Последнее дело Билли Аттертона. Выпуск 49

Антецедент 14


Мина Оксли
Часть 3 из 5


Мина вновь потянулась к двери, но отпрянула. Мысли путались в голове. Она боялась встречи с матушкой Антуана, не знала, как начать разговор, что именно сказать, и самое главное – боялась рассказать бедной женщине о том, какая участь постигла ее сына. При воспоминании о возлюбленном единственная слеза сбежала по щеке девушки и Мина отступила назад.
Нет, она не сможет!
Она не в силах пережить эту встречу. Девушка решила, что неведение подарит мисс Дюпре пусть и слабую, но надежду. И лишать ее этой надежды Мина не могла. Оксли резко развернулась и направилась прочь, но не успела она и сделать пары шагов, как дверь за ее спиной отворилась и послышался пусть и приятный, но резкий голос:
– Что тебе здесь нужно? Что ты возишься у моей двери? Мне нечего тебе дать! Иди попрошайничай в другом месте!
Неловко, медленно девушка обернулась и оглядела матушку Антуана с ног до головы. Она была одета в какое-то тряпье, а на плечах был повидавший многое шерстяной платок. Вытянутое лицо мисс Дюпре было покрыто глубокими морщинами, и она больше походила на старуху, нежели на женщину своего возраста. Она недовольно смотрела на Мину, а после взмахнула рукой со словами:
– Убирайся прочь, попрошайка! У меня ничего нет!
– Но я… – Мина хотела что-то ответить, но мисс Дюпре не позволила ей сделать это.
– Прочь! – гневно закричала она. – Нечего клянчить у тех, у кого итак ничего нет! Хочешь, иди торгуй своим телом, пока молода, но даже не приближайся к моему дому, дрянная девчонка!
Мина от такого напора сделала несколько шагов прочь, обомлев. А старуха грозно сверкнула глазами, скривив губы, вернулась внутрь дома, не выпуская из собственного зрения попрошайку, как она считала, а после звучно захлопнула дверь. Оксли резко развернулась и побежала прочь, еле сдерживая слезы и до боли сжимая губы. Ей было невыразимо обидно. Не так она представляла их встречу. Не так все должно было произойти. Но потом она все же позволила себе остановиться и выпустить ранее сдерживаемые эмоции, расплакаться подобно маленькому ребенку.
Другие люди проходили мимо нее. Оглядывались, перешептывались, но даже не пытались подойти и успокоить. Потрепанный вид Мины слишком отпугивал от нее простых граждан королевства, пусть и привлекал взгляд темных личностей, увидевших в ней легкую жертву. Однако самой девушке было не до этого. Она пыталась успокоиться и долгое время у нее это не получалось, пока она сама не дошла до простой мысли, что только что случившееся с ней – лучший исход событий.
Пусть она и собиралась рассказать матушке Антуана о том, что произошло с ее сыном, – даже дала сама себе клятву, что сделает это, – однако в последний момент не смогла, испугалась. Теперь же дороги назад не было. Черта была подведена. Прошлую жизнь девушка оставила позади, следовало посмотреть в свое будущее. Пусть туманное, но все же у нее появился шанс начать новую жизнь.
Мина утерла слезы с лица, поправила сумку на плече и собравшись с духом направилась приводить себя в порядок, как и советовал мистер Филд. На лице тут же появилась улыбка, когда девушка подумала о возможности хорошенько вымыться, а также плотно покушать. Пусть прошлое остается в прошлом, решила она, заглядывая в небольшой сверток с монетами, что был ей вручен не так давно. Пересчитала деньги и приятно удивилась. Этой суммы ей хватило бы на пару седмиц, а разрешалось потратить за один день. Покидая район Паристы, Мина подумала о том, что можно порадовать себя и помимо лабораторного комбинезона купить себе пару платьишек…


* * *


Последний металлический штырь был вытащен и Ночная Мьорна, прекращая поддерживать тело мужчины, отошла в сторону. Пленник жестко распластался на полу и заскулил от боли. У него не хватало сил подняться, а руки и ноги сильно кровоточили и не слушались после того, как его освободили от распятия.
– Можно было и нежнее, – недовольно проворчал мужчина, сжимаясь от боли в позу эмбриона.
– Мы мертвы, – усмехнулась мстительница, – разве ты забыл? А мертвецы не чувствуют боли.
Теперь усмехнулся и бывший пленник, а после вновь крепко сжал зубы, претерпевая новую волну боли. С трудом он принял сидячее положение, поглядывая на свою синекожую спасительницу и прекрасно понимая, что помощи от нее больше не дождется.
– Благодарю тебя, – все же отозвался он, подразумевая свое спасение. Мьорна кивнула. – Если бы не ты, так и закончилась бы моя история, столь бесславно и глупо.
– За что они так с тобой?
– Попал в дурную компанию.
Мужчина искренне улыбнулся, смотря прямо на Ночную Мьорну, продолжая терпеть свою боль. Протянул к ней руку. Женщина посмотрела на него с недоверием.
– Тебе не хватит сил. Нужно залечить твои раны, – серьезно сказала Мьорна, но одним своим голосом намекая, что больше не собирается помогать.
– А для этого мне надо подняться на ноги. Окажи мне услугу в последний раз и нам будет, о чем поговорить. Обещаю!
Мстительница хмыкнула, пожала своими плечами и взяла мужчину за руку. Помогла ему подняться и разрешила облокотиться на нее, чтобы он вновь не упал. Раны бывшего пленника закровоточили, Мьорна почувствовала свежую кровь на своей ладони. Ее передернуло от брезгливости, но она быстро смогла побороть это глупое чувство.
– Ты только не пугайся, – сцедил сквозь зубы бывший пленник. – И держи меня крепко, что бы ни случилось.
Ночной Мьорне не понравились эти слова, но деваться уже было некуда. Она крепче обхватила мужчину за торс и позволила ему опереться на нее, перераспределив собственный вес. После сказанных слов он вытянул вперед свою единственную руку, будто пытался дотянуться до чего-то и ухватить, чего женщина даже не могла увидеть. Однако она почувствовала это.
В одно мгновение, хватило лишь единожды моргнуть, но даже с обостренными чувствами мстительница не смогла увидеть, что именно произошло, однако в руке у мужчины, словно из пустоты, возник превосходный клинок, сталь которого подернулась быстро растворившейся дымкой. Ночная Мьорна от неожиданности дернулась в сторону, сместив собственный вес. Из-за этого бывший пленник покачнулся и заскулил от возникшей в теле новой волны боли. Чтобы сдержаться, он резким движением воткнул клинок в пол. Лезвие так легко вошло в плиту, словно нож в подтаявшее масло.
– Откуда? – вслух удивилась Ночная Мьорна, но мужчина лишь усмехнулся.
– У всех есть свои фокусы, – загадочно ответил он после, отстраняясь от Мьорны и опираясь на свой клинок, как на трость. – Кто-то способен пережить собственную смерть… дважды, а кто-то умеет прятать ценные вещи у всех на виду.
Он улыбнулся и протянул к Мьорне руку, опираясь на клинок локтем целой руки.
– Нам нужно уходить, мало ли кто вздумает вернуться…
– Ты сказал, что нам есть, о чем поговорить, – напомнила бывшему пленнику женщина. – Вещай!
– Не здесь, – отрезал мужчина, но после он посмотрел на недовольное лицо Ночной Мьорны и понял, что пока он не объяснит хоть что-то, она ни за что не пойдет вместе с ним. – Ладно. Хорошо. Меня называют – мастер Кастор, и в каком-то смысле, мы с тобой похожи, Ночная Мьорна.
– В каком же это смысле?
– Я тоже был по ту сторону жизни и вернулся оттуда. Тень наложила на нас с тобой свой тлетворный след, а вместе с этим даровала новые силы. Ты, как я понял, стала сильнее, быстрее, опаснее. Я же научился некоторым фокусам, – он взглядом указал на свой клинок, – и это был один из них.
– Как ты попал к Де Виньяру?
– Мы с моим учеником пытались предотвратить покушение на королевскую семью. Как можешь понимать, у нас это не получилось. – Лицо мастера Кастора стало несколько отстраненным, можно даже сказать грустным. – Никто не мог знать, что их отравят каким-то чрезвычайно токсичным ядом, о котором я и знать не знал до сегодняшнего дня.
Мстительнице стало не по себе. Она прекрасно знала каким именно ядом был убит король Лорн и его семья. Знала, кто именно синтезировал его. Знала, кто пусть и косвенно, но виноват в том, что сейчас раздирало королевство на части.
– Короля мы не спасли, но пошли по следам убийц. И… – Мастер Кастор на мгновение прикрыл глаза, повернув голову в сторону и тяжело выдохнул. – Тиган допустил ошибку, бросился сломя голову в самое пекло, а я следом в тщетной попытке его спасти. Его убили на месте, а меня стали пытать, хотели узнать кто мы такие и каковы наши замыслы. Не узнали.
– Тебя лишили руки во время пыток?
– При попытке сбежать. Я не знал, что этим ублюдкам помогает ведьма. А остальное ты уже знаешь. Если бы не ты, я бы кончил свою жизнь, истекая кровью.
Недолго Ночная Мьорна обдумывала слова мастера Кастора, даже приложила ладонь к подбородку – привычка из прошлой жизни. На удивление, ей было что рассказать в ответ, но она не торопилась делиться этой информацией. Она по воле судьбы нашла себе союзника и не желала его потерять. По крайней мере, не сейчас. Повернулась к мужчине, и сама протянула к нему руку.
– Ты поможешь мне отомстить?
– Сейчас наши цели едины, Ночная Мьорна, – ухмыльнулся мастер Кастор, пожимая руку женщины. – Больше мы не будем давать спектакли для наших врагов, как это сделала ты с Де Виньяром. Но сперва нам нужно восстановить силы и провести разведку.
– И куда мы пойдем?
– Мы же мертвы, разве ты забыла? – улыбнулся мужчина. – Пора вернуться к мертвым, если мы хотим вновь ходить среди живых…


* * *


Здание, возле которого остановился экипаж с Миной и мистером Филдом, к удивлению девушки находилось в районе Милицци. Оно было совсем непримечательным, а на углу была открыта прачечная, – для прикрытия, как подумала мисс Оксли.
– А вот и ваш новый дом, – прозвучал голос Арктура Филда, который заботливо предлагал Мине свою руку в качестве помощи, когда та покидала экипаж.
– Вы так галантны, мистер Филд, – отозвалась Мина, спускаясь с подножки на мостовую. – Благодарю.
– Всегда к вашим услугам, мисс, – слуга Синдиката жеманно улыбнулся, а после повернулся к кучеру и взмахнул рукой, давая понять, что в его услугах больше не нуждаются. – Пойдемте внутрь?
Мина кивнула, и они вдвоем зашагали к парадной под звуки колес удаляющегося экипажа. На девушке был надет новенький кожаный костюм, который больше бы пошел мужчине, но был пошит специально на мисс Оксли, волосы были аккуратно уложены в пучок на затылке, а на плече висела все та же потертая сумка, с которой она бродяжничала последние седмицы. Мистер Филд еще до этого предложил Мине, что он может понести ее сумку вместо нее, но девушка наотрез отказалась, объяснив это тем, что там личные вещи, с которыми она не желала бы расставаться.
Подойдя к парадной двери Арктур сначала позвонил в звонок, что висел справа, а после отстучал по деревянному полотну некую мелодию, явно тайный шифр. Стоило мистеру Филду закончить, как дверь тут же отворилась и в проеме показался массивный мужчина в рубахе с закатанными рукавами.
– Знакомьтесь, мисс, это Николас и теперь он ответственен за вашу сохранность. Теперь вы можете ничего не бояться, ведь он не позволит упасть ни единому волосу с вашей головы, – произнес мистер Филд, отходя в сторону и указывая на мужчину рукой, а после обернулся к самому охраннику. – Николас, познакомься с мисс Миной Оксли. Нашей коллегой и маленькой гордостью.
Охранник оглядел девушку с ног до головы, откашлялся в кулак и хриплым басом поздоровался:
– Рад знакомству с вами, мисс Оксли.
По Николасу было видно, что он не привык так разговаривать и потому ему было тяжело столь вежливо обращаться к Мине.
– Я тоже рада, мистер… эм… Николас, – чуть смущенно улыбнулась девушка.
– Мы ни в коем случае не ограничиваем ваше передвижение по городу, мисс Оксли, однако с сего момента каждый ваш выход в свет должен быть согласован с Ланисом Рекхардтом, но с ним я еще успею вас познакомить, – произнес мистер Филд, прокручивая в руке трость, – И каждый такой выход Николас будет обязан сопровождать вас. Потому, надеюсь, вы найдете общий язык.
После этих слов Арктур вытянул свою трость и легонько постучал ей по руке Николаса, явно намекая, что тому пора посторониться, пропуская гостей внутрь. Но до охранника не дошло с первого раза и тогда мистеру Филду пришлось еще и откашляться, жестикулируя головой, наклоняя ее набок.
Николас ушел вглубь здания, и Арктур вместе с Миной прошли внутрь, где их встретил достаточно длинный коридор с парой дверей по бокам и одной прямо впереди. За их спинами Николас закрыл дверь и защелкнул ее на пару замков. Этот характерный лязг заставил Мину вздрогнуть, а по ее коже пробежали мурашки, что не осталось незамеченным для Арктура Филда.
– Вам нечего бояться, мисс. Здесь вы самый званный гость, помните об этом.
К сожалению, слова мистера Филда не помогли Мине успокоиться и расслабиться.
– Пойдемте, я познакомлю вас с вашим коллегой и ассистентом, – продолжил Филд, увлекая девушку за собой.
Им пришлось пройти несколько совершенно пустых комнат и коридоров, что в какой-то момент Мине показалось, что все здание совершенно нежилое, а они плутают в некоем лабиринте. Однако ее мысли тут же развеялись, как только они попали в обширное лабораторное помещение, заставленное оборудованными алхимическими столами, ретортами, перегонными аппаратами, колбами и пробирками, а также массивным шкафом, наполненным большим количеством алхимических реагентов и растворов. От одного этого вида девушка обомлела от удивления. Подобная лаборатория была в несколько раз лучше академической, в которой ей приходилось работать ранее. Это поражало ее воображение и вызывало искреннюю улыбку на лице.
– А вот и ваша вотчина, святая святых, – усмехнулся мистер Филд, обводя лабораторию рукой. – Место, о котором многие могут только мечтать, но для вас это меньшее, что мы могли сделать.
Мине нечего было ответить, от удивления она все еще была лишена дара речи, хотя Арктуру Филду и не требовалось ответа. Внешний вид мисс Оксли был красноречивее любых слов.
– Я так рад вас здесь видеть, мисс Мина! – прозвучал еще один голос. Молодой человек, что сидел за столом вдали помещения только поднялся, отодвигая в сторону колбы с каким-то растворами и снимая с рук перчатки. Только сейчас девушка обратила на него внимания и удивилась еще сильнее. – Не думал, что увижу вас здесь, но как только мне сказали, кто именно будет заведовать лабораторией, искренне ждал нашей встречи.
– Ганс? Ганс Грувер?! – удивленно произнесла Мина и направилась к молодому человеку, а он ей навстречу. – Неужели это ты? Но как?
Остановившись друг напротив друга молодой человек взял ладони девушки и крепко сжал в знак приветствия, а после отпустил.
– Я так рад вас здесь видеть, Мина.
– Не могу поверить своим глазам! Но как ты здесь оказался?
– Вслед за вами, Мина, академия выгнала и всех остальных, кто был в экспедиции на Баргасовы острова, – взгляд Ганса несколько погас, но улыбка при виде Мины все так же продолжала сиять. – Ну кроме тех, у кого были связи, естественно. Нас же просто выбросили на произвол судьбы. И если бы не мистер Филд, – Ганс указал на Арктура, который все это время так и стоял у двери и наблюдал за встречей старых знакомых, можно даже сказать изучал. В ответ мистер Филд кивнул. – Я бы, наверное, побирался на улице, если ни что-то еще более худшее. Но вы-то как оказались здесь?
– Аналогично, Ганс. Аналогично, – несколько грустно ответила Мина.
– Но вы же вроде из состоятельной семьи, – искренне удивился Грувер. – Неужели с вами произошло еще одно горе?
– В каком-то смысле, – произнесла девушка, стараясь как можно скорее обойти стороной столь сложную для нее тему. – В общем, больше нет у меня семьи.
– Прискорбно это слышать, – Ганс легонько похлопал Мину по плечу в приободряющем жесте.
Мистер Филд откашлялся, что, как заметила Мина, было характерной привычкой Арктура привлекать чужое внимание. Она вместе с Гансом обернулась к нему. Филд постучал пальцем по карманным часам, которые держал другой рукой.
– Не хочу отвлекать вас от столь милой беседы, господа, однако время дорого, а мне еще необходимо познакомить вас, мисс Оксли, с мистером Рекхардтом и разместить вас в ваших апартаментах, – несколько высокомерно отозвался Арктур, а после привычным для себя движением спрятал часы в нагрудном кармане сюртука. – Я думаю, у вас еще будет предостаточно времени обсудить вашего совместное прошлое.
– Ничего страшного, Мина, – улыбнулся Ганс. – Я всегда тут, никуда не денусь. Иди.
Девушка улыбнулась в ответ и кивнула, направилась к мистеру Филду, который уже покинул лабораторию. И вновь начались пустые коридоры и комнаты, однако в этот раз к ним добавились еще и лестницы. Они вдвоем поднялись на третий этаж, и только тогда Арктур нарушил тягостное молчание:
– Предупрежу вас сразу, мисс Оксли. Ланис Рекхардт бывает несколько резким, и чрезвычайно часто пребывает в плохом расположении духа. Он не желал находиться здесь, присматривать за вашей работой и координировать ваши действия, однако у него попросту не было выбора. Я крайне надеюсь, что вы сможете найти с ним общий язык, чтобы ни вы, ни он не мешали взаимному сотрудничеству. – Они вместе дошли до двери, за которой явно и находился мистер Рекхардт, но Арктур не спешил заходить внутрь. – Однако… хотя вы и сами поймете, как сложно с ним бывает. Наверное, это единственное, что может значительно испортить ваше впечатление о нашей организации, но пожалуйста, не судите о всей структуре по одному из ее кирпичиков.
– Что вы там шушукаетесь? Я прекрасно слышу, что вы стоите за дверью! – послышался из комнаты мужской, несколько писклявый голос. – Входите!
Закатив глаза, мистер Филд сделал глубокий вдох и открыл дверь.
– Приветствую, Ланис! – с наигранной улыбкой произнес Арктур, проходя вглубь комнаты и усаживаясь в кресло.
Мина последовала за Филдом, закрыв за собой дверь. Ланис Рекхардт сидел в кресле за столом, на который были закинуты его ноги. В его пальцах была тонкая сигарета, что медленно тлела, взвиваясь к потолку тоненькой струйкой дыма. Все помещение нещадно пахло табаком и дымом, что у Мины невольно заслезились глаза.
– В ногах правды нет – присаживайся, девочка, – махнул рукой Ланис, указывая Мине на кресло напротив него.
У мужчины была небольшая залысина, которую тот безуспешно пытался спрятать за кепи, специально надетой боком, а еще маленькие глазки и ранние морщины на лбу и у носа. Первое впечатление мистер Рекхардт производил не самое лучшее, но девушка дала себе слово сначала присмотреться к нему, прежде чем делать какой-либо вывод.
– Спешу познакомить вас, мисс Оксли, – заговорил Арктур, разгоняя ладонью дым у собственного лица. – Это настоятель зеленого дома, в котором вам предстоит работать, мистер Ланис Рекхардт. Именно с ним…
Но договорить Арктуру не дали. Рекхардт бесцеремонно перебил Филда, делая затяжку сигаретой и выдыхая дым в его сторону.
– Настоятель-членстоятель… Хватит эту чушь городить! Так звучит, будто я здесь монастырь открываю! – И после этой тирады Ланис сплюнул слюну прямо на пол. – Хозяин я зеленого дома и все тут.
– Не стоит использовать столь громкие слова, – повысил голос Филд. – Хозяин у зеленого дома один и мы оба…
– Я тебя слушать не намерен, – огрызнулся в ответ Рекхардт. – Ты вообще кто такой? Мелочь, которая возомнила, что имеет право голоса. Убирайся к демону отсюда, а с мисс Оксли, – и Ланис повернулся в сторону Мины, – мы и сами как-нибудь разберемся. К чему ты нам? Все мы уладим сами. Обо всем договоримся, все порешаем. А ты, брысь отсюда!
– Я не оставлю это безнаказанным! – вскипая от негодования, поднялся Филд. – Господин Де Виньяр узнает о твоей вольности!
В этот же момент в руках Ланиса появляется пистоль, дуло которого направлено в грудь Арктура Филда. От возникшего словно из ниоткуда оружия девушка вскрикнула, но Рекхардт даже бровью не повел.
– Если не хочешь, чтобы я в тебе лишнее отверстие сделал, – холодно произнес Ланис, а после что есть мочи закричал: – УБИРАЙСЯ ОТСЮДА!
Мистеру Филду не стоило объяснять дважды. Он, скривив лицо от негодования, прошел к двери и покинул кабинет Рекхардта, напоследок даже не попрощавшись с Миной, словно ее здесь и не было. Когда же шаги Арктура затихли вдали, Ланис убрал пистоль в один из ящиков стола, скинул ноги и затушил сигарету о столешницу. В помещении помимо табачного дыма появился запах жженного дерева.
– А теперь мы, наконец-то, можем и о делах поговорить …


* * *


Тьма сгустилась вокруг Ночной Мьорны и мастера Кастора. Сначала мстительница даже не заметила этого, увлеченная разговором с новым союзником, а после она просто почувствовала, что все изменилось. Мельком, но у нее появилось чувство, будто она окунулась в воду, теплую, приятную, словно угодила в объятия возлюбленного. Стало хорошо, уютно.
– Дай догадаюсь, ты никогда не была здесь. Имею в виду, осознанно.
– О чем ты говоришь? – спросила Ночная Мьорна, отвлекаясь от приятных ощущений. Тогда-то она и поняла, что само пространство вокруг них изменилось. Нет, они все еще находились в ангаре, только все погрузилось во тьму, будто на город опустилась ночь, однако казалось, что сами тени стали светиться, а редкий свет наоборот словно лишал зрения. Весь мир перевернулся, где тени и свет стали исполнять противоположные цели. – Что происходит?
Мастер Кастор ухмыльнулся и перебросил клинок из одной руки в другую. В другую руку, сотканную из дыма на месте обрубка.
– Ты даже не заметила, как мы перешли границу между жизнью и смертью, девочка. Столь легко тебе это далось, будто ты естественная часть мира теней.
Откровение Кастора удивило женщину, и она стала оглядываться, будто пыталась осмыслить произошедшее, будто пыталась поверить в то, что произошло. Сотворенная из дыма рука мастера несколько пугала ее, но отчего-то она знала, – нет, чувствовала, – что это правильно, это естественно. Мертвая конечность вернулась к своему хозяину в мире мертвых.
– То есть мы…
– Нет, мы не мертвы, но наши прошлые посмертия позволили ходить между жизнью и смертью. Хотя, если честно, даже таким как мы не стоит попадаться на глаза мертвых душ.
– Но как мы оказались здесь? Как мне вернуться?
– Не беспокойся, это я позаботился о нашем, скажем так, переходе, – он протянул женщине свой клинок. – Возьми его, осмотри внимательнее и все поймешь.
Ночная Мьорна с недоверием оглядела своего союзника, а после все же приняла клинок в руки. Из-за своей смерти и последующего возвращения она почти что не чувствовала холода и тепла, но теперь… все изменилось. Погибшие чувства словно вернулись к ней, сталь приятно холодила, а кончики пальцев смогли ощутить… саму жизнь. Вместе с этим она ощутила теплоту своего дыхания, мурашки, пробежавшие по телу, а на глазах сами собой образовались слезы. Мириады чувств и эмоций обрушились на нее лавиной, некогда утраченных, но вернувшихся к ней в одно мгновение. А вместе с этим приливом жизненных сил к ней пришло и осознание. Клинок, что ей передал мастер Кастор, не был реальным, лишь тенью клинка, что когда-то существовал в мире живых. Она искренне взглянула на новоприобретенного союзника и протянула клинок обратно, улыбаясь. Мастер Кастор улыбнулся в ответ.
– Этот клинок – часть Тени, – мастер Кастор ласково провел по лезвию своей дымчатой рукой, – он же служит моим ключом к двери между жизнью и смертью. Стоило мне призвать его, как он открыл дверь, и мне оставалось лишь войти в нее вместе с тобой. Если бы его не было, то пришлось бы искать зеркала – единственные двери между мирами. Или… – Кастор сделал многозначительную паузу, – Или нам бы пришлось найти и убить новорожденного.
– Моя дочь… – заикнулась Ночная Мьорна и умолкла, прикусив губу. Дальше она продолжила шепотом, будто спрашивала лишь у самой себя: – Неужели это из-за нее я все еще живу?
– Я не знаю, – ответил Кастор, хотя понимал, что вопрос мстительницы не нуждался в ответе. – Возможно все. Мне вообще неведомо каким именно способом ты смогла вернуться из объятий Тени. Но ты здесь и не стоит задаваться вопросом «почему»! Ты жива, тебе был дан второй шанс, а теперь уже и третий. Воспользуйся им, а я тебе помогу.
Мастер Кастор опустился на колени прямо на пол, положив перед собой свой клинок и закрыв глаза. Ночная Мьорна внимательно изучала его.
– Ты же говорил, что нам нужно идти…
– Верно, но прежде мне нужно восстановить силы. Если бы я не перенес нас в Тень, я бы уже истек кровью и умер… с концами, навсегда. Здесь же все иначе, я могу исцелить себя. Кстати, я думаю, что, когда Де Виньяр стрелял в тебя во второй раз, ты неосознанно пришла в Тень, потому и смогла восстановиться в столько короткие сроки. Все же ты для меня загадка, Ночная Мьорна. А пока, мы в безопасности, тени умерших не чувствуют нас, а значит не станут искать. Мы можем поговорить, раз есть свободное время.
– Хорошо, – хмыкнула мстительница и села рядом с мастером Кастором. – Расскажи мне про это место. Раз теперь я часть этого мира, я должна знать о нем больше.
Мужчина улыбнулся, так и не поднимая век. Мьорна обратила внимание, что раны на его теле стали дымиться. Запахло благовониями. Процесс восстановления начался.
– Тень. Царство мертвых. Темные земли. У обратной стороны жизни много имен, и очень часто о нем говорят, но мало кто верит. Сказки, да и только. Ты ведь думала также, пока не столкнулась с этим лицом к лицу. Но каждая сказка – лишь вольный пересказ того, кто видел все собственными глазами. Человеческие души отживают свой срок в Аэрте и попадают на обратную сторону жизни, в ее Тень. Они скитаются по этим землям, гонимые собственными воспоминаниями и тревогами. Те же, что смогли отринуть прошлое – устремляются к свету, чтобы вернуться в цикл перерождения. Когда мы отправимся в путь, ты и сама увидишь эти светочи, их сложно пропустить. Но также увидишь и тени умерших. Их стоит опасаться. Среди благоразумных душ можно встретить и безумцев, которые, узнав о том, что мы еще живы, захотят похитить наше дыхание в надежде вернуться в мир живых. Только все это тщетно. Пожрав жизнь, они обращаются в монстров, ужасные аберрации, мстительных духов и очень редко в настоящие кошмары. Надеюсь, мы не повстречаем их.
– Ты сказал, что все умершие попадают сюда, а это значит…
– Даже не думай о том, чтобы искать тех, кого ты знала при жизни, – отсек мастер Кастор и все же поднял веки. Его глаза дымились и в них вместо зрачка сверкали красные угольки. – Они должны сами найти путь к свету. А твое вмешательство может их только погубить, дать ложную надежду на спасение. Ты же не хочешь для них подобной участи?
– Ты так говоришь, будто знаешь об этом несколько больше, – ответила Мьорна. Пусть она была и недовольна ответом мастера Кастора, но его доводы имели весомую силу. – Кого ты хотел спасти?
– Это не твое дело! – разозлился Кастор, но после взял себя в руки и учащенно задышал, успокаиваясь. Опустил веки. – Поверь мне на слово, Ночная Мьорна. Последствия такой встречи могут быть ужасающими.
Мстительница кивнула, а после решила увести разговор в иное русло, чтобы и самой лишний раз не вспоминать о своих близких.
– Откуда ты получил этот клинок?
– Это долгая история, – усмехнулся Кастор.
– Как я поняла, у нас достаточно времени, а я готова тебя выслушать.
– Что же… Я расскажу о том, кто я такой и откуда я получил этот клинок, но и ты Ночная Мьорна расскажешь мне о том, кем ты была в прошлой жизни.
– Тебе не понравится моя история, – ответила мстительница.
– Не понравится, – согласился Кастор. – Однако я хотел бы узнать полную историю Мины Оксли, что стала Ночной Мьорной.
Женщина тяжело выдохнула, удивляясь.
– Откуда ты знаешь?
– Я же сказал, что мы с Тиганом пошли по следам убийц. Я знаю, что это ты создала яд, который погубил королевскую семью. Знаю, что этот же яд погубил и тебя.
– Ты не злишься?
– За что? – усмехнулся мужчина. – Мы все лишь исполняем волю Святых, каждый по-своему. Не ты развела пламя в Альбионе, а Синдикат.
– Но это я синтезировала стабильный яд Ночных Мьорн! – воскликнула мстительница, размахивая руками. От чувства стыда, нахлынувшего на нее, ее лицо покрылось румянцем, а по щекам побежали непрошенные слезы. – Это из-за меня…
Однако мастер Кастор бесцеремонно прервал ее:
– И ты же создала противоядие к этому яду, пытаясь спасти короля, за что и заплатила великую цену собственной жизнью и жизнями своего мужа и дочери! И пока ты будешь думать так, что именно ты виновата во всех бедах, что сейчас охватили Альбион – ты никогда не обретешь покой! Остановись! Твои же собственные страхи, чувство вины и жажда бездумной мести привели тебя к Герхарду Де Виньяру и заставили вновь сложить голову на плаху, бездумно и отчаянно. Только простив себя, остудив свою голову ты найдешь способ отомстить, найдешь способ исправить все злодеяния, что совершил Синдикат.
Повисла тишина. Два мертвеца, что пусть и оставались живы, смотрели друг на друга без злости. Ночная Мьорна протянула руку и опустила свою ладонь на ладонь Кастора.
– Спасибо, – еле слышно произнесла она, мастер кивнул в ответ, похлопав женщину по тыльной стороне ее ладони, приободряя.
– Я думаю, что еще успею рассказать свою историю, а вот тебе пора выговориться. Время в царстве мертвых идет совершенно иначе, нежели в мире живых, потому у нас есть возможность просто поговорить.
– Когда-то я была наивной девчонкой, возомнившей, что смогу изменить весь мир. Сейчас кажется, что прошли целые десятилетия, если не больше, – Мьорна добро улыбнулась. – Но тогда меня звали Миной Оксли. Взбалмошная девчонка, что шла всегда поперек мечтаниям отца. Перед моими ногами было все, о чем я только могла желать, но я отворачивалась от этих возможностей, решив, что проложу свою дорогу самостоятельно. Так и было до дня моей смерти, но началось же все намного раньше, со смерти моей матери. Тогда-то все и изменилось и уже не могло пойти иначе…


* * *


– Они живы?
Двое мужчин заносили внутрь лаборатории массивный ящик, из которого доносились очень странные щелкающие звуки. Мина, сама того не понимая, ходила вокруг них, тем самым мешая их работе, однако ее никто не упрекал. Девушка очень сильно волновалась. Прошло чуть больше седмицы с того самого разговора с Рекхардтом, и вот ей доставили первую партию Ночных Мьорн.
– Они живы? – задала она свой вопрос еще раз.
– Живы! – достаточно жестко ответил один из мужчин. – Были соблюдены все меры безопасности и транспортировки, как нам и было велено.
Ящик с громким хлопком упал на один из столов, покачнув его. Неподалеку стоял Ганс, его лицо было бледным, однако он старался сохранять самообладание. Он прекрасно помнил настолько опасны существа, находящиеся в ящике. В его руках было два плотных лабораторных костюма и головные уборы с сетками на месте лиц, похожие используют пасечники.
– Теперь это полностью ваша забота, мисс Оксли, – произнес второй мужчина-грузчик, и они направились на выход.
Мина выпроводила их и плотно закрыла за ними дверь, повернулась к Груверу. Ей было неспокойно. Сердце билось в груди, как бешеное.
– Ты готов? – спросила она Ганса и сама заметила, как предательски дрожал ее голос.
– Да, Мина, готов.
– Тогда одеваемся и начинаем. Не знаю, в каком состоянии Мьорны и как долго они протянут, потому стоит поторопиться.
В считанные минуты двое ученых облачились в костюмы, надлежащим образом проверяя обмундирование друг друга. Шевелиться и работать в подобной одежде было чрезвычайно неудобно, но на первом месте стояла их безопасность. Любая прореха, любая щель и каждый из них больше никогда не сможет покинуть лабораторию, когда они выпустят ночные кошмары Баргасовых островов.
– Я волнуюсь, – честно призналась Мина. Ее руки дрожали и это было заметно даже через костюм и плотные перчатки.
– Я тоже, – в ответ признался Ганс. – Но как вы и сказали, у нас нет времени медлить.
– Верно! – согласилась Мина и сделала несколько глубоких вдохов, прежде чем взяться за плотно закрытую крышку ящика, который изнутри был обшит такой же сеткой, что и их головные уборы, чтобы можно было обеспечить попадание воздуха внутрь ящика, но исключить возможность побега находящихся внутри чешуекрылых. – Тогда взялись!
Усилиями обоих, они сняли с ящика крепежи и замки, а затем и крышку. К их удивлению Ночные Мьорны в то же мгновение не покинули свою тюрьму. Они казались вялыми, даже слабыми. Сбивались в кучки, образовывая небольшие комки из лапок, тел и крыльев. Правда одного лишь взгляда на этих бабочек хватило Мине, чтобы в ее памяти возникли те страшные воспоминания из прошлого. Смерти всех невинных исследователей, что отправились вслед за ней в экспедицию, смерть Антуана. Сердце больно сжало, а голова закружилась, перед глазами начало темнеть.
Мина неловко сделала несколько шагов назад и еле успела найти руками стул, чтобы сесть на него, прежде чем потеряла сознание. Страх и ужас при виде Ночных Мьорн вернулся к девушке, удушал.
– Мина, с вами все в порядке?
Девушка даже не поняла, как Ганс столь быстро оказался рядом. Кажется, на какое-то мгновение она и вправду потеряла сознание. Ее тело обильно покрылось потом, катастрофически не хватало воздуха. Хотелось снять эту маску, через которую было тяжело дышать, – она даже потянулась к ней руками, но вовремя остановила себя.
– Я… Я… – Начала Оксли, но не могла выговорить и слова.
– Дышите глубже, Мина. Дышите! – Ганс держал ее за руку, присев рядом на одно колено. – Все в порядке. Мы в безопасности.
– Прости меня, Ганс, – наконец-то пришла в себя девушка и опершись о руку лаборанта, поднялась со стула. – Дурные воспоминания нахлынули.
– Ничего страшного, Мина, – Ей показалось, что Грувер улыбается, хотя не могла утверждать, так как из-за сеток было тяжело разобрать выражение лица юноши. – Мне тоже не по себе.
Они вернулись к ящику, и девушка все же нашла в себе силы, чтобы извлечь оттуда одну из бабочек, но стоило ей прикоснуться к одной, как все они оживились, даже несмотря на свет от ламп, и в одно мгновение взлетели. Правда на дне ящика были и те Ночные Мьорны, что не пережили путешествие. Живые же бабочки расселись на костюмах Мины и Ганса, словно надеялись, что наконец устроят свой долгожданный пир. Какое же их ждало разочарование.
В очередной раз Оксли отметила, как же все-таки красота может сочетаться с такой смертоносностью. Настала пора приступать к опытам…

В коридоре, ведущем к помещению лаборатории, по указанию Мины искусственно было возведено дополнительное небольшое помещение, в котором она вместе с Гансом в очередной раз могли тщательно осмотреть друг друга на наличие Ночных Мьорн и убедившись в их отсутствии, или же умертвив тех, что пробрались вслед за ними, они могли спокойно снять свои костюмы, а после и вовсе покинуть лабораторию и вернуться в свои апартаменты для отдыха. Сейчас же, когда очередная проверка прошла успешно и девушка позволила себе снять с головы маску, она сделала глубокий вдох.
Очередной день опытов, а результатов практически не было. Они смешивали секрецию Ночных Мьорн с разными реагентами, пытаясь сохранить ее токсичные свойства, но каждый раз токсин испарялся, стоило секреции затвердеть. К тому же уже заканчивалось и количество живых бабочек, а когда прибудет следующая партия – неизвестно. С каждым же безрезультатным днем Рекхардт становился все более невыносимым, что даже Мина начала огрызаться в ответ на его выпады. Первоначально Ланис стал ценить проклюнувшиеся зубки Оксли, но после их споры перерастали в настоящие конфликты, в которые всенепременно вмешивался Николас.
В дверь постучали, быстро извлекая Мину из собственных мыслей.
– Мисс Мина, – голос принадлежал Николасу. – К вам посыльный… от хозяина. Говорит, срочно.
– Хорошо, Николас! – отозвалась девушка. – Я сейчас переоденусь и выйду.
Быстро скинув с себя защитный костюм, а после дождавшись, когда это проделает и Ганс, они оба вышли в коридор, где их помимо Николаса встретил еще один мужчина. Он был ниже охранника на две головы, но чуть выше Мины. У него были поразительно добрые глаза, а лицо… Не понятно почему, но девушке это лицо показалось знакомым, даже родным. Такое чувство, что вновь смотрит на Антуана. Нет, на брата Антуана, если бы он у него был.
– Мисс Оксли, – произнес он, протягивая вперед конверт с письмом. – Я доставил для вас послание от господина Де Виньяра!
Девушка кивнула, но даже не посмотрела на конверт. Отчего-то она была заворожена молодым человеком. Он так приятно улыбался, а на его щеках стал появляться румянец от столь пристального взгляда Мины. Она не сразу поняла, что смутила его. Протянула руку, чтобы забрать конверт, но в этот момент он выпадает из рук молодого человека.
Так неловко! Он уже подумал, что девушка крепко держит его, что решил отпустить, а теперь конверт лежит на полу ровно между ними.
– Прошу прощения, я такой рассеянный! – произнес он и нагнулся, чтобы поднять послание от Де Виньяра.
– Ничего страшного!
В этот же момент и Мина нагнулась, чтобы поднять конверт и по итогу получилось так, что ее рука легла на письмо, а рука мужчины на ее тыльную сторону ладони. Они одновременно подняли глаза. Улыбнулись.
– Меня зовут Талос, – произнес он и смутившись все же убрал свою руку. Они одновременно поднялись.
– Очень интересное и редкое имя, – ответила девушка. – А я – Мина. – И спохватилась, засмущавшись. – Но ты итак знаешь.
– Красивое имя для столь красивой девушки…
– Письмо отдал? – грубо вмешался Николас, который явно насмотрелся на произошедшую сцену и желал поскорее с ней покончить.
Талос оглянулся на охранника, и его улыбка резко померкла.
– Д-да, – неловко ответил он. – Все, ухожу!
– Рада была познакомиться!
– И я очень рад, – мужчина в последний раз окинул ее своим добрым взглядом и подарил улыбку, а после под пристальным взглядом Николаса спешно удалился.
Эта столь неловкая и неожиданная встреча в одно мгновение развеяла все плохие мысли девушки и подарила душевное спокойствие. Правда продлилось это недолго. Она потеребила пальцами бумагу в своей руке и вспомнила про послание от хозяина. Аккуратно вскрыла конверт и достала оттуда небольшую записку.

«Мисс Оксли,
Завтра за вами прибудет экипаж. Я настаиваю на нашей встрече, ведь нам есть что обсудить. Мне интересны ваши успехи, а также стоит обсудить одну вашу просьбу, о которой мне сообщил Филд. Раз я приглашаю вас к себе в дом, будьте добры выглядеть подобающе. Помните, от этой встречи зависит наше дальнейшее сотрудничество.
Герхард Де Виньяр.»


* * *


– Орден мастеров был организован множество веков назад. Правда для чего он был создан изначально я не знаю, как не знал и мой учитель. Когда-то их было тринадцать, сейчас же… я и сам не знаю сколько нас осталось. Мы не встречаемся, тайные собрания не устраиваем, выживаем как можем, помогаем людям, боремся со злом.
– Со злом? – поинтересовалась Мьорна. – Несете справедливость в народ? – Она усмехнулась.
– Не то чтобы справедливость. Стараемся сохранять баланс между живыми и мертвыми. Предотвращаем войны и эпидемии, если это возможно. Но вот переворот в Альбионе не усмотрели вовремя, теперь придется разгребать последствия. Ведь жизнь и смерть должны находиться в балансе. Множество мертвых душ, скитающихся по Тени, подвергают опасности живых, потому мы стараемся предотвратить подобное. Ведь даже мертвые могут вернуться к живым, а их вмешательство несет лишь хаос. Мастера же, скажем так, оберегают простых людей от ночных ужасов.
– Но зачем вам это? Для чего вы жертвуете собственной жизнью ради других?
– Ты думаешь мы сами выбираем этот путь? Если да, то сильно ошибаешься. Я должен был умереть вместе со своей семьей, если бы вовремя не появился мастер Карлос, мой учитель. Он спас меня от оживших умертвий, выжег эту заразу вместе со всей деревней. Из выживших – только я один. Он не мог меня бросить на пепелище и взял с собой, хотел пристроить в другом городе или деревне, где будет проезжать, однако я сам отказался. Увидев все ужасы, что могут прорваться в Аэрту, я решил, что должен бороться с ними также, как боролся и мой учитель. Мастер Карлос долго отговаривал меня, но все же согласился сделать меня своим учеником, преемником. Так орден мастеров и продолжает жить: от учителя к ученику. Но не всегда ученики переживают своих учителей. Не всегда…
– Вот почему ты мне это рассказываешь, – прервала мастера Кастора Мьорна. – Ты увидел во мне не просто союзника, ты увидел ученицу, которую можно обучить всему, что ты знаешь сам и оставить после собственной смерти.
– Не буду спорить, да. Я обучал многих, но все они оказались слабы. Нет, не так. Они были не готовы жить моей жизнью, а я был слишком плохим наставником. Может быть будет хорошо, если с моей смертью количество Мастеров станет меньше. Может быть, так и должно. Однако я смотрю на тебя, и хочу тебе сказать, что пусть ты захочешь стать моей ученицей или нет, но я научу тебя всему, что знаю сам. Возможно, пора прервать порочный круг и ордену мастеров пора исчезнуть, а вместо него возникнет что-то новое, что-то более нужное всей Аэрте.
– Ха! Орден Ночных Мьорн! – усмехнулась мстительница. – Звучит еще хуже, чем сборище распутных куртизанок.
Мастер Кастор рассмеялся.
– И все же задумайся об этом. Не заставляю принимать решение прямо сейчас, однако я приму любой выбор.
– Как же ты перешел эту грань между жизнью и смертью?
– Я мертв, но не так, как ты, Ночная Мьорна. Это часть инициации в мастера. Мне пришлось сразиться с собственной тенью.
– Постой! Что ты сказал? – искренне удивилась женщина, взглянув на Кастора с недоверием.
– Чтобы доказать свою решимость, волю и мастерство я был вынужден сразиться с собственной тенью, – повторил он. – Мастер Карлос провел меня в Тень и показал, как отделиться от собственной тени и вызвать ее на дуэль. Это была самая страшная битва в моей жизни. Битва с самим собой, когда ты знаешь все, что знает твой оппонент, когда ты действуешь точно также, как и твой оппонент. С одной лишь разницей – твоя тень не знает усталости, в отличии от тебя.
– Но как такое возможно?
После этого вопроса мастер Кастор поднялся, поднимая в руке клинок и указывая им на собственную тень. Она повторяла все его движения ровно до тех пор, пока он не воткнул в нее свой клинок, погружая его в каменную плиту пола. В этот же момент тень задергалась, затряслась и одновременно с этим стала расти и вытягиваться, приобретая физическую оболочку, только сотканную из дыма. Когда же тень Кастора сформировалась, он вытащил из ее груди свой клинок, который в то же мгновение стал сотканным из дыма. Тень же держала в руках копию клинка Кастора, настоящий, принесенный в Тень из мира живых, а еще у нее была живая рука, отсеченная ранее у ее владельца.
– Я победил собственную тень, можно сказать убил, потому она почти всегда блеклая в мире живых, но думаю, ты даже и не обратила на это внимания. Однако теперь в царстве мертвых у меня есть верный помощник. – Он повернулся к собственной тени и бросил в ее сторону: – Ведь так?
Тень покорно кивнула.
– Наш бой длился два дня, – если вообще понятие времени применимо к Тени, – я уже был изможден и валился с ног, а она напирала, не останавливая свой натиск. Не знаю, произошло ли чудо или я и вправду смог переиграть самого себя, но я победил, хотя уже отчаялся сделать это.
– А что произошло бы, если бы ты проиграл?
– Я бы не стоял рядом с тобой и был бы обречен все свое посмертие блуждать по этим землям, не зная покоя.
– И много было тех, кто проиграл этот бой?
– Мастер Карлос не рассказывал мне, но я уверен, что много. Мои же ученики не доживали до инициации. Да, если честно, я бы и не хотел позволять им проходить ее. Это слишком жестоко, сейчас я это осознаю.
– А клинок? Ты просто отобрал его у своей тени?
Мастер Кастор хотел уже ответить, как что-то гигантское ударилось в стену ангара, в котором они находились, проломив стену. От мощного удара Ночная Мьорна и мастер Кастор повалились на пол, с потолка посыпалась пыль и крошка, а тени и свет задрожали, будто покрылись рябью.
– Что это было? – закричала мстительница, подскакивая на ноги, а в следующий момент помогая подняться Кастору. Но мастер не успел ответить ей.
– Я ЧУВСТВУЮ ТЕБЯ! – раздался безумный хор голосов, часть из которых принадлежала мужчинам, часть женщинам, а еще часть детям и каким-то зверям. Эта какофония голосов, а также какого-то треска, скрипа и хлюпающих звуков, сводила с ума. – МАЛЕНЬКАЯ ЖИЗНЬ! ТАКАЯ СЛАДКАЯ! ТАКАЯ НЕЖНАЯ! Я ПОЖРУ ТЕБЯ! БЕГИ-БЕГИ! НО ОТ МЕНЯ ТЕБЕ ВСЕ РАВНО НЕ УБЕЖАТЬ!
Еще один мощный удар сотряс ангар, и участок пробитой стены обвалился полностью, создав обширную брешь, а вместе с ним и часть крыши. В воздухе поднялась пыль, но сквозь эту мелкую завесу чуткий взгляд Мьорны смог различить монструозное создание с тысячей ртов, полных острых зубов, и глаз, чей взгляд в хаотическом порядке метался из стороны в сторону. Это бесформенное нечто имело какие-то отростки, заменявшие ему руки и ноги, как маленькие и худые, словно тонкие ветки, так и мощные, и мясистые, подобно многовековым деревьям. Какие-то и вовсе были атрофированы, свисая плетьми, и нервно подергивались, словно в припадке пытались дотянуться до своей жертвы.
– Что это такое? – закричала Мьорна, отступая назад, прячась за спиной мастера Кастора.
– Это одна из аберраций, – прокричал он в ответ. – Душа, что пожрала жизнь и больше не смогла остановиться. Теперь она готова пожирать все, что попадется на ее пути. Живое, мертвое, лишь бы продолжать расти. Ее голод неумолим.
– НЕ БЕЖИТ! ВКУСНАЯ! ЖИВАЯ! ТЫ СТАНЕШЬ ЧАСТЬЮ МЕНЯ!
– Его… ее… это можно убить? – Ночная Мьорна откровенно паниковала, не в силах выпустить из собственного зрения столь омерзительное создание.
– Можно, но не в нашем случае. Эта тварь слишком сильна для нас.
Чудовищное создание пыталось пролезть в образовавшуюся в стене брешь, но оно все еще оставалось чрезвычайно большим, отчего большая часть его усилий были напрасны. Если до этого тварь билась всей своей тушей, то теперь лишь застряло, перебирая своими чудовищными отростками. Но лишь считанные мгновения отделяли монстра от мастера Кастора и Ночной Мьорны.
– СОЖРАТЬ! ИДИ КО МНЕ! Я ПОЖРУ ТЕБЯ! МАЛЕНЬКАЯ МЫШКА, ТЕБЕ НЕ СБЕЖАТЬ! ТЕБЕ НЕ СПРЯТАТЬСЯ!
– Тогда что мы будем делать?
– Моя тень отвлечет ее, а нам нужно бежать. Ты готова? – Закричал Кастор, пытаясь перекричать аберрацию, а после добавил уже сам себе: – Лишь бы поблизости не было еще одной такой…
Мастер бросился в сторону к массивной металлической створе ангара, которая находилась неподалеку от того места, где внутрь ломилась чудовищное нечто. Мьорна последовала за ним, даже не глядя под ноги, так как была не в силах выпустить из собственного зрения жуткого монстра. К аберрации медленно, но уверенно приближалась тень Кастора, вытянув вперед свой клинок.
– А с твоей тенью ничего не произойдет? – прокричала мстительница, поспевая за мастером.
– За нее не волнуйся! – ответил Кастор, хватаясь руками за створу и потянув ее на себя. – Только она почувствует, что ей грозит опасность, как она растворится, тут же вернувшись ко мне.
Здание ангара сотряслось еще раз, осыпая все кирпичной кладкой и пылью. Чудовищная тварь ворвалась внутрь, повалившись на пол, однако в даже этом положении, больше походя на некую вязкую субстанцию, она, шевеля своими отростками, словно большая сороконожка, надвигалась на тень мастера Кастора.
– СОЖРУ! ПОГЛОЩУ! ИДИ КО МНЕ, ВКУСНЯШКА!
Со скрежетом, будто дверь в ангар никогда не смазывали, что явно отличалась от ее аналога из мира живых, она поддалась. Небольшой щели оказалось достаточно, чтобы можно было прошмыгнуть наружу.
– Проклятье! – выругался мастер Кастор, когда Ночная Мьорна только-только выскочила из ангара вслед за ним. – Мы в ловушке!..
Почти все пространство перед ангаром было заполнено людьми, вернее душами людей. Какие-то были полностью сотканы из дыма и тьмы, и лишь глаза светились неестественным белым светом, а иные словно были сшиты из кусков разных тел. Они двигались в сторону Кастора и Мьорны, щелкая своими голодными ртами, а их шепот, сливаясь в унисон, и поддерживаемый страшными криками аберрации, складывался в слова:
– ЖИВЫЕ! ЗДЕСЬ ЖИВЫЕ! ЖИВЫЕ!..
Казалось, что выхода нет, нужно было сражаться. Мастер Кастор вытянул перед собой клинок, а Ночная Мьорна пусть и была напугана, что тело нервно трясло, но все же вооружилась своим единственным кинжалом, которым еще совсем недавно убивала наемников Де Виньяра.
– А ты говорил, что мы в безопасности…


* * *


Мина вырядилась в лучшее платье, которое только смогла найти. Ради него даже пришлось тем же вечером, как девушка получила послание от Герхарда Де Виньяра, выбираться в город, хотя на этом, к искреннему удивлению, настоял сам Ланис Рекхардт, сказав, что раз хозяин вызывает к себе, то она должна выглядеть подобающе. Каждый визит к хозяину зеленого дома обязательно сопровождался званным ужином или балом, ведь именно так Де Виньяр скрывал свою связь с Синдикатом. Для всего остального Альбиона он считался влиятельным владельцем алхимических фабрик, производящих и поставляющих порох. Во владении Синдиката и под его руководством, конечно же, были те самые фабрики, но они больше служили для отвода глаз, нежели и вправду приносили прибыль. К тому же, кроме продажи пороха на сторону, он поставлялся и на другие предприятия Синдиката, потому в легенду Де Виньяра было легко поверить, если не вдаваться в детали.
Потому по сложившейся у Мины картине она ожидала, что попадет во влиятельные круги и ей придется отыгрывать роль некой знатной особы на приеме, и боялась лишь одного – как бы случайно не встретиться с собственным отцом, который, как она знала был любителем посещения подобных раутов. Пусть она даже и представить не могла, знакомы ли вообще ее отец и Де Виньяр.
Однако все складывалось совсем не так, как она представляла. Арктур Филд, сопровождавший ее на прием в усадьбу Де Виньяра был чернее тучи и не проронил ни слова, кроме формального приветствия. Он же провел ее внутрь дома и доставил прямиком в кабинет хозяина, велев ей не шевелиться и не выходить, пока не придет сам Де Виньяр и не разрешит ей покинуть его дом. Что бы ни случилось, она должна сидеть тише мыши и ждать. Вот в таком ожидании Мина и провела пару часов, нервно теребя в руках подол собственного платья, которое уже изрядно помялось от этого и выглядело не самым лучшим образом.
Первое время она сидела, боясь пошевелиться, но чем дольше хозяина не было, она осмелела и позволила себе пройтись вдоль шкафов, заставленных книгами, разными статуэтками и другими интересными поделками, представляющими лишь декоративный интерес. А позже и вовсе села на мягкий диван, отклонившись на подушки. В какой-то момент она поняла, что засыпает, и побоявшись окончательно задремать, вернулась в кресло. Как раз вовремя.
Дверь неожиданно распахнулась, заставив Мину вздрогнуть и резко обернуться. Хозяин дома, сам Де Виньяр, был изрядно потрепан, а на его белоснежной рубашке виднелись мелкие и почти различимые красные капли. Волосы мужчины были растрепаны, а взгляд не сулил ничего хорошего. Он промчался мимо девушки, словно ее даже и не заметил, обогнул стол и упал в собственное кресло. Уставился на Мину каким-то безразличным взглядом.
– Прошу прощения, мисс Оксли, – спокойно заговорил он, загибая рукава рубашки. – Сегодня выдался на удивление отвратительный день с чрезвычайно важными делами, не требующими отлагательства. Мне жаль, что вам пришлось ждать и мной не был оказан вам достойный прием. Думаю, мы наверстаем это в следующий раз. К сожалению, я очень ограничен во времени, потому вкратце поведайте мне о ваших успехах с этими… Как вы их называете?
– Ночные Мьорны, – подсказала девушка сдавленным голосом.
– Да, верно. Ночные Мьорны. Как обстоят дела с созданием яда? – взгляд Де Виньяра оставался холодным, а голос излишне спокойным, хотя Мина заметила, как нервно пульсирует вена на его шее.
– На данный момент… – девушка закашлялась, прочищая горло, что вызвало некоторое замешательство у Герхарда и он поднял одну бровь. Вероятно, он не привык, что кто-то из его подчиненных может столь неуверенно разговаривать в его присутствии. – На данный момент мной и моим ассистентом было опробовано лишь четверть возможных реагентов в смеси с секрецией Ночных Мьорн и мы не добились существенного результата. Пока что нам не удалось остановить или замедлить распад токсина, содержащегося в секреции этих чешуекрылых. Дальнейшее проведение опытов оказалось приостановлено в связи с тем, что все живые образцы Ночных Мьорн погибли в ходе проведения экспериментов и транспортировки. Для продолжения работы мы ожидаем следующую поставку Ночных Мьорн.
Де Виньяр тяжело вздохнул и потер ладонями лицо, будто пытался отогнать от себя усталость.
– Значит хороших новостей нет. Плохо. Но вы считаете, что мы все же сможем добиться положительного результата в будущем?
– Я верю, что мы просто пока не нашли необходимый нам рецепт, но обязательно его найдем в будущем, – утвердительно произнесла Мина, а сама внутри себя чуть ли не сжалась в комок от страха. Она лишь могла предполагать, что этот мужчина мог сделать с ней, если она не принесет ей того, что он желал заполучить.
– Вера… – протянул Герхард и усмехнулся. – Прекрасное чувство. Пусть и бестолковое. Однако я верю вам на слово, мисс Оксли, – он специально выделил слово «верю», словно давал понять, какая угроза скрыта в его словах. – Продолжайте свои исследования. А теперь назовите имя того, кого вы хотели убить. Ведь Филд правильно передал мне условия нашей сделки?
Если честно, Мина уже и забыла о том, что хотела от кого-то избавиться, потому нервно прикусила губу. Да, сейчас, когда воспоминания резко возвращались к ней, перед лицом стали маячить и лица тех, кто пустил ее жизнь под откос.
Первостепенно это был ее отец, Норман Оксли. После смерти матери он только и делал, что пытался избавиться от своей дочери, да только так, чтобы его собственная репутация не пострадала. Сколько ссор между ними было, сколько раз она сбегала от него. Сколько глупых решений она приняла на эмоциях из-за его выходок. Но заслужил ли он смерти? Ведь он все еще ее отец. Мина прекрасно понимала, что возможно, он желал ей только хорошего, пусть это и не сочеталось с ее собственным видением своего будущего.
Следующими же перед глазами стояли все профессора Академии истории Альбиона. Каждый из них вколотил гвоздь в крышку ее гроба, но больше всех, конечно же, отличился ректор академии – Лиам Коваль. Он не поверил ее словам, обвинил в убийстве и чуть ли не отправил на виселицу. Да, вероятно его смерти она желала больше прочих. Но, если быть честной, в глазах Мины даже Коваль не заслуживал смерти. Она была не такой, она не могла просто из собственной ненависти лишить человека жизни.
Может тогда и вовсе не стоит лишать кого-то жизни? Может стоит кому-то подарить второй шанс? В ее памяти всплыла не по годам старая женщина, почти нищенка, еле сводящая концы с концами. Матушка Антуана, лишившаяся сына, пусть и грезящая надеждами, что тот вернется. Может вот он шанс Мины, извиниться перед Альстерией Дюпре, подарить ей второй шанс на жизнь. Сделать так, чтобы хотя бы старость у женщины прошла не в нищете. Оставалось лишь решиться.
– И чего вы молчите, мисс Оксли? Помните, время ныне слишком дорого…


* * *


Мгновения казались вечностью. Спереди приближались неупокоенные души, сзади приближалась многоликая тварь из самых страшных кошмаров. Ночная Мьорна хоть и была готова броситься в свою последнюю отчаянную атаку, но понимала, что это конец. Им вдвоем, – даже втроем, если считать тень мастера Кастора отдельной личностью, – не справиться со всеми противниками. Но и сдаваться без боя она не собиралась. Единственное она ждала, что предпримет Кастор, ведь он знал намного больше о мире мертвых, а потому, наверное, знал способ, как они смогут выкрутиться из подобной передряги. Однако время нещадно шло, а опасность неминуемо приближалась.
– ЖИВАЯ ДУША! НЯМ-НЯМ! ИДИ ЖЕ КО МНЕ!
Страшный гул аберрации, невыносимый шепот мертвых душ, все вместе оглушало живых, сводило с ума.
Неожиданно для Мьорны мастер Кастор повернулся к ней лицом и крепко-крепко обнял, прижимая к себе. Сначала ей показалось, что мужчина впал в истерику, испугался, но после он заговорил ей прямо на ухо и голос его был тверд и уверен.
– Что бы ни произошло, верь мне, Мина Оксли! Но если меня не окажется рядом – беги, что есть мочи к ближайшему зеркалу, за которым увидишь любую живую душу. Запоминай! Пройдешь сквозь зеркало и не раздумывая убей того, кто там будет. Запомнила?
Ночная Мьорна не ответила, но кивнула. Этого было достаточно.
В следующее же мгновение мастер Кастор отпрянул от мстительницы и резким движением вспорол клинком запястье своей единственной целой руки, обагряя сталь кровью. Багряная жидкость пролилась на землю, но мастеру словно было наплевать на ранение. Время истекало.
Почувствовав свежую кровь живого человека все неупокоенные души словно взвыли, сотрясая своим гулом все вокруг – мелкая дрожь пронеслась по земле и двери ангара.
– ЖИВЫЕ! СВЕЖАЯ КРОВЬ! ЖИВАЯ КРОВЬ!..
Собственной рукой, словно кистью, из которой вытекала кровь, мастер Кастор прочертил овал на створе размером в половину собственного роста, а после резко воткнул в центр свой клинок. Поверхность овала затрепетала, заливаясь кровью мастера, которая тоненькими ручейками поднималась с земли и вытекала из раны, чтобы закрасить весь контур. Когда же весь овал был покрыт кровью, он покрылся трещинами и с характерным звоном разлетелся осколками, отчего Ночная Мьорна невольно прикрыла лицо руками.
– Вперед! Проходи сквозь грань! – закричал мастер Кастор, который заметно побледнел и казалось вот-вот потеряет сознание.
Мстительницу не стоило просить дважды, она буквально одним ловким прыжком оказалась по другую сторону этого овала, оказавшись в странном месте, полностью погруженном во тьму. Блеклым светом служили лишь тусклые звезды на небосклоне, но Мьорна не могла быть уверена, что это именно звезды, а не что-то иное. А еще это странное место было полно зеркал, которые висели буквально в воздухе. Их были сотни. Нет, не сотни и даже не тысячи – мириады зеркал, проходов в иные места всей Аэрты.
Вслед за Ночной Мьорной сквозь овал прошел и мастер Кастор, но движения его были медленны, а он сам уже практически не понимал, что происходит. Сделал несколько шагов и упал, упершись в землю руками. К нему уже тянули руки неупокоенные души, что добрались до овала, но отчего-то затруднялись пройти вслед за живыми.
Мстительница бросилась к мастеру, помогая тому подняться, но тот лишь оттолкнул ее, смотря на нее замутненным взглядом.
– Беги… Найди зеркало с живой душой… Пройди и убей ее... Запри меня здесь с этими тварями…
– Ну уж нет! – выругалась Ночная Мьорна, поднимая Кастора. Если бы понадобилась, она потащила бы его даже на собственной спине, но тот еще находил в себе силы передвигать ногами. – Я тебя здесь не брошу!
– НЕ-Е-ЕТ! – волной обрушился на живых крик аберрации, чуть не роняя их наземь. – ТЕБЕ НЕ УБЕЖАТЬ! Я ПОЖРУ ТЕБЯ!
Продолжая бежать, насколько это позволяли силы и с каждым мгновением все сильнее слабеющий Кастор, Мьорна бросала быстрые взгляды в зеркала, ища в них хоть какого-то живого человека. Но такие зеркала словно на зло не находились. Она могла видеть убранства чьих-то домов: богатых, бедных; но ни в одном из них не были ни единой живой души. А за ними пусть и медленно, но уже двигались мертвецы, которые все же смогли преодолеть грань между царством мертвых и этим странным местом.
– Ну где же, демон тебя дери! – прокричала Мьорна, уже сама начав выбиваться из сил.
– Здесь, – еле слышно произнес Кастор, указывая рукой на одно из ближайших зеркал. – Я чувствую, что здесь есть жизнь…
Ночная Мьорна не переспрашивала, а просто ввалилась вместе с мастером через зеркало, на которое тот указывал. Оказалось, что оно висело достаточно высоко на стене и потому они оба тяжким грузом упали на пол.
У Мьорны выбило дыхание, и та закашлялась. Переход из мира мертвых в мир живых был ужасен. Женщине казалось, будто ее сбросили со скалы на каменные плиты, переломав все кости, оставив еле живой, стоящей на грани со смертью. Возвращение к жизни было чрезвычайно болезненно.
Когда же мстительница пришла в себя и смогла все же перебороть боль и подняться перед ее глазами возникла ужасающая картина. Мастер Кастор держал единственной рукой сверток, из которого виднелась маленькая головка ребенка. Младенец лежал с закрытыми глазами и не издавал ни единого звука, даже казалось будто он крепко-крепко спит, что естественно не было правдой, а вот лицо мастера выражало горе, губы нервно дрожали, а глаза были влажными.
– Что ты натворил?! – еле слышно произнесла мстительница. – Зачем?
– Я должен был это сделать, чтобы запечатать зеркало, – голос Кастора дрожал. Он резко опустился на пол, словно ноги больше не слушались его и сами подогнулись, роняя своего хозяина. – Я должен был это сделать… Я не мог позволить мертвым проникнуть к живым… Не мог…
Ночная Мьорна смотрела сверху вниз на убитого горем мужчину, который лишил чужого ребенка жизни, совсем еще младенца. Ей хотелось отомстить за убиенное дитя, перерезать мастеру горло, задушить, да что угодно… Но ничего не сделала. Неожиданно для самой себя она поняла, что лучше заплатить одной жизнью, чем десятком или сотней других, что возникли бы, если мертвецы прорвались бы в мир живых. Однако даже от этого осознания ей не стало легче.
Она смотрела на мастера Кастора. Смотрела на одного из Мастеров, что пожертвовал собственной жизнью ради спасения чужих. Смотрела, как этот же человек сейчас сидел с младенцем на руках, которого собственноручно убил. Хотела бы она стать такой же, как он? Сможет ли она понять его и простить? Или же она уже усвоила уроки, что он ей преподал, и им лучше разойтись разными дорогами?
Ночная Мьорна не знала ответов на эти вопросы и потому просто села на пол, в последний раз взглянув на зеркало, которое лишь отражало противоположную стену и часть потолка. Никаких мертвецов, никаких чудовищных монстров, будто их никогда и не было. Она тяжело вздохнула и забрала у мастера сверток с мертвым младенцем. По ее щеке пробежала одна-единственная слеза…