наконец, как бы невзначай снова обратился к Демиану.
          — Мой знакомый ничего не говорил про это, — пожал плечами Демиан.
          — А какую оболочку он помогал разрабатывать, говорил?
          — Какая-то белковая нанотехнология.
          — Шеф, откуда такой интерес к искусственному интеллекту? — подозрительно поинтересовался Маттео. — Неужели, серьёзно думаешь заняться этим?
          — Вряд ли… — рассеяно ответил Ноа.
          — Значит просто праздное любопытство?
          — Ага…
          Маттео внимательно осмотрел Ноа:
          — Ты сегодня немногословен, — он не узнавал своего шефа. Куда-то исчез тот оригинальный и целеустремлённый человек, которого он знал.
          — Наверное, не выспался…
           — Раньше это тебе не мешало.
          Ноа пожал плечами. На самом деле он понимал, что сосредоточиться на рабочей проблеме ему мешали навязчивые мысли совершенно на другую тему.
          — Так с чего начнём сегодня? — Маттео предпринял попытку расшевелить его на рабочий лад.
          — Без понятия… — снова пожал плечами Ноа.
          — Знаешь, что, — с решительным видом вмешался Демиан, — тебе явно нужен отпуск. Иди к начальству и ставь его в известность, а мы тут сами всё посчитаем. Будем держать тебя в курсе.
          — Отпуск мне действительно теперь не помешает, — без особого энтузиазма, но всё-таки согласился Ноа и, недолго думая, побрёл к Нойманну.

•••

          Выпрашивать отпуск у начальства долго не пришлось. Более того, не успел Ноа завести об этом речь, как Нойманн сразу поддержал его и даже с каким-то облегчением выразил глубокую надежду, что в ближайшие две недели Ноа не попадётся ему на глаза в здании исследовательского комплекса.
          Обратный путь домой Ноа преодолел за рулём своей запылившейся от двухнедельного простоя на служебной стоянке «Тойоте». Его снова начали одолевать сомнения и беспокойства по поводу разумности принятого им решения втягиваться в эту странную и фантастическую историю, приютив у себя дома гиноида в бегах.
          На лестничной площадке его опять встретила фрау фон Шеффер:
          — Ноа, твоя коллега целое утро носит какие-то тяжёлые ящики. Она же такая худенькая. Я всегда говорила, что эмансипация ни к чему хорошему не приводит.
          — Худенькая, потому что занимается спортом, а значит и физически развитая. — Ничего лучшего в ответ Ноа придумать не смог.
          — А в этих ящиках, опасного ничего нет? — фрау фон Шеффер с тревогой посмотрела на него из-под очков.
          — Не беспокойтесь, фрау фон Шеффер, всё будет в порядке, — выдавил очередную улыбку Ноа, и мысленно добавил: "Очень надеюсь".
          Благодаря тому, что Маттео и Демиан в принудительном порядке выпроводили его из лаборатории ещё до конца рабочего дня, домой он уже вернулся к обеду. Слегка обеспокоенный сообщением от фрау фон Шеффер, он первым делом принялся искать Леа, осматривая цела ли ещё его квартира. Квартира оказалась не только цела, но ещё и в идеальном порядке. Леа он нашёл в своём рабочем кабинете. Привычная обстановка там заметно преобразилась и стала больше походить на операционную. В центре помещения теперь стояла раскладная кушетка, а рядом с ней передвижной столик с анализатором сигналов и лабораторным блоком питания. Стол был заставлен разнообразными приборами и инструментами. Угол "украшали" сложенные друг на друга пустые упаковочные ящики.
          Леа занималась наладкой анализатора сигналов.
          — Ты рано вернулся, — она перестала возиться с техникой и переключила внимание на Ноа.
          — Я взял отпуск, мне необходимо подумать о смысле жизни.
          — Я разогрею тебе еду, — она целеустремлённо направилась на кухню, по-видимому, полагая, что о смысле жизни лучше думать на сытый желудок.
          Ноа отправился вслед за ней:
          — Это всё нужно для ремонта? — спросил он.
          — Да. Ещё я закончила чертить схемы.
          — Где ты это всё взяла?
          — Кое-что купила в магазине электроники, кое-что заказала через интернет.
          — Эта техника дорого стоит.
          — У меня достаточно денег для этого.
          — Откуда они у тебя?
          — Нашла, случайно.
          — Неужели. Что, прямо так на дороге валялись?
          — Нет, на столе.
          Ноа решил дальше её не расспрашивать. Что-то ему подсказывало, что большого восторга от этих подробностей её биографии он не испытает.
          Разогретый раклет оказался непривычно по-домашнему вкусным. Ноа уже успел забыть, как это бывает, сидя на одних полуфабрикатах, пиццах и бургерах. Также обнаружилось, что кроме разнообразной техники, Леа догадалась прикупить ещё продуктов в холодильник.
          — Где ты этот раклет купила? — спросил Ноа.
          — Я сама приготовила.
          — В твоей программе даже кулинарию заложили?
          — Нет. Я нашла рецепт в интернете.
          — Последний раз обо мне так беспокоилась только мама.
          На комплимент Леа никак не отреагировала.
          Ноа с аппетитом поглощал раклет и думал о достижениях современной техники. Подумать только, фактически он обзавёлся эксклюзивным бытовым прибором с искусственным интеллектом последней модели, который может обеспечить идеальный уход за холостяком и его берлогой.
          После трапезы Ноа расположился в полулежащем положении на диване с ноутбуком и принялся изучать техническую документацию, которую ему начертила Леа. Сама она отправилась в рабочий кабинет, чтобы продолжить настройку приборов и приготовление места для завтрашнего ремонта. После завершения этой работы она присоединилась к Ноа в гостиной, чтобы составить ему компанию в изучении своей технической документации.

•••

(продолжение следует)
http://proza.ru/2021/03/17/1963