Обращение

Конкистадор в пузатом панцире и напоминающем кастрюлю шлеме выступал с  речью перед толпой индейцев.
— Слушайте, вы, сучье племя. Собачьи отродья. Смуглые ублюдки. Готовы ли вы отречься от вашего поганого культа и принять истинную веру в Христа, нашего Спасителя? — он больше угрожал, чем спрашивал.
— Кто такой этот Христос? — робко переспросил один из индейцев, успевший через побои кое-как освоить испанский язык.
— Христос — это тот, кто отдал за вас, ублюдков, свою жизнь. Кто вмещал в своём сердце любовь ко всем, в том числе к вам, отродьям, если вы только, конечно, креститесь, — ответил конкистадор индейцу, ударяя его ногой в живот после окончания каждой фразы.
— Ну, становитесь на колени. Будем вас крестить.
Индейцы, посчитав, что «крестить» означает какой-то очередной вид казни, покорные и привычные к подобному обращению вставали на колени. Некоторые закрывали глаза в ожидании грядущей расправы. Священник делал своё дело.  Крестил,  поливал  водой,  мазал  им чем-то лбы, читал отрывки из священного текста. Всем индейцам выдавали новые христианские, «человеческие», понятные испанцам, имена и крестики.
Конкистадор посчитал нужным разъяснить суть крещения.
— Ты, морда, — объявил он, тыча рапирой в скрючившегося индейца, — принял Господа нашего Иисуса Христа. Теперь твоё христианское имя Хуан. Понял?
Индеец обречённо кивнул.
— А ты, пёс, теперь будешь Паблито. Всё понял?
Индеец кивнул, поняв, что теперь он будет собакой по кличке Паблито.
— А ты будешь Хорхе.
Ты Антонио.
Ты Диего.
Ты Хесус. Повезло же тебе.
Католические миссионеры не скупились на деревянные крестики и имена. Этого добра хватало на всех.
— Поняли, ублюдки языческие, теперь вы все христиане.
Заметив, что после получения крестика, их перестают бить, индейцы поспешно расхватывали амулеты. Не понимая ещё толком, что такое христианство и что оно отныне будет значить для них. Они не думали пока о спасении душ, они спасали жизни. Крест на шее давал им хоть какой-то шанс.