Два поросенка

Пашка и Сашка действовали синхронно - недаром, близнецы. Как проникнуть в соседскую сарайку, они прекрасно знали. И вот уже тащат Одуванчика к себе. А за ним - Лютика. Поросята ласково тыкались им в щеки, облизывали. Устроив их в своей спальне, мальчишки переглянулись и стали думать, что делать дальше.

- Все-таки попадет нам. Нехорошо это. Мы же чужое взяли! А мама говорит, нельзя так делать! - Сашка вздохнул.

- А что лучше? Чтобы из них шашлык сделали? Давай отнесем тогда обратно! - напустился на брата Пашка.

Сашка только порывисто прижал Лютика к себе.

Они были типично городские жители, эти мальчуганы. И только в это лето оказались впервые на селе - их молодые родители купили тут дом.
Вначале братья недовольно хмурились. Им было по 10 лет и речка, бабочки и зеленая трава не особо привлекали, куда круче было залипнуть в любимых смартфонах!

А потом отец пошел на речку. И Сашка не утерпел, отправился с ним. Сколько там всего интересного оказалось! Дядя Лёша рыбу удил,  дал попробовать удочку подержать. Можно было в сене покувыркаться. Трава вкусно пахла медом.

Не утерпел, отправился в следующий раз с братом и Пашка. И все, закрутилось!
Правда, коров они вначале боялись. Но когда бабушка Тая дала погладить пятнистую рогатую Люську, рассмеялись мальчишки. С восхищением смотрели на коня по кличке Золотой. Играли с утятами. В общем, захлестнула и закрутила их неведомая доселе жизнь.

- Ну что я тебе говорил? Втянутся пацаны! А то что за дети нынче? Ничего не надо кроме этих телефонов! У меня тут дед раньше жил, жаль, дом не уцелел. Но хорошо-то как, места какие! - говорил отец мальчишек Елисей своей жене Ольге.

Та, если честно, поначалу восторгов мужа не разделяла. Она и поехала-то, чтобы обстановку дома не накалять.
Ольга была типичной горожанкой. Не имела представления, что это такое, сажать грядки, ухаживать за садом. Все кривилась. Муж мотался сюда раньше, поэтому душ и вода в доме провёл. Иначе представить, как его расфуфыренная супруга идет ночью на улицу в туалет, Елисей не мог.
Но все-таки привыкание давалось Ольге с трудом. Особенно, когда пострадал ее безупречный маникюр и сильно обгорело с непривычки под солнцем лицо.

Однажды соседка Маша зашла. Стала ее учить, как правильно посадки делать, распределять, какие растения тень любят, где и как поливать. Ольга слушала с кислым лицом. Но потом навострила ушки, услышав слово "фигура".

- Тут такой фитнес, соседка, не представляешь! Так возле грядок напрыгаешься, никакого спортзала не надо! И очень полезно. Например, босиком по траве походить. В бане попарится, это успокаивает и кожа лучше становиться!

Понравилось Ольге то, что здесь не надо было быть... безупречной, что ли. Она привыкла всегда появляться при макияже, прическе. Даже в магазин, до которого пять минут пешком никогда ненакрашенная не ходила. Всегда каблучки, юбки, платья. В деревенский магазин пришла в таком виде - все недоуменно глянули.

- Проще надо быть, Оль! - только и усмехнулся муж.

Тогда она решила, что ничего не случится, река из берегов не выйдет, если без макияжа появится. Или в шортах да шлепках пройдется. И понравилось! Нет, про уход за собой Ольга не забывала, конечно. Но все простые радости жизни приняла.

Выбрались они сюда не случайно - одному из сыновей доктора настоятельно посоветовали сменить обстановку города на свежий деревенский  воздух.
Ольга им не верила вначале. Но три недели прошло и ровное дыхание, розовые щечки и веселый смех стали лучшим подтверждением того, что решение было верным. И вопрос о том, смогут ли они остаться надолго, повис в воздухе. Школа была недалеко. Магазин, все дела. Городскую квартиру можно сдавать.  Елисей, как хозяин небольшой фирмы, периодически ездил на большую землю, как он сам говорил. Но каждодневного присутствия  не требовалось.

В общем, семья понемногу втягивалась. Ольга поставила цель - вылечить ребенка. Раз ему тут лучше - она готова пока остаться. Огород с помощью опять-таки посельчан посадили. Оставалось загорать, купаться и наслаждаться жизнью.

А потом у соседей появились поросята. И домой сыновей было не загнать. Все свое время они проводили там, очень уж полюбились хрюшки мальчишкам.
Никакие уговоры не действовали. Напрасно Пашке и Сашке объясняли, что хрюшки - это не собачка и не кошка, они их и руках таскали, и играли с ними. Даже имена дали. Лютик был более спокойный, любил нежиться и обожал, когда его за ушком чешут. А Одуванчик рос шустрым и непоседливым.

В тот день Пашка и Сашка по привычке пошли к соседям. И застали там незнакомого мужчину. Взрослые разговаривали, не видя пришедших детей.

- Брательник мой приезжает. Так что поросят этих в расход, на стол пойдут, ишь, упитанные, вкусные стопудово. Еще с собой мяса заберут. Так что ты, Колян, поросят и оприходуешь, у тебя рука легкая! - усмехнулся хозяин хрюшек дядя Виталя.

Тетя Маша принялась рассуждать, какой сочное и нежное мясо у хрюшек.

Пашка и Сашка стояли, не в силах даже двинуться с места. Нет, они были взрослые мальчики. И продвинутые. Только вот... Как же так? Это же Лютик и Одуванчик, которые стали их друзьями!

Наконец детей увидели. Тетя Маша покраснела, поняла, что братья все слышали. Разговор-то не совсем для детских ушей. Ткнула в бок мужа. Но тот на этот счет имел свое мнение, да еще самогонки хлебнул с гостем, вот его и понесло.

- Чего застыли, парни? Не хотите сами потренироваться? А? Поросятина - это ж для еды! А то вы больно мягкими вырастете, если так нянчиться со свиньями будете. Скоро знатный шашлычок сварганим! Из ваших, как вы их там звали, тьфу, забыл. Точнее, из наших. Не с кем вам играться будет. Бегали хрюшки, будут две тушки!Ничего, это жизнь! - хохотнул Виталий.

Тетя Маша напрасно пыталась его угомонить. Пашка и Сашка развернулись и убежали.

Дома они решили держать совет. Вначале хотели за помощью к маме пойти. Но та отмахнулась - разбирала покупки из города. А отец был в отъезде, его телефон оказался недоступен.

Сашка не выдержал и заплакал. Он знал, что мальчики не должны плакать. Но... Когда в твою жизнь входит кто-то, не спрашивая разрешения и растопит твое сердце, как жить, если впереди утрата? Пашка предложил забрать поросят.

Сказано - сделано.

А потом грянул скандал. Не успел отец мальчишек, приехав, войти в дом, как к нему уже бежал сосед Виталий, а за ним спешила его жена Маша...

- Елисей, твои дети наших поросят сперли, к нам гости на мясо едут, отдавай их! - выкрикнул Виталий.

Его жена была настроена не так воинственно и пыталась сгладить обстановку.
Мол, напугали они парнишек, вот те и сгоряча уволокли свинок. Чего ж тут, дело житейское, с кем не бывает. Ольга, стоящая в дверном проеме, от потрясения стала пунцового цвета. Её муж, сурово сдвинув брови на переносице, шагнул к детям.

Сашка Пашку за руку схватил. Глаза испуганные. Но у Пашки взгляд прямой, смотрит с вызовом. И как-то сразу собой дверь закрыл. Словно говорит: "Не пущу! И поросят не отдам!".

У Елисея внутри все бушевало. Хотелось закричать на детей, вернуть хозяевам чужое. Где он ошибку в воспитании сделал? Что не так? Много свободы тут, в деревне дал? Надо меры принять!
Это и на лицах соседей читалось, такого решения они от него ждали. Только... Словно услышал он слова деда:
- Не руби с плеча, внучок, никогда. Не горячись. Решения и слова - только с ясной головы!

Принял он непростое решение, чем удивил жену. Просто подошел к детям, потрепав по светлым макушкам. Развернулся к соседям. Примирительно.

- Виталь, ну надо ж, как вот оно вышло! Не быть моим настоящими деревенскими жителями! Ну ничего. Виталя, давай-ка мы с тобой отойдем, поговорим! - произнес Елисей.

Сосед пожал плечами, отошли. Елисей, не глядя, вытянул пять крупных розовых купюр - 25 тысяч рублей.

- Хватит? Ты это, сможешь вопрос-то решить? Ну, найти других поросят что ли? Или мне в город съездить?

Виталя помолчал, потом ответил:

- Ты это... Тут много! Куда мне? Решу, конечно. Вон, у Надьки возьмем, у них есть. Просто... Куда вам поросята-то эти? Они ж вырастут! Ну парни, шутники. Это ж надо, так простых свиней любить. Ладно, чего там... Не в обиде. Сами мелкими были, творили всякие дела! Бери денег-то половину назад... Не хочешь? Ну как знаешь. Да какой моральный ущерб, чего ты? Это я может, и виноват. Напугал их, Сашку-то да Пашку. При них не надо было всё это говорить. Ну, пока!

И довольно посвистывая, Виталий вместе с Машей отбыл восвояси.

Ольга наконец, обрела дар речи и только выдохнула:

- Ну дети, молодцы, нечего сказать! Отца опозорили! И меня! Дались вам эти поросята!

Сашка зашмыгал носом. Пашка стоял, уставившись в пол.

- Идите сюда, - только и сказал Елисей, распахнув объятия.

Чего угодно ожидали мальчишки, но только не этого. Упреков, криков, но такое! Сашка уткнулся в грудь отца и разрыдался. Пашка все шептал, что они не хотели, что они больше так не будут и просил прощения.

- Что поняли - хорошо. Никогда больше не берите чужое, слышите? И когда решение сложно придется принять, спрашивайте меня. Эх вы, чудики. Идите к себе, я сейчас! - легонько подтолкнул детей отец.

- Ты что, это так оставишь? А если они в следующий раз коня приведут? Как цыгане? Надо было наорать на них, шлепнуть даже. Что ты тут в доброго играешь? На меня как соседи теперь смотреть будут? - чуть не рыдала Ольга.

- Ну тихо, тихо. Нормально будут смотреть. Вопрос закрыт. Дал Витальке денег, он нормальный мужик, не в обиде. А при чужих Оль, нельзя своих ругать. Как бы это выглядело, а? Я для них отец, защитник, а стал бы распекать, по сути, за то, что они животных спасли, милосердие проявили. Да, сделали нехорошо. Разобрался с ними. Но наедине. И поверь, крики бы тут ничего не решили. Я их глаза видел. Урок усвоили, больше так не сделают. Оля, ну я же их папа. Центр Вселенной. Можешь быть уверена - никогда дети ничего больше нигде не возьмут. Ну человечные они у нас с тобой. Думаю, за порогом не останемся и в старости нас за ненадобностью не вышвырнут за порог! И дело даже не в том, что кто-то может толкнуть высокопарные речи про то, что надо есть или не есть мясо. Будем мы его употреблять. Купить можно. Но - без фанатизма. Не так, чтобы дома жил хряк Федя, которого потом не стало! Этому не бывать! Все, хватит об этом! - И Елисей пошел в дом.

- Подожди! А поросята? Они что, тут останутся? Ой, ты Господи! Они же вырастут! А что мы делать-то с ними будем? Эх ты, Макаренко! - всплеснула руками Ольга.

- Заниматься! - усмехнулся муж.

И вошел в комнату, где два сына робко подтолкнули в отцу Одуванчика и Лютика, которые стали тыкаться пятачками в его руки.

- Ну что, хрюшки... Давайте, что ли знакомиться! Я теперь, получается, и ваш папа тоже! - погладил поросят Елисей.
Подняв глаза, он увидел, что лица сыновей просто светятся счастьем...