1. Утро

        Где-то совсем рядом заливисто закукарекал петух. Может быть это даже их Задира, а может соседский снова через поле перебежал, чтобы Задиру на поединок звать.
        Не открывая глаз, Милуша лежала и прислушивалась. Но в доме царила тишина. Лишь Мяун мурчал, верно, умываясь где-то у двери. Родители просыпались с зарею и к  Милушиному пробуждению давно занимались делами в саду или поле. Милуша поднялась, потянулась и отправилась к колодцу умываться. Мяун перестал облизывать лапу. Он зажмурился, глядя на младшую хозяйку, показывая острые зубы. Можно было подумать, что он улыбается. Проходя мимо, Милуша погладила его по голове. Кот выгнулся дугой, прижимаясь к ее ладони. Но Милуша знала, что Мяун больше всех любит маму, и особенно не надеялась на его расположение. С ней же он был слишком самостоятельный. Не то что Серко, который, увидев ее во дворе, взвизгнул и радостно подбежал, помахивая хвостом. С ним у Милуши была настоящая дружба. Подойдя, Серко не настаивал, не навязывался, ждал. Он знал, если протянут к нему руку, то можно проявить всю радость, а если младшая хозяйка занята, можно быть рядом, но вести себя смирно. И самой большой вольностью в этом случае было осторожно коснуться носом ее щиколотки.
        Когда  Милуша была ещё малая, три лета назад, она старалась понять, для чего все эти звери живут рядом с ними. Если не понимала, то родители поясняли ей.
        Кот — греет зимой ноги, успокаивает своим мурлыканьем и лаской, когда кто-то злится, выгоняет из дома мышей, лягушек и прочую случайно заскочившую живность. Мама поручала ему приглядывать за Милушей, когда она была совсем крохой, чтоб не ударилась,  не забрела куда не надо. Мяун игрался с ней, отвлекал. Еще, когда мама идет собирать травы для отваров, он ей помогает находить нужные. 
        Волк — следит за коровой и козами, не дает им заходить в опасные места, обижать их другим зверям, а чтоб не обленились и не ослабли, гоняет их, заставляет бегать. По просьбе мамы, первым определяет тех, которые заболели, и приводит маме для лечения. А, как Милушин друг, Серко следит за птичьими гнездами в саду и сообщает, когда птенцы неосторожно выпадают из них на землю. Хотя, наверное, ему хочется их съесть, и не звать Милушу, чтобы она их снова возвращала к их родителям на деревья. Но Милуша запрещает есть маленьких. И Серко слушается Милушу, даже не смотря на то, что Мяун, порой в тайне от младшей хозяйки, разоряет птичьи гнезда.  Теперь, когда Милуша немного выросла, по просьбе мамы, уже Серко приглядывает за ней, охраняет и ходит с ней в лес. Наверное, из всех он самый занятой.
         Самые беззаботные — корова и две козы. Они только едят и дают молоко. А самыми любимыми был не друг Серко, а пчелки, живущие в трех бортях в саду. Борти это такие домики, как дупла, внутри деревьев, которые выдолбил для пчелок батюшка. Позапрошлым летом, видя, что пчелки ей интересны и не трогают ее, он разрешил ей бывать с ними. И с тех пор каждое утро после умывания у колодца, она шла к пчелкам. Серко ходил с ней, если не был занят. Но он пчелок опасался и останавливался вдалеке от дерева с дуплом. А Милуша подходила к самому стволу и протягивала вверх руки. Ей очень нравились пчелки, она всегда хорошо думала о них и они, чувствуя это, никогда её не обижали. Наоборот.  Они подлетали к ней близко-близко и щекотали крылышками  щеки, нос и протянутые к ним ладошки. Было так радостно и приятно. Особенно у старой липы, где жила самая большая пчелиная семья. Много думая о пчелках, Милуша стала замечать, что может распознать их настроение, когда их что-то тревожит или злит. Всякий раз она говорила об этом батюшке. Он проверял пчелок и находил, что их тревожило. Через год она уже стала чувствовать пчелок на расстоянии. Когда она первый раз попадала к кому-нибудь в сад, к тому же Ловконе, то могла определить, есть ли там пчелки и где они живут. И пчелки из чужих садов принимали ее также как собственные. Она была уверена, что если понадобится, они готовы её защитить от любого врага. Но врагов у нее не было. По две, по три, сменяя друг друга, пчелки садились ей на ладони и ползали по ним. Это было совсем недолго, иногда на один вздох, иногда быстрее. Милуша сама их просила об этом. В этом году она научилась определять, какие из пчелок заболели, а какие нет. И когда они сидели у нее на ладонях, у нее это получалось быстрее. Хорошо, что пчелки болели мало. Это ее радовало. Батюшка, видя, что пчелки её совсем полюбили, разрешил ей быть с ним рядом, когда он будет брать у них мёд. Он хотел сделать это сегодня утром. Потому вместе с Серко она обошла все три борти. Но мёд у пчелок ещё не брали. Они были спокойные и деловитые. Значит, батюшка ещё не приходил к ним, и она не проспала самого главного события на сегодня. Но когда придет батюшка? И к которой борти он направится?  Зажмурившись, она сильно-сильно подумала о нем. Ага… Он был уже в саду, ближе к старой липе. И Милуша побежала скорей туда.
— Не проспала моя хорошая? — послышался знакомый голос, когда она пробегала через смородиновые кусты.
        Да, это был он. Высокий, статный. Её батюшка — Вышата, Долгонин сын.
— Как же проспать! — воскликнула Милуша. — Когда ещё в следующий раз посмотреть доведется.
        Он улыбнулся.
— Ну, как твои пчёлки ?
— Они знают, зачем ты пришел, и немного волнуются, — ответила, как будто прислушавшись к чему-то, Милуша. — Им не охота отдавать мёд и не приятно, когда ты будешь на них пускать дым.
        Отец приладил вокруг ствола липы ремень и накинул его себе на шею.
— А ты сможешь успокоить их? — спросил он. — Если да, то я не буду окуривать их дымом. А то гляди, они нас покусают.
— Не покусают, — сложив вместе ладошки, пообещала Милуша. — Я очень их попрошу.
        Она закрыла глаза и, вытянув к борти руки, стала думать о пчёлках. Она хотела, чтобы они не злились, потому что мёд, который забирает у них батюшка, он отдаст ей. Он не станет их обижать и не тронет маму пчёлок, которую они все готовы защищать во что бы то ни стало. Она слышала, как пчёлки ещё больше заволновались и загудели. Гудение нарастало. Но после, они словно услышали ее. Некоторые близко подлетали к ней, как бы переспрашивая, правильно ли они её поняли. Гул стал спадать и вскоре почти прекратился. Когда она открыла глаза батюшка, упираясь спиной в ремень, уже спускался вниз. За спиной, в коробе лежали соты с мёдом.
— Молодец, — похвалил он Милушу. — Пойдем дальше.
        Она была рада, что у неё все получилось, она смогла уговорить пчёлок и так помочь отцу. Когда они собрали мед со всех трех бортей и шли в дом по саду между раскидистых яблонь, Милуша, с разрешения батюшки, ела мёд в сотах  и закусывала его зеленым яблоком.
— Теперь, — сказал ей Вышата, — ты стала совсем самостоятельной. До осени присмотришь, как я делаю, а со следующей весны сама будешь собирать у пчел мёд. Хочешь?
         Конечно, она хотела. Но одно дело только навещать пчелок и думать о них, а другое делать всю работу. И трудно,  и ответственно. За один миг на такое не решишься. Милуша остановилась и в раздумье опустила голову.
— Я, батюшка, с радостью, — ответила она, — Но сомнение берёт, смогу ли до осени все узнать.
— Правильно мыслишь, доченька. Пчелки не забава. Они живые. За ними постоянный уход да пригляд нужен. Ты учись, а весной определишься.
— Хорошо, — согласилась тогда Милуша и, пройдя немного, завела давно желанный для нее разговор. —  Я, батюшка, вишенку посадить хотела.
— Сажай, — поддержал её Вышата. — У тебя свой кусок сада есть. Ты там вольна сажать что желаешь.
— Я не просто посадить хочу, а с Дождяниной каплей живой. Как позвать его?
        Отец остановился, внимательно посмотрел на неё сверху вниз, улыбнулся.
— Позвать-то просто. Крикни: «Дождяня, дай дождя!» и захоти посильнее. Да только не рано ли тебе с такими помощниками одной. Если не откликнется, огорчишься, небось.
— Может, огорчусь, — согласилась Милуша. — Да очень хочется, чтоб вишенка быстрей росла, да крепче была.
— Если желаешь сильно — пробуй. Плохого всё одно не получится, а хорошее глядишь удастся. А не удастся, приходи ко мне — я позову.
        Милуша, прожевав соты, выложила на ладошку комок воска. Она уже о чем-то сосредоточенно думала и забыла ответить отцу.
Серко, слегка постукивая хвостом ей по коленям, заглядывал в глаза. Ему надо было определиться — оставаться с младшей хозяйкой или проведать корову и двух коз, которых он оставил пастись на опушке березовой рощи.
Милуша заметила это и, погладив его за ушами, отпустила. Солнце припекало жарче. Утро закончилось, а у нее ещё было полно дел.