Разговор монаха со старцем о Лествице духовной 4

...продолжение...

- Здравствуйте, отче.

- Здравствуй.  О чём  хотел  бы  поговорить сегодня?

- Меня всё  не  отпускает наш разговор о Лествице.  Я  узнал о ней  так много, что  не совсем  уверен в  том  правильно ли я  всё  понял.

- И что  же  ты  от меня  хочешь  узнать, - с улыбкой  спросил  старец.

- Я хочу уточнить некоторые моменты  и  задать вопросы по  тем  предметам, которые мне  не  до конца  понятны.

- Твои проблемы мне хорошо известны и я в  своё время мучился теми же вопросами, не зная  ещё, что Лествица  в  силу  широты  и  глубины  её  смысла не  вмещается изначально  в  человеческий  ум.    Поэтому  наивно думать, что  можно с  одного  раза  понять  весь смысл  и  духовный   логос   Лествицы,  которая, как и Евангелие, не  понимается  умом, а  исповедуется сердцем.

После  наших бесед ты  понял Лествицу  только умом  и центром  головного мозга,  а  теперь  тебе  предстоит  перенести её  из  головы  в  собственное  сердце,  как  практическое  знание,  а  это  уже  другая часть  большой  и кропотливой  работы. Вот  какова подлинная причина  твоих  вопросов.  Так  что спрашивай.

Монах  удивился тому, что старец  очень  точно  описал суть  и причину  возникших  у  него затруднений.

- Отче, если я правильно понял, то Лествица  - это  сжатое  изложение  учения Христа  о  спасении души, изложенное  языком православной аскетики?

-  Верно.  Лествица  духовная - это самый прямой  и короткий  путь  восхождения  души  из  мира  на  небо  через  духовное  сердце путём  постепенного совлечения  формы  ветхого человека, который  через  работу со страстями  тела,  души и  духа  полностью меняет  свою форму и  провреждённую природу  и обновляется  через энергии  благодати  до первозданного состояния  Адама.

Лествица Иоанна  - это аскетический  прообраз  божественной  лестницы в  небо  Иакова, которому  во сне Господь  открыл  великую  тайну соединения  земли и  неба  незримой  связью по  которой любой может восходить на  небеса.

-  А Лествица  - это  чисто  духовное   знание   или   она  всё  же   имеет под  собой  какую-то  более  реальную  и материальную  основу, которая  может  быть  как-то определена?

- Лествица - это выражение сугубо  духовного знания об энергийном  устроении  Бога, мира и  самого человека, как  души,  а потому Лествица  обращается  к духовным  законам  и  закономерностям, связанным  с  движением  нетварных божественных  энергий, которые не  имеют прямого выражения  языком  науки  и естественного знания.  

 - А как  в  таком  случае  знание о Лествице  духовной  может  быть  понято  и принято  современным человеком, если это знание  относится  к мистическому  и сверхъестественному?

-  Для  этого есть  проверенный  веками способ -  язык  притч, метафор  и аналогий, которые  передают  высшие  духовные  законы  и закономерности  через  более  понятные  и воспринимаемые формы  и  образы.  Всё  Евангелие  написано языком  притч, метафор  и аналогий, как  образным  языком,  который   находит  отражение  духовным  законам  и процессам  в  мирских.

-  А какой язык на  твой  взгляд  более  всего подходит  для  отражения  и понимания смысла Лествицы духовной?

Старец  задумался и  через  мгновение  ответил:

- Поскольку  Лествица  касается  преимущественно  тех процессов, которые  протекают в  человеческой  душе, я  думаю самым подходящим  языком  и   мог  бы  быть  язык  науки  о  душе.  В православии  таким  языком является  язык  согласного учения  отцов  о  душе, а  это  язык   аскетики, поэтому  Лествицу  и  принято  понимать как  духовно-аскетическое  знание  и выражение учения Христа.

-  А для  мирян и  людей  не церковных,  не  знакомых  с  православной  аскетикой,  как  можно  понять  смысл  Лествицы?

Старец  несколько  ухмыльнулся и  немного подумав,  сказал:

-  А вот тут,  действительно,  возникает  вопрос, поскольку  в  мире  науки  знания  о  движении  нетварных энергий  благодати  нет,  а  это  значит  что  у  современной науки  нет  и языка  для  отражения  смысла  Лествицы  духовной.  Хотя,  выход  всё же  есть  и можно воспользоваться  языком  той  же   психологии,  но не светской, а  православной  и  христианской.

-  И  как  это  изложение  Лествицы  на  языке  психологии  может выглядеть  по-твоему?

-  Например,  как знание о вертикальном росте  и развитии  человека, который  бросает  вызов  своей  ветхости и  телесной ограниченности  горизонтального  бытия и  решает  возвыситься  над собой духовно  и возрасти  духом, а  для  этого решает изменить собственную  природу от самой  основы - первичных  энергий  души, управляющих  поведением и мышлением.

-  Ты  хочешь сказать, что православная  аскетика и согласное  учение  отцов  о  душе  могут  быть выражены  языком  современной психологии?

-  А почему  нет?  Если эта  психология  и её   язык  будут  верно  передавать смысл  вертикального  роста  и развития  человека от материи  к  духу  и  от мира  к Богу  через  последовательное  изменение  человеческих  качеств  и  энергий  души, такая  психология  вполне  может  быть  и  это  будет  уже  не  светская  и  не  академическая, а  именно  христианская  и  православная психология, поскольку  она  будет  отражать процесс вертикального роста  души  в  соотвествии с Лествицей  духовной, как  учением  Христа.

-  Ты  говоришь  о  том, что  Лествица  Иоанна  может  быть  основой  и фундаментом  современной  православной  психологии?

-  Ну, конечно, а  почему  нет, если  все  процессы  изменения  энергий  души  при  прохождении  телесного,  душевного и  духовного  состояний,  можно  выразить  языком  психологии  нравственности  через  изменение  соотвествующих  человеческих  качеств  и  доминант? 

-  А как  это может  выглядеть практически?

-  Как  описание  языком  психологии  пути  достижения   человеком  нравственного и  духовного   совершенства  в  лице  Христа  через  последовательное расписывание трёх  состояний - телесного,  душевного и  духовного, где   каждому  из  состояний  и соотвествует по десять ступеней  Лествицы,  о которых  мы  ранее  и  говорили. 

Аналогично  в  трёх  состояниях   расписываются и те  изменения, которые  протекают  в  трёх силах  души  - уме, чувстве, воле.  В телесном состоянии - это эго рассудок, эго эмоции  и  эго  желания;  в душевном  - нравственный  разум, нравственное  чувство, нравственная   воля; в  духовном - духовный ум, духовное  переживание, духовное  намерение. 

Принцип  духовного возрастания - это  соединение  ума  и  сердца.  Духовное  сердце -  это  Христос.  Вот мы  и имеем  парадигму  святоотеческой  православной  психологии  по  Лествице  духовной  Иоанна, как  отражение учения  Христа   и  способ прохождения умом всех трёх ступеней  бытия  - телесного,  душевного и  духовного.

- Значит,  Лествица  Иоанна  вполне может  быть  основой  для  современной  православной психологии? - с  удивлением переспросил  монах.

- Она и есть  такая  основа  и всегда  ей  была, просто Лествица  не  называется  напрямую  психологией,  а  называется  аскетикой,  но по  сути  она  и есть   основа святоотеческой  православной  психологии, как  введение в  православную  аскетику  и учение  отцов  о  душе.

-  А почему  же  тогда  в  церкви  до сих  пор  нет  такой  дисциплины, ведь  она  бы  так  облегчила  понимание  аскетики, Лествицы  и всего  святоотеческого  учения?

-  Я тебе  уже  давал  ответ на  этот вопрос и ты  его  просто  забыл. Церковной  бюрократии и клиру  не  нужна  психология духовного  совершенства  и сверхчеловечности, а  нужна только психология  человеческой  грешности  и социальной  нормы. По этой причине все  попытки  создания  православной  психологии, как  науки  о  духовном  совершенстве, на  протяжении последних  350  лет  отвергались  церковной  бюрократией.

 Одним  из последних, кто предпринял такую попытку,  был святитель Феофан Затворник, который  в  некольких книгах изложил  психологию  вертикального роста  человека  через  пять ярусов  и уровней  восхождения  к совершенству:  телесный,  телесно-душевный,  душевный, душевно-духовный,  духовный.  Он ушёл  из  жизни  так  и не  успев  свести все  свои наработки  в  учебное пособие  по  психологии. Вот что писал  тогда  об  этом  архиепископ Никон  Рождественский:

«Как жаль, что наша церковная власть в свое время не поручила святителю Феофану Затворнику составить учебник психологии по творениям святых отцов и учителей Церкви! Никто не мог бы выполнить этой задачи лучше этого святителя-подвижника. А то ведь – что грех таить?  – в наших духовных семинариях вместо психологии преподается в сущности патология души человеческой. Учебники психологии составлены на основании западных писателей, коих миросозерцание далеко от учения святоотеческого».

-  Отче, а  задача  создания  направления  святоотеческой  православной  психологии  церковью  в  наше   время  ещё  может  быть решена?

-  Что-то подсказывает мне, что  уже  нет.  Церковный  институт упустил  эту  возможность  и уже  основательно  лёг на  курс  экуменизма,  западничества  и моральной  схоластики, а  потому  отеческое  знание  о  духовном  совершенстве  ему  не  только  не  нужно,  но  вредно и  раздражительно,  поскольку  оно  разрушает  все  душевные  представления, мифы  и  иллюзии  комфортной  религиозности.

Святоотеческая  психология - это  учение  отцов  о  душе  и  она  всегда  была  голой сермяжной  правдой,  а  правда  по словам   Самого  Христа  всегда  была, есть  и  будет  гонима  в  мире  сем.  Именно поэтому  у  святоотеческой  психологии  нет,  не  было и  не  будет  шанса  стать  легальным  знанием  ни в  миру,  ни  в  современной  казённой  церкви.  Она  всегда  будет  удалена  от мира  и  от церкви  и  только  тщательно ищущий сможет её  найти, как бесценную  жемчужину  и пищу  для самого пытливого ума.

-  А без  святоотеческой  психологии  прохождение Лествицы  в  наше  время  возможно?

- Конечно,  возможно,  хотя  и  намного сложнее, поскольку с  понятным  руководством  восходить в  гору  всегда  легче.  В  наше  время  прохождение  Лествицы  ограничено  в  основном   первыми  десятью  ступенями,  которые  и составляют всю суть  воцерковления в  наши  дни. 

Для  абсолютного  большинства простых  верующих и  священников,  прохождение  только  первых десяти ступеней Лествицы, соответствующих  преодолению  телесного  состоянию  человека,  является  архи сложной  и  практически  невыполнимой  задачей,  которая и  будет  решаться  ими  практически  всю  жизнь.

Прохождение  вторых десяти ступеней, как  преодоление  душевного состояния  человека, - это  в  наше  время  удел  очень ограниченного числа  истинно  верующих, которые  осознанно становияся   на  путь  аскетики  и  находят в  себе  силы углубляться  в  самоисследование  и  освоение  приктики  внимательной  и умно-внимательной  молитвы.

А переход  к  третьим  десяти ступеням, как  практическому освоению  духовного уровня, -  это  в  наше  время  духовный  подвиг и  удел  катастрофически  малой  части  совершенно верующих  -  истинных иноков, аскетов,  схимников и подвижников духа, имеющих прямой  духовный призыв.

Как ты понимаешь, до самой  вершины  Духа  и высоты  духовного  Орла  дойти  могут  только  считанные единицы, но это не  значит, что всем  остальным  нужно опускать  рук, поскольку пути Господни неисповедимы и что невозможно человеку, возможно Богу.

- Значит, Лествицу   можно понимать как  истинный  путь восхождения души к совершенству духа на  котором и выясняется  сила  и способность  каждого  человека, становящегося на  этот путь?

- С этим я  вполне  могу согласиться.  Лествица – это своего рода  сугубо  практическая часть  православного вероучения, которая  языком  аскетики  отражает всю  суть учения  Христа  о совершенстве   в  виде ступеней  или отдельных шагов.  Отличие  Лествицы, как  и учения  отцов, от  всех  богословий  именно в  том, что  она прямым  текстом  говорит о сверхчеловечности  и пути достижения  высшего совершенства.  В церкви  сегодня  вслух об  этом  говорить  уже  не принято. 

- Отче, а  у каждого  ли  верующего  человека  есть  задатки  для  прохождения  Лествицы?

- Устроение  души  говорит  что не  все  люди  изначально  имеют  задатки  и способности  для  прохождения  Лествицы.   Некоторые  люди  с  самого  рождения  не  имеют  того  особого склада сил  души, который  для  этого  требуется, а  потому  при  всём  своём  желании многие не смогут даже  начать  движения  по Лествице, если  первой  ступенью считать отречение  от мира.

- А какие требуются задатки  для  начала движения  по  духовной  Лествице?

- Аскетические  задатки, а  это особая  структура ума и  двух  других сил  души – чувства  и воли. Ты  уже  знаешь  о том, что суть спасения  души – это стяжание   благодати  путём   развития  древа  духовного ума, который  максимально  подобен и синергиен  Духу.  Все  другие  умы  - ум  телесный,  телесно-душевный  и  душевный  попросту  сгорают в  Божественном  огне, не  выдерживая напряжения энергии благодати.

Именно поэтому прохождение всех  30  ступеней Лествицы зависит от того, насколько ум  человека  способен трансформироваться и расти не  горизонтально, а  вертикально,  т.е. не  во внешний  мир, а в  направлении духовного сердца или  в  глубину собственной души, поскольку Царство Божие внутри нас.

Как выясняется из практики аскетики, людей с  таким  типом  ума, способного  к  глубокой  самотрансформации  очень и  очень мало,  буквально считанные единицы. Кроме  этого в  дополнение к  особому  уму у  этих  людей  и две  другие  силы  души должны  иметь особые  качества.

Они  должны  иметь чистое  сердце, как основу раздражительной силы  души, чтобы уметь прощать,  не  гневаться  и  не  раздражаться выше  меры  и  твёрдую  волю, чтобы  уметь смирять себя  и трудиться над  собой долгое  время,  не  ожидая  никаких  наград.

Именно таких  людей  с  подобным  складом  души и  духа  духовно зрячие наставники  во времена  отцов  и  брали себе  в  ученики, чтобы сделать  из них настоящих  духовных учителей, проведя  по  всем  30  ступеням духовной Лествицы.  Сегодня  в  священники  идут  все кому  не  лень,  отсюда  и  отсутствие духоносных учителей  и  настоящих учеников.

- Отче, а  как  учителя  определяли  задатки  ума у  учеников  для последующего духовного роста?

- И косвенно  и  напрямую.  Косвенно  через  общение  и  характер  мышления  и  реагирования  будущего  ученика, а  напрямую через видение и созерцание структуры  и энергии души.

Видя  потенциального  кандидата  в  ученики, учитель  обращает  внимание на  его харизму  и на  то, как сбалансированно  работают  силы  его  души -  ум, чувство, воля.  Ученик  при  этом  должен  быть  достаточно умён,  но  не  лжив  и не  лукав. Он  должен  быть правдив  и честен, чтобы признавать свои ошибки  и заблуждения, но не гневлив  и не раздражителен.  Он  должен  быть  настойчив  и терпелив в  умении отстаивать и доказывать свою  точку зрения,  но не  капризен и  совсем  безволен.

Когда такой человек попадает в  поле зрения учителя,  он вызывает интерес и учитель находит  способ вступить  с  ним в  контакт, чтобы  установить  первичную связь, которая может перерасти в  знакомство, затем в дружбу, а  позднее и в  посвящение в  высшее духовное знание о Лествице духовной.

- А как учитель напрямую может увидеть  ученика?

- Если учитель достаточно совершенен и  обладает духовным  зрением, он может  увидеть яркость  свечения сознания будущего ученика и  характер движения энергии в  светящемся коконе  души.  У потенциального ученика светящиеся  нити  всегда  очень  тоненькие и движение энергии не ограничивается только периферией скорлупы светящегося яйца, а распространяется в  глубину духовного сердца, как   точки  самого яркого свечения.

Из  этого видения учитель и  заключает, что этот человек обладает очень  утончённым  складом ума, который  не  является только периферийным или  рациональным, а  распространяется и на  глубинные структуры  души, связанные с  духовным  сердцем.  Это и есть  прямая  предпосылка для последующего роста  и развития  духовного ума.

Такой человек  вызывает интерес и учитель понимает, что перед  ним находится потенциальный ученик, который по  складу  души более  всего подходит  для духовного роста  и совершенствования. Далее  всё  зависит  от  изобретательности  учителя, который  должен найти способ вступить в  контакт с  будущим учеником  и подвести его к  духовному  пути.

- А разве  от Бога при  этом  ничего не  зависит? – переспросил  монах.

- Зависит, конечно,  очень многое зависит. Очень  часто  сам Дух может всё  организовать и  обставить встречу  таким  образом, что  учитель только в  последний  момент  сам  поймёт, что  вся  сложившаяся  ситуация – это и есть  действие  Духа  и  прямое  указание ему  на  будущего ученика.

- И что  при  этом  делает  учитель?

- Как что?  Беспрекословно выполняет  указание  Духа, который  показал  ему  будущего ученика, поскольку  это знамение  и  особый знак. Для  любого истинного духовного учителя  знамение  и указание  Духа – это высший приказ Бога, которого он не  может ослушаться  ни при  каких условиях  и  обстоятельствах, поскольку  это  знак судьбы.

Знак или  указание  учитель  может  получить разными путями и во сне в  том числе  или в  видении.  Но ты  не обуславливайся очень  сильно этим  знанием, поскольку  это  очень древнее знание о  выборе  учеников первыми отцами – подвижниками. Сегодня  оно  забыто и не  используется в официальной религии и церкви,  где  всё  унифицировано.

Сегодня  даже сама Лествица трактуется  в  церкви  исключительно через  качества  нравственности и морали, а  не духовные силы  и  возможности. Это всё  печальный  итог схоластики  и  нравственного богословия, пришедшего с  Запада  после  никоновского раскола и петровских  реформ.

-  Отче, а  что  самое  сложное  в  движении  по Лествице?

Старец  на  мгновение  задумался, а  потом  ответил:

-  Самое  сложное  -  это  первичное  становление  на  путь  духовного  восхождения  и два   перехода – от телесного уровня к  душевному, а  от  душевного  к  духовному.  Я уже  говорил  тебе, что  это  особые  вехи  на  духовном  пути, которые  видящие энергии видят как  разрывы между  большими  отрезками  относительно  ровного  пути.

Именно поэтому само становление на  путь – это первый подвиг и отправная  точка начала движения  и  это  движение  не  обязательно  связано с  крещением  и  принятием  веры.  Это может  быть  просто внутренним  позывом  человека  к  саморазвитию  и  духовному совершенствованию.

Крещение – это уже осознанный шаг к  выбору конкретной веры  и  религии для  движения по  духовному  пути и  это первый шаг  к прохождению  этапа  телесности, который предполагает отказ от самости и  эгоизма  и принятие  символа  веры  для  становления  на путь  воцерковления, общинности и коллективности.

- Значит,  в  аскетическом  смысле  задачей воцерковления  является только  переход  от индивидуализма  к  общинности?

- В сущностном  понимании  и  без  религиозных   сказок  и  наслоений  именно  так. Воцерковление  в  аскетическом   смысле - это изменение  эгоцентрического  подхода к  жизни на  общинный  и коллективный  с  умением  общинные  интересы  ставить выше  личных  и  не  более  того.  Это и есть первичная  практика  упражнения  в  жертвенности  и любви к  ближнему  и  это  не  духовная, а  сугубо душевная задача выворачивания наизнанку  собственного  эгоизма.

Дело в  том, что коллективность и  общинность  очень  близки  по  духу  всем  людям тем, что  дают  ощущение  сопричастности  к  общине,  а  это  рождает  чувство  защищённости  и внутреннего  душевного  успокоения.  Именно  поэтому большинство  простых  людей  задачу  перехода  от индивидуализма  к   общинности  и считают  по  ошибке  показателем  духовного  совершенства  и  спасения  души.  

И их невозможно бывает  переубедить в  том, что есть  иные  виды  и формы более высокого духовно-аскетического  совершенства, поскольку именно в  церкви  и  общине они  ощущают себя  максимально  счастливыми и защищёнными от  большинства напастий  и социальных  проблем.  Вот на  чём зиждется  сила  православной  душевности.

- Получается,  что массовая религия  в  какой-то мере  эксплуатирует  естественное  стремление  людей к  коллективности  и  общинности? – с  некоторым  недоумением спросил  монах.

- Именно так,  - ответил  старец  и засмеялся. – Это и есть то  самое  грустное откровение, которое  делает  для  себя  любой, застрявший  в  массовой  религии на  много лет и  не  достигший в  ней  ничего, кроме чувства  нравственности, морали  и коллективизма.  Итог воцерковления сегодня -  это  и есть ощущение коллективности, товарищества и взаимопомощи.  Именно это большинство  простых  верующих  и считают  любовью  Христовой  и  их невозможно переубедить.

Я не  говорю, что  это плохие  качества,  отнюдь, это прекрасные  душевные  и  человеческие  качества,  которые  на  порядок  выше  эгоизма, индивидуализма  и собственничества.  Я  говорю  лишь  то, что  любая  нравственность и  мораль  ещё  очень далека  от  подлинной  духовности  и  морально-нравственными  могут  быть ярые  атеисты  и  безбожники, какими  и были коммунисты  и  социалисты,  понимаешь?

- Не совсем.

- Душевность  и  нравственность могут  быть совершенно  бездуховными,  вот  в  чём  дело.  От  душевности  до  духовности ровно столько  же  идти, сколько  от  эгоизма  к  нравственности.  Именно  поэтому  душевная  религиозность -  слепая  лжерелигиозность, которая  совершенно ничего не  знает  об  энергийной стороне Бога, мира  и самого человека. Удел  душевной  религиозности  - мораль и  голый  обряд.

-  А что  же  тогда  преследуют  религия  и  церковь?

-  Они пытаются  выжить  в  современном мире, как  и все.  Массовая религия – это своего  рода  ясли  и  детский  сад  человеческой коллективности и  общинности,  где человек посредством  Евангельских  морально-нравственных принципов  и правил приводится к  социальной  и человеческой норме  через искоренение  самости и  эгоизма.  Более  высоких задач  массовая  религия  никогда  не  решала, не  решает  и  не может  решать.

Вот почему достижение духовного совершенства – это уже  следующая ступень веры  совершенной и  этой  ступенью  является  второй  переход  от душевного  состояния  к  духовному-  это  преодоление  душевно-духовного состояния  человека.  Этот переход наиболее  трудный.  Именно  этот второй  переход  и  даётся  верующим  людям  труднее всего,  поскольку они всецело  обусловлены  массовой  религией, как  единственным  путём  и способом спасения.

- А сама  церковь  разве не может подсказать  верующему  человеку  о  том, что  есть  путь  веры повседневной  и веры  совершенной?

- Нет,  не может,  как  и  евангельская  Марфа  не может  понять Марии, искренне  полагая, что её  внешняя  и показная  религиозная  суета – это самое  главное в  истинной вере  по  сравнению  с  бездельем  Марии,  сидящей  и  внимающей  словам Христа.

Только  один  Христос,  который  знает реальные духовные плоды любой веры  и  делания, понимает,  насколько внутреннее и внимательное делание Марией  духовного ума  важнее всей  внешней  религиозно-обрядовой суеты Марфы.

- Отче,  ты  намекаешь на  то, что  современная  церковность – это обрядовая суета  Марфы?

- Я на  это не  намекаю, а   утверждаю  это.  Как человеческий  и социальный  институт,  церковь -  это всецело одна  только  Марфа,  задача   которой  только  наиболее  массовая,  т.е.  внешняя  и  обрядовая  сторона  веры  и  религии, а  не  посвящение  в  высшее  знание  и  делание.  Аскетика  всегда  была  за  рамками   мира  сего  и  его  церкви, поскольку  душевное  и  духовное  несовместимы, как  принципиально  разные  энергии.

- Почему  ты  так в  этом  уверен?

- Так  говорит духовное  знание  и  ведение.  В  самом  общем  и  абстрактном  виде  церковный  институт  -  это  усреднённая сумма  энергий  умов  всех  верующих  этой церкви.  Если  большинство  верующих – это  заблудшие,  потерянные  в  жизни, опустившиеся,  социально  неблагополучные,  болящие люди,  не  считая  других  категорий,  то как  общая  сумма  энергии  их  умов  может  быть совершенной? 

Никак  не может, поскольку есть  духовный закон соединения  и слияния  энергии. Именно поэтому каков   дух  самих  верующих,  таков  дух  и  той  церкви,  которую они  создают  своими  душами  и умами.  И  если  этот дух  низок  и несовершенен,  как  у  Марфы, никто кроме  их  самих  в  этом не  виноват. Если  они  хотят  иметь в  церкви  совершенный дух,  им  самим  нужно  в  первую очередь становиться  совершенными, иного способа  изменения  духа  церкви не  было и  нет.

Вот почему иноки  и аскеты,  достигая готовности  к  переходу  на  ступень   совершенства,  оставляют  киновию  и  общинность, как  детский  сад   душевной   религиозности и уходят в  анахоретство  или  уединённое  подвижничество.

- Но ведь  кроме   верующих  в  церкви  есть  ещё  и  священство, клир и архиереи. Они  же  задают  планку  требовательности  в  церкви.

- Ты  опять  ошибаешься. Они находятся в  точно  таком  же  положении, как и  большинство простых  верующих и  все  человеческие пороки  и страсти  состояний  телесности и  душевности  имеют самое  прямое отношение к  священству и архиереям. 

Их общий  соборный  дух  также  отражает  лишь  общий  уровень  их  сугубо  человеческого совершенства, которое,  называясь соборным, есть  совершенство душевное, а  не  духовное, ибо  духовное  совершенство – это плод отречения  от мира  и  сугубо внутреннего  молитвенного и аскетического делания, а  не внешнего.

Кроме  того современных пастырей и архиереев  давно уже  учат  не  по  согласному учению  отцов о  душе,  которого  в  церкви  нет более  500  лет, а  по схоластическому  и нравственному  богословию  из  которого тщательно убрано всё  то, что ведёт  ум к  духовному  сердцу,  священнобезумию   и  духовной  силе.   Вот почему переход от душевности  Марфы  к  духовности  Марии  -  это  пропасть  и   самое  трудное для современного  верующего, что  равносильно  душевной   смерти  и  отречению  от церкви  и  от самой  веры.

- Значит, выхода к  уровню   духовности  в  самой  церкви  сегодня уже  не  найти?

- Если  очень  долго и упорно искать, то  найти  этот выход  можно и в  церкви,  но сколько  времени  и сил  ты  потеряешь  на  этот поиск  и  есть  ли  гарантия, что  ты  его вообще  найдёшь  там, а  не  закостенеешь  в  религиозном  морализме и  обрядоверии, как  форме самоутешения  о собственном спасении.

В среде болящих,  невротиков  и  морально  озабоченных  людей,  считающих  себя  истинно   верующими,  найти можно  только  их  проблемы  и  ограниченности  с возможностью  эти проблемы  попытаться  решить  своими  силами  и своей  энергией,  оставшись  в  итоге  ни с  чем,  и  так  по  бесконечному кругу.  Современная церковность становится всё  более не  здоровой, вот  в  чём  беда.

Я тебе   уже  говорил, что  с  точки зрения  видения  энергии   любая  общинность и  коллективность, как  форма  киновии,  -  это  бесконечное  поле  человеческой   ограниченности,  глупости  и  борьбы  с  ветряными  мельницами одних и  тех же  проблем  и  страстей,  которые  неискоренимы.  В  этом  поле  душевности  крайне  опасно застревать и увязать на  всю  жизнь.

Именно поэтому  отцы рекомендовали своим  ученикам  чем  быстрее перелетать на  крыльях безстрастия  через эти  гибельные для  души  топи  и  уровни   человеческой  телесности  и  религиозной  душевности  к  духовной  осознанности и совершенству духовного ума. Вот что  такое второй  переход  по  сути.

- Я это понимаю, отче, но как это сделать сегодня  практически?

- Я не  хочу  тебе сказать  какую-нибудь  банальность или  дать универсальный совет для всех. Я скажу  тебе  только  одно – это возможно  в принципе  и я  знаю не  одного инока, кто  смог  бросить вызов  этой  извечной  религиозно-обрядовой суете Марфы, чтобы  твёрдо  встать  на  путь  внутреннего и умного  делания Марии.  В конце  концов  мне  самому  пришлось  совершать  этот переход.

Поэтому  пусть  каждый сам  для  себя принимает  это  решение в своё  время в  меру собственной  испорченности или собственного совершенства. Главное  то, что знание  об  этом  есть и Лествица  преподобного Иоанна ведёт именно этим путём  каждого, кто проходит вторые  десять ступеней  душевного состояния  человека.

- Отче, а  что самое  трудное  для  того, кто принял  это решение  о  выходе  из  массовой  религии  для становления  на  путь анахоретства,   иночества  и веры  совершенной?

- Самое  трудное – это выдержать первый  натиск  духовенства и  религиозной  толпы, которая старается  всеми  силами  удержать выходящего, используя  при  этом все  средства – от  обвинения  в  предательстве  и измене  вере  и Христу  до  угроз,  шантажа  и устрашения адскими  муками  и  вечным  геенским  огнём.

Нужно сказать, что принцип христианской любви лучше  всего и проверяется в  момент  выхода из  религиозной   толпы и каждый  выходящий без исключения в  момент  этого выхода  ощущает всем своим  сердцем  вовсе  не понимание  и радость за  проявленную  смелость и решимость на  нечто большее, а презрение, обвинение  и злобу, как  к  изменнику и предателю.

Именно в  этот момент у выходящего и  возникает чёткое понимание  того, что вышел он вовсе  не  из церкви, а  из  религиозной  толпы душевно  страждущих и  болящих  невротиков, искренне считающих себя  совершенными  и  праведными, а в  действительности  по состоянию  ума  и сердца  мало чем  отличающихся от  пациентов  клиники  для душевно  больных.

- А где  гарантия, что вышедший  из  религиозной  толпы  при  этом  не заблуждается сам?

- Такой  гарантии нет, но есть один  верный признак – чувство, которое возникает в  его сердце сразу  после  выхода.  Это чувство отрезвления,  лёгкости  духа  и освобождения от  некой  внутренней  тяжести,  спёртости, зашоренности, наигранности и  фальшивости того, что он  ранее считал подлинным и  духовным.

Но самое удивительное то, что после  выхода из  религиозной  толпы  у  самого  вышедшего  не  уменьшается, а  увеличивается  сила веры  и  признательности  Духу за  эту свободу  и возможность  непосредственно  предстоять  Богу  уже  без посредников и многочисленных  помощников, которые  и создавали  атмосферу хаоса,  абсурда  и неразберихи.

Это вовсе  не уничижение церкви  и всего  церковного, как  душевного.  Это осознание  того, что  дух  человека  стал  выше уровня  десткого  сада  начальной   и  детской   религиозности и  этому  духу  уже  не  нужны  прежние  ползунки  и манная каша схоластики и  обрядоверия,  которой  его  кормили в  этом  детском  саду, поскольку  дух  его  окреп  до готовности перехода  в  среднюю и высшую  школу  духовности. 

- А какова  опасность  того, что вышедший  не вернётся обратно к  мирскому  образу  жизни и  не  станет обычным  потребителем,  который  только на  время  прикоснулся  к  церковной жизни?

- Этот риск есть и  он высок.  Переход к  вере совершенной, кроме  призыва Духа,  всецело определяется духовным намерением и силой духа выходящего. Первое  время  вышедшему  человеку  очень хочется проявить  себя  и  доказать всем  своим  прежним  братьям по  вере, что выход  пошёл ему  на пользу  и  после  выхода  он достиг  чего-то значительного.

Это диктуют  человеку  высшие страсти  духа – тщеславие  и  гордость  и  почти  никто не  может  противиться  этому  желанию  доказать всем, кто  я.  Именно  этого стремления  и  нужно избегать  вышедшему  из  массовой   религии  более  всего, а  потому  нужно усиливать внутреннюю  работу и начинать практиковать  молитвенную практику внимательной молитвы  с  чтением  отцов.

Дело в  том, что выход из  массовой  религии может произойти в  любой  момент и  на  любой ступени из вторых  десяти, как в  самом  начале, так  и в конце.  И  это  накладывает дополнительную ответственность на  вышедшего, который должен  сам для  себя становиться наставником  и учителем в  восхождении.

- Это тот случай, когда  человек выходит на уровень  духовности не  имея  прямого призыва Духа?

- Да,  это  можно считать  вынужденным оставлением церкви  и  официальной  религии не  только  по  своей  воле,  но и  из-за  других обстоятельств - недоразумения, чрезвычайной ситуации, запрещения, отлучения, вывода  за  штат  и т.д.

- А что в  это время  является  самым  важным  для  человека, вышедшего из церкви ?

- Самое  важное  в это время  -  это  успокоить ум, который  плодит  страшилки и мрачные  прогнозы, связанные с  выходом  из  церкви,  а  для  этого  нужно  согласовать  ум  с  сердцем.  Дело в  том, что выход  из  социального института  церкви, как сугубо  человеческой структуры, совсем не  означает  выхода из Церкви Христовой, как  структуры Небесной,  вход в  которую есть  в  сердце у  каждого человека.

В это трудное  время  сразу  после  выхода  человеку  нужно прежде  всего  собраться с  мыслями и  просто  понять, что  Бог  как  был, так  и остаётся  в  его сердце  и  никто не  может  нарушить  и разорвать  эту  связь  с  Богом  по  высшему  закону,  а  потому её  нужно просто укреплять и поддерживать.

- А что человеку для  этого  нужно делать,  отче?

-  Связь  ума с сердцем  происходит только при  помощи молитвы.  Поэтому для  поддержания  этой  связи  с  духовным  сердцем человеку  нужно  учится  молитве,  но  не  той  рассеянной,  какую  он знал в  церкви,  а  собранной и внимательной, которая  делается в полной  тишине с  обращением к  собственному  сердцу – физическому  и  духовному.  Проще  говоря, избыток свободы  и уединение лучше  всего подходят для  внутренней духовной работы.

И я могу тебя  уверить, если бы  осужденные на  длительные  сроки заключения знали об  этом принципе  духовного совершенствования посредством  духовной Лествицы  и внимательной  молитвы, то из  тюрьмы выходили  бы  если  не  святые,  то духовно продвинутые и  очень осознанные  люди.

- Отче,  а  человек  сам  может перейти к  вере совершенной только  по  личному желанию?

- Я тебе   уже  говорил, что восхождение на  ступень духовности без  призыва  от Духа  по  своей  лишь  воле  невозможно. Всё, что в  силах человека – это побороть в  себе  основные  корневые  страсти  тела  и  души, которых шесть. Когда  эти страсти  побеждены  и  душа  как  бы  подготовлена к  призыву, в  дело должен вступить Дух и  Сам Господь,  который  должен принять  работу  человека  по наведению  порядка  в  теле  и  душе.

- А бывает  такое, что Дух не принимает этой работы?

- Ты  рассуждаешь человеческими понятиями и  представлениями, а не  духовными. Дух – это сама  безупречность во всём.  Именно поэтому  если  работа  по  осознанию страстей  и их контролю  выполнена  человеком  ответственно  и  добросовестно,  Дух  просто  не может не  принять  этой  работы.

Даже если  он  её  и не принимает  сразу, через  посещение в  силу  плохой проработки  отдельных страстей,  Дух  всегда  даёт  человеку возможность исправить ошибки и  доделать  эту  работу, поскольку  Он  постоянно стучит в  человеческое  сердце.

С точки зрения энергии, как  только человек приведёт  все  свои энергии  души  в  нужный  порядок,  Дух автоматически  войдёт в  его сердце  и  ум,  сделав   призыв  к  началу  финальной  работы  по  искоренению  высших  страстей  -  тщеславия  и гордости.

- Значит после  этого призыва человек может  сам переходить на  ступень духовности  не  имея  духовного  наставника?

- Почему  не  имея?  Сам  Дух  Святой, Христос  и умная  молитва  становятся  его наставниками  на  этой ступени  и ещё  богатое  святоотеческое  наследие и предание.  Если ему очень  повезёт,  он  сможет найти  и  духовного наставника и советчика  в  лице человека знания, но на  это лучше  не  рассчитывать, поскольку все  люди знания сегодня во  внутренней  пустыне сердца  и  не ищут  учеников из  призраков  и полубесов, какими  являются современные  люди.

- Меня во всём  этом  смущает один  вопрос – как  же вышедший  из  церкви  может  обходиться  без  церковных таинств?

- Отказываться  от таинств  вышедшему  из  церкви  никто и  не  предлагает.  Для  веры  совершенной  вопрос так  вообще  не  стоит.  Все  основные  таинства -  покаяние, исповедь и причастие  вышедшим  продолжают осуществляться,  только  уже без  посредников в лице  священников, а  непосредственно Богу через  сердце  в  каждой  умной  молитве.

Именно  так все  таинства  и осуществляли  отцы-пустынники в  то время, когда  института  церкви  ещё не  существовало, я  же  говорил  тебе об  этом, ты  что  забыл?

- Нет,  не  забыл, просто  таинство  евхаристии мне никак  не  даёт покоя и я  чувствую  страх перед  отказом  от  этого  таинства,  - сказал  монах.

- Ты  хочешь знать всю правду  о таинстве   евхаристии?

Монах ничего не  ответил, а  старец  продолжил:

- Об  этом нельзя говорить  в  церкви  и тем, кто  не  достиг ступени  духовности,   но я  тебе это скажу по  некоторым  соображениям, которые  исходят  не  от меня.  Евхаристия – это самое высокое  духовное таинство в  церкви,  это верно,  но есть  одно  духовное правило осуществления  этого таинства,  о котором уже  никто не  помнит и не  знает.

Дело в  том, что смысл евхаристии для  видящего нертварные энергии – это прямая передача энергии благодати от Бога  через духовное  сердце благодатного пастыря в  сердце причащаемого, который ощущает  его неземной сладостью,  разливаемой по  всему  телу.

Главный  принцип евхаристии – это благодатное триединство  подающего благодать Бога, проводящего благодать пастыря  и  принимающего благодать чада, который приуготовлен к  её  принятию чистотой  и силой веры. Но если  пастырь, осуществляющий  данное таинство, сам неблагодатен, вся  цепочка  разрывается и таинство превращается в  пустой  и голый ритуал для  праформы.

- А что же  чувствует тогда причащаемый?

- Душевное  самоутешение  и самоуспокоение, которое и считает причастием и  получением  благодати.  И поверь мне, найти сегодня  благодатного пастыря в  церкви  сложнее, чем найти золотой червонец  на  земле.  Поэтому  сам  делай  выводы о благодатности современного причастия.

- Отче, а как причащались  отцы – пустынники  первых  веков?

Старец замолчал  и внимательно посмотрел на  монаха:

- Они брали вино, наливали его  в  чашу, накрывали хлебом  и  ставили  под  иконой Спасителя, а после  глубокой  сердечной  молитвы  пригубляли  глоток  вина  и вкушали  хлеба  в  память о  пролитой  крови и  преображенном  теле  Христа. 

Они  это  делали не  в  качестве  чудесного  ритуала  поедания  тела Христова,  которое  наделяет  причащающегося  волшебными свойствами,  как  наивно  полагают  современные верующие.  Они  это  делали  для  укрепления  в  сердце  самой  великой  духовной  силы  -  духовного намерения  преобразить  собственное  тело  и  душу,  с готовностью пролить собственную  кровь, которую  пролил  за этот мир Спаситель.  Они это делали ежедневно, таким  было древнее  причастие  отцов - пустынников  и первых христиан…

Монах  сидел  опустив голову и едва  сдерживал  навернувшиеся на  глаза  слёзы.

- Но  откуда  ты  это можешь  знаеть  точно и   наверняка,  отче,  ты  же  не  жил  в  то  время?

- Это  говорит  мне  тот, кто  вне  времени  и  кто  не  может  лгать по определению.  Ритуал проскомидии  по  византийскому  обряду был  введён создателями  самого православия  только в  конце  четвёртого  века от Рождества Христова  после смерти Феодосия I  в 395 году, а  приготовление  Агнца  и изъятием частей просфоры было введено  и того позднее - только в  восьмом  веке. 

Но  суть  вовсе  не в  этом, а  в  том, что  сам  обряд  и таинство  евхаристии  было  создано  в  церкви  по  аналогии с древним  иудейским таинством  пасхального  седера,  где  используется бездрожжевой  хлеб  - маца  и вино. Только кроме хлеба  и вина ещё  используют варёное яйцо, как  символ  жизни, косточку с мясом, как  символ жертвы, солёную воду, как  символ пота  и труда иудеев для освобождения из египесткого плена и горькие пряные травы, как символ  горечи жизни.
 
- Но что  общего между  этими таинствами и ритуалами?  - спросил  монах.

- Да  всё общее и главное  суть  или символичное отражение в  ритуале  седер  истории Песаха, также как  и  приготовление  Агнца - это символичное отражение  пути Христа. 

Во время седера блюдо ставят перед ведущим, в специальное отделение кладут три мацы. Верхняя маца символизирует коэнов, средняя - левитов, нижняя символизирует всех остальных евреев. Ведущий берет нижнюю мацу, отламывает от нее два куска и кладет между ними горькую зелень, затем произносит соответствующее благословение и запивает вином. Все участники седера делают то же самое. На  тайной вечере было то же самое. Тебе  это ни  о чём  не говорит ?

- Нет, а о чём мне  это  должно  говорить ? - прерспросил монах.

- О том, что суть таинств  седера  и евхаристии одна  и таже - закрепление духовного намерения через  ритуал, как  символ  постоянной памяти о событиях, имевших  место много столетий  назад.

При евхаристии происходит  то  же  самое - приготовление освящённого хлеба  знаменует рождение Христа.  Дискос - это  символ яслей, в которых был положен младенец, звездица - символ Вифлеемской звезды, которая привела волхвов в Вифлеем, а покровцы - это символ пелен, которыми был  укрыт младенец.
Потир, кадильница и фимиам - это символы даров, принесённых волхвами.   Крестообразное изъятие Агнца и протыкание его копием символизируют распятие Христа и излияние Его крови. Как видишь и седер  и проскомидия - это лишь  символы важнейших  ветхозаветных и новозаветных событий.

- А каков  духовный  смысл этих символов и в  чём  секрет  таинства ? - переспросил  монах.

- Секрет в пробуждении  духовной памяти, духовного ума  и  духовного намерения.  Дело в  том, что  когда  сила  веры  и  духовного намерения  стала  в  народе  угасать,  нужно  было  её как-то закрепить  для  истории  и грядущих поколений. Для  этого и  был придуман ритуал седера, а по  аналогии с  седером и ритуал  евхаристии.

Проще  говоря, когда  сила  намерения  умалилась в  верующих  людях,  стал  необходим  специальный  и единый ритуал  обращения к  этой  силе. Так и возникло таинство евхаристии в котором  особо  тайного ничего нет.

- А как  работало  духовное  намерение у  святых отцов- пустынников ?

- У  отцов  сила  намерения  действовала  естественно  без  всякого подготовительного  ритуала, поэтому  одного лишь присутствия духоносного  отца  на  агапе  было  достаточно  для  причастия  и изменения  сердец  всех присутствующих.

Вот почему причастием  первых  христиан был  не  установленный  кем-то  обряд или  ритуал,  а  агапа  или  соборное  и  доверительное  духовное  общение  от сердца  во время  вечери на  самые сокровенные  духовные  темы,  когда  одного лишь присутствия  духоносного  отца  было достаточно  для  того, чтобы  все почувствовали  благодать от  незримого  присутствия   среди  них  Христа, что  и  подтверждалось  символичным  вкушением  хлеба и  вина. 

Сегодня о  силе  духовного намерения  уже  нет  даже представления.  На  сим  давай  закончим  нашу сегодняшнюю беседу, поскольку  тебе придётся  потратить много сил на  усвоение  услышанного.

- Спаси Господи, отче, за наставление на  путь.

- Не  за  что, да  пребудет с тобой  Сила…



Из книги «Согласное учение святых отцов  Восточной Церкви  о  душе, святоотеческая православная психология», Духовно-аскетические  беседы.