Марсиане в Лунапарке. Ч. 10

Осколки таланта

Есть люди, при рождении которых боги толпились у колыбели. Вот и Игорь родился в счастливый день, когда боги щедро одаряют талантами. Еще Игорю повезло с бабушкой. Ирина Аркадьевна последняя в семье не утеряла интеллигентности, жизнерадостности, именно она прививала внуку любовь к хорошей литературе, светские манеры.  Маман любимого внука – дочь Ирины Аркадьевны – вместе с нежным супругом давно искали истины на дне бокала – все не могли наиграться в диссидентов, что всегда выглядело вяло и неубедительно в глухой провинции.
Игорь учился хорошо, в меру хулиганил, учился понемногу музыке, рисованию, но лучше всего писал сочинения. Ирина Аркадьевна тайком утирала слезу, зачитываясь юношескими строками, мечтая, что Игорь станет известным писателем.
Романтические грезы о девушках и поцелуях нарушил военком. Шла война в Афганистане, и Игорь написал заявление в десантные войска. Многие парни писали такие заявления, большинству просьбу удовлетворяли.
Игорь прошел через мясорубку жестокой войны невредимым, если не считать легкой контузии. Но груз «2000» с погибшими друзьями отправлял не раз. Что удивительно, не было в душе тихой радости, что сам выжил, домой вернется. Нет, каждый раз спрашивал себя, почему не он, а друг больше неба не увидит…
Так и вернулся домой, обожженный жарким солнцем Афгана. И в атаку года два ходил по ночам, и рыдал на могилах друзей, расплескивая водку из стакана. Врачи – психиатры ставят сухой диагноз «постафганский синдром» в таких случаях. И добавляют, что не лечится, если повезет, то с годами чуть полегчает. Не могут парни, которые убивали на войне, приспособиться к мирной жизни – им бы дальше воевать, но нет, возвращаются к поседевшим матерям и бабушкам.
Редко кто из этих парней находит в себе силы дальше нормально жить, учиться, работать. Еще реже они нормально живут в браке. Трудно им, не понять это женщинам. Вы посмотрите на них в день десантника, только не тогда, когда они в тельняшках и беретах по паркам бушлатятся, а когда устанут, разбредутся по двое – трое и сядут поговорить, вспомнить войну. И кто тогда посмеет сказать, что настоящие мужчины не плачут?! Плачут, по погибшим друзьям, от боли, которая терзает изнутри, от последнего крика брата по крови…
Игорь рано, на втором курсе, женился на девушке с педфака – сам еще до армии поступил на иняз. Наверное, хотел быстрее создать нормальную семью, чтобы не как у матери с отцом. Жена умудрилась и институт закончить, и двоих сыновей родить одновременно, а Игорь нашел себя в КВНе. Весело, остро, искристо. Такие шутки придумывал, так на сцене кайфовал – куда там скромным семейным радостям. Жена, конечно, ревновала, не без этого, да только чего скандалить, если сама из деревни в большой город приехала. Не обратно же с приплодом возвращаться, коровам хвосты крутить и в сельской школе дебилов учить.
Жили у Ирины Аркадьевны, в ее трехкомнатной квартире, она –то и помогала правнуков нянчить, и жене иной раз мудрые советы давала. Сама при этом жила активной жизнью – работала в страховой компании, посещала концерты, театры, выставки – наденет шляпку, губы накрасит и вперед, навстречу радости и новым открытиям.
То, что внучок супруге законной изменяет, Ирина Аркадьевна знала всегда. Да и грех с такой Матреной деревенской дома сидеть. Только и умеет детей рожать, да полы натирать. Скучная, унылая, ничем, кроме семьи не интересуется! И чего только Игорек в ней нашел?!
После института Игоря пригласили работать переводчиком на серьезном предприятии. И начались загранкомандировки, переговоры на высшем уровне, банкеты, фуршеты, сауны. Здорово: сегодня в Новой Зеландии, через неделю в Австрии, потом в Сингапуре три дня, а на обратном пути в Рим надо заскочить.
От такой насыщенной жизни Игорь поначалу ошалел, а потом придумал записывать впечатления. Дальше – больше, пошли рассказы, повести. Сидишь ночью за компьютером, никто не мешает, а ты далеко – далеко отсюда, там в горах Афганистана. Вспоминаешь еще раз всю боль, на клавиатуру только кровь разве что не сочится. А утром – опять весельчак, бодрячок, опять чемоданы сложил и в путь – дорогу. Перелеты долгие, можно как следует выпить, со стюардессами пофлиртовать.
Надоело супруге, что мужа неделями дома нет. Где его носит, в каких далях, везде ему интересно, только дома скучно. Вот и давай она его пилить, зубы стачивать, если не сядешь дома, тогда меня и детей потеряешь. Уеду я к себе на родину, к маме родной, и детей увезу, раз мы тебе не нужны.
- Что ты говоришь, как не нужны? А для кого я деньги зарабатываю? Кому подарки везу?
- Разве мне твои деньги нужны? Разве все эти тряпки заграничные? Мне ты нужен! Чтобы рядом был всегда. Чтобы с работы приходил каждый день.
- Что же мне с должности уходить?
- Да, а то сопьешься ты там, в этих командировках, да и язву желудка наживешь, ведь неизвестно, чем питаешься там.
Словно сама готовить умеет. Ирина Аркадьевна отчаялась ей прививать навыки приготовления городской пищи. Та знай все картошки с салом нажарит, и капусты квашеной навалит, а внук-то, Игорь, французскую кухню от итальянской отличает, корейскую от китайской, китайскую от японской…
Добилась своего жена – перешел Игорь в отдел рекламы. В зарплате, конечно, потерял, руководство его тоже не поняло, но жена осталась довольна. Запил со скуки Игорь, каждый день стал после работы напиваться. Жена давай на родителей указывать – смотри, какие они у тебя, таким же стать хочешь.
Сядет Игорь за компьютер писать – она кругами ходит, ложись спать, не выспишься, а завтра на работу. Дал ей Игорь почитать свои стихи, хмыкнула и ничего не сказала. Стихи и стихи, баловство одно. Взрослый уже мужик, должен понимать, что сыновья уже взрослые, какой им пример подает.
Надорвалось что-то у Игоря внутри. Даже женщины не помогают. Если раньше, стоит жене в деревню уехать, так Игорешка на охоту выходил, на поиски приключений, то сейчас просто пил целыми вечерами.
Пробовала Ирина Аркадьевна ему о творчестве говорить, о радости, о веселье, а он сидит перед телевизором и пиво банку за банкой сосет.
И как на грех, день десантника. Игореха просто с цепи сорвался на три дня из дома исчез, где его носило, с кем пил, где спал – сам не помнит. Чуть с работы не выгнали за прогулы, начальник пожалел, понял, что плохо парню. Отпустил его на неделю за свой счет, и начал Игореха куролесить.
Заехал к одним друзьям – скучно, к другим – скучно, семейно, вспомнил про старого одногруппника, позвонил.
Приезжает домой к одногруппнику, а у них веселье – еще одна девчонка сидит с иняза. Все знакомые, веселятся, а Аня –то Игорю нравилась в институте. Такая заводная девчонка была, зажигательная. Это сейчас вон серьезной стала, в газете городской редактором, а раньше…
Сидят, пиво пьют, байки травят, и встречает Игорь прямой, недвусмысленный взгляд Ани. Из тех взглядов, что насквозь пронизывают, до мошонки. Понял Игорь, что можно взять Аню за руку и поехать с ней хоть к бабушке домой (все равно жена в деревне), хоть на край света – потому что поедет. Потому что, оказывается, читала его повести и рассказы, его стихи и поэмы. Он как-то одногруппнику распечатывал, хотел мнении друга старого услышать. Аня на полном серьезе начала говорить о таланте Игоря, вслух, не стесняясь, словно о сбывшемся факте говорит. Увлеченно, аргументировано, со страстью даже.
До Игоря постепенно стало доходить, что и друг с Аней согласен, что они о нем говорят, что ему надо издаваться, печататься, а не пропивать свой талант.
Аня всю такую долгую и такую короткую ночь говорила Игорю о нем, наизусть цитировала строки, успевая целовать нежными и мягкими губами в ключицу, в мочку уха, в прикрытые веки.
Утром, перед уходом, Аня взяла обещание с Игоря, что он соберет все написанное и принесет ей в редакцию газеты. И допишет свой роман.
Игорь впервые за много лет вышел из запоя без капельницы, засел за компьютер, торопился, чтобы успеть за неделю – Аня потом улетала в отпуск. Иначе он ее больше никогда не увидит. Ирина Аркадьевна не могла нарадоваться – внук не пьет, нормально ест и что-то строчит, строчит целыми днями. Хорошая была женщина, видать, раз парню так мозги за ночь вправила.
Жена вернулась накануне запланированного визита в редакцию. Именно для того, чтобы подслушать телефонный разговор Игоря с Аней. Ей было все равно, о чем шла речь, она слышала влюбленные интонации своего мужа, увидела его вдохновленный взгляд.
Каким чутьем она догадалась, что пачка напечатанных страниц особенно важна для мужа – один бог ведает. Иначе бы не разорвала в клочья, не выбросила в унитаз все «собрание сочинений» мужа, когда билась в истерике, обвиняя его во всех грехах смертных. Ирина Аркадьевна пришла в ужас от таких криков, сыновья молча сжались на диване, а Игорь все отбивался от разъяренной жены.
Он пробовал ей объяснить, что это его шанс, что он хочет попробовать, он должен попробовать… Может быть, эти фразы и включили в ее воспаленном мозгу программу уничтожения, но за несколько минут, Игорь не успел опомниться, она превратила его труд, его боль, его надежду в сырые клочки бумаги.
Чтобы окончательно испортить вечер, жена не постеснялась упасть на кровати от боли в животе. Врач «Скорой» констатировал острое воспаление придатков или чего –то еще женского, и с сиреной увез несчастную в больницу.
Три недели Игорь, как заботливый супруг, носил кашки, тефтельки, лекарства, прокладки чужой женщине. Она больше не была для него половинкой, самым родным и близким человечком, и, как он понял, никогда ею не была.
Аня только пожала плечами на его злоключения. Делов-то – распечатай снова, принесешь осенью как-нибудь, почитаю. Обиженно сказала, ждала от него порыва творческого, горения – ведь талантливый парень, а дал себе испортить жизнь какой-то деревенской бабе.
Игорь услышал разочарование в голосе, представил, как Аня садится в самолет и улетает в дальние страны, где ему уже никогда не оказаться…
И все-таки боги еще раз спасли своего любимчика. Старый друг  - одногруппник проезжал мимо садового участка Игоря и удивился, что стоит машина – вроде не выходные. Он успел вытащить Игореху из петли за мгновение до последней судороги.
На этом дары богов закончились, мешок опустел, и Игорь теперь просто живет обычной жизнью. «Живой остался и ладно»,- утешает его бабушка…