Разочарование

      Выехали мы как обычно в шесть утра. Погода обещала быть хорошей. Ветра не было, небо чистое.  Машина легко катилась по шоссе под уверенным управлением моего нового друга. Не смотря на столь ранний час на дороге уже было достаточно оживленно. Подумалось, - вот ведь, как хорошо и быстро водит машину, - хотя он и не молод.  Его манеры поведения и уверенность все больше располагали к себе.

   За городом, проезжая большой крест у дороги с надписью «Спаси и сохрани» он сбавил скорость и неожиданно для меня перекрестился. Последовать его примеру я не мог, так как не верующий, от чего почувствовал себя немного неловко.
- Не крещеный? - спросил он.
- Да вроде крещеный. Да только тогда моего согласия ни кто не спрашивал, - я был еще ребенком.
- И что же случилось, почему в бога не веришь?
- В детстве иногда подражал бабушке, - молился,- но когда вырос и повзрослел, стал понимать, что все это обман и невежество.
- Заблуждаешься, - сказал он, с каким - то раздражением в голосе, но развивать тему не стал.
  Для нас обоих тема о вере оказалась не подходящей для того, что бы прочувствовать взаимопонимание и доверие друг к другу. Поэтому, какое - то время ехали молча.
   Этот выезд на рыбалку у нас был третьим по счету, так как познакомились мы совсем недавно.

     Случилось это вначале зимы, когда я после переезда на новое место жительства осваивал  рыболовные места на ближайшем от дома водоеме. Это был заброшенный карьер, соединявшийся с рекой Тура небольшим каналом. Клева, в этот день, почему то не было, хотя рыбаки на льду обитали, и даже неподалеку стояла палатка.
   Собрав снасти я, было, направился к берегу, где стояла моя машина, но обратил внимание на отдельно сидящего бородатого мужчину, который у меня на глазах  вытащил небольшого чебака.
- Оказывается, здесь еще и рыба есть, сказал я вместо приветствия.
- Ну а как же, если есть водоем, - значит, есть и рыба в нём, - парировал мой новый знакомый.
  На вид ему было, лет шестьдесят пять. Роста он был чуть ниже среднего, но крепко сбитая фигура и окладистая борода напоминали, не - то купца, не- то священника, - хотя, все- же больше промышленника девятнадцатого века, каких я видел на картинах в историческом музее в Тюмени.
  С его позволения я пробурил рядом лунку и, присев на рыболовный ящик, попытался порыбачить.
  Познакомившись, (его звали Кирилл Владимирович), мы быстро нашли общий язык.  Оказалось, что он был, почти мой земляк, так же переехавший из района Крайнего Севера.
  Он готовился к завтрашней рыбалке на жерлицы и ловил живцов для нее. Узнав, что я здесь новичок, и у меня нет знакомых рыбаков, предложил составить ему компанию. К такому повороту событий в тот момент я не был готов, и мы договорились, что он позвонит мне, когда в следующий раз снова соберется поехать.

  Вот и Тобольск появился на горизонте. Переехав мост через Иртыш, мы свернули влево и спустились под гору, так что основная часть города осталась справа, на горе. Мне показалось, что  моего  товарища здесь что - то волнует. Лицо его стало более напряженным, глаза смотрели с некоторым прищуром.
 Впереди справа от дороги показался собор или церковь. Кирилл Владимирович, сбавив скорость, и опять перекрестился. Потом, указав, в сторону от церкви сказал, - вон там тюрьма на горе,  я в ней  сидел.
   Боясь показаться бестактным, я не стал расспрашивать у него подробности. Пусть сам расскажет, когда придет время. Вот только почему то вспомнилась фраза, которую он уже дважды  при нашем разговоре говорил: - «ты только не теряйся?». - Возможно, у него уже был опыт потери знакомых и друзей в связи с его, какими - то личными качествами?
  В предыдущей поездке он рассказывал, что у него есть один знакомый полковник, с которым они иногда ездили на рыбалку.  Только он, почему то иногда отказывается, и в последнее время что - то не отвечает на звонки.
    Совершив несколько крутых поворотов между домами и промышленными объектами, мы, наконец, снова выехали на Иртыш и пересекли его, - теперь уже по зимнику.  Вскоре дорога вывела нас на, так называемое «Заболотье», - это обширная территория, преимущественно покрытая болотами и озерами на запад от Иртыша.  Местами попадались березовые колки, на возвышенных местах и вдоль речек – небольшие сосновые леса. Деревни, по мере удаления от города, встречались все реже.
   Что интересно. -  В ближних деревнях архитектура настолько смешана, что не поймешь, - то ли это деревня, то ли коттеджный поселок.  А вот те, что подальше – с типично сибирскими избами, старыми, порой покосившимися, - приводили в уныние. Думалось: а ведь и здесь живут люди.
 
  Зимник был не плохо прочищен, и местами шел по замерзшему болоту ровным и гладким полотном  как шоссейная дорога, но только машин на ней практически не было видно.
  То ли дорога нас утомила, то ли у моего попутчика настроение изменилось от воспоминаний, но остаток дороги мы проехали, почти не разговаривая.
  Наконец мы приехали.  Озеро находилось у самой дороги, отделяемой от него большим сумётом, через который рыбаки переезжали только на снегоходах. База, куда мы намеревались попасть, находилась на противоположном берегу,- километрах в двух.  Оставить машину на дороге было рискованно, - люди здесь проезжают разные и случаи бывали в таких случаях то же разные. Поэтому Кирилл Владимирович  решил пробиться к базе по озеру.   
  Созвонившись со своим знакомым, охранявшим базу, он провел со мной краткий инструктаж по управлению снегоходом, и поехал искать въезд на озеро, а я на «Динго» с прицепленными санями с грузом - на базу.
   Там меня уже поджидал сидящий на снегоходе рыбак - Александр.  Они со своим напарником рыбачат здесь постоянно и по совместительству присматривают за базой, которая принадлежала одному из чиновников из Тобольска.  Домики стояли на низком, заболоченном берегу, почти у самой воды и было видно, что на этом, слабом грунте они уже начали проседать и крениться.
    Вдалеке, сквозь дымку мы рассмотрели машину, пытающуюся пробиться на озеро, - по всей вероятности это был Кирилл Владимирович.  Он, то ехал, то стоял на месте, то пятился назад. Наконец, машина  развернулась и исчезла в лесу.
  Решив, что Кирилл Владимирович сейчас оставит машину и пойдет на базу, я выехал ему навстречу. Проехав метров пятьсот, «Динго» заглох. Пока я возился со снегоходом, то даже не заметил, как подкатил «Буран» с Александром и Кириллом Владимировичем. Они  связались по телефону и вот они уже здесь. Когда они подъехали, я все еще пытался завести заглохший мотор.
- Куда тебя понесло, грубо спросил Кирилл Владимирович, - я же не давал тебе такой команды.
Его слова несколько обескуражили меня, - как то неожиданно было от него услышать слова, сказанные в таком тоне.
- Хотел за тобой съездить,- далеко ведь пешком. Я же не знал, что тебя привезут.
 Он что - то еще побурчал и стал заводить свой снегоход. Наконец это ему удалось и мы на месте. Вскоре подъехал второй охранник.  После краткого  знакомства, Кирилл, вдруг спросил, обращаясь к Геннадию:
- А ты где чалился?
- В Тобольске – ответил тот, да же не удивившись, - как это тот догадался. Зато удивился я, хотя и не сделал виду.  Они еще обменялись какими - то сведениями, которые были понятны, только им  двоим.
    И все же, как понял Кирилл, что Геннадий сидел? - подумал я. И еще раз присмотревшись, заметил, что в манере поведения и в разговоре Геннадия есть что-то такое, что присуще всем зэкам. Видимо тюрьма и зона оставляет свой отпечаток на судьбе каждого сидельца.

  Отдав Александру бензин, привезенный им для бурана в знак благодарности за гостеприимства, и получив от него кое какие пояснения по поводу печки, дров и постелей, мы приступили к обустройству своего временного жилья.
   Пока разбирали матрацы, развешенные под потолком, (что бы их, не грызли мыши), и стелили постели, сварился обед из привезенных нами полуфабрикатов.
  - Ну что отметим прибытие? Спросил Кирилл Владимир, доставая из баула одну за другой бутылки.
- Ну, ни «чё себе», искренне удивился я, увидев целый ряд бутылок. Всего их набралось семь штук. Здесь был и коньяк, и шампанское, и вино, и водка. Такого, я честно не ожидал. Я же, помня его скромное, - «да я вообще-то не пью», - прихватил только одну бутылку водки, как говорится «для сугрева».
Выпив по сто грамм за приезд и пообедав, мы вышли на лед что бы выставить жерлицы, но темнота наступила так быстро, что выставить мы не успели и половину.
  В избе, когда мы вошли, было уже прохладно, хотя отсутствовали мы всего часа два. В притворе двери зияла приличная щель, которую заделать без инструмента и материалов было нельзя. Пришлось с этим смириться, и что бы в доме было тепло, пришлось подбрасывать дров почаще. Особенно это было не очень приятно ночью, когда пробуждаешься от холода, а вылезать из нагретого спального мешка, ох как не хочется.
  Утром после сытного завтрака, мы отправились выставлять остатки жерлиц. По снежному полю озера ползла холодная поземка, обжигая своим дыханием мокрые и без того, озябшие руки. Через каждые час – два мы уходили в дом, что бы попить чаю и согреться. Правда, перед чаем Кирилл, уже не обращая на меня внимания, выпивал рюмку - другую чего ни будь покрепче.
  Вот, наконец, и первые трофеи. Кирилл, в том месте, где озеро соединяется длинным копанцем, с другим озером поменьше, и где, накануне, сидели рыбаки с удочками, выловил пятикилограммовую щуку.  Я тоже вытащил две, но значительно меньшего размера. Кроме щук, нам еще удалось поймать несколько крупных окуней.
  -  Поеду, посмотрю машину, сказал Кирилл, и умчался на своем «Динго» в сторону оставленной машины. Через короткое время он уже ехал назад. Потом вижу,  остановился и стал что- то делать, крутясь возле снегохода. Я, вспомнив вчерашнюю ситуацию,  понял, что и у него такая же проблема. «Динго ехать не хочет.

  Повозившись, какое- то время у снегохода, он махнул рукой и пошел пешком.
- Что случилось?- Спросил я его.
- Хрен его знает, что - то глохнет, проворчал он, переводя дыхание.- Александру скажу, он отбуксирует, когда домой соберемся.
- Может, я посмотрю,- предложил я.
- Как хочешь,- не довольно буркнул он, явно не рассчитывая на  успех.
 
  Неисправность была пустяковая,- с которой можно было бы справиться и вчера. Только до этого тогда время не дошло.
- Ты что разбираешься в технике? Удивился он, когда я подрулил к нему.
- Ну, а как же, ведь я же педагог! - Пошутил я и увидел, как его лицо отмякло и стало более доброжелательным.

  Вечер наступил так же быстро, как и вчера, и нам ни чего не оставалось, как пойти в избушку, готовить ужин и коротать время.  Выпив по рюмке и хорошо закусив, беседа наша шла в мирном ключе. Настроение было отличное.
- Ну, давай еще по одной? И не дожидаясь ответа, Кирилл стал наливать.
Свою рюмку, наполнить я позволил только наполовину. Беседа пошла более свободно. Говорить он умел и охотно этим пользовался, особенно, когда речь заходила о религии.

- В бога верить надо!- уверенно заявил он. Должно же быть у человека что-то святое, и вообще жить без смысла, значит уподобляться скотству, - назидательно поучал он.
- Без смысла да.  Но для этого не обязательно верить в бога - не согласился я,- могут ведь у человека быть и другие высшие цели, ради которых следует жить.
- Какие? - Не понял он.
- Да много какие. - Стремление к совершенству, посвящение себя науке, любимому делу или семье, в конце концов.
- Это все мирское и обыденное, а душа должна стремиться к возвышенному, святому, - не соглашался мой собеседник,- это делает человека лучше, чище и благороднее.
- Не знаю, так ли это? В каком-то фильме я смотрел, как бандиты перед очередной разборкой ходили в церковь и просили бога, что - бы он им помог, а потом убивали людей и грабили.  По-твоему, такая вера в бога облагораживает человека? - Я вот, например атеист, но за всю свою жизнь не причинил людям какого либо серьезного вреда, не крал, не насиловал, не убивал как некоторые,- парировал я, намекая на его «отсидку».
- Да я давно уже замолил свои грехи,-  сказал он, наливая себе третью рюмку,- тем более, что эти гады того заслуживали.
- Так ты сидел за убийство? – удивился  я. - за что же ты их?
- Да в драке, - не определенно ответил он. Сами были виноваты.
Вижу, что эта тема ему не по душе, я прекратил дальнейшие расспросы – только сказал:
- Как то уж очень все просто. Помолился и все тебе прощено?  А их то, кто отмолит? Жизнь им уже не вернуть!
 
  Он, молча, посмотрел в окно и промолвил: - темно,  а время то еще совсем, раннее.
Помолчав, продолжил, - прошлого уже не вернуть, а бог простит, только верить и молиться надо искренне.
Налив себе еще рюмку, подумал и добавил.- А те козлы стоили того, что бы их замочить.
-  Но кто дал тебе право решать такие вещи? - спросил я, - ты что, судья или бог?
Прежде чем ответить, он посмотрел на свой охотничий нож, лежащий на столе среди всякой снеди, взял в руки, потрогал ногтем лезвие, и только через некоторое время, вдруг, ни с того ни с сего спросил:
- А ты, когда ни - будь, убивал человека?- И с какой- то усмешкой, и как мне показалось, зеленым огоньком в глазах, посмотрел на меня?
- Да нет, - бог миловал, ответил я - до такого я еще не докатился.
- Ну вот, а говоришь – атеист, а сам бога поминаешь и, подумав, добавил: - а знаешь какое это наслаждение, и какой кайф испытываешь после этого?
  Я не знал, что ему ответить. Таким стало все противным, и прошедший удачный день, и ужин, начавшийся так хорошо, да и сам Кирилл, которого я чуть было, не зачислил к себе в друзья.
  Посидев с минуту, сказал,- ладно, пошли спать. - Утро вечера мудренее.
Он ни чего не ответил и налил себе очередную  рюмку.
    Мне стало не по себе. Кто знает, что на уме у этого убийцы, да и нож вот под рукой лежит, красивый, охотничий, с гравировкой. Таким, наверное, точно в кайф зарезать. Я встал, принес из сеней дров, подбросил в печку и залез в спальник, - от греха подальше. Говорить ни о чем больше не хотелось.
  Утром он куда-то уехал, не сказав ни слова, а когда я уже сварил кашу, он явился озабоченный.
- В такой мороз даже бензопила не берет сырую березу, а дрова кончаются. Рыбачить то же не ахти. Может, домой отчалим? - Спросил он.
Я тут же с готовностью согласился.
   Всю дорогу у меня из головы не выходило, - как же я сразу не разглядел сущность этого человека? Ведь таким положительным показался он мне поначалу. А вот когда он стал пьяным, вся его суть-то и проявилась. На душе было неприятно и даже гадко. Я все думал, а как у него складываются отношения с другими товарищами по хобби?  И только теперь я понял истинный смысл его слов; - «ты только не теряйся».
  Приехав домой, я удалил его контакт из телефона и больше мы не встречались.