Лесничие Вселенной Часть вторая Глава 5

ГЛАВА 5

1

   - Ну, и чего ты надулся? – Люба развалилась не заднем диване флаера, построенного в виде «скромного» «Гелендвагена».
   - А зачем ты драку устроила? – не оборачиваясь спросил Александр.
   - Во-первых, вопросом на вопрос отвечать не красиво. А во-вторых, какая там драка? Я тебя умоляю. Не делай мне смешно. И руку я только одному сломала. А нечего меня по заду хлопать, не люблю я этого. А ты, дядька, мог бы и помочь племяшке.
   - Я помог. Увел тебя, спас народ. Где этим пьяным бедолагам с денсарской фурией тягаться? Картина маслом: ходит по клубу девушка с литровой бутылкой водки, пьет прямо из горлышка и не закусывает. Еще и соревнования устроила.
   - Не надо, на девушку наговаривать! Это была их идея. Перепить меня хотели, а сами от водки пьянеют. Наивные, глупые мальчики.
   - Не было у них шансов, факт.
   - Так-то весело погуляли.
   - В общем, да.
   - Вот и не дуйся. А жену тебе надо где-то в другом месте искать. В клубах люди или отдыхают и развлекаются, или спонсоров ищут. А ты у нас большой и чистой любви хочешь.
   - А ты прям, не хочешь?
   - Все хотят, и я хотю. А в клубах этих люди на серьезные отношения не настроены, - вздохнула Любовь.
   - Может в библиотеку сходить?
   - Не, я ходила, нет там никого. Сейчас у них интернет есть. Вот ведь беда, какая. А моего принца, видимо придется заказывать тилеанским медикам, по спецпроекту.

2

   - Хороша! – Васька протерла рукой запотевшее зеркало. Опять бабушка ворчать будет. Но ведь, действительно хороша, если вот так встать. – А если вот эдак повернуться, пшик, и, уже не хороша. И ладно!
   Накинула теплый банный халат и вышла из ванной. Заглянула на кухню, где уже во всю орудовала бабушка.
   - Привет, ба! О, блинчики!
   - С днем рождения, Вася – Василиса.
   - Ба, ты у меня самая лучшая!
   - Ты у меня тоже хороший экземплярчик, детеныш мой любимый, - поцеловались. – Давай, быстренько, собирайся, а я пока на стол накрою.
   Квартирка, в которой проживали бабушка и внучка, являла собой микротрёшку. Этакая нано технология строительной индустрии 60-х, 70-х годов ХХ века. Там, где в хрущевской двушке находилась глухая «тещина» комната – кладовка, в этой квартирке располагалась полноценная комнатка с окном. Практически на той же площади вместо одной спальни и кладовки, размещались две маленькие спаленки. Зато у них с бабушкой были отдельные, свои комнатки. А это, как не верти, положительный момент.
   Васька скинула халат и покрутилась перед зеркалом.
   - Да, всем ты девка, хороша, жаль, не нужна никому. Красота у тебя уж больно неординарная, - Вася убрала за ухо мокрые волосы, скрывавшие правую щеку. – Н-да, красавица.
   На правой щеке расположился огромный фиолетово – лиловый шрам, в форме многолучевой звезды. Больше похожий на застывшую электрическую вспышку. Посередине взрыв и разбегающиеся дорожки разлетевшихся искр. По мере взросления шрам начал оттягивать на себя нижнее веко. Глаз стал жутковатым и перестал закрываться. Не большая операция и веко вернулось на место. Как шестнадцатилетняя девушка радовалась тому событию. Лучший подарок на день рождения. И вот уже десять лет прошло. Сегодня Василисе исполнилось двадцать шесть. Одевалась именинница быстро, по-военному, а подогнанный китель выгодно подчеркивал достоинства фигуры.

***
   Да, да! Опять китель! Кто-то, возможно, задастся вопросом, а почему они у тебя все в форме? Так…. Вот …. Как-то…. Да, не знаю я! Оно само как-то так получилось. Не заморачивайтесь, и меня не заморачивайте. Читайте дальше, раз уж все равно до этого места дочитали. Вдруг интересно получится. Я пока сам не знаю. ПисАть иной раз интереснее, чем читать. Предугадать развитие, зачастую, совершенно невозможно. Вот, только, почему они у меня все в форме? Не знаю, сам удивлен.

***
   Младшего сержанта медицинской службы запаса присвоили сразу по окончанию медицинского училища всем выпускникам.
   Преддипломную практику ее умницу – отличницу отправили проходить в детскую областную больницу, процедурной сестрой в терапевтическое отделение. Дети ее просто обожали. Рука легкая. Уколы ставит не больно. Так еще и веселая, всегда найдет, что такое сказать, что бы не страшно было. Призвание. Вот, только, маску снимать нельзя. Взрослые вздрагивают, но, хотя бы, продолжают делать вид, что все нормально и, даже, не перестают улыбаться, не прерывая разговор. Улыбка, правда, растерянная. Не естественная. И, какая-то, вымученно – застывшая, но и за нее спасибо. Дети чувства, а уж, тем более, эмоции скрывать не умеют. Всего один раз забежала в столовую выпить чая. Дети в истерике. Родители в шоке. Юная мед сестра в сестринской, вся в слезах. Больше в эту больницу она не пришла. Руководство отнеслось с пониманием.
   Васька тоже всех понимала и прощала. Привыкла. Она с этим шрамом всю жизнь, сколько себя помнила. Что там случилось на дороге четверть века назад, она не знала. И никто не знал. По официальной версии отец не справился с управлением. Когда старый дедовский 408-й «Москвич» вытащили из кювета, восстановлению он не подлежал. Чтобы достать тела, машину пришлось разрезать. Каким чудом мать смогла спасти грудного ребенка, для спасателей осталось загадкой. Девочка практически не пострадала, только кусок щеки куда-то пропал.
   Когда о случившемся сообщили родителям родителей, у дедушки случился обширный инфаркт. Так Васька с бабушкой остались вдвоем.
   Для дальнейшего прохождения практики, ее перевели в военный госпиталь. Все-таки люди военные, нервы должны быть крепкими. Как оказалось, не такие уж они и военные. Срочники, в основном. Крепыши асфиксии. Те же дети. Маску, исходя из опыта общения с детьми, не снимала. Вот интересно, на улице же на нее так не реагировали. А здесь нафантазируют себе, когда пол лица не видно, по одним глазам, красоты неземной, а красота то вот такая, с изюминкой. Флиртовать пытаются многие, глаза и в самом деле очень красивые, что уж тут, но стоит снять маску, кавалер пропадает в общей массе лысых затылков. Среди пациентов расползся слух, легенда, передаваемая из уст в уста, о героической медсестре, получившей осколочное ранение в бою. Кто являлся автором неизвестно, народное творчество. Василису легенда устраивала. Не было глупых и не очень приятных вопросов.
   Начальству практикантка понравилась, и, после получения диплома, ее пригласили работать в госпитале. Вернее, служить. Согласилась. Зарплата хорошая, значительно лучше, чем в гражданской больнице. И все льготы военнослужащего. Плюс доплата за выслугу лет и новые лычки. Уже старший сержант. Нормально. Для себя решила, что если к тридцати годам личная жизнь не наладится, то родит просто «для себя». Уж ее ребенка мамин шрам пугать не будет, не должен, с рождения привыкнет.

3

   Дождь лил всю ночь. Александр с каким-то яростным удовольствием разбрызгивал лужи на еще пустых улицах города. Вдруг в заднем окне замигало и завыло.
   - Водитель, остановитесь.
   - Добрызгался, дядька, - лениво потянулась возлежащая на заднем сиденье Люба.
   - Да, вроде, правил не нарушал. Чего им надо?
   - А давай удерем.
   - А давай не будем. Мы и так светимся по полной. От водки не пьянеем, руки легким движением руки ломаем. Вот еще от полиции улететь и, вообще, маскировку не нарушим.
   Подошел инспектор. Все вежливо, культурно, по уставу. Так бывает, правда, правда. Даже на нашей Земле, а уж на ALTER…, тоже случается. В двух словах: машина грязная, номер не читается.
   - Сейчас, - кивнул Александр и чуть раздвинул границы защитного поля, которое шло четко по контуру автомобиля, для маскировки, что б никто случайно не заметил. Грязь отодвинулась от бортов и упала.
   - Ух, ты, как так? – отпрыгнул в сторону инспектор.
   - Техника, офицер, - честно ответил Александр.
   Номера дипломатические. Документы в порядке. Автомобиль зарегистрирован на посольство хоть и не существующей, но очень правдоподобной страны. Инспектор заглянул внутрь. Развалившаяся на заднем сиденье Люба ему лучезарно улыбнулась и приветливо помахала.
   - Внучка посла, - пояснил водитель. – Развлекаться изволят. По-русски не понимает.
   - Счастливого пути.
   - И вам всего доброго.
   - Чё это я по-русски не понимаю? – возмутилась Любовь, когда флаер продолжил движение. - А, вот с защитным полем, ты прям совсем не засветился. С тем же успехом могли и удрать.
   - Могли, - согласился дядя. – Как-то глупо получилось.
   - Плохой ты шпион, и я не лучше.
   - Все мы примерно одинаковые. Нас этому не учили. Интересно, а как на их дорогах после дождя можно не замарать машину? Вот, асфальт, вроде, свежий. Правда весь, какими-то горбами и волнами, но целый без дыр. Значит, недавно положили, а ливневые канализации торчат выше уровня воды. Мало того, что это просто опасно – можно налететь в темноте, так и вода вся остается на проезжей части. Люди, которые ремонт дороги делали, в школе не учились? Думали вода вверх бежит? Как вообще так сделать можно было? С закрытыми глазами работали? А те, кто принимал, куда глядели?
   - В карман, наверное, - зевнула Люба.
   - А лежачие полицейские эти? – продолжал Александр, не обратив внимания на реплику племянницы. – По переходу между ними только на лодке плыть. А как людям переходить?
   Васька выскочила из подъезда в прекрасном расположении духа. Обошла аккуратненько по бордюру лужу, разливающуюся перед их подъездом после каждого дождя. Асфальт во дворе в прошлом году поменяли. Ливневку тоже заасфальтировали, а уклон к ней оставили. Теперь вода со всего двора стекается аккурат к их крыльцу, туда, где раньше была решетка ливневой канализации. Красота! До автобусной остановки пять минут. Ну, вот, переход опять утонул, придется переходить по полицейскому.
   - А-а-ах! – это, даже, не холодный душ. Это – ледяное грязи – водное цунами какое-то. Васька пораженно застыла, растерянно хлопая ртом и глазами примерно с одинаковой частотой и, почти, синхронно. Обидчика она заметить не успела: что-то большое и черное. Очень хотелось разреветься, потому что очень обидно. И в то же время рассмеяться, почему-то дико смешно. Истерика, наверное.
   Большой черный джип сдал задним ходом. Из него выскочили двое: парень и девушка. Парень сразу, еще на бегу, затараторил:
   - Девушка, простите, извините, я вас из-за куста не заметил. Вы как? – остановился перед Василисой, пристально с тревогой глядя в глаза.
   - Вопрос был риторический, - сообщила спутница парня. – И так понятно, что не очень. Если не сказать больше.
   - Вот, - почему-то ответила растерянная Васька и показала на переход. Незнакомцы обернулись в указанном направлении. По переходу гордо дрейфовал тортик, в прозрачной пластиковой коробке. Коробка не была герметичной, и грязная муть не спеша вползала внутрь, перемешиваясь с взбитыми сливками.
   - Я сейчас, - парень кинулся за тортом, который белым айсбергом покачивался на волнах.
   Не успел. Не большой автобус, видимо сильно торопился, даже не притормозил.
   - Теперь мы все знаем, как она, - девушка из джипа являла собой верх спокойствия и невозмутимости. – Хреново.
   - Ну, вам так и надо! А меня опять, за что?
   - За компанию, за встречу, за знакомство, - невозмутимая пассажирка джипа загибала пальцы. – Ну и, судя по тортику, в честь дня рождения. Или у тебя еще, какой праздник?
   Парень тем временем, сначала беззвучно сотрясаясь, а затем уже и в голос хохотал сидя на корточках у перехода, а грязная вода текла с него небольшим водопадом.
   - Дядька, ты чего?
   - Он погиб, - Саша трясся всем телом, сев на асфальт и не имея сил подняться.
   - Это понятно, погиб он после встречи с нами.
   - Нет, он совсем погиб, - Саша нашел силы и поднялся, повернувшись к девушкам. Торт аккуратно размазался по всей груди, а в центре, как орден, гордо торчала непострадавшая розочка из заварного крема. – Вот, все, что смог сберег. Девочки, слизывать будете?
   Васька прыснула первой.
   - Ну, хоть розочку съешьте, - закончил фразу Саша. Люба присоединилась к Ваське.
   Вроде всё. Посмеялись и успокоились, но стоило взглянуть на собеседников, и смех возвращался вновь. Так, давясь смехом, и разговаривали.
   - Дядька, тортик в домике был. Кожушок где?
   - Торт вылетел ко мне из-под автобуса, как серфингист, на гребне волны. А коробка, видимо, решила нас покинуть. Её автобус пленил.
   - А почему дядька? – спросила Василиса.
   - Понимаешь, - Люба таинственно понизила голос. – Это очень странная и запутанная история. Как-то так получилось, что мои дедушка и бабушка, его родители.
   И опять смех. Ведь даже уже не смешно совсем. Хотя, когда перед тобой стоит, глупо улыбаясь, мокрый, грязный мужик с кремовой розочкой на животе – смешно. Всё смешно.
   - Меня Люба зовут, дядьку Саня, - просмеявшись продолжила разговор Люба.
   - Племяшка, заморашка, - опять смех. – Тебя и звать не надо, сам придешь. А я, - добавил в голос томности. – Александр.
   Девушек порвало.
   - Ты не Александр, ты икебана, какая-то, - Люба уже рыдала.
   - Так вот ты какой цветочек, аленькай, — это уже Василиса.
   - А вас как звать величать, сударыня? – не смутился Александр.
   - Васька, - ответила, не переставая смеяться.
   - Василий? – на миг перестала смеяться Люба и прыснула с новой силой.
   - Василиса, - смеются все. – Ой, я же на работу опоздаю, - это, похоже, была самая смешная фраза.
   - Опоздаешь, ладно, а вот если в таком виде успеешь, вот это номер будет, - Люба сразу перешла на ты. – Так что? Так поедешь, или переоденешься. О-ох! – мимо пронесся автомобиль. – Решай быстрее, надо уходить от сюда. Поливать нас грязью уже стало доброй традицией этого места.
   - Это лечебная грязь, ух, как бодрит.
   - Саня, судя по твоему животу, ты больше склонен к траволечению.
   - Домой надо, - Василиса перестала смеяться и, опять прыснула.
   - Мы отвезем.
   - Правильно, облил девушку грязью. Куда ты теперь денешься? Будешь возить, как миленький. Дядька, а ты у нас изобретательный, оказывается. Надо же было придумать такой интересный способ знакомиться с девушками на улице. Сейчас вот и адрес узнаешь, и даже спрашивать не надо. Молодец! Ладно! Чего стоим? Вон машина, - Люба махнула рукой в сторону машины, из рукава вылетел камень. – О! Ну, хоть не песок. Так, что, Василиса, у тебя сегодня день рождения?
   - Да.
   - Это мы тебя здорово поздравили, ни когда не забудешь, - подошли к машине. – Садись вперед. Сзади я буду возлежать.
   - Ой, ребята, я же вам всю машину замараю.
   - Вась, милая, ты на нас посмотри, а! У нас же не водитель, а клумба кондитерская какая-то. Ты, рядом с таким замараем, ни чего замарать не можешь. Дядька, Замарай – прикольное имя. Давай я теперь буду так тебя звать?
   Ехать было недалеко, разговор во время поездки свелся к: «Туда. Туда. И туда» - при этом Вася дублировала слова рукой.
   - Вон, подъезд в углу, - Вася опять показала рукой.
   - Ага, - кивнул Александр и подъехал к подъезду.
   - Вот ничего у вас тут океЯн, - Люба по пояс высунулась в окно. – Замарай, ты девушку в лужу высаживать будешь?
   - Племяшка – замарашка, сейчас все будет, - Саша отважно шагнул в воду, обошел машину, открыл дверь. – Сударыня, прошу вас, - взял Василису на руки.
   - Не, ну, Замарай и есть, - воскликнула Люба, продолжая выглядывать из окна. – У нее же теперь твоя роза по всей корме размазана будет!
   - Упс.
   - Чего ты упскаешь? Иди, не стой, пока именинницу в лужу не уронил! Знаю я тебя коварного, начнешь сейчас розочки смывать. А не все девушки могут сломать руку смывальщика.
   Саша аккуратно поставил Василису на крыльцо, сам остался стоять в луже. Их глаза оказались на одном уровне, напротив друг друга. Так и застыли, глядя друг другу в глаза.
   - Отомрите, опоздаем. Сань, я, похоже, застряла.
   Молодые люди повернулись к машине.
   - Чего вы ржете, грязные людишки?
   - Сама, можно подумать, чистая. Любань, ты теперь так и будешь ездить. Интересно, а если дверь открыть, ты вместе с ней поедешь? Слушай, так я ж теперь могу нормальную воспитательную работу среди подрастающего поколения провести. Ты что предпочитаешь: розги, ремень или ладошку?
   - Я сейчас дверь отломлю и этой дверью тебе по башке настучу.
   - Она может, - сокрушенно кивнул Александр и обернулся к Василисе. – И вот что противно, она права. Опоздаем.
   - Ой, точно, - ожила Вася. – А у меня вот, - и, убрав волосы, показала, зачем-то шрам.
   Саша бережно провел большим пальцем по одному из лучей, а потом неожиданно, даже для себя, поцеловал прямо в эпицентр шрама. Зажмурился и втянул голову в плечи.
   - Дядька Замарай, ты перед тем, как девушку несанкционированно целовать сначала бы узнал левша она или правша. А то теперь стоишь и не знаешь, в какую сторону тебе уклоняться. Сейчас кааак получишь не по щеке, а прямо в нос. И будешь потом, как хрюшка с пяточком.
   - Зато не торчу из окна, как некоторые, которые у меня все-таки получат, по той части, что осталась в машине, - Саша открыл один глаз, Вася звонко засмеялась и убежала в подъезд.
   - Вась, - крикнула Люба вслед убегающей девушке. – Ты грязную одежду нам принеси, мы ее в порядок приведем. Замарай, отомри. Тебе еще сиденье для Василисы чистить и меня отсюда вытаскивать. Вот дед удивится, когда узнает, что старший сын нашел себе девушку Васю.
   - Ой, кто-то у меня по заднице все же получит, - Александр пошлепал по луже к машине.
   - Да, кстати, как меня спасешь, машину к подъезду передвинь, чтобы Ваське в брод не идти.
   - Ух, ты, - всплеснула руками бабушка, открыв внучке входную дверь. – Сама упала, или помог кто?
   - Люди добрые окатили, - засмеялась в ответ Васька. Потом, вдруг, остановилась и, серьезно глядя бабушке в глаза, добавила. – Ба, он меня поцеловал, прямо сюда, - ткнула пальцем в центр шрама.
   - Облил грязью, поцеловал, интересная последовательность. Хотя, не облил бы, так и не поцеловал. Проехал бы мимо своего счастья.
   - Ба, ну ты что?
   - А что? Как в мультике, случайности не случайны? На работу позвони, предупреди, что опоздаешь.
   - Начальство не опаздывает, начальство задерживается. Они меня отвезут, - ответила из ванной.
   Василиса умела собираться очень быстро. Через каких-то десять минут они уже ехали. Волосы у именинницы, правда, были мокрыми, но чистыми, чем не могли похвастать ее спутники.
   - Та одежда, которую мы грязью залили, выглядела как-то понарядней, - Люба оценивающе поглядела на Василису.
   - Та парадная форма, а эта повседневка.
   - Понятно, мы тебе весь парад порушили.
   - Какой торт купить? – спросил Саша, розочка на груди теперь сплющилась и размазалась.
   - Дядька Замарай, какой торт? Тортом не отделаешься. Облил девушку грязью, торт себе по пузу размазал, парад испортил. Давай полноценную поляну, в качестве компенсации. Вась, ты до которого часа работаешь?
   - Я на сутки заступаю, завтра до восьми. Ну и пока туда, сюда, смену передать. Часов в девять освобожусь.
   - Так это еще лучше! Сколько будет гостей?
   - Девчонки с работы и бабушка, четверо.
   - Не густо. Замарай, человек на тридцать надо организовать. Хотя с тебя организатор…. Сама займусь. Надо Викусю напрячь, пусть остальных наших организует. Лука Лукич, Женька с Алиной, принцесса. Слушай, тридцать может и не хватить. Ладно, разберусь.
   - Зачем так много? – обернулась к Любе Василиса.
   - Много? – изогнула бровь Люба. – Да, со мной граф Олдар здороваться перестанет, если узнает, что я праздник всего на пять человек устроила.
   - А кто такой этот граф?
   - Организатор праздников и народных гуляний при дворе короля Денсара. Мы тебе потом покажем, какие они настоящие праздники у нас, на Денсаре.
   - Вы меня в гости приглашаете?
   - Очень может быть, что на постоянное место жительства. Буду тебя теткой звать.
   - Люба!
   - Саша! Ты не красней и не злись. Я видела, как вы на крыльце стояли. Васька тебе понравилась. Так? Так. По морде тебе не дала, значит, ты ей тоже чем-то симпатичен. Не пойму чем, но, как говорится, на вкус и цвет. А времени у нас мало. Меня дома скотиняки мои заждались уже. И скучно мне тут, если честно. Так, что понравилась – хватай и беги! Я прикрою. Нечего рассусоливать и мелодрамы разводить. Не кино. По кинам у нас Вика специалист, а вы дилетанты не лезьте. 

4


   У КПП госпиталя, на стоянке стояли два автомобиля. Уже знакомый нам статусный «Гелентваген» и ничем не приметная ЛАДА «Гранта». Рядом двое молодых людей – явно выраженных иностранцев, в неузнаваемой форме, непонятного рода войск не известной страны.
   - Привет, - Вася подошла к Александру.
   - Василиса, это тот самый джентльмен? – спросила женщина лет сорока, капитан медицинской службы.
   - Да, это Саша.
   - Крутой пикапер? – вторая незнакомка слегка помладше, старшина.
   - Про меня я так погляжу, вы все наслышаны, - решил подать голос Александр. – Разрешите представить моего младшего брата. Лука Лукич, прошу любить и жаловать. Меня, кстати, тоже.
   - Вас Лука Лукич? – третья женщина, сержант.
   - Нет, нас любить и жаловать.
   - Но меня сильнее, все-таки я Лука Лукич. Лукич — это фамилия.

***
   Глупенько как-то. Не находите? Но вот в чем парадокс, а свой первый диалог в аналогичной ситуации помните? Все понимают, что надо что-то говорить. Завязывать общение, так сказать. А завязывать то и нечего. Вернее, не на чем. Нет никакой базы для общения. Говорить то чего??? А говорить надо! Вот и получаются такие беседы. Бессвязные и слегка глупенькие. Но куда без них?

***
   - Форма у вас странная, Лука Лукич, - третья женщина, сержант.
   - Флот королевства Тилен и Денсар.
   - Это где же у нас такое? – капитан.
   - Если от сюда по карте, то вниз и направо.
   - Как вы интересно трактуете карты, Лука Лукич.
   - Я навигатор, все-таки.
   - Какие-то вы слишком русские для иностранцев.
   - Потомки эмигрантов, - Лука решил, что пора завязывать этот никчемный разговор и перевел его в другое русло. – Сань, значит, я везу девушек в ресторан, а ты с Василисой за бабушкой, правильно? Тогда поехали, а то там Любка уже газует.
   - О, Лука Лукич, - сказала капитан, сев на переднее пассажирское сиденье «Гранты».
   - Можно просто – Лука.
   - Не охота просто, такое замечательное сочетание. Так вот, просто Лука, у нас с мужем точно такая же машина. Но вот внутри наши автомобили совершенно не похожи, ваш вроде бы даже слегка больше.
   - И даже не слегка, на полметра длиннее и на десять сантиметров шире. Эксклюзив. От «Гранты» только внешность, остальное все свое, самобытное.
   - А к чему такие изыски? Можно было сразу что-то побольше приобрести. И денег бы еще сэкономили.
   - Это, что бы ни привлекая лишнего внимания спокойно вести шпионскую деятельность. Вот вас сейчас напоим и выразведываем у вас все ваши тайные тайны.
   - Откровенность за откровенность – нет у нас, в госпитале, никаких тайн.
   - Ну, вот, такой прекрасный план провалился. Тогда просто поЕдем поедИм.
   С поисками ресторана решили сильно не заморачиваться. Заказали ресторан при отеле, в котором жили, дополнительно сняв несколько номеров для технических нужд и размещения пожелавших остаться гостей. Удобно. Цена вопроса никого не смущала и, если честно, не интересовала. В фойе отеля гостей встречала Любовь, Мозг ей сообщил, что подруги именинницы подъезжают.
   - Вау, Любовь Сленовна, - Лука с придыханием. – Шикарно выглядишь!
   - Дядька мелкий, я всегда прекрасна. Так, девчонки, вы Васькины подруги. Это не вопрос, можно не отвечать. Пусть в мундирах у нас сегодня мужики ходят, а мы будем королевами. Пойдем вас переодевать. За мной. Я сначала думала устроить бал в стиле XVIII – XIX века, но все эти юбки, кринолины, корсеты. Фу! Ни поесть по-людски, ни потанцевать, да даже под столом культурно не поваляешься. А вдруг возникнет такое острое желание? Не отказывать же себе любимой в этакой маленькой слабости только из-за неудобной одежды. Поэтому современная светская тусовка. Заходим, - открыла дверь в один из арендованных для технических нужд номеров.
   - Да, что б меня так грязью окатили! – восхищенно воскликнула старшина, остальные медики ее молчаливо поддержали, выражая свое согласие широко распахнутыми глазами.
   Вдоль одной стены висело несколько десятков, а, может, сотен платьев. Вдоль другой на специальных подставках разместилось просто сумасшедшее количество всевозможных туфель. А на столах перед окном всевозможные и не возможные аксессуары. Бижутерия. Сумки. Клачи, есть такое слово, я сам слышал, короче тоже сумки, но ИНЫЕ! Глаза реально разбегались, как у хамелеона. Да, да, милые дамы, именно на этого зверька вы больше всего похожи, попав в модный бутик, а если еще и распродажа. О! Вот мы мужики совсем не такие. Тряпки какие-то, тьфу. Вот инструменты. Оружие. Машины и машинки, вертолетики, солдатики, короче серьезные вещи. Я, тут, на днях…, ой, малость отвлекся, извините. Здесь же перед огромными зеркалами разместился мобильный салон красоты. Парикмахеры. Визажисты. Стилисты. А в углу, в мягком кресле сидел он самый, самый, самый модельер страны и ближнего зарубежья, как полководец, взирающий на свои войска на поле брани. Брани не было, значит на параде. Он принимал парад своих изысканных войск.
   - Систер, - обратилась Люба к кому-то из девушек. Одна обернулась. – Знакомься, подруги нашей именинницы.
   - Ой! А вы же актриса! – воскликнула, кто-то из подруг, а может все сразу, трио.
   - А, Вика, с тобой девушки, смотрю, уже знакомы. Звезда.
   - Есть немного. Так, девчонки, не тушуемся. Тут все свои. Проходим, выбираем, примеряем. Примерочная в соседней комнате. Это Юля, наш стилист, она поможет с выбором. Аня и Ася – парикмахер и визажист. Сейчас они освободятся, подходим по одной, наводим красоту.
   Девушки уже освободились и, отступив на шаг назад, с чувством удовлетворения любовались своим произведением, отражавшимся в зеркале. Модель тоже встала перед зеркалом, повернулась так и этак. Принцесса Силести выглядела просто восхитительно. Монифик, как говорят, не помню кто, но они так точно говорят. Когда принцесса отошла от зеркала, выйдя на середину комнаты, Виктория и Любовь сели в глубоком реверансе.
   - Девочки, это действительно необходимо? – спросила Силести на денсарском языке, лучезарно улыбаясь. Ее голос звенел как серебряные колокольчики. Мелодично и очень красиво. – Мне, как то, неловко.
   - Силести, - ответила Вика также на денсарском. – Земляне любят всю эту мишуру. И, вообще, не порти шоу.
   - Как скажешь, ты у нас главная, тебе виднее.
   - Тогда разреши нам встать.
   - Да, а то у меня платье узкое, попе очень неудобно, - присоединилась к разговору Люба.
   - Сестра, ты резких движений, главное не делай, а то платье по шву может лопнуть. Попе точно станет удобней, неудобно будет тебе.
   - Что же ты меня смешишь, зараза, в такой щекотливой ситуации. Силести, поднимай нас, а то держаться нету больше сил.
   - Девочки, они же не поймут, что я вам сказала.
   - Не важно, - ответила Вика. – Что не поймут – додумают. Успех любой постановки всегда зависит от всевозможных мелочей, формирующих полет мысли зрителя. Главное направить полет в нужную сторону.
   - Хорошо сказала, а у меня уже платье трещит, - опять поддержала разговор Люба. – Силести, милая не томи. Помру ведь.
   - Прошу вас, Дамы, встаньте.
   - Видишь и все всё поняли, - сестры с облегчением, особенно Люба, выпрямились. Люди вокруг не очень понимали, как им себя вести. Не часто простые земляне общаются с лицами королевской крови. А Вика продолжила. – Как тебе наряд?
   - О, он просто прекрасен. У нас на Денсаре такого нет.
   - Мы в курсе, - согласилась Люба. – На Тилене тоже нет. Красиво, удобно, функционально, но не модно – это есть. А вот то, что модно не очень удобно, но как здорово! Этого нет. Жаль.
   - Вот тот мужчина автор всего этого великолепия, - Вика указала глазами на самого, самого модельера. - Я думаю купить всю эту коллекцию, а то с модой у нас как-то не очень. А хочется.
   - Ой, как хочеЦа, - вздохнула Люба. – Даже мне, хоть я такая не модная.
   - Силести, подойди к нему, скажи, что ни будь.
   - Вика, а что сказать? Я не знаю.
   - Не важно, хоть стишок расскажи, главное улыбайся, а я переведу.
   Подошли. Модельер поклонился, как умел, слабое у большинства граждан придворное воспитание, поклониться толком не умеют. Силести поведению принцессы крови была обучена. Весь вечер Виктория ее натаскивала. Юная денсарская наследница престола поприветствовала короля моды соответственно ее статусу, по земным меркам и рассказала, как и было рекомендовано, детский денсарский стишок.
   - Ее высочество выражает свое восхищение, - Вика профессионально владела актерским мастерством, даже не улыбнулась. Люба отвернулась, чтобы ни выдать борьбу со смехом.
   - Что дальше? – спросила Силести, продолжая улыбаться и обращаться к модельеру.
   - Ее высочество приглашает всех на праздничный обед в честь дня рождения Василисы.
   - Да? – удивилась Силести. – Можно я уйду, а то так трудно не смеяться?
   - Вот поэтому у нас и нет всех этих условностей на каждый день. Очень сложно воспринимать все это серьезно в обыденной жизни. Но некоторые ритуалы у нас тоже сохранились, например: вручение меча, посвящение в рыцари. Это же важное событие в жизни человека, но нельзя себя постоянно вести как на торжественной церемонии. Глупо и смешно для нас, а для землян нормально, - ответила Вика по-денсарски и продолжила по-русски. – Ее высочество удаляется к себе.
   Люба с Викой опять погрузились в реверанс, остальные тоже попытались что-то такое изобразить. Получилось так себе. Не получилось. Они же не тренировались весь вечер под руководством опытного балетмейстера, как денсаро – тилеанские сестры.
 Силести вышла из комнаты.
   - Кто эта Дюймовочка? - спросила кто-то из подруг именинницы.
   - Старшая внучка нашего короля, - ответила Люба, выходя из реверанса. – В очереди на трон она вторая, сразу за родителями.
   - А вы?
   - А мы в другой очереди.
   Подруг виновницы торжества взяли в оборот кудесницы красоты. Военные медики не возражали и не скрывали восторга, выбирая наряды от кутюр. У Вики зазвонил телефон.
   - О, дед звонит, - сообщила она, Люба вопросительно изогнула бровь. У деда телефона отродясь не было, и звонил он все больше ркандрам. Да и улетел он уже. Вика довольно долго разговаривала с кем-то или чем то, а, скорее всего, сама с собой, по денсарски, а когда закончила, перешла на русский. – Валентин, почем продашь свои произведения? Велено закупить побольше образцов Высокой моды. Я уверена, что твои подойдут, как нельзя лучше. Ее Высочество в восторге, она уже позвонила деду.
   - А, суду все ясно, - хмыкнула Люба. – Балует король внучку. Я так понимаю, наш дед довел до тебя волю короля?
   - Люба.
   - Да, систер.
   - А где Алина с Женькой?
   - В теплом море барахтаются, обещали успеть.
   - Так еще и нам надо успеть Алину нарядить. Да, девочки, вас всех тоже пригласили, так что про себя не забываем, наводим красоту, наряжаемся. Валь пойдем в другой номер. Надо обсудить условия закупки Денсаром твоих произведений. Ты не просто художник – ты волшебник красоты, если это не военная форма.
   - Согласен, Виктория, форма не мое, моей фантазии тесно в узких рамках устава, а во всем остальном продолжай, не останавливайся. Я очень люблю, когда мне говорят правду вот так, прямо в глаза.
   - Скромняга. Деду нашему ты бы точно понравился.
   - А кто у вас дед?
   - Герцог, или, что-то такое, по-вашему, - стала загибать пальцы Люба. – Адмирал, Хранитель, еще раз Хранитель, командующий флотом, потом много всякого по мелочи, - Люба несколько раз веером согнула и распрямила пальцы на обеих руках. – Ну, и друг короля, названный отец зятя короля, почти родственник, короче.
   - Так вы получается герцогини?
   - Нет, бабушка герцогиня, мы герцогиньки.
   - Герцогинушки, - усмехнулась Вика. – Ухнем. Пойдем, Валь, время – деньги и оно не ждет. Чую нас скоро родители домой загонят.
   - Это да, загулялись мы что-то, - согласилась Люба.
   Именинницу провели в отель по-тихому, через служебный вход, так, чтобы никто не увидел. Гости уже находились в ресторане, когда Василису завели в гримерку. Скучно гостям не было. Встретились все находившиеся в этот момент на Земле тилеане, им было о чем поговорить. А земляне не могли скрыть восхищения и удивления – такое количество звезд, собранных в одном месте, по случаю дня рождения обычной медсестры. Невероятно.
   - Для тебя у нас все самое лучшее, - сообщила Люба Василисе, заводя ее в номер. – Сегодня ты королева! Порази всех.
   Вася потрясенно любовалась платьем, которое прятали в смежной комнате, что бы гости ни увидели. И тут в дверь тихонечко поскреблись.
   - Войдите, - крикнула Люба, закрывая дверь в смежную комнату.
   - Вот, - в приоткрытую щель всунулся смущенный Саша и протянул начищенную и отутюженную форму. – Парадка, праздник же.
   - Ой, дурак ты, дядька, - сокрушенно покачала головой Люба. – Ой, дурак!
   - Почему?
   - Ноу коментс, иди лучше в ресторан, развлекай гостей. Стой. Форму куда понес? Давай, пусть тут повисит.
   Когда дверь закрылась, Васю усадили перед зеркалом.
   - Слушай, ты эту красоту носишь из любви к прекрасному? – Люба придирчиво разглядывала отражение Василисы в зеркале.
   - Этот шрам нельзя убрать. Это я как медик говорю.
   - Можно, это я как ветеринар точно знаю. А сегодня давай его просто спрячем. Вот крем. Нанеси, через пару минут видно не будет, а когда тебе макияж наведут, сама найти не сможешь.
   Финальные штрихи образу королевы бала наносил сам маэстро. Одних диадем перемерили более десятка.
   - Здесь важно все, каждая мелочь, - наставительно говорил он. – Ну, вот! Образом я доволен! Теперь аромат. Для сегодняшнего праздника предлагаю вот этот эксклюзивный букет. Оцените, девочки, - дал понюхать пробник всем собравшимся. – По-моему идеально для нашего случая. Сочетание утренней свежести и вечерней томности. Да. То, что надо.
   Гости встречали виновницу торжества в фойе, у лестницы. Грянула музыка, аплодисменты, крики «поздравляем». Александр ожидал королеву, поднявшись на несколько ступеней навстречу. Красивый, в парадной форме, но Василиса видела только его глаза. Потрясенно – восхищенные глаза. Так на нее еще никогда не глядели!