Дедушка уезжает

Всё лето наш дедушка ходил на охоту за сусликами. Он ими питался, полагая, что их мясо ему поможет победить болезнь желудка. Деду этот рецепт подсказал один из местных жителей села, в которое мы перебрались года три тому назад. Не знаю, помогло ли мясо сусликов деду, но только его болезнь не прошла. Я это видела. Дедушка ведь, кроме этого мяса, пил ещё разные травяные отвары и настойки. И, как только осень началась, он заявил, когда мы все сидели за столом:
-Вот что мои милые дети, на днях я раскинул мозгами и решил вернуться в те края, где моя милая похоронена, где прошли мои лучшие годы. Чую я, что жить на этом свете мне осталось немного. А умирать в этих краях мне не хочется. Так что, ближе к выходным я, однако, поеду туда, откуда мы сюда приехали. Тянет меня туда.
-Но как же так? И с кем вы там жить станете? - встревожилась моя мама.
-Вы забыли, у меня там ещё два сына осталось. Вот у кого-то из них я и поселюсь.
-Не забыли, конечно. Но только у них есть свои жёны и дети. Ещё неизвестно, как они примут вас. У старшего сына жена учительница. Уделять вам внимания ей некогда будет. Ей, бедной, и на своих детей некогда внимания обращать. Каждый день в тетрадях копается, планы строчит. У второго сына тоже жена не подарочек. Злая, как ведьма. Не уживётесь вы с ней.
-Уживусь как-нибудь. Мне много не надо. Было бы место, где можно поспать и поесть, да в баньке помыться. На большее я и не претендую. Я полагаю, что мои родные сыновья мне такую возможность предоставят. Ведь не малый ребёнок, сам себя обслужить смогу.
Мой папа в разговоре этом участия не принимал. Он молча вертел ложку в руках и поглядывал на нашего дедушку с жалостью. И на семейном совете решено было в субботу проводить деда на поезд. Он ходил ежедневно в родные края поздно вечером из города Абакана. Дедушка сложил в рюкзак все свои пожитки и мы с папой отправились провожать его в дорогу. Не знаю, как решился папа взять меня с собой, но когда я у него попросилась, он охотно согласился. Видно, ему одному на вокзал не хотелось. Вдвоём ведь веселей будет ночь там коротать. Мама тоже была не против. Её не смутило и то, что когда мы проводим дедушку, то ночевать нам предстоит на вокзале. А в село возвращаться будем только утром на автобусе. Этот автобус ходил в село три раза в день: рано утром, в обед и вечером. На вечернем автобусе мы приехали в Абакан. Отец купил дедушке билет и мы сели в зале ожидания ждать нашего поезда. Народу на вокзале было много. Все куда-то спешили. Объявит диктор по радио о прибытии очередного поезда, люди соскакивают со своих мест и бегут на перрон. Торопятся. Боятся, как бы не опоздать на поезд. Зал ожидания ненадолго опустеет, а потом опять новыми пассажирами наполняется. И так без конца, одни уходят, на их место появляются другие. Смотреть на это интересно. Даже голова идёт кругом от такого столпотворения.
Наш поезд пришёл в двенадцатом часу ночи. Было уже темно на улице. Объявили о прибытии нашего поезда. Мы вышли на перрон. Оказалось, что он стоит у вокзала не один. Я подумала:
-Вдруг папа ошибётся и посадит дедушку не на тот поезд. Что тогда с ним будет? Как потом отыщет то место, куда ему надо? А, вдруг, он вообще потеряется? Что мы без дедушки делать станем?
Но папа не ошибся. Дед сел на тот поезд, на который надо было. Мы помахали ему, желая доброго пути. И наш дедушка отправился в родные края. А мы с папой вернулись на вокзал. Папа пристроил меня на лавочке, что стояла в зале ожидания, а сам сел рядом. Вскоре я заснула и проспала всю ночь. Не слышала и не видела, что твориться на вокзале в это время. Рано утром, когда ещё не рассеялась ночная мгла, меня разбудил страшный шум. Я проснулась и не могла сначала понять, где я и что случилось. Не так далеко от того места, где я провела эту ночь, стояли два мужика. Один, очевидно, был рабочий. Он высокий и худой. На нём был одет уже старый рабочий костюм чёрного цвета, такие же брюки, а на ногах кирзовые сапоги. На его голове небрежно нахлобучена была кепка, повернутая козырьком назад. В его руках, подмышкой, была зажата курица. Она тревожно водила своей головой по сторонам. Второй мужчина, видно было, что только что поднялся из постели. Был он в меру упитанный. На нём надета ветровка, а вместо брюк — пижама. Не успел ещё снять её. Торопился. Соскочил с кровати, ветровку успел набросить на себя. На ногах калоши одеты на босу ногу. И без головного убора вообще. Толстяк кричал на весь вокзал и жестикулировал руками. А тощий отбивался от него, как мог. Я прислушалась и до меня долетела их перебранка.
-Верни мне мою курицу, паразит паршивый! - орал тот, что был в калошах.
-А ты докажи, что она твоя. Я её купил на базаре.
-Что ты несёшь? Какой базар в пять часов утра?
-А я её вчера приобрёл.
-Ах ты сволочь!
Толстяк дернул курицу за ноги к себе изо всей силы. В его руках теперь оказалась эта курица, но только без головы. Она размахивала крыльями, а из того места, где должна быть её голова, лилась потоком кровь. Голова же её осталась у того мужчины, у которого она раньше находилась. Он изумлённо смотрел на эту голову и не мог понять, куда подевалось всё остальное? Толстяк, не долго думая, размахнулся и со всего размаха врезал тощему этой курицей по его физиономии.
-Жри, паршивец! Чтоб ты её подавился! - Сказал упитанный мужчина со злобой и пошёл прочь.
По лицу худосочного мужика растеклась тёмно-красная жидкость. Очевидно, это была кровь. И ещё светло-жёлтое пятно примостилось рядом. Что это было такое, я не знала. Да мне и не интересно было это знать. Меня поразил тот факт, что мужик не возмущался а молча, оттёр лицо своё краем рабочей куртки и не спеша, направился к выходу.
-Слышь, хмырь, курицу свою забери! - крикнул кто-то из пассажиров ему.
Он вернулся, поднял теперь уже дохлую курицу, которая валялась, раскинув крылья, на полу и вышел на улицу. А мой отец так крепко заснул, сидя у моих ног, что весь этот концерт не видел и не слышал. Проснулся он уже в самом конце. Но быстро сообразил, что к чему.
-Вот видишь, дочка, к чему воровство приводит. - Сказал он, когда тощий покинул вокзал.
-А, может, тот дяденька действительно её не крал? - спросила я.
-Ага, не крал. Да у того на роже написано крупными буквами, что он ВОР! Ладно, идём на другой вокзал. Скоро наш автобус поедет к нам в деревню.
А я долго ещё думала, как это может быть, что на лице видно, кто ты. Я дернула отца за подол его куртки и спросила его:
-Когда ты успел прочитать у него на лице надпись, что он вор? И почему я ни чего подобного не видела у него?
-Мала ты ещё, вот и не заметила. А встанешь взрослей, сразу видно будет.
-Так, - решила я, - надо моим братьям сказать, что воровать нехорошо. Надо жить и трудиться честно. Тогда и краснеть за свои поступки не придётся. И ни кто тебе не бросит в лицо, что ты вор. По лицу взрослые разом об этом узнают.
Этот случай запомнился мне на всю жизнь. Я боялась что-то чужое брать в руки. Вдруг у меня на лбу появится надпись что я вор!  И своих младших братьев предупредила о том, что воровать нехорошо, что это преступление, что воров жестоко наказывают за это. А в Китае за такое дело руки отрубают. Не знаю поняли ли мои братья это, но ни кто из них в последствии вором не стал.
Через десять дней к нам почтальон принёс письмо. Оно было от нашего дедушки. Он сообщал, что отлично добрался до места, а остановился у старшего сына. Скучает сильно по всем нам и ждёт, когда мы вернёмся в родные края.