Змей горыныч сказочная история

Незатейливость жизни
И ее сюжетов
И есть ее сложность.
Сам я со своими героями не знаком.
Автор

Предисловие.
Ну надо же! Как народ может заблуждаться в своем представлении об увиденном. Даже история ошибается. А ведь змей – горыныч–то был «белый и пушистый», как принято говорить. Хоть и о трех головах.

Начало этой истории.

Безделье.

- Так, драгоценный мой друг, пора уже и подумать о теме хорошей научной статьи. Нам – филологам трудно выбирать: уж очень у нас скудные темы. Но идея ведь понятна: надо изучать письменные тексты и на основе их содержательного, языкового и стилистического анализа – изучить историю и сущность духовной культуры периода  общества, относящегося к описываемому периоду.
Так банально по содержанию, но очень дружественно по тону, Костя (Константин Шломович) напутствовал Диму к дальнейшим подвигам на благо науки.
- Милый, способный юноша, одна беда – «ботаник» он, как сейчас выражается молодежь, - подумал Константин Шломович.
- Хороший Костя дядька, только по содержанию своему – «ботаник», подумал Дима,- Ему бы в духовность, в наставники. Польза народу бы была! А так - кабинетный работник. Ради чистой науки, с никому не нужными результатами. Филолог, одним словом.

Все эти «исследования культурного наследия о причудах типа «Слова о полку Игорева», как они похожи друг на друга! Хочется чего - то своего, яркого.
Яркого, как проповедовал его школьный учитель Анатолий Федорович. Вот это человек!
Ведь под влиянием Анатолия Федоровича и выбрал Дмитрий филологию в своей жизни.
Вот уж кто не был «ботаником»! Спортсмен – штангист, весельчак. А какой умница, доброжелательный человек и педагог!
Как – то на школьный вечер забрели подвыпившие парни и начали куражиться. Анатолий Федорович вежливо попросил их угомониться. А когда там один зарыпался, Анатолий Федорович взял и приподнял парня. Невысоко, сантиметров на 20, но поднял за голову, сжав ее сбоку (прямо по ушам) своими ладонями штангиста. Ну и рожа была у того парня! И как сразу эта рожа у него поумнела…
А его уроки! Ну как забыть сочинения на такие темы как, например, «тема бабы Яги»?
- Левый ряд пишет положительный образ героини, а правый ряд пишет отрицательный ее образ.
Равнодушных не было: писали кто, во что горазд. Только, что ненормативной лексики не было в тех сочинениях. Кто писал одну страницу – кто больше. А потом были дискуссии: спор – ругань «правых» и «левых».
Анатолий Федорович принципиально не ставил отметку «два». Но лентяев обижал, заставляя, для получения «погашения непроставленного неуда», учить стихотворения не из школьной темы. До сих пор помнятся стихи по такому наказанию. Из Байрона. «Но боже мой, какая не сдается, когда мы блеск и роскошь ей сулим…».
Не сразу – но литература стала любимым предметом у Дмитрия.

Что выбрать в качестве темы? Тему, еще не залапанную липкими ручонками «исследователей от науки». Вон, сколько томов уже лежит – хранится в библиотеках и хранилищах! Никому не нужные. Ни уму, ни сердцу, ни заднице. Ни другим частям тела. Людям не нужные абсолютно.
Шли дни, тема не вырисовывалась, но изнутри, кажется, что – то зрело.
- Рожу какой–нибудь экзотический плод,- усмехнулся Дмитрий. Но рожу, обязательно рожу.

Роды все не наступали, поэтому к Косте идти было не с чем…
А тут весна закружила и внезапно вспыхнувшая любовь к Т.Н., сорокалетней даме из дома в соседнем дворе.
Семья у Т.Н. была современная, московская семья. Муж - пилот на международных линиях со своими интересами к бортпроводницам и обслуживающему персоналу женского пола, а Т.Н. - бухгалтер солидного дилерского автосервиса.
У пилота и Т.Н. было очень уж современное понятие о семье. Лозунгом звучало: «НЕ ЗНАКОМИТЬ С ДРУЗЬЯМИ – ПОДРУЖКАМИ  И  НЕ  ОСКОРБЛЯТЬ ДРУГ - ДРУГА».
Диме любовь с Т.Н. была необременительной. Встречи проходили романтично, под филологическим: «уроки любви и дружбы». В периоды отсутствия мужа в Москве.

Приехал двоюродный брат Димы, из провинции. Жорик. Дурак – дураком. Но способный. Приехал поступать в сельхозакадемию.
- Женюсь на москвичке, а там видно будет, - поделился с Димой.
И ведь поступил. Оказалось, в академии любят спортсменов, а Жорик- мастер спорта по биатлону. Осталось жениться.
Пришла осень и Дима наскучил Т.Н., о чем ему было указано.
Надо было возвращаться к «ботаническому» бытию и порадовать Константина Шломовича.

Жорик пропадал на тренировках и всяческих студенческих тусовках: учеба у него шла.
Только у Димы не наступали роды про науку. И их ожидание затянулось, о чем по телефону Костя Диме и напомнил.
- Может аборт про науку сделать? - пошутил биатлонист на сетования со стороны Димы.
Но было жалко зреющий, совершенно еще не известный плод и Дима решил еще немного выждать.
 
Жорик увлек Диму в студенческие сельхоз - академико – спортивно – дурашливые мероприятия, поэтому, на очередные телефонные сетования Кости, Дима начал отвечать все спокойнее и проще. Чем огорчал, кажется, Костю.
В том числе - научное общество, в частности, и науку в целом.

Встряска.

Но, как говорит Жорик: «Жизнь преподносит не только радости, но и гадости».
Да, да, да. Дима получил повестку на немедленный призыв к службе в вооруженные силы и убыл в ряды защитников.
Два года в защитниках прошли не очень хорошо. Часть, правда, была небольшая. Хорошая. Занимались вопросами картографирования, поэтому, практически не было беспредела. Но традиции определенные были. Ну как в защитниках – и без традиций!
Еще Дима научился бегать, подтягиваться, быстро есть, не огрызаться и терпеть. Помогал Диме заложенный родителями на генном уровне некоторый пофигизм. Особенно, когда хотелось себя пожалеть.
А тут как тут и пофигизм – вот он: «Ну и что? Пройдет – наладится все». Да и друган у Димы по защитникам стал. А друган был с «прибамбахом» и с девизом: «Киоку сенкай – лучший в мире вид спорта»! Он и Диму обучил некоторым особенностям своего любимого спорта. Там тоже какая – то своя философия отречения от себя, от своего тела. Японская философия этот вид спорта -Киоку сенкай, но для драки полезная вещь.
Да и строевая (неформальная песня в защитниках подразделения Димы) пела: «Горемыка, змей – горыныч, низко пролетел…» ну и т.д. Да, очень выручала эта песня, которую Дима мычал сквозь зубы и пот, когда уже никого, казалось бы, не хотелось защищать. Не хотелось ни бежать, ни ходить, ни стрелять. А хотелось просто так лечь и умереть.
Корче - через два года Дима не стал «ботаником». Правда и «кирпичом» не стал. Но повзрослел и помогутнел серьезно. Очень серьезно. Под девяносто кило мышиц, как говорят друзья кота Леопольда.
В который раз уже отмечаю - армия и отцы командиры делают мужчин из мальчиков лучше и быстрее чем кто – либо.
 Как читатель понимает, здесь у Димы служба в защитниках и закончилась.

Затишье.

И что интересно, по возвращении из защитников, Дима позвонил Косте и предупредил, что роды просто откладывались. Правда, темы все не было.
Биатлонист и пошутил за кружкой пива.
- Раз тебе змей - горыныч помогал в защитниках, да и защити ты его от кляуз сказочников – брехунов в своей научной работе.
Моя бабушка мне говорила, что все про него - враки. В общем, конкретный змеюка был персонаж. Даже как – то мне сказку рассказывала про коло время вращение. Ну что – то такое, знаешь, очень положительное. Раз темы все еще нет, можно очень даже нормальный персонаж слепить для родильной темы.
Как думаешь?- закончил Жорик, пытаясь шутливо – больно ткнуть по Димке.
Моментальный блок «учи – укэ» из другановского спорта вызвал уважение на лице Жорика.
- Ну ты вообще стал! Супер!
Давай, защищай слабых. Змеев защищай. А кто еще их защитит?
Кстати, сколько их было? Вот – вот, один. Откуда взялся - куда делся? Думай. У тебя после армии голова пустая. Вот и думай!

К лету у Димы созрело желание не надолго отъехать из Москвы. Работа курьера была уже хорошо освоена и даже стала скучной.
- Поеду, послушаю народ. Послушаю, что говорит народ о змеях – горынычах.
Дима был уже давно не ботаник, поэтому сборы были недолгими. Только родители переживали: «Не перебесился еще ребенок».
Жорик подробные дал инструкции, и Дима укатил к родне и бабушке - сказательнице.

С оказиями, на каких–то перекладных, но Дима добрался к цели своей – лесной деревушке.
В деревушке осталась улица народу. Народ был очень рад московскому гостю, и, как выяснилось, родственнику почти всем живущим на этой самой улице.
Жорикина, да и Димина, бабушка Нюра оказалась на самом деле пробабушкой и еще очень энергичного образа жизни. Но старенькой. Хоть и говаривала бабушка Нюра:
- Устала жить, но есть мне поручение. Поручение не исполненное. Но заветное.

Погуляли, поприветствовались, как заведено у нас. Да попили местного производства, на травках, да на орешках настоенного.
Ох хорошо, даже очень хорошо! Под дичь лесную и рыбку из местной речки. Когда на работу не надо, а работа только по потребности и честно.
Дима помогал физическим трудом народу, а народ у нас хлебосольный. Жаль только, что народ все возрастной: бабушки – прабабушки, и немного еще дедушки – прадедушки. Но у Димы не просматривалось сильное уж желание к обладанию кем – либо, так, что время текло очень приятственно.
Правда, на вопросы о змее – горыныче все отшучивались и советовали поговорить об этом с тетей Нюрой.
 
И где – то через месяц, приглядевшись к Диме, бабушка Нюра поддержала разговор о змее - горыныче. При этом использовала слова, не соответствующие ее возрасту, очень уж современные слова.
- Есть у нас виртуально - временной портал у сопки, мы ее называем Муромской. Сказывают, что связывает он наш край с краем Кулебаки. Связывает наш край сегодняшний с краем - тогдашним.
Дима и дар речи потерял. Может, послышалось что из – за перетруда или перепоя?
Баба Нюра обидчиво поджала губки и неделю разговаривала с Димой только односложными предложениями.
Но Дима ведь по жизни был филологом – пофигистом и, как результат, - дней через десять баба Нюра оттаяла под натиском молодежно – приветливой (Димкиной) обворожительности.

- Портал у сопки Муромской связывает нас с краем Кулебаки и расположением и временем.
А мне предназначение от моих родителей (а им от их и так два по двенадцати раз) передать правду о портале и определиться с персонажным змеем – горынычем.
Сдается мне, что эту правду я должна передать тебе, Димочка, а уж ты смотри, как дальше быть.
Больше не спрашивай, сама знаю, когда и что и когда тебе сказать еще.
- Хорошо, как скажешь, - у Димки образовалось очень заинтригованно – разочарованное состояние.
Больше разговора на эту тему долго не было.

Димка продолжал копать – рубить – строить - косить и другое. Родне он очень понравился, и родня уговорила Диму зазимовать.
Зима тут - как и у всех в глуши. Развлечение было только с дядей Меркурием: они ходили на охоту да иногда на рыбалку. Грусть по Москве совершенно отсутствовала…
Димка повзрослел. За зиму у него выросла борода, хорошая такая борода, окладистая. Как – то незаметно под эту бороду мужская часть родни стала величать Диму - «Димычем».

Весной баба Нюра продолжила свой рассказ о портале.
- У нашей семьи предназначение передавать сказание или сказку, не знаю как правильнее будет, о таком запутанном понятии про коло время вращении.
Этот портал описан в древних рукописях, которые я тебе покажу. А как символ портала используется какой–то змей – горыныч, объединяющий время и межвременное транспортирование.
Баба Нюра принесла аккуратно упакованный сверточек.
- Этому сверточку, Дима, почитай ровно два на двенадцать поколений уж, если и тебя сосчитать. Дюжина и дюжина поколений, Димочка.

Несколько корявым почерком прописано на картонке.
- Читающему передаю привет - заклинание:
   «Горемыка змей – горыныч низко пролетел, низко пролетел, низко пролетел.
   А солдат, картограф славный, змея пожалел, змея пожалел, змея пожалел».
Что за ерунда? Это ведь наша неформальная армейская песня. А вот здесь еще немного.
- Прислушивайся к себе, к людям. И все образуется. Все свое оставь перед дорогой дальней. Еще не ясно, как все обернется. Ибо три дороги перед тобой открыто.
Написано современными буквами. Картонка, правда, скорее пластик, чем картон. Елки – моталки, так это же мой почерк!
Так, а где же про это, как положено: направо - конь, налево девица, прямо – жизнь, или как там, правильно? Нету? Нету. Нету?
Они меня, что ли, опоили? И заставили всю эту белиберду написать - сфальсифицировать что ли?
- Баба Нюра, скажи что - нибудь. Хватит разыгрывать.
- Нет, Димочка, этот сверточек мне передала моя бабушка и велела потом передать нашему в роду, достойному, по моему мнению, человеку.
И еще велено рассказать про сопку Муромскую и ее связь с краем Кулебаки.
Видишь, уж тепло стало, дело к лету. Собирайся в лес – дорогу и возьми с собой питье, сохраненный от бабушки этот порошок. Может трава – чай на питье собранная, не знаю, не знаю. Как к месту дойдешь – напиток выпьешь. И, помни, еще есть только две порции этого напитка. Собирайся, да одежку надень попроще. Часы оставь, чай по солнцу определишься. Зря, что ль год у нас прожил?
А дорога, она там такая, что никто туда не ходит, а кто ходит, тот блудит по лесу и выходит в непонятные места. И боится больше ходить к сопке. Смотри, Димочка, если не хочешь – не ходи, миленький.
- Вот потеха – распотеха: решили, видимо, меня разыграть до самого, что ни есть конца. Смотрите, родственнички, посмеюсь я над вами, да вместе мы и посмеемся!
Рассказывай, баба Нюра, как определить место заветное. А раз никто не ходит, то и дороги нет? Как идти - то? Буераками, что ли?
- Слушай, внучек, внимательно…

К началу сказки

И пошел Дима поутру по тропке звериной и дошел до указанного колка, и увидел камень скалистый, как в бумагах описано и бабой Нюрой объяснено по памяти сказке – сказанию, что от пращуров.
Деревня - то как на ладони, внизу под сопкой лежит, недалече. По прямой – час пути. Солнце только – только поднялось во всю свою красоту. Ох, хороший денек выдался!
- Ну смотри, моя родня, уж я то Вам вечером выдам за розыгрыш! – с улыбкой подумал Дима.
Съел того, что баба Нюра в дорогу собрала. Настоенного напитка чуть отпил (два глотка и нет его). Оперся Дима на камень при тропке, что скалистый. И закружило в голове.
- Наркотик таежный что ли?- успел подумать. И темно в глазах стало, ровно в сон провалился…
Открыл глаза: кажется, немного времени прошло: солнце на том же месте, там же висит. От свежего лесного духа закружило голову, видать.
Восприятие окружающего чудно как – то: вижу лес, да не как лес. Деревня размытой кажется, марево, наверное, искажает или это все же напиток лесной действует?
Ладно, интереса больше не видать – пойду к родне.
По дороге слышно стало как зверь какой – то рядом идет (родня попугать решила что ли?). Подошел к деревне, собаки выбежали. Не лают, к Диме подходят, не ластятся, но за своего признают, не облаивают. Как – будто этого большого кобеля не видел я в деревне. Может волк? Очень похож на волка: и не подходит близко, и отсекает дорогу к лесу. Вожак, видать. Но не рычит, не за плохого, значит, признает.
Что – то крыльцо на краю улицы как другое: оно же окрашенным было. Ой, нехорошо на душе, ровно заблудился. Другая деревня что ли? Предупреждала ведь баба Нюра: «Кто ходит, тот блудит по лесу и выходит в непонятные места. И боится больше ходить к сопке».
Ни ножа, ни ружья не взял. Городской все равно еще, хоть и пожил уж чуток в тайге.
Такие мысли пронеслись в голове. А, пофиг, язык до Киева доведет!
Какой–то мужичонка подошел. Незнакомый. Одет уж бедновато. Поздоровался: «Здравствуйте, Димыч. Где пропадали? Уж мы и потеряли Вас. Думали, подались в другие края. Семья уж проплакала».
Что за спектакль? Но, как-будто, не смеется, серьезно говорит.
- Провожу Вас к Никитичу. Велел, как кто Вас увидит - сразу весть дать. И магарыч хороший обещан в придачу. Пойдемте, Димыч.
А говорит, как эхо неразборчивое следом слышится.
Кино, да и только. Шутка что ли?
Грязь, она в любой деревне грязь и есть, но добротная деревенька. Правда, окна какие –то, как без стекол,волоковые окна что ли ? Но лошади, свиньи по улице. Да и молодь – пацанята, а вон и девчата идут.
Дима поздоровался издали, как принято в деревне. Девчата прыснули: «Здравствуйте Вам, Димыч»,- и смущенно потупили глаза.
- Интересно все же в деревне! Живу, бог знает где от них, а многие про меня знают. Не то, что в городе, а тем более в Москве. Встречался с Т.Н., так ведь и не знал никто: кто я и к кому пришел, хоть и жил в соседнем дворе.
Зашли в добротную избу. Поднялся крепкий парень, в возрасте как и Дима. Такой же бородатый. Улыбается. Порывисто подошел, обнял крепко.
- Ну, здорова, родич ты мой! Давно уж ждем. Запропастился куда? Аль в другие края подавался? Как, Димыч, в ладу с собой? В ладу сердце с тобою самим?
Да, друг ты мой родный, соскучился уж я по тебе. Да и Анютка заждалась с детями.
Затянулся что - то спектакль. Но что - то внутри екнуло. Сон что ли? Однако от обжатия парня ребра физически чувствовали реальность происходящего.
Ничего не понятно. Ладно, поменьше болтать, больше слушать, как учил взводный. А там кривая выведет.
- Да так уж получилось, отлучался не надолго.
- Ничего себе, не надолго. А что такое долго? Чай, шесть лет не было тебя.
Ладно, Димыч, садись за стол.
Эй, девки, подавайте хлеб – соль гостю дорогому. Димыч вернулся!
Анюту кликните ко столу.
Умойся с дороги.
Зашли молодые женщины. Чинно поздоровались и скоренько стол заставили.
Дверь отворилась. Симпатичная такая телка кинулась к Диме.
- Соколик ты мой ясный. Наконец ты вернулся! Уткнулась в Димку и заревела (как в каком – либо сериале про любовь).
Парень смеется.
- Ладно, Анютка, нашлась твоя пропажа. Держи крепче, чтобы не утащили. Будет реветь. За стол, за стол. Все за стол. Димыч, садись подле.
Анюта за ладонь держит – нежно и крепко одновременно. Наверное, Дима с ней знаком. А глаза сияют. Глазища такииие. Утонуть – не выплыть.
У Дима мысль с радостью: «Точно, меня в этой деревне женят – до бабы Нюры не дойду».
Только запомнил Дима первый тост. А потом как журчание ручейка. Разговоры, шутки, еда - все дичь. Да день – ночь, как – будто, менялись.
Пришел в себя Дима: ясный солнечный день. На топчане Дима лежит. И рядом та телка.
Тьфу, чур меня, чур, сгинь, зараза!
Ан нет, не помогает. Анюта сидит себе на краю топчана. Сидит. И глаза те же. Сияют.
- Очнулся, касатик. Уж я так соскучилась!
Лихорадочно соображая, этично ли обнять – прижать к себе девушку, Дима пытался выиграть время.
Влетели ребятенки где-то четырех и пяти лет. Подбежали. Около Анюты стали. С любопытством Диму разглядывают. Мальчишки.
- Поздоровайтесь с папенькой, дети.
- Здравствуйте,- несмело друг за другом сказали.
И сказали это Диме. Кошмар у Димы и случился! Про себя мелькнуло.
-Это я, что? Шесть уж лет пропьянствовал? Когда детей успел родить?
Надо было срочно все выяснить. Глазами Анюте показал, ребят выпроводи. Умница, поняла. Велела погулять ребятам. К Диме лицо, – глаза сияющие, вопросительно повернула.
Язык у Димы и отнялся. Любовь! Любовь! Любовь! Как в кино или в сказке. Точно искра по Димке проскочила. Банально – но факт. Проскочила искра и в Диме застряла: На фиг. На фиг, на фиг. Такую ждал.
Пусть женят, на фиг. Согласен. С дитями возьму, на фиг. С обеими. Моя.
Пусть будет моя. Хочу, на фиг, такую. Пусть будет со мной, только со мной. Что - то зациклило на этот «на фиг». Как с катушек слетел, ровно.
(Вот так и сгорают в жизни парни, влюбляются в такую вот встречную и - как в омут головой. Ведь на всю жизнь, может быть. Дима же конкретный парень, как отметила деревенская родня. А уж она народ чует, родня – то таежная.
Читатель мой! Если ты мужского рода - ты поймешь Диму. Если ты женского рода – отбрось ревность женскую к сопернице, просто порадуйся за нее. Все равно тебе уже Диму не достать, он влип полностью и бесповоротно.
Простите меня, мои читатели, но я, кажется, тоже уже влюблен в Анютку.
Блондиночка, не крашено – белая, а ярко – соломенные густые волосы. Абсолютно чистое лицо. Глаза удивительного цвета. Таких не должно быть в природе: серо – голубые, под цвет фиалки. Брови – господи, это такая прелесть! Ничего лишнего, гармония в цвете с волосами. Коса, а над левой бровью нависает прядь, как крыло птицы прекрасной. Улыбка, такая открытая, такая яркая и ясная. Добавь, читатель, сюда восторженно – влюбленный взгляд на Диму.
Стройненькая. На шейке ожерелье крупными круглыми каменьями черного цвета и один побольше. Да, что там! Димку можно понять. Повезло парню!).
Дима пытается слова сказать.
-: Анюта, (боже, а имя – то какое!) мы знакомы? И увидев удивление на лице прелестницы, спешно добавил: «Давно?».
Улыбнулась.
- Иди ко мне, радость моя, Димочка мой, ненаглядный!
(А говорит, словно чуть эхо неразборчивое следом слышится. Стоп, стоп, стоп. Сначала небольшая разведка местности. Хоть и готов он уже сдаться победительнице).
- Пойдем (пауза), Анютка, на свежий воздух - погуляем, подышим.
Улыбнулась лукаво: «Как скажешь, так и будет, золотой мой».
- Ты знаешь, Анютка, я ведь отлучался от мест родимых. Не надолго. Да что – то с памятью стало, ровно провалилось все куда–то. Расскажи о нас подробнее. Очень уж вспомнить хочется все. Расскажи подробнее.
Анютка и рассказала, жалостливо поверив в выдумку Димки об отлучении от мест родимых.

Назад про сказку (рассказ Анюты).

Ты, Дима, пришел из леса, почитай, шесть лет назад. И уже всех знал. А мы тебя не знали. Закрыли тебя в чулан.
У нас тут, недалече, в лесной избушке живет ведун. Такой дядечка - отшельник.
Фантомом его зовут. Сказывают, ему под пятьсот лет.
Брат мой, Никитич. И для него Фантом как духовник, ровно. Если что и как - брату Фантом советует. Мы ведь и живем поселением, отшельниками, как Фантом велит, никого не привечаем. Живем сами по себе, да по укладу, что Фантом велит. Народ все равно к нам течет маленько. Слух – то по земле про наши Кулебаки как сказка рассказывается. У нас все уважительно, по народным правилам. За старшего – брат мой. Все суды – пересуды, да по обустройству и другое – всегда нам совет Фантом велит. Фантом уж очень умен, хоть и имя у него чудное. Да и, сказывают, сам чудной. Говорят, даже летун. Не видела, придумывать не стану.
А ты пришел. Чужой такой. Одежка не наша. Как сейчас на тебе, ровно, и не износилась вовсе.
Никитыч - за советом к Фантому обратился. А тот и говорит, странно так: «Вторая дорога его, что вместо первой. Привечайте странника. Как брата привечайте. Для Вас он пришлый. Вам даст уйти и сам уйдет и частичку заберет с собой».
Ну тебя и завысвободили. Так ты стал жить у нас. И всегда за соседа помощь от тебя была. Такой сдержанный, уступчивый. Я тебя сразу полюбила. Но вида не давала.
- А как сдружились – слюбились?
- Так один раз кулашный бой был потешный.
Брат, Никитич, и говорит,  Димыч, не умеешь мечом, так хоть кулаками можешь ли? Да и ухажер мой, Репня, насмехаться начал. Ты отнекивался. А потом все равно встал.
Так Репня вызвался тебя побить. А ты говоришь, чудно так, что городской и против сельских только ловкостью просишь разрешить. Чтобы отклоняться от удару. Народ разрешил, раз и в бою так бывает. Репня себе тоже такую вольность взял.
Я так боялась за тебя. Ты такой -улыбаешься, а Репня, видно было, серьезно решил бить. Так жалко было тебя, убьет ведь, думаю, Репня Диму.
Стали вдвоем вы. Никитыч сигнал дал. Ты чудно так стал, ровно конь перед прыжком, а Репня как замахнется и со всей силы в тебя! Я аж закричала. А ты в сторонку как – то повернулся и как пикой Репню рукой ткнул. И как крикнешь, ровно мявкнул. Репня и упал, даже пена изо рта у него пошла – думали убил ты его. Нет – очнулся. Встал, руку тебе пожал и свою руку поцеловал, которой твою держал (у нас обычай такой для верного друга).
Никитыч тогда спрашивает, мол, что ты хочешь? А ты говоришь: «А девку можно?» Никитыч разрешил. Если - говорит,- девка согласна. Ты повернулся ко мне и говоришь: «Пойдешь со мной?» А я, конечно, согласная. И вот с тех пор мы муж и жена. И у нас уже два ребятенка - мальчишки.
Жили года два, поди. Душа в душу. А потом ты упросил сводить тебя к ведуну. Какой – то задумчивый ты вернулся. А через день исчез, ровно растворился. Только мальчишек оставил. Один уж был. А другого я носила. Думали медведь тебя задрал. А Фантом сказал Никитычу, что вернешься ты. Что за миссией пошел какой–то. Но вернешься. Обещал Фантому.

Продолжение.

Познакомился Дима с мальчишками, подружился. В любви и гармонии пожил с пол года. С волковатым вожаком собачьим и то подружился. Кличку ему от себя присвоил - Серыч.
Но жизнь в чудесах, да и только! Непонятки: кто такие, как деревня называется, как Дима попал сюда и где деревня та, что по – соседству, где родня живет. Уж, наверное, и знак о себе надо дать. Поди, волнуются дома. Да и число какое сегодня?
Перезнакомился со всеми, хоть все и подшучивали.
- Другой уж раз Димыч знакомится с нами. Мало, видать, одного раза было.
Со всеми добро у Димы. Народ открытый. Ровный меж собой. И понимающий. Но, словно, как вчера они живут (или позавчера). Туманно как–то называют текущую дату. Видать ведун здорово народ держит в управлении. Ни радио, ни сотовых телефонов, ни часов, не посуды фарфоровой, ни кастрюль. Ничего нет. О многом, что Дима говорит – разговор поддерживают, но словно только сейчас в разговоре узнают о теме. Самолет, автобус, ружье.
Просвещение Фантома? Староверы что ли? Но не видать фанатизма. Да и главный – Никитич, уж больно молод, что бы заправлять у староверов.
Тут запросился Дима у Анютки к отшельнику. Понимал Дима, что что–то еще должно было произойти. Чтобы его женитьба с Анюткой вышла, как она ему рассказывала. Хоть, в общем- то, все Диму очень даже и устраивало в текущем моменте его жизни.
Загрустила Анютка.
- Опять пойдешь странствовать за своей миссией. Когда уж ты ее найдешь, друг мой сердешный? А может не надо? Все ведь хорошо у нас. Ай, не любишь больше? Хочешь, я тебе еще рожу?
- Любовь моя. Все здорово, все хорошо. Но что – то гложет, не дает мне покоя. Пойми.
Надо мне к ведуну. Поговорить надобно.
Пошли вместе к Никитичу за разрешением. Тот срок дал два дня на решение на встречу с ведуном.
И через два дня Анютка, со слезами, стала собирать Диму на встречу и проводила за околицу, недалече от села, полчаса дороги пешим ходом.
Метров за сто до дома ведуна (добротный, хороший, из бревен дом) Анютка оставила Диму.
- Димочка, ты уж возвращайся домой. Хоть попрощаться, если уж так выпало.
 Обещай. Мальчишкам хоть слово ласковое, напутственное скажешь. Обещай.
Дима отмолчался. Только ласково погладил плечи Анютки. Та в рев! Не здорово, ой не здорово что–то.
Пошел, не оглянулся.

Встреча.

- Заходи, заходи. Знаю, зачем пожаловал, да хочу на тебя посмотреть. Душу твою облегчить, да и помогу тебе, добрый человек.
Невысокий, метра полтора человечек, сидя за столом, поприветствовал вошедшего Диму.
- Садись. Если хочешь-  помолчи. Я и так все твои слова услышу. Только спокойно все расскажи – подумай.
- Как мне быть? Я люблю Анютку, но ощущение, что я во сне. Может баба Нюра опоила меня по ошибке, и я где–нибудь лежу в беспамятстве, а все это мне грезится? Или попал в какую зону, что организм и мозг дурманит?
Но уж больно все четко вижу, как в жизни. Сны такие не бывают. А объятия и ласки Анютки? Не могут во сне так ярко видеться родинки на ее спинке. А мальчишки?
А вот дорогу к родному краю, к бабе Нюре, не вижу. Прошу, образумьте - расскажите, что со мною? Что будет со мною и Анюткой? С моими сыновьями? Что мне делать, направьте по пути истинному, а не по ложному. Очень прошу!
Сам же, если смогу, что сделать для других, – так вот он я со всеми своими силами и возможностями к услугам. Как скажите. Все сделаю. Себя не пожалею.
Эти мысли пронеслись в голове у Димы. И еще он увидел, как кадры из цветного кино: по кадрикам всю свою жизнь. От момента появления на свет, до момента как он сел на табурет перед ведуном. Так много увидел и так быстро. Словно жизнь промелькнула перед глазами. Многое увидел, что, казалось, давно забыл.
- Как перед смертью, - спокойно так подумал Дима.
Молчание затянулось.
- Заснул что ли ведуно,- разочаровано подумал Дима.
Посидел Дима еще немного, пора уж и честь знать, пора уходить что ли? Привстал и, не разбудить бы, потихоньку пошел к выходу.
- Сядь, - властно так прозвучало. Сколько у бабы Нюры напитка осталось? Две дольки ?
Дима кивнул.
- Две у тебя дороги осталось. Итак, все делаем по моему плану: со всякими трудностями связанное. Может, найдут тебя в лесу в безумном состоянии. Или возвращайся в свой город. Встретишь другую Анютку. И все будет у тебя спокойно и хорошо. Как с твоей Т.Н.
- Нет. Хочу эту Анютку. Сделайте что–нибудь, прошу. Сердце болит за ее любовь. Может, я и не стою всего этого. И никому никогда не расскажу. Но тут - как открытая книга моя душа. Я готов отдать за нее и за мальчишек свою жизнь. Только здесь такие слова говорю.
- Хорошо закрой глаза и слушай. Я уже о тебе все знаю. Знай и ты о тебе и чуть – чуть обо мне. И не слова ты слышишь, но мысли, понятные тебе.

Пояснение от ведуна.

Ты, Дима, в прошлом, которое сегодня настоящее. А я как межвременной странник. Звучит моя миссия подобно термину «змей», а то, что скитаюсь, звучит как «горемыка». Так люди и воспринимают здесь мой образ. Я один. Не сам, а мой фантом. Всего нас (настоящих – не фантомов) не очень много. Мы живем и далеко и близко. На другой вероятностной Земле.
Но жизнь у нас дольше вашей. Каждый живет около 527 этих лет, если не произойдет несчастный случай. И где - то после 50 лет мы знаем, что нас ждет и когда закончим мы свою жизнь. И от этого горемычность наша. Нет стимула жизни и нет страстей.
Планета наша Земля и подобна этой Земле. Раз мы выбываем из жизни (меньше тысячи особей осталось на нашей планете), был разработан план по обновлению нашей жизни. Через ваши три тысячи лет нас уже не будет. На замену мы готовим людей этой Земли. Воспитываем их в традициях высокоорганизованного общества, но с присущими этому человечеству страстями и эмоциями.
Первый опыт был удачным, мы отправили жителей Атлантиды на соседнюю вариантную планету перед самой гибелью Атлантиды. Но они все равно погибли. Мы, по сути, их телепортировали без психологической подготовки. И, как нам представляется, если Создатель назначил гибель Антлантиды, то она все равно должна была произойти. На любом варианте планеты. Вот такой безвариантный вариант получился.
Сейчас мы готовим к телепортации это поселение. В течение уже трех поколений жителей, мы их обучаем - готовим. Их ум мгновенно схватывает тему обсуждения и настраивается на обсуждаемый образ. Другими словами - они читают речевой - мысленный образ обсуждаемой темы. Мысли, воплощенные в слова – это то, что мы научили их воспринимать как живую материю. Мы научили их, по их желанию и при твоей открытости в разговоре, воспринимать эту материю, которая живет вокруг нас. Материю слов - мыслей. Орган восприятия материи слов - мыслей у людей есть, так называемый третий глаз. И ты слышишь их мысли, которые сопровождают их слова, и это для тебя словно эхо неразборчивое следом за мыслями слышится.
Наша планета в этом варианте – уникальный организм. Как родинки на теле человека, у нее есть отдушины – телепортационные каналы. Практически мгновенно через эти каналы можно попасть на другую планету или в другое время или на другой вариант планеты.
Этих каналов всего несколько у Земли. Энергия этих каналов, это энергия жизни организма Земля, поэтому использовать каналы можно очень ограниченное число раз. Один из каналов в этой местности и мы намерены использовать его для телепортации людей этого поселения на нашу планету. Этот канал был открыт нами случайно. Он был изучен. Установлено, чтобы канал сработал, нужен его «разогрев» для обеспечения его резонанса с межэфирной энергией. И в качестве «разогрева» используется вспомогательный канал около сопки Муромской. И ты, перемещаясь во времени и есть катализатор «разогрева».
Итак, ты нужен как миссия переселения и организации новой жизни этих людей. И не воображай себя Мессией. Но миссия твоя важная. А мысли твои честные.
Подожди, мы с тобой выстроим модель твоего поведения.
Первое. Нам нужно побудить тебя прибыть сюда - все же более двух тысяч лет назад в твоем исчислении.
Нужно обязательно активизировать вспомогательный канал около сопки Муромской, что вытекает из первого.
И третье. Надо вернуть тебя для пассивирования вспомогательного канала сопки Муромской.
Да еще надо будет сделать временные подчистки, а то возникает противоречие: то ты прибыл, уже имея детей, а позже они у тебя только появятся. Тут тоже разберемся. Все просто.
Но все должно быть сбалансировано. Критерий этого баланса – личностная удовлетворенность и направление мысленного образа на реализацию этой задачи. Что для тебя является стимулом? Банально, уж слишком не из высоких материй – твое чувство к молодой девушке. Правда и человеческие эмоции: любопытство и страсть.
Чтобы не было ошибки – вернем тебя в твое время. А ты поразмысли и прими решение – будешь ли ты дальше участвовать в реализации проекта?
- Я согласен.
- Не торопись. Займемся поэтапной реализацией.
Чтобы можно было остановиться на каждом этапе и откорректировать план, если произойдет сбой в модели твоего поведения или если ты откажешься.

Опять дома (здесь).

Сморило что ли на солнышке? И кружит немного в голове. Темнота в глазах прошла, как из сна вывалился.
Открыл глаза: кажется, немного времени прошло: солнце на том же месте, там же висит. От свежего лесного духа закружило голову, видать.
Восприятие окружающего чудно как – то: вижу лес, да не как лес. Деревня размытой кажется, марево, наверное, искажает или это все же напиток лесной действует?
Ладно, интереса больше не видать – пойду к родне.
По дороге вспоминал видение (?), да мечту - Анютку.
Дошел без приключений, но какая – то тяжесть на сердце. Сказка – быль?
- Баба Нюра, поясни, что происходит. Хочу какой – то ясности. Анютку, что во сне, так люблю, так люблю. В жизни не поверил бы, если бы кто сказал, что так бывает у мужиков.
- Так ты, Димочка, ведь не внимательно читал бумажку- то, просмотри еще раз.
Действительно, несколько корявым почерком прописано на пластике -пластинке.
- Анюткин брат, Никитич, предложил поучаствовать в кулашном поединке. Ухажер Анютин, Репня, вызвался подраться. Крепкий парень. Но несколько самоуверен.
После таи - сабаки провел гедан микки маваси – гери по бедру Репни и тут же чудан гияку - дзуки. Репня потерял сознание. Но парень благородный, встал и предложил верную дружбу.
Встретился с ведуном (наставником) этого поселения. Возвращаюсь обдумать ситуацию, хотя наперед знаю свое решение: только с Анютой!
Или здесь (там) или здесь (тут). Но с Анютой. Любое препятствие снесу. Но своего добьюсь!
- Прислушивайся к себе, к людям. И все образуется. Все свое оставь перед дорогой дальней. Еще не ясно, как все обернется. Ибо три дороги перед тобой открыто. И вторую ты уже прошел.
- Так все по – настоящему?
Задумчиво Дима смотрел на пластиковую пластинку.
- Ну потеха - распотеха. Это уже разыгрыш жизни. И какое же у этого розыгрыша продолжение?
- Посоветуй, баба Нюра, как определиться о моем месте? Какое место мое заветное: здесь (там) или здесь (тут). И где дорога, по которой надо идти? А раз никто кроме меня не ходит, то и дороги нет? Как идти - то?
Голова кругом идет.
Ну, ведун! Действительно, все не так уж и просто.

В радумье дома (здесь).

Баба Нюра начала рассказ.
- Примерно 19 лет назад нашлась в лесу маленькая девочка. Никто ее не признал за свою. Мы ее и оставили в нашей деревне. Ее взяла одна бездетная пара и назвали девочку Анютой. Потом эта семья уехала. Мне кажется, что это как – то связано с преданием.
- Посмотри на этом листочке.
- Прислушивайся к себе, к людям. И все образуется. Все свое оставь перед дорогой дальней. Еще не ясно, как все обернется. Ибо три дороги перед тобой открыто. И вторую ты уже прошел.
Как вариант тебе представлено появление Анюты здесь (тут).
- Но ведь не было такой записи на листочке, я внимательно все прочел. Только что появилась.
Да и про кулашный бой тоже не было в прошлый раз, до похода в лес. Откуда появляется текст? Или я его сам пишу?
Ничего не понимает Дима.
Озадачено Дима смотрел на листочек.
- Баба Нюра, а ты не помнишь, какого цвета глаза были у девочки?
- Как же не помню - фиалковые. И вообще, она вся как бы светилась изнутри, такая блондиночка. Волосы ярко – соломенные и густые – густые. Мы ее звали ангелочком. Долго они здесь жили. Пока Анютке в школу не настала пора. Тогда и уехали. Как – то быстро собрались и уехали.
- Баба Нюра, кажется, мне надо бы опять сходить к сопке. Что скажешь?
- Поступай, как знаешь. Только запомни завет мой.
Жизнь состоит из обыденных вещей. Незаметностей. А когда пройдет время – обернешься: «Ой, ой, ой! Ой! Вот же был знак жизненный, возможный поворот и все бы сложилось, наверное, по –другому... И куда смотрелось? Ой, не туда смотрелось! Иль наоборот. Ой, как здорово здесь все сложилось – получилось».
- Это, Димочка, и называется нашей, личной жизнью, отличной от других жизней.

К началу сказки (дубль два)

И опять пошел Дима по тропке и дошел до знакомого камня скалистого. Пока шел все думал, где та дорога, по которой должна идти жизнь, в чем смысл жизни? Почему нам жизнь показывает – подсовывает свои варианты, которые совершенно по другому могут сложить продолжение жизни. И как мы их выбираем, чем при этом руководствуемся?
Точно так же деревня как на ладони, внизу под сопкой. И час пути тот же. И солнце такое же, вчера ведь все только и было.
- Ну смотри, моя родня, не подведи меня.
Вздохнул, как перед боем, настоенного напитка в два глотка отпил, оперся Дима на камень при тропке, что скалистый. И закружило в голове.
- Совпадает,- успел подумать. И темно в глазах стало, и как в сон провалился.
Открыл глаза. Человечек, сидя за столом, улыбнулся Диме.
- Помолчи. Я и так все твои слова услышу. Как тебе сходилось ко двору – дому? Что ты вынес и что ты принес в свое третье сюда посещение? Только спокойно все расскажи – подумай.
- Я люблю Анютку. И дорогу к родному краю, к бабе Нюре не вижу. Прошу, помогите. Путь свой истинный вижу в моей семье, с Анюткой и сыновьями.
Жизнь мою вижу здесь. Остальное не важно. Очень прошу, помогите! Как и говорил, вот он я со всеми своими силами и возможностями к услугам. Все сделаю, как скажите. Себя не пожалею.
- Да, одна дорога из бывших трех у тебя осталась. И вариаций все меньше. Так ли уж и уверен ты в своем решении?
И тут, не стесняясь и уж точно не будучи «ботаником», с килограммами мышц и могутностью своей, Дима не смог сдержать волнения.
А только кивнул в ответ.

Продолжение от ведуна

Сегодня в том мире, где ты жил - живешь много никому не нужной несуразицы и боли. А выход, он в тебе. Ты и есть выход.
За время, что ты не был здесь, многое что произошло. На нашем варианте планета Земля научились создавать фантома в виде полного дубля личности. Вот и выход. И, знаешь, кто организационный руководитель всего этого проекта?
Не удивляйся, это ты, Дима. И решение это было принято после рождения твоего первого сына здесь. Рождения, которое еще будет.
Да, будет еще и первое твое посещение, не забыл?
Про фантома – двойника личности: ты один из первых, кто таким образом попадет на наш вариант Земли из этого варианта
Это поселение – последнее групповое перемещение людей. Да, велись работы по перемещениям в виде мгновенного создания фантомов – двойников при несчастных случаях и авариях с жертвами. Но ты убедил всех в безнравственности и бесполезности этого направления работ. Наш опыт с Антарктидой тоже это подтверждает.
В этом проекте ты лидер. Этому способствует этому твоя психологическая сбалансированность, которую называют здоровым пофигизмом и другие твои качества, в том числе и те, что у нас имеет термин «многоуровневое мышление». Это последнее просто так, для полноты твоего описания.

Просто продолжение

Вышел Дима, Анютка подбежала. Глазища - так и утонуть - не выплыть (думал уж Дима так и готов еще тыщу раз повторить), а тут и сияющие сто кратно в добавок.
И за что Димке такая любовь ее? Ну не понять нам сердце девичье!
Идут Дима и Анютка и видит Дима впереди себя Диму, одного идущего и тоже идущего в деревню.
Взял Дима Анютку за руку, кивнул – показал Анютке в сторону Димы, впереди идущего, и свернули в сторонку. Рядом идут. Вспомнил Дима про «Ровно как зверь какой – то рядом идет (родня попугать решила что ли?)».
Подошли к деревне, собаки выбежали. Не лают, но не ластятся и не облаивают. Вожак Серыч почуял, видимо. То в сторону Димы с Анюткой посмотрит, то на Диму, что один. И встал между - ровно отсекает дорогу между Димами.
И как будто остановилось все. Только прошли другие Дима с Анюткой из поселения к Ведуну мимо этих, что как застыли Дима с Анюткой. И тут же подошли из лесу (от Ведуна, наверное) опять те другие Дима с Анюткой к этим, что остановились Дима и Анютка.
И опять все ожило. И только одни Дима и Анютка стали. Ровно одни в других растворились. Чудеса, да и только!
Это, наверное, то самое коло время вращение, что из сказки бабы Нюры?
Ну, то, что не очень вразумительно Жорик за пивом пытался рассказать.
В жизнь не поверил бы Дима, если бы сам не пощупал бы собственной шкурой, все это!
Жизнь в поселении продолжалась.
Димыч стал часто навещать ведуна, о многом они общались. Дима катастрофически взрослел и умом и сердцем.
Оказалось, листочек в сверточке - ровно дисплей мыслей человеческих. Всяк читает, что ему положено. И нет для разных людей одного в них текста. И дисплей этот Ведун и Дима вместе организовали(?). Вот, так вот!
И дисплей в сверточке Дима, по совету Ведуна, передал дальней родственнице, что в соседнем поселении проживала. И навет дал - передавать из поколения в поколение. Пока все не образуется. А про чай сказал, чтобы набрали на сорока травах настоя. И все.
Мальчишкам Дима все рассказывал про жизнь свою, про всякие удивительные вещи, которые там были (будут).
И про свою жизнь в защитниках. И про песню о Змее - горыныче.
Мальчишки и пристали: расскажи, что за змей такой?
И рассказал Дима.

Одноразовая сказка
(про змеюку – горыныча)

Много - много лет назад ошибочно занесло на межпланетном корабле на нашу землю астронавта из другой планеты. И не мог он вернуться домой. Это было существо – трансформер. И оно принимало облик по своему усмотрению.
И стало оно как все. Человеком.
Но много было на земле никому не нужной несуразицы и боли. А выход надо было искать. А астронавт не хотел насилия. Но он понимал психологию людей и решил через добро развить людей и сделать их лучше. И использовать страх людей в качестве инструмента.
И тогда приняло это существо вид большой птицы. А чтобы обратить на себя внимание, что бы слушались его, решила птица стать и страшной. И стало у нее три головы и они могли извергать пламя.
И стала птица летать и пугать народ. И стала птица называться змеем – горынычем.
И стал народ пугаться.
А змей - горыныч повеливал приносить ему в жертву молодых людей и девушек.
Девушек отдавали безропотно. А молодые люди шли на битву со змеем - горынычем и больше не возвращались.
И девушки не возвращались.
Народ пугался и думал, что змей – горыныч поедал молодых людей и девушек. И от этого народ еще больше пугался.
А змей – горыныч создал зону отчуждения и переданных ему молодых людей и девушек воспитывал в лучших традициях межзвездного кодекса. Отдельным сообществом. Он установил контакт с нашим двойником планетой Земля и надеялся на техническую реализацию проекта по телепортации созданного им сообщества в лучшие времена.
А потом он умер. И что стало с созданным им сообществом никто не знает.
Может они стали одними из нас. Поэтому мы и удивляемся отдельным людям за их благородство в поступках, в образе жизни, в их отношение к другим людям. Может они и есть потомки людей, воспитанных змеем – горынычем? Давно это было...
Только знаем, что не было подтверждения ни одному факту, когда бы змей – горыныч сделал людям зло. Кроме слухов.
- В общем, конкретный змеюка был персонаж - закончил Дима словами Жорика.

Продолжение

Мальчишкам сказка очень нравилась, даже больше чем рассказы Димины про самолеты – вертолеты и про телевизоры – компьютеры.
Ведун на сказку никак не реагировал, но в одном из посещений, указал Диме на необходимость возврата в свое время.
- Осталась у тебя еще одна дорога. Первая. И она сдвинулась на самый третий раз. Что – то, где – то сбилось в самом начале твоего путешествия.
Пошлем мы тебя – вторую твою личность. Ты уж видел наш предыдущий вариант опробования - «прогона» двойника.
- Еще раз? Поясните.
- Ну как же. Когда ты повстречался с сами собой и я Вас разделил Серычем. У поселения, когда ты от меня возвращался с Анютой.
Все получилось. Только если двойники будут рядом - они сольются в один образ.
Поэтому будет три Димы. Надо завершить эту часть коло время вращения.
Так, что у тебя два варианта жизни осталось. И эти варианты взаимоисключающие друг друга:
а) ты здесь с Анютой и другой ты с другой Анютой там;
б) ты там, а Анюта здесь.
Подтверждаешь свое согласие на продолжение коло время вращение?
- Да, подтверждаю, но только с Анютой.
Значит к реализации вариант а) ты здесь с Анютой и другой ты с другой Анютой там.
Все должно получиться. Надо поторопиться. Дни мои кончаются. И портал скоро начнет закрываться. Это и есть твоя и моя миссия для этих людей.
И все для Димы на сегодня остановилось.

Домой, домой

Кружит немного в голове. Опять темнота в глазах. Но проходит. Деревня на той же ладони, внизу под сопкой.
Надо сделать все, чтобы воплотить в жизнь вариант: я здесь с Анютой и другой я с другой Анютой там!
Интерес сердечный - скорее домой, к родне!
- Баба Нюра, дай листочек почитать скорее.
- Да ты что, касатик. Да часа три как ты их смотрел. Чаю отпей хоть. Поди, уходился?
- Прости, родная, столько надо сделать. Боюсь не успеть - времени в обрез.
На дисплее фраза: «Обратись к дядьке Меркурию».
Дима обернулся к бабусе.
- Дядя Меркурий дома, не знаешь?
- Как не знать. Неделю как уехал в город к родне. Обещал через месяц быть.
- А где родня, в городе? Или где дальше?
- Э, милок, да тебя, видать, зацепило! Уж не в ухажеры ли к Анютке нашей собрался?
- А они, что, родня?
- Меркурий крестным у Анютки, а Палагея - его кума. Крестная Анютки.
Я думала, ты знаешь.
- Пойдем, родненькая, к Палагее. Очень надо.
- Надо, так надо, со стола уберу и пойдем.
Да погоди ты, суетный. Какой – то ты стал ласковенький.
Примечаю, как к сопке сходишь – ровно другим становишься. И говоришь, ровно эхо неразборчивое следом за мыслями слышится. Мне все больше нравиться начинаешь. Хоть и так хороший мальчишка. Да, не воображай, уж.
Дима не может усидеть и все норовит помочь убрать со стола. Ну вот, наконец, и пришли к Палагее.
Дима сразу берет быка за рога (реализовать, реализовать вариант я и Анюта. Люблю Анюту. А какую я люблю Анюту – наплевать).
- Тетя Палагея, хочу с вашей Анютой повстречаться. Серьезный разговор у меня к ней.
- А откуда ты ее знаешь? В городе она, где увиделись – то?
Ты, парень, не балуй, крестница она моя. Глаза выцарапаю, если что.
- На все согласен. Рассказывайте, как найти Анюту? Вот всем – всем клянусь – не обижу Анюту.
Выяснилось, что только пешком до автотрассы идти километров 20. А там, бог даст, попутная или автобус подберут.
Дима схватил, что попало под руку – еду, паспорт. Да немного денег и скорее в дорогу.
Палагея собаку дала в провожатые. Крупная такая серая лайка, ну вылитый Серыч, только сука и зовут Дамкой.
Дамка до трассы довела, да попутный камаз подобрал Диму.
Только Дима и сказал Дамке, как человеку: «Спасибо тебе, друг мой», и скорее в город.
К утру только и добрался. Дверь отворил дядя Меркурий. Удивился. Выслушал сумбурные утверждения о срочной необходимости увидеться с Анютой. Степенно пригласил отпить чаю – позавтракать. И пояснил, что Анюта будет к обеду.
У Димы все горит. И лицо, и уши и сердце бьется как молот, и в глазах туман. Дядька посмеивается, мол, сам был молодым, понимаю.
А Дима не поймет. То ли вариант судьбы реализовывает, то ли боится встречи с этой Анютой, то ли еще что – то его тревожит?
Дверь отворилась, вошла девушка, Дима и обомлел. Ко всему был готов, но не настолько. Язык у Димы и отнялся.
Глаза сияют, утонуть – не выплыть. Ну вылитая Анютка, что там. Лихорадочно Дима пытается сориентироваться. Эта та же Анютка или другая? Нет, здесь со стрижкой. И кого же он любит из них? С кем он хочет быть? Любовь! Любовь! Любовь! Или что?
Ведун, благословенно пусть будет имя твое! Ты наш (обоих Дим) спаситель и спаситель нашей любви!
Господи, благодарю тебя за предоставленный мне шанс!
Читатель мой! Не осуждай Диму. Если ты мужского рода - ты поймешь Диму. Если ты женского рода – отбрось язвительность про мужское непостоянство.
Я и сам не знаю, как бы вел себя в этой ситуации.
Дима пытался выиграть время. Спасибо Меркурию, представил молодежь друг другу.
- Анюта, мы уже встречались, помните? И увидев удивление на лице девушки, спешно добавил: «В моих снах».
Улыбнулась.
- Ты тот парень, что с моим крестным на рыбалке большущую щуку упустил? Он рассказывал.
И засмеялась.
И такая она Диме стала родная после этих слов и смеха этого!
Точно, это любовь. Пусть где –то глубоко в сердце она двуединая. Но это любовь. И любовь к Анютке.
Остаток дня у Димы пролетел как один миг. Вечером пошли погулять.
Все вокруг напоено Диминой любовью. И передалось это чувство от Димы к девушке.
И уже она вся радостно смеется и приветливо смотрит на молодого человека.
Любовью невозможно управлять. Но помочь любящим можно и нужно. Да, читатель мой, я подтверждаю, что сердца соединяют на небесах! Ну, может быть, немного и с помощью ведунов или наших ангелов.
Для Димы и Анютки здесь ангелом – хранителем их любви оказался чужеземец, даже не совсем человек. Но с добрым прозвищем - Ведун.
Любите друг друга, если у Вас есть шанс любить. И будьте счастливы в любви! Ведь у сказок должен быть счастливый конец.
Договорились встретиться через пару дней.
У Димы еще целая куча незавершенных дел. Ему надо и в деревню и к ведуну. Ведь еще надо и первенца родить!

Назад в сказку (первое посещение)

Как Дима добирался в свою лесную вотчину? Так ведь дядя Меркурий еще помнит, что такое любовь. И, конечно, оставил все дела в городе, чтобы помочь Диме.
Скорее. Диме надо еще жениться. Остаться там. Вернуть себя сюда. Да и вообще куча дел.
У бабули своей еще раз сказку прослушал. Какое – то новой звучание в ней.
- И не стало больше поселения. Ровно пожар прошел. Да и весточки – листочки свернулись как лист на дереве в холод. И дверь закрылась. Но откроется…
Настой чайный Дима схватил и скорее к сопке Муромской.
Подбежал Дима к камню, что ориентир у тропки звериной и видит другого Диму. Навстречу идет.
Кивнули друг другу. Эх, многое надо бы сказать себе друг – другу. Да опасно. Произойдет слияние и что дальше будет?
Может эта городская Анюта и все решение проблемы?
А мальчишки, а поселение, а любовь к Анютке? С большим усилием Дима свернул с тропки. Смотрит у другого Димы по лицу тоже не мед. И тоже в сторону другой Дима с тропинки отошел. Поприветствовались, рукой друг – другу махнули, и как – то в унисон прозвучало с обеих сторон.
- Пока, Дима. Анюте привет. Пусть все сложится.
И разошлись далее, каждый в свою сторону.
Напитка отпил, камень потрогал и опять перед ведуном оказался.
- Ну, вот оно и твое первое посещение. Иди к поселению. Остальное ты со слов Анюты знаешь.
Пошел к поселению. Ребята крепкие вышли. Спрашивают Диму, кто он и зачем пожаловал. Достаточно вежливо провели и закрыли в чулан, но поесть и попить дали.
Дальше было, как уже Анюта и рассказывала. Правда, Дима уж всех знал. Чем несказанно удивлял поселенцев.
Свет да любовь в молодой семье у Димы и Анютки.
А вот и пора первенцу родиться.
Дима переживает, много чего ведь бывает в роддомах. А тут и от города далековато (века ведь между нами), да и без врача – акушера все же.
Помнит Дима двух своих сыновей, все как – будто должно быть в порядке. Однако пальцы держит и по дереву стучит. Но, слава богу, обошлось. Родился сын. Прокопом назвали.
Такое счастье держать в руках это еще неразумное, но такое родное и близкое существо!
 Сын! Наш с Анюткой сын!
Мужики поздравляют. Отцу подмога, матери опора.
А тут и ведун вызывает.
- Пора Дима тебя обратно отправлять. Отправим вас двоих, друг за другом. Тебя Дима и тебя точно такого же Диму. Один сразу вернется, но времени пройдет шесть лет здесь. А другой там будет жить, с другой Анютой поживать в том, другом мире.
А этому Диме новую жизнь осваивать, пионерами на новой старой вашей Земле обустраивать.
Все как обговаривали. Да камень, что у сопки Муромской, раскали на костре и водой обрызни. Расколется он, да и портал закроется. Надолго ли, не знаю. Ну, кажется, и все.

Вот сказке почти и конец

Кружит немного в голове. Темнота в глазах прошла. А вон и другой Дима подходит к камню – ориентиру. Навстречу идет. Кивнули друг другу. Эх, многое надо бы сказать себе друг – другу. Да опасно. Произойдет слияние и что дальше будет?
Может эта городская Анюта и все решение проблемы?
А мальчишки, а поселение, а любовь к Анютке. С большим усилием Дима свернул с тропки. Смотрит у другого Димы по лицу тоже не мед. И тоже в сторону, другой ли, этот ли, не понятно, Дима с тропинки отошел. Поприветствовались, рукой друг – другу махнули, и как – то в унисон прозвучало с обеих сторон.
- Пока, Дима. Анютке привет. Пусть все сложится.
И разошлись далее, каждый в свою сторону.

Конец сказке

Дима с Анютой уже и женихаются. Господи, какое счастье любить и быть любимым!
Только не может Дима решение принять: в лесной ли деревушке им жить, или в городке, где Анюта рисование преподает? Или в Москву уехать? Дальше видно будет.
Ну а пока надо Диме в Москву съездить. Родителям про будущую невестку рассказать. Да Константина Шломовича порадовать отчетом про змея – горыныча.
И только иногда во сне как бы разговаривает Дима с тем Димой.
И у того Димы все хорошо.
Жизнь, она старается дать людям то, что они заслуживают.
А наши герои заслуживают счастья.

Эпилог

- Так, драгоценный мой друг, наконец, ты принес свою научную статью! Долго же ты ее вынашивал!
Очень дружелюбно Константин Шломович встретил Диму со стопкой напечатанных листочков на благо науки.
- Милый, ответственный юноша, - подумал Константин Шломович.
- Присаживайся, присаживайся, а я сейчас пробегусь по твоему труду.
Константин Шломович резво принялся за чтение.
Аккуратная стопка начиналась.
«Предисловие.
Ну надо же! Как народ может заблуждаться в своем представлении об увиденном. Даже история ошибается. А ведь змей – горыныч–то был «белый и пушистый», как принято говорить. Хоть и о трех головах.
… Середина истории. Безделье…
- Так, драгоценный мой друг…
… Хороший Костя дядька, только по содержанию своему…
… Все эти «исследования культурного наследия о причудах типа «Слова о полку Игорева», как они похожи друг на друга! Хочется чего - то своего, яркого…».
Недовольно хмыкая, Костя взапой глотал принесенный Димой текст.
Вот и перевернута – прочитана последняя страница.
У Кости от негодования даже задергалась нижняя челюсть.
- Что, что это за бред ты мне принес, Дима? Где ты наизучал эти письменные тексты? Как на основе этого содержания изучать историю и сущность общества? Да ты, да ты. Эх!
Большая капля начала набухать под старческим носом у защитника от чистой науки и, наконец оторвавшись, упала на последнюю страницу труда от Димы.
И тут пар у Константин Шломовича и закончился. Потому, что вид у Димы был уж очень взрослый и какой-то снисходительно - прощающий. Как у папы Константин Шломовича – Шломы Аврамовича в самый его последний день. Папа так же посмотрел тогда на маленького Костю, только вздохнул о чем –то и умер.
- Ладно. Молодежь сейчас несет, бог знает что. Ты, наверное, как все. Оставь свой опус у меня. Надо почитать еще разок. Сейчас я не готов к разговору.
Дима ушел.
Константин Шломович дня через два перечитал сказку.
И нашел, что она, в общем – то, забавная.
А когда Константин Шломович ее перечитал уже в пятый раз, стало как – то не по себе за сказанное в сердцах Диме.
И он потянулся к телефону, чтобы переговорить с автором. Но телефон все не соединялся...




























2012г, март