Клякса

На улице был мороз. Почти 30 градусов. Занятия в школе отменили. Переделав неотложные дела, я решила  после работы дойти до ближайшего магазина и потом уже отправиться домой.
Выйдя на улицу, сразу очутилась в объятьях пронизывающего  ледяного ветра. Острые снежные хлопья ударяли  в лицо, набивались в сумку, пытаясь заглянуть в ребячьи тетрадки. Я поплотнее прикрыла бумаги сверху пустым пакетом, подняла воротник пальто  и заторопилась привычной дорогой.
От мороза трещали деревья. Звук электрички догнал меня у поворота  и показался настолько близким, что я даже опасливо оглянулась…
 Пока стояла в магазине, ветер чуть затих. Выйдя, я почему-то  пошла не обычной дорогой, впереди магазинов, а сзади, пустынной дорожкой за домами.
Я шла, погрузившись в свои мысли, и вдруг странный звук привлек мое внимание. Оглядевшись вокруг, я увидела  приоткрытую сливную яму, из которой поднимался  белый парок. На металлической крышке, сползшей с ямы, шевелилось что-то крупное.
 Движения были необычными, какими-то  пульсирующими. Животное то замирало, то снова как-то странно перекатывалось на бок, дергалось и снова затихало. Что это?
Подойдя ближе, я увидела большую  непонятного цвета  кошку, припорошенную снегом. На обледеневшей крышке со стороны ямы  висели сосульки. Я сразу не поняла, что с ней, инстинктивно протянула руку, чтобы погладить.  Та резко дернулась, но не сдвинулась с места. Снег не осыпался с ее шерсти, как будто каждая пушинка была покрыта инеем. Длинная шерсть, лапки, некогда  пушистый хвост - все было накрепко приморожено  к коварному люку…
Я попыталась оторвать несчастную, но это причинило ей боль. Она слабо мяукнула хриплым голосом, угрожающе приоткрыла рот, и тут я увидела, что передние клыки у нее поломаны… И коготки на  лапках тоже были вырваны. Сколько времени провела она здесь, пытаясь освободиться из ледяной тюрьмы?
Я растерялась…Что делать? Оставить беззащитное существо в таком положении я не могла и обрадовалась, увидев вышедшую из дома напротив незнакомую женщину. Окликнув ее, я спросила, не знает ли она, чья это кошка. Не пришла же она в такую погоду издалека? Та равнодушно пожала плечами, подозрительно глянув на меня, и поспешно удалилась. И тут я вспомнила, что недалеко живет моя близкая подруга. Схватив телефон, я бросилась ей звонить.
  -Любушка, ты дома? Мне нужна теплая вода в бутылках,- сразу ошарашила я ее.
- Что случилось? Зачем тебе вода? Ты где?
 Я сбивчиво объяснила, где нахожусь и что произошло, и через несколько минут она с бутылками воды была уже рядом. Я стала подливать воду под примерзшее брюшко, под лапки. Сначала кошечка пыталась сопротивляться, даже кусать меня, но когда одна из негнущихся лапок с трудом отделилась от крышки, поняла, что ей пытаются помочь. Беспомощно распластавшись на ледяной корке, она замерла. Теплая вода делала свое дело. Как леденец от подогретой  сковороды, медленно отлепляла я ее. Люба тоже начала волноваться.
- Как быть? Мои кошки ее не примут…
-Принеси мне какую-нибудь тряпку, чтобы не обморозилась, пока донесу. Мои примут.
Люба побежала домой  и вернулась с просторным байковым халатом. К этому времени  мне удалось отделить кошку от крышки, но она по-прежнему была одеревеневшей. Вода моментально застыла. Я завернула животное  в теплый халат, прижала к себе, как ребенка, и быстро побежала домой. Боялась, что снова намокнув, кошка обморозится.
 Она подрагивала, но не сопротивлялась. Путь домой занял несколько минут.
Я  сразу, не раздеваясь, бросилась на кухню. У котла грелись мои кошки.  Развернув найденку, я постелила сухую тряпицу и положила несчастное животное поближе к теплу.  Кошка  опасливо озиралась, оглядывая непривычную обстановку. Теперь начала подтаивать ее шубка, и она стала казаться маленькой, прилизанной…. 
Когда же подсохла, оказалось, что кошечка очень пушистая, яркая, нарядная, трехшерстная. Пятна сочно-оранжевого цвета были беспорядочно разбросаны по черному, под шейкой красовалась белая манишка, на кончиках лапок - белые носочки и полотенечко на брюшке. Белые усы были неровны, поломаны. Она отряхивалась, вздрагивала всем телом и пыталась облизывать лапки, тереть мордочку. Все это причиняло ей боль…
Я поставила перед новой питомицей  угощение, но та принялась за него не сразу. Не сразу позволила  и погладить себя. Поглядывала грозно, шипела, но уже как будто извиняясь и, отводя глаза, опасливо прижимала к голове ушки. На голове у нее было больше оранжевого цвета, а на мордашке ближе к носу  красовалось черное расплывчатое пятно.
- Как клякса!- вынесла вердикт дочка.
 Вот и назвали кошечку Кляксой.
Она оказалась очень гордой, самолюбивой, но никогда не нападала на других, только предупреждающе фыркала и слегка приподнимала лапу, как бы защищаясь, когда кто - нибудь пытался посягнуть на ее территорию.
Первые года она скромно скрывала свои таланты, а потом мы узнали, почему она могла оказаться в сливной яме…Клякса умела открыть любую кастрюлю, даже накрепко закрытую крышкой, умудрялась раскрутить даже пароварку. А если не удавалось это, просто двигала ее к краю плиты или стола и сбрасывала вниз со всем содержимым, к глубокой радости всех терпеливо ожидающих внизу питомцев…