Дороги, которые нас выбирают. Главы 1-6

Дорогие читатели!

Если вы наберётесь терпения и дочитаете написанное до конца, то вы узнаете много нового, а также некоторые знакомые вещи увидите с другой, совершенно неожиданной для вас стороны.
 
Автор этих строк жил и работал во многих странах мира. И вот пришло время рассказать обо всём увиденном и пережитом.
 
Вы узнаете историю мальчика, который рос в северной столице,  мечтал стать разведчиком и упорно шёл по этому пути. Разведчиком ему  было не суждено стать , зато он стал одним из самых влиятельных людей в мире. Вам станут известны его детские мечты и переживания, первая любовь, драматические подробности его службы в дружественной стране и печального возвращения домой. Вы узнаете о том, как ему пришлось неожиданно начать новую, полную опасностей жизнь.

Вам станет известна история его отношений с самой известной певицей страны.  А потом был стремительный, захватывающий дух ,взлёт наверх. А потом нежданно негаданно пришла новая любовь. А ещё были очень непростые отношения с беглым олигархом, и вам наконец-то станет известной истинная причина трагической гибели великого интригана. Многим наш герой перешёл дорогу, и не раз его будут пытаться убрать с пути.
 
Другой мальчик живёт в далёкой, нищей, забытой богом и выжженой солнцем, стране на берегу океана. Он мечтает стать великим учёным, и рассказать всему миру об истории происхождения жизни на Земле. Он идёт по этому пути, но в конце концов становится одним из самых известных террористов планеты.

Вы узнаете леденящие душу, неизвестные широкому кругу, подробности событий 11сентября в Нью-Йорке. Вам станет известно о гигантской финансовой операции, начавшейся ещё за несколько дней до теракта.
 
Третий герой беззаботно растёт на берегу тёплого моря, в самом весёлом городе большой страны. И в самый разгар этой, до неприличия счастливой юности, родители увозят его в страну неограниченных возможностей. Целью его новой жизни становиться богатство, которое ассоциируется у него с абсолютной мечтой. Будет ли суждено ей сбыться, вы тоже узнаете.

Вам наконец-то станет понятно почему летом 2014 трагическая судьба постигла именно Малазийский Боинг, а не какой-нибудь другой из более чем пятидесяти самолётов, пролетающих каждый день в этом районе. 
 
Это далеко не полный перечень всех приготовленных вам сюрпризов.
 
Три мальчика, три судьбы. Они  живут очень далеко друг от друга, и их ничто не связывает. Каждому из них кажется, что он выбрал себе дорогу в жизни. Но это им только кажется, на самом деле дороги выбрали их.

Да, чуть не забыл самое главное: все герои являются лицами вымышленными, все ситуации от начала до конца придуманы, любое совпадение с реальными историческими персонажами абсолютно случайно.





Глава 1. Иса.

Иса сидел на берегу океана и с грустью смотрел вдаль. Он часто приходил на это место и каждый раз открывал для себя что-то новое. Океан был для него живой, он дышал, говорил, думал, переживал. Иногда он сердился, иногда приходил в ярость и тогда он ревел и грохотал.
 
Иногда его неистовство было настолько сильным, что казалось,  он переполняет себя, становится больше, исчезала граница между водой и воздухом, огромные волны заливали весь берег.   
 
Иса знал, для того, чтобы успокоить его, люди должны принести жертву. Это означало, что одна рыбацкая шхуна не вернётся домой или на одной из них будет на одного человека меньше. Потом долгие годы близкие будут приходить на берег, смотреть вдаль и в глубине души надеяться на то, что может быть волны вынесли его на какой-нибудь остров и он живёт там, потеряв память и не помня кто он такой и откуда.
 
После этих вспышек ярости он казалось просил прощения, становился тихим, говорил ласковые слова и сама мысль о том, что это может повториться казалась невозможной.
Океан был для Исы живым. Он не был просто каким-то местом, где скопилось очень много воды, нет, он был живым существом со своей очень сложной системой кровообращения, которой были океанские течения, со своими частями тела, которыми были различные водные массы.
 
У экватора это была тёплая вода, в которой лениво плавали разноцветные рыбки и росли кораллы. В высоких широтах, у полюсов, вода была очень холодной и безжизненной. Но там, где эти водные массы встречались, казалось происходило чудо, возникала бурная жизнь.
 
Именно в этих районах люди вылавливали миллионы тонн рыбы, именно эти места могли прокормить всё человечество. 
 
Учитель рассказывал, что состав соли в океанский воде точно соответствует составу соли в крови человека.
 
Иногда к берегу подплывали дельфины, они что-то кричали, хотели что-то рассказать, но люди их не понимали. Исе часто казалось, что океан это связующее звено между ним и богом и тогда он говорил с ним. Иса спрашивал его почему всё так несправедливо в этом мире и он шептал, а иногда кричал что-то в ответ. Исе   казалось, что  он слышал слово  «иди», больше ничего разобрать он не мог. Но даже одного этого слова было достаточно, чтобы  Иса понял, что он должен идти вперёд, и там далеко есть какая-то цель, которая оправдает всю его   жизнь и подведёт ей итог.
 
Иса продолжал смотреть вдаль и иногда он видел китов. Это были загадочные существа. Они были огромны, обладали гигантской силой и казалось могли уничтожить всё вокруг, но они этого не делали. Когда приходили рыбацкие шхуны и начинали ловить их рыбу, они не протестовали и тихо уходили, казалось они хотели сказать людям «не бойтесь нас, мы с вами одной крови». Иногда Исе казалось, что они зовут его за собой, хотят чтобы он пошёл с ними и  увидел то, чего  не видел ещё ни один человек, хотят о чем-то его предупредить. И они уходили, выпуская огромные фонтаны и с грохотом ударяя хвостами по воде , надеясь, что может быть на этот раз, кто то последует за ними.
 
А Иса продолжал смотреть вдаль и  видел проходящие на горизонте белые корабли. Они казались  маленькими и шли очень медленно, но Иса знал, что это не так. Это были огромные белые, красивые корабли и они двигались очень быстро.
 
Они шли туда, где была совсем другая жизнь. Эта другая жизнь называлась «Европа». Иногда ему в руки попадали журналы и там были фотографии. Красивые, чистые улицы были застроены приятными, радующими глаз домами. По тротуарам шли хорошо одетые, улыбающиеся люди. По дорогам ехали сверкающие лаком , дорогие машины. Эти фотографии излучали собой благополучие, казалось что у этих людей есть всё и они абсолютно счастливы.
 
Но больше всего на этих фотографиях его волновали женщины. Они были совсем другими. Их женщины закрывали своё тело длинными чёрными одеждами. Они быстро куда-то шли по своим делам. Остановить одну из них и заговорить с ней было нельзя. Иногда они останавливались, поднимали свои длинные платья и садились на корточки чтобы справить малую нужду и тогда он видел их ягодицы и бёдра. На какое то мгновение что- то сжималась у него в груди и Иса переставал дышать. Но лица, лица были табу ,их показывать было нельзя и он их никогда не видел.
 
Женщины, которых Иса видел на фотографиях были совсем другими. Они носили яркие короткие юбки, из-под которых были видны их длинные стройные ноги. Их светлые длинные волосы спадали на голые плечи. Облегающие кофточки подчёркивали талию и грудь. Они шли в обнимку с мужчинами и никто не обращал на это внимания. В них была какая-то загадочная лёгкость и она завораживала Ису. Ему хотелось оказаться рядом с ними, идти также непринуждённо державшись за руки, сидеть в кафе и пить кофе ,потом подходить к дорогой машине, открывать перед ней дверь и уезжать домой в красивую виллу в пригороде.
Но иногда Иса видел этих женщин в городе.
 
Красивые белые корабли обычно проходили мимо, но иногда, очень редко ,некоторые из них заходили в порт. Чаще всего в порт заходили русские рыболовные траулеры и базы. Русские рыбаки были добрые и щедрые. Проблема заключалась только в том, что у них не было денег, они очень мало зарабатывали. Но все местные мальчишки знали, что нужно лишь сказать два заветных слова «Саша чейндж» и из больших карманов русских тут же появлялись одеколон, мыло, зубная паста. Взамен они охотно брали ракушки, кораллы, местные сувениры. Ещё они просили алкоголь, но с этим было сложно, алкоголя в городе не было.    
 
Намного реже в порт заходили корабли из европейских стран. Офицерам на этих судах разрешалось брать с собой жен и они этим часто пользовались. Они спускались с трапа на причал и в этот момент у Исы перехватывало дыхание. На них были белые полупрозрачные платья из марли, которые больше показывали, чем скрывали. Красивые светлые волосы развевались на ветру.
Но самое главное- это были глаза. Весёлые, дружелюбные, они не отводили их в сторону, когда встречались с ним взглядом. С ними можно было заговорить. Они не меняли мыло и одеколон, потому что в отличие от русских у них были деньги. Иногда они покупали сувениры, но щедрыми и великодушными они не были.         
У Исы возникало какое-то странное ощущение, эти женщины казались такими близкими и доступными, через просвечивающие платья он видел их тело, он мог смотреть им в глаза, говорить с ними, но при этом он даже представить себе не мог, что одна из них сядет на улице и справит малую нужду. Они принадлежали совсем к другому миру, в котором ему не было места, в котором он был абсолютно чужим. Через пару дней корабли уходили, а вместо них оставалась грусть.
 
Иса продолжал сидеть на скале, солнце опускалось все ниже и ниже. Темнота, после захода солнца, наступала мгновенно, а ему ещё нужно было добраться до города.
 
Город. От одной мысли о нём его начинало заполнять чувство безысходности. Он ненавидел этот город. Его грязные, пыльные улицы, старые, покосившиеся дома, убогие лавки вызывали у него тоску. Казалось город замер в ожидании чего-то, но это «что то» так никогда и не наступало. Мало у кого в городе была работа, но даже если она у кого-то и была, то позволяла только еле-еле сводить концы с концами. По пыльных улицам ходили голодные козы. Как они находили себе пропитание было для всех загадкой, но Иса часто видел, как козы ели старые газеты.
 
И ещё была жара. От неё не было спасения. Она пропитывала всё насквозь, заполняла все, даже самые укромные уголки. Жара, казалось, сводила всех с ума. Но хуже всего было, когда начинал дуть горячий ветер из пустыни. Выли собаки, мужья нещадно избивали своих жён. В старые времена даже существовал закон, который освобождал мужчину от ответственности, если он в это время убивал свою жену.
 
Но не всё в этом городе вызывало у Исы чувство ненависти, кое от чего ему было просто грустно и больно. У него всегда сжималась сердце, когда он приходил домой и видел свою бедную, замученную повседневными заботами мать. Проблема была всегда одна: чем накормить семью. Детей было много и чувство голода было главным, что объединяло семью.
 
Насколько Иса себя помнил, он всегда хотел есть. Ели один раз в день-вечером. Лепёшки и овощи были главной едой в доме. Иногда Иса помогал рыбакам на берегу океана разбирать сети и они давали ему за это рыбу. Мясо бывало только по большим праздникам, когда кто-то из родственников резал козу. Тогда  старший брат шёл туда, помогал разделывать тушу и возвращался назад с куском мяса. После мяса с Исой происходили странные вещи. Он чувствовал какое-то возбуждение и долго не мог заснуть, а когда засыпал, то ему снились странные сны. Красивые стройные женщины с белыми длинными волосами ходили вокруг него, одетые в полупрозрачные платья, нежно его гладили и ласкали. Его переполняло ощущение счастья и наслаждения, а потом происходила какая-то вспышка и всё заканчивались, и он крепко спал до утра.
 
Когда Иса просыпался, отца уже обычно  не было дома, он уходил очень рано, когда ещё  было темно. Отец жил своей совершенно непонятной для Исы жизнью. Домой он приходил очень поздно, его красные глаза были налиты кровью, злость казалось переполняла его, и по любому поводу он был готов взорваться. Все боялись встретиться с ним взглядом, он уходил в свой угол, молился и ложился спать. Утром он тихо вставал, опять молился и виновато пряча глаза , уходил на весь день.
 
Отец уходил на работу, хотя назвать то, чем он занимался работой, можно было  с большой натяжкой. Это было намного больше, чем просто работа, это был смысл, средство и способ всего его существования. Без этого он не мог ходить, дышать, спать, есть, думать. Без этого он не мог жить. Отец продавал Кат.
 
Иса ненавидел это слово. Кат был проклятием всей страны. Особенно страдали от него женщины и дети. Кат делил всех жителей города на две части, одна часть его ненавидела, для второй  он был смыслом всей их жизни. Из-за Ката рушились семьи, люди разорялись, умирали. Благодаря Кату люди зарабатывали на жизнь, богатели, некоторые сколачивали огромные состояния.
 
Кат- это был наркотик. Алкоголь в стране был запрещён, употреблять его считалось большим грехом. Кат был разрешён. Это были небольшие листочки кустарника и их жевали.       Кустарник рос где-то далеко в горах. Это была целая индустрия, которая функционировала, как часы. Кат выращивали далеко в горах, срезали, перевозили, паковали, продавали и жевали. Кат перевозили на арбах и ни один листочек не должен был упасть в дорожную пыль. Торговцы с любовью связывали веточки в пучки и бережно сбрызгивали их водой, чтобы они не завяли под лучами жгучего полуденного солнца. Всё это делалось с такой страстью, с такой любовью, с таким увлечением в отличии от всего остального, что происходило в городе. Все остальное делалось лениво, медленно, неохотно и безразлично.
 
Иногда Иса думал о том, что если всю эту огромную энергию, которую забирал себе Кат, направить на что-нибудь другое, то их город стал бы самым богатым и процветающим городом мира. 
 
Кат начинали жевать с самого утра, вначале люди приходили от него в хорошее настроение, становились весёлыми, доброжелательными, они чувствовали прилив сил и энергии. После полудня настроение резко менялось, люди становились злыми и раздражительными, их глаза наливались кровью, они  спорили по любому поводу, казалось  были готовы убить друг друга из- за любой мелочи. К вечеру всё менялось, люди сидели в полной прострации вдоль дороги, по их подбородкам текли струйки зелёной жижи, они ни на что больше не реагировали и потом медленно разбредались по домам, для того, чтобы на следующий день начать всё с начала.
 
Так продолжалось день за днём, месяц за месяцем, год за годом. Спасения от этого не было. Рано или поздно Кат начинали жевать все. Единственным спасением было бежать отсюда.
 
Но не всё, что было и происходило в городе, вызывало у Исы грусть и раздражение. Было там и то, что он любил, то, что доставляло ему радость, то, что составляло смысл и надежду всей его жизни.
 
Это была школа. Утром, когда Иса просыпался и открывал глаза, первое, что он видел был земляной пол, старый покосившийся фанерный шкаф, грязные занавески на окнах, по которым ползали огромные чёрные мухи. Иногда в углу пробегала старая облезлая крыса и тогда Исе хотелось опять закрыть глаза и больше  никогда их не открывать, но в этот момент он всегда вспоминал, что сегодня  пойдёт в школу и  сразу становилось легче на душе.
 
Это была обычная небольшая школа при мечети. В школу ходили только мальчишки. Девчонок учить никто и не помышлял, их выдавали замуж и этим все их проблемы были решены. Главное, чему учили в школе, был Коран, но ещё учили читать, писать, считать.
 
Иса учился легко, у него была светлая голова и хорошая память. Но самым важным для него в школе был Учитель.
 
Учитель давно заметил этого мальчика. Он был другим. У него были глаза. Глаза, в которых была  глубокая печаль, которые казалось искали ответа на главный вопрос, и не находили его.   
 
Другие мальчишки приходили, сидели на уроках и не могли дождаться их конца. После занятий они быстро разбегались по домам, а Иса оставался сидеть за партой. Он ждал. Он знал, что Учитель будет молча проверять тетради, писать что-то в своих книгах, а потом, когда всё закончит, он начнёт рассказывать. Ради этого Иса был готов ждать сколько угодно.
   
Учитель будет рассказывать о других станах, людях и континентах . Но ещё он будет спрашивать мнение Исы об этом и внимательно слушать его ответы. Несмотря на разницу в возрасте, образовании и жизненном опыте, Иса чувствовал , что они равны. Больше всего он любил слушать как учитель рассказывал о появлении жизни на Земле.
 
В начале наша Земля была раскалённым огненным шаром, который, бешено вращаясь, нёсся в космосе с огромной скоростью. На её раскалённой до нескольких десятков тысяч градусов поверхности, не могло быть ничего живого. Воды на ней тоже быть не могло. Эту раскалённую добела массу мы можем видеть и сегодня, когда где-нибудь происходят извержения вулканов. Она выходит из-под земли на поверхность, как бы напоминая о себе: «Люди я здесь, я никуда не ушла и всегда могу вернуться, не забывайте откуда вы родом , мы с вами одной крови».
 
С другой стороны нашей Вселенной с огромной скоростью неслась гигантская комета. Она состояла из миллиардов тонн льда. Но это не был один кусок льда, это было одно огромное облако состоящее из мелких кристаллов. Это и спасло нашу Землю.
 
Если бы они не встретились друг с другом, то жизнь на нашей планете, так бы никогда и не появилась. Вероятность их столкновения была настолько ничтожной,  что в сравнении с ней возможность выигрыша шести в лото является просто гигантской. Но тем не менее они нашли друг друга. Наша Земля не имела ни малейшего шанса уцелеть после этого столкновения, она должна была развалиться на мелкие кусочки и разлететься в разные стороны. Но к счастью этого не произошло. Комета зацепила нашу Землю своим краешком, совсем чуть-чуть, но тем не менее это был удар такой колоссальной силы, что с противоположной стороны Земли от неё оторвалась значительная часть, которая стала нашим спутником Луной. Кристаллы льда окутали нашу планету, они её охладили и сами превратились в океан. Но это не был плавный и мирный процесс превращения раскалённой массы в мирную и уютную планету. Это был чудовищный взрыв, небо смешалось с землёй, гигантские массы расплавленного камня вставали на дыбы и неслись с огромной скоростью, сталкиваясь на ходу с кристаллами льда, застывая и превращаясь в будущие горы.
 
Удар кометы пришелся примерно туда, где сегодня находится Тихий океан, а с другой Земли, откуда отделилась Луна, вылез гигантский материк, который люди назовут позднее Гондваной. Его можно увидеть и сегодня, если вырезать из географической карты все материки и сложить их  вместе.
   
Удар был такой силы, что движение массы в направлении удара очень медленно продолжалось потом в течение тысячелетий, что и привело к расколу Гондваны и образованию материков. Образовывающиеся расколы тут же заполнялись водой, так образовались Атлантический и Индийский океаны, Средиземное и Красное моря.
 
Но это было ещё не самое важное, что происходило в этот момент. Иса с жадностью слушал Учителя, но в его голове уже было множество вопросов. Ведь это же противоречит тому, что нашу землю создал бог. Учитель казалось слышал этот немой вопрос и отвечал на него.
 
В разных странах мира люди верят в разных богов, существует множество религий. На самом деле религия, это только способ веры во всевышнего и он у каждого свой. Бог же, конечно только один. Он не знает границ между людьми и для него мы все его дети. Но если взглянуть ещё шире, то не может быть своего бога у каждой планеты, звезды, галактики. Бог может быть только один и его владения простираются на весь наш Универсум. Если он решил создать нашу планету и жизнь на ней, то на то была его воля и он направил безжизненную раскалённую планету и живительную влагу навстречу друг другу.



Глава 2. Борис.

Борис стоял на самом верху знаменитой лестницы, круто спускающейся к морю. Это был его последний день в этом городе. Завтра он с родителями уезжал в Америку.
Все пацаны жутко ему завидовали. Шёл семидесятый год, и моряки загранщики привозили из-за кордона гипюр, кримплен и мохер. На этом делали большие деньги. Но мальчишек интересовало другое. Нейлоновые водолазки и шуршащие плащи Болонья. Их привозили из Италии, куда заходили почти все суда на обратном пути домой. Они стоили недёшево, но, если поднапрячься и подкопить денег, то можно было себе позволить даже это.
Но было ещё кое-что, чего не мог себе позволить никто. Это были американские джинсы. Их покупали только для себя, те моряки у которых не было семей и кому не надо было везти подарки многочисленным родственникам.  Никто не понимал, почему хлопчатобумажные, покрашенные индиго штаны, стоили почти месячную зарплату инженера.
Поехать в Америку- означало автоматически получить доступ к источнику, там в джинсах ходили все, включая безработных. Вообще с этими безработными было всё совершенно не понятно. Они ездили на больших машинах, имели квартиры, носили джинсы, курили Мальборо, и при этом ещё и жевали жвачку. Как это всё можно было себе позволить на пособие по безработице, было совершенно непонятно. Но факт был налицо.
Не все приезжающие в Америку становились сразу же миллионерами, но социальное пособие гарантировалось всем, без исключения.
Эти радужные перспективы делали Бориса, в глазах его друзей, чем-то вроде небожителя. От одной мысли, что когда-нибудь он приедет в город своего детства, сойдёт с трапа корабля одетый в джинсы и плащ Болонья, с сигаретой Мальборо в зубах, захватывало дух.
 Джинсы были не просто статусным символом, джинсы были намного большим, они были пропуском в рай. В джинсах пускали без очереди в рестораны, на танцы. Но самое главное на владельцев джинсов на улицах оборачивались девчонки, их взгляд затуманивался, и они были согласны на всё, даже на свидание.
Детство Бориса прошло в этом большом южном городе, который вдохновлял творчество многих известных поэтов, писателей и художников. Все они писали о том, что это особенный и необычный город. Сам Борис этого не чувствовал. Он здесь родился, рос, и это был просто его город, другого он не знал. Даже в отпуск они с родителями никуда не ездили. Обычно все ездили в отпуск на море, им же ехать было никуда не надо, они на море жили.
Для Бориса город состоял из двух частей. Одна часть это были улицы и дома, а вторая - море. И если первая часть, как бы не имела для него большого значения, он там просто жил, то значение второй, морской части, невозможно было переоценить.
С морем было связано всё свободное время, то есть большая и лучшая часть его жизни. В море можно было купаться, сдирать с камней мидии, собирать ракушки-рапаны, ловить бычков и сардин. Из мидий варили плов, бычков и сардин жарили, солили и вялили на солнце. Но важнее всего были рапаны, их чистили и продавали туристам. Это было жутко опасно, потому что называлось частным предпринимательством и могли привлечь. Если бы об этом узнали родители, то они бы его убили.
А ещё иногда на море приходили девчонки из соседней школы и среди них была одна, от одного взгляда на которую у Бориса перехватывало дыхание. Иногда он встречался с ней глазами, и тогда ему казалось, что она к нему не равнодушна. Подойти к ней и заговорить было запланировано на следующий год, когда он перейдёт в восьмой класс.
В школе Борис учился так себе.  Ему нравилось решать задачи по математике и физике. Однажды он даже занял на городской олимпиаде по математике одно из призовых мест. К остальным предметам он был равнодушен.
Семья Бориса была довольно благополучной. Отец работал инженером на судоремонтном заводе, мама бухгалтером в строительном управлении. Семья получила от завода двухкомнатную квартиру и небольшой садовый участок недалеко от моря. В этом городе всё решали связи. Родители были знакомы с половиной города. С кем-то они учились в школе, с кем-то в институте, с кем-то вместе работали. А ещё были родственники, друзья родственников, друзья друзей. Практически каждый день по пути на работу, а потом домой, они кого- ни будь встречали, и потом долго обсуждали между собой, что у кого произошло. События были самые разные. К числу событий, не очень значительных, относились, как ни странно, рождение детей и смерть стариков. Более важными событиями были поступление детей в институты, получение квартир и покупка машин. Дело было в том, что это происходило один раз в жизни. Большинство людей заканчивали   один институт в жизни, получив квартиру от предприятия, жили в ней до конца своих дней, а если удавалось скопить на машину и купить её по спущенной сверху разнарядке, то ездили на ней всю оставшуюся жизнь.
Но ещё были новости, которые производили эффект разорвавшейся бомбы. Это было неожиданное назначение знакомых на какую-нибудь высокую должность, перевод на работу в столицу, заграничная командировка или отъезд за кордон на постоянное место жительства. Эти события одним махом меняли жизнь человека в лучшую сторону.
Эти счастливчики в одно мгновение перемещались в высшее сословие. Это можно было сравнить с присвоением дворянства в прошлом веке. Быть дворянином в советское время означало регулярно получать дефицитные продукты по ценам тридцать седьмого года, бесплатно отхватить трёх-, а иногда даже четырёхкомнатную квартиру в престижном районе. Кроме этого, полагалась служебная волга с шофёром, который одновременно выполнял функции слуги. Летом это были ещё две бесплатные путёвки в правительственный дом отдыха или санаторий в Крыму.  После того, как люди перемещались в этот приподнятый слой, они менялись. Они начинали говорить, думать и даже двигаться как-то по- другому. Они излучали собой абсолютную уверенность в счастливым будущем, ожидающим их самих, а также их близких.
 Но всё-таки даже не эти сладкие привилегии были решающими. Ведь всё это, или почти всё, в конце концов, можно было купить за деньги. Большие деньги можно было заработать в торговле или в море. Избранные, поднявшиеся на олимп, автоматически получали самое главное- связи. Они начинали вращаться среди сильных мира сего и могли решить любой жизненно важный вопрос.
 Каждый житель города в тайне мечтал стать героем такой новости, но при этом большинство знало, что этого никогда не произойдёт. Не был исключением и папа Бориса. Он знал, что большая должность в этом мире ему не угрожает. Дело было в том, что каждому подобному назначению предшествовала проверка органами. Здесь была одна проблема. В истории семьи было одно тёмное пятно или выражаясь фигурально: в подвале был зарыт труп.
Дедушка Бориса имел несчастье в своей далёкой молодости, на заре советской власти, короткое время повоевать в армии Врангеля. Очень скоро он перешёл на другую сторону и воевал до конца гражданской уже в Красной армии. Потом была Отечественная. Дед ушёл добровольцем. Начал войну рядовым, храбро воевал, был ранен, закончил офицером. На фронте вступил в партию. После войны вернулся домой и продолжил службу экономистом в тресте. Через пару лет встал вопрос о назначении деда на высокую должность. Как всегда, этому предшествовала проверка органами. В результате проверки вопрос о высокой должности отпал сам по себе, а деда вышибли из партии с формулировкой:» За сокрытие фактов биографии». Таким образом, вопрос о высоких должностях на пару поколений вперёд, в семье Бориса, был решён окончательно и бесповоротно. С этой стороны никому и ничего не угрожало.               
Оставалась надежда на длительную заграничную командировку. Вообще загранкомандировка была чем-то из ряда вон выходящим. Она позволяла за два или три года, совершенно легально, обеспечить семью на всю оставшуюся жизнь.      
Виной всему была жутко загадочная и до боли привлекательная система оплаты. Зарплату начисляли в валюте, теоретически для того, чтобы человек мог жить. Есть, пить, что-то покупать. Главной задачей для всех было свести эти расходы к минимуму, а ещё лучше к нулю. Поэтому состояние крайнего истощения и связанные с ним голодные обмороки, были отнюдь не редкостью среди советских специалистов за рубежом.
Не миновала чаша сия и многих ставших известными позднее капитанов российского бизнеса и политики. Так, будущий шеф одного из крупнейших нефтяных концернов Мечин и его друг бизнесмен Гут спаслись от голодной смерти, работая в Мозамбике, только благодаря дружбе с ребятами работавшими по линии Министерства рыбного хозяйства. Дружба с ними давала большие преимущества. В порт регулярно заходили рыболовные суда и базы. Доступ на них был возможен только для работников системы рыб флота. На этих кораблях , имея друзей, можно было получить рыбу в неограниченном количестве. Кроме того, можно было достать продукты питания: масло, тушенку, сгущёнку и многое другое. Взамен рыбаки охотно брали дешёвый местный ром, а иногда и просто спирт, купленный в аптеке. Спирт в аптеке не стоил практически ничего, при условии, что покупатель приходил со своей бутылкой. Иногда темнокожие аптекари, виновато пряча глаза, интересовались: зачем русские покупают медицинский спирт в таких количествах. Услышав в ответ, что для питья, смеялись и недоверчиво трясли головами, поверить в это было выше их сил.
Когда заканчивалась загранкомандировка и на счёте накапливалась приличная сумма, начиналось самое интересное. По какому-то совершенно фантастическому курсу эти деньги банк менял на сертификаты. В магазинах «Берёзка» на них можно было купить импортную одежду, японские магнитофоны, меховые шубы и пыжиковые шапки, одним словом, всё то, что обычному советскому человеку было совершенно недоступно. Эти сертификаты можно также продать за обычные деревянные рубли по курсу один к двум и безбедно прожить несколько лет.
Уже только этого, самого по себе, было бы вполне достаточно для полного счастья. Но это было ещё не всё. Самое главное было то, что за эти сертификаты можно было купить машину, квартиру, мебель, и всё без очереди. Это совершенно не укладывалось в голове нормального человека. То, о чём люди мечтали годами, стояли в очередях, отмечались, копили деньги, отказывая себе во всём, кому-то преподносилось на блюдечке, да ещё и с голубой каёмочкой.
Папа Бориса в тайне мечтал о такой командировке. Казалось бы, все предпосылки для этого были налицо. Папа был хорошим специалистом по ремонту кораблей. Многие развивающиеся страны охотно брали советские корабли в подарок, а как известно: доставшееся даром особо не берегут. Поэтому ремонтировать было что, и специалистов с папиного завода регулярно отправляли в эти командировки. Более того, обязательным условием для этого было членство в партии, а папа, несмотря на свою национальность, как ни странно, в ней состоял. Произошло это в армии, где папа оказался, не поступив в первый год после окончания школы в институт.
 Дед запретил хлопотать об отсрочке, сказав, что настоящий мужчина в их семье должен отслужить в армии. Дало о себе знать героическое красноармейское прошлое. Отец попал в стройбат, где среди таджиков и узбеков оказался практически единственным грамотным человеком, умеющим читать и писать. По этой причине командир практически сразу же назначил его комсоргом. А когда через год пришла разнарядка, и нужно было срочно принять в партию одного рядового солдата, то кроме папы кандидатур не было.
Казалось бы, папа подходил на эту роль по всем показателям, если бы не одно НО. Кандидатов для загранкомандировок тоже проверяли органы. Критерии, однако, были не такие строгие, как для дипломатов и торговых работников, уезжающих в западные страны, потому что в отличии от них, специалистам, в развивающихся странах, приходилось работать, а не сидеть в посольских кабинетах с кондиционером. Скорее всего папа прошел бы и этот отбор, но была одна загвоздка, которая сводила на нет все папины усилия.
Виноват в очередной раз оказался дедушка, вернее его родители. Когда-то, на заре двадцатого века, у них родился сын и ему дали имя. Тогда ещё никто не слышал о пятой графе, о врачах- вредителях, об арабо-израильском конфликте и о загранкомандировках. Мама хотела назвать мальчика Иосифом, но папа был против. Будущего Бориного дедушку назвали Израилем.
Всё дело было в том, что специалистов с папиного завода посылали исключительно в мусульманские страны Ближнего Востока, и несмотря на то, что папа по паспорту был украинцем, шансов получить въездную визу в посольствах этих стран у него практически не было.
Оставалась только слабая надежда на то, что когда-то придёт разнарядка для работы в какой-нибудь далёкой африканской, не мусульманской стране.
Можно было изменить имя, фамилию, даже национальность. Отчество изменить было нельзя. Для этого дедушка должен был в начале поменять свое имя, чего никто из членов семьи ему даже предложить бы не осмелился.
Не всегда папа приходил с работы с хорошими новостями. Иногда он возвращался с работы в плохом настроении. Это означало, что у кого- то, что- то произошло или у папы на работе, были неприятности.  Что касалось друзей и знакомых, то они могли заболеть, их могли понизить в должности или посадить.   
Родители общались в основном с людьми приличными. Среди их знакомых и друзей грабителей и насильников не было. Сажали в основном торговых работников, и это Борису было понятно. Не совсем понятно было почему частенько сажали врачей гинекологов, это он понял позже.
То, что касалось папы, то обычно неприятности были связаны с его работой.  На заводе иногда не выполняли план, выявлялись недостачи труб из нержавеющей стали, которые были мечтой всех владельцев садовых участков, происходили аварии и тогда кто-то должен был за это ответить. Можно было лишиться премии, получить выговор, но это было не так страшно. Самым страшным было исключение из партии.
Однажды на заводе погиб рабочий, и папиного друга, который был начальником участка, исключили из партии. После этого папин друг спился.
Борис всегда боялся, что папу тоже когда-нибудь исключат из партии. Поэтому, когда отец приходил с работы мрачный, он молил бога, чтобы этого не произошло.
Разговоры об отъезде в Америку начались пару лет назад, когда папу в очередной раз не отправили в загранкомандировку и вскоре после этого не назначили на освободившуюся должность начальника цеха. Вначале об этом говорили шёпотом, потом всё громче и громче. Потом начали оформлять документы. Борис поинтересовался, что он будет с этого иметь. Родители твёрдо пообещали сразу же по приезду в Америку купить ему плащ Болонья и настоящие американские джинсы. То, что они должны быть именно американские, Борис подчеркнул особо, индийские у него уже были. Про себя он ещё подумал о том, что наконец-то ему не надо будет бояться того, что отца исключат из партии. Партии в Америке не было.
Ещё, перед отъездом, Борису надо было пройти процедуру обрезания. Дело было в том, что еврейская община в Америке очень хорошо помогала на первых порах, но для этого надо было подтвердить своё еврейство. Борис согласился только тогда, когда все документы на выезд были оформлены. Перспектива оказаться обрезанным, а в результате никуда не уехать, его особо не вдохновляла.
Обрезал его знакомый челюстно-лицевой хирург, к которому, почему-то обращались за помощью все уезжающие знакомые.
И вот, наконец, все сборы были закончены, чемоданы упакованы, несколько небольших бриллиантов были запрятаны в тайник, сделанный в пластиковых слаломных лыжах. Борис должен был изображать юного фанатика горного слалома, купившего незадолго до отъезда, на все свои сбережения, почти новые лыжи, у незнакомого человека, на барахолке. Легенда была придумана на случай прокола, для того чтобы спасти папу от неизбежной посадки за нарушение правил валютных операций. Борису ещё не было четырнадцати и поэтому его привлечь было нельзя.
В последний момент папу всё-таки исключили из партии, но это уже не имело никакого значения. Бориса тоже должны были бы исключить из комсомола, но он туда, к счастью, ещё не успел вступить.
Оставалось только одно дело, которое нужно было сделать. Он должен был объясниться с девочкой из соседней школы, в которую он уже пару лет как был влюблён. Уехать без этого он не мог.



Глава 3. Влад.
 
Владлен Гутин шёл по набережной в сторону дома и его душили слёзы. Только что в школе объявили о том, что завтра будет родительское собрание. Как он ненавидел эти сборища, где в присутствии всех родителей унижали неуспевающих детей. Но в советской школе считалось почему-то нормой выставлять неудачи слабых учеников на всеобщее обсуждение. Никем не оспаривалось, что, получив очередную дозу оскорблений и унижений ребёнок станет лучше учиться. Эффект, как правило, был обратным.
Перед учителями стояла невыполнимая задача: они должны были одновременно учить три совершенно различные группы детей, слабых, средних и сильных. И если со средними это ещё как-то функционировало, то со слабыми и сильными ничего не получалось. Слабые не успевали за средними, сильные были невостребованны и не могли идти вперёд. Исключение составляли только спецшколы, куда брали особо одарённых детей, из них и выходили будущие светила науки и искусства.
Владлен учился так себе, звёзд с неба не хватал, но и двоечником не был. Он не боялся того, что мать, а на собрания ходила всегда она, узнает о нём что-то не то.  Дело было совсем в другом. Ему было больно смотреть, как мать в стареньком пальтишке, платочке и стоптанных башмаках, поднималась по ступенькам школьного крыльца. Потом она безмолвно сидела на собрании и тихо уходила домой. Никто с ней не заговаривал, она не представляла ни для кого никакого интереса.
Вместе с ней по школьному крыльцу поднимались и другие мамы. На них были каракулевые шубы, норковые шапки, а на ногах красовались австрийские сапоги на молнии. На пальцах у них сверкали бриллианты, а во рту блестели золотые зубы. С этими мамами все пытались завязать разговор, они были всем интересны. Это были жены аппаратчиков.
Аппаратчики были хозяевами этой жизни. У них были отдельные квартиры со всеми удобствами, персональные машины, дачи на берегу залива. Дома у них были цветные телевизоры, холодильники «Зил» и магнитофоны «Грюндик». Летом они отдыхали на Чёрном море, а зимой катались на лыжах на Чегете. Их дети поступали университет, а потом им были обеспечены тепленькие места в советских посольствах и представительствах в странах загнивающего капитализма.
Стать дипломатом было голубой мечтой практически всего юного населения советской страны. Но для этого нужно было поступить в институт международных отношений, а это было практически невозможно.
Семья Владлена была от всего этого очень далека. Они имели одну комнату в коммунальной квартире. В комнате проходила вся жизнь. В ней спали, ели и принимали гостей. Из удобств в квартире были вода и туалет.
Просыпаясь по утрам и открывая глаза, Влад видел старый выщербленный пол, обшарпанный покосившийся шифоньер, со старыми чемоданами наверху. Плохое настроение на весь день было гарантированно. Но это было ещё не всё. После этого нужно было отстоять очередь в туалет. Без очереди пропускали только маленьких детей и полупарализованную бабушку Клаву. Все знали, что, если этого не сделать, они могут навалить кучу прямо перед туалетом. За этим следовала процедура чистки зубов и умывания на общей кухне. Иногда для этого тоже нужно было отстоять очередь. В это время на кухне уже было много народа. Женщины готовили завтрак, мужчины брились, вяло обмениваясь при этом новостями.
Как ни странно, этот кошмар, под названием «коммунальная квартира», неплохо функционировал. Люди вели себя очень сдержанно, старались как можно меньше выходить из своих комнат, не раздражались по мелочам. Каждый понимал, что если дать волю чувствам и эмоциям, то жизнь может очень быстро превратиться в настоящий ад.
Потом Влад шёл в школу, по дороге он мечтал. Мечтал о том, что у них будет своя отдельная квартира со всеми удобствами. Мечтал о том, что, просыпаясь по утрам, он будет видеть лакированный паркет, новый полированный шкаф, югославский велюровый диван, что у него будет своя комната, a у родителей своя спальня, и по вечерам они будут все вместе смотреть в гостиной цветной телевизор.  Что не надо будет стоять по утрам в очереди в туалет и встречаться в длинном тёмном коридоре с полупарализованной бабой Клавой. Что у них будет своя машина и на выходные они будут ездить на ней на дачу. Что у матери появиться каракулевая шуба, норковая шапка и импортные сапоги. Отец наденет пыжиковую шапку и канадскую дублёнку. Что родители, наконец- то вставят себе золотые зубы и не будут больше, смеясь, прикрывать свои беззубые рты ладошками.
Но в реальности всё выглядело совершенно иначе. Нет, родители Влада не были асоциальными типами, они не были тунеядцами или алкоголиками. Они были хорошими, порядочными, скромными людьми и очень его любили. Их беда была в том, что они были простыми рабочими на заводе, зарабатывали немного, и у них не было никаких нужных связей.
Они честно трудились на заводе, праздновали советские праздники, ходили на выборы, воспитывали сына и надеялись на то, что он добьётся в жизни большего.
Они были абсолютно разными. Отец- убеждённый сталинист, свято верящий в правоту партии. Он прошёл всю войну от начала до конца. Воевал он, правда, в войсках НКВД. Что они делали, Влад точно не знал, отец не любил об этом говорить.  Но в любом случае он воевал там, куда его послала партия, выполнял приказы и никаких сомнений в правоте этого дела у него не было. Партия никогда не ошибалась.
После войны он не искал для себя никаких привилегий. Партия сказала, что надо восстанавливать страну, и он пошел работать на завод. Когда родился сын, он назвал его Владлен, что означало Владимир Ленин. Назвать сына Сталином он не мог, это было запрещено.
Первый удар отец получил, когда умер великий Вождь. Для отца это было страшное горе. Сталин был для него богом, а бог не должен умирать, потому что он оставляет после себя пустоту, его смерть лишает людей смысла жизни. Но первый удар он выдержал, жизнь продолжалась.
Второй нокаутирующий удар он получил, когда на двадцатом съезде был разоблачён культ личности Вождя. Казалось, весь мир рухнул в его глазах. Оказалось, что партия, которая олицетворяла для него всё самое святое, которой он слепо верил, на самом деле совершала преступления, уничтожая безвинных людей. И Вождь руководил этой мясорубкой, в которой погибли миллионы. Но всё-таки отец не поверил в это до конца, и портрет Вождя, так и остался висеть на стене в их комнате.
Мать была совсем другой. Тихая, скромная женщина, она побаивалась железных убеждений отца. В партию она верила не очень, больше традиционно доверяла богу. Поэтому и покрестила Влада в тайне от мужа. Отец не должен был ни в коем случае об этом узнать. Мать очень любила сына и мечтала, что он станет инженером на заводе, где она работала разнорабочей. Так как Влад учился не очень хорошо, то мать думала, что после школы он пойдёт работать на завод, а потом заочно закончит институт и станет инженером.
Но у Влада были совсем другие планы. У него была любовь. Эта любовь заполняла всю его душу, она наполняла смыслом всю его жизнь. Ради неё он был готов терпеть унижения, жить в коммунальной квартире, стоять в очереди в туалет. Ради этой любви он был готов на всё. Звали эту любовь Родина. Ради неё он был готов действительно на всё. Он любил её до слёз, до боли в груди. Он хотел, чтобы его Родина была самой сильной, богатой и красивой. За это он был готов даже умереть.
Влад хотел служить своей Родине на самом, как ему казалось, опасном и почётном месте. Он хотел стать разведчиком, в крайнем случае контрразведчиком. 
Так он и рос с этой мечтой. Этот огромный каменный город был не очень-то приспособлен для счастливого детства. Унылые каменные дома, тянущиеся сплошной стеной, мрачные дворы-колодцы, вызывающие чувство безысходности. Зимы были бесконечно длинные, темные и холодные. Лето было обычно стремительно короткое, пасмурное и дождливое. Единственной отдушиной был пионерский лагерь.
От предков, тамбовских крестьян, Влад унаследовал силу, крепость и упорство. В пионерском лагере он выигрывал все спортивные соревнования и это обеспечивало ему место среди лидеров. Влад помогал организовывать спортивные соревнования, линейки, конкурсы. Когда шли в поход, ему, как сильному, доставался самый тяжёлый рюкзак. Он хорошо нырял и плавал. Влад воспринимал всё это как подготовку к будущей деятельности разведчика, он чувствовал, что люди готовы идти за ним и выполнять его приказы.
А ещё Влад мечтал совершить подвиг, чтобы вся страна услышала о нём. Например, спасти тонущего, или вынести ребёнка из огня. И однажды, казалось бы, случай представился.
Отряд Влада пошёл в поход. Ночевали в палатках. Стояло очень жаркое лето. Ночью все проснулись от треска, загорелся лес. Нет, им ничего не угрожало, они могли собраться и спокойно уйти. Но они не могли этого сделать, потому что это означало бы предательство. Дети начали тушить огонь, не давая ему подойти к огромным столетним соснам. Они сбивали его куртками, таскали ведрами воду из ручья. Влад был впереди всех. Он уже представлял, что завтра о них напишут в газете и все узнают о их подвиге. Очень скоро стала ясно, что им одним не справиться, уж слишком не равны были силы. И тогда кто-то закричал, что нужно позвать на помощь людей. В паре километров от них была деревня, там были люди, их надо звать на помощь. Влад и ещё двое мальчишек побежали за помощью.
В деревне все спали.  Они добежали до первого дома и стали стучать в окно. Долго никто не открывал, потом в окне появился какой-то силуэт, открылась форточка и хриплый, пропитый голос спросил:» Чо надо?»
«Там лес горит, надо тушить» -кричали дети.
«Ну и хрен с ним, пусть горит. Он каждый год там горит. Спать не мешайте.»
Форточка захлопнулась, силуэт исчез. И тут Влад понял, что в жизни не всегда есть место подвигу.
Подобное чувство возникало у него позже, когда он смотрел американскую кинохронику военных лет. По улицам ездили шикарные машины, в ресторанах сидели хорошо одетые люди. В это время в его стране люди погибали под пулями на фронте и умирали от голода в тылу.
Месяц в пионерском лагере быстро подходил к концу, каникулы заканчивались, начиналась школа. Там были другие лидеры, отличники, дети аппаратчиков. С ними все хотели дружить, перед ними заискивали.
Вообще проблема аппаратчиков очень беспокоила Влада. С одной стороны, они были представителями власти, а власть была народная, значит правильная. Или это были партийные работники, а партия была «ум, честь и совесть нашей эпохи», тут никаких сомнений быть не могло. Но они всё-таки были.
Отец Влада воевал, замерзал на фронте, но он не голодал. Голодала мама в блокадном городе. Она рассказывала ему о том, как люди получали по карточкам небольшой кусочек чёрного хлеба, а если теряли их, то им грозила голодная смерть. Как люди падали от голода на улицах, и некому было их похоронить. Как люди ели трупы.
Даже через много лет после войны мать будет прятать на антресолях горох и перловку, на случай голода. Но также мать рассказывала, как их соседи с нижнего этажа, плотно закрыв дверь, ели белый хлеб с маслом и тушёнку. Банки из-под тушёнки и промасленную бумагу часто видели в их мусорном ведре.
А многие годы спустя станет известна, тщательно скрываемая в военные годы, тайна о состоянии здоровья тогдашнего руководителя городской партийной организации. Местный вождь страдал в это голодное время не от недоедания, как большинство жителей города, а от ожирения, вызванного обжорством.
 
Влад решил тогда, что он никогда в жизни не будет аппаратчиком.
В том, что он станет разведчиком, Влад никогда не сомневался. Единственное что его смущало, это то, как это должно произойти. Проблема заключалась в том, что этому нигде не учили. Нельзя было прийти в какой-то институт или университет, сдать вступительные экзамены и поступить по специальности «разведчик в капиталистической стране».
То есть, конечно, где-то этому учили. Только это были закрытые учебные заведения и туда не брали народ с улицы. Многие мечтали туда попасть, но это было не просто. У органов был один принцип: «мы вас ищем и находим, а не вы нас».
Осведомителей они искали среди людей чем-то запятнавших себя в прошлом. Им не хватало мужества отказаться, а их окружение не могло предположить, что они стучат.
Фарцовщики, валютчики, проститутки были информаторами спецслужб, за это им благосклонно разрешали работать. Всех новых они сразу же сдавали, это избавляло их от конкурентов, а органы могли регулярно отчитываться о проделанной работе. 
Встречи с информаторами обычно проходили на квартирах отставных работников спецслужб. За это они получали небольшое вознаграждение, что позволяло им немного подсластить свою одинокую старость.
То, что касается набора кадровых сотрудников, то здесь схема была иной. Сотрудник спецслужб приходил на предприятие или в учреждение и получал личные дела молодых специалистов.  После тщательного изучения автобиографий и анкет, отбирал нескольких человек, беседовал с ними. После предварительного отбора, кандидата детально проверяли и если не находилось компромата, то ему предлагали работу в органах.
Большинство соглашалось. Неплохая зарплата, квартира, служебный рост и доступ к секретной информации, этому способствовали. Отклонить предложение, означало получить запись в личном деле об отказе работать в органах. Эта перспектива особенно никого не впечатляла. Хуже было только наличие родственников за кордоном.
Главной целью всех этих схем было не допустить проникновения в органы кротов. Народ с улицы не брали, тот, кто находил нового сотрудника, нёс за него полную персональную ответственность.
Для Влада всё это означало ждать. Когда человеку предлагают подождать, он всегда хочет знать: «Сколько?». В данном случае ответа на этот вопрос не было. Можно было прождать всю жизнь и не дождаться. Это Влада никак не устраивало. Он думал. Должен был быть какой-то выход. Желание стать разведчиком становилось всё сильнее. Влад смотрел фильмы, читал книги и думал. Нужны были связи, а их не было и в ближайшем будущем не предвиделось.  И однажды ему в голову пришла отчаянная мысль. Он пойдёт туда сам, расскажет о своей мечте и спросит, что ему надо для этого сделать.
В начале, от одной этой мысли ему стало страшно. В этот большой дом на проспекте никто не ходил сам. Когда люди проходили мимо, они невольно ускоряли шаг, дом пользовался дурной славой. Туда либо вызывали, либо привозили в закрытых машинах, многих после этого больше никто не видел.
Наконец Влад решился. По большому счёту он ничем не рисковал, ну не посадят же его в конце концов за это. Ну посмеются, в худшем случае выгонят. А вдруг выслушают и что-нибудь посоветуют.
Влад решил пойти туда во вторник, он знал, что в понедельник у всех обычно бывает плохое настроение. В начале он пару раз прошел мимо дома по другой стороне улицы, посмотрел в какую дверь заходят люди. Набрал полную грудь воздуха и потянул на себя тяжёлую дверь. Оказавшись внутри, он увидел дежурного, подошёл к окошку и сказал, что ему нужно поговорить с кем- то из ответственных сотрудников по очень важному делу.
Дежурный знал, что иногда дети сообщают очень ценную информацию и позвал дежурного оперативного работника. Тот внимательно выслушал Влада и сказал, что спецслужбы сами подбирают себе сотрудников. «Но всё-таки кому- то отдаётся предпочтение?», в отчаянии выпалил Влад. Задумавшись на какое-то мгновение опер, сказал: «Ну, наверное, юристам владеющим каким-нибудь видом единоборства».       
Влад шёл домой и напряжённо думал. Чтобы стать юристом нужно было окончить юридический факультет университета. Об этом можно было и не мечтать. Туда брали только отличников, да ещё и со связями. С этим было сложно. Влад, в школе, звёзд с неба не хватал, связей не было. Оставался спорт. Тут были кое- какие возможности. Влад был от природы крепким и упорным. Первая мысль была заняться боксом. Но небольшой рост и соответственно короткие руки, не сулили ему больших успехов. Кроме того, у боксёров со временем появлялись шрамы на лице и поломанные носы. Это были особые приметы, а их у разведчика быть было не должно. Оставалась борьба, и тогда Влад решил заняться самбо. Тогда он ещё не знал, что это решение во многом определит его дальнейшую судьбу.



Глава 4. Иса.

Шли годы, Иса взрослел. Он был без сомнения лучшим учеником в школе. Всё давалось ему легко, но особенно он любил физику, химию и биологию. Иса мечтал учиться дальше, поступить в университет, а потом заниматься наукой, исследованиями. Больше всего его занимал вопрос о происхождении жизни на Земле.
Но о дальнейшей учёбе можно было только мечтать. Денег на это в семье не было. Детей было много, жили бедно и только один Иса ходил в школу. Денег для обучения в школе его братьев и сестёр не было. То, что Иса единственный в семье учился в школе, не было случайностью. Иса был другой. Он чем –то отличался от остальных детей. У него были иные глаза, в них была какая-то глубокая печальная мысль. Мать называла его, про себя, грустным мечтателем. Иса всё время о чём-то думал, какая- то постоянная работа происходила в его голове. Иногда его глаза вдруг начинали сверкать, он весь, казалось бы, излучал радость. Тогда мать знала, что он нашёл решение какой-то важной для него проблемы, пришёл к какому-то неожиданному выводу. 
Иса очень много читал, буквально проглатывал книги. Он читал фантастику, классику, приключения. Самыми любимыми писателями были Джек Лондон и Рэй Брэдбери. Братья и сестры были к чтению совершенно равнодушны. Они жили совсем другой жизнью, имели абсолютно иные планы на будущее.     Сёстрам искали женихов, потом выдавали замуж и они рожали кучу детей.  Братья со временем начинали торговать Катом на базаре, копили деньги на свадьбу, женились и уходили из дома. Казалось, что смысл жизни был только в том, чтобы жениться или выйти замуж и произвести на свет как можно больше детей.
Иса не мог представить себя торгующим Катом на базаре или отцом огромного количества чумазых детей. От одной мысли об этом ему становилось тошно и тоскливо.
Иса мечтал совсем о другом. Он будет учиться, чего бы это ему не стоило. Станет знаменитым учёным, будет путешествовать по всему миру. Европа, Америка, Россия- везде он будет своим. Он будет жить в красивом доме, ездить на дорогой машине. После работы он будет сидеть в кафе, пить кофе, а рядом с ним будет высокая красивая блондинка, с голубыми глазами.
Иногда он будет приезжать в свой родной город, чтобы повидаться. Нет, не с отцом, он всегда был ему чужим, и не с братьями и с сёстрами, они всегда были другими, не такими, как он. Иса будет приезжать домой, чтобы повидаться с матерью, рассказать ей о своих успехах и увидеть слёзы радости в её глазах. Потом он пойдёт к Учителю, и они будут долго разговаривать. Теперь Иса будет рассказывать Учителю о последних научных исследованиях в области гео-и биофизики, и тот будет внимательно его слушать, как раньше Иса с восторгом слушал Учителя.
Эти два самых близких ему человека будут им гордиться. Однажды, когда мать состарится и останется совсем одна, Иса заберёт её с собой, и больше никогда не вернётся в этот грязный, вонючий, ненавистный ему город.
Мать знала почему Иса отличается от других её детей, но это была её тайна. Когда сын подрос, мать пошла к Учителю и о чём- то с ним очень долго говорила. Нет, она не рассказала ему тайну рождения Исы, это было невозможно, тайну эту она унесёт с собой в могилу. Но она нашла какие-то слова, которые убедили Учителя взять Ису в школу за необычно маленькую плату, но с испытательным сроком.
Очень скоро Учитель понял, что эта усталая, преждевременно увядшая женщина, была права, её сын был удивительно способным мальчиком. Иса схватывал всё на лету, а его страсть к познанию нового была просто неутолимой. Он умел мыслить и иногда задавал вопросы, которые даже Учителя ставили в тупик.
Учитель в своё время долго учился, и потом стажировался в Европе, Америке, России. Иса часами с жадностью слушал его рассказы о том, как там живут люди, как они встречаются, знакомятся, влюбляются. Он не мог себе представить, как люди сами определяют свою жизнь, живут где хотят, женятся на ком хотят, в любое время могут поменять религию и спутницу жизни.
Там, где жил Иса, все знали, что бог, жена или муж, даются человеку в жизни один раз и поменять их никто не может. При этом представители разных религий нередко женились между собой. Это не было чем-то из ряда вон выходящим, страшным считалось только одно: быть атеистом.
Иса знал со слов Учителя, что человеческая цивилизация зародилась на Ближнем Востоке. Месопотамия, Аравия, Египет дали миру множество открытий, здесь появились многие ремёсла. Производство папируса, письменность, обработка металлов, строительные технологии, которые до сегодняшнего дня никто не смог превзойти. Люди жили в достатке, собирали по несколько урожаев в год, и казалось, ничто не могло поколебать их   благополучия. Но их цари потеряли чувство меры, они погрязли в роскоши и разврате. Но и этого им было мало, они возомнили себя наместниками бога. Они даже решили добраться до бога, и начали строить гигантские пирамиды. Тысячи людей напрягали все свои силы для того, чтобы построить эти абсолютно бессмысленные сооружения, на это уходили все материальные ресурсы. 
И боги разгневались, они отвернулись от них, лишили их своей милости и прокляли. В стране перестали идти дожди, реки начали высыхать, сухая земля не давала больше урожая, начался голод, люди умирали. Некогда богатые процветающие страны за несколько столетий превратились в выжженые пустыни. Люди, спасаясь от голода, уходили на север. Какая -то неведомая сила гнала их туда. Старики, люди слабые и больные умирали по дороге, так улучшался генофонд нации. Только самые сильные доходили до конца, до берега моря. Это море было каким-то особенным, оно всегда притягивало людей отовсюду. Само его название говорило о том, что оно находится посредине земли. Люди стремились сюда, подгоняемые надеждой, что их жизнь станет лучше и богаче, что здесь наконец-то их ждёт настоящее счастье.
Для тех, кто достигал моря, испытания не заканчивались, им предстояло пересечь его, чтобы добраться до другого берега. Местные рыбаки хорошо знали море, оно их кормило. Они знали направления ветров и течений, могли предсказывать погоду. Торговые шхуны возили товары и часто ходили в дальние заморские страны. Но рыбацкие баркасы и торговые шхуны не были предназначены для перевозки людей.
Беженцы, спасающиеся от голода и нищеты, умоляли взять их на борт. Они снимали со своих женщин золотые украшения и отдавали их капитанам судов. Женские драгоценности всегда имели в этих странах функцию неприкосновенного аварийного денежного запаса. В сытые благополучные годы мужчины дарили своим жёнам золотые украшения, которые те, сразу же, на себя одевали. Это был самый надёжный способ хранения сбережений. Дома хранить золото было опасно, замков и сигнализации не было.
Мужчина всегда имел намного больше прав, чем женщина. Он мог в любой момент выгнать её из дома, и она должна была немедленно уйти, в том, в чём она была. Это означало, что всё золото, а значит и все сбережения, уходили вместе с женой. Дом и дети доставались мужу. Поэтому, прежде чем выгнать жену из дома, муж должен был хорошо подумать. Остаться без женщины в хозяйстве, без матери своих детей и без всех сбережений требовало большого мужества.
Алчные владельцы судов брали золото и принимали слишком много людей на борт. Перегруженные корабли, попав в шторм, часто тонули. Редко кто достигал желанного берега, но те счастливчики, которым это удавалось были полностью вознаграждены. Перед ними простилались плодородные земли. В реках было достаточно воды, не только для питья, но и для полива. Обширные леса не только давали прохладу и радовали глаз, но и обеспечивали людей строительными материалами и дровами для отопления.
Беженцам, достигшим цели, казалось, что вся их дальнейшая жизнь будет счастливой и благополучной.  Но эйфория первой встречи с благодатной, желанной землёй быстро проходила. Пришельцев никто не ждал, никто им был не рад. У них была другая одежда, другая еда, другие обычаи и праздники, они иначе выглядели, верили в своих богов и говорили на других языках. Одним словом: они были чужими.
Вся плодородная земля была уже поделена, каждый занимался своим ремеслом, и никто не хотел ничем делиться с пришельцами. Им приходилось уходить в горы, строить себе хижины из дикого камня и пасти полудиких коз. Зимой они страдали от холода и голода. Но ничто не могло сломить дух этих мужественных и сильных людей, трудом и терпением они завоёвывали себе место в этом новом, неприветливом мире.
Шли годы, проходили десятилетия, потом столетия и пришельцы менялись. Менялась их одежда, она становилась более удобной и пригодной для местных условий. Их еда становилась всё более похожей на еду местных жителей. Их обычаи менялись. Со временем они обнаружили, что и религии их не так уж сильно и отличаются. Они молили своих богов о том же, о чём их молили и местные жители. Смысл и сущность их праздников были тоже очень схожи. Они благодарили богов за хороший урожай, за обильные дожди, за рождение детей. Они молили богов о том, чтобы они не забирали у них солнце.
Когда-то, много-много лет назад люди с ужасом заметили, что дни становятся всё короче и короче, а ночи всё длиннее и длиннее. Наши предки знали, чем им это грозит. Уйдёт Солнце, наступит ночь, замёрзнут реки, холодная земля не будет приносить урожай, и все погибнут. Они не назвали это концом жизни, они назвали это концом света. Перестанет поступать на Землю свет от Солнца и всему наступит конец. Ночи становились все длиннее и вместе с ними рос страх. Люди возносили к небу молитвы, приносили в жертву животных, жгли огромные костры. Они пытались докричаться до богов, обратить на себя их внимание. «Не делайте этого, не забирайте у нас свет, не лишайте нас жизни»- молили они. Но боги, казалось, не слышали их, и света становилось всё меньше и меньше.
Когда отчаяние людей достигло своего апогея, когда казалось, что уже ничто не может их больше спасти, произошло чудо. Последняя ночь не стала длиннее, следующая за ней тоже. А через несколько дней все заметили, что дни стали длиннее, а ночи короче. Произошло чудо, боги услышали людей и спасли их.
С тех пор во всём мире люди отмечают это время, называя эти праздники по-разному, но всегда связывая с ними надежду на светлое будущее, то есть на будущее в котором много света.
Беженцы продолжали прибывать за лучшей долей в Европу, они приспосабливались к новой жизни, менялись, становились другими. У них стали рождаться светловолосые дети с голубыми глазами. А у местных жителей стали появляться детишки смуглые и кареглазые. Так, за несколько столетий из белокурых и голубоглазых римлян, древних греков и испанцев появились современные, в большинстве своём темноволосые и темноглазые, жители Италии, Испании и Греции.
Учитель рассказывал, и Иса был готов часами его слушать. Он впитывал в себя знания, как губка, поднятая со дна океана, впитывает в себя воду.  После этих бесед Иса шёл домой и ему очень хотелось кому-то всё рассказать. Но отец отмахивался от него, как от назойливой мухи, сёстры и братья не понимали того, что он пытался им объяснить, им это было совершенно не интересно. Единственным человеком, с которым он мог поговорить, была мать. Она была необразованной женщиной, но у неё был острый природный ум, и она умела слушать.
Иса очень много думал о том, что рассказывал ему учитель, у него возникало множество вопросов и тогда он шёл в библиотеку, брал книги и читал. В книгах он находил ответы на многие вопросы. Он понял, что в Европу стремились не только несчастные и обездоленные из северной Африки и с Ближнего Востока. Могущественные государства тоже пытались застолбить себе там земельный участок. Иногда им это удавалось. Так, Османская Империя сотни лет владела Балканами, юго-восточной Европой, Кавказом.  Мавританское владычество в Испании продолжалось более семисот лет. Но рано или поздно захватчиков изгоняли, они уходили, оставляя после себя уже совсем другие страны. Их пребывание не могло не отразиться на архитектуре, образе жизни, обычаях и внешнем облике местных жителей. Больше всего Ису поражало то, что захватчики не уничтожали на корню местные религии. Осталось католичество в Испании, православие в Болгарии и Греции. На Балканах христианские деревни соседствовали с мусульманскими аулами. Но более пёстрой картины совместного сосуществования и терпимости различных религий, чем на Ближнем Востоке, не было нигде в мире. Мусульмане-шииты и сунниты, алевиты, иудеи, христиане-копты и друзы, все жили неподалёку друг от друга, уважали и толерировали друг друга.
Эта идиллия закончилась, когда, уже в новое время, сюда пришли европейцы и начали с помощью геометрической линейки и карандаша расчерчивать географическую карту Ближнего Востока, создавая при этом, современные государства по религиозному принципу. С этого времени и идут здесь, с небольшими паузами, кровопролитные междоусобные войны.  С этого времени и поселились тут злоба, ненависть и нетерпимость.
Ису всегда поражала эта полная непохожесть, если не противоположность, европейских стран и их жителей. Они пытались создать на Востоке какое-то подобие своих стран, совершенно не понимая при этом, что это абсолютно нереально. То, что было и есть нормой в Европе, зачастую считается здесь преступлением. Женщины купались практически голые на пляже, пили алкоголь, спали с чужими мужчинами. От одной мысли, что что-то подобное сделает его мать или сёстры, ему становилось плохо. Мало того, женщин нельзя было бить, и при разводе они получали всё, включая детей. Женщины работали, часто руководили мужчинами, а проституция входила в десятку самых престижных и высокооплачиваемых профессий. 
Иса понимал, что всё это на Востоке неприемлемо, и все попытки европейцев всегда будут обречены на неудачу, но как хотелось взглянуть на их жизнь хотя бы краешком глаза, вкусить маленький кусочек этого запретного, а потому очень сладкого плода.
К сожалению, реальность была совсем иной. Максимум, что светило Исе в этой жизни, это место писаря в каком ни будь местном учреждении или торговца, а со временем может быть и владельца мелкой лавки на городском базаре. Ни то, ни другое особого энтузиазма у него не вызывало. Иса хотел учиться, но всё упиралось в деньги, которых в семье не было.
В этот день Иса проснулся, как обычно, помог немного матери по хозяйству, и пошёл в школу. Сколько раз он уже проходил по грязным и пыльным улицам этого безрадостного города. Тощие козы бродили в поисках еды, но кроме старых газет поживиться им было нечем. Около лавок сидели на корточках бородатые торговцы и сосредоточенно жевали Кат. Казалось, никакая сила не в состоянии изменить этот веками устоявшийся, унылый ход жизни. Иса, по пути в школу, с тоской думал о том, что до конца своих дней он обречён быть частью этого убогого окружения.
Но в этот день всё было иначе. Иса почувствовал это, когда зашёл в класс. Учитель как-то странно на него посмотрел и сказал, что ему нужно после уроков поговорить с Исой о чём-то очень важном. Обычно Иса сам оставался после уроков, когда у него было время, и они подолгу разговаривали с Учителем.
Когда они остались вдвоём, Учитель начал издалека. Он долго рассказывал о прошлом богатстве их страны, о величии их народа и мудрости предков. Он говорил о том, что большая несправедливость в том, что их страна потеряла своё влияние и могущество, и ничего не получила взамен. Пришли другие и всё взяли в свои руки, а их объявили людьми второго сорта. Но это не будет длиться вечно, продолжал Учитель, грядут большие перемены. В ближайшее время всё должно измениться, мы заставим мир опять нас уважать, мы покажем всем, что нас слишком рано списали со счетов. И это сделают самые лучшие, самые достойные представители нашего народа. Этих избранных, определяет Совет очень уважаемых людей, одним из членов которого является городской мулла.
Иса часто видел муллу в городе. Он жил в богатом районе, в красивой вилле, ездил на дорогой машине, дети его учились за границей. Сам мулла, казалось, излучал собой довольное благополучие. Пару раз мулла даже разговаривал с Исой в школе о его семье, родителях, планах на будущее.
Учитель продолжал говорить, а у Исы сладко замирало сердце. Оказывается, мулла уже давно интересовался им, спрашивал о его успехах. И вот на днях было принято решение о его дальнейшей судьбе.
Иса поедет учиться в Европу, а потом возможно и в Америку, и Совет будет оплачивать его учёбу. Более того, его мать будет ежемесячно получать денежное пособие, в качестве компенсации за отсутствующего сына.
Иса будет изучать в университете естественные науки и технику, стажироваться в известных научных центрах. А когда-нибудь придёт время, и Иса получит важное задание, которое станет результатом всей его жизни и прославит его имя.
Иса не придал большого значения последним словам Учителя. Ему было достаточно того, что наконец-то сбылась его мечта, и он поедет учиться в Европу. Он будет там жить, он станет составной частью этой сказки.
Иса летел домой, не чувствуя ног, ему не терпелось рассказать обо всём матери, увидеть такую редкую радость в её глазах. Дома Иса взахлёб рассказал матери о том, что он будет учиться в университете и жить в Европе. Мать с нежностью смотрела на него, гладила по голове и с грустью думала о том, как похож её самый любимый сын на того человека, короткая встреча с которым навсегда перевернула её жизнь. Эта встреча дала ей то, чего она раньше никогда не знала, о чём даже не подозревала. Но это была её тайна, которую она никому не могла рассказать



Глава 5. Борис.

Итак Борису оставалось решить два последних вопроса и можно было с чистой совестью прощаться с советской Родиной. Вообще- то, понятие Родина было для Борьки довольно абстрактным.  Родиной для него был родной город, море, родители, друзья и наверно ещё хорошенькая девчонка из соседней школы. Так-как с городом и морем прощаться было не надо, а родители уезжали вместе с ним, то оставались только друзья и девчонка.
За несколько дней до отъезда Борис провёл небольшое детективное расследование. У одного из его приятелей сестра училась в той же школе, что и предмет Борькиного обожания. Удалось узнать, что её зовут Наташа, учится она в восьмом классе и три раза в неделю ходит в музыкальную школу.
На этом и был построен Борькин гениальный план. По пути из музыкальной школы домой, Наташа проходила мимо большой лестницы, где она и должна была быть перехвачена Борькой.
Сказать, что Борька волновался, означало не сказать ничего. Иногда ему казалось, что сейчас он потеряет сознание. Перехватывало дыхание, потели ладони, подкашивались ноги. Когда вдалеке появилась Наташа, Борька практически находился в состоянии клинической смерти. Собрав всю свою волю в кулак, он, как боевой эсминец, пошел на сближение с целью.   
Подойдя к Наташке на ватных ногах, набрав полную грудь воздуха и практически теряя сознание, Борька выпалил: «Я завтра уезжаю в Америку.»
Наташа остановилась, посмотрела ему в глаза и неожиданно рассмеявшись, сказала: «А я знаю, моя тётя живёт с тобой в одном доме.» В этот момент Борька, медленно приходя в сознание, понял, что он погиб. Он окончательно и бесповоротно влюбился. Борька почувствовал, что это любовь на всю жизнь.
Потом они долго шли рядом и разговаривали. У Бориса было чувство, что они знакомы всю жизнь. Он говорил, что в общем-то не горит особым желанием уезжать, но предки так решили, и придётся ехать. Про обрезание Борька скромно умолчал. Наташа дала ему свой телефон, который немедленно был записан на обрывке газеты огрызком карандаша, позаимствованного у продавщицы мороженного. Борька пообещал, что будет звонить из Америки и при первой же оказии передаст Наташке джинсы.
Далее им было обещано сразу после окончания школы приехать в свой город с целью решения их дальнейшей совместной судьбы. Завершающей точкой этой незабываемый встречи стал великодушно разрешенный Наташей поцелуй в щёчку. В этот момент Борька почувствовал себя этаким советским аналогом Алена Делона. Не хватало только джинсов и водолазки, но это можно было в ближайшее время поправить.
На крыльях любви Борька летел к своей последней цели. Надо было проститься с друзьями. Это было приятно, Борьке все завидовали, в глазах друзей он был героем. Пацаны ждали его на набережной, программа прощания включала в себя мороженное и лимонад. Родителями было выделено для этой цели три рубля, деньги по тем временам не маленькие.
Друзья терпеливо ждали Борьку, хотя из-за своих амурных похождений он довольно прилично запоздал.
Потом Борис с вдохновением рассказывал о своей предстоящей замечательной жизни в Нью-Йорке, о его небоскрёбах, шикарных магазинах и машинах. Немаловажным фактором являлось также наличие там моря, а точнее даже океана. То есть к огромной зависти пацанов получалось, что Борька улучшает свою жизнь практически по всем показателям.
Это было довольно трудно перенести, поэтому у них возникла идея, что Борис должен с ними немного поделиться. Ответственным за исполнение этой идеи был назначен друг Андрей.
И вот дождавшись благоприятного момента, когда Борька приступил к завершающей стадии прощания и немного размяк, Андрей спросил, а не мог ли он выслать своим друзьям вожделенные джинсы, а может и, чем чёрт не шутит, плащи Болонья. Размякший Борькой мгновенно согласился. Был найден обрывок бумаги, и огрызком химического карандаша, не отданного продавщице мороженного, каждый из друзей записал свои размеры. Дольше всех писал Андрей, несколько раз слюнявив карандаш. Спросил Бориса можно ли в качестве исключения написать ещё и ботинки на платформе. Борька великодушно согласился, тогда Андрюха, послюнив ещё раз химический карандаш и собрав всё мужество написал: «ботинки на высоком каблуке.»  После этого задумавшись на минуту и набрав полную грудь воздуха, дрожащей рукой дописал: «две пары».
Борька, бегло пробежав глазами список, небрежно сунул его в карман штанов, где уже покоилась записка с Наташкиным телефоном, и с важным видом произнёс: «Ну мужики, считайте, что вы уже в джинсах.» Тут Андрюха, поняв, что терять больше нечего, пошёл ва-банк и нагловатым голосом поинтересовался: «А как насчёт канадской дублёнки».
Слухи о канадской дублёнке будоражили всю страну. Никто и никогда не видел её в глаза. Обычно она была у какого-нибудь знакомого знакомого. Цены назывались самые фантастические: от шестисот рублей и выше. Сумма по тем временам невообразимая, равная полугодовой зарплате инженера. 
Счастливых обладателей канадской дублёнки по всей стране можно было пересчитать по пальцам, одним из них был сын лидера всей страны, другим всеми обожаемый Владимир Высоцкий. Обладать ей, означало, что человек добился в своей жизни практически всего, вошёл в число небожителей, круче было только место на Новодевичьем кладбище.
Друг Андрюха не был уверен в том, что в Нью-Йорке можно так запросто и дёшево купить канадскую дублёнку, но по его прикидке до Канады было не так уж далеко, а уж там-то это проблемой быть не могло. В конце концов после непродолжительных дискуссий было решено, что джинсы и плащи Болонья будут высланы Борькой сразу же по приезду в Америку и получению первого социального пособия. Что касается дублёнки, то она должна   быть куплена и переправлена лучшему другу Андрею сразу же после того, как Борька разбогатеет. Промежуток времени между двумя этими событиями, по мнению пацанов, будет очень небольшим, практически все уехавшие в Америку очень быстро становились богатыми.  Вряд ли Борька станет исключением.
На этой высокой ноте мальчишки распрощались, поклявшись на прощание в вечной дружбе.
Борис нёсся домой и его переполняла любовь. Он любил Наташку, любил своих друзей, свой город, море, любил Нью-Йорк, который никогда не видел, любил свою будущую жизнь, которая ещё не наступила. Казалось, что всё, что ему предстоит в будущем, будет прекрасно.
В какой-то момент Борис обернулся и увидел своих осиротевших, кружком стоящих друзей. Вовка- готовый в любую секунду броситься на любого, кто чем-то обидит Борьку. Расчетливо-хитроватый Андрей- вечно строящий грандиозные планы о проникновении в высшие слои общества. Совершенно бескорыстный и бесхитростный Серёга- всегда мечтавший только о том, чтобы стать военным. Борька на какое-то мгновение испытал лёгкое чувство вины. Но через секунду всё прошло, и он поскакал дальше.
Дома шла полным ходом подготовка к отъезду. Постоянно звонил телефон, все друзья хотели отметиться. Иметь друзей за границей хотели все, родственников не хотел иметь никто, это было опасно. Друзья заискивали, всем хотелось надеяться получить в будущем посылку или гостевое приглашение из Америки. 
У родственников наоборот настроение было похоронным. В будущем им предстояло заполнять графу о наличии родственников за границей, что автоматически означало поражение во многих гражданских правах. Для некоторых отъезд родственников за кордон означал, что в ближайшее время им тоже предстоит собирать чемоданы. Проблема возникала тогда, когда кто-то был связан с государственными тайнами.
На самом деле все тайны благополучно передавались на Запад ответственными работниками министерств и ведомств, а по количеству перебежчиков с большим отрывом лидировали спецслужбы. Тем не менее многие инженеры и научные работники должны были ждать своего выезда от пяти до десяти лет.
Родители постоянно запаковывали и распаковывали чемоданы. Главный вопрос заключался в том, что надо вести с собой в Америку. Сведения были самые противоречивые. Все сходились на том, что лучше всего вести с собой золото, бриллианты и валюту. Но за это можно было загреметь и оказаться не на желанном западе, а на дальнем севере, причём на долгие годы.
Всё-таки Борькин папа решил рискнуть. На деньги, вырученные от продажи югославской мебели и дачи на берегу моря, были куплены по большому блату в ювелирном магазине несколько колец с бриллиантами. С помощью плоскогубцев и отвёртки камешки были выдраны из колец. Потом папа поехал в Ленинград. Там жил будущий родственник одного очень известного советского, а потом и российского певца, прославившегося впоследствии своим проникновенным баритоном и смешным париком.  В Питере он был известен в определённых кругах тем, что вставлял бриллианты в пластиковые лыжи, людям, уезжающим за кордон.
С этого момента спокойная жизнь Бориного папы закончилась. Он всё время думал только о лыжах. Когда папа был дома, лыжи должны были постоянно находиться в поле его зрения. Больше всего он боялся, что их украдут. Если папа уходил из дома, то за лыжами должна была присматривать Борькина мама.   Вместе они никуда больше ходить не могли, потому что в этом случае, папе пришлось бы нести лыжи на плече, что, во-первых, создало бы большие проблемы при посадке в автобус, а во-вторых, привело бы к значительным трудностям при встречах со знакомыми, которым бы пришлось объяснять, куда собрался папа с лыжами в августе месяце. В то, что он решил покататься на лыжах в Швейцарских Альпах, вряд ли бы кто-то в то время поверил. Подключить Борьку к охране лыж было нельзя, потому что тогда ему пришлось бы рассказать правду, а это нарушало все их планы.  В случае прокола на таможне, Борькино изумление должно было быть настолько естественным, что никто бы не усомнился в его искренности. Учитывая его юный возраст, репрессий со стороны органов можно было не опасаться. Борьке сказали, что лыжи предназначаются в подарок дальнему родственнику, живущему в Нью-Йорке, а он в свою очередь должен на первых порах помочь семье обустроиться в Америке.
Борьку лыжи особенно не интересовали, его волновало другое. Он чувствовал себя героем, его распирало чувство гордости, ещё бы, он ехал в Америку. Ещё несколько дней, и он окажется в стране Джека Лондона, Фенимора Купера и Марка Твена. Когда- то Борька мечтал искать золото на Клондайке, скакать на мустанге по прериям, жениться на прекрасной, богатой креолке и найти затонувший в море испанский галеон, гружёный золотом.
Другими словами: Борька хотел разбогатеть. Но разбогатеть он должен был таким образом, чтобы при этом на него ни в коем случае не работали бы другие люди. В советской школе ему основательно вдолбили в голову, что эксплуатация одних людей другими позорна.
За несколько месяцев до отъезда в Америку Борька прочитал одну из книг Теодора Драйзера, и понял, что реальный способ разбогатеть в Америке, это попасть на нью-йоркскую биржу. Именно там крутятся огромные деньги, именно там покупая и продавая акции и ценные бумаги, очень быстро можно разбогатеть.
Борька мечтал стать миллионером. Ради осуществления этой мечты он был готов на всё. Рано вставать, чистить зубы, идти в школу, делать домашние задания. Ради этого Борька даже ходил к репетитору английского языка. Это была худая, длинная, скучная тётка, преподававшая английский в одном из городских институтов. Эти занятия вызывали у него чувство отвращения, а репетиторша тихую ненависть. Но это было нужно Борису для осуществления его мечты. Единственное против чего он восстал, так это занятия музыкой.
Мама мечтала о том, чтобы Боря, как любой приличный еврейский мальчик, играл на пианино. Поэтому Борис был направлен к очень талантливой преподавательнице музыки. С первого взгляда Борис понял, что он попал. Это была относительно молодая, жилистая, неистовая женщина. Когда она играла на фортепьяно, она забывала обо всём и впадала в нирвану. Закончив играть и придя в себя, она удивлённо озиралась вокруг и с удивлением обнаруживала притихшего, сидящего на жутко неудобном стуле, Борьку. После этого она безуспешно пыталась объяснить ему премудрости музыкального искусства. Борьку не покидало чувство, что училка была слегка не в себе. Единственным светлым пятном было то, что после урока мама учительницы, тихая пожилая женщина, угощала его молочным киселём или шоколадным пудингом. Когда впервые зашёл разговор об отъезде в Америку, Борис понял, что он может шантажировать своих родителей.
Через пару недель, убедившись в том, что намерения серьёзны, он пошёл в наступление. Выждав удобный момент, Борька объявил, что его неокрепший организм не выдерживает таких сумасшедших нагрузок, и родителям из трёх видов деятельности: плавание (Борис два раза в неделю ходил в бассейн), английский язык и музыка, придётся выбрать два. Он не сомневался, что родители выберут плавание и английский. Борькин расчёт блестяще оправдался. Папа сдался мгновенно, мама немного поколебалась, но потом с грустью согласилась.
Борис ликовал. Он выиграл разработанную им комбинацию. Совесть его при этом была абсолютно спокойна, потому что он понимал, что будущему финансисту и бизнесмену умение играть на пианино совершенно не нужно.
Таким образом перед отъездом в Америку Борька мог сказать несколько фраз на английском языке и неплохо разбирался в международной экономической и политической ситуации. Дело в том, что в пятом классе он был назначен политинформатором и должен был раз в неделю, по понедельникам, рассказывать о международном положении своим одноклассникам.
Борька знал, что в Африке негры борются против колонизаторов, и их поддерживает всё прогрессивное человечество. Он также знал, что в южноамериканской Колумбии наркокартели объявили настоящую войну правительству, а в Штатах постоянно нарушаются права чернокожих. Кроме этого, Борька неплохо успевал по математике.
Всё это, а также то, что семья ехала непосредственно в Нью-Йорк, давало Борису чувство твёрдой уверенности в том, что его успехи на главной бирже Америки уже не за горами. А там глядишь, и друг Андрюха получит вожделенную канадскую дублёнку, а Наташка переедет из двухкомнатной квартиры в блочном доме в шикарную виллу на берегу океана.
Дома продолжались сборы. Постоянно возникали самые неожиданные проблемы. Нужно ли брать с собой иголки и нитки, как быть со школьными учебниками и что делать с лекарствами. Информация поступала самая противоречивая. Одни знакомые говорили, что всё надо брать с собой, другие, что там есть всё и стоит дёшево. Сколько, точно никто не знал, смущало то, что за всё там надо было платить валютой, а это невозможно было представить, даже если напрячь всю свою фантазию. В конце концов находились какие-то компромиссные решения и чемодан с трудом закрывался, ненадолго. Через некоторое время всё повторялось сначала. 
Каждый член семьи должен был чем-то пожертвовать ради общего дела. Борька должен был отказаться от коллекции морских камешков и ракушек-рапанов, которые собирал долгие годы. Маме было предложено оставить дома множество мраморных и фарфоровых слоников, которые начала собирать ещё её прабабушка. Папа должен был распроститься с дюжиной бронзовых подсвечников, которые были предметом его особой гордости. Но это было не всё. Папа, как глава семьи, должен был понести ещё одну жертву. На расширенном семейном совете было решено, что папа должен бросить курить. Решение обжалованию не подлежало. Мама сказала, что покупать сигареты за доллары, папа сможет только предварительно её застрелив. Технически это было несложно, оружие продавалось в Америке практически на каждом углу. Но остаться на чужбине без мамы, даже с сигаретой Марлборо в зубах, папе не улыбалось.
Как ни странно, папа подозрительно быстро и легко согласился. Это вызвало у Борьки смутные подозрения. Всё выяснилось через несколько дней, когда он, возвращаясь домой, увидел прячущегося за углом папу с сигаретой в зубах. Борька сделал вид что не заметил и дома ничего не сказал. Через несколько дней мама встретила на улице папину сослуживицу Алису. Она работала с папой на одном заводе, в должности инженера по социалистическому соревнованию. Мама с гордостью сообщила, что её, обладающий железной волей, благоверный, с поразительной лёгкостью бросил курить.  Алиса загадочно улыбнулась и у мамы возникло нехорошее предчувствие. После непродолжительного запирательства инженер по соцсоревнованию сообщила, что папа по-прежнему благополучно смолит на работе, причем даже значительно больше, чем раньше.
Дома папа был припёрт к стенке и от него потребовали объяснений. Жалобным голосом он пролепетал, что пытался, сделал всё, что мог, но силы воли не хватило и ничего не вышло. Таким образом, вопрос о бросании курить был временно отложен, но окончательно с повестки дня не снят. Мама решила действовать другим путём, иными словами, она решила зайти с тыла.



Глава 6. Влад.

Итак, через несколько дней после посещения Большого дома, Влад пошёл записываться в секцию самбо. Отбор в секцию был очень своеобразным. Два подростка выходили на ковёр и начиналась откровенная драка. Победителя оставляли, побеждённого безжалостно изгоняли. У Влада были разбиты губа, нос, подбит глаз, но он не проронил ни слезинки и победил.
Тренер сразу же приметил этого невысокого крепкого мальчишку. Его упорство граничило с одержимостью. Он неистово тренировался, казалось, что от этого зависит вся его жизнь. Какая-то непонятная сила гнала его вперёд, к какой-то, одному ему, известной цели.
В школе Влад чувствовал себя чужим. Там уважали отличников, потому что у них можно было списать домашнее задание, а у Влада успехи в учёбе, особенно в математике, были очень скромными. Кроме того, в школе все заискивали перед детьми аппаратчиков, хотели с ними дружить. Владу было бы стыдно пригласить одноклассников домой, в комнату в коммуналке, а рассказывать о родителях, заводских рабочих, ему тоже не очень- то хотелось.
На улице, в том районе, где жил Влад, законы царили суровые. Здесь уважали силу, наличие связей с приблатнёной публикой и возраст. Больших шансов тут у него не было, хотя среди своих сверстников он пользовался репутацией безжалостного, ни перед чем не останавливающегося противника, добивающего своего соперника до конца.
С девчонками в школе тоже не складывалось. Влад был не дурён собой, не глуп, но совершенно не умел общаться с женским полом. У него было две крайности: либо он вёл себя нагло и развязно, либо настолько скромно, что не мог выдавить из себя ни одного слова. По понятным причинам, ни тем, ни другим, достичь успеха у женской половины общества он не мог. Владу нравились жгучие брюнетки восточного типа, но они не отвечали ему взаимностью, героями их романов были жгучие брюнеты кавказского типа.
В секции самбо всё было по-другому. Здесь уважали успехи. Не важно было на каком уровне ты начинал, важен был прогресс. Если человек не пропускал тренировок, не отлынивал и тренировался с полной нагрузкой, то со временем он начинал добиваться первых успехов и получал признание товарищей по секции. Здесь никого не интересовало, кто у тебя родители, какая у них квартира. Не важны были твоя национальность и социальное происхождение.
Первые пацаны, с которыми Влад подружился, были два брата еврея, Алик и Гена. Семья и ближайшее окружение Влада было слегка антисемитским, как, впрочем, и большинство жителей советской страны. Друзей евреев у его родителей и их родственников, по определённым причинам, не было.
Вообще, еврейский вопрос в стране толковался очень своеобразно. Еврейство было национальностью, то есть предполагалось наличие в стране еврейского народа. Понятие народ предполагает наличие населения похожей внешности, живущего на определённой территории и говорящего на одном языке. При этом религий у этого народа может быть несколько. По этой логике евреи, живущие на западной Украине, похожие на западных украинцев и говорящие на украинском языке, евреи, живущие в Гори, похожие на Грузинов и говорящие на грузинском и евреи, живущие в Бухаре, похожие на узбеков и говорящие на узбекском являлись одним народом.   Хотя на самом деле, единственное, что их объединяло, это то, что все они говорили по-русски, праздновали советские праздники, пили водку и закусывали её сырокопченой колбасой. В синагогу практически никто не ходил и шабат не отмечал.
По логике вещей все они имели полное право быть народом советским, но такового по совершенно непонятным причинам не существовало. Поэтому, у всех этих людей в пятой графе стандартной анкеты была запись: «национальность еврей».
Это было жутко несправедливо, потому что эта запись серьёзно ограничивала этих людей в правах, поэтому народная молва тут же окрестила их инвалидами пятой группы. При этом сражаться и погибать за Родину было благосклонно разрешено, также было разрешено умным головам ковать защитный щит Родины и двигать вперёд её науку.
Ограничения, как правило, касались назначений на повышенные должности, заграничных командировок и других привилегий. Сказать при этом, что представители этого славного народа не занимали высоких должностей, означало бы сильно покривить душой. Жена высшего руководителя страны была еврейкой и происходила из военной среды, поэтому долгие годы ни одно назначение на высокие военные должности не обходилось без её благословления. Так, добрая половина советских маршалов и главкомов состояла из представителей этого славного народа. Ходили упорные слухи, что даже самый главный чекист тоже- наполовину.
Много лет спустя Влад окажется в Израиле и с удивлением увидит эфиопов, марокканцев, аргентинцев, американцев и русских -внешне очень разных, говорящих на языках стран исхода и объединённых только одним: религией и любовью к своей новой Родине. Тогда Влад наконец-то поймёт, что еврейство — это не национальность, а религия и поэтому советские евреи, на самом деле, таковыми не являлись.
Но в те далёкие годы национальные вопросы волновали Влада меньше всего. В советской школе проблем с национальностью действительно не было, в ходу были другие ценности.
Друзья, которых Влад встретил на самбо, были первыми, кто по достоинству оценил его упорство, способность достигать поставленной цели любым путём и любой ценой. А кроме этого, ещё и какую-то совершенно необыкновенную верность   своим и ненависть к чужим. Влад пронесёт это через всю свою жизнь, он никогда не будет сдавать своих, чего бы это ему не стоило, и всегда будет безжалостен к чужим, несмотря ни на какие негативные последствия для себя.
Влад продолжал усиленно тренироваться и вскоре пришли первые успехи. Победа на районных соревнованиях и первый юношеский разряд заметно укрепили его авторитет не только среди друзей по секции, но также и в школе. И однажды он заметил, что темноволосая хорошенькая девчонка из параллельного класса всегда оборачивается и смотрит долгим задумчивым взглядом ему вслед.
Влад понял, что у него появился шанс, который нельзя упускать. После долгих колебаний он решил обратиться за помощью к Алику. Большой знаток загадочной женской души и непревзойдённый ловелас с радостью согласился помочь. Алик сразу предупредил, что ни о каких проводах из школы домой не может быть и речи. Процесс сильно затягивается, кроме того, пробуждает ненужный интерес у потенциальных конкурентов, а этот риск нам совершенно не нужен. Главный принцип охмурения жертвы Алик сформулировал следующим образом: в первый же день необходимо осуществить телесный контакт с объектом, а потом каждый последующий день уровень этого контакта нужно постоянно повышать. На практике это означало, что в первый день нужно взять её за руку, на второй поцеловать в щёчку, на третий в губы, на четвёртый залезть под кофту, а потом, если повезёт, то можно добраться и до самого святого, хотя с этим могут возникнуть проблемы, так как на дворе стояла зима и девчонки были серьёзно зачехлены.
Начать операцию было решено на школьном вечере. Пригласив брюнетку на танец, можно было сразу убить двух зайцев: познакомиться и осуществить первый телесный контакт.  Перед этим для того, чтобы вызвать интерес у потенциальной жертвы, Влад должен был пригласить на танец блондинку из их класса, которая была известна тем, что никому ни в чем не отказывала. После этого планировалось пригласить брюнетку, но сделать это нужно было незаметно, на случай если она всё-таки откажет, что бы никто этого не заметил и Влад мог бы сохранить лицо.
Влад с ужасом ждал школьного вечера. Пути для отступления не было, друзья ждали результата. Влад тщательно изучил планировку актового зала, пути подхода и возможного отступления. И вот этот день настал. Влад погладил через газету свои единственные штаны, надел свитер, связанный мамой из белой шерсти, привезённой из Прибалтики, и на ватных ногах отправился в школу.
Разработанный Аликом план, точнее его первая часть, на удивление легко и просто сработала. Но самым неожиданным было то, что, провожая Марину домой, Влад с удивлением обнаружил, что с ней можно обо всём разговаривать. Она умела слушать, и ему хотелось говорить и говорить. Влад понял, что он может рассказать ей намного больше, чем даже своим лучшим друзьям по секции. Советы Алика, касающиеся телесных и сексуальных домоганий, оказались совершенно ненужными.
Разговор тёк как ручеёк- весело, звонко и неудержимо. Рассказывая о своих спортивных успехах, Влад слегка приврал, сообщив, что в ближайшее время скорее всего поедет на международные соревнования в Болгарию. После этого Марина дала свой телефон и сказала, что будет ждать его звонка.
Тогда Влад впервые в жизни почувствовал, что любое упоминание о предстоящей поездке за границу, оказывает на женщин какое-то непонятное возбуждающе-эротическое воздействие и они становятся более податливыми и сговорчивыми.
На следующий день начинались зимние каникулы, и они договорились созвониться и вместе сходить в кино. Конкретная дата звонка и похода в кино не оговаривалась.
На следующий день на тренировке пацаны с нетерпением ждали подробностей. Влад с подчёркнуто безразличным видом поведал друзьям о том, что дело в шляпе, телефон на кармане и сегодня он будет звонить и договариваться о свидании. Алик сделал при этом квадратные глаза и с ужасом закричал, что Влад собирается сделать самую большую ошибку в своей жизни.
Алик был непоколебимо уверен в том, что девчонкам ни в коем случае нельзя звонить на следующий день. Им было разработано так называемое правило «четвёртого дня». Это означало, что звонить в первый день было ни коем случае нельзя только потому, что они были в этом абсолютно уверены.
Главный принцип отношений между мужчиной и женщиной, по мнению Алика, заключался в том, что женщина никогда не должна быть ни в чём уверена. Именно в этом он видел фундамент прочных отношений в будущем.
На второй день звонить было тоже нельзя, потому что уверенность, хотя и намного меньшая, всё ещё оставалась. На третий день она начинала задумываться о том, что что-то сделала не так, возможно была недостаточно ласкова. Но надежда, хотя и небольшая, всё-таки, ещё оставалась. На четвёртый день надежды больше не было, и она обвиняла себя в том, что она последняя дура и упустила такого замечательного парня.   В этот момент раздавался долгожданный звонок и естественно она была согласна на всё.
Влад выполнил все указания друга, а четырёхдневное молчание объяснил интенсивными тренировками в связи с предстоящей поездкой в Болгарию. По голосу Марины он понял, что звонка она ждала.
Тогда Влад впервые в своей жизни очень сильно усомнился в том, что всегда надо говорить только правду и только так можно чего-то в жизни добиться. Этому его учили родители. Конечно Влад, как и большинство детей, врал. Когда это довольно быстро выяснялось, его сильно ругали, но никогда не били. Родители были людьми простыми, но они очень любили своего сына. Влад был третьим ребёнком в семье, но двое старших братьев умерли совсем маленькими, не пережив тех тяжёлых времён. Сегодня невозможно себе представить, как можно вырастить ребёнка без антибиотиков, а в то время их не было, и детская смертность была ужасающей.
Вся нерастраченная любовь родителей досталась Владу, его баловали, насколько это было возможно в те нелёгкие послевоенные годы. В будущем это станет одной из его проблем, любое действие, направленное против него, он будет воспринимать как смертельную обиду.
Так Влад определил тогда для себя одно важное жизненное правило, которому он будет следовать всю жизнь: «ты можешь делать всё что угодно, если у тебя есть достойная цель.» Только цель, и больше ничто, определяет средства её достижения. Чем важнее цель, тем шире диапазон возможных для применения средств. Высшая цель оправдывает любые средства.
Так началась история его первой любви. Маринка была чертовски хороша собой. От мамы, обрусевшей питерской татарки, она унаследовала внешность восточной красавицы. От папы, черноволосого и темноглазого украинца, ей досталась статная фигура и умная голова. Занятия гимнастикой дали ей красивую осанку и гордую походку. Когда Марина шла по улице, ей оборачивалась вслед вся мужская часть населения города на Неве. Влада это страшно раздражало, но, с другой стороны, было предметом его тайной гордости. Самое интересное было то, что Маринка совершенно не понимала того, что она жутко красива и мужики согласны ради неё на любые жертвы.  Она не считала себя чем-то из ряда вон выходящим, а лёгкий восточный менталитет подсказывал ей, что парень может быть только один и на всю оставшуюся жизнь.
Так Владу нежданно негаданно попала в руки красивая, умная, верная и хорошая девка. Так будет нередко происходить в его дальнейшей жизни.  То, на что он потратит долгие годы мучительной борьбы, в последнее мгновение будет, как морской угорь, ускользать из его рук.  Напротив, то, к чему он не приложит практически никакого усилия, будет само падать ему в руки, да ещё так, что ему придётся прилагать неимоверные усилия, чтобы удержать «это» в руках.
Первым делом Марина занялась общеобразовательным уровнем Влада. Книг в доме Влада практически не было. Отец читал газеты, мама- журналы «Огонёк» и «Крестьянка». Влад брал в библиотеке книги про шпионов и диверсантов, прочитал всё собрание сочинений Джека Лондона и Фенимора Купера.  Классиков, которых проходили по литературе, он тихо ненавидел. А ещё Влад любил сказки, хотя никогда и никому в этом не признавался.
Мать всегда читала ему в детстве перед сном, и с тех пор сказки всегда ассоциировались у него с домашним уютом, тёплой постелью и ласковым материнским голосом. Влад с одинаковым упоением читал русские, западноевропейские и восточные сказки. Влад собирался стать разведчиком, а разведчик, как известно, должен быть знатоком человеческой души. Ничто так точно не отражало внутренний мир и душу народа, как его сказки.
Героем русских народных сказок был Иван-дурак, вечно лежащий на печи и мечтающий о чуде. Он мечтал о скатерти самобранке, заставленной деликатесами и заморскими напитками, о ковре самолёте, на котором можно было улететь в дальние страны, о живой воде, возвращающей жизнь и мёртвой воде, залечивающей раны. Иван мечтал о мудром царе и добром боярине, красивой жене и умных детях. 
А в это время огород зарастал бурьяном, изба перекашивалась набок, крыша начинала протекать, полуживая корова практически не давала молока, а последнюю овцу уволакивал в лес злой волк. Но вся эта разруха совершенно Ивана не беспокоила, ведь скоро должно было свершиться чудо и тогда у него всё будет. Эта вера в чудо всегда будет присуща русскому народу. Так и будем мы всегда надеяться на мудрого царя и доброго боярина, на очередную революцию и хороший парламент, на зиму без снега и лето без засухи. И будет эта вера в чудо вечным проклятием русского народа.
Героем большинства европейских сказок был ремесленник, человек труда. Он работал не покладая рук, и в конце концов достигал такого совершенства, что происходило чудо.
Всю жизнь вырезая из дерева кукол, он создал в результате живого Буратино. Он семьсот лет строил Кёльнский собор и получилось одно из чудес света.
Сотни лет он строил дамбы, и сегодня все восхищаются Нидерландами, что в переводе означает «низкая земля». Эта земля всегда затапливалась морем, и поэтому была никому не нужна. Сюда приходили сильные духом люди со всей Европы, они могли брать столько земли, сколько могли обработать. Люди покидали родные места по религиозным мотивам, или из-за бедности. На новой Родине они могли верить в любого бога, а то, что они зарабатывали своим трудом, у них никто не отнимал.
У всех, правда, была общая святая обязанность-строить дамбы, потому что от этого зависела их жизнь.
Это был своеобразный европейский вариант Америки. Поэтому маленькая Голландия, созданная очень сильными людьми, до сих пор оказывает непропорционально большое экономическое и политическое влияние во всём мире.
В нашей стране никогда не будет проблем с умными и светлыми головами. Учёные, писатели, художники, поэты, композиторы прославят эту великую страну. Их творения войдут в мировую сокровищницу науки и культуры.
Большие проблемы будут возникать тогда, когда нужно будет что-то сделать руками. И тогда на помощь позовут голландцев, и они построят нам первые корабли, итальянцы возведут великолепные дворцы в городе на Неве, немцы займутся машинами и техникой, а французы сошьют красивую одежду и сделают хорошее вино. Добычу и транспортировку первой нефти возьмут в свои руки шведы. Позднее американцы и итальянцы построят автозаводы. Наши учёные создадут уникальные технологии по переработке металлов, но современные металлургические заводы поставят нам из заграницы. Физики ядерщики создадут теоретическую основу, но атомную бомбу придётся украсть у немцев и американцев. Даже революция, которая на долгие годы изменит мир, будет сделана с помощью немцев, а главное оружие классовой борьбы-органы ЧК, создадут поляки и швейцарец.
А ещё были сказки восточные, в них главенствовала хитрость. Главным героем был тот, кто обводил всех вокруг пальца.
По холодной, промёрзшей степи, на худой полуживой кляче, ехал бедняк. Уже не первый день без маковой росинки во рту, тощее тело едва прикрывал дырявый халат. Полное отсутствие денег и каких бы то ни было перспектив, завершало печальную картину.
И вдруг впереди появлялся неясный силуэт. Навстречу на хорошем коне, сытый, в дорогой шубе, с полным кошельком золота и совершенно довольный собой, скакал богач.
Дальше, с помощью лести, напёрстков и других нехитрых приспособлений, бедняк разводил богача. Завершалась история тем, что хитрый бедняк, на хорошей лошади, с полным кошельком денег и в дорогой шубе, довольный собой, ехал дальше. Богачу же доставались отрепья, но при этом, как ни странно, он нередко чувствовал себя победителем.
Поэтому народная мудрость и сейчас гласит: общаясь с представителями Востока, всегда будь начеку, чтобы тебя не обвели вокруг пальца. О том, чтобы обмануть их, не может быть и речи.
Итак, Марина, происходящая из интеллигентной семьи, решила заняться воспитанием Влада. Первым делом она попыталась разрушить его предубеждение к классике. По её мнению, настоящий разведчик должен был не только уметь сидеть с памперсом в засаде, но и поддерживать непринуждённую светскую беседу. Этому железному доводу, Влад был не в силах что-либо противопоставить. Пришлось, скрипя сердце согласиться. Так были прочитаны по одному-два произведения основных русских классиков, а благодаря хорошей памяти, в будущем, ему будет иногда удаваться блеснуть своей эрудицией.
Владу хотелось сделать Марине приятное, хотя он прекрасно понимал, что не знания русской классики, позволят ему проникнуть на юрфак университета. Надеяться он мог только на успехи в самбо, поэтому главные усилия нужно было концентрировать именно на этом направлении.

Дорогие читатели,
благодарю Вас за интерес к моей книге. Она выставлена в полном объёме для платного скачивания на сайте litres.ru,Михаил Романов,дороги,которые нас выбирают

Читайте следующие главы (7-12):
http://proza.ru/2021/04/08/1902