Всплывающее окно номер 1 Эриния

Насколько я понимаю, женщина, подарившая мне жизнь, была твёрдо убеждена в следующем: нормальный ребёнок – это ребёнок, непрерывно озабоченный, чем же он может порадовать свою мамочку. И поэтому если её дети, начав ходить-говорить, не принимаются водить вокруг неё хоровод, распевая умилённо: - «Что я ещё могу хорошего для тебя сделать, любимая мамочка?», то ей фатально не повезло в жизни и она родила монстров.
 
Честное слово. Она твёрдо в это верила. Другие дети, понимаешь, только тем и занимаются, что в поте лица соответствуют ожиданиям родителей, а у неё, бедной, не дети, а твари. Кстати, обращение: «Ах ты тварь» - то была разменная внутрисемейная монета. Этим обращением начинался любой коммуникативный посыл с её стороны в мой адрес.  Не знаю, как сестра – она сбежала в замужество сразу после школьной скамьи – а я это ласковое обращение в исполнении своей идеальной матери лет после тринадцати слышала не менее дюжины раз в неделю. Утром и вечером. Вечером. И. Утром.
 Каждый день. Произносилось оно, разумеется, со свойственным психопаткам гипертрофированным мимическим сопровождением.

Есть у греков маски, знаешь? Маски греческой трагедии. Там в их наборе наличествует лик «обличающая Эриния». Богиня мести. Вот эта личина и была стандартной мимический реакцией при взгляде на меня нашей безупречной родительницы.

Не менее трёх или четырёх раз во время традиционных маменькиных припадков мне «в харю» была озвучена ещё одна замечательная мысль (великолепной, искренней, мудрой, справедливой, ни в чём не виноватой и неизвестно за что наказанной детородицы):

 - «За что меня бог наказал такими детьми? А пропади оно всё пропадом. Пойду и брошусь в карьер, шоб глаза мои тебя не видели».

Мне четырнадцать или пятнадцать лет. Моей доброй фее - сорок четыре, сорок пять. Что должен чувствовать подрастающий человек, когда в момент формирования личности вот это вот всё на него наваливается? Понимаешь?

- Понимаю. Трагедия пубертата (с твоей стороны), наложившаяся на перманентный психоз теряющей гормональную подпитку детородицы (с её стороны). Тяжёлый случай. Мало того, что чадо начало шагать на шатких ногах по зыбучим пескам пустыни отрочества – тут ещё и чадовая маменька принялась окончательно слетать с катушек на почве уходящей фертильности. А что? Хорошая у неё была идея. Ну, пошла бы и бросилась. Подумаешь. Одной климактерической истеричкой больше, одной меньше. Гы гы.

- Хорошо тебе гыгыкать.

- Я не со зла. Что ещё остаётся делать? Я всё понимаю. Понимаю – случай был безнадёжным.

- Без. На. Дёж. Ным. Ну, ты же согласишься со следующим: человек, чьё формирование  происходило под аккомпанемент непрерывных материнских выкриков-проклятий, периодически переходящих в рукоприкладство, такой человек по определению не может вырасти благополучным. В социальном плане. В эмоциональном. Да в какам угодно плане.

В этом смысле мои отношения с матерью в резонансе отношений с Родиной. Мать (Родина) – это такое чудовище, перед которым ты во всём виноват и до конца дней своих только Должен, Должен и Должен. А она (Родина-мать) – всегда во всём права и ни-че-го тебе не должна. Она тебя породила – она тебя и в могилу уложит. Если захочет.
 
- Ха-ха-ха. Тарас Бульба в юбке. Чем я тебя породила – тем я тебя и…

- Ага. «Накрою». Именно этим местом и накроет. И почти накрыла ведь…

                ///\\\///\\\///\\\///\\\///\\\

Иллюстрация: маска древнегреческого театра, керамика, какой-то век до нашей эры.


 ©Моя сестра Жаба