Роман Строки в Тумане. Глава 13. Белые крылья радо

«Вот мы садимся за рояль,
Снимаем с клавишей вуаль,
И зажигаем, зажигаем
Свечи...»
А. Лобановский «Свечи»


Лавиния медленно шла, вслушиваясь в тихий, мерный стук собственных шагов. В Тумане каждый звук превращается в волшебную музыку, каждая мелодия таит неповторимую загадку...

Туман спрятал от Лавинии все звуки, кроме нужных её сердцу, сплёл их в тихую, задумчивую мелодию. Он полюбил эту добрую и преданную девушку всем сердцем, а сердце у него до того большое, что в необходимый момент способно укрыть от грустных мыслей целый город.

Принцесса вечерней звезды - так Туман называл Лавинию про себя.

Она обладала неповторимо-глубокими и прекрасными глазами, темно-синими, цвета радостного ночного неба. В них можно было разглядеть самые необыкновенные цвета, какие мог создать разве что самый влюблённый, искренний и открытый художник...

Туман с нежной улыбкой наблюдал за Лавинией, от всей души желая, чтобы она тоже улыбнулась.
Что же способно её порадовать?

Вдруг из одной каюты донеслась прелестная мелодия и поплыла между туманных объятий. Лумина заиграла на фортепиано!
Туман заслушался. Как же она превосходно играет! И какую песню... Облачный повелитель однажды слышал, как она исполняла её, и не любил больше ни одну песню так же сильно.

Как давно это было....
Пятнадцать лет назад...

Туман встрепенулся, и, подхватив мелодию в объятия, аккуратно, чтобы не уронить, понёс к самому сердцу Лавинии.
Нежная песня любви и красоты чувств, наполненная самыми живыми нотами сердца, быстрой ласточкой пролетев вокруг Небесного Странника, укрыла замёрзшее от печали сердце заблудившейся девушки.
Она замерла, и её душа расправила белые крылья радости...

Слегка улыбнувшись, Лавиния пыталась понять, откуда доносится мелодия и пошла на зов. Шаги стали ещё тише и словно шептали: «счастье в твоей душе!» А чем тише слова, тем важнее донести их до сердца.

Туман не выпускал руки Принцессы вечерней звезды. Он незаметно вёл её вслед за мелодией, похожей на дорожку вечернего света, который любят воспевать поэты, когда пишут о самых родных людях...

Дверь в каюту Лумины была приоткрыта. Туман распахнул её до того тихо, что никто ничего не услышал. Подойдя, девушка замерла перед величием мелодии, которая восходом вечера звучала от тёплых Лумининых рук. Как давно обе души не чувствовали этого тепла! Тепла настоящей любви...
Тепла целительной энергии!

Впервые за долгое время пребывания на Небесном Страннике Лавиния улыбалась. Улыбалась, потому что сердце, расправив крылья, взлетело высоко-высоко, за самую вершину Тумана. Да, искренняя улыбка однажды озаряла её лицо, но сейчас оно сияло так же ярко, а глаза превратились в звёзды...

Лавиния надолго потерялась среди звучаний песни. Она стояла, прислонившись к двери, и завороженно смотрела на Лумину, чьи волшебные руки пропевали музыку радостного полёта.
Прозвучали последние аккорды, и пианистка красиво сняла руки с клавиш. Лавиния даже не заметила, как подошла вплотную к инструменту, настолько волшебной была музыка!

- Вы очень красиво играете. - На смену радости в сердце пришёл восторг. Как давно Лавиния не испытывала светлых чувств, и как нуждалась в них душа!

Лумина, не ожидавшая увидеть «зрителей», тем более в лице Лавинии, обернулась.

- Спасибо. - Произнесла она со слегка смущенной и печальной улыбкой. Было видно, что даже такая небольшая радость, больше походившая на задумчивую грусть, была для неё редким и неожиданным гостем. - Давай сыграем что-нибудь вместе?

Лавиния, слегка кивнув, села рядом с Луминой и положила руки на потёртые от частого звучания клавиши.
И вновь зазвучала та прелестная мелодия самых настоящих чувств, только звучала она теперь громче и ярче, потому как играли два любящих и окрылённых сердца...

Музыка была незнакома Лавинии, и девушка часто сбивалась. Лумина, будто взмахом крыла, подхватывала своими ладонями её руки, и они продолжали свой сказочный полёт. Мелодия несла их через радость и печаль, через преданность и любовь... Это потрясающее сказочное мгновение было отдельной жизнью. Все прежние мысли, вопросы и заботы отступили, и обеим было важно оставаться в танце мелодии и ловить мысли, которые она несла на своих волнах...