Железо ржавеет

Виктор Матюк

Железо ржавеет

Железо ржавеет, не находя себе  применения,
Когда нет  в душе вдохновения, тогда из-под ног уходит земля,
Там моя основа, там моя стезя, когда гниёт стоячая вода,
Безмолвствую я, сидя у степного ручья, вода на холоде замерзает, 
Сизый туман долу оседает, никто своего конца загодя не знает!
Ум чахнет тогда, когда гниёт вода, а душа, стеная и ворча,
Останавливается у ручья на час иль два, дабы не вылететь из трубы!
Уже сожжены все мосты, исчезли с глаз придорожные столбы,
Только облако из мишуры и отблеск путеводной звезды
Будоражит думы мои, они таятся вовне, прижавшись к грудине,
Обжигают пламенем спину, и вдруг память ненароком
Оказывается в краю далёком, воспоминания набрасываются на неё скопом,
Чтобы душа не смогла бороться с каждым пороком! Ну, с богом! Впереди не жизнь,
А суета сует, куда-то смысл бытия исчез, тьма затмила яркий свет, здесь источник бед,
Опадает первоцвет  у раскрытого настежь окна, вспенились былые времена,
Слава в руках труда, умирает надежда и возникает пустота, даль не видна,
На берег крутой набегает девятибалльная волна, уходят годы бытия, бог весть куда,
Их бы вернуть, но нельзя! Сколько пережито греха, сколько выпито вина,
Ни одна судьба не была так низведена, как та, что уселась на край письменного стола,
Ей нравится скрип писчего пера! Она ещё вчера купалась в брызгах серебра,
Распустила паруса и ушла на вольные хлеба, ей мешала седина и ограничивали права
Строки из творческого письма, судьба едва волосы на себе не рвала,
Что-то писала при свете ночника, закусив удила с обидой и горестью ушла,
Убрав леера, взглядом обвела с детства знакомые места,
Но со стола остатки пищи не убрала, дверь не хлопнула,
Кулаком по столу не грохнула, проявила такт к звучанию авторских фраз,
И выставила себя напоказ, сделал вираж, попыталась старую икону поцеловать,
Но не смогла сделать уверенный шаг, пошатнулась, как баба на сносях,
И ушла, бог весть куда, после неё осталась только едва мерцающая свеча!
Вред приносит она, хотя на вид мила и стройна, умеет подобрать слова
И высказать собственную мысль, весь смысл её речей
Не затрагивает сущность высоких идей, если хвалишь её,
Она дарит тебе тепло, если порицаешь, с огнём в прятки играешь!
Она не карает зло, лишь способствует, чтобы оно пышно расцвело,
Сделав дело своё и скрытно восвояси ушло! Быть с рядом, хуже пытки,
Зато она вскрывает наши общее ошибки, с первой попытки поз звуки скрипки
Не без иронической улыбки дарит солнечные блики, помогает великим вершить события,
Однако она – не моя раба, а я – её покорный слуга! Без хвастовства и лишней спеси   
Почтительно грешник шагнул к очнувшейся от сна никем не признанной поэтессе,
Она всё ещё в процессе постижения азов творческих наук,
Ей можно было отбиться от авторских рук, но надо делать крюк,
Пробираясь среди нехоженых лощин, добираясь до глубин высоких истин,
Из-за тонких паутин и не столь радостных картин она находит множество причин,
Дабы отвлечь от себя чужие взгляды, но возгласы из толпы мощны и сильны!
Как не суди, как не ряди, ей выбирать из своего челяди автора того,
Кто очень легко входит в её грешное естество в виде строк и рифм,
Её жизнь похожа на прелестный и звучный миф, там нет  истин святых,
Над ними смог завис, а белокрылый сизиф, голову судьбе вскружив,
Автора позором клеймит, он никого не пощадит ни за внешний вид,
Ни  за неоплаченный кредит доверия, вокруг нас царит тьма недоверия!
Рушится империя из мыслей и слов, слышен крик падающих со скал огромных орлов,
Прошлое не оставляет заметных следов, лишь бряцание оков доходит до размягчённых мозгов,
Чтобы вновь и вновь натравить подзаборных псов истину и всеобщую любовь!
У дерзкого пришельца вот-вот разорвётся больное сердце, на него жалкую поклажу обрушив,
Судьба из него едва не вывернула наизнанку душу, оскорбляя и святым крестом осеняя,
Принцесса ночная, даже засыпая, не умолкает ни на миг, её слова внимания, старик
Нахмурил морщинистый лик, он росточком не велик, на шее висит огромный кадык,
Он хрипит и сипит, когда душа болит, а сердце плачет, никто его судьбу уже не переиначит!
Он не просит совета ни у кого, изредка хлопочет за врага своего,
Но не приводит разумных доводов и, в конце концов, дело доходит до судов!
Ночной покров скрывает мгла, не от великого ума душу обуяла пустота,
Нет ни дыма, ни тепла, не видно даже тлеющего костра, он горел ещё вчера,
А сегодня здесь – тишина! Прошлое вороша, память через терны прошла
По острию ножа, добралась до скверны, затронула чувства правоверных,
Исполосовала нервы толпы, рознь не смогли смыть проливные дожди!
Остались только жалкие строки от письма одинокого и ветхозаветного старика,
Поступь его ума была наивна и легка, любая строка обретала и силу и мощь.
Она могла в краткий срок изменить собственный слог, только бы бог, придя в сознание,
Заметил глаз сияние даже в многолюдной толпе! В краю далёком люди уживаются с пороком,
Не моргнув ни глазом, ни оком идут по безвестным тропам, мчатся галопом,
Едут автостопом, чтобы за очередным поворотом Музу по плечу похлопать!
Дым и копоть вокруг, здесь главенствует искус, заставить память стонать и цыганить у неба
 Корочку чёрствого хлеба, речь не идёт о каплях холодной влаги, они остаются на клочках бумаги,
Но то, что недоступно глазу, не будет сразу приобщено к всеобщему показу!
Мне бы запастись терпением и с прежним рвением бороться с искушением,
Но сил и мощи нет, я не вправе приказывать яви отметать печали по сторонам,
Давая волю фразам и словам! В чаду пиара пришло время всеобщего угара,
Дело дошло до скандала, но кошмара избежать удалось, из толпы брошена кость для собак,
Этот факт был в поле зрения местных зевак, им плевать на чёрный катафалк,
Их не испугать, им нужен аншлаг, чтобы продавшись за пятак, вровень встать
С былыми временами, пройтись уверенными шагами знакомыми с детства местами,
Остановившись на временный постой в златоглавом храме, захочешь прильнуть к кресту,
И в полной мере на себе ощутив пустоту свершённых дел, постигнешь незримый предел
Покинутых душ и тел, ты – жив и цел, хотя остался не у дел! Никто не посмел указывать тебе,
Как странствовать грешнику по богом забытой земле, направляясь к путеводной звезде!
Страданье не облегчает муки, даже чарующие звуки напоминают о долгой разлуке,
Хотя в душе и в теле ещё теплится юношеское веселье, живёшь, как в борделе,
Отдаёшься творчеству всецело, пишешь строки на бумаге белой, а потом несмело
Делаешь шаг влево, и всё, что за ночь накипело, выплёскиваешь на страждущее тело!
Язык ржавеет, не находя применения, душа долготерпения, а плоти подавай наслаждение,
Нет толка от гомона воли, нет прока от судьбы и доли, только по воле небес
Ниспадает усталость с телес, проявляется к творчеству неподдельный интерес! 
Без него в голове гуляет ветер, исчезает добродетель, бог тому свидетель,
Только душа одна готова к жизни новой, а авторское слово ищет обрамления святого,
Чтобы под покровом суеты прочь уйти от душевной пустоты! Не суди и не судимым будешь,
Если об этом позабудешь, Прометеев огонь для себя никогда не добудешь!
Всё же совесть по ночам душу и плоть гложет, что-то разум до утра тревожит,
И страхи тут же множит, бог грехи итожит, день прожит и хорошо,
Почто себя винить за изношенное пальто, протёртое до дыр,
И несуразную жизнь, она на тонкой нити весит и трепещет на ветру,
Ближе к утру весь мир на себе пороки ночной жизни сполна ощутит!
При встрече с нею многоголосая толпа готова броситься любви на шею,
Живу, как умею, часто мою шею и балдею, когда строка ветхозаветного старика 
Сопутствует идее, чем она скорее воплощается в жизнь, тем сильнее проявляется смысл:
Себя и Музу научить толпу боготворить, всего сложнее и труднее безвольно жить
И в одиночестве по пустырям промозглыми ночами бродить и мозгами не шевелить!
Подобно дуралею, предавшись бессмысленной затее, по пустынной безлюдной аллее брожу,
От холода дрожу, грущу и ропщу на рок и судьбу, откашлявшись немного,
Взираю строго и со стороны на свои думы, мысли и былые мечты,
Душа требует тишины, общение – простоты, но выжить без толпы не сможешь ты!
Уйдёшь в себя, не найдёшь ни края, ни конца, лишь прибегнув к помощи Творца,
Осознаешь до конца, что твоя стезя была предречена к тому,
Чтобы дать свободу естеству, найти заповедную тропу к словесному мастерству тяжело,
Но коль бог тебе на память талант оставил,  и он на твоём троне долго правил,
Позаботься об истине и благородстве, если хочешь,
Поцарствуй в пределах маленького государства,
Раскинувшегося в пределах жизненного пространства!
Хоть оно не велико, его голос слышен далеко, без мытарства и лукавства
Не проходит ни одна молва, лишь победа яви сможет к памяти что-то прибавить,
И пока ладан в душе горит, ты можешь жить и творить так, как совесть велит!
Никто не забыт, ничто не забыто! Для творчества нет лимита, его окружает неугомонная свита
Из выражений и слов, если ты готов снять с них таинственный покров, не ищи себе врагов,
Этот мир суров, город мастеров создан для богов, а для нас – любовь и страсть,
Но уже вырыт ров из строф и слов, проповедующих таинственную страсть и любовь!
Ветра посвист напомнит грешнику про возраст, и тут же раздастся не громкий возглас,
Вылетевший из груди: «Время никогда не торопи, дни, прожитые в любви,
К звездам вознеси, судьбе вопреки свой жизненный путь пройди, прижав голову к груди,   
Свои уста крепко сожми и лишний раз не вступай в спор с роком и судьбой,
Иди по стезе прямой, чтобы в дымке голубой твой разум хмельной погрузился в вечный покой!
Промчались годы, как вешние воды, и ты можешь вспомнить чудное мгновенье перед тем,
Как предавшись забвению, без сожаления вновь встать на тропу нового перевоплощения!
Боль же напоминает о смерти больше, чем кошмар, творящийся в страждущей душе!
Он повторяется год от года, ему способствует ненастная погода, разум в стадии развода,
Он не принадлежит состарившему мужу, он небу служит и выплывает наружу в холод и в стужу!
Он мне мил и дорог, потому что без всяких отговорок повторяет слово в слово,
Что ему ничего не надо от таланта чужого, уста глаголют, мысли неволят,
Небеса благоволят, но жизнь превращается в кромешный Ад!
На глазах лишь горькие слёзы блестят, а слова, сказанные невпопад,
Куда-то летят и летят и назад возвращаться никак не хотят!

г. Ржищев
20 марта2021г.
7:40