Друг

Галина ошарашенно сжала в руке трубку телефона,  после разговора с подругой осталось неприятное послевкусие. С трудом облизнула пересохшие губы. Ее  оскорбили до глубины души, ей четко дали понять, что в ней не нуждаются.

В кровь уже выбрасывались гормоны, сейчас они полностью завладеют ею мозгом и она потеряет контроль...надо сопротивляться, взгляд метнулся на тумбочку.  Трясущимися руками, схватив пузырек, пыталась накапать себе успокаивающее, но было уже поздно, приступ неотвратимо поглощал ее тело, подчинял своей разрушительной силе. Через пару минут ей уже хотелось рвать и метать..убить, убить...она сначала сама испугалась этой мысли, но только на мгновение. Сознание буквально взбугрилось какой-то темной массой, заполнило уши плотными пробками, пеленой повисло на глазах и пыталось вырваться через горло шипящими звуками...

- Что она себе позволяет? -  уже, ставший привычным голос звучал в ее голове.

- Да, знаю я, знаю..она дура, просто дура, - Галина стучала телефоном себе по коленке, не чувствуя боли...- Да она ни в какое сравнение не идет со мной, строит из себя непонятно кого...- повернувшись, она увидела, что подруга сидит рядом с ней на диване.

- Как ты здесь появилась? - Галина ошарашенно смотрела, не веря глазам. А Лариса молчала,  улыбаясь.

-  Ты смеешься надо мной?

-  Нет, восхищается, - съязвил голос

- Я не позволю себя унижать, ты меня поняла?

Лариска рассмеялась. Дерзко тряхнула копной своих рыжеватых волос и попробовала встать.

- Да она тебя игнорирует, - голос прозвучал с издевкой, - а ты терпи дальше..

- А я не буду, сколько можно? Сейчас ты мне за всё ответишь - руки, откинув телефон, потянулись к  шее женщины, та не успела даже отшатнуться от неожиданности, уже испуганно, как кролик, смотрела на Галину, и вот уже пальцы чувствуют напряженную жилку под тонкой кожей, пульсирующую в страхе..

- Что?  Боишься? Да ты не бойся, я ласково, я ласково... знаешь, с вами так и надо поступать, только так...- а руки сжимаются всё сильнее, где-то в голове возбуждается центр удовольствия, черт возьми, как это приятно, глаза рассматривают бледнеющее лицо, начинающиеся округляться глаза..

- Эко тебя пучит.. ну, что? Хватит? На колени, я сказала, на колени...- Галина резко отбросила руки, толкнула Лариску в грудь.

 - Проси прощения...ты хоть понимаешь, какое ты ничтожество по сравнению со мной...- руки тряслись от напряжения, от головокружительных эмоций,  голова запрокинулась от смеха, - Я могла тебя убить, но не буду руки марать, я выше всех вас, я лучше всех вас...я буду стоять и наблюдать за вами, такими жалкими, да разве ты можешь меня понять? Ты же червяк против меня, ты тупа, непроходимо тупа..

Она попыталась взглянуть в глаза подруги, надеясь увидеть там раскаяние...но.. рядом было пусто...не веря своим глазам, недоуменно покрутила вокруг головой, лишний раз убедилась что в комнате никого нет..

- Как же так? Только что была здесь! - подумала растерянно.

Спокойно тикали часы на стене, на диван вспрыгнул кот, начал тереться о коленку, затарахтев, как трактор. Обесиленно привалившись к спинке дивана, начала приходить в себя, постепенно ужасаясь своим мыслям.

- Что это со мной? Почему так происходит? Всё воспринимаю с такой агрессией. - руки еще тряслись от пережитого. Она с тоской думала об этих приступах, которые в последнее время все чаще испытывала...

- Что- то надо делать...иначе сойду с ума..уже готова убить человека. Она поежилась. - Когда это началось? Не после того случая, как однажды они с мужем отравились угарным газом?

Она вспомнила, как на ночь закрыла заслонку в печи, на тот момент они только переехали и на окраине города снимали домик. За полночь, чудом проснувшийся муж, сам еле живой, успел ее, уже бесчувственную, вытащить на порог дома, где она долго не могла прийти в себя. После этого начались головные боли, со временем она заметила, что начала меняться. Веселая, добрая хохотушка Галка постепенно умирала в ней, замещаясь непонятной озлобленной субстанцией. Она похудела, лицо покрылось морщинами. Всё перестало радовать. Даже некогда любимый муж, дети... Работа, на которую она  раньше летела. Да, что там говорить, весь мир стал раздражать. А потом пришли эти приступы неконтролируемой ярости. Поначалу, худо-бедно, она с ними справлялась. А потом  даже не могла вспомнить, что она творила в эти минуты. Ей потом рассказывали, она не верила. - Да вы все с ума сошли, чтобы я такое сказала, чтобы я такое сделала? Вам лечиться надо, вы сами больные - шипела со злостью. Постепенно круг знакомых сузился,  подруги тихо слились, вот, и Лариска, хоть и жившая далеко,  и та отказалась от общения.

Однажды она встретила их,  своих давних подруг Ларису и Олю в областном центре, когда - то вместе учились в одном институте, с Лариской вообще были, как сестры, и ужаснулась разнице между ними и собой. На их фоне она выглядела, как старуха. Лариска же сияла молодостью и лучилась хорошим настроением. Олька та хоть всегда была красавица, не так и вредно. Галину уязвило такое отличие, она придирчиво выспросила подруг о житье-бытье и долго не могла потом успокоиться. После еще как-то  судьба их сталкивала нос к носу с Лариской. И каждый раз Галина чувствовала нарастающую непрязнь к подруге, ей неизменно казалось, что Лариса успешнее, чем она в жизни, и это ее сильно бесило.

И вот очередной разговор с подругой. Как же он выбил ее из колеи. На негнущихся ногам прошла в ванную комнату. Холодной водой побрызгала себе в лицо.

- Может ванну принять, - мелькнула мысль...- И сразу утопиться, - криво усмехнулась, - это самое лучшее, что нужно  сделать, а то не дай Бог, доведу себя до греха, а к тому всё идет...

Вот далась же ей эта Лариска. Зачем себя с ней постоянно сравнивать?  Ну и что, что учились раньше вместе, были подругами, сколько времени уже прошло? Лариска училась хорошо, но всегда дурой была, только что памятью своей выезжала, а, вот,  Галинка, упорством и трудолюбием всего добивалась. Лариска один раз прочитает, а она -  десять, только никто это не замечал, не ценил...
..А мужа - то, мужа какого себе Лариска нашла, самого что ни на есть задрыпанного, вот, уж, от души она посмеялась над подругой.  Дура она и есть дура, даже выбрать не могла путевого. А еще страшный какой!  У нее то Сашка -  красавчик, девки без ума от него, так и норовят из-под носа увести, да только она не волнуется  ни граммочки, знает, от таких, как она, налево не ходят. Это Лариске муж изменяет. Конечно, изменяет. Как пить дать. Лариска не признается, но она все-равно уверена.. Сейчас муженек в какой-то крутой компании работает. Как только таких туда берут? А эта  фифа салон красоты открыла. Потому и выглядит хорошо. Сначала сама работала, ой, да сказать всё можно, она и работать - то толком не умеет...

А ведь как она Лариску жалела всегда, ..нет, та, конечно, никогда не жаловалась, но бабье чутье никто не отменял, уж она то знала, как Лариска несчастна, вот и сочувствовала, а она, эта мымра, каждый раз то в костюме красивенном, то на новой машине...как это понимать?  Да только, как насмешку...Посмотрите на нее..она разочаровалась.. она сожалеет, .. общаться больше не желает.. Приехали.. остановите землю, я сойду..

От злости она пнула Барсика с дивана. Тот возмущенно замяукал, перепрыгнув на кресло. Муж был на даче.
С весны уезжает, бежит от меня..знал бы, как сам мне надоел. Проку нет никакого. Мать права оказалась, с лица воду не пить.
А ведь еще молодой, по выслуге ушел. Мог бы и на работу устроиться. Ну, и что, что инвалидность? Навоевался он, видите ли, хватило с него горячих точек. Подумаешь, квартиру получил. Пенсия достойная, какая она на хрен достойная? Жрать каждый день хочется. А у него теперь  хобби, сад развел. А яблочками сыт не будешь. Инвалидность головного мозга, вот, что там на самом деле. 

Вот и приходится крутиться самой, днем на основной работе, вечером на  подработке.. как же она устала, кто бы знал, как она устала...то детям образование, то жилье, то с внуками помочь ...они то хорошие у нее, сами уже работают, старший сын квартиру в ипотеку взял, быстро расплатился, от ее помощи отмахиваются, но, а как без нее, без матери, у кого опыта жизненного больше? Да и  контроль нужен постоянный.. Сноха эта - недотепа круглая, ничего не умеет, не успевает, а как наряды, так ей подавай, ей надо, знаете ли, отдыхать от домашней рутины, выйти на люди, а где она уморилась? С детьми что ли устала? Так, и у меня их двое было..И экономии надо учить, а то всё купим, купим..банки им не нужны, картошка не нужна, это ж прорву денег надо потратить, чтоб столько продуктов купить.. это еще ладно, а то вообще в кафе идут обедать.. А сын за нее заступается, мать теперь для него подешевела..
И так всю жизнь, одна проблема сменяет другую..хорошо Лариске, попробовала бы она двух сыновей вырастить нормальными людьми..

- Ха, ха, ха...у Лариски тоже сын, ну ты, мать, даешь!

- Да, ладно тебе, один же, остальные - дочери. Она тяжко вздохнула. Всё, дошла. Разговаривает сама с собой.

Сон был тяжелый, всю ночь металась. Встала, под глазами темные круги, в зеркало и смотреться не стала.
Наскоро собралась на работу, перекусив на ходу бутербродами. По дороге ее обрызгал грязной водой из лужи проезжавший мимо лихач. Хотелось догнать и опять появилось желание убить. Настроение ухудшилось. С коллегами мрачно поздоровалась, не глядя в глаза.
После планерки в бухгалтерию стали заходить специалисты, вот и инженер по ТБ, Седой Юрий Иванович, которого все за глаза звали по фамилии, заскочил. Добродушный, улыбчивый, неунывающий мужчина  нравился всем в коллективе, постоянно сыпал шутками- прибаутками, у него наготове всегда были свежий анекдот и комплименты для женщин.  Галина Петровна никогда ему не улыбалась. Все знали о их противостоянии, правда, не понимали, почему бухгалтер по зарплате так взъелась на Седого.  И только завотделом кадров Наталья Карловна, частенько заходившая в бухгалтерию по делам, интеллигентная, пожилая женщина, подрабатывающая на пенсии, которая не столько нуждалась в деньгах, а сколько в живом общении, хорошо прочувствовала Галину Петровну.

- Зависть, девочки, зависть...вот причина всего...- как-то раз она озвучила свою точку зрения. - Несчастная она, эта Петровна, отчаянно завидует всем, вот сердце и ожесточилось. Не ценит, что сама имеет. Бедненькая, жалко мне ее...так и жизнь пройдет, и ничего хорошего не запомнит..

- Ооо...Юрий Иванович, вы сегодня в обновке?
- Да, девочки, моя Ниночка связала, - похвалился тот с гордостью за супругу

- Петровна, а я к тебе, - Седой подошел ближе. Там что- то с моей зарплатой  ты напутала, получил как-то маловато.

- Что? На букет зазнобе не хватает? - съязвила Галина. Ни одной юбки не пропустит, а жена ему джемперки вяжет, - подумала неприязненно

- А хоть бы и так. Букет само собой, да только в моём возрасте несерьезно одним букетом отделаться, тут подумать надо, чтобы любимая женщина была в восторге, - он подмигнул молодым девчонкам, сидящим за соседним столом. Те дружно засмеялись.  Все знали, как Седой обожает свою жену, зазнобами там и не пахло, и в этом месяце у супруги был день рождения.

- Смеются.. от змеюки, - Галина недобро подумала про коллег.

- В восторге! Любимая женщина! -  с презрением повторила про себя, передразнивая Седого. Ее прямо крутануло от таких слов.

Она вспомнила, как мечтала о простеньком ожерелье из агата, но всё как-то не могла его себе позволить. Всё детям, внукам. И ругалась на мужа, когда он пытался сделать ей подарок.  А недавно приехала в гости к сыну, а тот купил детворе по радиоуправляемой машине в подарок, она даже онемела на несколько минут от потраченной на игрушки суммы, а ведь то ожерелье и стоит всего пару тысяч, выходит, для них это так, ерунда, мелочь...почему же я не могу на себя потратить эти жалкие деньги? ...

Она тогда, было, обрушилась на сына с критикой, - Я же всё вам и вам. Себе лишнюю копейку оставить не могу. А ты транжиришь налево и направо.

- А он ей так спокойно: -  Мам, за  свои купил. А помогать тебя никто и не просит, сами справляемся, я тебе уже много раз говорил, не нужна нам помощь, займись собой, да отца подлечи.

Бессердечные, не ценят, не понимают...она ж всё для них, а что в ответ?

- Мам, я в своей семье  хочу быть хозяином,  сам хочу планировать наш бюджет, надоело спрашиваться у тебя, надоело смотреть, как отца унижаешь всю жизнь...в моей семье такого не будет, поэтому и жену выбрал спокойную и добрую, а не тупую, как ты любишь говорить - ...вот так и сказал..убил наповал, можно сказать...

Ладно, отвлеклась..что тут у нас? Ааа...Седой..Не глядя на него, с недовольством, - Все я начислила правильно. Даже проверять не буду. - и демонстративно начала набирать какой-то номер на телефоне, давая понять, что разговор закончен.

- Хорошо. Я тебя услышал.-  Седой спокойно развернулся и вышел, опять пошутив с кем- то по дороге.

В голове что-то забулькало. Потерла виски. Да, она намеренно срезала зарплату Седому. Почему? Да бесит он ее своими улыбками, своей любовью. Этакий вечный счастливец. А тут жизнь на нервах, как на струнах играет.  Надеялась вывести из себя этого женолюбца, а он даже не разозлился. А так сейчас скандала не хватает. Высказала бы ему все, что хотела. Ух, как же она ненавидит всех мужиков.  Душить их еще зародышами надо . А жена у него обычная дура. Даже жалко ее. Дальше своего носа не видит.

Ближе к обеду телефон на столе затренькал, прервав её работу.

- Галина Петровна, вас директор вызывает, - услышала в трубке голос секретарши.

- Да, Катя, иду

Не спеша поднялась, всем показывая, что не такая уж тут важная птица этот директор, есть персоны и  по-важнее. В коридоре столкнулась с Натальей Карловной, задев ее локтем, - Да, как же надоели эти перестарки, ноги еле таскает, а всё на работу шкрябает, дома давно пора сидеть. Не извинившись, прошла мимо, Карловна только головой покачала.

Генеральный был недоволен. Это уже третий случай, когда специалисты ему жалуются на неправильно начисленную зарплату. Тут же в кабинете сидел главбух с папками в руках и  Седой. Она подошла и встала чуть поодаль.
- Уже проверили начисления, - промелькнуло. - Плевала я на них, что они мне сделают.

- Галина Петровна,  я даже не буду вас просить объясниться. Скажу сразу. Я не понимаю цели ваших действий. И не собираюсь тратить своё время на разборки этих случаев.  Если первый раз я еще думал, что это случайная ошибка, то теперь уверен в сознательности ваших поступков. Если вы не сделали соответствующих выводов после второго раза, то я ставлю под сомнение ваше пребывание у нас в организации. Вы в этом' году выходите на пенсию по возрасту?

Галина оторопела. Она не предвидела такого развития событий. Посмотрела на Седого, тот отвернулся, перевела взгляд на директора. Он прямо смотрел на нее. Ждал ответа.

- Я, я..-  она замешкалась на пару секунд...- Это не специально. Это случайная ошибка. - она не узнавала свой голос.

- Ну, ты и мямля! Тьфу, - прошипело в голове.

 - Конечно, я всё исправлю. И какая пенсия? О чем вы?  Мне еще пять лет до пенсии, - она даже растерялась на пару мгновений.  Но в  голове возмущенно что-то заворочалось, в висках затрещало, как-будто к голове с двух сторон поднесли электроды, и теперь всё накопившееся напряжение электрическими разрядами пронзало ее голову. На секунду она потеряла равновесие.
.....

- Да они тебя за старуху считают! Эй, ты, пенсионерка!   - вздрогнула от  насмешливого голоса.

Краем глаза она  заметила канцелярские ножницы, лежащие на столе, вероятно, Катя, секретарша забыла. С той станется.

- Сейчас уволит тебя директор, а всё этот Седой виноват, жаловаться попёрся, - голос стал зловещим, - Как жить будешь?

 - Бери ситуацию в свои руки,-  начал командовать, - Видишь ножницы? Возьми их. Возьми ножницы, - уже угрожающе.

- Нет, нет, я не могу, - она сделала шаг назад.

- Что вы не можете? - поинтересовался директор. Он внимательно смотрел на Галину Петровну, а ей показалось, что он подмигнул Седому.

- Извините, случайно вырвалось

- Смотри, они же над тобой издеваются.

Искоса посмотрела на Седого. Да, кажется, и этот усмехается.

- Они все смеются над тобой.

В висках пульсировало. В глазах темнело. Сбоку от Седого выглянула женщина. Ба...да это же  Лариска. Так вот он с кем любовь крутит. Стоп, стоп.. как Лариска здесь могла оказаться?

- Да, она это, она, - опять этот противный голос. - Что, я ее не узнаю, что ли? ..

Лариска.. Источник всех ее несчастий. Не было бы Лариски, не было бы этих приступов. Как же она сразу этого не поняла? Да, она мстит мне постоянно. И это она Седого подговорила...

- Вот именно!..Решайся..Сейчас или никогда.. надо довести дело до конца. - Нооожнииицыыы, - так протянуто, с нажимом, что кровь начала стыть в жилах.

И Галина решилась, быстро сделала шаг к столу, схватила эти злосчастные ножницы, размахнулась и всадила в руку Лариске, обнимавшей Седого за плечи, послышался мужской вскрик.. так, а теперь Лариске в спину.. ножницы вошли в пустоту, она слегка растерялась, повертела головой..где эта мерзавка? Неужели опять  подруга ее обвела вокруг пальца.. Седой начал заваливаться и неловко падать со стула. Она отступила, растерянно глядя на него. На спине по пиджаку расплывалось кровавое пятно..
Этих несколько секунд хватило, чтобы директор, мужчина спортивного типа, легко перемахнув через свой стол, скрутил ей руки за спиной, вместе с главбухом и прибежавшей на шум Катей  они усадили ее на стул  и примотали скотчем. Сквозь шум в голове она слышала, как вызывали скорую...срочно, срочно...человеку...
Всё вокруг пошло кругами, и она провалилась в пустоту.

***
Пришла в себя от резкого запаха нашатыря. Вокруг суетились люди в синей форме. Меряли ей давление, набирали лекарство в шприц. Она обвела взглядом кабинет, а где Юрий Иванович? Ей стало страшно. А если она его убила? Она уже видела картину, как ее выводят из офиса в смирительной рубашке. Вот стоит Карловна, осуждающе поджав губы и качая головой, Катя, секретарша, легкомысленная девчонка снимает ее на телефон и отправляет фотки своим друзьям..

- Боже, что она натворила?

Увидела директора, он слегка наклонился к ней, она зажмурилась...как сквозь пелену услышала, - Галина Петровна, как же вы нас напугали, - в  голосе было слышно волнение. Она  открыла глаза. Рядом с директором стоял Седой. Рассматривала его с испугом.  Неужели живой? Увидела доктора, подходившего к нему. Наверное, только ранен.

- Юрий Иванович, прости ты меня, прости, я не хотела, -  Галина вся вскинулась, но тело не подчинялось, она еле залепетала. Язык совсем не слушался.

- Да, что ты,  Петровна, не волнуйся ты так, да не стоит та зарплата таких переживаний, ты уж прости, голубушка, меня, - Седой был явно растерян.

- Какая зарплата, при чем тут зарплата? Я ж тебя чуть не у... она замолкла, смешавшись. - В какой она сейчас реальности? Что правда, а что выдумка в ее голове?

Доктор оттеснил мужчин, - Так, так...все вышли из кабинета, нам не нужны лишние расстройства, успокоились, успокоились...он мягко ворковал над Галиной Петровной, полулежавшей на диванчике...

- Но как же так? Ее ведь примотали скотчем к стулу...она оглядывалась недоуменно. - Доктор, что со мной?

- Гипертонический криз. Как часто у вас повышается давление?

- Давление? Какое давление? Ах, давление! Не знаю, я его не меряю. А Юрий Иванович? Он выживет? -  шепотом произнесла, замирая.

- Все выживут, не волнуйтесь вы так, все выживут. Ребят, давайте! -  Подскочили санитары с носилками, она еще сопротивлялась, не надо ее нести,  она может идти сама..
***

На другой день в больницу пришла целая делегация, Седой, Катя, Наталья Карловна. Осторожненько заглянув в палату, они дождались, когда выйдет доктор, и стояли потом, шушукались с ним за дверью. Расспросили  о самочувствии больной, что ей можно, что нельзя. Узнали, что до инсульта дело не дошло, но давление еще не стабилизировали, поэтому только положительные эмоции.  Накормили домашней едой,  заботливо приготовленной супругой Седого.  Все было так вкусно.

- Юрочка, как супруга себя чувствует? Какая же умница она у тебя! Что там с коляской, купили - то новую? Это Карловна интересуется.

- Да, спасибо! Отличная..просто отличная! Теперь сама на улицу выезжает.

- Какая еще коляска? Инвалидная что- ли? Ни разу не слышала, - промелькнуло в голове у Галины.

.. А еще Наталья Карловна принесла в термосе заваренный шиповник с имбирем, а Катина дочка испекла панкейки с лимонным желе. Собрали целый пакет, салфетки всякие гигиенические, полотенце, тапочки новые купили, а то домой поехали, а там закрыто. Ну, ничего, вышли из положения, организация деньги выделила. Рассказывали, как все испугались вчера за нее, как переживали, а за работу пусть не волнуется, девочки всё сделают. Седой заставил улыбнуться, вытащив из-за спины скромный букетик цветов,  Галина Петровна силилась вспомнить, когда ей муж дарил последний букет? Да, сто лет назад, она же сама ему запрещала покупать ей цветы, это ж  деньги надо тратить. А вот старший сын покупал. Он совсем ее перестал слушаться. Больше расстраивал своим подарком.

.. Принесли несколько штук журналов. Сканворды там, женские истории, велели отвлечься и отдыхать...Отдыхать? Она и не знает, как это делается..Она никогда не позволяла себе лишний раз присесть, например, почитать вечером, ее руки всегда были заняты работой. Она была, как вечный двигатель,  и нещадно гоняла своих мужчин.

.. А вечером еще кто-нибудь забежит с работы, что еще надо принести?

Она растерялась. Она совсем не ожидала такого отношения к себе. Она всегда считала своих коллег и большинство знакомых бесчуственными, мужчин - кобелями и лодырями, девчонок - чуть ли не проститутками, женщин - змеями подколодными, кусающими друг друга. А они хорошие, так выходит?

- Нет! Не верь им! Они все плохие!  - вкрадчивый голос послышался внутри головы, - Они прикидываются, они меркантильные, жестокие. Чуть до инфаркта тебя не довели, а теперь не знают, как оправдаться. Это ты только одна порядочная среди них, это ты белая и пушистая!

- Но как же так? Вот пришли же..

И как теперь ей с ними общаться? Что она должна сказать в ответ?

- Мне бы зарядное, - смущенно проговорила, вспомнив, что утром хотела позвонить мужу, а телефон разрядился.

 Голос поперхнулся и затих.

Юрий Иванович взглянул на ее телефон, - Будет, Петровна, не волнуйся, завезу.

Она  посмотрела ему в глаза. Ночью ей опять снилось, как она его убивает, от воспоминаний начинала болеть голова. Утром страшно было просыпаться, вдруг попадет в ту, другую реальность.

- Иваныч.., - она помедлила, мысленно силилась понять, кто же всё-таки виноват? - Она или он? А то, может, и зря просила прощения. В конце-концов, он и не догадывается, что она сделала с ним..хотела сделать, - поправила себя, -  то всего лишь было намерение... - размышляя, уже и забыла, что сказать ему хотела.
 
- Петровна, будем дружить! Как ты к такому относишься, а?   - он легко сжал ее руку, открыто улыбнулся, - Ты тут, главное, поправляйся!

- Хорошо, - еле выдавила из себя

- Какая добрая душа! Дружить собрался!  Ты еще меня на него променяй! -  голос ехидничал. Головная боль нарастала. Она прикрыла глаза, испугавшись. Посетители восприняли это, как сигнал об утомлении, и тепло попрощавшись, покинули палату.

Мысли лихорадочно сменяли одна другую..как понять, которые из них мои, которые чужие?  И кто он, этот голос? Друг или враг?

- Чужие? Враг? Ну ты даешь! Сбрендила, что ли?  Друг я тебе, друг! Самый верный!  - возмущенно звучало в голове..

- Если друг, то почему ты меня подбиваешь на преступления? Разве друзья так поступают? - она напряженно всматривалась внутрь себя. - Ты плохой друг!

- А ты и в самом деле думаешь, что они все такие хорошие? - уже вкрадчиво прошелестело в голове.

- Нет, нет.. не думаю...подожди..или.. да..думаю.. Может, я в них ошибалась? -  встревоженно мелькнула мысль и тут же была обсмеяна.

- Тогда ты сама круглая дура! - голос смеялся заливисто, совсем как она в молодости.

-Не смей так про меня говорить! Я не дура! - она чуть не всхлипывала.

- А вот и дура! Ха-ха-ха

- Уходи, я не хочу тебя больше слышать, - закричала громко, разозлившись, заметалась по кровати, взгляд замелькал туда- сюда, увидела на тумбочке и  схватила термос, оставленный Натальей Карловной, и начала с размаху бить себя по голове. - Я заставлю тебя замолчать..заставлю..

На шум прибежала медсестра и немедленно вызвала доктора.

На другой день пригласили психотерапевта. Посещения больной временно запретили. А через 5 дней Галину Петровну перевели в психиатрическую больницу.

Там часами она сидит на кровати, прикрыв глаза и раскачиваясь из стороны в сторону. Перед ней на  коленях  стоят Лариска, Олька, Карловна, Катька,  жена Седого..она ласково журит их, потом выбирает жертву, смыкает пальцы  на шее, доводит человека до посинения, резко, чуть ли не на последнем вдохе, отпускает руки и начинает гладить по голове сотрясающихся от рыданий женщин, и только Седой не хотел рыдать и просить прощения, а еще постоянно заступался за всех, так для этого случая есть ножницы, теперь лежит тихий под столом..
И, да, она, наконец-то счастлива...

Фото из инета


Рецензии