Ахтунг! Ахтунг!

    В Кильском канале стряслось из ряда вон ужасное происшествие.  Конечно,  для кого почём. Мы-то сейчас посмеёмся, а капитан от пережитого долго отходил. Едва лишь подступала приятная послеобеденная дремота, как Силемянкин вздрагивал всем телом. И тут же стрессоустойчивый кэп ощущал спасительную благодать реальности. До чего ж замечательно в морском просторе, где горизонт смыкается с бескрайностью небесного свода! Пусть и возникнет по курсу встречное судно, ноу проблемс. Мигом засекёт его молодчина - локатор «Донец». Представьте, за 30-ть (!) заранее предупреждающих миль.  Всё-всё,  мнилось Анатолию Николаевичу, находится под личным въедливым, неусыпным контролем. Без всяких ухищрений подобное успокаивало, словно проработка  документации по мореплаванию перед вечерним чаем.
    Разве что машинное отделение теплохода, не вызывало никакого доверия.  Вместе со всей нижней командой, чёрт бы её подрал, во главе с явным саботажником дедом.  Даже  название своего судна Силемянкин воспринимал замаскированным перстом судьбы. Неким боем из прошлого, который, непонятно как, имел над ними власть. Чем умственней себя нагружал, тем пленяло его вовсе  загадочное. Неужто это было потусторонним перепоручением за кого-то досражаться?! Вот  как-то так. Ни больше ни меньше. Ну, а то, что он капитан «фантомаса»* с отвратной технарской начинкой да ещё ребром отвергнутого питерцами, ни за что не позволял себе признать. Серая упрощённость всегда претила, не грела и приятственно не возвышала.
     Сдаётся мне: вряд ли кэп ошибался. Мало кто из них невхож в астральный мир. Необъяснимым чутьём свыше награждены. 
     Пережитое оказалось без  срока давности для немецкого лоцмана, вступившего злокозненным днём на палубу СМПэшного судна.  Кильский герр, в отличие от нашего капитана, рефлексировал куда усугубительней:  орал брачными ночами. Потому его жена, при всех телесных достоинствах, спала на диване в гостиной, приняв успокоительных капелек. Чего ещё из примечательного присовокупить?  Хайлил тот одно и тоже с постоянством редкостного идиота:
      «Ахтунг! Ахтунг! Ленинградский партизан!!!»
    Однако к врачам, контуженный столь плачевно, не обращался, боясь потерять профитабельую работу. И в кругу комрАдов, когда заходил о том разговор, обдуманно кисло морщился. Дескать, хотя так оно и есть, да помнить,  учинённое этими русскими, я не обязан. Превыше всего -  стальной дух! Вот дринкнуть с вами,  побредить, как Шальке»* порвёт «Баварию»*  -  за милую душу. Ну и вообще лакайте, биттэ, сегодня за мой счёт.  Может ещё кого русские  каналом «Кайзера Вильгельма» схоже прокатят. Нервишки примитесь лечить - лишних  марок не будет.  Прозит, маин геррен!
    Раз мы выявили два сугубо пристрастных к той истории лица, найдём  третьего очевидца. Самым подходящим будет матрос, который тогда цепенел у штурвала. Пусть-ка тот  Валера по палубной простоте нам расскажет. Да в характерной своей манере, будто контачит с собутыльниками при малости закуски, не особо подбирая выражения. Вдруг  за грань пристойного вырвется, чуток подправлю.
   Во, блин, однажды! Килём, значит, проходим. Я на руле стою. Всё чин-чинарём: погодка классная, каналище о-го-го. На выпуклый морской – метров эдак сто в ширину. Из Балтики в Северное море поспешаем за коим-то грузом. Обстановка не так, чтобы очёнь напряжная. Иногда, лупарики скошу. Красотень. Детский мультик. Домишки - опрятней не бывает. Зелень украшательская по берегам прёт.  Не в редкость кукольные паромчики, причальчики местных хабарок. Под мостом просквозили с запасом офигенной (!) высоты. Со встречными частыми судами понтово  бортами расходимся. Верите, по пути даж светофоры попадаются. И все-то  зелёными шарами кажут: «Ничего против не имеем. Гоните дальше». Короче, благоустроились фрицы. Будьте – нате. Свой показушный порядок и там, в глаза всем тычут.
   Их раскормленный, мордастый  лоцманюга рядом важничает. Поза у него, как бы по делу.  Левой рукой за ремень через плечо держится. Вровень с пузом  - важная штукенция с антенкою и трубкой. По  тем годам - потрясная вещь. На пару килограмм тянула. Спикером обзывалась. Прямо с пуза самотёком, во включённом состоянии,  канальный  базар всякий мечет. Вижу:  немец вполуха слушает да супится сычом. Пока он на мостике туз. Команды на инглише выдаёт. Какие  меня касаются, кэп по-русски  доводит.  Мало ли чего…
    И - и  ё… ма…!!! Родной шум дизелей секундою просел. Новой секундой - пипец!  Тишина, как в гробу и крышку заколотили! Наш «фантомас» -  прибацанный парусник. Лихо прёт себе по инерции, нисколь ни замедляясь. Ведь только что имели режим полного  хода. От этого моментально подзарядился кэп, лоцман и второй помощник. Но если второй балдой окаменел, то те заметались.
    Не надеясь на «Берёзку»,* кэп бросился к «матюгальнику»* переговорной "кишки" с машинной ямой. Лоцман вспомнил: зачем на нём висит служебная хрень. Ткнул кнопку. Хвать трубку. Заверещал, наверное, на пол-Германии:
        «Ахтунг! Ахтунг! Ленинградский партизан!!!»
    Я же в тему врубаюсь: «рулёвка»* без тока сдохла. Перо руля заклинило. А то, что вцепился в штурвал, - для красивой картинки «Врагу не сдаётся наш гордый Варяг». Сравнить по воплям немца –  мы,  выскочившие из леса злые русские мужики- партизанен. Как умеем, так и воюем. Нещадно-де  шмаляем из разных стволов «За Родину!»,  «За Сталина!». Лично я бы мстил "За волчье житьё!"               
     Мандража нет и у  кэпа. Видно, прояснил: от машинёров, даже матерным пыхом, хода не добиться. Спасибо и на том, раз сработало аварийное освещение. Короче, громкая связь действует. Тогда он с прямиковым надрывом хрипит не хуже Высоцкого:
     -  Всем матросам на швартовку! Кто в чём! Бегом, парни!
Чудотворно оживляет второго помощника:
     -  Ты по швартовке на корме. Сгинь! 
     Вызвездило от  вопительных ахтунгов мозги канальных диспетчеров. Встречные шипы* они срочником попридержали. Задних тормознули. Лишь мы оказались единственно достойными их встрёпанного уважения. Ага, забоялись! Недаром на непредсказуемом  «фантомасе» да ещё с кошмарным для фрицев названием. Также, почитай, ломанулись из дикого леса стрёмных ситуёвин. Ща-а-с как (!) заделаемся самым геройским брандером*  военно-морских  разборок. Сказанул же Бисмарк: «Русские всегда приходят за своим». Во! Как есть, пришли! Возьмём, да к такой-то угрозмутери* запечатаем ваш вильгельмовский канал невышибаемой пробкой.  Хотя, нам довольно вашего страха. Обоссались –  и ладно.
   Вижу, скорость инерции тухнет, тухнет. Благо и руль чуток косит. Выводит этак нас по касательной к берегу. Матросы на баке изготовились невесть за что швартоваться. Уже волокёмся, навроде, самым малым ходом.  Едва не сращиваемся ювелирски всей длиной корпуса с краем канала. Дракон* чудом высмотрел шанец прихватиться, абы как. Новоявленного матроса Кошку для этого смайнали. Вернее, сбросили, будя кошку. Движуха тут вовсе пропадает. Амба. Стоп в натуре. 
    Лоцман растерял и остатки гонора. Почти на вытяжку предлагает Силемянкину  заказать буксиры. Вместо ответа – грохот двух динамок. (Настройка-то кормовая и машинная яма* в корме). Дед по «берёзке» :
      -   Мостик, ответьте машине, - и опасаясь, как бы кэп чего не вставил, сразу докладывает, - можем дать ход!
Николаевич уже перегорел: неспособен на рычания. Берёт коричневую кривульку той «бе» и шипит соседом-аспидом:
       -   Смотри, Иваныч, везёт только раз. Ох, смотри!
   Тут Валера смолкал и к стопке тянулся. Но судовая история на этом не кончалась. Разборки с запинаниями предстояли...
     Минуты через четыре т/х «Ленинградский партизан» гордо следовал на выход. Зато в конторе СМП долго добивались, почему этакое могло приключиться? Ответ так и не прозвучал. Взвалить вину на убогость дебильной серии, посчитали (по жёсткой правде) опасным выводом. Вперемешку бы засветились: союзнички чехи с их уродом «Шкода»*; бунт питерцев, обозвавших те суда «фантомасами»; тупость, если не корысть министерских. Стало быть, аварийный случай замяли. Только в форме анекдота разрешили ему пожить. Но и такой, вопреки всему, Русской чести служил. И до сих пор неупустительно напоминает, кто Победители. 
     Автор же заботился, чтоб в повествовательном ключе было бедолажному поспособнее.  А как на самом деле – судить вам.

*«фантомасы» - суда крайне неудачного проекта 1574.
*«Шальке», «Бавария» - футбольные команды Германии.
*«берёзка» - проводное переговорное устройство.
*«матюгальник» - переговорная труба для внутренней голосовой связи между машиной
  и мостиком.
*рулёвка – рулевая машина
*шип (анг.) – судно
*брандер – судно загруженное балластом. Предназначалось для затопления в каналах,
 узкостях с целью их закупорить.
*угрозмутери  (нем.) – искажённое слово прабабка.
*дракон (мор. сленг) - боцман
*машинная яма (мор.сленг) - машинно-котельное отделение.
*«Шкода» - главный двигатель, всучённый чехами для той серии судов.