Паркет

- Майк, мне иногда хочется умереть.
- Всем хочется иногда умереть Серж.
- Что, и тебе тоже?
- А я что, хуже других? Вот только нельзя мне.
- Почему?
- Кто-же тогда покончит с этим чертовым паркетом, к приезду ее бразильских родственников?
- А что такого произойдет, если ты не покончишь с паркетом к их приезду?
Майк, улыбаясь, вытащил из заднего кармана штанов свой IPhone, поковырялся в его содержимом и со вздохом протянул его Сержу.
 «Если не закончишь с паркетом к приезду моих родителей, лишу тебя секса на месяц», - прочитал Серж сообщение жены Майка.   
- Женщине почти сорок, а ведет себя как капризная студентка, -  усмехнулся Майк.
- Женские штучки,  -  подтвердил Серж.
- Через неделю сама начнет приставать, - проворчал себе под нос Майк, пройдясь глазами по паркету. Но как-то не очень уверенно это прозвучало.
 -  Ты знаешь какой у нее темперамент? Иной раз среди ночи меня как разбудит...! И чуть ли не до самого рассвета мне марафон устраивает.
 Серж недоверчиво посмотрел на Майка которому месяц назад исполнилось сорок три: «Заливает бедняга. Небось это его несбыточная фантазия, a в реальности, живет надеждой на сексуальную подачку от своей бразильянки. Да, крепко она держит его своей бразильской задницей. Справедливости ради надо сказать, что ее бразильская задница весьма впечатляет. А русская задница моей жены, которая к тому же на пару лет моложе бразильской, впечатляет не меньше! Да что тут говорить,  от таких задниц захочешь да не убежишь,  да и куда бежать-то? Лучше-то вряд-ли чего найдешь.  А тут своя, родная и теплая, с родинкой на левой ягодице. Хотя, порой, весьма и весьма хочется сбежать, даже от такой задницы, ну хоть на какое-то время, так, чисто для сравнения, чтобы только подтвердить правильность выбора.  И все-таки мужики идиоты: западают на женские прелести, а в корень не глядят. А они, эти свои прелести, против нас используют по полной, как средство эксплуатации и шантажа. Можно ли себе представить, чтобы женщина, при выборе мужчины, руководствовалась видом его задницы и ног, да еще сходила от этого с ума? Это вряд-ли. Хотя кто их знает, что там может твориться в их неуравновешенных мозгах».   
- Вообще-то знаешь дружище, жена твоя - тебе видней. Но я бы не игнорировал это так легко,  - сказал вслух Серж.
- Это почему?
- Да вот поэтому.
На сей раз, Серж, достал из заднего кармана свой  IPhone, и отыскав нужный текст-месседж, протянул его Майку.
«Никакого тебе секса, ни сегодня, ни завтра, и вообще никогда, до тех пор пока не извинишься» - было послание жены Сержа.
- Ну дела! – удивленно воскликнул Майк. – Серж, а почему на английском, вы же оба русские?
-  А она когда злится на меня, то всегда переходит на английский, подчеркивает, насколько  ее английский лучше моего, тем самым как бы показывает надо мной свое превосходство и этим язвительно наслаждается.
- Серж, ее английский действительно намного лучше твоего. Когда она говорит я слышу легкий скандинавский акцент, так говорят шведы или датчане, но когда говоришь ты...  –  Майк немного замялся, - хуже акцент только у французов.
- Это потому, что в Советской школе меня пытались учить  британскому английскому и британскому произношению,  а у вас здесь какой-то совсем другой язык, - пытаясь найти оправдание своему деревянному акценту, не имевшему  ничего общего с британским произношением, огорчился Серж. 
Майк, заметив что своим высказыванием немного расстроил  друга, поспешил сгладить ситуацию:
- Серж, твои учителя старались не зря. Иногда, в отдельных словах, действительно можно уловить британский акцент.
- Да ладно, - рассмеялся Серж, - я и сам знаю что мой акцент как работа тупого напильника в слесарной мастерской.
- Да, но в этом есть и твое огромное преимущество перед американскими мужчинами.
- Интересно, - это в чем же? – удивился Серж.
- Американские женщины, по крайней мере тех кого я знаю, находят твой акцент очень сексуальным:  он их гипнотизирует и они от него просто тащатся.
- Откуда тебе это известно? - сразу же взбодрился Серж.
- Тифани сказала.
- Это которая из «human resources»?
- Она самая.
- О, а она весьма и весьма премиленькая!
- Еще бы! За ней сам CEO ухлестывал, но она его отшила. Еще она сказала, что все женщины из «human resources» точь-такого же мнения о твоем акценте. Только я тебе ничего не говорил ОК?
Но Серж не обратил никакого внимания на просьбу Майка. Плечи его расправились и в глазах появился мечтательно-решительно-расчетливый блеск, какой бывает у козла, перед открытой калиткой в огород. Но через минуту блеск пропал, и Серж, адресуя самому себе, произнес вслух по русски:
- Рисковать отношениями со своей женой, за мимолетное удовольствие - нет уж, увольте.
И все-таки, он не выбросил у себя это из головы, а отложил на время в сторонку, на всякий случай, как обычно откладывают вещицу в которой нет надобности на данный момент, но в будущем, возможно, даже очень может пригодится.
Майк ничего не поняв из сказанного, и только пожав плечами, продолжил ранее начатый и отклонившийся от темы разговор.
- Ну так ты извинился?
- А как же, - уже семь раз.
- А за что?
- Хотел бы я знать!
- А она?
- Говорит, что не искренне звучит. - И задумавшись на несколько секунд, довольно эмоционально добавил: - Но это и не может искренне звучать. Чтобы это искренне звучало, надо все-таки знать за что извиняешься, не так-ли Майк?
- Абсолютно! – поддержал Майк, интонацией, говорящей что всякие сомнения здесь неуместны. Но после маленькой паузы, вкрадчиво, и понизив голос спросил:
 - А ты не пробовал ее об этом спросить?
- Что ты! - Серж недоуменно посмотрел на Майка, всем своим выражением лица давая понять, как такое могло вообще прийти ему в голову.  –  Как я могу ее об этом спросить? Она еще больше разозлиться на меня, обвинив в нечуткости, непонимании, бесчувственности и еще в чем нибудь таком.
- Да, пожалуй ты прав, - озабоченно согласился Майк. - И что, как она слово держит?
Серж глубоко вздохнул.
- Который сейчас час? – спросил он.
- Без четверти пять, - ответил Майк, не понимая зачем Сержу так неожиданно понадобилось время, если он пришел только пятнадцать минут назад.
Серж повернул голову в сторону окна и на несколько секунд задумался, будто что-то припоминая.
- Через пять часов будет ровно 29 дней без секса.
На Майка слова Сержа произвели невероятно сильное впечатление: он выронил из рук паркетину, которую собирался пригвоздить к полу и его застывший, испуганный взгляд, сочувственно уставился на Сержа. Где-то далеко, из самых глубин его мозга, стали выростать очень волнительные для него мысли, относительно меседжа его бразильской жены, и он мысленно примерил ситуацию Сержа на себя.
- Как же ты справляешься?
- По разному.
Майк внимательно посмотрел на Сержа, не удовлетворившись его однозначным ответом, и явно ожидал чего-то более конкретного. Серж, напротив, не очень-то хотел вдаваться в подробности; но любопытно-упрямый взгляд Майка продолжал его надоедливо сверлить.
 - В теннис я играю.
- В теннис? – это хорошо. А я подумал что ты уже это, ну...
- Что это? – не понимал Серж.
Майк замялся. Он был человеком вполне себе тактичным, и поэтому не знал как бы это так сказать, чтобы Серж не очень обиделся. Но Серж, догадавшись в чем дело, с выражением лица говорившем что он никогда-бы не опустился до такого, воскликнул:
- Ты что сдурел! Tы что же подумал, что я, – и Серж произнес это по русски, - «лысого гоняю»? Ситуация хоть и серьезная конечно, но не аварийная!
 - А «лисова ганяю» это что? -  не понял Майк, попытавшись скопировать фразу по русски.
Серж объяснил что это значит, но Майк, не удовлетворившись объяснением самого смысла фразы, зачем-то, попросил перевести дословно, пытаясь уловить связь между прямой фразой и ее сленговым значением. У Сержа это вызвало некоторые затруднения. С «лысым» все было просто, а вот со словом «гонять» словосочетание получалось непонятным для не носителя оригинального языка. Как бы не казалось это простым на первый взгляд, но подобрать подходящее по смыслу английское слово, чтобы оно в точности передавало то же значение фразы в целом что и в русском, у него не получалось. Поковырявшись в своем словарном запасе, Серж, как ему показалось, нашел близкое по смыслу слово.
 - Странный у вас у русских сленг -  не логичный, - вдумчиво  стал рассуждать Майк. - Лысая голова, наверное, если усиленно подумать, может навести на ассоциацию с пенисом; но как за ним можно гоняться? Это, во первых, абсолютно невозможно, - все-равно не догонишь, а во вторых, как это вообще может вызвать ассоциацию с мастурбацией?
Серж закатил глаза к потолку и тяжело вздохнув ответил:
- Да? Тогда скажи мне, а где логика в вашем screwing. Ну как завинчивание может вызвать ассоциацию с занятием сексом? С пытками? Может быть.
- Очень просто. Смотри, есть шуруп, его завинчивают в ... – начал объяснять Майк.
- А, значит шуруп это пенис, а туда куда его завинчивают - это вагина. Представляю как нужно крутиться вокруг своей оси во время секса, чтобы оправдать значение этого словечка! А кстати, как насчет отвертки? Про отвертку-то ничего не сказано. А шуруп без отвертки закрутить невозможно. В связи с этим  интересно: какой бы была роль отвертки в этом выражении, если бы о ней упомянули?
- Бред какой-то!
- Вот и я об этом.
- Ладно, оставим сленг для лингвистов. Ты в теннис с кем играешь?
- Со стенкой.
Майк удивленно выпучил на Сержа глаза.
- Почему со стенкой?
- Потому что стенка доступна в любой момент: ее резервировать не надо, и к тому же, в такого рода ситуациях лучший партнер - всегда молчит, но отбивает исправно.
- И много играешь?
На вопрос Майка, Серж показал ему ладонь правой руки, залепленную  широким пластырем. Майк состроил болезненную физиономию, и покачав головой, молча поднялся с колен и направился в сторону кухни.
Обойдя кучки паркетин, и перешагивая через инструменты, разбросанные по всему полу гостиной, Майк кое-как добрался до кухни. Там, удачно протиснувшись между небольшой циркулярной пилой и кухонным столом, перелез через выдвинутую к центру кухни электроплиту, и открыл холодильник. Оттуда он извлек пару бутылок  бельгийского эля «Дювел», и тем же маршрутом вернулся обратно.
- Давай-ка сделаем брэйк Серж, – грустно предложил он.
- А как же паркет?
- Паркет никуда не денется, к тому же мы только по бутылочке.
- За что выпьем Майк?
- За то, чтобы наши жены более чутко нас понимали, - и помолчав несколько секунд,  добавил: -  И нам тоже, дай Бог, понять их.
-  Вообщем за секс! – торжественно закончил Серж.
- Именно! -  одобрительно кивнул Майк.
 Пару часов спустя, друзья, поменяв свое местоположение в гостиной, находились в той ее части, где паркет был уже выложен, и создавал своим видом уютную, и даже в какой-то степени изысканную атмосферу. Удобно расположившись на новеньком паркете, и уже совсем позабыв об угрозах своих жен, они непринужденно обсуждали ситуацию, недавно произошедшую у них на работе, когда молодой оператор, загрузив SMT машину неправильными чипами, принес убыток компании в полмиллиона долларов.
 Тут же, рядом с ними, на новом паркете, в творческом беспорядке, стояло пять пустых бутылок эля и на две трети опустошенная банка фисташек.
- Серж, мальчишка не виноват. Эти катушки с микрочипами... не то что люди, сам черт не отличит. Та катушка приехала со склада, и при сканировании кода номер чипов оказался правильным. Это значит, что кто-то налепил не ту лейбу. К тому же, данные DXF показали, что именно в три часа утра, оба сенсора на входе оказались неисправны. Видимо когда аларм сработал, мальчишка, не найдя техника, зачистил сообщение об ошибке и снова запустил машину,  –  закончил Майк и отпил из бутылки еще немного эля.
- А где же был техник?
- Вот, в точку бьешь Серж. Поговаривают, что этот техник, Тревор, завел роман с тайкой Ради, и что около трех часов ночи они прекрасно проводили время вместе в лаборатории.
- Их что, видели?
- Нет, их слышали. Кстати, Ради, в переводе с тайского, означает удовольствие.
- Молодец Тревор!
- Настоящий мачо! – согласился Майк.
На работе, Майка, все звали Эйнштейном, включая президента компании, за его способность совершенно неординарно мыслить и решать разного рода производственные проблемы, если такие возникали. Причем некоторые проблемы, которые ему иногда приходилось решать, были далеки от его основной профессии инженера-механика. 
Закончив Массачусетский технологический, он, долгое время проработал там же в исследовательском центре, занимаясь разработками медицинского оборудования. А потом все бросил и переехал в городок «B», на западное побережье. За время работы в компании «N», он отказался от нескольких предложенных ему должностей, предпочитая оставаться обычным инженером. Карьера его не интересовала.
Серж, после переезда из России в Америку, и десяти лет мытарств в разных сферах трудовой деятельности, одновременно переучиваясь и учась, наконец-то был принят в компанию «N» техником, где попал под начало Майка, который взялся в течении года обучить Сержа тонкостям техпроцесса в их департменте, и подготовить его к самостоятельной работе. На этой почве они и подружились.   
- Серж, а давай махнем в стрип-клуб! – неожиданно предложил Майк.
Предложение Майка означало то, что с паркетом на сегодня закончено. Серж, хоть и не испытывал особого желания заглянуть в стрип клуб, против предложения Майка ничего не имел.
У Сержа впрочем, было свое, особое отношение к этим заведениям, даже не к самим заведениям, а к тому, почему их посещают. И эти мысли он решил высказать вслух.
- Дружище, ты только не обижайся, - начал Серж, – махнуть конечно можно. Но с другой стороны, а что там делать? Под безвкусный «Будвайзер» на голых девчонок смотреть? А смысл? Но вот скажи мне, почему вы, американские мужики, испытываете такой дикий восторг от стрип-клубов? – И не дав Майку ответить продолжил:  -  А я скажу почему.  Да потому, что здесь, в Америке, у вас феминизма столько, что уже зашкаливает, и даже сверх того. Мужская часть американского общества, во взаимоотношениях полов, это угнетенное меньшинство. Ваши женщины вас здесь так затюкали, что вы боитесь им не то-что на улице, даже на работе, в глаза лишний раз посмотреть, опасаясь что это может быть воспринято как секс-харазмент: вас могут уволить, оштрафовать и даже посадить в тюрьму. И в связи с этим, большинство ваших женщин, и ваши жены в частности, настолько обнаглели, что даже не считают нужным теперь за собой следить: они как спят в пижаме, так в этой же пижаме и шлепанцах на улицу выходят, особенно по выходным. С волосами вообще проблема:  распустят их на всю катушку, причем и молодые и старые, и не думают, идет им это или нет. Иной раз глянешь... Ладно те что помоложе, там эта проблема молодостью заштриховывается, а женщины уже солидные? Посмотришь на эти распущенные волосы, особенно у тех у кого уже сединой покрылись, так прямо мурашки по телу идут - ну натуральные ведьмы. Не знаю, может это у нас городок такой, или штат такой особенный!? Они даже не подумают о том, чтобы хоть чуточку навести хоть какой-то макияж, для приличия.
- Серж, я не совсем понимаю ход твоих мыслей. Какое это имеет отношение к стрип-бару?
- Самое прямое, сейчас поймешь. Ведь они вас как мужиков давно уже не воспринимают, не-а, только как бычков воспроизводителей, снисходя до позволения вам заниматься с ними сексом тогда, когда им это нужно, -  именно нужно, а не когда им этого хочется. Когда им этого хочется они вовсю используют свои вибраторы и резиновые члены, вы им для этого не нужны. И вот вы, чтобы не рехнуться совсем от феминистического деспотизма, внешнего вида ваших жен, женского невнимания вообще, и сексуального голодания в особенности, позволяете себе, под прикрытием просмотра с друзьями какого-нибудь баскетбольного матча иногда посещать стрип-клубы, для выпуска пара. Однако, смысла в таких посещениях нет, так-как пар там у вас выходит только из ваших ноздрей и ушей и ниоткуда больше. Какой толк в том, чтобы тупо, как дикари, глазеть на голых танцовщиц, кидая им мизерный кэш, снятый с ваших кредиток втайне от ваших жен; но при этом представлять себя этакими арабскими шейхами. Знаешь, это пожалуй сродни такому же извращению как хоккей на траве.
А какой огромный вред для мужского организма! Это ведь не балет, где можно наслаждаться глазами и получать сугубо эстетическое удовольствие от увиденного. От такого рода танцев начинают закипать гормоны, даже те немногочисленные, которые еще остались. Вот только достигать оргазма глазами, еще никто не научился. Это же пытка для порядочного мужчины! Ладно, можно еще понять, когда после таких танцев, раскрасневшись как после сауны, и зарядив свою алкалиновую батарейку, ты, влетая домой,  встречаешь свою любимую, которая, при твоем таком появлении, настраивается на ту же тональность. И тогда ваш вечер заканчивается мощным мажорным аккордом! Но нет, тебя ждет другое: поначалу тебя даже не заметят как ты вошел, а затем одарят таким безразличным взглядом, от которого твоя перезаряженная алкалиновая батарейка тут же здохнет, и щебетания в унисон не получится. 
 Да, вас конечно-же тошнит от такого рода отношений уже давно, но поделать вы ничего не можете. Завести любовницу, или на худой конец посетить проститутку - ну очень большой риск, не каждый американский семьянин на это решится. Американская Фемида (так-как она тоже баба ) и так-то работает на ваших феминисток в девяносто процентах случаев, а если уж вас застукают в компании проститутки, то уж точно останетесь без штанов на долгое-долгое время, а может и навсегда.
А вот ваши жены, они себе такое позволить могут вполне. И даже если вы захотите развестись именно по такому поводу, то они легко найдут адвоката, который поможет им повернуть все дело так, что именно вы будете виноваты в измене вашей жены. О, тривиальных поводов найдется множество, но самыми главными обязательно будут: невнимание, притеснение ее личных свобод, и непонимание ее тонкого душевного устройства. Что-ж, вы виноваты, вы деспот, поэтому вам и оставаться без штанов. 
Хотя, ваши женщины весьма изобретательны и сами по себе, не хуже адвокатов. Они знают как манипулировать законом и судебной системой, когда дело касается бракоразводных процессов и денег - это самый первый урок, который они получают от своих мамаш. Вспомни хотя бы дело Кевина из молдинг-департмента, когда он застукал свою жену с любовником и хотел развестись. И что? А то, поняв, что дело пахнет плохо, она на следующий же день уломала его на секс, что было сделать совсем не сложно, учитывая что мужские мозги под давлением гормонов (опять-же, даже совсем немногочисленных) совершенно теряют всякую бдительность и осторожность.
Судя по рассказу Кевина на суде, она слишком страстно ему отдавалась, аккомпанируя себе, как потом все-таки дошло до него, не искренними криками наслаждения; при этом еще «нежно» настаивала, чтобы он как можно сильнее шлепал ее по ягодицам.  А еще она его просила, чтобы он ее немножко душил, во время сексуальной утехи, как бы понарошку, игра такая, такой невинный сексо-мазохизм. И что же случилось на следующее утро, после такой страстной ночи? А она пошла к доктору и заявила, что ее муж, в порыве ревностного гнева, ее изнасиловал, предъявив в качестве доказательства свою шею и задницу. Со справкой от доктора она пошла в полицию, а в свидетели призвала соседей, которые конечно же слышали как она кричала. Итог ты знаешь: Кевин, порядочнейший человек, радовался как ребенок, что его не посадили, а всего лишь лишили дома и всего имущества в пользу жены; и всего лишь обязали платить ей элементы, пока та не найдет работу, так-как она была безработной на тот момент и не могла обеспечивать себя самостоятельно.
 И что-же вам остается в результате? Стрип-клуб конечно! Ну либо искать спутниц жизни за границей, как ты например. Только и здесь все не так гладко. После того как они сюда приезжают, через какое-то время, этот заразный феминистический вирус начинает проникать в их мозги. Еще поначалу, иногда, они будут вам готовить на обед их национальные блюда, радуя ваши желудки, отчего, конечно-же, вы будете любить их еще сильнее. Но однажды, когда вирус извращенного радикального феминизма изменит в их мозгах все до необратимого, и на осторожный вопрос: «А нет ли у нас чего нибудь перекусить дорогая?» - она посмотрит на тебя взглядом мегеры, и если сильно повезет, всего лишь пошлет в ближайший «Макдональдс» за углом. 
 Серж явно был в ударе. И несмотря на полное осознание того, что как минимум треть из того что он говорит полная  чушь, а еще треть приличное преувеличение, он, под гнетом почти-что месячного отсутствия секса, не мог остановиться, и несся в своем монологе как по хайвэю на Феррари, не соблюдая правил. Он не видел ни знаков ограничения скорости, ни указателей на выход, ни даже выражения лица Майка, которое менялось от испуганно-удивленного до нервно-тоскливого.
Когда он закончил, лицо Майка, мраморным истуканом застыло с видом разачарования и безнадеги. Но Серж конечно-же этого не заметил, он все еще пребывал в возбуждении от своей сумасшедшей езды.
- Кстати, Майк, а где твоя Марселла? – спросил Серж, посмотрев на настенные часы, показывавшие почти девять вечера.
- Она решила пожить у подружки, пока я не закончу с паркетом. Говорит что этот ремонт доставляет ей большие неудобства, - монотонным, упавшим голосом произнес Майк. Причем двигались у него только губы и слегка нижняя челюсть, а все остальные мышцы лица оставались неподвижны, как после ботекса.
- А подружка замужем?
- Недавно развелась, во второй раз.
- Дважды разведенная подружка!? М-да, – критически промычал Серж, - это не очень хорошая компания для замужней женщины.
 Но Майк уже его как будто не слышал: он уставился куда-то в пустоту, о чем-то размышляя. Наступило молчание, длившееся около минуты, после чего, Майк, вялым взглядом посмотрев на Сержа, произнес:
- А ведь ты прав Серж. Я ведь об этом раньше как-то никогда не задумывался, а тут, после твоих слов...
Он открыл очередную бутылку эля и стал опустошать ее залпом. И только тут Серж обратил внимание на его заметно раскисшее лицо.
 «Возможно это от выпитого эля», - сделал предположение Серж.
- Майк, может достаточно уже эля на сегодня? – осторожно заметил Серж. Но Майк его не слышал.
- С тех пор, как я в последний раз ел «фейжоада», прошло не меньше пяти лет, - с горечью произнес Майк, покончив с элем.  - Ты знаешь как она готовила «фейжоада»!? – мечтательно обратился он к Сержу, но смотрел в оконное стекло, за которым уже совсем стемнело и ничего кроме отражающейся в нем люстры видно не было. Он произносил название этого блюда так, как будто пробовал его на вкус, смакуя, отчего даже у не любителя покушать могли бы потечь слюнки, невзирая на неизвестность ингредиентов. Он говорил об этом так, как будто  речь шла о чем-то сокровенном, даже святом.
- Нет, не знаю, - сухо ответил Серж.
- О, она готовила его превосходно! Да-да превосходно! – с восторгом в глазах, пытаясь убедить в этом будто бы сомневающегося Сержа восклицал Майк.
- Из чего оно хоть делается - это ее блюдо? - Нехотя, и чисто из приличия спросил Серж.
- Этого я никогда не знал. А зачем мне было знать? Хотя подожди... а, там было мясо!
- Мясное значит блюдо?
- Ну мясо там было точно.
Друзья снова замолчали на какое-то время. Майк копался в своих воспоминаниях о «Фейжоада», и о романтических, любовных послеобеденных моментах с Марселлой, а Серж, глядя на своего друга, размышлял о том, что своей речью пожалуй перегнул палку. Он конечно понимал, что мозги этого талантливого парня совершенно не приспособлены переваривать жизненную рутинную суету (это как непереносимость лактозы некоторыми людьми), но он не мог предположить, что до такой степени.
- А я понял Серж, - прервал молчание Майк, - она меня просто больше не любит.
- Эй, Майк, ну это ты уже слишком, - стал успокаивать Серж. - На самом деле я все немножко преувеличил, отнесись к этому легче и забудь. И причем тут твоя Марселла вообще?
- Нет Серж, я знаю: нет больше «Фейжоада» прошла и любовь.
На короткое время вновь наступило занудное молчание. Серж, украдкой всматриваясь в лицо Майка, и по собравшимся на его лбу морщинам, предположил, что Майк наверняка копошится в  своих отношениях с Марселлой.
-  А эта ее подружка Синди, она действительно доверия не внушает. И чего это Марселла поперлась именно к ней, а не к твоей жене?
- Ну Майк, сам рассуди, Синди живет одна, а у моей жены живу я. Ты не находишь это несколько странным, если бы твоя жена жила вместе с нами? 
- Нет Серж, странным не нахожу. Ты мой друг, и я тебе доверяю, а этой Синди нет. В том-то и дело, что она одна живет. Нет, здесь что-то не так. А вдруг у них там сейчас в доме вечеринка, и всякое такое...
Серж заметил как у Майка в глазах появился какой-то особенный блеск, и голос изменился до резкого.
 «Все, капец! Жену приревновал. Надо срочно ехать к стриптизершам. Это пожалуй единственный вариант отвлечь его от ревнивых мыслей». А вслух сказал:
- Глупости все это дружище, не забивай себе голову ерундой. Твоя Марселла порядочнейшая женщина, и у тебя нет ни малейших оснований ее хоть в чем-то подозревать. И потом, ты же должен ей доверять. 
Серж говорил абсолютно искренне, оттого это и прозвучало очень убедительно, и поэтому Майку понадобилось всего несколько секунд, чтобы прийти к заключению, что его друг пожалуй снова прав.
- Ты снова прав Серж, - умиротворенно-спокойным голосом пробурчал Майк, - поехали к стриптизершам!
Но как только друзья вышли из дома Серж получил текст-месседж от жены:
«Ты где?»
«Ты-же знаешь, помогаю Майку паркет стелить. Приеду поздно», - текстанул обратно Серж.
«Доказательства», - нарисовался ответный текст через пять секунд.
Пришлось Сержу с Майком  быстро вернуться домой, сфотиться на фоне паркета и разбросанных инструментов, и быстренько послать доказательства.
«А что это у вас лица похожи на тлеющие головешки?»
Жена Сержа иногда выдавала странные перлы, которые ему были порой не понятны, и приводили его в некоторое замешательство. Он частенько не находил что ей ответить. Вот и сейчас, ему не совсем было понятно, что она имела ввиду под «тлеющими головешками». Он перевел Майку послание жены и они оба, быстренько добежав до коридора, посмотрелись в зеркало.
- Лица как лица, только немного раскраснелись, -  возмутился Серж и послал ей ответный текст:
 «От работы в наклонку кровь к лицу приливает».
«Придешь  домой не буди - митинг с китайцами в шесть утра».
Серж выждал еще минут пять, на всякий случай, а потом с досадой сказал:
- Эх, плохая это примета Майк, возвращаться. – И увидев вопросительное лицо своего друга, добавил:
- Суеверие такое русское.
Майк безразлично пожал плечами.
- Русские суеверия в Америке не работают.
«Дай-то Бог», - подумал Серж про себя, и они вышли из дома.
 
II

- Серж, давай все-таки быстро заскочим к Синди, это почти по пути, на углу двадцать третьей и Бернсайд. Так, посмотрим, на всякий случай, если там все в порядке.
- Ну во первых, - это совсем не по пути, а во вторых, как ты объяснишь свое внезапное появление? Что ты ей скажешь? «Дорогая, мы тут вместо настилки паркета решили в стрип-клуб съездить и заодно завернуть к тебе, проверить, не развлекаешься ли ты с кем нибудь, а то я что-то вдруг тебя приревновал».  - И наконец в третьих: индикатор топлива твоей восмицилиндровой любимицы сигнализирует, что бензина осталось не известно на сколько миль. Мы можем не то что до Синди, а и до даунтауна не дотянуть.
- Тогда поехали заправимся, а потом к Синди. Мы заходить не будем, а просто припаркуемся невдалеке от дома: ты посидишь в машине, а я быстро сбегаю в окошко гляну и обратно. Идет?
- Эх Майк, и чего это ты опять? Ну ладно, заедем, - снисходительно ответил Серж.
Доехав до ближайшей заправки, Майк отправился в магазин, снять немого кэша для клуба, а Серж остался заправлять его любимую «Chevrolet chevelle» 1970 года выпуска, которую Майк, купив у какого-то старичка за двести долларов, через год, собственными руками, из потрепанного временем куска железа, превратил в машину, которую хоть сейчас можно было выставлять в  любом авто-салоне. Он даже специально обращался в компанию «DuPont» чтобы полностью восстановить оригинальную краску. Многие на работе, да и не только, предлагали ему очень  хорошие деньги за эту диву с четырехсот шестидесяти сильным оригинальным движком, но Майк ни за какие деньги не хотел расставаться со своей любимицей. 
После выпитого эля, и скудной фисташковой закуски, Сержу ужасно захотелось чего-нибудь перекусить. Он набрал телефон Майка, чтобы попросить его купить в магазине какой нибудь сандвич, и совершенно неожиданно услышал звонок прямо у себя за спиной. Он обернулся, и к своему удивлению увидел прячущегося за машиной Майка. Лицо его друга выражало полную растерянность, и еще кучу каких -то перемешанных между собой чувств не поддающихся описанию. На вопросительный взгляд Сержа, Майк ответил конспиративным шепотом:
- Я кажется видел Марселлу, там, в магазине.
- Ну и что, а прятаться зачем? - безразлично спросил Серж, но затем спохватившись, - ах, да, мы же к стриптизершам едем, а должны паркет класть.
- Серж, дело не в том куда мы едем, - продолжая прятаться за машину, и вглядываясь в сторону магазина, тем же тоном шептал Майк, – вопрос в том, что она здесь делает, и куда она едет?
- Заехала заправиться. А что тут такого? 
- Да? В полдесятого вечера, в компании какой-то подружки снимая деньги в банкомате. И что-то я не вижу ее машины на заправке.
«М-да, в таком случае это действительно странновато», - подумал Серж, но не стал делиться своим сомнением с Майком.
- А ты уверен, что ты видел именно Марселлу?
- Я на 75% уверен что это была она.
- Вот видишь, целых 25% не хватает.
- Но это три-четверти, а это огромная вероятность.
- Ладно, а что она делала?
- Снимала кэш в банкомате с какой-то подружкой, которую я никогда раньше не видел. Они стояли и трепали языком.
- Ты ее лицо видел? – настаивал Серж.
- Нет, она стояла ко мне спиной. Ну что я, собственной жены не узнаю что-ли: только ее бразильский зад так подчеркнуто-элегантно могут обтягивать джинсы. К тому же ее шапка курчавых волос... да и наконец кожаный короткий пиджак, который я ей подарил на день рождения.
Искренне отдавая должное прелестям тела Марселлы, Серж, все-таки, катигорически был не согласен с тем, что только задницу Марселлы могут «так подчеркнуто-элегантно» обтягивать джинсы, припомнив в тот момент задницу своей жены. Но вслух он об этом возражать не стал.
- Ок, - сказал Серж, закручивая крышку бензобака, - давай-ка припаркуемся вон там, подальше, между двумя траками, и подождем когда они выйдут.
Долго ждать друзьям не пришлось. Минуты через две, после того как они припарковались, две весьма привлекательные женщины, на вид лет около сорока, в очень приподнятом настроении, судя по их возбужденному разговору, вышли из магазинчика и направились в сторону противоположной от наших друзей парковке. Но вышли они не из главного входа, из которого их ожидали, а из боковой двери, и потому, лица их невозможно было разглядеть.
- Вот они, - в нетерпении воскликнул Майк, указывая пальцем на женщин. Справа я не знаю кто, а слева, видишь? – это Марселла.
Серж во все глаза пытался разглядеть женщину, которая, как утверждал Майк, и есть его жена Марселла. И надо сказать, что не смотря на то, что у Сержа в последнее время стало портится зрение, и в темноте он стал видеть не так хорошо, как это было еще пару лет назад, все же внешнее совпадение с Марселлой было действительно потрясающим, даже со спины.
- Майк позвони ей, тогда мы узнаем наверняка, Марселла это или нет.
Майк крикнул в iPhone: « Эй Siri, позвони моей жене» - и цифровая мыльница стала набирать номер. Но было уже поздно: подружки садились в машину, а разглядеть что либо внутри машины было невозможно.
- Смотри Серж, они отъезжают, -  забеспокоился Майк и выключил звонок.
- Да вижу я, расслабься. Разве какая-то там... чего там у них? «Тoyota land cruiser»? Может далеко уйти от твоей «пташки»? – самоуверенно заявил Серж. – Вот у тебя машина!  А это что? Большая японская елочная игрушка на колесах. И что за манера у ваших дам кататься на большущих машинах. Сядут, одна голова еле из за руля торчит.
Как только Toyota вырулила с заправки на улицу, Chevrolet последовала за ней. Опасаясь быть замеченными, друзья старались держать дистанцию, позволяя паре машин ехать впереди них. 
Слежка остановилась когда Toyota свернула направо, на 1ую улицу, и въехала на парковку перед  длинным одноэтажным, невзрачного вида зданием, темно-серого цвета без окон, но с очень яркой люминесцентной рекламой, фиолетово-синего цвета, над входом в виде арки.
Chevrolet, прокурсировав мимо парковки,  свернула на перекрестке налево, и остановилась на небольшой плазе, где расположились ночной клуб, парочка баров, греческий ресторан и еще какое-то заведение.  У каждого из этих заведений кучковались люди, самого разнообразного вида и поведения. 
Друзья оказались на противоположной стороне улицы, прямо напротив того заведения на парковку которого въехал «Land Cruiser».
 Многозначительно посмотрев  друг на друга, и ничего не говоря, они стали наблюдать за припарковавшимся авто, из которого пока никто не выходил.
Вдруг телефон Майка стал выдыхать какие-то сладострастные звуки, которые обычно слышны в порно-фильмах.
- Марселла! - воскликнул Майк.
- Ну так ответь.
«Дорогая!»
«Ты мне звонил? Я была в душе и не смогла взять трубку. Ты что-то хотел?»
«Нет-нет, звонил просто так, узнать как дела».
«Тяжелый день был на работе, очень устала и хочу лечь пораньше, так-что ты пожалуйста не звони больше сегодня. Как паркет, долго еще? »
«О, паркет в полном порядке, через пару дней будет готов».
«Ну хорошо, тогда увидимся через пару дней».
Как только Майк закончил разговор с женой, из машины вышла подружка предполагаемой Марселлы, а за ней и сама предполагаемая Марселла. Ее лицо снова невозможно было разглядеть. На парковке было темно, и только свет от рекламы заведения еле-еле освещал фигуры дам. К тому же, та сторона авто из которой выходила предполагаемая Марселла, была скрыта от глаз наших наблюдателей как обратная сторона Луны, и она снова видна была только со спины.
Обе подруги бодрым шагом направились в заведение.
- Чертовщина какая-то, - выругался Майк, - снова невозможно разглядеть. Но ты заметил совпадение Серж? Как только она закончила со мной разговор, так эта парочка сразу-же вышла из машины.
- М-да, - неохотно согласился Серж.
- Слушай Серж, а ты обратил внимание, что туда заходят только женщины? – задумчиво спросил Майк.
- Конечно, мой технический друг, и уже давно. Это стрип-клуб для женщин. Ты вывеску видел?
Только после слов Сержа Майк обратил внимание на вывеску заведения. 
- А зачем они туда пошли? – задал Майк вопрос, который прозвучал по меньшей степени наивно.
- Ну видимо за тем же зачем и мы, до этого момента, направлялись в стрип-клуб.
- Серж, нам надо туда, - возбужденно заявил Майк кивнув в сторону дверей за которыми скрылись подруги.
- Спасибо Майк, но желания смотреть на голых мужиков у меня нет.
- Серж мне не до шуток, я серьезно. Если она туда пошла – это чистое предательство с ее стороны.
- Ты еще скажи что это измена, - усмехнулся Серж.
- Серж! – провопил всегда уравновешенный Майк так, что Серж даже удивился.
- Хорошо-хорошо, успокойся. Но ты ведь даже не знаешь, она это или нет.
- Поэтому я и хочу туда попасть, и ты мне в этом поможешь.
- Майк, послушай. Ну даже если это она. Ну сходит с подружкой, ну посмотрит на голых мужиков, расслабится немного, снимет стресс, ну что в этом такого?
-Да? А зачем ей чтобы снять стресс и расслабиться, надо идти смотреть на других голых мужиков, если у нее уже есть один? – и он ударил себя в грудь кулаком.
- Ну Майк, на тебя она уже пятнадцать лет смотрит, а это ведь знаешь как в еде: хочется помидорчиков, но также хочется и огурчиков. Замужество ведь женщине необходимо не только для статуса, а еще и для того, чтобы было удобнее воплощать все свои прежние соблазны и желания, которые с замужеством вовсе не исчезают, а только усиливаются. «Эх, снова я болтанул лишнего», - с сожалением подумал Серж.
- А-а, так значит ей огурцов захотелось, а мой «Джек», значит, - и он ткнул указательным пальцем себе между ног, - ее больше не устраивает. Но она могла бы со мной хотя бы поговорить, а не врать, что ей мешает ремонт в доме, вот ведь в чем предательство, понимаешь? Там, - и он указал рукой на клуб, - и скрыто доказательство женской коварности и хитрости: в глаза говорят одно, думают другое, а делают третье. Я же тебе говорил, она меня больше не любит, а может и вообще не любила.
- Тогда почему же она с тобой жила все эти годы и живет до сих пор?
- А кто ее разберет - это Адамово ребро. Эта может не она со мной живет, а я с ней.
- Во взаимоотношениях двоих всегда так: один любит больше чем другой; и в большинстве случаях это мужчина, а женщина только позволяет себя любить, ей так выгодно, так легче манипулировать мужчиной. Правда это длится до тех пор, пока их внешность им это позволяет.
- Может они вообще на любовь к мужчинам не способны?
- Да нет, способны. Только по настоящему они любят только тех мужчин, которых они родили. Такова их природа.
- Значит они и мы любим по разному. Когда мы любим женщину, она сама и является объектом нашей любви,  а когда они любят мужчину, то объектом является не он, а его потенциал самца, и его возможности в обеспечении ее личного благополучия и комфорта.
- Да, так оно и есть, наверное. Женщина ведь ищет надежность во всем. Ладно, не забивай себе голову ерундой.
- Ерунда? А ты представь себе, что это твоя жена пошла сейчас туда с подружкой.
Серж, представив на мгновение как его жена, расслабившись после парочки крепких напитков, прижимается своей аппетитной задницей к стриптизеру, сказал:
- Нам нужен план.
 III
- Через главный вход нам не пройти: бугаи на воротах не пустят. И что за хренотень? В стрип клуб для мужиков женщин пускают без проблем, а в стрип-клуб для женщин мужикам вход воспрещен. Вот оно, еще одно доказательство дискриминации мужского  меньшинства.
- Да нет Майк, эти ребята на воротах, напротив, заботятся о нашем здоровье.
- Это каким-таким образом?
- А таким, чтобы мы всегда видели наших жен такими, какими мы их однажды себе выдумали, нарисовали, раскрасили разными красками и потом влюбились; и ни в коем случае не сомневались в том, что на самом деле они могут быть совершенно другими. Ведь за стенами этого заведения, их поведение, мягко говоря, нас может вполне себе очень сильно удивить, и мы узнаем о них то, о чем даже и представить себе не могли в течении всей нашей совместной жизни. И кто знает, к каким последствиям это может привести: нервный срыв, душевное расстройство, а то и удар может хватить.
 Вот к примеру история была, мне ее мой русский товарищ из Нью Джерси рассказал. Жила была милейшая пожилая пара, лет под восемьдесят обоим  - ну божьи одуванчики. Пятьдесят пять лет вместе прожили. И вот, бабуля умерла. Дед после этого и из дома выходить перестал. Дети его, в виду занятости, ухаживать постоянно за ним не могли, и уговорили в дом престарелых переехать. А когда в назначенный день приехали старика забирать, то не застали его дома.
- Серж, ты к чему это все?
- Терпение мой друг. Дослушай историю до конца и тогда все поймешь. Так вот, старика нет дома. И вот что в конце-концов выяснилось. Когда бабули не стало, полез дедок, как это обычно бывает в таких случаях, в ее шкаф разбирать ее вещи - память и все такое. И нашел он коробочку с письмами, а в каждом письме по фотографии. Вообщем не буду тебя мучить. Письма, которые она бережно хранила, были от ее любовников; и в каждую была вложена фотография, где она вместе с каждым из них.
- Так отчего же она от этих писем не избавилась, неужели не боялась, что муж их обнаружит?
- Этого я не знаю, могу только предположить, что есть люди которым нравиться жить с ощущением что их могут застукать. Я где-то читал об этом. Вообщем одна из форм извращения. Как сказал мне мой товарищ, эти любовники у нее были что-то вроде хобби, как собирание марок.
- Ну и сколько у нее их было?
- Вот, тут-то самое интересное в этой истории. Количество писем было равно количеству любовников, и каждое письмо означало конец отношений. Из писем следовало, что во всех случаях, именно она решала прекратить отношения, и приказывала чтобы они больше не искали с ней встреч. Но всегда она просила их написать одно прощальное письмо, как бы подводящее черту под их отношениями - и они писали. Судя по тем прощальным письмам все ее любовники были от нее без ума, а расставание с ней, для  многих из них, было очень тяжелым. Удивительно то, что ее поведение в жизни, и отношения с мужем, не допускали даже намека на хотя бы одного любовника. Все ее знакомые, родственники, друзья, соседи рассказывали о ней как о любящей жене, матери... Да так наверное и было. Говорили что в общении с окружающими она была приветлива, скромна, порой даже стеснительна.
- Да сколько же их было ? - не выдержал Майк
- Двадцать семь.  А последнему из ее любовников было сорок один, когда ей уже было почти шестьдесят. И опять же, еще одна интересная деталь: началось это все, когда ей исполнились тридцать три, сразу после ее дня рождения, а закончилось за день до ее шестидесятилетия,  - именно тем днем датировано последнее письмо. То есть, из всего этого следует, что она меняла любовников каждый год: заводила отношения сразу после дня рождения, а заканчивала незадолго перед следующим днем рождения. Вот такую игру она себе придумала в жизни. Но почему такую, и так,  – это знала только она.
 Майк от удивления выпучил глаза:
- Вот это бабуля, божий одуванчик! Надо же так жить, чтобы никто ничего не подозревал!  Да, но откуда у тебя такие подробности обо всем этом? – недоверчиво спросил Майк.
- Мой товарищ женат на младшей дочери этой самой бабули. 
- Жаль мне этого парня. Не повезло ему с генами. А что дед?
- А дед, когда это нашел, пришел в ревностную ярость, судя по одежде и вещам своей жены, которые он разбросал по всей спальне, а некоторые даже и порвал. Короче говоря, обнаружился дед в полиции, за нанесение тяжких телесных повреждений нескольким лицам: пытался застрелить из пистолета трех любовников своей безвременно ушедшей жены. Но деду не повезло, или скорее напротив, повезло, это уж с какой стороны посмотреть. Дело в том, что когда он покупал пистолет у каких-то проходимцев, то они продали ему резиновые пули вместо настоящих. Вообщем вендетта не получилась. Полицейские, кстати, нашли у него в кармане листок со списком имен из двадцати семи человек, и с адресами сам понимаешь кого.
- Любовников! - воскликнул Майк
- Точно. Дедок-то  видимо тщательно подготовился, потому-что там были не только имена, но и дата рождения каждого из них. То есть, он, самых молодых (относительно их возраста конечно) поставил первыми номерами в списке, и так по убывающей. Идея была в том, как рассказал он сам полицейским впоследствии, чем моложе человек, тем больше шансов что он еще жив, и выше вероятность ему отомстить. Некоторые в его списке действительно были отмечены словами: «Сдох сволочь», но много было и тех кто еще жив и здоров.
- Серж, он получается что, хотел их всех к своей жене отправить?
- Ну об этом и речь. И отправил бы, тех кто еще был жив, если бы не резиновые пули.
- Вау, вот это жизненная драма! И что ему было?
- А, ничего. Дедок через неделю после событий и сам покинул этот мир, озаботив своих детей оплачивать медицинские расходы пострадавшим любовникам его усопшей жены. Если бы не эти письма, кто знает, может дедок еще и пожил бы чуток. Я к чему это все Майк: может оно и лучше, когда меньше знаешь. Как говорится: «Меньше знаешь – лучше спишь».
 Так что эти парни на воротах, может именно для того и стоят, чтобы  сохранить наше здоровье и здоровье окружающих. А ну его этот клуб, может поехали по домам?
- Нет.  Вон видишь, человек мусор на помойку выносит с заднего торца здания? Вот через ту дверь мы туда и войдем -  это наверняка кухня, и двери там почти всегда не запирают.
- Да? Это твой план? А потом?
- А потом видно будет. Разберемся по ходу  дела.
Серж с сомнением покачал головой.
- Ну тогда пошли.
IV
Друзья, выйдя из машины, неторопливой походкой, и по возможности держсь подальше от главного входа, направились к заднему торцу здания стрип-клуба, где по предположению Майка должна была находиться заветная дверь на кухню, которая «никогда не закрывается».
Но когда они добрались до заветной двери, которая действительно существовала, оказалось что дверь не только закрыта, но и над входом еще висит камера наблюдения. Друзья остановились в не зоне наблюдения камеры, шагах в десяти от двери.
-Ну вот и приехали , - саркастически заметил Серж, - и что дальше?
- Дальше? - И Майк, подняв отвалившийся от стенной кладки кирпич, швырнул его точно в камеру, разбив ее вдребезги.
- Ты что сдурел!? – воскликнул Серж , - это же криминал.
- Это мой план Серж. Сейчас появится секьюрити, чтобы проверить камеру и мы этим воспользуемся: скрутим его и проникнем внутрь.   
 - Как ты собираешься его скручивать, и чем.
- Подручными средствами, все что под руку попадется. Давай, прячемся вон за тем мусорным контейнером. – И он подобрал обрезок трубы, валявшийся рядом с одним из мусорных контейнеров, сантиметров двадцать в длину и пару сантиметров в диаметре.
Буквально две минуты спустя дверь открылась, и из нее действительно появился секьюрити, перекаченный афро-американский амбал, метр девяносто ростом, не меньше. На нем были черные ботинки, черные штаны, почти в обтяжку сидевшие на его ляшках, и черная фирменная футболка. И единственное, что можно было нормально  разглядеть в темноте, так это название заведения, фосфоресцирующее на фирменной футболке клуба: «Pussy ring». Секьюрити вначале поглядел на разбитую камеру и на кирпич, валявшийся тут же, у него под ногами, затем по сторонам, после чего посмотрел в сторону помойки и осторожным шагом  направился в том направлении.
- Серж, сиди тихо и не издавай ни звука, я сейчас, - шепнул Майк.
И он, как дикий кот, бесшумно обошел вокруг помойки и встал за спиной амбала. В следующую секунду он приставил к его спине обрезок трубы и звериным шепотом прошипел:
- Если хочешь жить «Mother fucker» молчи, и делай то что я тебе скажу.
Амбал так испугался, что тут же задрожал. Прерывающимся, неожиданно высоким тембром голоса, для такого телосложения, произнес:
- Я ничего не знаю, я маленький человек, я просто секьюрити.
- Знаю, поэтому ты еще жив, и еще долго проживешь, если будешь вести себя правильно, - ответил Майк.
- Я буду, я буду... Меня подружка дома ждет.
- Вот и хорошо. А теперь медленно поворачивайся лицом к двери.
Как только здоровяк повернулся к двери лицом, Майк повернувшись вместе с ним, и по прежнему тыкая здоровяка куском трубки в спину, негромко крикнул:
- Седьмой, выходи.
Серж сообразил, что седьмой это он.  Его хоть и напрягал запах помойки, однако, он не горел желанием вылезать из за бачка и влезать в идиотскую авантюру, придуманную его другом из за помутнения его рассудка на почве ревности. Но и бросать друга на произвол судьбы он тоже не мог.
Когда Серж подошел к двери и встал за спиной секьюрити, он всевозможными жестами и гримасами стал показывать Майку, что тот спятил, и что лучше им отсюда свалить, пока не поздно. На все жестикуляции Сержа, Майк, ответил решительно-суровым взглядом и кивком головы в сторону двери. Серж заставил себя подчиниться и они вошли внутрь заведения.
 Они оказались в начале, или может быть в конце, узкого коридора, уходящего буквой Г направо. На расстоянии шагов пяти от них, Майк заметил дверь.
- Это что за дверь? - обратился он к секьюрити. 
- Подсобка для уборщиков, - проверещал секьюрити своим голоском.
- Открывай, - приказал Майк.
Секьюрити послушно крутанул ручку двери и толкнул ее вперед.
- Теперь включай свет, и не вздумай оборачиваться.
Секьюрити, пошуршав по стене справа от себя, нащупал выключатель и включил свет.
Подсобка была размером метров четыре на пять. По периметру стен были смонтированы полки, на которых возвышались бумажные полотенца, туалетная бумага, коробки с одноразовыми резиновыми перчатками и всевозможные чистящие средства и предметы для чистки и уборки. Посередине подсобки стоял маленький столик со стопкой журналов на нем. Тут же, рядом со столиком стоял и стул. Похоже было на то, что эта подсобка, помимо основной функции, несла еще и функцию места отдыха  для уборщиков.
- Kак раз подходящее местечко для тебя здоровяк: сухо, тепло и уютно, - сказал Майк, обращаясь к секьюрити, – давай-ка присаживайся на стульчик и закрой глазки, да не вздумай подглядывать.
Майк кивнул Сержу головой, в сторону одной из полок. Серж повернув голову в ту сторону, и увидев большой рулон скотча, вопросительно посмотрел на Майка. Тот, в ответ, очень утвердительно кивнул головой еще раз.
В следующий момент Серж наблюдал за тем, как Майк, заломив за спину бедному секьюрити руки обматывает их скотчем . Закончив с руками он завязал ему глаза полотенцем, и в конце-концов закончил тем что примотал его ноги и руки к стулу. На все это у него ушло не более двух минут.
Серж был удивлен, если не сказать больше, поражен, тому, с каким профессионализмом он все это проделал. Это был какой-то совершенно другой Майк. Не талантливый скромняга инженер, которого он привык видеть изо дня в день, а настоящий гангстер. 
«Вот что ревность с человеком делает!» – подумал Серж.
 - Сиди смирно, и ни звука, - предупредил  Майк секьюрити. - У дверей, снаружи, будет стоять седьмой, а он не я - добряк, он полный дебил и зверь, и не переносит когда его раздражают чем бы-то не было. Когда он раздражен он страшен. А от чего он может выйти из себя – это никому не известно, даже мне. Вчера, к примеру, он одному невеже член в туалете «Blue Moon» отрезал за то, что тот просто пописал мимо писсуара. Так что сиди тихо, и вернешься к своей подружке  здоровеньким и с членом.
Серж с укоризной посмотрел на Майка, но тот только снисходительно махнул рукой и жестом дал понять, что им пора двигаться дальше.
Выйдя в коридор, и закрыв за собой дверь, друзья осторожными шагами двинулись направо по коридору. Минуя кухню, они направились на звуки музыки и шум голосов, в конце коридора.
Двигаясь по коридору друзья никого не встретили. Из одной распахнутой настежь двери, по внешнему убранству гримерки, бросились в глаза разноцветные карнавальные маски, развешанные на стене на крючках. В гримерке никого не было. Майк, быстро схватив две маски, протянул одну Сержу.
- Хоть камер наблюдения я здесь и не заметил, но все равно, надень эту штуку на лицо, на всякий случай, - сказал Майк крутя головой по сторонам.
Почти уже приблизившись к сцене, друзья заметили секьюрити, стоявшего спиной к ним, рядом с кулисами.
- Надо-бы аккуратненько обойти сцену с обратной стороны и взглянуть из за тех кулис.
- Майк, мы можем свалить прямо сейчас, пока еще не поздно.
- Мы уже здесь, и мне нужно все выяснить.
- Да? А мне нужна моя работа. Ты просто спятил из за своей ревности. Это же не тебя из страны депортируют в случае-чего.
- Серж, с тобой все будет «оки-доки»! В случае чего, я обещаю, что оплачу тебе все расходы на адвоката.
-  Да пошел ты! - бросил Серж в сердцах и пошел в обход сцены.
С другой стороны сцены, за кулисами, был навален всякий хлам, понятно было, что ту сторону давно уже не использовали. Поднявшись на пару ступенек вверх, друзья пристроились между стеной и пурпурного цвета занавесью. Туда практически не падало освещение и там можно было оставаться незамеченными наблюдая за сценой и частью зала.
 Под веселую ритмичную музыку, при сочно-красной подсветке, в маске, с фигурой гимнаста, на сцене дергался парень. На нем, кроме золотистых, неприлично-коротеньких шорт, ничего не было.  Зал был освещен только светом сцены. Где за столиками, а где на диванах вдоль стен, располагались дамы самых разных возрастов, по виду от тридцати и выше.  Возбужденный гул женских голосов переполнял помещение. Этому гулу,  казалось, было мало зального пространства, еще немного и стены зала вот-вот лопнут от напряжения как воздушный шарик, и гул вырвется наружу. При каждом вызывающем движении танцора, гул, как девятый вал, обрушивался на барабанные перепонки.
Серж и Майк пришли в самое время. Через минуту дерганий, парень, легким движением руки, сорвал свои блестящие шорты и остался почти голяком. Его очень приличное по размеру хозяйство, разместившееся в полупрозрачном мешочке, который даже с трудом нельзя было обозвать трусами, слоновьим хоботом выперало наружу, а в задницу, между ягодиц, врезалось что-то вроде тесьмы.
В зале и до этого-то было через чур шумно, а тут поднялся такой визг, что наши друзья невольно закрыли уши ладонями.
Когда визг в зале немного поутих, стрипер стал приглашать на сцену желающих с ним потанцевать дам, в порядке очереди конечно. Из темноты зала, поближе к сцене, выдвинулся секьюрити, как потом выяснилось не зря.
На сцену взобралась дородная дама, брюнетка в полном соку, лет около сорока на вид, и стала с блаженной улыбкой на лице тереться своим задом о хозяйство стрипера. Через минуту ее сменила другая дама, на вид постарше. На ней были джинсы и футболка, сквозь которую просвечивались соски ее очень впечатляющей груди. Та, попросту развалясь на спине, на полу, раздвинула ноги попросила стрипера изобразить с ней интеркурс, предварительно засунув стриперу в его мешочек купюру. Стрипер не заставил себя долго ждать, и отрабатывая купюру, стал толочь своим хозяйством между ног леди. Секс через джинсы повторился еще с несколькими дамами, разница была только в позах. Когда под восторженные визги, взмыленный от такой работенки стрипер стал уходить, на сцену неожиданно выбежала тучная особа, и не смотря на свои габариты, вначале ловко просунула руку между ног стрипера, сзади, и заграбастала его  достоинство, а затем, удерживая его достоинство в своей пухлой руке, вцепилась зубами в одну из его ягодиц.
Стрипер заорал от боли так, что перекрыл гул голосов всех присутствующих дам. Двое здоровенных секьюрити бросились ему на помощь. Первый, очень ловко нажал даме на щеки, и она, с животным, хищным рыком разомкнула челюсти, открыв присутствующим кровоточащий след от зубов на заднице стрипера. Судя по отточеной технике секьюрити, такое, видимо, ему было не впервой. А вот второму надо было действовать более деликатно, в связи с чем у него возникли небольшие проблемы. Вначале он попытался согнуть кисть дамы вовнутрь, и это бы наверняка сработало, но не в данной ситуации: стрипер тут же отреагировал воплем на эту попытку. Затем секьюрити принялся давить на болевую точку между большим и указательным пальцем, и на одну из точек предплечья. Но Дама, несмотря на явную боль, терпела до последнего, и ни за что не хотела выпускать драгоценные ей яйца стриптизера. Вся эта борьба продолжалась минуты две, не больше, но напряжение этой борьбы передалось всем присутствующим в заведении. Музыка стихла и зал с женщинами замер, в ожидании развязки. На одних лицах читались осуждающие взгляды в отношении тучной особы, на других, могло показаться, переживание за стрипера, а у третьих был дикий, похотливый огонь в глазах, точь такой же как и тучной дамы заграбаставшей яйца стрипера. Сбежавшиеся к противоположным кулисам работники клуба тихо перешептывались, глядя на происходящее.
Картинка конечно впечатляла: каждый из четверых, делая свое дело, застыл в своей позе, а все вместе они производили впечатление единой скульптуры, которую можно было бы назвать «Битва за яйца стриптизера».
В конце-концов дама сдалась, и ее, в очень возбужденном состоянии, под руки вывели из зала.
- Как ты думаешь Серж, у него есть медицинская страховка? – спросил неожиданно Майк.
- Да уж лучше бы была. На такой вредной работе без нее никак нельзя.
Сразу же по окончании происшествия, на сцену вышел человек похожий на босса заведения и сделал объявление, что шоу будет прекращено, если что-то подобное повториться. Зал отреагировал на это по разному - кто с пониманием, а кто и с недовольством.
После объявление следующего номера женщины снова завизжали в радостном экстазе.
- Что сейчас-то будет, я что-то не понял? – спросил Серж.
- Какой-то специальный номер с суринамским жеребцом. Интересно, как они сюда жеребца затащут, - задумался вслух Майк.
- Да запросто. Не знаю как здесь и сейчас, но лет двадцать назад, я был на  балете «Донкихот», в Мариинском театре, в Петербурге, так они там и коня и осла на сцену вывели. Я, правда, никогда не слышал, чтобы в Суринаме жеребцов разводили. Ладно посмотрим.
Через минуту зазвучала песня Фила Коллинза «I can’t dance», и в ритм ей, изображая то-ли коня, а то-ли его походку, на сцену вышел чернокожий поджарый стрипер, метра под два ростом. На нем уже не было шорт, а сразу же был напялен мешочек на веревочках. И если у первого стрипера хозяйство было очень приличное, то у этого оно было просто гигантским.
- А вот и жеребец. И его инструмент действительно впечатляет, - печально заметил Майк.
- Да уж, видать все мозги у него туда утекли. Интересно, он ему не мешает когда он в штанах? - и после паузы с сожалением добавил: -  Везет же людям!
И оба друга грустно вздохнули, позавидовав такому подарку  природы.
Тем временем «жеребец» соскочил в зал и стал трясти своим задом и передом перед публикой. Его зад пользовался у женщин не меньшей популярностью чем его перед: каждая женщина к которой он приближался обязательно щупала то одну, а то и обе его ягодицы сразу.
- Ошибался я однако! - удивился Серж, -  никогда не думал, что женщины могут так тащиться от мужской задницы. Я что-то не припомню, чтобы моя жена меня так за задницу лапала.
- И я тоже не припомню Серж,  чтобы моя Марселла испытывала такую любовь к моей жопе, все всегда было с точностью до наоборот.
- Видать не те у нас жопы Майк.
- Видать не те.
- Не надо было нам сюда идти Майк. Пусть бы мы о них знали то, что знали. Но пусть было бы то, чего бы мы о них никогда не знали. 
Тем временем, «суринамский жеребец», вскочив обратно на сцену взял полотенце, лежавшее на стуле рядом с кулисами. Обернув им себя сзади на уровне талии, и держа концы полотенца в руках, стал размахивать им словно крыльями, то прикрывая то открывая свой хобот, и выпячивая его движениями бедер вперед-назад, как бы приглашая дам поиграть с ним.
Свет на сцене притушили до бледно-красного, а зал стали подсвечивать снизу люминисцентной подсветкой вмонтированной в пол. Ждать долго не пришлось.
Через минуту на сцену вышла фигуристая мулатка.
- Марселла, - прошипел Майк, - убью, - и уже было бросился на сцену.
 - Да погоди ты, - удержал его Серж, - лица же не видно.
Пока Серж и Майк спорили о том Марселла это или нет, сексуальная мулатка вначале прижалась всем своим телом к «жеребцу», а затем, опустилась на корточки, лицом прямо напротив его жеребиного хобота. «Жеребец» не долго думая, сомкнул края полотенца вокруг головы мулатки так, что зрителям ничего не было видно, но можно было только строить догадки.               
- Потаскуха! - завопил Майк и рванул на сцену. На сей раз Серж не смог удержать друга.
Выскочив на сцену разъяренным быком, Майк, с разбегу, и видимо со всей ревностной яростью которая в нем скопилась, баднул хуком слева жеребца так, что тот, почти сделав оборот вокруг своей оси, рухнул на сцену как подкошенный.
«Какая же все-таки у этих стриперов опасная и вредная работа», - отметил Серж про себя еще раз, и отломав довольно увесистую штуковину от какой-то декорации, с криком «ура» бросился на помощь другу, так-как двое здоровенных секьюрити уже скручивали Майка и заваливали его на пол.
Секьюрити, никак не ожидая подмоги с тыла, оказались совершенно не готовы к такой атаке. Получив преимущество неожиданности, Серж, налево и направо начал раздавать тумаки штуковиной от декорации, по всем частям тела то одного, то другого секьюрити, и так этим увлекся, что не обратил внимание на то, что Майк уже кричал ему в ухо:
- Серж, все нормально – это не Марселла.
Когда наконец-то слова Майка добрались до мозгов Сержа, он остановился. Посмотрел на застывшую в испуге фигуристую брюнетку, действительно не Марселлу, на стоявших на карачках и кряхтящих от побитых боков секьюрити, и схватив Майка за грудки сквозь зубы процедил по русски:
- Все нормально? Да я тебе сейчас технический гений глаз на жопу натяну и сделаю телевизор.
Майк выпучил на Сержа глаза и к его удивлению заорал на весь зал: «Здесь бомба - бегите», - и указал рукой в сторону выхода.
Когда толпа женщин с визгами хлынула к выходу, Майк, повернувшись к Сержу сказал:
-  Если ты меня не отпустишь, и мы не рванем прямо сейчас, то те секьюрити, протискивающиеся через толпу визжaщих дам, придут на подмогу к вот этим, очухивающимся, через минуту. И тогда у нас шансов ноль.
Серж посмотрел в зал и насчитал как минимум двух секьюрити, прорывающихся к сцене.
- Доигрались! Видишь к чему твоя ревность привела.
- Да бежим уже Серж, а то сейчас еще и копы подвалят, наверняка уже кто-то их вызвал.
- Ты хоть понимаешь что нам за это будет если нас поймают?
- Да ерунда, больше тридцати тысяч лет в Америке все-равно не дают.
- Он еще и шутит! – взбесился Серж.
- Иронизирую, но это факт: Чарльз Скотт Робинсон был осужден в 1994 году на 30 тысяч лет.
- Ну и законы у вас тут дебильные.
- Серж неужели ты до сих пор не понял? Америка любит шоу и деньги - везде и во всем.  Без этого не было бы и Америки. Ну так бежим?
Друзья убегали тем же маршрутом каким они воспользовались для того чтобы проникнуть в заведение. На ходу они забросили маски в ту же комнату из которой взяли.
 Неразбериха на парковке сыграла им на руку. На двух мужчин, пересекавших бегом парковку никто не обратил никакого внимания и они благополучно добрались до машины.
- Все, расслабься Серж, амбалы дальше их заведения не побегут. Они не имеют юридических прав за стенами заведения.
- Зато полиция имеет. Давай-ка убираться отсюда пока не поздно.
- Ничего против этого не имею Серж. Тем более их заведение оставило у меня очень неприятное впечатление.
Как только они сели в машину, то услышали разноголосый вой сирен, приближающийся отовсюду. Красотка Chevy, не торопясь выехав с парковки, также медленно свернула на неприметную улочку.
- Здесь можно срезать до хайвея и не привлекать внимания, - сказал Майк.
Въезжая на хайвэй друзья увидели как мимо них, по противоположной стороне, пронеслись минимум 3 полицейских и 2 пожарных машины, а следом за ними и карета скорой помощи.
Серж с усмешкой проводил взглядом кортеж с разноцветными мигалками.
- Да уж, целое новогоднее представление устроили. Из за такой-то ерунды столько шума. Вон смотри, и телевизионщики уже тут. Ты прав Майк, Америка без шоу – это не Америка.
 Добравшись до дома Майка, друзья устало вытащились из машины.
- Может еще по пивку Серж?
- Завтра же на работу.
- Ну так от меня и поедем.
Серж, немного поразмыслив, и вспомнив про ранний митинг жены с китайцами, решил что это, пожалуй, неплохая идея: «Она же мне спать все равно не даст со своими китаезами. А тут хоть немного посплю, но качественно, без всяких недовольных бурчаний».
- А почему бы и нет Майк. Вечер-то у нас, вон какой непростой выдался, чуть в лапы копам не попали. А стресс копить никак нельзя. От него надо как можно быстрее избавляться – иначе вред здоровью.
- Так и я о том же, Серж!
- Только не Budweiser Майк.
- Ну что ты Серж, ни в коем случае. Там у меня в гараже, в моем личном холодильнике, пиво от местного фермера. Ты непременно должен его попробовать...