Прошлое

Щепинские рассказы, или Яшкины были.

отрывки из глав.           = Каторжане =
               
                *глава двадцатая *
                - быль -

Россия спит от вздыбленной Свободы
Народ, как тень, в лишеньях, кандалах
Хозяин Царь, и значит ты "свободен"
Весь в крепостных кровавых батогах...
Нас бьют по морде, словно ты скотина
А Бог велит нам щёку подставлять
И вот теперь согните братья спины,
Чтобы по ним шпицрутеном стегать...

Кн. Щепин-Ростовский Д.А.
1856г.



...Тёплым октябрьским осенним вечером 1837 года, возможно последним в этом году,  в усадьбе села Иваньково,стояла благоговейная тишина, которая напоминала о том, что последние тёплые дни года уходят безвозвратно,и холода с морозами уже близки. Лёгкий ветерок, напоминающий о себе только уносимыми по земле опавшими жёлтыми листьями, которые шурша слегка будили, пугая устоявшеюся тишину в доме, трепал занавески окон, если кто из служанок открывал двери чтобы передать полученное из Сибири письмо, и чтобы узнать не нужно ли чего хозяйке усадьбы, что впрочем было нарушением порядка и за это домоправитель князя, мог наказать. По устоявшемуся с давних времён порядку, заведённый кн. Александром Ивановичем Щепиным-Ростовским ещё в конце прошлого века, прислуга не имела право входить куда-либо без трезвона хозяйского колокольчика, которым владетели вызывали по мере необходимости своих помощников. На веранде дома, на стоящем около окна  диване, обитого тёмно-красным щёлком с вышитыми большими Белыми аистами,отдыхала полулёжа, облокотившись одной  рукой на подлокотник, женщина. Одета она была для дворянки, довольно скромно, её бархатное чёрное платье расшитое синими шёлковыми нитями, и украшенное лишь одной большой золотой брошью в виде лотоса, красиво облегало её уже полнеющую, но прекрасно сохранившуюся фигуру. В отличии от многих соседских помещиц,а некоторые дамы были ниже её по положению, Княгиня Ольга Мироновна Щепина-Ростовская одевалась строго и со вкусом, стараясь придерживаться последней моды, при этом покрой её платьев был на шаг скромнее помещиц,чьи часто крикливые наряды поражали своим безвкусием. Очнувшись от дремоты, княгиня позвонила в колокольчик вызывая к себе  дежурную  комнатную девушку, которая долго прождавшая пробуждение хозяйки мгновенно вышла к княгине на веранду и передала матери декабриста письмо от друга и товарища сына, Ивана Шимкова. Это, как потом стало известно,было его прощальное письмо с благодарностью к её сыну Князю Дмитрию Александровичу, за его поддержку и помощь всем братьям каторжанам отбывающим ссылку в Сибири. 
Напомним о судьбе каторжанина тем, кто этого не знает, и посвятим несколько строк о его судьбе и о чём прежде написал матушке князь Дмитрий Александрович Щепин-Ростовский. До восстания, Иван Фёдорович Шимков, служил прапорщиком в Саратовском полку,когда он вступил в тайное "Общество Славян" в 1825 году, он предпринял ряд послаблений для своих подчинённых, что особо отмечали и офицеры Черниговского полка. Когда же, на Украине поднял восстание Черниговский полк, прапорщик Шимков принял яркое и непосредственное участие в рядах восставших против власти. Попытка застрелиться при аресте, когда восстание было жестоко подавлено,не удалась, пистолет его дал осечку и он был схвачен и представлен пред военно-полевым судом, который по приговору разжаловал в рядовые, и его по приговору суда,а он был зимой, в феврале месяце 1826 года,в кандалах отправлен в Санкт-Петербург. Там же состоялся суд и окончательный приговор ему,приговорён на каторжные работы сроком на 12 лет. В феврале 1833 года, после восьми лет каторги и ослаблении приговора, его отправили на вольное поселение в село Батурино,и по постановлению властей Верхнеудинского округа ему разрешили жить в селе, в своём доме,садом и огородом, тогда же, ему сами крестьяне выделили землю для работы и самообеспечения. Старая болезнь-простуда, полученная Иваном Фёдоровичем при высылке с Украины в столицу, дала о себе знать вскоре, уже при поселении в Сибири. Осложнение вызвали нервные срывы и даже припадки.Врач Вольф, сделал всё что мог, чтобы облегчить страдания декабриста, но безуспешно. Невеста несчастного,  была верна ему до его смерти Шимкова.Все эти годы она ухаживала за ним, он почти не вставал и был обессилен болезнью, и 23 августа 1836 года скончался в страшных муках.Захоронен И.Ф. Шимков в селе Батурино в церковной ограде...
...Княгиня Ольга Мироновна со слезами на глазах читала последние письма сына и его товарища Шимкова.Позже она выслала деньги невесте Шимкова, и в ответном письме она узнала, что Иван Фёдорович Шимков оставил завещание, по которому она получила от него в наследство его дом и имущество...В тот же день, княгиня укрыла в потайное место, в так называемую тайную комнату, что была в левом крыле дома в полуподвальном помещении дома, все полученные письма и документы-дневники каторжан.Там же хранились сведения и переписка князя со своей невестой Ольгой Корф и её матушкой. Наверное стоит напомнить читателю кратко историю любви и не состоявшегося брака и венчания молодых. Вот отрывок из моей книги "Холод Свободы"

 "...Пока же, мы не будем говорить о не состоявшейся свадьбе Ольги Корф и князя Дмитрия Александровича,(1825 г.), ещё не пришло время, как  и о дуэли её родного брата с князем. В то время по всей  северной столице  ходили разговоры, что она (Ольга Корф — автор) была беременна от князя, и общество жило в предчувствии грандиозного скандала. Так  может именно в этом  была причина дуэли, в которой возмущённый брат потребовал разбирательств от князя Дмитрия Александровича? Но, скорее всего, как мы предполагаем, дело было всё же в  другом, и наверняка в другом. Причина эта кроется в дочери  князя Ухтомского Николая Михайловича (1756 г.р.), княжне Клавдии Николаевне (1797г.р.), считавшейся до Ольги Корф (та дева была ещё слишком молодой для влюблённого князя, как посчитал его отец, князь Александр Иванович.) его невестой, по крайней мере, так было рассказано в записках матушки князя, княгини Ольги Мироновны. Как она написала в дневниковых записях от 1824 года, декабря месяца:«-Всё начиналось у них со слов–Если хочешь. Мы же, старались не делать поступки, за которые нам было бы  стыдно пред людьми… Они, как «дагой»,(Дага- кинжал для обороны, который  создан для смертельных боёв фехтовальщиков левой руки - автор)кололи и резали нас в самое сердце. Нельзя перенести акведук Клавдия  к нам в отечество,  не испортив  задуманное гением. Семья. Не соединимы берега судеб человечьих, без воли на то, Господа нашего...»  Дага- кинжал для обороны, который  создан для боёв фехтовальщиков левой руки- автор) Князь Александр Иванович и княгиня Ольга Мироновна, пожелали и были на предварительных, общих ознакомительных разговорах с князьями Ухтомскими у них в  усадьбе, правда, им было пока отказано в этом начинании, по причине поведения их же дочери, которая не решалась расстаться с родителями.На самом же деле,всё оказалось гораздо просто, Князь Семён Николаевич, брат Княжны Клавдии Николаевны, был знаком с бароном Николаем Фёдоровичем Корф, и наверное, именно это оказалось настоящей причиной не состоявшегося обручения молодых. Сердцу не прикажешь. Об этих событиях и многих других, начала XIX века,и  мы подготовили богатейший материал для издания книги о роде Баронов Корф и Князьях  Щепиных, а так же о князьях Бычковых-Ростовских,сделавших для нашего отечества столь благие поступки, достойные дворян, подвиги в войнах и в сражениях (война с Наполеоном, оборона Севастополя). Но, не будем вновь отвлекаться и скорее вернёмся сейчас, в усадьбу князей Щепин-Ростовских, и к тем важным для нас событиям  нашей истории и истории государства российского, ибо в каждом человеке есть зерно истины, как початок и неувядающий стебель жизни, имя его история..."
 И так продолжим наше повествование и вернёмся в усадьбу княгини.
...Усадьба князей Щепин-Ростовских, за свою трёхсотлетнюю историю повидала многое и многих гостей хозяев, как и врагов и предателей Отечества, так последуем же за героями событий, но постараемся  вскоре вернутся к делу самого декабриста и его семьи.Ныне вспомним о друзьях декабристов, сибирских товарищах каторжан. В один из дней 1848 года, усадьбу Княгини Щепиной -Ростовской посетил управляющий чугунно-литейного Завода, Дейхман Оскар Александрович, передавший ряд своих записей-дневников о жизни каторжан и условиях их каторжной жизни, как на заводах, так и на каторжных работах на рудниках. В них были особые заметки, и о финансах предоставленные Дейхманом семьям заключённых.Отдельно,и не малые суммы оплаты на похороны умерших.Он так же передал пожелания и благополучия Княгине, от купца из Петровска, Кяхтинского Бел-Озерова Б.В.
 К сожалению вскоре за его дерзость и независимость мнения и поступков, честного человека по доносу осудили и он многого лишился, потеряв почти всё. Именно Оскар Александрович, в свою бытность в гостях у родственника в Верхнеудинске,в 1840 г. пытался деньгами, чрез лучшего лекаря в больнице,помочь декабристу и  каторжанину Андреевичу Якову Максимовичу. Когда же, Оскар Александрович выслал письмо Николаю I, с предложением о разрешении ему отстроить за свой счёт двадцать домов для семей каторжан, то получил от Бенкендорфа  предостережение от реализации сих проектов без ведома властей, и чтобы он занимался своими делами и не лез в юрисдикцию властей. Княгиня Ольга Мироновна, от переживаний из-за полученного письма, не спала всю ночь, она словно в забытье бродила по дому со свечой, пока в изможденье не рухнула в беспамятстве в спальне на кровать. Поспала она почти весь следующий день, и  только вечером очнулась от тревожных снов. Одевшись к обеду с помощью двух работниц она прошла в кабинет и взяв свой дневник, стала его читать вспоминая свою и жизнь родных, иных уже и нет в живых, а память и строки живы...:

"… Роды проходили очень тяжело, впоследствии молодая княгиня уже не могла иметь детей. Сильнейшее кровотечение, неспособное остановить мудрым доктором  Бланше, прекратила народными средствами Агрипина Андреевна Тарховская и повитуха Аглая. Они, измученные и уставшие, применили все известные им народные средства и травы, и настойку со змеиным ядом, кровь с трудом удалось остановить, заговорила её Аглая, как всем оговорила она, навек. Все господа и слуги домашние были безумно счастливы благополучным окончанием страданий и мучений роженицы. Сыночек, рождённый в таких страданиях должен быть счастливым, как сказала Агрипина Андреевна. Уставшая от родов, молодая мама вскоре уснула с улыбкой на устах, как свет солнца отразившееся на глади лесного озера, плавно и опустошённо отдыхая в бессилии. Княгиня, читая эти строки невольно улыбнулась, ибо воспоминания и ощущение того дня, были так ярки и ощутимы,что она в блаженстве закрыла на минуту глаза. Видение растворилось и она продолжила чтение таких знакомых ей страниц.

 Все родные, кроме Аглаи, поздравив мамочку, вышли из комнаты, оставив княгиню одну отдыхать. Проснулась счастливая Ольга Мироновна, через сутки, только когда засопел ребёнок в соседней зале, и стал покрикивать, требуя земную свою долю от нанятой деревенской кормилицы. Лишь через три дня княгиня смогла вставать, так она ослабела. Но, юность и уход за нею, сделали своё доброе дело. Ребёнок и мать окрепли, виделись, правда они только по утрам, и только по четверть часа, так указал строгий доктор, француз Бланше, остерегавшийся, что из-за большого напряжения у княгини могла начаться горячка. Поэтому, при тяжёлом положении роженицы, слабости её здоровья после родов, ребёнка молодой матери княгине Ольге Мироновне, отдали только спустя почти три месяца, когда угроза для жизни молодой княгини миновала. Молодая мать, души не чаяла в родившемся сыне, отдавая свою любовь, всё своё внимание младенцу, строго следя за кормилицей  дитя Матрёной, за чистотой в доме,за отоплением усадьбы зимою, так как зима 1799 года была жестокой и очень холодной. Время и годы летели быстро, молодой князь рос  неизбалованным. Он был чрезвычайно сообразительным и умным дитя, внимательным и любящим сыном, боготворя свою матушку и батюшку — князя Александра Ивановича. Княжич, жил в имении матушки, в селе Иванково, ему нравились просторы, река Лига, Храм  Иконы Казанской Божией Матери, и молиться там с отцом. Княжич Дмитрий, или Димитрий, как называли его все родные, по имени покровителя рода князя, Святого Димитрия, был сильным, весёлым и очень общительным. Медный крест Святителя Димитрия Ростовского, подаренный князьям за их благие дела и верность церкви в тяжкие годы, и теперь  стоявший пред иконой в известной нам комнате, оберегал семью и всех кто был вхож в дом князей Ростовских годами. Так и жили, княгиня и Дмитрий Александрович. Его всегда хорошее расположение духа, по воспоминаниям деда, и прекрасное настроение, заражало всех, даже молчаливого, строгого во всех отношениях батюшку, капитана в отставке, князя Александра Ивановича. Детские покои были отлажены в солдатском духе суворовского солдата, старого князя. Мягкая кровать, чуть княжич стал старше, им была убрана на чердак, а застеленная им взамен, была жёсткой и расстелена прямо на полу, правда матушка княгиня Ольга Мироновна, вытребовала всё же от мужа, при этой ситуации, чтобы дополнительно застелили два персидских ковра на пол под подстилку детского покоя. Спать княжич никогда не ложился первым, как бы поздно и каким бы усталым он не возвращался из поездок с отцом. Он, прежде всего сам проверял хозяйство, как накормлена скотина, лошади, птица и работники хозяйства, чему он с батюшкой уделял особое внимание. А, когда Дмитрий Александрович, заходил на скотный двор или в конюшню, животные радовались его появлению и тянулись к нему, словно чувствуя заботу молодого барина. Да и сами работники дома и крепостные, очень хорошо относились к подрастающему молодому барину Димитрию, хотя бывало частенько и ворчали на него, за его придирчивость и строгость, ведь старый князь - барин, редко появлялся на скотном дворе. Тот всё больше лошадей любил, холил, баловал их и каждый раз придя, угощал их кусочком сахара. Судьба же распорядилась по-другому, Дмитрий Александрович стал военным, следуя заветам предков, и если бы не это, из него получился бы прекрасный помещик, знающий, любящий и понимающий свою землю...
...Ольга Мироновна звонком вызвала служанку и попросила принести крепкого чая с малиновым вареньем и белым хлебом  из столицы, испечённый одним пекарем немцем, привезённый ей на днях в замороженном состоянии. Русская булка конечно ароматней и вкусена, но немецкий она тоже любила, и кушала его в большие праздники или особые дни.Сегодня был именно такой день.
Она всегда сама следила за всем и помогала сыну, и держала в своих руках все владения и хозяйство лично. Сильная и волевая, необычайно красивая и очень гордая, при всём этом чрезвычайно  богобоязненная, от чего её прозвали, как она случайно узнала, в дворянских кругах и народе святоша, но это было не верно, ибо она всего лишь хорошая хозяйка и она держала под контролем всё, что происходило в имениях. Она заставляла себя быть жёсткой и сильной, ибо без мужа жить тяжко и трудно, она не была Салтычихой, она Княгиня и этим всё сказано. Она достойно и активно  правила владениями рода, ведя и успевая  даже,отмечать все судебные дела и споры, стараясь во многих случаях всё решать единолично, безжалостно, иногда грубо по мужски, пресекая всякое воровство и споры между своими крепостными, частенько давая вольную пожилым и старым, беря их на своё полное содержание. За это соседи помещики её частенько не понимали, писали доносы и кляузы в столицу, и она знала об этом.

               

                = СЫН =
                - из дневника -



 По вечерам, гости шли в    « Мискипницу », это был старый огромный рубленный из сосны сарай, раньше, при деде княгини, он был занят под воловье поголовье (скотный двор), и там занимались упражнениями по стрельбе из пистолетов даже дамы. Выигравший, ставил ящик французского Шампани. Веселье наше продолжалось обычно до утра. Вся молодежь особо  любила стрельбы, когда гости и родители уходили, мы продолжали упорно соревноваться, кто из нас ловчее и точнее производит пристрелку по мишеням. Среди молодёжи часто побеждал Сергей Трубецкой, у него была более твёрдая рука и более верный глаз. И он, смеясь, указывал нам, как он приучал себя, свою руку к пистолетам. Он по пять, десять минут с двумя перерывами, отягощал её гирей позаимствованной им в магазине купца Манохина, ещё мальчишкой, тоже он делал и с левой рукой. И в фехтовании, ему не было равных, если в стрельбе он иногда проигрывал мне, то в упражнениях с саблей и шпагой, он всегда был первым, прекрасно владея оружием и левой, и правой руками.С 1817 года частым гостем у нас в имении, стал Виельгорский М.Ю., как помню высокий, крупный господин с большой красивой головой, скреплённой на короткой могучей шее. Тёмные волосы с рано пробивавшейся  сединою, красиво оттеняли его красивое мужественное лицо. Он, очень любивший музыку и политику, любил отдыхать на природе у друзей. Однажды, по приезде по делам в Иванково, граф был покорён великолепной игрой на рояле нашей матушки, княгини Ольги Мироновны. Все они, и старые и новые друзья, были почти все, хорошими знакомыми отца, князя Александра Ивановича, и почти все, ещё с молодости. При случае демонстрировал свои пристрастья и я, князь Дмитрий Александрович, либо  игрой на скрипке, или гитаре, которыми, я не хвастаясь владею в совершенстве. Каждый раз, сидя в гостиной, когда я играл полонез графа Клеофаса Огинского « Прощание с Родиной», ля минор, матушка неизменно плакала, словно предчувствуя скорую, вечную разлуку со мною. На сколько я помню,  пьеса-полонез Огинского, был написан им после поражения самого знаменитого народного героя Польши, Тадеуша Костюшко…»(из воспоминаний декабриста. Седьмой сибирский Дневник декабриста, осень 1857 года). В мировоззрениях друзей князя Александра Ивановича к происходящему в России, также отражались настроения общества, как и  на восприятие мира и свободы молодого князя, беззаветно доверявшему батюшке. Матушка княгиня Ольга Мироновна, как писал в своих воспоминаниях Дмитрий Александрович, запрещала посещать вечера встреч старых друзей отца. Она беспокоясь о мировоззрениях сына, его духовности, ведь она слышала и догадывалась, чем занимаются друзья мужа, и остерегалась их влияния на характер юного княжича, но вскоре, всё же была вынуждена смириться с его влечением к политике. Кроме политики, друзья князя наставляли молодёжь на путь истинный, путём рассказов о море, о героях моряках, при этом как бы невзначай о самой карьере морского офицера. С начала, и по окончании курсов, дворянин — курсант становились кадетом. Через два или три похода в море, подтверждался  чин Гардемарина (первый офицерский чин), через три года мичман и так далее, до адмирала флота, только трудись, служи отечеству. Эти беседы были увлекательны и интересны, особенно, казавшиеся в начале незначительными случаи, но и главные (морские) моменты службы, как подача трапов, правый для старших офицеров, генералов, адмиралов и высших чинов, а для остальных служивых подавали левый трап...".
Вот, как описывал свои первые ощущения морского братства и службу в морских походах, Дмитрий Александрович: «…Однажды, как мне рассказывали прошедшие бури, огни и воды старшие  офицеры, на борт брига прибыл сам Атласов В.В. камчатский герой, прозванный А.С. Пушкиным Камчатским Ермаком. Так вот он говорил морякам: « Лучше быть юнгой или кадетом, чем камер-юнкером (первый, самый младший чин при императорском дворе). Команда брига, говорила про Атласова:            
« — Сия душа железом скованна, как  и глаза Христа». Родственник знаменитого Атласова, житель  села Иванково, Иван Романов, много раз рассказывал Дмитрию Александровичу о своём (дядьке?) родственнике с которым был в походе, но получив увечье, вынужден был жить вдали от службы и изысканий героя. Ныне сохранилась могила только  его сына, Ильи Ивановича Романова и его супруги Марфы Георгиевны Романовых, да и то разграбленная и осквернённая варварами ХХ века. Первоначально на плите памятника Ивана Романова, по рассказам старожилов села,  был выбит  агнец( Христос ) и голубь ( Святой Дух ) символы принятые у католиков. Вполне возможно, что сам  Иван Романов был католиком, тогда понятны разногласия и неприятие Атласовыми, семьи Романовых и их забвение в родословиях. Но мы здесь вспомнили о местных Романовых не по причине родства с Атласовым В.В.,...

 все права на публикацию и использование произведений: стихов декабриста, дневников и документов семьи,  принадлежат семье Щепин-Ростовских


Дом декабриста...1937г., Князя Щепина-Ростовского Д.А. и его родных...