Копунское детство

         Собраны воспоминания детства деревенского забайкальского мальчишки. Изложение иногда от первого лица, иногда от третьего лица.
         Кому интересно? В первую очередь родным, друзьям, знакомым, землякам-забайкальцам и всем тем те, кто интересуется нашим советским прошлым, которое раскрывается здесь через призму детского восприятия. А самое главное это интересно мне, автору. Вспомнить, систематизировать, сохранить.
         События охватывают период с 1972 по 1986 гг., от рождения автора до переезда его семьи из села Копунь в село Шелопугино (копунское детство).


          Сознательное детство прошло в селе Копунь Шелопугинского района Читинской области.
         В 1976 г. семья переехала в Копунь из Шелопугино (автору было 4 года) и в 1986 г. вернулась назад. В Копуни жили в начале улицы Зеленой. Ближайшими соседями были семьи Ивановых, Пуртовых и Поляковых. Мама работала в совхозной конторе (секретарь-машинистка, бухгалтер), папа – вначале главный инженер совхоза «Копунский», затем бригадир – копунской бригады электриков «Сельхозэнерго».
          Сборник содержит воспоминания автора о некоторых событиях из детства.

                Детство

         Самое счастливое время. Частично пришлось на время брежневского застоя, частично – на горбачевскую перестройку (70-е-80-е годы XX века). В восьмидесятые годы, прошлого уже века, в первой их половине, когда детство уже было достаточно осознанным… Или это уже правильнее назвать отрочеством!? В это время в душе жило какое-то возвышенное чувство, смешанное чувство… Тут и гордость за то, что живёшь в самой великой стране мира - СССР. Ты – пионер. Пионерская клятва была не пустыми словами. О ней помнилось всегда. В этом чувстве и любовь к своей семье (маме, папе, сестре) и обширной родне. Трудно передать содержание этого чувства словами. Светлое, счастливое время…
          Помнится, и детский сад, и начальная школа… Октябренок, потом пионер, в четырнадцать лет – комсомолец. Помнятся друзья и одноклассники, помнятся игры и развлечения, книги, которые читались. Яркая насыщенная жизнь, полная новых открытий, ощущений, чувств…
          Человек проживает несколько жизней. Среди них, например, короткая студенческая, подлиннее та, которая включала в себя времена аспирантуры и начала трудовой деятельности, и другие. Есть люди, которые сопровождают тебя во всех твоих жизнях, это верные друзья и семья. В основной же своей массе, людское окружение в этих разных жизнях – разное. Разные обстоятельства, разные заботы и приоритеты… Одним словом, они - разные.
         Детство – одна из таких жизней. Самая яркая, самая счастливая. Мама и папа – молодые, сестра – девочка, я – мальчик. Всё еще впереди…
          Самые ранние воспоминания из детства касаются еще жизни в Шелопугино, в Строительном переулке. Еще нет четырех лет. Осенью 1976, когда исполнилось четыре, семья переехала в Копунь. Отец закончил сельхозинститут и его пригласили на работу в совхоз «Копунский» на должность главного инженера совхоза. Так вот во дворе нашего дома, в Строительном, встал на чурку (обрезок бревна), вытянул вперед одну руку – «Я – Ленин!». Свидетелями были только родители, которые время от времени выходили из дома, приглашая меня на обед. А я стоял, не шел. Сейчас кажется, что стоял долго. Но память, как известно, обманчива. Ученые, изучающие работу мозга, говорят, что каждый раз, когда мы что-то вспоминаем, мы вспоминаем не само событие, а свое последнее воспоминание о нем. Поэтому неизбежно накапливаются искажения.
          Другое воспоминание о том, как пошли с отцом на рыбалку. Перешли Иволгу, которая протекает в конце Строительного, и пошли к Унде. Тут меня угораздило в неё свалиться. Отец, конечно, меня выловил и, очевидно, рыбалка не состоялась – пришлось вернуться домой. Что же выдает память? Будто, попав в воду, я плыву по ней как поплавок, в сидячем положении! Я был очень упитанным в этом раннем детстве, но, понятно, что не до такой же степени, чтобы в таком положении на воде держаться! Вот они, эти самые, искажения воспоминаний.
         И дудочка! Сестра родилась летом, мне осенью – четыре. Сестра родилась, теплый летний день, родители сидят на крыльце, сестра посапывает где-то недалеко. Я бегаю с дудочкой по ограде и дужу в нее. Мама мне один раз: «Сына не надо, сестру разбудишь!». Не послушался, продолжаю свою игру на духовом инструменте, желтой пластмассовой дудочке. Второй раз мама, третий… Не слушаюсь! Не выдержала мама, отобрала дудочку, поломала и выбросила в помойку! Правильно сделала, считаю. Но тогда-то для меня – обида! Думаю, что были слезы и крик. Сильные эмоции, но именно благодаря сильным эмоциям мы и запоминаем какие-то события. Спасибо сестре и маме за это одно из самых ранних детских воспоминаний.
         Детство – это маленькая жизнь! Нет! Всё же по яркости красок и насыщенности событиями, жизнь большая! Куда уходит детство?...

                Килькавмас

         Четыре друга (Желудино (человечек), Желуренок (жеребенок), Желустренок (страусенок) и Желугавчик (щенок)) были изготовлены из восьми волшебных желудей. Их захватывающие приключения, описанные Юрием Александровичем Дьяконовым, не раз в детстве поглощали меня с головой. Эта книга («Восемь волшебных желудей») была одной из моих любимых. «Килькавмас» - это название кораблика, сооруженного друзьями из консервной банки «Кильки в масле».
          Другая любимая книга детства – «Темирбаш». В этой книге описывается героическая жизнь кавказского джигита. Гражданская война, Великая отечественная война, плен, побег и партизанский отряд в Югославии, трудовая жизнь в мирное время. Автор, Эльдар Гуртуев, писал своего героя с реального человека, легенды балкарского народа, участника гражданской и Великой Отечественной войн, Магомета Османова. Эта книга перечитывалась мною не один раз, делая меня свидетелем героических событий.
          Ориентировочно в 1982 г., возможно, увлекшись одной из этих двух книг, а может приключениями Незнайки на Луне, чуть не совершил в доме пожар. Поставил на электроплитку чайник, чтобы согреть воды для мытья посуды. В «тройник», кроме плитки, был еще подключен кипятильник. Его иногда включали параллельно с плиткой для ускорения процесса. Но он в это время был не в чайнике, а лежал на полу. Увлеченный чтением, я этого и не заметил. Читаю книгу и вдруг чую неладное. Что-то запах горелого появился. Примчался на кухню. А там… Кипятильник красный от температуры. На полу под ним уже вытлела ямка. Тлеют (шаят) шторы. До открытого огня благо еще не дошло. Ликвидировал опасность. Да…, думаю, влетит мне, однако. Выглядываю в окно, там мама, забрав сестру из детсада, поднимаются к дому. Могу ошибиться, но, вроде как, в этот день мама вместе с сестрой принесла мне балалайку. Радость дарения и получения подарка была несколько подпорчена. К сожалению, играть на балалайке (да и других музыкальных инструментах) я так и не научился. Дело дошло только до нескольких играемых на одной струне нот «Во поле березка стояла».

                Угурцы

         Прочитал на портале Проза.ру рассказ Майской Д.М. «Приверженность». Герой рассказа, обладая прекрасной дикцией, заменял в словах звук "ч" на "щ". Он предлагал гостям, например, выкушать "ЩашеЩку" прекрасного Щая». Почему он так делал, это уже другая история. Однако, вспомнились мне близкие и родные люди, которые также умея произносить все звуки, используемые в русской речи, произносят забавно некоторые слова.
         «Угурчики», «угурцы», вместо «огурцы», произносит один родной мне человек. «Щилка», вместо «Шилка» (река в Сретенском районе Забайкальского края) – другой. Он же «мащина», вместо «машина». «Счука» - произносит третий, подразумевая «щуку». Тоже какие-то приверженности работают. Сложная штука человеческая психика…
         Вспоминаю своё детство. Искренне считал, что, говоря о докторе, правильно говорить не «врач», а «грач». И невозможно было меня переубедить. Было еще три слова: «воробей», «ворона» и «ворота», произносимые мной: «боробей», «борона» и «борота», соответственно. Можно подумать, что у меня были проблемы со звуком «В». Отнюдь, в других словах я его прекрасно произносил. Я, повторю, искренне считал, что так говорить правильно. Я был «твердолобенький», как говорит мой папа, то есть упрямый. Тоже какая-то приверженность… Думаю, что избавился я от этих своих приверженностей, только после того как научился читать.

                Папа ративати…

         Одной из причин, по которым Андрей любил ездить в гости в Шелопугино к своим братанам (двоюродным братьям), было наличие в их семье неплохого собрания приключенческой литературы и фантастики. Братаны, Кутузята (так их звал Андрей), особой любовью к печатному слову не прониклись. А Андрей же читать очень любил. Он порой даже школу прогуливал по этой причине. Очень хотелось быстрее прочитать какую-нибудь интересную книгу, а тут в школу оказывается надо идти. И вот он, собравшись в школу и выйдя из дому, порою шел не в школу, а под крышу своей бани. Там у него было оборудовано укромное местечко. Читал книгу и наблюдал за дорогой из школы. Как завидит, что ученики из школы потянулись домой, так и сам спускался с бани и шел домой, якобы из школы он.
         В гостях у братаньев, днем, он вместе с ними проводил время в различного рода подвижных играх на свежем воздухе. А вот вечер и часть ночи посвящались чтению. В книге Жюля Верна «Дети капитана Гранта» плыли аборигены Новой Зеландии маори на своих лодках, пирогах, и напевали на своём языке песню:
                Папа ративати тиди
                И дунга нэи…
          Эти слова запали в память Андрея на всю жизнь, так как он, придумав для этих слов мелодию, частенько их напевал и продолжает делать это до сих пор:
                Пап-па раа-тивади тиди
                Идуэнга нэи…

                Муячарахани

         Непременным атрибутом практически каждой советской квартиры была радиоточка. Естественно, что своя радиосеть была и в Шелопугинском районе. В шесть часов утра играл, а точнее исполнялся со словами, гимн Советского Союза. В полночь гимн исполнялся без слов.
         Собираясь по утрам в школу, мы, советские дети, слушали «Пионерскую зорьку», которая начиналась в 7-40. В начале играл горн, а затем бодрым детским голосом: «Здравствуйте, ребята! Слушайте “Пионерскую зорьку”!».
         В будние дни, если по какой-то причине не пошел в школу, то в 11-00 по радио слышал сигналы, приглашающие к «Производственной гимнастике». Позывные «Пионерской зорьки» и «Производственной гимнастики» узнает, я думаю, любой человек, живший какое-то время в СССР.
         Во второй половине 70-х и первой половине 80-х годов XX века велось активное строительство БАМа (Всесоюзная ударная комсомольская стройка). И по радио часто слышался такой звукоряд: «Муячарахани». Например, «На участке БАМ Муячарахани…». Это воспринималось мною как единое слово. Было в нём что-то загадочное. Вскоре я разобрался, что это три станции на Байкало-Амурской Магистрали: Муя, Чара и Хани. Однако, они уже навсегда были объединены в моем сознании в одном слове – Муячарахани.

                Курить

- Пойдем, будешь смотреть как я курить буду! – позвал я сестру.
         Созрел я для такого ответственного шага годам ориентировочно одиннадцати. Взял целую пачку папирос «Беломорканал», которые тогда оказались под рукой (отец курил). Но одному же это делать совершенно не интересно. Свидетель такого «взрослого» поступка был нужен. Вот сестру, «умеющую держать язык за зубами», и позвал.
         Залезли мы с ней на сарай. И начал я «курить». Одну за одной несколько штук «выкурил». Не «в затяг», конечно. Не скажу, чтобы мне это особо понравилось. Вряд ли бы я продолжил это «обучение». Тут и сестра мне в этом «подсобила» - сдала меня родителям. Уже не помню, как меня наказали, как минимум в углу стоял.
         Следующую попытку сделал, думаю, не раньше, чем через год. Хотелось с фильтром сигареты попробовать. Сигареты были, наверное, болгарские. Типа «Родопи» или «Ту-134», а может «Космос». Какая, впрочем, разница?! И что вы думаете? Опять в свидетели сестру пригласил. Забыл, видимо, об её «умении» хранить секреты. Конечно! Она снова оповестила родителей.
         В общем, не получилось у меня научиться курить, когда учился в школе. Прошел я этот «курс» уже учась в институте. Заядлым курильщиком не был, но нет-нет, да и баловался с курящими приятелями. Более активно курил, когда проходил срочную службу в вооруженных силах. После армии еще иногда покуривал, но сильной зависимости никогда не возникало. Как легко курил, также легко и не курил. Теперь уже давным-давно не занимаюсь этим противоестественным делом. Жалею, что курил! Курить – портить своё здоровье, да еще и деньги за это платить!? Получаемое же удовольствие крайне сомнительно!
         Каждый решает сам, но мой совет – не начинайте, если не курите; бросайте, если курите! Сбережете здоровье и деньги!

                Шахматы

         В шахматы меня научил играть папа. Было мне, наверное, лет 7. Какое-то время я играл только с ним. Проигрывал, конечно, поначалу, папа не поддавался и играл по-честному. Потом стали появляться выигрыши. Все чаще и чаще. И когда я стал выигрывать в несколько раз чаще, чем проигрывать, папа со мной играть перестал.
         Научил играть сестру и дома играл с ней. Потом в нашей копунской школе появился шахматный кружок и у меня появились единомышленники и партнеры. Помню, что из нашего класса там, кроме меня, были: Седякин Андрей и Гордеев Сергей. Кто еще, к сожалению, достоверно не скажу (возможно, что это могли быть, например, Кириллов Евгений, Кудашкин Андрей и др.).
         Начала наша команда ездить на районные соревнования по шахматам. Название было что-то типа «турнир на приз клуба «Белая ладья»». Соревнования проходили в Шелопугино, в Доме Пионеров. Здание в 90-е годы было разрушено, а памятник пионеру, стоявший рядом, сохранился и сейчас находится в другом месте. Лучшими моими достижениями в личном первенстве были вторые и третьи места. Первое место чаще всего занимал Скорняков Александр. Очень хорошо он играл. Не помню, доводилось ли мне его выигрывать?! Интересно, сохранил ли он своё увлечение в своей взрослой жизни? Было бы интересно с ним сыграть сейчас. В наше время расстояния не помеха и это несложно сделать посредством интернета.
         Моими противниками на районных турнирах становились бывало Марков Олег и Грудинин Андрей. Почему их запомнил? Потому что в последствии, после нашего переезда из Копуни в Шелопугино, они стали мне почти одноклассниками (я в б-классе, они в а-классе). Да и вообще они были заметными в жизни района. Играли, например, еще в районной хоккейной команде. Среди лучших хоккеистов вспоминаются они, да еще Виктор Шайдуров. Ездили и на областные соревнования. Однажды шелопугинская команда приезжала на товарищескую встречу к нам в Копунь. Каток у нас был залит около ДК, что находился в РТС (на этом месте сейчас пустырь). Я тоже играл. Не помню, но думаю, что мы им проиграли с крупным счетом. У них экипировка и опыт были гораздо лучше. Наш «копунский хоккей» это был в основном – хоккей в валенках. Играли мы в основном на том конце улицы Зеленой, который ближе к кладбищу. Часто и клюшки наши были не «магазинские», а сделанные из березовой ветки. Однако, трудно переоценить тот вклад, который давал этот хоккей в валенках в наше физическое развитие и здоровье.
         В 80-каком-то году я был в нашем районном пионерском лагере «Колосок», и мы ездили на соревнования в лагерь «Чайка». Он был на территории Сретенского района, недалеко от речки Куренга. Всё же лагерь этот имел отношение к нашему Шелопугинскому району, так как был, как сейчас модно говорить, аффилирован с Шахтаминским рудоуправлением. В том числе был турнир и по шахматам. Не помню, как в других состязаниях, но по шахматам команда «Колоска» одержала победу и мой вклад в нее тоже присутствовал. Доводилось мне еще однажды бывать в этом, лагере. В конце весны, начале лета 1988 г. на базе «Чайки» проводились военные сборы выпускников 9-го класса. Встретился я тогда и со своими бывшими копунскими одноклассниками. Впрочем, это уже совершенно другая история.
         Вспоминается еще такой случай. В Копуни, в парке около ДК, проходили праздничные гуляния, приуроченные или к «Дню работника сельского хозяйства», или «Празднику урожая». День был солнечный и теплый. Был организован и шахматный турнир. Первое место занял я тогда. За победу получил грамоту и хороший набор шахмат (большая складная деревянная доска и костяные шахматы). После того, как я уже сыграл все свои партии, что полагались по турнирной сетке, и было понятно, что я занял первое место, подошел Распопов Андрей. Говорит: давай, мол, со мной еще сыграешь. Я отказался, свои партии уже все сыграл, да и регламент соревнований это уже нарушало. Андрюха: ааа…, мол, боишься. Остался он в итоге с чувством, что первое место, занято мною несправедливо.
         Большим шахматным мастером я не стал, но любовь к этой игре пронес через всю жизнь. Сейчас больше люблю «быстрые шахматы» и практически дня не провожу без игры. Мои профили на шахматном портале «Lichess» (https://lichess.org): Guran1972 (https://lichess.org/@/Guran1972)и Guran72 (https://lichess.org/@/Guran72), приму ваш вызов.

                Юра, это боров!

         Дело было в Копуни, в прошлом веке. Приболел как-то у нас боров. Крупный он был, упитанный. Вызвали ветеринара. Юра, совхозный ветеринар, пришел на вызов изрядно навеселе. Пошли с отцом в «чушатник» осматривать больного. Юра посмотрел взглядом внимательного и опытного эскулапа и резюмирует: «Наверное, супороса (беременная свинья)». Отец ему: «Юра!!! Это боров!». Сделал Юра еще попытку диагностировать, выявить, так сказать, недуг. Осмотрел больного, походя к нему с разных сторон, то приседая, то смотря на него сверху, и… :
- Наверное супороса!
- Юрааа!!! Это боров!
- Дорезай!

                Ромка и марганцовка

         Был у меня детстве друг, Ромка Муратов. Жил на нашей же Зеленой улице, только на другой ее стороне и в другом конце. Так вот однажды был он у меня в гостях. Я вышел на улицу, а он остался в избе. Немного погодя захожу в дом, и что я вижу?! Ромка стоит с лицом непонятного цвета, а из глаз и носа ручьём текут слезы и, извиняюсь, сопли! Что случилось? В кухне на серванте лежал пакетик с порошком перманганата калия или в народе просто марганцовки. Так вот он его понюхал! Естественно в нос попало, да и в глаза возможно. С чего вдруг вздумалось?! Не помню, чтобы в нашем советском детстве мы видели фильмы или читали книги, в которых люди нюхают какой-то белый порошок. А тут и не белый вовсе, а темный совсем! В общем как в поговорке: «Любопытной Варваре…». У той тоже, как и у Ромки, нос пострадал. Читателей успокою, всё закончилось благополучно. Никакой посторонней помощи не потребовалось. Промыл нос и глаза, стал как новенький. Думаю, что свой урок он тогда получил. Нечего нюхать, чего не попадя!
 
                Мурзик

         Я родился. Пока я рядом с братьями-сестрами и мамой. Мама теплая, пушистая и ласковая. Говорят, что я черненький и котик. Так говорят коты, которые почему-то не похожи на нас. Они большие, ходят на двух лапах и лысые. Шерсть у них только на голове. Они семья. Главного у них зовут Григорий, а главную – Галина. У них много своих детей. Все вместе они зовутся Ивановы.
         К Ивановым пришли еще двое двуногих. По каким уж делам не знаю. Это мать и сын. Они называются соседями. Показали им нас, маленьких и пушистеньких. Понравился я младшему, все его Андрей звали. О горе, меня разлучают с мамой, они забирают меня к себе…
………………………………………………………………………………………………………………..
         Котенка назвали Мурзиком. Жизнь его, можно сказать, была благополучной, его любили. Правда иногда «доставалось» ему от Андрея. Он не делал ему больно, не мучил как-то намеренно, с целью издевательства. Но посадит бывало в шапку ушанку и крутит в ней как в центрифуге, выполняя в том числе и мертвую петлю. Бедный Мурзик после таких «тренировок» шел покачиваясь, как пьяный. Всыпал бы я сейчас тому Андрею за издевательство, спросил: «ты пошто животину тиранишь?». Мечтал тот Андрей в детстве, как практически все мальчишки того времени, стать космонавтом. И, видимо, как у нас водится, опыты проводил на животном. Только не на собаках, а на кошке, то есть коте.
         Мурзик был особенным, необычным котом. Когда наступало теплое время года, он исчезал куда-то на несколько месяцев. Когда начинались крепкие ночные заморозки (месяце сентябре), он возвращался домой. Где уж он пропадал?! Но он становился абсолютно диким. Как тигр, только маленький. Ничего от домашнего Мурзика в нем не было. Мы думали, что он жил в лесу и промышлял охотой. Потом заморозки и, наверное, окончание летнего охотничьего сезона, когда легко поймать, например, птичку или полёвку, гнали его домой. Приходил, но и побаивался нас. Мама выкладывала из двора в дом дорожку из мяса. По это дорожке, съедая кусочек за кусочком, он уже попадал в дом. Дверь закрывалась и Мурзику уже некуда деваться. В течение нескольких дней шло его постепенное привыкание к нам и одомашнивание. Он становился прежним домашним котом. Потом весна-лето и его снова след простывал.
         В ноябре месяце 1986 года мы из Копуни переехали в Шелопугино. Мурзику тоже пришлось сменить место жительства. Но привычкам своим он не изменил. Удрал при наступлении тепла. Больше мы его не видели. Старенький он уже был, даже плешина на загривке появилась. Как закончился его жизненный путь оставалось только гадать.
………………………………………………………………………………………………………………..
         Эх, зачем они поменяли дом? Там, нам было ведь так хорошо! Мои лапы не ломило, и хвост не отваливался. Вот и тепло наступило. Пойду, поживу в лесу. Да тут и лес другой! Пойду в свой старый лес…

                Крапива, лебеда

         Как и большинство деревенских жителей (в советские годы), наша семья держала хозяйство. Держали коров, чушек (свиней) и кур.
         Держать свиней было не так-то и просто: корма были проблемой. Купить дроблёнку (дроблёное зерно) или комбикорм было трудно. Покупка этих кормов было событием и удачей. Поэтому необходимо было как-то их экономить. В летнее время выручала крапива и лебеда. Она рубилась, измельчалась и перемешивалась в воде с дробленкой или комбикормом. Потом эта смесь «настаивалась» и получался отличный, питательный и витаминный корм. Когда запасы этих сорных трав непосредственно вблизи дома истощались, то приходилось ездить за ними за деревню. Я ездил за ними на велосипеде в сторону «устьдаинского» брода, который находился в районе впадения речки Дая в речку Куренга. В «верхонках» рвал траву и утрамбовывал в мешки. Затем размещал мешки на велосипеде (не менее двух). Один мешок укладывался на руль и переднюю часть рамы и мешок-два сзади, на багажник.
         Иногда поездки в сторону «усьдаи» (Усть-Даи) совершались не с целью заготовки крапивы, а для рыбалки. Но это уже совершенно другая история.

                Варить, или жарить?
                Бабушкам и дедушкам посвящается

         Детство Андрея прошло в трех селах Читинской области: Копунь и Шелопугино (Шелопугинский район), Уктыча (Сретенский район). Эти три села стоят на «великих» забайкальских реках: Куренга (приток Шилки), Унда и Шилка (при слиянии с Аргунью образует Амур), соответственно. Все три реки относятся к бассейну действительно Великой реки, Амура-Батюшки. Унда, впадая в Онон, тоже вносит свой «посильный вклад» в могучий Амур, ведь Онон совместно с Ингодой образуют Шилку.
          Какой же деревенский мальчишка не был в детстве рыбаком?! И Андрюшка любил посидеть с удочкой на берегу реки, мечтая выловить большую рыбину на зависть и восхищение приятелей. В те времена, когда не было интернета, компьютеров и смартфонов, и дети все же как-то учились (отлично учились, если сравнить с новыми «смартфонными временами»), они гораздо больше времени проводили на свежем воздухе. Велосипед, санки, лыжи, хоккей в валенках, «войнушка», «индейцы», лапта, рыбалка и многое другое развивало пацанов как физически, так и духовно.
         Различного рода рыболовные снасти (наборы крючков, блёсен, катушки лески разной толщины, поплавки) составляли предмет гордости многих мальчишек. Ими делились, менялись, сравнивали. Сейчас, как правило, сравнивают «прикид», смартфоны и другие предметы видимого благополучия.
         В современных специализированных магазинах можно свободно купить снасть на любой вкус и цвет. Например, складную телескопическую или бамбуковую удочку. Из чего же делали «удилища» забайкальские мальчишки? А из того же, из чего делались «тычки» для грядок с горохом. Из ивняка, которого полным-полно около тех же речек. Ива обладает очень хорошей гибкостью – то что надо для хорошего удилища. Выбираешь длинный и ровный прут - вот тебе и удилище. Удочки порою изготавливались прямо на месте рыбалки.
         Андрюшка жил в селе Копунь, что на речке Куренга. Вода в ней студеная-студеная, чистая-пречистая, ключевая. Ключи ее питают вдоль всего русла. Такие ключики видны даже под водой, небольшая дырочка в песочке и из нее видна идущая вверх струйка. Вода в Куренге и летом вряд ли прогревается выше +12 градусов. Ну а какое же лето без купания?! На берегу горел костер и после нескольких минут «моржевания» купальщики подбегали к нему греться. В общем, как в песне - «Закаляйся, если хочешь быть здоров…».
         Еще в Копуни есть небольшой приток Куренги – речушка, или скорее ручей, Булбудак. В Булбудаке, по воспоминаниям Андрея, водился только мелкий гольян. Гольян – рыбка из семейства карповых, длиной в среднем сантиметров 10 и массой до 100 грамм. В Куренге же, кроме гольянов, есть пескарь (семейство карповых), вьюн (отряд карпообразные, семейство вьюновые), налим (семейство тресковых), а также лососевые: хариус, ленок. Бывалые говорят, что заходит порой и самый крупный представитель семейства лососевых – таймень, и стреляют мол его из ружей с берега.
         Рыбалка Андрея на Куренге приносила улов, состоящий, в основном, из гольянов и меньшего количества пескарей. Это при ловле «на поплавок». Была еще рыбалка на «донку, удочку только с «грузилом» (как правило это была просто привязанная в нескольких сантиметрах от крючка гайка). При этом грузило «ложится» на дно и ловится придонная рыба: любящий илистое дно скользкий, и кажущийся бесчешуйным, вьюн (мордашка страшная, чем-то напоминающая мышиную); а также пескарь, согласно своему названию, обитающим на песчаном дне. Ни разу в своей «рыболовной жизни» Андрей не поймал налима и тайменя (запомнилось бы). Один раз случайно, на донку, поймал Андрей ленка. Был он не очень большой 15-20 см, грамм на 300-400. Весь он поместился в литровую банку. Потом долго стоял в этой банке в холодильнике, пока не протух. Очень расстроился тогда парнишка. Однако теперь, спустя около сорока лет, этот случай с ленком и помнится именно потому, что вызвал при поимке большие положительные эмоции и отрицательные при его порче.
         Улов, часто прямо на берегу, съедался оголодавшими рыбаками. На костре, на палочке получались аппетитные «рыбки-гриль». Если же что-то оставалось, то дома эта рыбка, да на сковородочке, да с куриными яйцами, превращалась в блюдо, которому в натуральности и экологичности точно было трудно отказать.
         Летом Андрей часто ездил к бабушке (и большому числу других родственников) в Шелопугино, что на реке Унда. Эта река больше копунской Куренги. Недалеко от Шелопугино в нее впадает Туров, который в месте слияния никак не меньше самой Унды. Со слов бывалых на Турове хорошо ловится налим. За ним идут, как правило, ночью. «Лучат», т.е. привлекают с помощью лучей яркого света, например, фонариков.
         Так Унда больше и протяженнее Куренги, то летом она прогревается лучше и купание в ней гораздо комфортнее (можно обойтись и без костра). Купались Андрей с друзьями, по совместительству двоюродными братьями (братаньями), в основном около Горинского моста (Гора – район Шелопугино). Там на берегу много камней-валунов, которые на солнце очень хорошо прогреваются и после купания ребята ложились на них отогреваться и загорать.
          Рыбалка с удочкой на Унде для Андрея мало отличалась от рыбалки на Куренге. Но был и другой способ промышлять рыбу. В Шелопугино пацаны «кололи» «чилькусов». Так в Шелопугино называют (или называли) вьюнов. Кололи с помощью гарпуна, которые представлял из себя вилку, прикрепленную к палке. На мелководье, если идти медленно и печально, т.е. аккуратно, чилькусов, лежащих на дне, хорошо видно. При достаточной сноровке и хорошей реакции их можно колоть. Иногда, если повезет, то таким образом можно было добыть и пескаря. В те времена в Унде водились раки, поэтому мальчишки, купаясь, забавлялись и их ловлей. А может и наоборот, ловя раков, купались. Наловил как-то Андрей с братаньями прилично раков. Принесли своей бабушке, Улите Андреевне, но как-то не очень бабушка и обрадовалась. Готовить их сами мальцы не умели, а бабушка не торопилась, а может тоже не умела. Раки протухли и были выброшены на помойку.
          Самым большим и ожидаемым Андреем событием была поездка на летних каникулах с мамой и сестрой в Уктычу. Там жили дедушка (Попов Анатолий Игнатьевич) и бабушка (Попова Людмила Иннокентьевна), а также многочисленные братья и сестры мамы Андрея. Уктыча – небольшое село на левом берегу Шилки, в километрах сорока от города Сретенска вниз по течению. Оно находится на высоком берегу и имеет всего одну улицу, несколько десятков стоящих в один ряд вдоль берега домов. Наиболее удобным видом транспорта до Уктычи тогда была «Заря» (скоростной глиссирующий теплоход с водометным движителем, вместимостью порядка 80 чел. и скоростью – 40-45 км/ч). Андрею поездка на «Заре» по Шилке по эмоциональности была такой же как, например, полет на самолете. Водное путешествие начиналось от пристани в Сретенске. По пути «Заря» заходила в попутные села: Молодовск, Ломы, Ералга, Фирсово. Длительность маршрута была около полутора-двух часов (с учетом высадки-посадки пассажиров) и различалась в зависимости от того, шла «Заря» вниз по течению или против течения.
          Природа на Шилке, сказать, что восхитительна, мало сказать! Река служит своего рода границей между тайгой (по правой стороне) и горной лесостепью (по левой). По ночам слышно, как на противоположном берегу, в тайге, «лают» гураны (самцы дикого козла). Интересно то, что гуранами называют себя коренные жители Забайкалья.
         Как же любил Андрей лето в Уктыче! Купание там не то, что на Унде или Куренге. Вода гораздо теплее. Купаясь, ждешь прохода по реке какого-либо судна и созданной им волны. Особенно большой волна была от «Зари». Ее приближение слышно было издалека. Еще были поездки с дедом на его моторной лодке «Казанке», например, на противоположный берег к ручью за чистейшей родниковой водой. Дед работал бригадиром уктычинского участка Фирсовского совхоза и однажды взял с собой Андрея, когда поехал на моторке в Фирсово. Интересна была обратная дорога. Это был свободный сплав по течению реки. Дед и какие-то его знакомые сцепили две лодки бортами и за бутылочкой «белой», в созерцании прекрасных видов окружающей природы, в приятной беседе проводили время, пока воды Шилки несли лодки от Фирсово до Уктычи. Андрей же внимательно смотрел на воду, вдруг повезет увидеть калугу! Эта огромная рыбина (до 6 метров и 1 тонны) семейства осетровых порой заходит из Амура в Шилку. Дед сказывал, что как-то поймали (застрелили из ружья) калугу и везли по деревне на конской телеге и хвост мол по земле у нее тащился (т.е. длина не менее 2,5 метров).
          Смущал Андрея дедов мотоцикл «Восход-2». Однажды, ему удалось уговорить своего дядю, Алексея, дать ему прокатиться на нем. Правда, Алексей являлся дядей лишь формально, т.к. был старше Андрея всего на один год. Так вот сел Андрей на мотоцикл, а это было впервые, включил первую скорость и «рванул». Съезжать плавно он не умел, он вообще еще ничего на мотоцикле не умел. И, рванув с места, первым делом чуть не въехал в забор, под которым мирно дремали чушки (так в Забайкалье зовут свиней). Удалось вырулить, и помчался он по дороге. И всё на первой скорости (передаче). Ему казалось, что он действительно быстро едет. Проехав так метров триста, развернулся и насмелился включить вторую передачу. Скорость движения увеличилась. Так он долетел до дома, ожидая похвалы, вот он мол, какой молодец, быстрый, смелый и умелый! Остановился и… нарвался на брань Алексея. Обруган за то, что всю дорогу ехал на малых передачах. От этого ведь двигатель перегревается и бензина много тратится! Больше у Леши выпросить прокатиться на мотоцикле не удавалось.
         Дед Толя был охотником. Как-то, после его удачной охоты, Андрей попробовал сырой печенки какого-то крупного животного (возможно, изюбря). Печенка, еще теплая, посыпалась солью и употребялась в сыром виде. Много, однако, никто ее в таком виде не съедал, скорее это было похоже на некий ритуал. Запомнилась в тот момент Андрею его прапрабабушка, она тоже не отказалась от этого «угощения». То была бабушка его деда, имевшая прозвище – «бабушка Попиха», находившаяся в околовековом возрасте. Говорят, что она до самой смерти была подвижной и в здравом рассудке.
         А как дед коптил мясо (лесное мясо, добытое на охоте), это было что-то необыкновенное! Баня у Поповых была «по-черному», т.е. у печи не было дымохода, а дым выходил через небольшое отверстие в стене бани. Вот в бане дед и мясо коптил. Это было холодное копчение, а получавшийся продукт, наверное, можно было назвать балыком. Бабушкиной же выпечке не найти равной! Шанежки, ватрушки, булочки, калачики, пирожки… А бабушкин хлеб!!! Этот хлеб, вкуснее которого Андрей уже не ел никогда, выпекался в настоящей русской печи. От одного его аромата можно было захлебнуться слюной! На русских печах, в Уктыче и у бабушки Улиты на Горе, Андрюшка очень любил спать. Такое чувство уюта и защищенности трудно передать словами.
         Рыбалка на Шилке была увлекательнее, чем на Куренге и Унде. Рыба разнообразнее и улов обильнее. Дедушка и бабушка Андрея до сих пор смеются, вспоминая его вопрос перед походом на рыбалку: «А рыбу будем варить, или жарить?». Еще не наловил, а уже о готовке речь ведет! Поход на рыбалку – громко сказано! От дома до берега Шилки около 30 м. Попадались Андрею на удочку гольяны, пескари, чебаки (карповые), небольшие сомы (до 30 см). А однажды был такой случай, о котором Андрею до сих пор вспоминать обидно. Рыбачил он, значит, в очередной раз. Время от времени к берегу спускалась его мама, которая в ведрах на коромысле носила воду в баню. Тут - клёв и цепляется на крючок что-то большое. Конец удочки согнулся дугой. Рыба сопротивляется. Пару раз мелькнул ее широкий золотистый бок (площадью не меньше полутора листов формата А4). Андрей в азарте и забыл, как правильно вывести и вытащить рыбу на берег. Тянул удочку через себя, она дугой и… о, несчастье – конец удочки обламывается, и рыбина уходит, оставляя в руках Андрея только удилище, бесполезную палку! Обидно, до слез! Все было на глазах у мамы, которая в очередной раз спускалась с коромыслом к берегу за водой. Она давала какие-то советы, да разве ж Андрей слышал ее в тот момент!? Решил он тогда, и думает так до сих пор, что попался ему на удочку сазан. Однако ж, «нет повести печальнее на свете…».
         Увлечение рыбалкой закончилось вместе с детством. Иногда удается сходить с родственниками на рыбалку, когда Андрей гостит у бабушки и дедушки в Ростовской области. Дедушке Толе и бабушке Люде сейчас в 2021 г. уже без малого по девяносто лет. В 1988 г. они переехали из Уктычи в хутор Рябичев Волгодонского района. Это тоже на большой реке, на Дону.
         Здесь улов Андрея состоит, в основном, из карпа. Пару раз случалось выходить на рыбалку в море, Черное море, на лов ставриды на спиннинг. Но быть опытным рыбаком здесь не нужно. Ставрида ловится на голый крючок. Крючков порядка десяти. Спустишь в воду с помощью катушки метров 30-50, подержишь немного, подергаешь, а потом вытягиваешь. Если попадешь на косяк ставриды, то из извлекаешь из воды одновременно несколько рыбок, висящих на крючках удочки как лампочки на гирлянде. За час можно наловить до полуведра ставридки. Здесь вопроса «варить или жарить» не возникает, ставрида просто изумительна в жареном виде. А мечтает Андрей порыбачить на реках своего детства Куренге, Унде и, особенно, Шилке. Варить, или жарить…?

                Машкировщики

         Как-то в Рождество, пошли мы с братьями Кутузовыми, гостившими на зимних каникулах в Копуни, «машкироваться» (колядовать). Часто машкирование было просто хулиганством, то поленницу дров кому разворочают, то еще чего. Мы, однако, не хулиганили, а приняв соответствующий вид, пошли по соседям. Заходив в избу, начинали плясать-притопывать и напевать: «Коляда-коляда, бабка дай пирога!». Пройдя по Зеленой улице и уже изрядно набрав разного рода сладостей и постряпушек, решили сходить на Верхнюю улицу. Заглянули в избу к Баландиным. Хозяин нашему приходу обрадовался не шибко. Он нас, практически как в фильме «Джентльмены удачи», спустил с крыльца. Понять можно, в то время в их семье был грудной ребенок, и наш приход был не кстати. Не сообразили мы как-то, не оценили адекватно ситуацию. Однако, именно благодаря такому суровому «гостеприимству», это машкирование запомнилось мне на всю жизнь.

                Ледовый плен

         В Забайкалье, а, возможно, и в других регионах с суровыми зимами, существует следующее явление. Зимой подземные воды вдруг прорываются наружу, и возникают большие ледовые поля. Они «парят», если вода продолжает поступать. А порою могут вырастать высокие ледовые столбы.
         Это может произойти неожиданно и в любом месте. Однажды поехал, возвращаясь с каникул, на автобусе из Шелопугино на железнодорожную станцию Приисковая. В районе села Глинянка дорога оказалась затопленной. Какого-то объездного маневра совершить было невозможно. Тут мог бы помочь какой-нибудь трактор (лучше гусеничный), который бы перетянул автобус с одного конца наледи на другой. В это момент на МАЗе ехал бывший одноклассник, с ним вернулся назад в Шелопугино. Чем закончилось дело с автобусом, мне неведомо. Следующую, уже удачную, попытку уехать, сделал через день или два.
         Много ранее, когда еще жили в Копуни, подобный зимний прорыв вод произошел непосредственно на одной из улиц села. Дома на этой улице стали постепенно погружаться в лёд. После того как вода и лед поднялись уже на крыльцо изб, было принято решение об эвакуации жителей. На этой улице жила моя первая учительница, Потапова Любовь Артемовна, и мы с ребятами нашего класса помогали ей в эвакуации. Выносили и грузили в какой-то транспорт вещи. Куда временно поселили жителей затопленных домов, к сожалению, не помню. Процесс поглощения домов льдом прекратился только после того, как на поверхности остались только их крыши. Жители смогли вернуться в свои дома только в конце весны, когда весь лед растаял, и дома были освобождены от ледового плена.

                Братанья, поход в Шивию

         У мамы и папы Андрея семьи были многодетные, поэтому двоюродных братьев и сестер (кузенов и кузин) у него очень много. Он самый старший среди них, если не считать сестру Катю. Катя гораздо старше и уже была взрослой, когда все остальные еще «под стол пешком ходили» или просто не народились.
         Родня по стороне отца практически вся жила в Шелопугино. Исключение составляли только Черенцовы, жившие в Шивие, и Катя (двоюродная сестра) – в Усть-Илимске.
          Братья Кутузовы, Женя и Дима, а также Кириллов Сашка, были между собой и с Андреем близкого возраста, поэтому между собой в детстве очень дружили. От Копуни до Шелопугино недалеко, около тридцати километров, поэтому в каникулы, а то и просто в выходные они часто друг другу наведывались в гости.
          Андрей особенно любил ездить в Шелопугино. Там много родни, бабушка. Да и Шелопугино – крупное село, в сравнении в Копунью. Районный центр все-таки. Там было интереснее. Много магазинов: «Универмаг» с игрушками, «Книги» (а книги Андрей очень любил).
          В советское время в Шелопугинском РайПО выпускали разные «вкусняшки»: леденцы – «петушки», помадку, лимонад… А летом – квас. Такого вкусного кваса больше Андрей нигде не пивал.
          Частенько Андрей прогуливал школу, уезжая в Шелопугино в пятницу или субботу после школы. У родителей не отпрашивался, предупреждал только сестру. Понимал, что потом «влетит», но зато пару дней с друзьями и любимой роднёй. Тогда по маршруту «Сретенск – Шелопугино» ходил рейсовый автобус, и билет от Копуни до Шелопугино стоил 50 копеек.
         Карманных денег на день Андрей с сестрой тогда получали по 15-20 копеек. Этого вполне хватало для школьного буфета. Стакан чая стоил пару копеек, а булочка не больше десяти. В Копуни после школы ученики, одно время, любили заходить в магазин, который был рядом со школой. Продавали там томатный сок в маленьких (200-граммовых баночках). Очень любили дети этот сок. А он запечатан железной крышкой (откручивающихся тогда практически и не было). Перочинным ножом или гвоздем, торчащим из забора, делали в крышке две дырочки и высасывали сок. Дальше по пути находилась придорожная райповская столовая. Через Копунь проходит трасса Сретенск – Газ-Завод (и далее) и эта столовая никогда не пустовала. Школьники, жившие в РТС, когда шли со школы (старой школы), если копейками были богаты, перекусывали там. Готовили там отменно, и выпечка была превосходная. Особенно ребята любили «столовский» бисквит – вкуснотища необыкновенная.
         В понедельник Андрея, назад в Копунь, как правило, оправляла тетя Таня. Она работала в райповском хлебном магазине и договаривалась с водителем «хлебовозки», везшей хлеб с Шелопугинской пекарни в Копунь. В результате в понедельник школа Андреем прогуливалась.
         Кутузовы тоже часто приезжали в Копунь. И в гости к Андрею, и к своей бабушке (Марусе, Марии), их отец был родом с Копуни. Их бабушка чуть ли до конца дней своих держала хозяйство, и ребятишки очень помогали ей в заготовке сена. Кроме того, летом они устраивались в совхоз на стрижку овец. В общем, любили они Копунь! Однако, в разговорах с Андреем частенько звучало: «А вот у нас, в Шелопугино…», превозносили Шелопугино и принижали Копунь. На что Андрей, защищая Копунь, отвечал: «Ну что вы сравниваете районный центр и главную усадьбу совхоза!». Копунь была центральной усадьбой совхоза «Копунский». Население Копуни и Шелопугино в ту пору (в 80-е г.) составляло порядка восьмисот и четырех тысяч человек, соответственно.
         Хотел как-то Андрей написать стихотворение о любимой деревне. Но дальше слов
         «Копунь – прекрасное село,
         В тебе прожил я лет немало!»,
дело не сдвинулось.
         В общем,
                Копунь – прекрасное село,
                В тебе прожил я лет немало!
                А дописать тот стих тогда,
                Ума, как видно, не хватало!
         Как здорово братаны проводили время летом. Купание, рыбалка, игры в «войнушку», лапту, «тройнушку» (упрощенная версия лапты)... Для игр в «войнушку» «оружие» делали сами. Выпиливали из досок. Проще всего было делать немецкий автомат, он делался из одной штакетины. Также просто было изготовить ручные гранаты, из обрезков круглых полешек.
         Когда Кутузовы гостили летом у Андрея, то на обед они вчетвером, вместе с сестрой Андрея, ходили в совхозную столовую (не придорожная райповская о которой выше). Мама Андрея работала в совхозной конторе, в бухгалтерии. Так вот, эта компания приходила к ней к часу дня (обеденный перерыв был с часу до двух) и она вела её обедать. Это было очень вкусно и сытно. А потом до вечера уходили на Куренгу купаться.
         И вот однажды, таким вот летом, подговорил Андрей братаньев пойти пешком к родне в Шивию. К своей тете и братаньям Лёше и Валере. Андрею было лет тринадцать, Жене и Диме по одиннадцать и десять, соответственно. Андрей знал приблизительное направление и расстояние. То ли слышал где, толи в газетах или журналах читал, что по прямой от Копуни до Шивии километров 18 (по современной карте – 15 км). По автодороге, через села Даякон и Дая, около 30 км.
         Решили идти по прямой. Никаких запасов еды и воды с собой не взяли. Вышли после обеда, в районе двух часов. Сестре сказали, чтобы пока «паломники» не перешли через речку Куренгу, никому ничего не говорила. По прямой от Копуни до Шивии – территории безлесная, голые увалы и «падушки», степной ландшафт. Если бы на пути были леса, то возможно и не рискнули они на эту авантюру. Или же заплутали бы в лесу. Хотя, если идти непрерывно в каком-нибудь направлении, то в любом случае выйдешь на автодорогу, так как местность, по которой проходил путь «первопроходцев» находился в кольце дорог Копунь-Даякон-Дая-Шивия-Мироново-Копунь.
          Шли часов пять-шесть. Конечно, очень устали. По пути встречались речушки (Дая, Буцелей и другие более мелкие), поэтому с жаждой проблем не было. Про голод тоже от усталости забылось. В конце пути уже было очень тревожно, не заблудились ли. Младший из братьев, Дима, стойко переносил поход, не жаловался. Женя же испытывал недовольство и постоянно задавал вопрос: «Скоро ли?». Андрей на это: «Скоро! Вот за этим увалом». А за тем увалом вдали открывался новый, а перед глазами была «падушка» без каких-либо признаков жилья. И так множество раз. Несколько раз попадались грунтовые дороги, но «путешественники» пересекали их, не изменяя, как им казалось, выбранного курса. Один раз им попалась «зимовьё», которое они обошли стороной, признаков человеческого присутствия там не было.
         И, о чудо, за очередным увалом открылось село. Это была Шивия. Вышли на Шивиинское МТМ. Действительно чудо, пройдя, по сути наобум, почти два десятка километров, выйти точнёхонько на деревню. Какой восторг был испытан – не передать словами. Как будто не было несколько часов ходьбы и усталости, побежали, как полетели, вниз под горку к дому родственников. Удивили братьев Черенцовых своим приходом. Было что-то нервное в поведении пришедших гостей. Очевидно, в душу уже вкрадывался страх, что заблудились. А потом такое облегчение. Это была очень нервная радость. Стали азартно играть в прятки…
         Радость длилась недолго. К дому подъехал уазик-грузовичок (УАЗ-3303). За путешественниками приехал отец Андрея (с сестрой). Он немного «повоспитывал» «пилигримов» ивовым прутом (видимо приготовил заранее). И пустились в обратный путь, который проходил в полном молчании. В Копуни Кутузовы были высажены у дома их бабушки. Андрея же дома ждал еще «теплый» прием мамы…
         К слову сказать, тети своей в Шивие племянники так и не увидели, она в это время была на заготовке дикого полевого чеснока.

                Поджигатели

         Дело было в теперь уже далеком 1983 году. Одним из главных участников события был я, Кириллов Андрей, в то время учащийся 4 класса Копунской средней школы. Вторым основным действующим лицом истории был мой друг - Пуртов Витя. У нас у обоих были «птичьи» прозвища: я – Гусь, Витя – Пудик (так звали одного воробышка из детской сказки «Воробьишко» М. Горького).
         С Витькой мы жили на одной улице, ул. Зеленой, в соседних домах, «через забор». С нашей стороны забора была наша «ограда» (двор с передней стороны дома), со стороны Пуртовых – огород. В то время, когда огород не был засажен картошкой (да и наличие посадок не являлось большим препятствием), мы часто через этот забор «ходили» друг к другу в гости. Дружили мы с детского сада. Ходили мы в одну группу, хотя Витя был младше меня на год.
         Чем занимаются в детстве друзья-мальчишки? Играют, фантазируют, мечтают, а иногда и хулиганят. Например, был в нашей практике такой безобидный хулиганский поступок. Жила на нашей улице Зеленой женщина, Марина. Пойдет она вечером искать своих телят, чтобы загнать во двор, и при этом громко и протяжно их зовет: «Яша, Яша, Яша…». А мы с Витей в это время лежим на лужайке под санями (деревянные сооружения для вывоза с сенокосов сена, «сметанного» на них в так называемые зароды) и в ответ на призывы изображаем: «Мууу…., мууу…, мууу…».
         Одной из наших забав было «взрывание» медицинских ампул. Их в большом количестве можно было собрать на помойке около нашей Копунской амбулатории. По истечении срока годности лекарства туда выкидывались и не подозревали о том, что все-таки их надо каким-то образом безопасно утилизировать. Взрывание «ампулок» происходило в каком-нибудь укромном месте. Разводился костер, в который эти ампулки потом закидывались. Закинешь и спрячешься за чем-нибудь (камнем, деревом и т.п.). Физика процесса относительно проста. Жидкость в ампуле нагревалась, закипала и давление паров разрывало стеклянную оболочку. При этом, конечно, раздается резкий звук. Итак, закинешь ампулки и ждешь. И вот спустя какое-то время начинается «фейерверк», салют! Хлопки, достаточно громкие, следуют друг за другом, вызывая у нас восторг!
         Иногда, если Вите удавалось «достать», то подкидывали в костер и патроны. Это были «мелкашечные» патроны, от мелкокалиберной винтовки ТОЗ. У Витиного отца, дяди Миши, наверное, была такая винтовка. Такие патроны мы «взрывали» порой и более опасным способом. Положишь патрончик на большой булыжник, а сверху прихлопнешь с силой и скоростью другим. «Бух…!!!». Хорошо, что все заканчивалось благополучно.
         Итак, однажды утром, в мае месяце, идем мы с Витей в школу, по пути встречаемся с нашим приятелем Колобовым Вовой. Созревает у нас идея после уроков помочь Копунской амбулатории в утилизации ампул с жидким содержимым. Другими словами, возникла мысль набрать ампулок и устроить пиротехническое шоу. Владимир по каким-то причинам решил в этом не участвовать. Но так как все обсуждалось открыто, то, конечно, Вова знал время и место грядущего события. К слову сказать, спустя годы, Владимир стал известным в забайкальских криминальных кругах человеком. В забайкальской краевой газете «Вечорка» он именовался «милицейско-бандитским Колобком».
         В качестве «укромного места» для нашего шоу мы выбрали совхозное овощехранилище. Копунь – довольно большое село, протянувшееся вдоль автомобильной трассы, идущей из города Сретенска в село Шелопугино и далее. Оно протянулось у подножия сопки «Воструха» приблизительно на 4 км.
          Мы жили в том районе Копуни, который именуется «РТС». Овощехранилище находилось на окраине РТС, в метрах 100 от ближайших домов, у подножия сопки «Вострухи». Овощехранилище представляло собой большой погреб, над землей находилась только его двускатная крыша. Длина была (за давностью лет могу немного и ошибиться) метров 50. Разделено оно было на две половины, одна из которых находилась в эксплуатации, а вторая была заброшена и постепенно разрушалась. У входа в эту заброшенную часть овощехранилища мы и собирались разжигать костер. Это было действительно укромное место, оно было в сторону «Вострухи», т.е. противоположно селу, и, к тому же, закрытое с боковых сторон земляными насыпями.
          После школы сходили к амбулатории, запаслись ампулками. И пошли в описанное выше место «пиротехнических утех». Все это было нам не впервой, поэтому происходило вполне обыденно. Надо сказать, что овощехранилище - строение капитальное, потому как там овощи должны спокойно переносить наши забайкальские зимы (с их вполне обычными -400 С и отнюдь не редкими - -500 С). Выстроено оно было из дерева, а портал (вход) был выполнен в два слоя из толстых досок. Между этими слоями находился утеплитель, что-то вроде ваты. Сейчас это кажется странным! Неужели нельзя было использовать, что-то более пожаробезопасное, например, минеральную вату?! Итак, вход в хранилище был утеплен ватой (возможно из старых ватных «телогреек» или матрацев).
         Что уж думал Витька, не знаю, но после того, как ампулки закончились и можно было пойти домой, он взял из костра головешку и сунул ее между рядами досок! В эту самую вату! Она, конечно, затлела («зашаяла», как у нас говорят). Удивившись и, думаю, возмутившись, я начал ее «тушить» (гасить). А воды, к слову, у нас с собой и рядом не было. Сейчас, уже около сорока лет спустя, помнится, что «тушил» я палкой, просовывая ее между слоями досок. А надо было все эти тлеющие «шматки» просто выдернуть наружу и уже потом затоптать на земле. А может так оно и было?! Казалось, что процесс «тушения» прошел успешно. Мы погасили костер и пошли домой.
         Придя домой, мы занялись ремонтом моего велосипеда «Уралец» (подростковый велосипед габаритами меньше, чем взрослый дорожный велосипед, например, «Урал»). У Вити в то время такого велосипеда не было. И мой велик по сути был для нас общим. В чем состояла суть ремонта не помню, но производили мы его во дворе Витиного дома. Мы были очень увлечены этим процессом и особо ничего кругом не замечали. Неожиданно нас окликает парень, живший на нашей же Зеленой улице, Побежимов Ваня. Он проходил мимо по улице в направлении овощехранилища и увидев нас, удивленно спросил: «Почему мы так равнодушны к необычному событию, которое происходит непосредственно в данный момент? «А что же событие?» - интересуемся мы. «А выгляньте и посмотрите в направлении Вострухи!» Мы выглянули и увидели огромный столб дыма от пожара на овощехранилище!
         Трудно передать то чувство ужаса, которое мы испытали (я по крайней мере)! Иван прошел дальше и не видел, что с нами происходило дальше. Паника, ужас, страх и другие чувства в этом коктейле, видимо, лишили нас способности рассуждать и поступать адекватно. Мы зашли в квартиру Вити и стали играть в солдатиков. Были такие наборы пластиковых и металлических солдатиков (на тему гражданской, Великой Отечественной войн или другой тематики). У каждого мальчишки тех времен и возраста они обязательно были в большом количестве. Не игра это была, конечно, а паника, выразившаяся в такой форме.
         Сколько прошло времени, трудно сказать. Но вдруг в квартиру вваливается компания пацанов (человек пять и Колобов Вова, в том числе). Предводительствовал «группой задержания» Харин Вова, парень года на два-три нас старше и считавшийся в то время в близкой к нам возрастной группе «авторитетом». Понятно, что «сдал» нас Колобов. Эта группа пришла нас, так сказать, задержать и отконвоировать к месту преступления.
         Шли мы с Витькой как на заклание. Привели они нас к месту нашего «преступления». А там, на пожаре, понятно, что всё село: кто участвует в ликвидации пожара (в том числе и мой отец), а кто просто как зевака. Работают пара пожарных машин. Стоит милицейский «уазик» из района.
         Тут решили почему-то доставившие нас конвоиры пожалеть?! Бегите, мол! Мы с дуру и побежали прочь, вниз под сопку (в направлении известного копунцам ключа у автодороги)! Заметили нас, конечно. Эти же ребята во главе с Хариным Вовой громкими криками призывали нас вернуться. И тут уж деваться некуда, предстали мы перед глазами родной советской милиции.
         Допрашивали нас по отдельности. Я не запирался - да, идея моя. Да, спички для костра взял я. Вова Харин всё крутился около открытых дверей милицейской машины и нашептывал, чтобы я сказал, что это он организовал наше «задержание и конвой к месту преступления».
         Пожар потушили. Эксплуатируемая часть хранилища практически не пострадала, поэтому материальный ущерб от пожара был небольшой. Дали нашим родителям штраф рублей по пятьдесят. Нас же даже на учет в детскую комнату милиции не поставили.
         Домой в тот вечер я пришел тоже в ожидании большой взбучки. Но оказывается родители даже еще и не знали, что я – один из виновников пожара. Когда я, придя домой, сказал отцу: «Простите, я больше не буду», то от отца, сразу же догадавшегося о чем речь, услышал: «Андрюша, так это ты?».
         Дружба наша с Витькой, очевидно, закончилась после этого случая. Тем более, что вскоре они переехали в другой район Копуни и мы уже не были соседями. Некоторое время в классе меня называли «Поджигателем». Отложилось в памяти, что в первый раз меня так назвала моя одноклассница, Вагина Наташа. В конце концов все постепенно успокоилось и забылось. Сейчас, спустя почти четыре десятка лет, даже в Копуни, наверное, мало кто помнит об этом событии, а уж тем более об его деталях.

                Березовые почки, Гриха, уроки нравственности

         Жили были в Копуни два друга, соседа, Гриха и Андрюха. Ходили в детском саду в одну группу, в начальной школе учились в одном классе. Соседями были, Гришкин дом был выше Андрюшкиного. На разных улицах, Верхней и Зеленой, но «задами» (дворами) примыкали. Гриша был из многодетной семьи и слыл хулиганом, однако каких-то выдающихся хулиганских поступков за ним, во времена дружбы с Андреем, припомнить трудно. Одно слово – молва!
         Ну какой мальчишка в детстве не озорует?! И Андрей не был исключением. По соседству, на другой стороне улицы, жили Поляковы. У дяди Толи была техника: мотоцикл «Минск» и «ушастый Запорожец». Оставлял он их днем около дороги. Так вот Андрей «стырил» с «Минска» катафоты. А также «сдергивал» иногда у мотоцикла бронепровод со свечи зажигания. Однажды Андрей совершил более крупный проступок – украл из «Запорожца» огнетушитель. Не то, что ему он был очень нужен! Просто хотелось разобраться с его устройством и испробовать в действии. Не удалось испробовать. То ли огнетушитель был неисправный, то ли Андрюха что-то не так делал…Не сошло это с рук Андрею. Приходит вечером домой, а там его на крыльце поджидают мама и соседка, тетя Рая! Вот попал!!! Стали допытываться и дознаваться! А Андрей смалодушничал тогда, не я это мол, а Гришка! «Зови Гришу!» Ведь пошел, позвал, привел и только потом сознался, что это он. На что надеялся?! Стыдно, стыдно Андрею и посей день за те поступки! Но слов из песни не выкинешь! С тех пор Андрей больше никогда не покушался на чужое. Главное: всегда делать правильные выводы из поступков.
         Чтобы подтвердить эти слова, можно привести еще такой пример из детства Андрея. После переезда в 1986 г. в Шелопугино в семье появилась «воздушка» (пневматическая винтовка). Стрелял Андрей из нее по воробьям и синичкам! Хорошо стрелял! Подойдет, а птаха уже неживая! Боли Андрей не видит, поэтому и сострадания никакого не испытывает! Отдаст «добычу» кошке и делов-то! Однажды выстрелил в синичку, подходит, а она живая, кровью истекает. Тут-то сердце у Андрея и сжалось! После этого случая не стрелял Андрей больше по живым мишеням.
         В советское время школьников приучали к труду. Сельские ребятишки само собой привыкали к нему и в семье! Хозяйства раньше держали: коров, свиней, кур и др. Помогали по хозяйству ребятишки родителям: сенокос, огород, коров напоить, стайки вычистить от «глыз», печки затопить и многое-многое другое.
         В школе собирали металлолом, макулатуру. Осенью копунские школьники помогали совхозу с уборкой картофеля. Первый раз Андрей оказался на уборке картофеля в 1982 г. Хорошо запомнилось, потому что в день своего рождения (юбилей – десять лет) был на поле. Ведро для сбора было полуторное и не халтурил, а наоборот, работал самоотверженно, то и дело относя полное ведро к грузовой машине. Впоследствии на одном из общешкольных построений за свой «трудовой подвиг» Андрей был награжден ценным призом. Это была пара панно, выполненных на тонком косом срезе березового ствола. На одном был изображен дятел, а на другом ёжик.
         Копунские школьники собирали также шиповник, боярку и березовую почку. Для медицинских целей, очевидно. Сбором березовой почки ребята занимались, учась еще в начальной школе. По стакану надо было обязательно сдать! Ну а если больше, то похвалят!
         Некоторые собирали почку по-варварски. Целое дерево спилят и удобно, уже посиживая на стволе, обирают. Андрей так не делал, намеренно ломать деревья было для него табу. Тренировался в лазаньи по деревьям. Сидя на дереве, собирал почку, или небольшие веточки ломал и обирал их на земле. За почкой ходил в лес на Воструху
         Гришка же собирать почку уважал как-то не очень, чтобы очень. Пришел однажды в школу, а тут сроки сдавать почку. Его учительница, Любовь Артемовна, и спрашивает:
- Гриша, принес почку?
- Дома забыл.
- Так иди, сходи домой, принеси!
         Ушел Гришка. Приносит спустя какое-то время в ладошке горсть почки. Она почему-то мокрая! Принес, вероятно то, что успел наспех насобирать. Не было у него дома ничего. Соврал.
- Почему, Гриша, мало?
- Просыпал!
- А мокрая почему?
- …
Когда собирал во рту он ее держал что-ли?!
         Андрей не то, чтобы часто, но бывало прогуливал школу, конечно, втайне от родителей и, особенно, сестры. Пойдет он якобы в школу, а сам на баню, под крышу, книгу читать. Там у него было оборудовано для этого место. Иногда это происходило потому, что особенно хотелось быстрее дочитать книгу. Чтение было для Андрея, наверное, самым сильным увлечением (оно сохранилось у него на всю жизнь). Читает он книгу и время от времени поглядывает на дорогу, не пойдут ли из школы ученики. Когда видит, что идут, то и сам спускается с бани и «приходит из школы».
         Решили как-то Андрей с Гришей совместно не пойти в школу. Конечно, не читать они на баню полезли, не замечен был Григорий в любви к печатному слову. Пошли они прогуливать на Воструху. Там начали собирать белые камни и выкладывать из них лозунг «Миру мир!». Старались, буквы были размером метра полтора-два. Однако, буквы, видимо, были все-таки маленькими и снизу, из села, надпись была совершенно неразличима.
         Однажды произошел такой случай. Увидели Андрей с Грихой военный фургон (на базе Зил-131 или Урал), стоящий на улице Зеленой. Пошли любопытствовать. Это была машина и солдаты Сретенского гарнизона. Один солдат спросил о возможности сходить где-то в туалет. Андрей позвал его к себе. А какие туалеты в деревне?! «Типа сортир»! На улице, в общем, удобства. Но время было летнее, поэтому не страшно. Хотели Гришка с Андреем чем-нибудь от солдат «поживиться». Пилотки там, фуражки, ремни, звездочки какие-нибудь. Просто так солдаты ничего давать не хотели, поэтому пришлось торговаться. За две или три трехлитровых банки молока, которые мама Андрея «копила» для сепарации на сметану, он получил какое-то количество перечисленной выше амуниции. А вот поделился ли он с другом и влетело ли ему за молоко от матери сказать уже нельзя, давно было.
         После переезда в Шелопугино дружба и общение Андрея с Гришей закончилось. В Шелопугино появились новые друзья. А копунские друзья, Гриша и др. остались в том счастливом времени.
         А березовая почка, оказывается, проявляет мочегонные, желчегонные, спазмолитические, противовоспалительные, ранозаживляющие, отхаркивающие, антивирусные и противопаразитарные свойства.