ПрибВО. Рига. Генеральная инспекция

      1981 год оказался для меня очень насыщен всякими по-настоящему серьёзными делами – не то, что присесть, вздохнуть было некогда. Тут тебе и войсковые испытания СДУД «Распорядок», и стратегические учения «Запад-81», и текущие КШУ и КШВИ, и выезды в войска на проверки, и прочая и прочая. Но начался этот год для нас с проверки округа Генеральной инспекцией МО СССР. Руководил ею главный военный инспектор — заместитель Министра обороны маршал Советского Союза Москаленко Кирилл Семёнович (он на фото к рассказу). Узнали мы про неё в конце февраля, когда вернулся с приёма в МО СССР по случаю очередной годовщины СА и ВМФ наш командующий округом Постников Станислав Иванович. На приёме его этой проверкой и обрадовали.

      Как пишет он в своих воспоминаниях «В дальних гарнизонах» (http://militera.lib.ru/memo/russian/postnikov_si/10.html), к проверке привлекались: управление и штаб округа; 11-я гвардейская армия — ее штаб и две дивизии постоянной готовности (1-я мотострелковая и 1-я танковая – та, в которой я начинал свою офицерскую службу); 149-я ракетная и 43-я зенитно-ракетная бригады, 206-й отдельный полк связи, тыл армии, а также 107-я мотострелковая дивизия окружного подчинения, 27-й корпус ПВО, 15-я воздушная армия (управление армии и две дивизии — истребительная и истребительно-бомбардировочная), 463-я окружная ракетная бригада, окружной военный госпиталь, а также ряд других частей и учреждений. Проверка должна была пройти с 20 марта и почти до конца апреля.

      Раш РАСТ тоже попал под проверку Генеральной инспекции. У нас проверялась строевая и физическая подготовка солдат и офицеров, а также проведение политзанятий (надо напомнить, что в ВС СССР политзанятия проводились с рядовым составом срочной службы, а с офицерами марксистко-ленинская подготовка). Ни специальная, ни тактико-специальная подготовка у нас в РАСТ не проверялась, быть может потому, что менее года назад мы участвовали в больших учениях ЕСВОП (Единая Система Выявления и Оценки Последствий применения ОМП) с привлечением РАСТов и РАГов трёх округов МО СССР, двух групп войск, войска Польского и Национальной народной армии ГДР. Что проверялось и проверялось хоть что-то в Управлении химвойск я не помню – мне было не до того, ведь именно я проводил политзанятия со всеми нашими солдатами и именно по мою душу придёт кто-то не ниже полковника с проверкой. Коля Кириллов – начальник расчётного отделения – готовил физподготовку, а начальник РАСТ Володя Угрюмов – строевую.

      Естественно, что до начала проверки в штабе округа проводилась куча инструкторских совещаний самого различного уровня. Чуть ли не главным мотивом всех их было два посыла: сделайте что угодно со своими подчинёнными, но заставьте всё знать и уметь по сдаваемому предмету, а второе – хоть в зад лижите проверяющего, но он должен быть доволен и приёмом, и проверкой, и проводами (имелось ввиду, что и поляна должна быть накрыта). Зам. командующего округом, который проводил одно из совещаний так и сказал: «Я готов даже лейтенанту шинель подносить и первым честь отдавать, если он из инспекции. От вас жду того же! И упаси Бог, если от кого-то из вас этого не дождусь!!». С нами, проверяемыми по политподготовке, проводили инструкторско-методические занятия в политотделе штаба округа и даже один раз в окружном политуправлении.

      Накануне прибытия инспекции инструктор политотдела штаба округа проверил наши методические материалы, тетради солдат, даже РАСТовские стенгазеты за 1981 год просил принести и, собственно, мной оказался вполне доволен. Теперь надо было дождаться прибытия проверяющего, и окончательно согласования с ним даты его присутствия на моих политзанятиях. Нельзя сказать, что я сильно опасался проверки, но некоторый мандраж таки присутствовал. В то время у меня в группе из 18 срочников (3 сержанта и 15 рядовых) РАСТ и ПРТК (Пункт РадиоТехнического Контроля штаба округа – небольшая РЭБовская часть, которая жила с нами в одной казарме) было трое солдат с высшим образованием, пятеро со средним техническим, остальные с полной десятилеткой и/или со средним ПТУ. Народ подобрали мы грамотный и то сказать, что на сборном пункте молодого пополнения, прибывшего в округ для несения срочной службы, наш РАСТ был вторым по подбору новобранцев после Оперативного управления штаба округа – было из кого выбрать. Лишь один рядовой был таджиком из горного кишлака. Он плохо говорил по-русски, хотя и имел законченное среднее образование. Попал к нам случайно, но как-то прижился. Солдат этот обладал одним уникальным качеством, которое я собирался использовать во время проверки, но об этом позже.

      Разумеется, что и мы в управлении на марксистско-ленинской подготовке (её проводил с нами В.С.Кавунов), и я на своих политзанятиях с солдатами изучали материалы недавно состоявшегося XXVI съезда КПСС (он проходил с 23 февраля по 3 марта 1981 года). Главным содержимым съезда являлся, безусловно, отчётный доклад Генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Ильича Брежнева. Обсуждением некоторых из его положений мы и должны были заняться во время проверочного политзанятия. Я во вменяемости личного состава и его способности грамотно подготовиться и адекватно сдать проверку по этой теме не сомневался. Разве что таджик мог подвести, а мог и круто улучшить впечатление от нашей группы в глазах проверяющего, как пойдёт…

      Итак, подошла проверка, на дворе 19 марта, прибыл маршал Москаленко со своей свитой. Встречал его, как положено, командующий округом. Под встречу подогнали оба ЗИЛ-114 нашего командующего, в один сели Москаленко и Постников с адъютантами, во второй – их первые замы. Были ещё Волги и автобусы под членов инспекции. От аэропорта «Рига» до штаба округа недалеко, всего километров 10, но гнали ЗИЛы 100-120 км/час, в том числе по городу. За рулём второго ЗИЛа сидел мой знакомый старший прапорщик (ФИО не помню), который про эту гонку и рассказал. От безопасника из свиты Москаленко прапорщику был дан приказ, чтобы второй ЗИЛ не отставал от первого более чем на три метра с тем, чтобы прикрыть его если вдруг произойдёт нападение на маршала. Дистанцию прапорщик выдержал – он был не простым водилой, а МСМК по авторалли (мастер спорта международного класса), но седых волос даже у него прибавилось, особенно когда кортеж нёсся хоть и по перекрытым, но людным улицам Риги. Волги и автобусы, естественно, отстали, хотя также ехали по перекрытым улицам.

      20 марта с утра всех проверяемых округа собрали в актовом зале на установочное совещание. Проводил его сам маршал, в президиуме сидел наш командующий и верхушка инспекционной команды. Побывал там и я, хотя и сидел на одном из последних рядов зала. Ничего нового из совещания я не вынес, кроме того, что надо будет ещё сходить в политотдел штаба округа для доведения конкретных указаний по сдаче проверок в группах марксистско-ленинской подготовки и политзанятий. После обеда сходил и туда, но тоже нового ничего не узнал: дата и тема проверочного политзанятия сохранились. Лишь узнал и даже познакомился (а точнее это меня ему представили) с полковником, который должен был нас проверять. Полковник показался мне вполне нормальным мужиком, даром что политрабочий.

      До моего проверочного занятия оставалось пара недель. За это время РАСТ должен был сдать строевую и физподготовку. Естественно, что самых неловких по строевой и слабых с точки зрения физо на дни проверки мы поставили в наряд, остальных удалось достаточно неплохо поднатаскать. Результатом чего стала вполне заслуженные «четвёрки» по обоим этим дисциплинам. Начхим Кавунов В.С. и НШ управления Пуго В.К. были удовлетворены полученными оценками и теперь ждали моего занятия, прозрачно намекая, что и я должен буду принести оценку не хуже, чтобы общая оценка РАСТ оказалась не ниже «хорошо».

      Своё проверочное занятие я старательно готовил, реализовав ряд мероприятий:
• Конспекты политзанятий были у всех в полном объёме – это самое простое и первое, что было сделано всеми без исключения. Каждый солдат писал сам, чтобы ещё и через руки что-то запомнить.
• Буквально всем я раздал подготовленные мной тексты с ответами по тематике политзанятия, причём каждому солдату указал те из них, по которым буду вызывать именно его. Все должны были знать всё (а вдруг проверяющий вызовет кого-то сам и не попадёт в правильного солдата), но ответ на свой вопрос ответственным за него должен быть выучен наизусть или близко к моему тексту. Я к тому времени уже очень неплохо овладел пишущей машинкой и копировальной техникой, которая была в РАСТ, так что наготовить бумаг для всех не стало очень обременительным занятием.
• На каждый вопрос должны подниматься не одна рука ответственного за вопрос, а как минимум рук 5-6, а кого выбрать я запомню и вызову.
• Все журналы проведения занятий и все методические материалы, которые существовали у меня и до генеральной инспекции, были переписаны РАСТовскими художниками великолепным каллиграфическим почерком и являли собой почти что произведения искусства.
• Позаботился я и о наглядной агитации в классе, и о соответствующих плакатах и стендах в расположении личного состава и в нашей канцелярии, и о свежем выпуске стенгазеты, и даже о соответствующем моменту внешнем виде личного состава.



      И вот где-то в начале апреля, наступил день сдачи проверки. Полковник пришёл примерно на полчаса раньше начала занятия. Прошёл по расположению РАСТ и ПРТК, посмотрел стенгазету, пролистал мой журнал политзанятий и мои методички. Непосредственно перед занятием, я построил группу, представил ему каждого солдата и занятие началось. Мой сценарий в целом выполнялся, лишь на один из вопросов пришлось отвечать не тому, кто его готовил, а другому, даже не поднявшему руку. Это было решение проверяющего. Но полковник попал на парня с высшим образованием, всесторонне эрудированного, который хорошо знал все вопросы, ну и на этот вопрос ответил достаточно точно и полно. На последний вопрос про противодействие силам агрессии поднялось рук 6-7, но вызвал я таджика. Тот встал, вышел к моему столу и начал без запинок, но не торопясь и с довольно сильным акцентов озвучивать главу 4 доклада Л.И.Брежнева. Полковник сначала кивал, потом открыл Материалы XXVI съезда КПСС на соответствующей главе и стал с удивлением следить за тем, что таджик говорит. По мере выступления глаза полковника всё более округлялись, он смотрел то в текст материалов, то на таджика. Было видно, что он с трудом верит, что такое может быть, а как только тот закончил чуть ли не аплодировал со слезой во взоре. Это был фурор, это был елей на душу коммуниста, это была искренняя радость офицера-политработника!

      Для проформы полковник в конце занятия выборочно проверил конспекты солдат, и мы прошли в канцелярию, где уже ждал нас начальник РАСТ В.Угрюмов с нарытым столом. Полковник от угощения не отказался, сопроводив это стандартными словами любого проверяющего о том, что только под хороший результат можно выпить и закусить с проверяемыми. Я и сам эти слова неоднократно произносил, проверяя войска. А выпил он первую рюмку за мою оценку «Отлично», похвалив за столь крутую подготовку группы и особенно отметил выступление нашего таджика. Полковник обещал сообщить об этом в политотделе штаба округа, а может быть и в политуправлении округа. Не знаю, сообщил ли, но благодарность от нашего начхима округа мне досталась, он объявил мне её сразу по окончании генеральной инспекции.

      Так закончилась для меня проверка генеральной инспекцией МО СССР. Что и как происходило во время её проведения в войсках округа можно почитать в других источниках, но лучше в мемуарах командующего округом С.И.Постникова (ссылка представлена выше). А у меня впереди была весенняя проверка войск округа (я был назначен вместе с подполковником Сопиным И.А. в Клайпеду проверять 3-ю гвардейскую мотострелковую дивизию), лагеря на ДУЦ (окружной Добровольский Учебный Центр), войсковые испытания СДУД «Распорядок», стратегические учения «Запад-81», осенняя проверка (проверял я в тот раз также с Сопиным И.А. но уже Вильнюсскую 107-ю мотострелковую дивизию). В конце года мне предстояла долгая и кропотливая работа в «тёмной комнате», но про это в другом рассказе.