Пропора. Повесть

АБЛАЕВ МИХАИЛ. «ПРОПОРА» (повесть).


1.

Было тепло, как в жопе. Молодая пара вошла в калитку голубого домика крымского посёлка Николаевка.
- Где же хозяева? – сказала Алиса, выпячивая бюст.
Петушистый хлыщ Петя кукарекнул:
- Хозяева!
Ответа не последовало.
Они проследовали к дому по серой тропинке и вдруг заметили Пропору. Лет шестидесяти, женщина щипала на грядке лук, и из- под халата виднелась телесная промежность.
- Ха-ха-ха! – загаркал отдыхающий, и Пропора испуганно оглянулась.
- Что? – спрашивала Пропора, потряхивая луком.
- Жильё сдаёте? – вежливо Аля.
- Как вас звать? – Петро.
Нахмурившись:
- Пожалуй. Пропора.
- Что: пропора?
- Звать меня!
- Это приказ?  Га-га-га-га!
- Зовут меня!
- Кто вас зовёт?
- Люди!
- Какие люди? Никого не видно! Га-га!
- Зовут меня так!
- Как?
Она недобро посмотрела  на молодых.
- Пропора.
- Будем знакомы: Аля, Петя. Сколько берёте?
- Наверное… пять тысяч за месяц.
- Ничего себе!
- Хорошо!
- Готовить будете?
- Сами. Мне некогда!
- Огородом пользоваться можно?
-… Пожалуй.
- Проводите… Пропора?
Втянув голову в плечи:
- Пошли.
Комната была маленькая и голубая.
- Хорошая комната! Чистая.
- Мужнина.
- А где муж?
- В Ялте.
- Понятно.
Аля плохнулась на мужнину кровать. Петя невольно посмотрел: соски оттопырились.
- Мы отдохнём с дороги?!
- Пожалуйте. Я в сад.  ... Деньги сегодня.
Гармошка задралась, открывая трусы.
Петя стал расстёгивать ширинку.


2.


Пропоров трусы острым концом, он, задохнувшись, какнул. Это было безопасно: она пила таблетки.


3.


Массируя узкий клитор Алисы:
- Пропора! Ёпи! Яйки! Сто рублей на столе!
Они знали, что Пропора в курятнике, и прыскали в одеяло, трогая друг друга, голых, под мужниным одеялом.
Он сам прошлёпал и взял её яйца из холодильника, махнув рукою, положил сотню в кармашек на трусах.
Она достала из сумки чёрное тонкое дилдо и мазала его вазелином.
Он покрыл её, пустив в ход чёрное дилдо.
… Вечером они пошли купаться и любили в воде, как дельфины.
Дети плескались у берега и радовались солнышку и маме.
Вечером они занимались анальным сексом.
Пропора писала письмо.
Ночью был миньет и кунилинг.
Пропора слушала радио.
- Пропора, ты спишь?
Радио.
Утром была вагиналка. Теплая летняя роса падала на тела и шевелила чувства.
Пропора ушла.


4.


Неделя шла за неделею. Одеяло пропиталось вбросами и выбросами.
Пропора подолгу пропадала, и они сожрали весь холодильник.
Куры квохтали, но яиц не было.
Она выпустила курей, и они бродили по посёлку.
Таблетки не помогли: она зачала, хотя никто об этом не знал.
От незрелой зелени бегали в туалет – в кусты.


5.

- Пропора,  у тебя дети есть?
- … Был.
Петя распорол бритвой край халата Пропоры. Одеть ей было нечего.
Пошли дожди. Пропоры не стало в доме.
Они обнаружили на кухонном столе завещание – просто на их имена.


6.


Поздний вечер, почти ночь, на галечном берегу. Они шли по краю с зонтами.
- Мы должны жить здесь безплатно!
- А если нагрянет? Фамилий нет! Валить надо отсюда!  Дело нечистое!
- Как от таких денег в Крыму отказаться? Она явно помирать пошла!
- Как ты узнаешь, дура?
- Надо подождать, пожить здесь забезплатно! Чувствую, что скоро придут гонцы!
- В такой глуши едва ли кто заметит, что её дом пустует! И кто сюда доведёт, что сгинула то она?
- А поселковый совет?
- Бежим отсюда, перероем весь дом, всё выберем, всю зелень, все сливы в рюкзаки – и продать всё в Симферополе! Весь лук выкопаем!
- Да пропади он пропадом, этот лук! Я беременна!
- То-то такая дурная! Что я жене скажу?
- Так ты женат? Ссука!!!
Алиса ударила его кулаком по лицу наотмашь. Он подскочил и начал мутузить её в живот. Она вцепилась ему в бороду и завалила в береговую лужу. От солёной воды ярость усилилась. Они боролись и катались уже в воде моря, как тритон и харита, напившиеся подводной нефти.
Луна вышла и светила жарко и безпощадно.


7.

Дождь накрапывал в Ялте. Она шла весь день под дождём, по грязи. Голые ноги в резиновых тапочках были все угажены грязию. Мокрая пакля  пегих волос висла мокро на заплывшие глаза. Она много плакала по пути, но теперь запеклись глаза и казались юношескими.
Степаныч вышел покурить на крыльцо дворницкого общежития, небольшой двухэтажной кишки на краю Ялты.
Перед ним стояла его жена, давно потерянная и оставленная. Он накинул свой пиджак на тело  сипящей в истерике. Умыв и переодев в своё, зажегши печку и положив её в свою одинокую койку, он долго сидел, глядя в её остановившиеся в исступлении глаза. Когда заснула и печь погасла, убрав подсохшую одежду, он лёг к ней, прижался к её щеке и, захлюпав, тихо зарыдал.

А. Михаил. 20 марта 2021 года.