Та еще коловерть-15. Глава 19

 - А за меня??? - страшно, на разрыв аорты, завопила Машка. - За меня кто-нибудь вступится??? За меня никто никому никогда не дал и не даст в морду!!! Мне защита семьи не положена!!!

     - Положена!!! - хором взревели Вадим-старший, Гурам и присоединившийся к ним Миша Берсенев, шарахнув одновременно кулаками по столу так, что Нина Константиновна испугалась не на шутку...

     - И это моя правда!!! - продолжала девушка. - Грубая... некрасивая... Но правда!!! Поэтому я и хочу настоящей правды!!! Настоящей правды!!!!!! Любой ценой!!! Любой ценой!!!!!!!! Пусть хоть так!!! Но правды!!!!!!

     И, дойдя, наконец, до пика эмоций, Машка сорвалась на дикие вопли.

     - Ненавижу тебя, подонок!!! Ненавижу!!!! Ненавижу!!!!!!!! - как заклинание повторяла девушка до тех пор, пока окончательно не сорвала голос.

     На этом запись и закончилась...



     В тяжелом молчании проходили минуты...

     Наконец, старая дама встала, набрала в шприц успокоительное и сделала укол своему плачущему внуку.

     - Зачем?

     - Чтобы ты, мальчик мой, не тратил свои силы. Они тебе сегодня еще пригодятся...

     Поскольку нога Маргоши распухла и посинела, Петр сам пошел на кухню и принес холодные пирожки и пончики.

     - Мальчики, поешьте перед дорогой.

     - Не хочу. - отмахнулся успокаивающийся Вадим-младший.



     Минут через десять, когда Елена Гурамовна и Зинаида Васильевна почти успокоились, Добрынин встал и направился к лестнице.

     - Гурамчик, помоги мне.

     К Гураму присоединился Петр...

     - Вы идете в мансарду? - спросила Лидочка.

     - Угу... - ответил сын.

     И велел племяннику:

     - Собирайся, Вадимушка, только нас дождись... Обязательно дождись... Кстати, пока будешь ждать, посмотри ногу своей мамаши и сделай с ней что-нибудь.

     Приблизительно через четверть часа мужчины принесли в гостиную трость Павла Антоновича и когда-то приобретенное для него инвалидное кресло, которым он даже не успел воспользоваться.

     Маргоша, которая после наложения давящей повязки и укола обезболивающего, смогла ходить, сильно хромая,  срочно отмыла трость от многолетней пыли и отдала сыну.

     - Отправляйся, Дурень Петрович, - сказал Гурам, - и без своей многострадальной Машки и ее придурочной заразы-мамашки домой не возвращайся.

     - Да-да, Пельменник, прихвати с собой эту неприличную женщину... Чтобы я мог удавить хотя бы ТВОЮ  тещу...

     - Дядя, ты губы сильно-то не раскатывай... - отозвался Вадим-младший. - Мне самому охота ее удавить...

     - Значит, вместе удавим. - ответил Добрынин. - Гурамчик, ты примешь участие?

     - Значит так, душегубы долбанутые, - взяла слово Лидочка, - давить вам никого не придется.

     - Почему? - почти хором возмутились Вадимы. - Ты ведь тоже хотела...

     - Потому, что с этой женщиной сегодня случилось приблизительно то же, что с нашей Зиночкой в тот день, когда родились Гурамчик и Анзорчик.

     - А ведь бабушка права... - отозвался Гурам.

     - Генералиссимус нас обломила. - мрачно сказал старший Вадим младшему.

     - Ничего не поделаешь, мальчики, - сквозь слезы попыталась улыбнуться заплаканная Елена Гурамовна, - придется подчиниться.

     - Нина, - обратилась Лидочка к подруге, - на тебя ляжет самая трудная часть задачи.

     - Что именно?

     - Проследить, чтобы обошлось без убийств, а потом доставить всю семью к нам. Ясно?

     - Миша не выдержит такой нагрузки. - взмолилась Шапокляк.

     - Миша отвезет вас с Вадимом к Маше, после чего поедет домой, а вы все вернетесь в машине "героической" мамашки Ларисы. Ясно?

     - Ясно. - обрадовалась Шапокляк. - Значит, ты зовешь меня на свой день варенья?

     - Значит... - улыбнулась Лидочка. - А теперь отправляйтесь... А мы пока попросим Маргошу собраться с силами и отмыть еще и кресло.

     - Не трогайте Маргошу. - сказала Зинаида Васильевна. - Я сама все отмою. А Маргоша пусть полежит...

     - Спасибо, родная. - всхлипнула от облегчения Марго.

     - Мы уложим Мишку на заднее сидение, а я поведу машину... - предложил Мелкий.

     - Радость моя, - отозвался с дивана Миша Берсенев, - на заднем сидении поедешь ты.

     - Почему?

     - Ты сейчас не в состоянии вести машину.

     - Почему?

     - Тебе необходимо успокоиться. Да и лекарство тебя может затормозить...

     - Он прав, - согласился Добрынин, - Мишка, потерпи немножко... за правое дело...

     - Да ради вас-мерзавцев потерплю... - проворчал, вставая, Миша. - Только пирожков с собой дайте... И в термос горячего чаю налейте... Домой-то я попаду не скоро...

     - Сейчас-сейчас, Мишенька. - захлопотала Зинаида Васильевна.

     - Мишенька, позвони Лизе, - вдруг засуетилась Нина Константиновна. - Скажи ей, что немножко задерживаешься.

     - Чтобы не нервничала? - улыбнулся Миша Берсенев.

     - Естественно!

     - Она знает, что Вы, дорогая тетушка, со мной, и посему нервничать не станет.

     - Но от Машиного дома до Поселка ты поедешь без меня...

     - А вот об этом Лизанька должна будет узнать только тогда, когда я вернусь домой без Вас...

     - Правильно, Мишка, - поддержал Добрынин, - беременные барышни о таких неприятностях знать вообще не должны...


Продолжение следует...