Как я рыбу ловил

    Летом 1965  года работал я монтажником 2го Домостроительного комбината,  строили мы  пятиэтажки, окрещённые  позже   «хрущёвками».

   В одном конце полукилометровой строительной площадки, растянувшейся вдоль реки,  ещё только осваивали нулевой цикл и готовили основания для фундаментов, а в другом конце уже шли отделочные работы  почти законченных домов.  Мы, монтажники, трудились  на уже готовых фундаментах.    За каждые сутки собирали из панелей по четыре квартиры. Таким образом, монтируя  восьмидесяти квартирный дом за месяц.

  Особенностью нашей стройплощадки был «Бублик». Так строители называли  маленькое озерко, в центре которого  островок,  окруженный   полосой  воды шириной метров восемь и глубиной до полутора метров, поросшей по берегам камышом и осокой. Озерко с рекой соединялось узкой протокой, в которую после паводка  устремилась из реки рыба на нерест. Щука, окунь, плотва, лещ и прочая мелочь, а в самом озерке жили лини и караси.

   Но в эту весну протоку засыпали щебёнкой, т.к. планировалось начать строить вдоль жилмассива набережную, и вся зашедшая на нерест рыба осталась в озерке. Щуки и окуни стали гонять мелочевку, и скоро борьба за пропитание превратила озерко в кипящий котёл, где ежеминутно выпрыгивает из воды большая и мелкая рыба.

   Все старые постройки снесли кроме маленького  домика на берегу озерка, в нём   разместился хозсклад, где хранились новые лопаты, вёдра, спецодежда, рабочие рукавицы и другой нужный на стройке инвентарь. Здесь же нам выплачивали получку видимо потому, что кладовщица Мария  ещё и выполняла обязанности кассира.

    Мария без мужа воспитывала двух пацанов, а получала самую маленькую зарплату кладовщика,  поэтому все мужики, зарабатывавшие  в три-четыре раза больше,  причитавшиеся им копейки, оставляли, забирая только бумажные купюры. На протесты  Марии прораб наш, зная какую ей копеечную материальную помощь оказывает  профсоюз,  сказал:

  - Это тебе от нашего профсоюза.  Рабочего.  Мы так единогласно решили.

   Прорабом на нашем участке был Петр Никитич Перепейчай, высокий, худощавый, с тёмными  волосами, крепкий мужчина лет сорока восьми. Родом с Украины. Участник Великой Отечественной войны. Семья его и все родственники погибли в оккупации во время войны. После демобилизации на малую родину не вернулся, решил начать жизнь сначала. Пошел работать в нашем городе на стройку, закончил вечерний строительный техникум, стал прорабом. Женился, растит двух дочерей, приняли в партию, квартиру трёхкомнатную дали в новом доме.

    А когда развернулось массовое строительство жилья  начался бум и ажиотаж.  Соцсоревнование между комбинатами, дома росли как грибы. Политбюро требовало не сбавлять темпов. Не жалеть ничего, ни премий, ни наград. Среди десятка личных дел  строителей,  женщина, секретарь райкома,  выбрала для представления к званию Героя социалистического труда именно его, хотя и остальные кандидаты заслуживали высокого звания.

Как-то в разговоре с ветеранами своей бригады  Пётр Никитич сказал:

  - В герои  меня секретарь райкома, женщина,  выбрала, видать женское её сердце так решило,  за убиенного моего сыночка,  которого я ни разу и не увидел.

  Не отказывался Пётр Никитич и от рюмки после работы перед выходным, мог и тихо матюгнуть за дело, и повоспитывать с шуткой, а задания всегда давал,  словно просил ему лично помочь,  никогда не повышал голос, имел присказку: « Зачем кричать? Я тупого от глухого по глазам  отличаю».  Хвалил редко, но душевно.

    Ой! Что это я отвлёкся, вам же обещал про рыбалку рассказать.

 Так вот, по субботам (тогда ещё шестидневка была) первая, и вторая смены работали вместе с семи утра и часов до пяти.   Это всё же лучше чем во второй смене до десяти вечера, тогда единственный выходной и не заметишь. А ночной смены тогда уже не было. От нас половину техники, панелей и людей забрали в Ташкент, помогать восстанавливать город после землетрясения.

   Закончили мы где-то после четырёх. Прораб меня спрашивает:

  - Ведро рыбы за час хочешь наловить?  Тогда беги до бытовки штукатуров, скажи  что я просил, пусть четыре грязных комбинезона и четыре пары резиновых сапог  больших  размеров подберут, на мужиков.Довольно быстро  мне вынесли запрошенную спецодежду.

    Когда я всё это дотащил до  «Бублика», мужики на берегу заканчивали мастерить снасть. К восьми метровой металлической сетке рабицы прибили деревянные ручки от снежных лопат, одну поперёк по центру и две по краям. Т.к.  сетка Уже длины ручек от лопат, последние торчали сверху над сеткой в качестве ручек. Конструкцию сложили в виде латинской буквы «V» , и нижние края  сеток  связали проволокой. Получился ковш, который троим из нас предстояло тащить по дну.

  Трое, держась за ручки, заходили с нашей снастью со стороны глубины к камышам. Четвёртый рыбак брал длинный шест,  с  прибитым на торце небольшим куском фанеры, и двигался с берега в нашу сторону, плюхая по воде плоскостью фанеры.   Удары  напоминали всплески воды  убегающей от хищников рыбы. И вся перепуганная рыба устремлялась в наш «кошелёк»,  который мы быстро старались вытащить  на берег. Вода и  жижа из мелкого ила уходила через сетку, на которой оставалась трепыхающаяся рыба. Прораб в засученных выше колена брюках заходил в кошель и собирал в вёдра улов.  Часа за два мы прошли вокруг «Бублика», наловив шесть вёдер рыбы.

  Кроме трёх с половиной вёдер мелочёвки мы поймали двух лещей размером со сковородку, штук пятнадцать крупных увесистых окуней и линей. Но главным нашим уловом стали восемь щук  от одного до трёх килограмм.  Штук пять щук меньше килограмма мы отнесли к реке и отпустили.

  Двух больших щук, пока мы ещё ловили, забрала  Мария, чтобы почистить и пожарить  для нас. После рыбалки Петр Никитич пять щук и окуней с линями разложил на пять примерно одинаковых кучек  и поделил их, отвернувшись и называя имя того, кому достанется куча, отмеченная от одной до пяти спичек.  Мне досталась двухкилограммовая  щука  и четыре окуня примерно такого же суммарного веса.  Кроме трёх с половиной вёдер  мелочёвки Марии досталась большая щука, два здоровых леща и с десяток крупных линей.

   На складе у Марии нас ждал накрытый стол с большой миской свежей жареной щуки. Была и ещё, не помню какая, нехитрая закуска. А ещё стол украшали две бутылки водки, ещё загодя мы, рыболовы, скинулись по рублю, чтобы  Мария  её купила, пока мы рыбачили.   Она тоже присела к нам со словами благодарности. За час мы управились с едой. Не буду вас дразнить рассказом  о том, как вкусна жареная щука под водочку.
 
  Марии ещё предстояло дождаться сыновей, чтобы они все вместе отнести вёдра с рыбой  к ней  домой, где был  мощный и вместительный холодильник «ЗИЛ», в котором можно сохранить  столько рыбы. Это большое подспорье в питании для её детей. 

P.S. – Месяца через два новые дома около «Бублика» заселили, появились пацаны и пенсионеры с удочками из числа новосёлов. Склад Марии снесли. Наши бытовки переехали  на следующий участок для застройки. Но главное, прорыли и углубили протоку, соединявшую озерко с рекой, и постепенно экологическое равновесие восстановилось.

          Букулты                март 2021г.

                Владмир Пантелеев.