Ритуал

Он снова шёл к ней, это уже стало своеобразным обрядом. Почти каждый день, вечером, он ходил к ней в гости, всегда одним и тем же маршрутом, не меняя его не шаг, словно боясь изменив маршрут, он изменить и всё что будет потом. Выучив уже весь свой путь, зная каждое деревце и куст на своём пути, которые встречали и провожали его своими зелёными взглядами, он шёл к ней, каждый раз, словно впервые.
Вот он снова, как и десятки раз до этого, вступал на эту тропинку, проходящую между давно не работающим, на полную мощность, заводом и старыми общежитиями, лет тридцать в которых никто уже не жил.

Он уверенно внешне, но весь дрожя внутри, шагал под зелёными кронами деревьев, которые бережно оберегали его от вечернего, но жаркого южного солнца. А из оконных и дверных проёмов, брошенных зданий, на него смотрела темнота. И эти деревья, и эта, для кого то пугающая, тьма домов вселяли в него сил и изгоняли из него страх того, что встреча его и её сегодня пройдет не так как всегда, что она станет последней.

Подходя к её дому, он каждый раз набирал её номер телефона, и говорил: "Привет, я уже возле тебя, выходи". Он знал, что она его давно уже ждёт, знал что и калитка открыта давно, дожидаясь его прихода. Но не он, не она, не могли без этого ритуала, он словно предвосхищал их долгожданную встречу.

Он всегда входил к ней во двор, в тот же лишь момент когда заканчивался звонок, и в тот же момент она выходила из дома. Каждый раз обнимались они, словно много лет не виделись, на одном и том же месте.

Такое, наверное, бывает между людьми влюблёнными, мало знающих друг друга, ещё не опостылевшихся друг другом.

Со стороны, многие так и думали, они были те самыми двумя влюблёнными. Не думал об этом не разу, из них, никто. Но даже если и были у них те чувства, что превозносят двух людей над всем миром, оставляя в мире лишь двоих влюблённых, то они боялись их, боялись разрушить двухлетнюю дружбу, чтобы была у них, одним лишь словом, будь оно безотвенным.

Но не смотря на это, выходили они с её двора, словно пара двух любящих друг друга сердец, боясь лишь продемонстрировать это всему миру, взявшись за руки.

Многие могли подумать, а может и думали, что они любят друг друга, но их отношения были полны противоречий. То они общались будто влюбленные, то разговаривали словно простые знакомые, а иногда и вовсе казались врагами вынужденных общаться друг с другом.

Они шли гулять бесцельно, лишь для того чтобы, когда солнце снова спрячет свой последний луч за горизонт и наступить ночь, которая накроет их своим тёмным одеялом, снова вернутся назад и много часов в подряд быть лишь вдвоём, чтобы никто из соседей и случайных прохожих не мог их увидеть.

Они могли часами гулять молча, не замечая ничего и никого вокруг, либо же взахлеб разговаривать друг с другом не обращая ни на что внимание.

К ней домой они возвращались давно затемно, садились на скамейку и смотрели фильмы и сериалы, выбранные ею, он никогда не вмешивался в это, ему было всё равно, что смотреть, лишь бы рядом с ней.

Они пили чай с испеченными ею пирогами, тортиками, пирожными и многим другим, словно специально к его приходу. Она никогда не повторяла свою выпечку, каждый раз эксперементируя, словно ищя идеальный рецепт. А он всегда хвалил её еду, для него она была слаще мёда и нежнее первых лучей восхода. Она же смущаясь, говорила: "Что снова получилось не так вкусно как хотела".

Когда заканчивался фильм, они ложились в разные стороны, но их лица всегда были рядом. Они могли так часами лежать не замечая ничего, лишь оберегая друг друга.

Они были, словно, двумя тайными любовниками, думающими что о них никто не знает, пребывающими в своём собственном мире, в то время как их обсуждали все кому не лень.

После он помогал ей всё убрать, чтобы она могла быстрее пойти спать. Домой он приходил всегда с рассветом и ложился спать под первые солнечные лучи.

Они повторяли этот ритуал раз за разом, словно надеясь, что его результат измениться и в одну прекрасную ночь они уже расстанутся не просто друзьями, а чем то большем друг для друга. Он был взять словно из древней книги под авторством жизни, написавшей в конце, что ритуал закончиться тем, что они станут друг друга всем, что их мир будет состоят лишь из них двоих. Но видимо, Жизнь в этот решила пошутить над ними, скрыв истинный итог сего обряда, ведь теперь они даже не друзья, их даже трудно назвать хорошими знакомыми.

А быть может они испугались того грандиозного здания, что строили вдвоём, в один момент решив начать разбирать его до фундамента, так и не достроив?