Андрей Миронов

Мой Андрей Миронов. Возьму на себя смелость назвать его моим. Хотя бы отчасти. Ведь даже его авторитарная мама переписала его дату рождения с 7 марта на восьмое, так как решила,  что  родился настоящий подарок для всех женщин. А значит   и для меня. Я ,словно лоскутное одеяло, собирала информацию о нем. Хотя скорее это больше походило на яркий калейдоскоп. Осколки стеклышек все время складывались в замысловатый узор от которого просто невозможно оторвать восторженный взор. И никогда не угадаешь,  какое сверкающее чуда возникнет в следующую секунду. Просто  с детства замирала у  экрана телевизора,  если шел фильм с его участием. Он был такой легкий,  необычно пластичный и  искрометный. Я с детства была  крепко - накрепко убеждена в том, что он счастливчик, красавчик,  везунчик. И так  по нарастающей. Любовалась им с экрана. Насколько я помню, у театра Сатиры не было в те времена сложившейся привычки разъезжать по городам и весям. Это же был театр Сатиры,  в не радиопередача " В рабочий полдень". Были у него дела и поважней. Да и интернета тогда не было. Всю информацию о любимом артисте мне  приходилось черпать из журнала "Советский экран". И как гром среди ясного неба там появилась информация о том, что у него большие проблемы со здоровьем. На что Миронов ответил словами остроумнейшего Марк Твена, повторив его слова о том,  что слух о его смерти сильно преувеличен. Я немного подросла и  начала штурмовать театральную Москву,  возжелав познакомиться со своими кумирами воочию. Большинство провинциалов  в те времена ездили в Москву с исключительно  колбасными и сосисочными сверхзадачами. Их сверхзадачи были исключительно скромнее сверхзадач Станиславского. Им нужно было просто отстоять в огромном количестве очередей и  притащить домой трофейные связки колбасно-сосисочных изделий. Не буду лукавить, хоть я в ту пору и была романтично - мечтательной особой и  чаще мечтала о небесных кренделях, мысль о колбасе совсем не была мне чуждой. И я чуть было не приобрела  вожделенную Московскую прописку в одной из бесконечных очередей. Как выяснилось позже,  за мной наблюдала  шикарно разодетая еврейская мамочка. Ошибочно приняв меня за хозяюшку - рукодельницу,   она тут же со мной познакомилась, одновременно  описывая преимущества столичной жизни и подталкивания ко мне  своего амебообразного сыночка. Мама мне и свидание назначила. Но я на него не явилась. Возможно, это было ошибочное решение. так как  впереди меня ожидало распределение в деревню. Но у истории не бывает сослагательного наклонения. Да и речь а этой истории не обо мне вовсе, а об Андрее Миронове. Так вот, закупив впрок колбасные изделия, я начала штурмовать и театры. Народ в ту пору жаждал не только хлеба,  но и зрелищ. И попасть в приличные московские театры было крайне проблематично. А театр Сатиры всегда был на плаву. И тут мне несказанно повезло. Билетов в кассе не было. Не было их и у перекупщиков. По крайней мере в пределах видимости. Но меня приглядел какой-то дедушка -ветеран, у которого была контрамарка на двоих. И так я впервые оказалась в театре Сатиры на спектакле " феномены". Роман Ткачук там играл и Михаил Державин играл. А вот Миронов в этом спектакле не был задействован. Но  на дедушку ветерана я, видимо,  произвела неизгладимое впечатление. Мне был предложен повторный поход в театр на "Трехгрошовую оперу" Бертольда Брехта. А там-то мне бы и довелось увидеть Миронова. Да только билеты на поезд у меня были куплены. И я откланялась дедушке,  надеясь на то,  что дорогу к Миронову я практически проложила и вымостила.Кто же знал,  что через каких-то несколько месяцев его жизнь закончится  прямо на сцене театра. Тогда и во мне что-то сломалось. Если такие везунчики умирают в зените славы,  то на что можно рассчитывать обыкновенным посредственностям?