Дивный новый мир

Часть первая. Мальчик, который выжил

Клоп покинул стены Ингерманландской психиатрической больницы в самом конце августа. Какого именно года, он не был уверен, поскольку давно потерял счёт времени. Ему выдали рюкзак с вещами, билет на «Ласточку» до Москвы и оранжево-чёрную полосатую ленточку. Агент Ноль-Ноль-Ы щурился на солнце и жадно вдыхал воздух свободы. По возвращению домой ему придётся писать гору объяснительных, но это всё не скоро, а пока что можно наслаждаться почти отпускным бездельем. В кафе на Московском вокзале Клоп взял борща, котлет и пива, за что ему пришлось заплатить внезапно космическую сумму, но даже это не испортило агенту настроения.

      Почти всю дорогу в «Ласточке» Клоп проспал, видимо, сказывалось действие снотворных, коими его пичкали в больнице. Правда, в отличие от больницы, здесь ему снились сны, чудные и дурацкие: то китайские драконы с множеством ног, то «Звёздные войны», то злой волшебник с плоским бледным лицом и красными глазами. После Твери Клоп проснулся, дабы прогуляться в сторону сортира, и внезапно поймал себя на ощущении, что что-то изменилось. Вроде бы и стук колёс был прежним, и скорость, и плавный ход поезда, и кондиционер работал как положено… Клоп озирался, пытаясь понять, но никак не мог сообразить. У сортира, как водится, образовалась небольшая очередь. Клоп рассеянно скользнул взглядом по людям, у всех них на одежде или сумках красовались оранжево-чёрные ленточки. Люди как люди: разговаривали, читали, сидели, уткнувшись в мобильные телефоны… И всё-таки что-то было в них странное, но Клоп так и не понял, что именно. За окном мелькал начинавший желтеть лесок, над которым грозно темнела лиловая дождевая туча. Лучи вечернего солнца вспыхнули на мокрой листве, а на небе раскинулась огромная радуга.

-Ух ты! – восхищённо пробормотал Клоп, жалея, что не захватил мобильник.

За время пребывания среди высоченных корабельных сосен он давно уже не видел никакой радуги.

На Клопа неодобрительно покосились, кто-то с явным осуждением, кто-то быстро отвернулся с брезгливой миной, кто-то, наоборот, искоса уставился, разглядывая его с глумливой улыбкой.

«Странно», - подумал агент Ноль-Ноль-Ы, почесав в затылке, но ничего не сказал.
На вокзале его остановил полицейский и строго спросил:

-Гражданин, почему ленточку не носите?

-А что, обязательно надо? – огрызнулся Клоп.

Полицейский зыркнул на него таким выразительным взглядом, что Клоп быстро вынул ленточку из кармана, куда запихнул её сразу, как только получил в больнице.

-Да вот она, - он сердито помахал ленточкой перед носом стража порядка.

-Вот и наденьте как полагается!

Клоп пожал плечами, но спорить не стал; его снова охватило ощущение чего-то странного, что мир изменился самым неведомым образом, пока сам он находился в изоляции от него. Пока Клоп ехал в метро до НИИ Технической Демонологии, точнее, его Курьяновского филиала, он замечал, что в вагонах поубавилось рекламы, логотипы многих известных фирм поменялись, да и народу стало как будто бы поменьше несмотря на час пик. Когда поезд вынырнул на поверхность, первое, что увидел Клоп, была большая церковь с красными куполами и камуфляжно-зелёными стенами. Клоп мог поклясться, что на вершинах куполов заметил звёздочки вместо крестов.

-Пресвятого маршала Рокоссовского храм, - раздался над ухом у Клопа дребезжащий голос какого-то дедка будто бы в ответ на изумлённый взгляд агента.

Дед почтительно перекрестился, провожая купола взглядом.

-И давно его построили? – спросил Клоп.

-Почти полгода как, - охотно ответил дед, - Ко дню Великой Победы Над Злом.

Тем временем, поезд подошёл к нужной станции, и агент Ноль-Ноль-Ы вышел, чтобы знакомым путём через промзону добраться до НИИ. Но каково же было его изумление, когда вместо оживлённого депо Клоп узрел тлен и запустение: заброшенные здания с выбитыми стёклами, ржавые пути и вой ветра в проводах. В сумерках здесь было настолько неуютно и жутко, что хотелось бежать прочь без оглядки, но Клоп пересилил страх и на цыпочках прокрался в сторону сторожки, в которой теплился живой огонёк. Порыв ветра кинул агенту в лицо помятый газетный лист. Клоп развернул его и прочитал: «Вольдемар Палпатин выступил на саммите малой восьмёрки, большой девятки и константной двадцатки с заявлением о недопустимости пересмотра итогов Бородинского сражения». Клоп вздрогнул и едва не выронил газету: с листа на него смотрело знакомое лицо доктора Цугундера, только в обрамлении не белого халата и шапочки, а строгого чёрного костюма. Не успел Клоп подумать что-то ещё, как дверь сторожки открылась, и на него уставилось небритое лицо Сосипатыча, старого деповского сторожа и колдуна.

-А это ты, Гордей, заходи, - старик пропустил Клопа в сторожку, оглянулся вокруг и захлопнул за собой дверь, - Водку будешь?

-Когда это я от неё отказывался! – фыркнул Клоп, - А где все, Сосипатыч? И где всё?

-Расформировали наш колхоз, - вздохнул старик, - Как это её… Оптимизация!

Он махнул рукой, вытащил из шкафчика бутылку водки, буханку хлеба, банку солёных огурцов и луковицу. Пока он собирал на стол, Клоп пробежал глазами другие заголовки газеты: «Сборная России по домино одержала победу над командой Аргентины», «Власти Рязанской области собрали деньги в помощь голодающим Сицилии», «Третий день забастовки швейцарских шахтёров», «Гейский беспредел в Берлине», «Сенсационное открытие учёных из Ханты-Мансийска», «В Московском зоопарке родился детёныш шанхайского барса».

-А что вообще творится, Сосипатыч? – спросил Клоп после первой стопки, - Я гляжу, что-то изменилось, но не могу понять… Ленточки эти дурацкие требуют носить, церковь Рокоссовского построили…

-Иииии, милой, - Сосипатыч налил и быстро опрокинул в себя вторую стопку, - Ты пока два года отсутствовал, у нас тут такое случилось! Реформы Петра Великого отдыхают…

И Сосипатыч начал свой рассказ: всё началось, когда президентом стал Вольдемар Вольдемарович Палпатин. Про него ходили слухи, будто его настоящая фамилия – Цугундер, но потом эти слухи быстро прекратились, потому что все, кто это рассказывал другим, быстро исчезал. Россия при новом президенте начала процветать на глазах: из СМИ полностью исчезли все плохие новости. А если что-то иногда и случалось, то, разумеется, это были происки бандеровцев, экстремистов группировки ЫГЫГЫЛ, фонда Сороса, трансгендерных геев и потомков Мамая. В стране возросли патриотические настроения, причём настолько, что народ посоветовал президенту Палпатину переписать конституцию, дабы сохранить его власть навечно. Разумеется, Палпатин послушался народного гласа, и с недавнего времени его должность называется Верховный Властитель. Церковь объединилась с государством, и всех героев Советского Союза тотчас объявили святыми. Символом веры стала пятиконечная звезда, поскольку кресты – они и на бездуховном прогнившем Западе используются, но мы-то не такие как они! С целью убережения народной нравственности от тлетворного влияния Запада отключили весь зарубежный интернет и перешли на отечественное программное обеспечение.


-Оно, правда, глючит что твоя Винда-95, - вздохнул Сосипатыч, - зато никакие ихние вирусы не страшны, - он налил ещё рюмку водки, выпил и занюхал луковицей.

Запретили выступления большинства зарубежных групп. Да и своим, прежде чем записывать песню, нужно пройти проверку в Цензурном Комитете. С художествами тоже стало строго: никакой обнажённой натуры и прочих непотребств. Некоторые символы тоже запретили, квадрат, например.

-Это ещё почему? – удивился Клоп.

-Потому что квадрат похож на свастику, чего ж тут непонятного? – удивился Сосипатыч, - И радугу тоже запретили, потому что радуга – это символ педерастов.

Клоп вспомнил, как на него косились в «Ласточке» и хрюкнул от смеха:

-Так ведь радуга и на небе бывает! Что же теперь, на небо не смотреть?

-Именно! Не смотреть! – Сосипатыч раскраснелся и сердито стукнул кулаком по столу, так что звякнули стопки, - Все ж знают, что радугу на нас проецируют натовцы, чтоб побольше детей становились педерастами!

Клоп едва не выронил огурец.

-А ещё чего не надо делать? – испуганно спросил он.

-Нельзя ругать Верховного, ясен пень! И историю переписывать нельзя. А то ишь ты, сочиняют всякое, будто на стороне Мамая воевали и русские князья тоже! Да за такие слова расстреливать надо! – Сосипатыч воинственно взмахнул рукой и едва не опрокинул бутылку, впрочем, жидкости в ней уже почти не осталось.

      После такого культпросвета агент Ноль-Ноль-Ы решил не ехать в новый штаб НИИ, а отправился домой. От палёной водки голова гудела как колокол, а факты и запреты путались в ней, и Клоп решил, что лучше всего будет побольше молчать, дабы не брякнуть ничего лишнего.

Дверь ему открыла квартирная хозяйка, тётя Клава. Клоп снимал у неё комнату в сталинской трёшке, исправно внося оплату за год вперёд. Тётя Клава, как ни странно, весьма обрадовалась появлению своего пропавшего жильца. Радостно тряхнув бигудями, она потащила его на кухню, басовито хохоча и рассказывая о своей жизни.
На кухне воняло жареной капустой, и орал телевизор, там шло какое-то ток-шоу, и толстяк во френче Ким Чен Ына ругал кого-то, называя идиотами.

-Кто это? – спросил Клоп, кивая на телевизор, прервав захватывающий рассказ тёти Клавы о том, как её сестра и племянники безуспешно пытались отжать у неё эту квартиру.

-А, это Соловей Владимиров, - тётя Клава мельком глянула на телеведущего, - Немного эмоционален, но зато как он костерит этих всех врагов и прохвостов! Вообще-то его настоящая фамилия была Разбойников, но он сменил её в честь нашего Верховного…

Тётя Клава распахнула духовку и вытащила из неё пирог.

-Вот прямо как чувствовала, что ты сегодня и приедешь, Гордеюшка! – с чувством произнесла она, - Правда, знаешь, у меня духовка немного барахлит, ты потом посмотришь, что там? А ещё в ванной кран течёт, и в туалете слив заедает, но я не вызывала сантехника, потому что все эти судебные тяжбы меня вконец измотали! Ты посмотришь, ладно? Не оставишь старушку в беде?

Клоп кивал. Протекающий кран казался сущим пустяком на фоне прочих событий в стране. Он жевал пирог, который подгорел снизу и не совсем пропёкся сверху, но всё-таки чувствовал себя счастливым и свободным по сравнению с заключением в психушке. На кухне тёти Клавы всё так же тикали часы и булькали кастрюли, всё те же были жёлтые в полоску обои и горшки с алоэ на подоконнике. Вот только в углу, противоположном от телевизора, появилось множество небольших икон в блестящих окладах. Кроме привычных суровых ликов святого Николая, Богородицы и архангела Михаила Клоп рассмотрел улыбающееся лицо Гагарина, Чкалова в лётном шлеме и… Сталина, единственного, кстати, без позолоты. Клоп подавился пирогом.

-Что такое? Пирог невкусный? – засуетилась тётя Клава.

-Не, всё вкусно, я просто заметил икону Сталина, - признался агент Ноль-Ноль-Ы.

-Ну да, его же год назад канонизировали, а что такого?

-Так ведь… Ну сталинские репрессии, всё такое…

Тётя Клава нахмурилось, и её полное лицо с обвислыми щеками тотчас сделалось угрожающим, почти как у того полицейского на вокзале.

-Опять ты этих статей диссидентских начитался! – воскликнула она, - Во-первых, это не репрессии, а погрешности, как его… исторического процесса, вот! А во-вторых, это не Сталин репрессии устроил, а Берия, Ежов и прочие… Так что не богохульствуй! – тётя Клава быстро перекрестилась, - А Сталин одолел вконец поганого Мамая!

Клоп снова поперхнулся.

-Как это? – придушенно пискнул он, - А как же Гитлер?

-Так ведь Гитлер – это исчадие Мамая! Все они из одного корня идут, из корня зла! И Наполеон тоже, и Карла… какой там по счёту, ну, которого там под Полтавой побили…

-Двенадцатый, - вспомнил Клоп, хотя не вполне был уверен, но во всяком случае, про других Карлов кроме Двенадцатого он вообще не слышал.

-Да, двенадцатый, - подхватила тётя Клава, - все они – исчадия Мамая! Разнесло их по свету, сатанинское отродье! И все американские президенты – это всё потомки Мамая! Это они всё пропаганду свою ведут, чтобы мы, русские, свою историю забыли! – она погрозила кулаком телевизору, где к тому времени уже шли «Спокойной ночи малыши», - И атипичная шизофрения - тоже их происки!

-Что-что? - переспросил Клоп, - атипичная шизофрения?

-Ну да... Да что ты как с луны упал? - в голосе тёти Клавы прозвучали ноты подозрения.

-Так я же в командировке был! - воскликнул агент Ноль-Ноль-Ы, лихорадочно соображая, где бы его не настигли последние новости, - в Антарктиде! Там интернет плохо ловит и газет наших нету...

-Ах вот оно что! - тётя Клава покачала головой, - то-то я смотрю, что ты как не родной прям... Так ты и не знаешь...

Она стала рассказывать о событиях, произошедших в стране, всё то же, что и говорил накануне Сосипатыч, так что рухнули последние надежды Клопа списать всё это на пьяный бред сторожа.

-А ещё Вольдемар Вольдемарович так заботится о народе! Он же доктор медицины, профессор. Сейчас везде больницы строятся, ну и в связи с шизофренией этой заразной. Учёные пока не поняли точно, как именно она передаётся, то ли воздушно-капельным, то ли через интернет. Но точно известно, что от атипичной шизофрении помогает георгиевская ленточка, так что те, кто её не носит - потенциальные больные.

По телевизору тем временем шли новости, и бодрый голос диктора как раз вещал о разработке отечественной вакцины "Циклон", "Арсин" и "Уран" трёх исследовательских центров.

-И много уже людей заболело? - поинтересовался Клоп.

-Ох, много, - вздохнула тётя Клава, - каждый день всё новых и новых забирают. Тем, кто совсем буйными стал, вызывают спецотряды санитаров. А всё потому, что молодёжь ленточки не носит и сидит в своих богомерзких американских интернетах!

После новостей громко заиграл гимн, и на экране появилось лицо Вольдемара Палпатина, бледное, гладкое, какое-то искусственное, с неестественно сладкой улыбкой и немигающим взглядом бледных водянистых глаз. В руках Верховный держал книгу в яркой обложке.

-А сейчас, дорогие друзья, я прочитаю вам сказку на ночь, - проговорил Палпатин ровным голосом.

-Что это такое? – Клоп больше не скрывал удивления, - Он это серьёзно??

-Ну да! – тётя Клава не отрывала взгляда от экрана, - Вольдемар Вольдемарович каждый день читает на ночь сказки, чтобы у народа всегда было хорошее настроение перед сном!

      Клоп не слышал сказку, он даже не запомнил её названия. Ровный голос Верховного проникал в его сознание как на сеансах гипноза в больнице, голова начала кружиться, к горлу подкатила тошнота. Клоп даже не сразу осознал, что всё это время Палпатин ни разу не заглянул в свою книгу, а смотрел ровно в камеру, в глаза каждого телезрителя. Тошнота делалась всё сильнее, и агент Ноль-Ноль-Ы стремительно вскочил с табурета и умчался в сортир. Сделалось легче, головокружение прошло, но квартирная хозяйка снова смерила его неприятно подозрительным взглядом.

-Что это с тобой, Гордей? – спросила она, теребя оранжевую ленточку, приколотую к платью на манер броши, - Уж не заразился ли ты?..

-Нет, что вы! Наверное, вокзальные котлеты были несвежие, - ответил Клоп и ретировался в свою комнату.

«Ишь ты, атипичная шизофрения! – подумал Клоп, укладываясь в постель, - Да у тебя-то точно с головой не в порядке!»

      Ночью ему снился какой-то экшн по мотивам фильма, который Клоп смотрел много лет назад с одной из своих девушек: злой волшебник, удивительно похожий на Верховного, преследовал некого мальчика, который выжил.

-Найдите мне мальчишку!!! – кричал волшебник, гипнотизируя немигающим взглядом, - Ни один из нас не может жить спокойно, пока жив другой! Потому что он – потомок Мамая!

***


      Клоп проснулся оттого, что на лестничной площадке раздавался невероятный шум, какие-то крики, визг болгарки - кажется, у соседей взламывали дверь. Но, посмотрев на часы, Клоп убедился, что ещё только пять утра, поэтому повернулся на другой бок, натянул на голову одеяло и снова провалился в сон.

В восемь утра зазвонил будильник. Клоп не сразу сообразил, где находится, и зачем он вообще его завёл, но вскоре вспомнил, что нужно ехать в штаб и писать долгую объяснительную начальству. Выбравшись на кухню, Клоп нашёл записку от квартирной хозяйки о том, что она уезжает на пару дней к сестре, и просьбой починить кран в ванной. Порадовавшись выключенному телевизору, Клоп открыл холодильник и принялся искать в нём съестное. На пару бутербродов наскрести удалось, не более того.

«И вправду, как Мамай прошёл», - подумал агент Ноль-Ноль-Ы.

Клоп налил в кружку чай и вдруг замер, уставившись на балконную дверь. За ней, на балконе, сидел, скрючившись и обхватив колени руками, незнакомый мальчишка. Клоп едва не уронил кружку, но всё-таки поставил её на стол и распахнул балконную дверь.

-Эй, ты вообще кто, и как сюда попал?

Мальчишка, лет двенадцати на вид, тощий, вихрастый, в круглых очках как у Леннона, одетый в клетчатую рубашку поверх футболки и драные джинсы, посмотрел на Клопа глазами затравленного зверёныша.

-Пожалуйста, не выдавайте меня, дяденька! – прошептал он, дрожа от утреннего холода.

-Заходи уж, чё, - проворчал Клоп, - А то простудишься нахрен и всё такое…

Он впустил своего внезапного гостя, налил ему чаю и придвинул остатки колбасы.

-Ну и как ты оказался на моём балконе? Это седьмой этаж, ты ж не прилетел, верно?

-Я перелез, - по-прежнему шёпотом ответил мальчик, разглядывая Клопа и соображая, опасен он или нет, - перелез с соседнего балкона. К нам сегодня спецназ приехал с обыском, хотели меня забрать, но я перелез на ваш балкон, и меня не нашли.

В другой раз Клоп не поверил бы, но вспомнил утренний шум.

-Спецназ? – машинально повторил Клоп, - У вас там семья мафиози что ли?

-Нет, - мальчик покачал головой и опустил глаза, - Просто походу на меня кто-то стуканул. Я в контакте недавно сделал перепост, а ещё лайкнул одного блогера, которого недавно в дурку забрали.

-Да ладно! – не выдержал Клоп, - Не может такого быть, чтобы спецназ ломал двери в пять утра из-за какого-то сраного постика в контакте! Давай, колись, что ты там замышлял: колумбайн устроить или наркотики продавал? Не ссы, я не стукач, мне просто интересно, какого экстремиста я приютил. И да, как тебя звать-то?

-Гарри, - промямлил мальчик, - Никакого колумбайна я не планировал, честно! Я перепостил… ну, вы, наверное, такое не одобряете, - он покраснел, - В общем, картинку с радугой и пост в защиту ЛГБТ. А лайкнул посты о том, что этот режим реально людоедский, и никакой атипичной шизофрении нет, а просто забирают в дурку всех несогласных.

-Фигня какая-то, - Клоп почесал в затылке, - А родители твои где?

-У меня нет родителей, только опекуны, - ответил Гарри, - они сейчас в отпуске, но сами с радостью меня сдали бы в дурку, чтобы я там навсегда сгинул, а они мою квартиру получат.

-Мда… Плохи дела. И что ты планируешь дальше делать? Я не могу тебя здесь прятать, я жильё снимаю, а хозяйка на всю голову ушибленная телевизором. Кстати, а почему ты мне так доверяешь и всё выложил? Ты же меня впервые видишь.

-Во-первых, на вас нет ленточки, - пожал плечами Гарри, - А, во-вторых, мне всё равно деваться некуда, только с балкона вниз головой. Я к друзьям поеду, в Раменское, может они на время приютят, а потом… у меня одна родственница есть в Питере, очень дальняя, может к ней уеду.

-А почему ты думаешь, что эта родственница лучше твоих опекунов?

-Они с ней не общаются, считают, что она чокнутая, - Гарри вдруг улыбнулся, - Но мы-то знаем, что сейчас самые нормальные – это чокнутые!

-И то верно, - заметил Клоп, - Ладно, поедешь сейчас со мной, потому что я тоже еду в Раменское на работу. Меня зовут Гордей.

-А где вы работаете? – вдруг спросил Гарри.

-На железной дороге, - важно ответил Клоп, - Машинист, электричку вожу.

Ну не говорить же пацану, что он дрессирует драконов-технооборотней в подпространстве! Хотя, для цивилов это одно и то же.

-Ух ты! – обрадовался Гарри, - Прокатите в кабине?

«Ну почему все – и сопляки, и девчонки – мечтают только об этом?» – подумал агент Ноль-Ноль-Ы, закатывая глаза.

-Придётся. Не билет же тебе покупать, - проворчал он вслух.

Убедившись, что на лестничной площадке никого нет, Клоп вышел из дома вместе с Гарри, которому одолжил куртку с капюшоном. По пути до метро Клоп решил зайти в магазин, потому что пары бутеров с утра было явно маловато.  Цены на продукты так изумили агента Ноль-Ноль-Ы, что он потёр глаза: триста рублей за буханку хлеба! Остановив выбор на лапше быстрого приготовления, Клоп заметил, что вся упаковка пестрела пометками «Без ГМО», «Одобрено в пост», «Кошерно», «Халяль» и, наконец, «Натуральный российский продукт». Купив пару упаковок лапши и заплатив за неё пятьсот рублей, Клоп вышел из магазина, бормоча проклятия в адрес Верховного, как бы он там ни назывался. Гарри ждал его, опустив капюшон едва ли не до самого подбородка.

До Казанского вокзала доехали без приключений, оранжевая ленточка была привязана на самое видное место, так что на Клопа больше никто не косился. Встретив коллегу, агента Суслика, Клоп перекинулся с ним парой слов и попросил довезти их с Гарри в задней кабине электрички.


-Это с тобой? – Суслик кивнул в сторону Гарри, который, тем временем, разглядывал электричку с таким видом, будто вправду видел в ней дракона.

-Да, племянник из… из Питера, - небрежно бросил Клоп.

-Да ладно, «племянник», - фыркнул Суслик, - Раньше тебе более сисястые чики нравились… Ты у неё хоть паспорт спросил? А то смотри, сейчас с этим строго.

-Чего?? – Клоп вытаращил изумлённые глаза сперва на Суслика, потом перевёл их на Гарри и нервно икнул.

Только сейчас до него дошло, что тощее лохматое существо, которое он утром принял за мальчишку, являлось девушкой старшего школьного возраста.

-Твою ж мать! – с душой проговорил Клоп.

-Да ладно, я никому не скажу, - Суслик ухмыльнулся, - Хотя по виду она как малолетняя лесбуха.

-Это совсем не то, что ты подумал! – возмутился агент Ноль-Ноль-Ы, хотя ему было в общем-то пофиг, что думает коллега, тем более, что девушек периодически катали оба.

-Итак, Гарри, - произнёс Клоп как можно более выразительно, когда электричка отошла от вокзала, - ты больше ничего не хочешь мне рассказать, а?

Гарри удивлённо заморгал.

-Ну, то есть, признаться во всём, раз уж ты меня обманул, - продолжил агент Ноль-Ноль-Ы, - Ты ведь девушка, а значит, никакой не Гарри.

-Вообще-то, я тогда сказал, что меня зовут Галя, - ухмыльнулся очкарик, - но ты сам назвал меня Гарри. Но все друзья действительно так меня зовут, - Галя-Гарри поправила очки на носу с такой наглой усмешкой, что Клоп растерялся.

-Да тебе лет-то сколько? – спросил он на всякий случай.

-Семнадцать, - проворчал Гарри.

-В общем, придётся тебе притвориться, что ты моя девушка, - сказал Клоп, - и что тебе восемнадцать.

-Вот ещё! – возмутился Гарри, - Ни за что на свете!

«Малолетняя лесбуха», - вспомнил Клоп слова Суслика.

-Да ты вообще-то тоже совсем не в моём вкусе, но как иначе я объясню, зачем притащил тебя сюда? Тут вообще-то железная дорога, а не какой-то сраный офис!

-Можешь сказать, что я планирую поступить в железнодорожный техникум! – просиял Гарри, - потому что я и вправду планирую! И зрение у меня хорошее, а очки я ношу, чтобы на персонажа походить.

Клоп скорчил рожу. Как и большинство консервативно настроенных россиян, он был уверен, что баба на корабле – к несчастью. И за рулём тоже, а уж в кресле машиниста – тем более. Но спорить ему стало лень: небось отучится в техникуме пару месяцев, сломает мозг об задачи по физике и сама уйдёт в пед или мед.

Гарри же с восхищением смотрел, как за окном убегают назад опоры контактной сети и серебристо змеятся рельсы.

-И не вздумай трогать пульт, - на всякий случай сказал Клоп, - уши оторву, - и задремал до самой конечной станции.

      В депо Клоп привёл Галю в курилку и представил как девушку, которая мечтает пойти учиться на машиниста, а сам отправился к начальнику.

Верховный техномаг Раменского отделения НИИ Технической Демонологии, замаскированного под управление депо, сидел в своём кабинете и медитировал на рабочем столе, одетый в серо-красное кимоно. Дела в НИИ в связи с реструктуризацией шли не слишком хорошо, конкурирующие конторы захватили сферы влияния в отрасли, драконы старели и болели, а за последние пять лет не удалось добыть ни запчастей с атомного ледокола, ни сильмариллов, ни платиновых катушек, ни Мела Судьбы, ни Серебряного Кристалла. Скрипнула дверь, и на пороге появился пропавший без вести два года назад агент Ноль-Ноль-Ы, известный под оперативным псевдонимом Клоп.

-Здравия желаю, Завулон Сатанаилович! – бодро произнёс агент, демонстрируя вид лихой и придурковатый, прямо как заповедовал Великий Пётр.

-Ты!!! – Завулон вперил в подчинённого указательный палец.

В одном этом слов звучало «что ж ты, сука, в танке не сгорел!»

-Я пришёл написать объяснительную по поводу своего долговременного отсутствия! – гаркнул Клоп и тотчас подошёл к столу, беря лист бумаги и авторучку, не дождавшись разрешения.

Он заметил, что и на новом месте кабинет начальника поражал своей эксцентричностью: на стенах, задрапированных японским шёлком, висели многочисленные гравюры, веера в половину человеческого роста, доспехи и… позолоченные боевые лопаты.

Пока Завулон Сатанаилович, выйдя из медитативного настроя, костерил нерадивого подчинённого в чём свет, Клоп писал длинную объяснительную о том, как его похитили финномонгольские партизаны из запрещённой в РФ организации «ХОЙ», увезли на драккаре в Гренландию и замуровали там в водонапорной башне, кормя лишь вялеными чайками и морской водой, но ему удалось бежать, доплыв на надувном матрасе до Мурманска, а оттуда уже идти пешком до Москвы через леса и болота.

-Да после такого провала ты должен был сделать харакири! – орал Завулон, ещё не успев прочитать объяснительную.

-Чем? Лопатой? – невозмутимо возразил Клоп, - Так вы же и лишили меня лицензии на её ношение… Вот, прочтите, - он сунул записку под нос начальнику.

-И в довершение всего ты ещё и траву куришь?! – взвился Завулон, - Сказки эти ты для Фикбука оставь!

Тут Завулон замер, озарённый страшной догадкой.

-Тебя завербовали?? Признавайся! Кто? Неужели сам Гэндальф Котласский?! – Завулон в гневе схватил со стены лопату и принялся гонять ею Клопа по всему кабинету, но ввиду своей тучности не преуспел.

-Не знаю я никакого Гэндальфа! – орал Клоп, - Говорю же: меня держали взаперти почти два года! Когда вернулся, тут так всё изменилось…

-Это точно, - с грустью признал Завулон Сатанаилович, устало ставя лопату в угол, - Палпатин теперь всех подмял под себя, ну кроме, разве что, Крылатых. Они всегда были сами по себе. Ладно, чёрт с тобой, так и будь: живи. И работай. Назначаю тебя послом в Рязань. С завтрашнего дня приступишь.

      В курилке Клоп застал Галю, оживлённо болтающей с несколькими помощниками машиниста.

-Толковая девчонка, - заметил Суслик, возникнув из ниоткуда, - Похоже всерьёз собирается учиться.

-А! – Клоп скептически махнул рукой.

Увидев его, Галя кинула окурок в урну и подошла, сунув руки в карманы куртки как заправская шпана.

-Айда в столовку! – Клоп, сам не замечая, слегка злился, что новая знакомая ведёт себя совсем не как типичная «дева в беде» или тот испуганный ребёнок, которым она была утром.

-Только у меня денег нет, - Гарри шмыгнул носом и поправил очки.

-Я угощаю, - великодушно отозвался Клоп, - Так что тебе придётся притвориться…

-Твоей племянницей, - Гарри показал язык.

К счастью, цены в деповской столовке не слишком изменились. На стене бубнил телевизор, за столиками машинисты и слесаря хлебали куриный супчик и шёпотом делились новостями.

-А, слышал, Петьку Иванова вчера забрали!

-Да ладно!

-Его жена звонила, рыдала. Говорит, приехали санитары, скрутили его и в машину. А она теперь на карантине сидит, типа, контактная. Ни с кем две недели видеться не должна, пока не пройдёт тест на адекватность.

-А что он натворил, Петька-то?

-Да вроде «В контакте» брякнул что-то, что Верховный врёт всё, а его дружки воруют. Ну вот и всё. В лучшем случае – два года принудительного лечения. Это если больше ничего не найдут.

Клоп положил ложку. Он не слишком хорошо учил историю в школе, но происходящее вокруг сильно напоминало ему рассказы о сталинских репрессиях. Впрочем, если Сталин теперь святой, то не стоит и удивляться.


-В Москве прошли первые испытания вакцины от атипичной шизофрении «Циклон», - заговорила телевизионный диктор приторно-сладким голосом, - добровольцы чувствуют себя хорошо…

На экране появились изображения привитых: несколько молодых людей и девушек с блаженно-идиотскими выражениями лиц. Такие лица Клоп видел в психушке у тех, кого пичкали экспериментальными препаратами. Как правило, эти люди превращались в послушных и тихих дурачков с интеллектом пятилетнего ребёнка.

-Твою ж дивизию! – тихо выругался Суслик за соседним столиком, злобно глядя на экран, - Лучше уж я шизофреником стану, чем полным идиотом.

-На завтра запланирован официальный визит Верховного Властителя Палпатина в Санкт-Петербург, - продолжала вещать диктор, - Члены правительства будут присутствовать на официальном открытии нового офиса компании «Шараш-Монтаж», самого высокого небоскрёба в Европе…

На экране снова замелькало лицо Палпатина, и Клоп инстинктивно отвернулся.

-Что-то я как его вижу, меня мутить начинает, - пожаловался он вполголоса.

-Это у всех так бывает, кому мозги не промыли, - тихо сказал Гарри, глядя в тарелку, - Палпатин по вечерам народ гипнотизирует своими сказками. Сперва все блюют, а потом привыкают, попадают в зависимость… Как с курением.

-Вы бы не обсуждали это всё здесь! – шикнул на них Суслик, - Совсем заболели что ли? Буфетчица баба Надя завербована, услышит и тотчас сдаст вас с потрохами!

В любое другое время агент Ноль-Ноль-Ы принял бы эту реплику за шутку, но сейчас ему стало не смешно.

-Ладно, - буркнул Клоп, - Поели и пошли отсюда.

Он скомкал салфетку, кинул её в тарелку и поднялся из-за стола.

-Сборная России по футболу разгромила команду Гондураса с сокрушительным счётом 11:0! – заявила диктор.

-А сборную Антарктиды – со счётом 30:0, - передразнил Суслик.

-Мы пошли, у нас ещё дела в Раменском, - кивнул ему Клоп.

Они с Гарри вышли из депо и зашагали в сторону города. На куртках у обоих предусмотрительно красовались полосатые ленточки – на всякий случай.

-И где живут твои друзья? – спросил агент Ноль-Ноль-Ы, - Ты была тут раньше?

-Разумеется, был, - Гарри скорчил недовольную физиономию, делая особый акцент на последнем слове, - Только они тут не живут, а работают. Это ночной клуб, пойдём туда.

Клуб располагался в здании, напоминавшем типичный советский Дом Культуры. Точнее сказать, это и был ДК, часть которого теперь занимали разные организации: студия танца «Лебёдушка», детский театр, компьютерный клуб и кружок хорового пения для пенсионеров, чьи нестройные голоса раздавались из открытого окна. Дискотека же помещалась в подвале и имела отдельный вход.

-Сейчас там закрыто, мы можем пока посидеть в интернете, - сказал Гарри.

-И, само собой, за мой счёт, потому что у тебя нет денег, - проворчал Клоп.

Ему вроде бы хотелось поскорее сбагрить куда-нибудь эту юную искательницу приключений и забыть про неё, но просто дать ей денег и уйти не позволяла совесть.

-Матильда тебе отдаст вечером, - ответил Гарри.

-Это ещё кто? – спросил Клоп, - твоя подружка? Или глава местной мафиозной группировки?

-Скорее второе, - засмеялся Гарри, - Шучу. Нет, она просто классная тётка и…

Он осёкся, будто едва не проговорился о чём-то важном, но в последний момент спохватился, можно ли вполне доверять Клопу. Агент Ноль-Ноль-Ы сделал вид, что не заметил этого.

-Хочешь полазать по заблокированным сайтам? – спросил Гарри.

-Это порнухе что ли? – фыркнул Клоп.

-Эх ты, а вроде взрослый мужик, - разочарованно вздохнул Гарри, - Я имею в виду зарубежные сайты и блоги диссидентов.

Клоп пожал плечами, он раньше никогда не интересовался ничем подобным, его вообще больше интересовал «Вархаммер» и фантастические сериалы.

      В компьютерном клубе к ним подошёл толстый рыжий мужик с бородой и татуированными руками. Гарри шепнул ему что-то на ухо, администратор покосился на Клопа оценивающим взглядом и кивком головы велел идти за ним. Клоп поплёлся следом мимо столиков с компьютерами, за которыми сидели благообразные старушки и школьники, играющие в «Мир танков». Рыжий админ открыл дверь и впустил их в полутёмное пространство второго зала, который сперва можно было принять за подсобку. Тут стояли высокие стеллажи с дисками, за которыми пряталось несколько компьютерных столов, отделённых высокими перегородками. Админ написал на бумажке пароль и протянул её Гарри.

-Идём, - очкарик показал на свободные компы, - Вот пароль от разблокирующей программы.

-Почему ты всё-таки мне доверяешь? – наконец, спросил Клоп, - Ты меня знаешь только полдня, а вдруг я собираюсь тебя выдать полиции?

-Просто потому, что ты сам недавно вышел из дурки, - спокойно ответил Гарри.

У Клопа вытянулось лицо.

-Чёрт! Я этого не говорил!

-Я догадался. У тебя все эти полдня вид человека, вернувшегося с необитаемого острова. И ты понятия не имеешь, насколько изменился мир за последние два года, поэтому иногда неосторожно болтаешь такое, за что могут забрать повторно.

Клоп почесал в затылке. Вот тебе и малолетка!

И только тут агент Ноль-Ноль-Ы поймал себя на том, как давно он не сидел в интернете, и как соскучился по нему. Он сел за включенный компьютер и открыл браузер. Первая страница «Яндекса» пестрела новостями, чьи заголовки напомнили вчерашнюю газету: «Идёт подготовка празднования Дня Куликовской битвы. По Красной площади торжественным строем пройдёт конница в обмундировании четырнадцатого века. Парад завершится пролётом боевой авиации». Клоп залез на свою страничку «В Контакте», полистал ленту и нашёл часть сообществ закрытыми администрацией, часть друзей забаненными, и почти всю музыку удалённой. Клоп принялся лихорадочно шариться по любимым сайтам и форумам и убедился, что интернет-пространство за два года его отсутствия сделалось тесным, душным и каким-то потерянным. Вспомнив про пароль, Клоп взял у Гарри листок и нажал на кнопку VPN-приложения.

Ему показалось, что он выглянул из жарко натопленной горницы позолоченного терема в свежий дождливый октябрьский вечер. Там было свободно, но новости – не прикрытые цензурой – окатывали как холодный душ, заставляя содрогнуться. Казалось, что холодная война в разгаре: страны обменивались прозрачными намёками и неприкрытыми угрозами, рубль падал относительно прочих валют, ресурсы страны распродавались олигархами, население беднело и уменьшалось, а всех несогласных с политикой Верховного забирали в новопостроенные тюрьмы-психбольницы.

-Бррр! – Клоп закрыл окошко браузера и затряс головой.

-Ну как оно тебе? – Гарри оторвался от своего монитора, - Много нового узнал?

-Да ну в пень, я лучше в танчики погоняю! – махнул рукой Клоп, - Хоть это не запрещено.

Гарри вздохнул.

      Незаметно прошло время, и в девять вечера Гарри потянул Клопа за рукав.

-Нам пора, клуб уже открылся.

Они расплатились и вышли. На улице уже наступили лиловые августовские сумерки, оранжевые фонари покачивались на проводах.

-Нам сюда, - Гарри показал на вход в полуподвал того же здания ДК, где неоновыми огоньками играла вывеска «Дискотека Дед-Архимед».


Клоп подивился необычному названию и спустился по ступенькам вниз. Они купили билетики, похожие по качеству бумаги на автобусные, и прошли в зал, где играла обычная попса и мигали разноцветные лампочки. Гарри подошёл к бармену, протиравшему пивные кружки за стойкой, и что-то сказал ему на ухо. Бармен покосился на Клопа точно так же, как админ в компьютерном клубе и тоже велел идти за ним.

«Будто мы не в ночной клуб идём, а на тайное собрание масонов», - раздражённо подумал агент Ноль-Ноль-Ы.

Бармен провёл их через служебный вход и лабиринт длинных коридоров в совершенно другой зал, находившийся в противоположном крыле здания. Здесь царил полумрак и гремел старый добрый рейв. Светили ультрафиолетовые лампы, по стенам скользили блики от диско-шаров. За столиками сидела неформального вида публика: девушки с разноцветными волосами, панки и рейверы, как в старое доброе время конца нулевых. Гарри подошёл к долговязой девице с длинной косой малинового цвета, сидевшей за барной стойкой.

-Привет, Персея!

Девица осклабилась, взглянув на них поверх тёмных очков, и Клопу показалось, что у неё стальные коронки на всех зубах, а глаза светятся.

«Если я ещё что-нибудь смыслю в этом мире, - подумал агент Ноль-Ноль-Ы, - то это не человек, а техна».

-Здорово, Гарри, - ответила Персея, — Это правда, что тебя сегодня чуть не взяли?

Гарри вскарабкался на высокий стул рядом с ней.

-Да. Всё плохо, я теперь в розыске, без денег и документов. Если бы не Гордей, думаю, я был бы уже в дурке.

-Какие люди! – Персея прищурилась, разглядывая Клопа, - С возвращением, агент Ноль-Ноль-Ы! Не узнаешь? Впрочем, неудивительно.

Клоп покачал головой.

-Ноль-ноль-тридцать-три, - сказала Персея, - Хотя что с тебя взять, ты никогда всерьёз к нам не относился, - она снова повернулась к Гарри, - Мы придумаем, как тебе помочь. Подойди к Матильде после её выступления.

Гарри кивнул, соскочил со стула и потащил Клопа за столик поближе к небольшой сцене.

-Возьмём что-нибудь выпить? – предложил Гарри, - Не бойся, Матильда потом тебе вернёт деньги, потраченные на меня.

-Детям нельзя алкоголь, - наставительно произнёс Клоп.

Гарри снова надулся, он не любил, когда ему напоминали про возраст, и про паспортный пол. Клоп же ловил себя на том, что всякий раз его походы в подобные бары заканчивались неприятностями.

-А, впрочем, чёрт с тобой, я тебе не батя, - Клоп сунул Гарри бирюзовую купюру, и тот ускакал к барной стойке.

      На сцене тем временем появились ярко разряженные девицы, которых публика встретила бурными рукоплесканиями. Девицы начали танцевать и выделывать акробатические трюки. Всё это напомнило лихое дискотечное шоу того времени, когда Клоп ходил в клубы, будучи студентом. Внезапно кто-то тронул агента за рукав, и он, обернувшись, увидел странноватого вида старуху с ёжиком синих волос. В руках она держала железнодорожный башмак.

-Это случится завтра в полдень, - сказала старуха, - это было предсказано в год, когда он родился.

-Что случится? – растерялся агент Ноль-Ноль-Ы.

-Ни один из них не может жить спокойно, пока жив другой! Потому что он – потомок Мамая! – старуха погрозила костлявым пальцем и удалилась, баюкая башмак на груди.

Вернулся Гарри с двумя стаканами с «Кровавой Мэри». Клоп оглянулся, чтобы спросить про старуху, но той уже след простыл.

-Это Матильда танцует, - Гарри улыбнулся, кивнув на сцену.

-Так она стриптизёрша что ли? – спросил Клоп, отхлёбывая коктейль.

-Она не раздевается, просто танцует, - ответил Гарри, - Хотя и на пилоне тоже.

На сцене осталась одна из девиц. Высокая и плечистая как баскетболистка, она кокетливо улыбалась зрителям, посылала воздушные поцелуи и вертела попой. Весь её наряд состоял из купальника, усеянного стразами, чёрных колготок и высоких блестящих сапог.

-Так тебе вправду девушки нравятся? – спросил Клоп у Гарри.

-Ну да, а что? – Гарри поправил очки, - Правда, в данный момент у меня нет девушки…

-А Матильда?

Гарри фыркнул.

-Матильда – одна из руководителей подполья, - шёпотом сказал Гарри, - Мы же не просто так тут потусить собираемся. Это серьёзная организация.

-Ишь ты как! – Клоп огляделся по сторонам.

Если не считать техны и сумасшедшей старухи, то вокруг был обычный диско-бар, каких раньше в стране были тысячи. Пожалуй, только одна фигура показалась агенту странной: в тёмном углу за столиком сидел высокий прямой мужчина в белом плаще на молнии. Его глаза были скрыты за тёмными очками, а на столике стояла только фарфоровая кофейная чашка.

«Вот это наверняка какой-то шпион», - подумал Клоп.

Закончив выступление, Матильда сама подсела за их столик. Это была женщина могучего телосложения и огромного роста, с грубоватыми чертами лица, длинным носом, блондинистыми локонами и накладными ресницами.

-Здравствуй, Гарри, - низким прокуренным голосом сказала она, потрепав подростка по щеке, - и тебе привет, сладкий, - Матильда подмигнула Клопу.

Памятуя о том, что в подозрительных заведениях лучше с девушками не знакомиться, Клоп вежливо поздоровался, но кокетства предпочёл не замечать. Что-то в танцовщице его пугало, может быть, чересчур вульгарный макияж, а может, могучие плечи.

-Я прочитала твоё сообщение, - обратилась Матильда к Гарри, - Так значит, ты теперь в бегах?

-Всё плохо, у меня ни денег, ни документов. Опекуны меня сдали, думаю, что при обыске забрали мой комп. Там ничего серьёзного не было, но я боюсь за ребят…

-Будут тебе документы, - пообещала Матильда, - Куда потом собираешься?

-У меня есть троюродная тётка в Питере. Давно не видел её, но это лучше, чем бомжевать или партизанить в лесу.

-Мы предупредим её. О деньгах тоже не волнуйся.

Матильда встала из-за столика и удалилась. На сцене тем временем появилась какая-то рок-группа: пятеро хайрастых парней в косухах с заклёпками играли метал-каверы на известные попсовые песни.

Нет, не надо слов, не надо паники.
Это мой последний день, на Титанике.
Вот и вся любовь, бросаю фантики.
Это мой последний день, на Титанике.



Вернулась Матильда, одетая теперь в ярко-красное платье с пайетками и глубоким декольте. Клоп невольно уставился на этот вырез, и Матильда, перехватив его взгляд, хищно улыбнулась алыми губами и погрозила наманикюренным пальчиком.

-А ты шалун, - сказала она, - Расскажи о себе.

-Я работаю на железной дороге, - промямлил Клоп. Знойная женщина его пугала.

-Он машинист, электрички водит, - ответил за него Гарри.

-Обожаю машинистов! – Матильда так выразительно облизнулась, что Клоп засомневался, уж не на обед ли.

Но Матильда уже отвернулась от него и вытащила из крошечной сумочки паспорт и бумажник, которые протянула Гарри.

-С этого дня ты Василиса Кантемировна Демихова. Не спорь, вот переход сделаешь, тогда и будешь по паспорту Гарри, хоть Поттер, хоть Каспаров.

Она хотела что-то ещё сказать, как вдруг в зал влетела испуганная девочка-панкушка и завопила что есть мочи на весь зал:

-Шухер! Санитары приехали!

Поднялась паника, народ заметался между столиков. Клоп почувствовал, как ноги его становятся ватными: всё как два года назад, история повторяется.


-Без паники! – кричал бармен, - Мы ничего не нарушили. Диджей, включай «Иванушек»!

-Это за мной, - Гарри побледнел как смерть, - Я уверен, что меня запеленговали.

-Слушайте, - Клоп повернулся к Матильде, - Почему за ней гоняется полиция? Она же школьница…

-Гарри – последний потомок Мамая, - ответила танцовщица.

Её лицо вмиг сделалось серьёзным.

-У меня машина. Я довезу вас до станции…

В коридоре слышались крики и шум, будто кто-то ломал двери.
Мужчина в тёмных очках поднялся из своего угла и подошёл к их столику.

-Отправляйтесь в Жуковский, - сказал он, - Ракета летит на Плутон.

Он приподнял очки, и Клоп разглядел светящиеся как лампочки глаза и татуировку в виде цифр 77114.

-Отлично! – Матильда повернулась к спутникам, - Выйдем из зала через сцену.

Клоп и Гарри кинулись за ней. В зал уже вбегали спецназовцы, одетые в бело-серый камуфляж – «санитары».

-Бегите, я прикрою! – крикнула Персея, сжимая кулаки.

Матильда юркнула в гримёрку, захлопнув за собой дверь. Затем с лёгкостью припёрла её тумбочкой, а потом распахнула подвальное окно.

-Живо за мной! – крикнула она, подсаживая Гарри.

Клоп вылез в окошко, запоздало думая, что здание ДК наверняка окружено со всех сторон. Так оно и было, но основная масса спецназовцев дежурила с другой стороны. Единственный из них, кто караулил беглецов у окна, зазевался и был сбит с ног и оглушён Матильдой, которая отобрала у него пневматический автомат, заряженный дозами снотворного, как потом узнал Клоп.

-Живее, в машину! – рявкнула Матильда, скрываясь за кустами.

Клоп не переставал удивляться, как танцовщица умудрялась так быстро бегать в туфлях на шпильках. Он ожидал увидеть люксовую тачку, на которых обычно катаются богатые куртизанки, и поэтому изумился, обнаружив припаркованную за кустами «Ладу-Калину» серо-серебристого цвета.

Едва Клоп и Гарри успели забраться в машину, как та рванула с места, свернула в какой-то тёмный переулок и помчалась через промзону.

-Куда мы едем? – спросил агент Ноль-Ноль-Ы, - и что сказал тот чувак? Какая ещё ракета?

-Ракета летит на Плутон, - поправил Гарри, - Это пароль нашей организации.

-Мы едем на аэродром Жуковский, - сказала Матильда, - Это был Одиссей, техна Ту-144, хранитель Жуковского.

Крутя руль одной рукой, Матильда другой рукой сняла с головы белокурый парик, под которым обнаружилась короткая стрижка. Порывшись в бардачке, танцовщица достала влажные салфетки и стёрла свой сценический макияж.

-Твою дивизию! – заорал Клоп, - Ты ж мужик!

-Ты только теперь заметил? – фыркнула Матильда, - А я, между прочим, в ВДВ служила… Лет пятнадцать назад.

«Лада» мчалась по улицам Раменского. Гарри съёжился на сидении, периодически оглядываясь, чтобы посмотреть в заднее стекло.

-Кажется, хвоста за нами нет, - неуверенно сказал он.

Наконец, машина затормозила у КПП аэродрома.

-А военные нас не сдадут? – заволновался агент Ноль-Ноль-Ы.

-Нет, - Матильда покачала головой, - Крылатые не поддерживают «санитарный» режим Палпатина. А здесь вообще Лётно-Исследовательский Институт, своего рода заповедник.

К машине подошёл дежурный офицер. Матильда опустила стекло, произнесла пароль и что-то тихо сказала. Офицер кивнул.

-Проезжайте, - сказал он, поднимая шлагбаум.

      Скоро вся компания уже сидела в полутёмном кабинете за большим овальным столом и угощалась чаем и сушками. Происходящее казалось Клопу сценой из фильма про шпионов, он плохо понимал, кто все эти люди, с которыми разговаривали Матильда и Гарри, и о чём они договариваются. Матильда в своём блестящем вечернем платье и аршинными плечами бывшего десантника никого не смущала, вероятно она (или он?) тоже секретный агент. Некто, кого все называли Сергей Леонидович, протянул Гарри маленькую катушку с намотанной на неё серебристой проволокой и сказал:

-А вот это непременно передай своей тёте Изаиде Радиевне сразу, как только встретишься с ней.

Потом все они вышли из штабного здания и отправились на лётное поле, где мигал огоньками Як-42. Гарри пожал руки сотрудникам ЛИИ имени Громова и крепко обнял Матильду.

-Я что-то не понял, куда мы сейчас отправляемся? – спросил Клоп у Гарри, - Что вообще происходит?

-Сейчас мы летим в Питер к моей тётке, чтобы исполнить пророчество.

-Эй, вообще-то мне завтра на работу! – воскликнул Клоп.

-Не волнуйтесь, Гордей, - Сергей Леонидович похлопал его по плечу, - Вы только сопроводите Гарри к Изаиде Радиевне Гермогеновой, а потом тотчас вернётесь на самолёте обратно. Вот ваш пропуск, - он протянул Клопу корочку, - И не забывайте пароль «Ракета летит на Плутон». Счастливо!

Сидя в кресле самолёта и пристегнув ремни, Клоп только крякнул и покачал головой:

-Вот дела! Правду сказал Сатанаилович, что меня завербовали. Только чтоб я сам ещё знал, кто именно, и во что я такое влип…

Он повернул голову и посмотрел на Гарри-Галю. Лицо у девушки было сосредоточенное и решительное, как у разведчика, отправляющегося на опасное задание, от которого, возможно, зависит судьба страны.

Часть вторая. Ракета летит на Плутон

Изаида Радиевна Гермогенова переживала очередную переоценку ценностей, которая подкралась к ней незаметно. Она и сама не знала, когда всё началось. Два года назад к власти пришёл новый президент, профессор психиатрии Вольдемар Палпатин, человек интеллигентный, сдержанный и жёсткий. Изаиде Радиевне он сразу понравился.

«Он-то наконец наведёт порядок в стране!» - думала Изаида.

      Всё вроде бы и вправду начиналось красиво: провели олимпиаду и чемпионат мира по футболу, обещали справиться с безработицей, развивать медицину, туризм и спорт, долететь до Марса, провести метро из Петербурга в Москву и защитить традиционные ценности. Однако, метро застряло на уровне одной-единственной шахты, больницы открывались только психиатрические, а про Марс перестали говорить вовсе. Зато построили сотню новых церквей во имя всех героев Советского Союза, запретили слушать зарубежную музыку и смотреть зарубежные фильмы.

Изаида музыку слушала только по радио, а из кино предпочитала только старые добрые комедии Гайдая, поэтому ей было всё равно. Но в один прекрасный день, когда она пришла на работу в пластиковых бусах собственного изготовления, начальник вызвал Изаиду в свой кабинет и сделал выговор, поскольку бусины располагались чётко по спектру. Наверное, два года назад Изаида тихонько поплакала бы за своим столом и смирилась, но сейчас она стала куда более уверенной в себе, и поэтому гордо скрестила руки на груди и сказала:

-Евклид Феофанович, я попрошу вас подвести доказательную базу под ваш тезис!

-Какую ещё базу?! – возмутился директор ЗАГСа, - Вы что, не знаете, что запрещается размещать изображение радуги в общественных местах?

-В радуге семь цветов, а здесь восемь! – Изаида потрясла своими бусами, - Вот, посчитайте. Это спектр, а не радуга!

-Да какая разница! Радуга, спектр… Это вызывает нездоровые ассоциации, поэтому не должно демонстрироваться!

-Какие ещё нездоровые ассоциации? – рассердилась Изаида, - Мой отец работал в Физическом институте РАН, он занимался оптикой, так что у меня единственная ассоциация спектра – с оптикой!

-Изаида Радиевна, вы как будто новости не смотрите! – директор вскочил из-за стола и принялся бегать по кабинету, - По распоряжению властей запрещено изображать радугу, потому что она символизирует флаг ЛГБТ!

-Но там вообще шесть цветов, насколько я помню, - возразила Изаида, - а тут восемь. Восемь, слышите? Или власти считать не умеют?

-А вот за такие слова я вообще должен вас уволить и уведомить соответствующие органы! – рассердился Евклид Феофанович, - Но только из уважению к вам, как к сотруднику, проработавшему без нареканий двадцать пять лет, я сделаю вид, что не слышал этого. Первый и последний раз!

Злосчастные бусы пришлось снять, хотя Изаида решительно не понимала, при чём тут ЛГБТ, если раньше даже фломастеры продавались разложенными в спектральном порядке. Интереса ради Изаида зашла в магазин канцтоваров и с удивлением обнаружила, что фломастеры вообще исчезли из продажи, а цветные карандаши и краски продавались только четырёх цветов: красный, зелёный, жёлтый и синий.

Стали ходить слухи об исчезновении людей. Будто бы приезжает по ночам белый микроавтобус с затемнёнными окнами, и человека увозят в нём в неизвестном направлении. Изаида сперва этим слухам не верила, но потом заметила, что пропал сосед по лестничной клетке, и вот уже давно не слышно о нём никаких вестей. А месяц спустя её родную сестру, проживающую в Петербурге, вместе с мужем забрали в психиатрическую больницу с диагнозом «атипичная шизофрения». Изаиде позвонили и долго расспрашивали, общается ли она с сестрой, и когда они разговаривали в последний раз, на что она ответила, что видела сестру лишь год назад на дне её рождения.

«Как же так, - думала Изаида, - но ведь Ревмира всегда была такой здравомыслящей! Она не могла сойти с ума! Должно быть, произошла ошибка».

Изаида Радиевна пыталась навести справки, но ответ всегда приходил отрицательный, и видеться с сестрой в больнице ей было запрещено. Изаида забрала к себе её кота – чёрного с белой грудкой, и впервые подумала о том, что ей не нравится то, что происходит в стране.
Иногда она вспоминала Дмитрия Ведмедева, с которым виделась два года назад в караоке. Тот вроде бы обещал ей узаконить восьмицветную радугу, но, похоже, совершенно позабыл о её, Изаиды, существовании. Первое время при новой власти Ведмедев был назначен премьер-министром, но в январе его внезапно сняли, назначив заместителем председателя Секретного совета по секретности. Чем занимался этот Секретный совет, никто не знал, а Ведмедев пропал с экрана телевизора.

А пару дней назад случилось и вовсе странное событие: когда Изаида, после выпуска новостей стала смотреть традиционную «Сказку перед сном», читаемую вслух Верховным Властелином, её стошнило прямо на ковёр.

«Пожалуй, я больше не буду смотреть эту передачу, - твёрдо решила Изаида Радиевна, - Да и новости тоже надоели, каждый день одно и то же».

По местному телеканалу накануне передали, что за взятку в крупной сумме арестован сотрудник ГИБДД Козюля. Эту взятку он получил за то, чтобы признать пьяным пятилетнего мальчика, попавшего под автомобиль одного бизнесмена.

Изаида Радиевна вечером стояла у окна своей комнаты и наблюдала за тем, как целуются на скамейке две девчонки с цветными волосами.

«Ну целуются, и что с того? – устало подумала Изаида, - Разве от этого кому-то плохо? Нам с утра до вечера говорят, что во всём виноваты ЛГБТ и американцы, но разве они причина того, что бизнесмен насмерть сбил ребёнка, а дорожный инспектор берёт взятки? Кажется, все действительно с ума посходили, но в дурдом забирают совершенно не тех людей…»

      Поздно вечером зазвонил телефон. Когда Изаида Радиевна, вздрогнув, сняла трубку, на том конце провода сквозь помехи и шипение раздался тонкий девчоночий голосок, представившись Галей, её троюродной племянницей из Москвы. Галя сообщила, что собирается перебраться в Питер и первые дни пожить у неё. Изаида с трудом вспомнила, что у неё действительно были какие-то родственники в Москве, с которыми она не общалась. Приезд племянницы казался ей неожиданным, как снег в июле, но, с другой стороны, одиночество порой тяготило Изаиду, тем более в такое непростое время.

-У нас будут гости, Оскар, - обратилась она к коту, - Пожалуй, нам надо немного прибраться.

Оскар, разумеется, в уборке не участвовал, только снисходительно поглядывал с подоконника, периодически подёргивая кончиком хвоста. Племянница звонила вроде бы из аэропорта, потому что сказала «прилечу рано утром».

«Что ж, - рассудила Изаида, - Возможно, билеты на ночные рейсы стоят дешевле».

От волнения Изаида Радиевна едва могла уснуть, но стоило ей погрузиться в дремоту, как ей начал сниться сон не то о полёте на Марс, не то о штурме Зимнего, а может, и то, и другое вместе. Разбудил её звонок в домофон. Спешно ища на полу тапочки и спотыкаясь, Изаида кинулась открывать. На пороге стояли растрёпанная девчонка, похожая на мальчика, и невысокого роста мужчина, показавшийся смутно знакомым.


-Здрасьте! - сказал мужчина, - Я не буду заходить, только передам под вашу опеку эту особу…

Изаида уставилась на него, вспоминая, не видела ли она его где-то раньше.

-Кажется, мы с вами где-то виделись, - сухо сказала она.

-В местном караоке-баре, - ответил агент Ноль-Ноль-Ы (а это был он).

-Ах да… - Изаида вспомнила ту ночь, полную странных приключений и погонь, когда она познакомилась с Ведмедевым, - Может быть, вы всё-таки зайдёте выпить чаю?

-Нет-нет, я на работу спешу, - буркнул Клоп.

Они с Гарри пожали друг другу руки и распрощались, после чего агент Ноль-Ноль-Ы спустился по лестнице вниз, где его ждала машина, посланная с военного аэродрома Левашово, куда приземлился накануне Як-42.

Увидев свою тётку, Гарри сразу подумал о том, что ей можно доверять: нигде в квартире не висело ни одной иконы с новоявленными советскими святыми, ни одной оранжевой ленточки, зато на ночнике висели бусы в цветах радуги…
Разговор сперва не клеился, племянница и тётка присматривались друг к другу, прикидывая, сколько правды о себе можно раскрыть. Но стоило Изаиде Радиевне рассказать, что её сестру забрали в психушку, как Галя шёпотом поведала свой секрет: на самом деле она приехала не с направлением на учёбу в техникуме; она подпольщица, которая вынуждена скрываться от властей.

-Мне сообщили, что именно здесь, в Рощино, находится филиал нашей организации. Караоке-бар «Пифагор Кукарямба Лимитед».

-Ого, так они там организовали подполье! – изумилась Изаида, - А впрочем, да, там было довольно чудновато… Тогда стоит отправиться туда! Кажется, они работают круглосуточно…

***



      Тот день у Митеньки сразу начался как-то неправильно, и всё шло наперекосяк. Ему предстояло лететь в Петербург на открытие нового генерального офиса компании «Шараш-Монтаж», акционерами которой являлась их партия «Великая Россия». Сперва Митенька проспал, не услышав будильник, потом спешно метался по служебным апартаментам, где проживала его семья, в поисках то нужного галстука, то запонок. У рубашки оторвалась пуговица, и пришлось переодеваться… Охранник, присланный сказать, что автомобиль уже ждёт у ворот, топтался у порога, вздыхая и перезванивая начальству. Наконец, всё было готово, и не успевший позавтракать Митенька, зевая во весь рот, ехал в своём чёрном «Майбахе» в аэропорт.

В вип-зале аэропорта собрались уже Верховный и члены правительства.

-Вольдемар Вольдемарович недоволен вашим опозданием, - шепнул Митеньке пресс-секретарь Пупков.

У Митеньки затряслись коленки. Он боялся Палпатина ещё с тех времён, когда тот вёл двойную жизнь профессора Цугундера. С ним было связано что-то жуткое, но Митенька никак не мог вспомнить, что именно.
Палпатин уставился на Митеньку немигающим взором льдисто-голубых глаз. Когда они пожимали друг другу руки, Верховный злобно шепнул ему на ухо:

-Где тебя черти носят? Ещё раз так опоздаешь – уволю с концами!

Митенька вздрогнул. Он знал, что те, кого Палпатин увольнял, бесследно исчезали.

Палпатин вручил Митеньке чемоданчик. Собственно, вся обязанность Митеньки, которую он исполнял, будучи заместителем председателя Секретного комитета по секретности, состояла в том, чтобы носить в руках этот чемоданчик. Открывать его строго-настрого запрещалось, Митенька просто знал, что если он или кто-то другой это сделает, то случится нечто Непоправимое. Думать об этом было так страшно, что Митенька не задавал про чемоданчик никаких вопросов, просто носил его за Верховным.

Наконец, Палпатин и вся его свита с секретарями и охраной разместилась в служебном Ил-96. Митенька пристегнул ремни, привычным движением прижал к груди чемоданчик и задремал, как только самолёт набрал высоту.

Снилось ему, будто он гуляет по Луне, разыскивая среди кратеров загадочных зверюшек, которых нужно непременно фотографировать на смартфон. Увлёкшись погоней, Митенька обнаружил руины дворца и вошёл внутрь. Впереди было темно и страшно, хотелось сбежать поскорее, но ноги сделались ватными. И тут из кромешной тьмы показалось белое лицо, которое стремительно росло, приближаясь всё ближе и ближе. Митенька узнал Верховного, но знакомые черты начали искажаться: нос уменьшился, превращаясь в две едва заметные щёлочки, губы сделались совсем тонкими, а зрачки глаз вытянулись вертикально. Бледная кожа мерцала и переливалась тысячами чешуек. Наконец, тонкие губы приоткрылись, и меж них высунулся серый раздвоенный змеиный язык.

-Я тебя уволю! – прошипел Палпатин.

Митенька проснулся, вздрогнув всем телом. Увидев нависшее над ним лицо Верховного, он вздрогнул ещё раз.

-Ох, Вольдемар Вольдемарович, вы мне сейчас снились… - Митенька улыбнулся по-детски виноватой улыбкой.

-Сегодня очень ответственный день, - сказал Верховный, гипнотизируя его взглядом, - Если ты хоть раз выпустишь чемоданчик из рук – отправлю на опыты по вакцинации от атипичной шизофрении.

-Слушаюсь, товарищ Верховный Властитель! – воскликнул Митенька.

-То-то же. Скоро посадка. И не зевай по сторонам там, в башне.

      Митенька с тоской смотрел сквозь затемнённое стекло «Майбаха», стремительно несущегося по скоростной автомагистрали. Петербург встречал дождём, и на душе скребли кошки. В последнее время Верховный сделался как-то особо невыносимо жёстким, и Митеньку это пугало до тошноты. К тому же Ведмедеву пришла в голову мысль, что он забыл что-то очень важное, но никак не мог понять, что и из какой области. Прошедшие два года он помнил прекрасно, а вот всё до этого словно таяло в густом тумане, будто его жизнь началась не так давно.

У небоскрёба «Шараш-Монтаж Тауэр» кортеж остановился, охранник открыл дверь, и Митенька выбрался наружу, принимая раскрытый над ним зонт. В другой руке он нёс секретный чемоданчик. Башня сверкала огоньками, в стеклянных стенах отражалось мрачное низкое небо, а коническая верхушка терялась в облаках. Вокруг щёлкали затворами фотографы, из холла здания доносились звуки оркестра. К Митеньке подскочила журналистка Главного телеканала.

-Дмитрий Анатольевич! – застрекотала она, - Вы можете поделиться с нами своими впечатлениями об этом здании? – и сунула ему микрофон под нос.

-Э-э-э… Красивая башня, - сказал Митенька, с трудом подбирая слова. Небоскрёб «Шараш-Монтажа» интересовал его сейчас в последнюю очередь, - Похожа… Похожа на космическую ракету! Да, на ракету.

Краем глаза Митенька увидел, что правительственная делегация уже поднималась по гранитной лестнице ко входу в здание, и поспешил вслед за всеми. Играл туш, Палпатин уже разрезал красную ленточку, ведущую к лифтам. Митенька заскучал. Сейчас будут толкать речи для телевидения, благодарить строителей и награждать наиболее отличившихся (каких-нибудь подставных лиц из числа переодетых сотрудников спецслужб), вручать символический ключ нынешнему директору корпорации, потом поднимутся осматривать офисы наверху, а затем поднимутся на пятьдесят седьмой или семьдесят пятый этаж в ресторан на запланированный банкет с приглашёнными звёздами эстрады и Соловьём Разбойниковым в качестве ведущего.


-Простите, а где тут у вас сортир? – спросил Митенька у одного из людей в штатском.

Его провели в шикарный офисный туалет с серо-голубыми зеркалами и звуковым сопровождением в виде пения птиц.

«Наконец-то я могу побыть один», - подумал Митенька, печально разглядывая в зеркале своё лицо, постаревшее и слегка обрюзгшее за последние два года. Он вспомнил свой сон про нелепых фантастических зверюшек, и в голове как-то само собой всплыло слово «покемоны». Митенька нашарил в кармане смартфон и нашёл давно позабытую им игру. Может быть, эти покемоны помогут ему вспомнить всё остальное?  И тут случилось что-то странное: на секунду свет мигнул, и смартфон в руке Митеньки загорелся фосфорически-голубым светом, а затем погас и отключился. В соседней кабинке с грохотом распахнулась дверца, оттуда выскочил белый кролик Скорбанни, заметался по помещению и пулей выскочил в коридор. Недолго думая, Митенька рванул за ним, не выпуская из рук чемоданчика. Скорбанни свернул в какой-то коридор и скрылся за дверью в служебное помещение. Митенька открыл дверь и очутился не то в серверной, не то в электрощитовой: вокруг что-то жужжало и гудело, мигали лампочки, работали вентиляторы. Увидев Скорбанни, Митенька бросился за ним, миновав непонятную комнату, и очутившись в полутёмном коридоре. Скорбанни спустился вниз по лестнице и свернул за угол, но Митенька не отставал, на ходу удивляясь, почему во всех этих помещениях нет ни единой души. Он мчался по коридорам, петлял, открывал какие-то двери, спускался и поднимался по лестницам, и, наконец, выскочил из последней двери и очутился на берегу Финского залива. Здесь царила тишина, только волны с тихим плеском разбивались о берег. Дождь перестал. Митенька оглянулся и увидел, что «Шараш-Монтаж Тауэр» высится над лесопарком примерно в пятистах метрах отсюда.

«Вольдемар Вольдемарович страшно разозлится, если узнает, где я сейчас, - подумал Митенька, - Хотя наверняка они все сейчас пойдут на банкет и на пару часов забудут о моём существовании».

Митенька зашагал по тропинке в противоположную от башни сторону. На пеньке сидел довольный Скорбанни и чесал пяткой за ухом. Заметив Митеньку, покемон-кролик лукаво подмигнул ему и кинулся бежать по тропинке.

-Эй, не так быстро! – воскликнул Митенька, неуклюже перепрыгивая по кочкам.

Лесопарк сменился дачным посёлком, пробежав через который, Скорбанни с разбегу взлетел по ступенькам на железнодорожную платформу и нырнул в раскрывшиеся двери подошедшей электрички. Не раздумывая ни секунды, Митенька последовал за ним, очутившись в абсолютно пустом вагоне. Скорбанни нигде не было видно. С трудом отдышавшись и перекинув чемоданчик из одной руки в другую, Митенька побрёл по вагонам. Электричка пролетала одну платформу за другой без остановки, и в голове у Ведмедева снова возникло дежа-вю, будто когда-то подобное уже происходило с ним.

-Следующая станция – Рощино, - произнёс механический голос автоинформатора, и электричка замедлила ход.

Двери раскрылись, и Митенька увидел Скорбанни, прыгающего по платформе. Митенька выскочил из вагона и побежал за ним, его опять не покидало чувство, будто он уже бывал в этом посёлке. Поплутав по улицам, Скорбанни подбежал к ярко светящейся вывеске на первом этаже одной из пятиэтажек – «Пифагор Кукарямба Лимитед» и скрылся внутри.

«Занесло же меня! – подумал Митенька, пытаясь отдышаться, - Интересно, сколько времени прошло? Они уже обнаружили моё отсутствие или нет?» Он взялся за ручку стеклянной двери, на которой было дополнительно написано «Караоке-бар 24 часа» и решительно отворил её.

***



      Изаида Радиевна и Гарри сидели за столиком, потягивая коктейли: облепихово-шиповниковый безалкогольный и «Кровавую Мэри» с двойным табаско соответственно. Они говорили о борьбе против тирании, гражданских правах и хорошей музыке. О последнем у них вышел спор, но сошлись на том, что на попсовые хиты можно сделать годные метал-каверы.

Народу в столь ранний час в баре было немного. В одиннадцать утра здесь тусили разве что техны да те, кто попутал день с ночью. Гарри через бармена установил контакт с местным подпольем, и ему обещали помочь с поступлением в железнодорожный техникум.

-Гляди-ка, - сказал Гарри Изаиде, кивая на вошедшего в бар человека в чёрном костюме и синем галстуке в горошек, держащего в руке небольшой коричневый чемоданчик, - как мужик на Ведмедева похож!

Изаида Радиевна оглянулась так стремительно, что серёжки в виде крупных оранжевых шаров стегнули её по щекам.

-Ах! Это же… Это… - Изаида встала со своего места, не веря глазам.

Митенька тем временем разглядывал покемона-утку Псайдака, который стоял на пустом столике посреди зала и, покачиваясь, неуклюже притоптывал на одном месте, словно танцуя.

-Псайдак! Псайдак! – закричал покемон, показывая крылом в угол.

Митенька повернул голову и увидел женщину лет сорока пяти в пёстрой вязаной кофте, глядящую на него в упор. Ему показалось, что с этой женщину он тоже был раньше знаком.

-Дмитрий Анатольевич! – всплеснула руками Изаида, - Как же я рада! Я уже думала, что вы совсем забыли про меня и…

Митенька виновато улыбнулся; он вправду не помнил, кто эта женщина. Может быть, какая-нибудь очередная бюджетница, задававшая вопросы в ходе горячей линии.

-Садитесь же к нам! – Изаида поманила Митеньку за столик, - Мы с вами пели тут караоке два года назад!

Митенька сделал шаг вперёд и оглянулся на Псайдака. Тот одобрительно кивнул, спрыгнул со стола и исчез.
Митенька присел за столик к Изаиде и поставил чемоданчик на диван рядом с собой.
Гарри от удивления открыл рот.

-Вы вправду тот самый Ведмедев?? Не может быть!

Митенька растерянно развёл руками, мол, ну вот как-то так вышло.

-А мы думали, что вы на открытии той башни, - Изаида восторженно сверкала глазами, - Но раз уж вы приехали к нам, за это надо выпить! – она махнула официанту:

-Пожалуйста, три фирменных!

-По правде говоря, у меня нет с собой денег, - признался Митенька, - Я как-то очень спонтанно сюда добрался…

Ему неловко было признаться, что он сбежал с официального мероприятия, гоняясь за покемонами.

-За счёт заведения, - шепнул официант, загадочно подмигивая ему и ставя на стол три бокала с полупрозрачной коричневой жидкостью, на поверхности которой плавала радужная бензиновая плёнка, а на дне угадывалась сосновая шишечка.

Митенька готов был поклясться, что заметил, что у официанта глаза горели электрическим светом как лампочки.

-А вы – Гарри Поттер? – спросил он у Гарри, - Я про вас книжку читал.

-Ага, он самый! – весело ответил Гарри.

-Ну что, за встречу! – Изаида подняла бокал.

Все чокнулись и отпили по глотку. Митеньке коктейль напомнил знакомый с детства вкус лимонада «Байкал», и в голове сразу пронеслись яркие воспоминания: пионерский лагерь, пляж на берегу Залива, солнечные зайчики, пускаемые зеркальцем от бабушкиной пудреницы, первый велосипед, кассета с песнями «Boney M.»…

-Ох, я же совсем забыл! – воскликнул Гарри, вынимая из кармана катушку, - Изаида, я должен был отдать это тебе. Не знаю, правда, что это такое, но…


-Это катушка с платиновой проволокой, - сказал Митенька внезапно для самого себя.

Его глаза расширились как у ребёнка, которому газ от лимонада впервые бьёт в нос; глядя на этот маленький сувенир, Ведмедев вдруг вспомнил то самое, что стёрли из его памяти при помощи гипноза. И знакомство с рэйли, и похищение платиновой катушки с ЛАЭС, и полёт на Луну, и ролевую игру, и песни в караоке, и то, что Вольдемар Палпатин собирался его убить.

Громко играла музыка, и слова песни вдруг приобрели новый внезапный смысл:

Вы не мой капитан, а я не ваш океан.
Так оставим ненужные проводы.
Вы не больше, чем спам,
Разлитый по сердцам.


Митенька взял чемоданчик и водрузил его на стол. Впервые он ощутил в себе решимость открыть его и узнать тот секрет, хранителем которого являлся.

-Что это? – Гарри поднял брови, - Ядерный чемоданчик?

-Сейчас увидим, - Митенька щёлкнул металлическими застёжками и открыл крышку. Все трое разом заглянули внутрь. Всё пространство чемоданчика занимал плотный чёрный поролон, в центре которого в углублении лежало обычное белое яйцо.

-Яйцо? – удивилась Изаида, - и всё?

-Это и есть самый главный страшный секрет нашей страны? – Гарри протянул руку и вытащил яйцо из чемоданчика.

Митенька разглядывал яйцо со смешенным чувством: что в нём было такого особенного, ради чего он должен был не выпускать его из рук?

-А у меня есть фонарик для яиц! – заявила Изаида, - Я обычно ношу его, чтобы проверять в магазине, насколько они свежие.

Она порылась в сумочке, вытащила фонарик и посветила на яйцо.

-Сколько же оно там лежало? – пробормотал Митенька, - Года два, наверное. Яйца так долго не хранятся…

-Оно не настоящее, - разочарованно протянула Изаида, - Пластмассовое что ли, знаете, как раньше были мячики для пинг-понга. О, кажется, на нём что-то написано… Не вижу без очков.

-Тут какие-то символы вроде иероглифов, - сказал Гарри, сняв очки и щурясь, - Причём египетских иероглифов…

И тут случилось страшное: яйцо выскользнуло из рук и упало на пол.

-Ах! – воскликнула Изаида.

Митенька почувствовал, как его сердце ушло в пятки.

Ударившись о кафельный пол, яйцо раскрылось на две половинки как шкатулка, и из него выпал маленький металлический ключик.

-Ого! – Гарри поднял ключик, - Только что не золотой.

-А тут и скважина есть, в чемодане! – сказал Митенька, - Как раз в углублении для яйца…

-Может там какие-то документы хранятся? – спросила Изаида, - Типа, двойное дно…

Митенька вставил ключик в скважину и повернул его. Ничего не случилось. По крайней мере, ему так показалось сначала. Но тут же что-то случилось, будто вся земля вздрогнула и мелко завибрировала под ногами.

-Свершилось! – сказал кто-то за соседним столиком, - Ракета летит на Плутон!

Немногочисленные посетители бара тотчас повскакивали со своих мест и побежали кто к окнам, кто к выходу.

Митенька, Изаида и Гарри переглянулись.

-Пойдёмте на улицу, посмотрим, - предложила Изаида.

***

      На часах был полдень. Небо прояснялось, и ветер стремительно разносил прочь грязно-серые облака. Со стороны Петербурга доносился оглушительный рёв, будто одновременно разгонялись десятки реактивных самолётов, земля дрожала мелкой дрожью, так что слегка позвякивали оконные стёкла в домах. Жители Питера и окрестностей в панике выбегали на улицы и смотрели все в сторону Лахты, откуда доносился этот оглушительный звук.

      Новая башня «Шараш-Монтаж Тауэр» трансформировалась на глазах: осыпались ненужные стёкла, обнажая блестящий металлический каркас тонкой устремлённой ввысь ракеты. Яркое пламя вспыхнуло внизу, и башня-ракета медленно поползла вверх, ускоряясь с каждой секундой и унося с собой Верховного Властителя, членов правительства, крупных бизнесменов и звёзд шоу-бизнеса. Пара мгновений, и вот она перечеркнула небосвод огненной чертой, исчезая в ослепительной августовской синеве. Стоило только ракете скрыться из глаз миллионов горожан, как из обрывков туч пролился мелкий дождь, чьи капли, играя в солнечном свете, образовали радугу. И все смотрели на эту радугу, не пряча глаз, потому что не осталось на Земле того, кто мог бы это запретить.