Г. Часть VII. Глава 8

8


     Святослав слегка наклонил голову и украдкой взглянул на часы. Большая стрелка медленно, но неуклонно ползла к цифре "одиннадцать". Назначенное время вот-вот должно было наступить, а ни одного сигнала он до сих пор не получил. На правом и левом его боках было спрятано по передатчику, которые, стоило Шестакову и акробатке нажать на кнопку, начали бы вибрировать. Он сидел как на иголках, каждую секунду ожидая этой вибрации, а её всё не было и не было. Между тем ему надлежало вести себя как можно естественнее и не показывать, что он чего-то ждёт. Хозяин дома, их общий с Григорием знакомый, был само гостеприимство. Их уже довольно долгое пребывание, казалось, совершенно его не напрягало. Он шутил, рассказывал интересные истории, то и дело обращаясь к своей красавице-жене с просьбой подтвердить, что всё, о чём он говорит, случилось на самом деле. Весёлости хозяину добавляла и почти пустая бутылка вина, которую он единолично употребил, сам того не заметив.
     Григорий Довесов сидел напротив Святослава и хранил мрачное молчание. Он был в плохом настроении весь сегодняшний день, и вовсе не собирался притворяться, будто у него всё замечательно, как делал Гордин. И действительно, тут было от чего прийти в дурное расположение духа. Больше всего на свете Григорий не любил бездействовать. А они уже в течение двух с лишним часов именно этим и занимались. Довесов никак не мог понять, почему Святослав выбрал для них именно такую роль в этом деле. Во всех предыдущих "операциях" было по-другому. Там они не доверяли непонятным людям со стороны, брали ключевую работу на себя. Теперь же Григорий чувствовал, что выполняет какую-то декоративную функцию, и это его злило. В самом деле, к чему им было приходить сюда вдвоём и слушать нелепую болтовню этого добродушного дурака? В чём, собственно, заключается его роль? Выходило, Святослав взял его с собой просто потому, что он также был знаком с хозяином дома, и прийти вместе было "естественно". Только к чёрту подобную естественность, от неё попахивает сценой дешёвого провинциального театра. В то время как Шестаков охотится за магнитным ключом, Костя играет в карты, а акробатка пляшет на кабеле над улицей, он сидит тут истуканом и просто ждёт. Самое невыносимое - так вот ждать, пока другие сделают свою работу. Чувствуешь себя чертовски беспомощным.
     Ко всему прочему, его выводила из себя беспечность Святослава. После всех неприятностей с этой Маргаритой можно было ожидать, что дело примет плохой оборот. Они ведь так и не сумели толком ничего выяснить. Сама девица как сквозь землю провалилась, но никуда не делась угроза, от неё исходившая. Довесов ощущал эту угрозу каждой клеточкой своего тела. Он никак не мог забыть этот взгляд… взгляд странных, тёмно-бирюзовых глаз. Да полноте, существует ли в природе такой цвет? Может, то были просто линзы? Подобное объяснение казалось возможным, только Григорий не мог понять, зачем ему вообще какое-то объяснение. Глаза Маргариты никак не были связаны с тем, какую опасность она представляла. Или всё-таки… почему ему никак не удаётся забыть этот взгляд? В нём так многое отразилось… как будто Маргарита читала прямо в его душе. Глупости, бред! Она просто умелый манипулятор, хорошо разбирающийся в психологии, это же очевидно. Впрочем, подобный вывод не слишком-то успокаивал. Какие у неё цели, так и осталось неясным. А то, что цели у неё есть, - это вне всякого сомнения.
     Поток хозяйского красноречия постепенно начал иссякать, потому как упорное нежелание гостей сколько-нибудь существенно его поддерживать начало, наконец, тяготить говорившего. Переглянувшись пару раз с женой, хозяин спросил:
     - Вы, может быть, хотите ещё чаю?
     На языке того – довольно хорошего – общества, к которому они принадлежали, это означало, что уже пора и честь знать. Согласиться на ещё одну чашечку чая было бы проявлением откровенного неуважения. Поэтому Святослав изящным, хорошо отработанным жестом отверг подобную возможность:
     - О нет, что вы, с нас вполне достаточно! Боюсь, мы и так вас слишком утомили.
- Ну что вы, что вы! – защебетала супруга хозяина. – Вы нас никогда не утомляете, Святослав Павлович! Мы с удовольствием пообщаемся с вами ещё.
     На языке вежливости это означало: “Мы вздохнём с облегчением, когда вы, наконец, уберётесь отсюда”. Однако передатчики по-прежнему безмолвствовали, и Святослав был вынужден принять половинчатое решение.
     - В таком случае, мы посидим ещё минут… десять, - приятно улыбнулся он. – Если, конечно, Гриша не возражает.
     Григорий мрачно взглянул на него и дёрнул плечами. Он не возражал. Время для возражений уже прошло. Теперь их несло вперёд в одной лодке, и никто не мог бы сказать куда. Возможно, в сторону водопада. Странно, что Гордин так беспечно относился к подобной перспективе. Раньше он был не таким.
     - О, десять минут! - с приятнейшей улыбкой отреагировал хозяин дома. - Разумеется, мы, со своей стороны, с превеликим удовольствием...
     Его красивая супруга, правильно оценив ситуацию, начала рассказывать очередную забавную историю. И как раз в этот момент передатчик на левой ноге Святослава завибрировал.
     "Левая - значит, Шестаков", - пронеслось в голове комбинатора. Времени - как раз без пяти одиннадцать. Успел, хитрец, не подвёл. Вот только что же медлит Катерина? Не случилось ли с ней чего-нибудь непредвиденного? Но если бы случилось, они бы... услышали. Святослав тут же отмёл эту неприятную мысль. Нет, ничего плохого не произошло, не должно было произойти. Его счастливая звезда ещё ни разу его не подводила.
     Однако нужно было действовать. Раз Вова завладел ключом, нельзя заставлять его ждать. Святослав поднялся, прервав тем самым хозяйку на полуслове.
     - Убедительно прошу меня извинить, Владлена Петровна, но я вдруг вспомнил об одном важном деле… которое, увы, не терпит никакого отлагательства. Поэтому мы с Гришей вынуждены… лишить себя щедрот вашего гостеприимства.
     Довесов мысленно скривился от подобной велеречивости. Святослава иногда заносило подобным образом – но то были ещё безобидные крайности, и на них можно было закрыть глаза. Гораздо больше не понравилась ему фамильярность, с которой Гордин называл его Гришей в присутствии этих, в общем-то чужих, людей. Но времени реагировать не было. Раз Святослав так резко закончил встречу, значит, он получил сигнал.
     Распрощавшись с хозяевами, умело скрывавшими своё облегчение от их ухода, двое друзей вышли на лестничную площадку. Убедившись, что ненужных свидетелей нет, Святослав повернулся к Довесову и одними губами произнёс:
     - Ключ есть!
     Григорий удовлетворённо кивнул.
     - Пойдём, - Святослав открыл дверь чёрного хода. – Карманник наверняка уже ждёт нас на девятом.
     - А Гортензия? – остановил его вопросом Григорий.
     - Молчит, - коротко бросил тот. – Но у неё ещё есть в запасе… некоторое время.
     - Не слишком много, - возразил Григорий. – Может, передатчик барахлит?
     - Это вряд ли. Они у нас ещё ни разу не отказывали, поэтому не думаю, не думаю.
     Они поднялись по лестнице на девятый этаж. На площадке перед выходом к лифтам нетерпеливо переминался с ноги на ногу Вова.
     - Наконец-то! – вырвалось у него. – Я уж подумал, мне придётся вернуть ключ законному владельцу.
     - Шуточки, Владимир Павлович, неуместные шуточки! – осадил его Святослав. – Всё прошло гладко?
     - Более чем, - несколько обиженно ответил Шестаков. – Главное, что все трое охранников с головой погружены в игру.
     - Это хорошо, это очень хорошо. И как им, везёт?
     Григория передёрнуло от подобного вопроса. Сам бы он никогда ничего подобного не спросил.
     - Я бы сказал, - ничуть не удивлённый таким поворотом разговора, ответил Вова, - что не везёт нашему общему знакомому. Как и обычно, надо полагать.
     Святослав, однако, не улыбнулся.
     - С нашей стороны нечестно подшучивать над ним, Владимир Павлович. В известном смысле мы все находимся в одной лодке, просто кто-то на носу, а кто-то цепляется за корму. И, знаете, мы что-то с вами заболтались. Вам ведь нужно побыстрее вернуться к игровому столу, чтобы всё выглядело… естественно.
     - Ваши намёки удивительно понятны, Святослав Павлович, - с лёгкой иронией ответствовал Вова, доставая из кармана ключ. - Держите.
     Гордин сделал невольное движение, как человек, который наконец-то видит объект всех своих чаяний. Но карманник быстро убрал руку, державшую ключ.
     - Постойте-постойте, один момент, - сказал он. - Каковы мои - и наши - дальнейшие действия? Вы рассказали нам, как всё должно идти по плану. Но... всё ли идёт по плану?
     Святослав удивлённо посмотрел на него.
     - Разумеется, по плану, какие могут быть сомнения?
     - Ну не знаю... Вы припозднились и... С нашей акробаткой всё в порядке?
     "А он что-то чересчур любопытен", - неприязненно подумал Григорий. Гордин же лишь нетерпеливо закивал головой.
     - Разумеется, всё в порядке. И вообще, позволю заметить вам, Владимир Павлович, что это моя забота, никак не ваша. Вам сейчас нужно аккуратно завершить игру, чтобы не вышло каких-либо эксцессов. Особенно важно, чтобы Константин Маркович… не выкинул что-нибудь. После этого вам всем троим нужно будет просто ждать в моей машине. У Ксении есть дубликат сигнализации. Вот, собственно, и вся история.
     Шестаков вздохнул и с недовольным выражением лица протянул ему ключ. Затем взял под несуществующий козырёк.
     - Будет исполнено, товарищ генерал! Не извольте беспокоиться!
     И с высоко поднятой головой, словно для приветствия повёрнутой вправо, он бодро побежал вниз по лестнице.
     - Клоун, - презрительно буркнул Григорий.
     - Есть немного, такой уж человек, - подтвердил Святослав. – Но главное, он мастер своего дела, что сейчас и доказал.
     - Возможно. Только ключ сам по себе бесполезен. Что нам теперь делать?
     Гордин развёл руками.
     - А что мы можем делать, кроме как ждать? Ничего другого не остаётся, или у тебя имеются другие предложения?
     Довесов облокотился о стену и с силой выдохнул.
     - Ждать! Это замечательно. Только сейчас уже… восемь минут двенадцатого. Каждая лишняя минута увеличивает риски. Мы не можем стоять тут на лестнице бесконечно. Кто-нибудь обязательно пройдёт.
     Святослав раздражённо закивал головой.
     - Я всё это прекрасно понимаю, Гриша, но чего же ты от меня хочешь? Пока квартира не отключена, мы не можем ничего предпринять, а отключить её может только Катерина.
     - Вот именно. Получается, всё зависит от Катерины. Не слишком ли многое от неё зависит?
     Святослав не нашёлся, что ответить. Довесов был, несомненно, прав, однако это ничего не меняло. Правильные красивые слова не имели сейчас никакого значения. Поэтому ожидание - это всё, что им оставалось.
     Минуты тянулись медленно, тяжело. Вот уже их набежало пятнадцать, затем двадцать. Святослав нервно мерил шагами маленькое пространство лестничной площадки, Григорий стоял неподвижно, опёршись о стену. Пару раз где-то внизу раздавались звуки голосов, и тогда оба они невольно вздрагивали. Но всё обошлось, никто не стал подниматься по лестнице. А когда минутная стрелка уже подбиралась к цифре тридцать, передатчик на правой ноге Святослава наконец дал о себе знать.
     - Это Гортензия! - возбуждённо воскликнул он, хватаясь за лодыжку. - Квартира открыта!
     - Тише, тише! - сдержал его Григорий. - Ты сейчас весь дом перебудишь.
     - Да, ты прав... Но скорей, давай скорей, Гриша, наша удача совсем близко, осталось протянуть руку.
     И он увлёк своего напарника за собой, вперёд, на десятый этаж.