Тайна четырёх медальонов. Часть 2

                ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Аля Хатько и Олег Вайнтрауб.


                Правда и выдумка о медальонах.

Глава 1. Беда не одна ходит.

Так вот и закончилось, ещё не начавшись, Лидино счастье. А оно было так близко, просто протяни руку и забирай себе. В одночасье заимела любимого мужа, мать и отца, а злая судьба распорядилась снова по-своему, отняв друга любимого, и мать. Не могла девушка смириться с такой потерей. Она дённо и нощно страдала. Даже крохотный кусочек хлеба не могла проглотить. Ничего не лезло в горло. Иван Иванович также страдал. Но при Лиде не показывал виду, что ему невыносимо трудно. Он, как мог, утешал сноху, но был бессилен, как-то повлиять на её настроение. А однажды ночью проснулся от того, что Лида звала его к себе.
- Папа! Я, наверное, умираю, - сквозь слёзы промолвила она. Видимо, Игнат меня решил забрать к себе. Так что ты, папа, не печалься, а похорони меня рядом с мамой и моим дорогим мужем.
- Лидочка, доченька! Да что с тобой приключилось, милая? Расскажи мне! Почему ты решила, что уходишь от меня?
- У меня очень болит живот, и начались сильные кровотечения. Но это явно не месячные.
- И давно это у тебя?
- Да ещё с вечера я чувствовала себя плохо, думала, что само пройдёт. А теперь вот лежу вся в крови.
- Доченька, дорогая моя девочка, ты только не волнуйся. Лежи тихонько, а я вызову неотложку.
Неотложка примчалась минут через пятнадцать. Лиду на носилках увезли в родильное отделение. Иван Иванович хотел ехать вместе, но ему это делать запретили. Сказали, что если утром всё узнает.  Он так и не сомкнул до утра глаз. А когда ответил телефон справочной, то у него и трубка выпала из рук.
- Папаша, у Вашей жены выкидыш. Сейчас уже её жизнь вне опасности. Крепитесь.
И он крепился. Ещё одна потеря произошла в их семье. Теперь он уже всерьёз задумался, что над ними действительно нависло какое-то проклятье.
После того, как немного пришёл в себя, собрался и поехал к снохе в больницу. Ему выдали халат и провели в палату. Лида лежала одна подключенная под какие-то аппараты. Она не спала, а пустыми глазищами смотрела в потолок. В лице не было ни кровиночки, под глазами залегла синева. Ивану Ивановичу, в эту минуту, действительно, показалось, что он может потерять и её.
Он присел на кровать, взял девушку за руку и начал говорить. Он не выбирал слова, они в эту минуту лились из него сами. Потом, когда приехал домой хотел хоть, что-то вспомнить из того, что говорил девушке, но так и не вспомнил.
Лидочка, милая девочка! Не надо так убиваться. Ты такая молодая, ведь тебе ещё только 19 лет исполнилось. Тебе надо жить и радоваться жизни. Жить надо и за Игната и за того малыша, которого потеряла. Значит, Господь забрал их к себе, чтобы показать им свой Эдем. Значит, это для чего ему надо было. И мы тут не в силах, что-либо изменить. Смотри, как в природе на смену осени приходит зима, всё замирает, но никак не умирает. Приходит весна и откуда только силы берутся. Всё оживает, всё радуется жизни и солнышку. Будет ещё и на нашей улице праздник. Попомнишь моё слово, деточка.
Лида ничего не ответила, только тяжело вздохнула.
Через неделю Иван Иванович привёз её домой. Лида рвалась переехать в общежитие, но он уже во второй раз попросил остаться жить у него.
- Лидочка, дитя моё! Поверь, что мне также нелегко одному. Мы же теперь вдвоём будем поддерживать друг друга, как можем. И если вдруг в твоей жизни встретиться человек, который пожелает связать с тобой свою судьбу, я не воспротивлюсь, а сделаю всё возможное, чтобы ты была счастлива.
И Лида поверила и  снова осталась.
Постепенно они с полуслова начали понимать друг друга. Утром Иван Иванович вставал пораньше и готовил завтрак. Девушка благодарила его и спешила на занятия, но после занятий уже она готовила ужин. Накрывала на стол и ожидала его возвращения с работы. Выходными ездили на кладбище, чтобы заменить увядшие цветы, навещали бабушку и дедушку, которые совсем поникли после трагедии. Они во всём винили себя. Лида и Иван Иванович, как могли поддерживали стариков.
Как-то ночью Лиде приснился странный сон. Как будто идут они рядышком со своим свёкром. Она точно не помнила, откуда или куда шли, только помнит, что Иван Иванович очень осторожно старался её поддерживать, хотя дорога была прямая и ровная. Он всё время повторял:
- Я ни за что не дам тебе теперь упасть, потому что там впереди  тебя ждёт твоя мама.
Лида радовалась этим словам, как ребёнок, и всё время повторяла:
- Мама! Мама! Мама!
Потом капризно надувала губки и спрашивала:
- Так, где же она?
- Я виновник тому, что ты осталась без матери, но я и приведу тебя к ней, - задумчиво говорил свёкор.
И действительно, вскоре показалось незнакомое огромное здание, которого Лида никогда раньше не видела. Окон в здании было много, но свет нигде не горел.
-   А почему в доме нет света? – спросила Лида.
-  А вот мы с тобой придём и зажжём его, - уверенно ответил мужчина.
- Но мы же тут не хозяева совсем, и кто нам позволит это сделать?
- Это позволит сделать наша с тобой тайна.
- А какая тайна, папа?
И только свёкор начал отвечать на её вопрос, как Лида проснулась.
Надо же такое примерещилось, - подумала девушка. И снова сон о матери. Кажется, после похорон Игната и свекрови я уже совсем и не думаю о своей несбыточной мечте, о матери, а вот сознание нет-нет, да и даёт о ней знать. Сегодня надо сходить обязательно к ювелиру, пусть посмотрит на медальон. Может, что путное подскажет. А нет, так может, купит его у меня, деньги в хозяйстве пригодятся.
Пока что государство исправно выплачивало ей деньги на содержание, но их явно не хватало, и девушка знала, что Иван Иванович старается незаметно подсунуть ей то одно, то другое. К зиме вот купил новое пальто и сапожки. Когда стала отнекиваться, то свёкор обиделся.
- Ну, почему я не могу сделать тебе подарок, Лида? Я же работаю и получаю немаленькую зарплату. Теперь мне не на кого их тратить, а в кубышке хранить – это не дело. Это мы уже проходили.
Лиде ничего не оставалось, как поблагодарить свёкра.

Глава 2. У ювелира.

 Прошёл год со дня смерти дорогих людей. Горе не забылось ни у Ивана Ивановича, ни у Лиды. Оно только немного притупилось. По-прежнему они навещали могилы дорогих людей и весь сезон от весны и до поздней осени на могилках стояли свежие цветы. А вскоре одного за другим похоронили и бабушку с дедушкой. Не вынесли они такого горя, свалившегося на них.
Лиде исполнилось 20 лет, и свёкор подарил ей на юбилей серебряный гарнитур. Сюда входил перстень с камушком, браслет и серёжки.
- Лида, я золотое украшение тебе не покупал, а постарался подобрать серебряное, чтобы подходило к твоему медальону. Он ведь, если я не ошибаюсь, у тебя на серебряной цепочке. И, правда! А ещё, смотри, камушек на перстне и серьгах, да и на браслете почти совпадают. Я названия не знаю. А ты знаешь, что за название у твоего камня?
- Ой, мы ещё с Игнатом хотели сходить в антикварную лавку. Он говорил, что там работает старый и очень опытный ювелир. Но так и не собрались. Я при первой возможности обязательно навещу его. Возможно, он прольёт какой-либо свет на мою «драгоценность»,  - пошутила Лида.
Такая возможность вскоре выпала, и Лида робко вошла в лавку, которая расположилась между двумя высотными зданиями. Она, как бы притаилась, что-то скрывая. Так показалось девушке. Само название: «Антиквариат» уже вызывало какое-то любопытство. Колокольчик брякнул и из другой двери появился седой, невысокого роста мужчина. Он  доброжелательно посмотрел на Лиду и спросил:
- Вас, девушка, что-то конкретно интересует?
- Нет, нет! У меня к вам просьба. Я хочу, чтобы вы посмотрели на эту вещь и рассказали бы мне, всё, что о ней знаете.
Лида извлекла из  той же пластмассовой коробочки медальон и протянула старику.
Тот бережно взял вещь в руки, надел пенсне, присмотрелся, немного задумался, а затем встал, подошёл к двери. Повесил табличку «ЗАКРЫТО», и вернулся на своё место. Это несколько озадачило девушку. Но она промолчала. Молчал и хозяин заведения, только всё вертел медальон в руках.
 Ювелир взял большую лупу. Снова внимательно осмотрел медальон, потом достал ни то шило, ни то толстую иголку и что-то нажал. Медальон открылся. Лида с изумлением уставилась на медальон. Она даже и не подозревала, что он может быть с секретом. Внутри лежала свернутая вчетверо бумажка уже пожелтевшая от времени. Тогда старик бережно извлек её оттуда и развернул. Сверху было изображение танцующего Бога Шивы, а ниже печатный текст на незнакомом языке. А еще ниже корявым мужским почерком полуграмотного человека был, очевидно, перевод, но на английском языке.

“When you put on this medallion, then wear it constantly, without taking off. You will al way sbeundert he protection of the god Shiva. Read this mantra every morning and evening. She will bring you happinessin family life. If  you take off them edallionor donot recite the mantra, God Shiva will be angry with you and will send you troubles and misfortunes. "
Старик достал с полки толстый словарь, смахнул  с него пыль и, взяв ручку, стал писать. У  него получилось:
«Когда наденешь на себя этот медальон, то носи постоянно, не снимая. Ты будешь всегда под защитой бога Шивы. Мантру эту читай ежедневно утром и вечером. Она принесет тебе счастье в семейной жизни. Если ты снимешь медальон или не будешь читать мантру, бог Шива разгневается на тебя и пошлет тебе беды и несчастья»
Лида побледнела и уцепилась в прилавок. Чтобы не упасть.
 - Девушка, Вам плохо? – засуетился старик. Дрожащими руками налил из графина воды и подал Лиде. Та залпом осушила стакан.
- Спасибо, слабым голосом прошептала девушка. Так вот, значит, откуда у нас все несчастья! От этого проклятого медальона!
- Успокойтесь! У Вас случилось что-то неприятное?
Лида кратко рассказала старику о своих несчастьях.
- Милая, всё это ерунда. Сейчас мы сожжём эту бумажку, и все несчастья уйдут вместе с дымом.
Старик взял какую-то чугунную вещь, положил туда бумажку и поднёс зажигалку. Бумажка гореть не хотела, но потом нехотя занялась синим огнём и, вспыхнув ярко, потухла. Только к потолку поднялся тоненький столбик дыма. По лавке поплыл неприятный серный запах. 
-Вот и всё! Сейчас я открою форточку и выпущу этот дух. Теперь смело носите, это старинное украшение. Оно и предназначено для женщин, как оберег семейного благополучия. Я читал об этих медальонах.
- Медальонах? – с интересом переспросила девушка.
- Да, именно о медальонах. Таких было изготовлено всего четыре штуки и из одного камня селенита.  Совершенно одинаковых. Его еще называют лунным камнем. Считается, что этот камень приносит женщинам счастье в семейной жизни.  Сам по себе камень не ценен, но вот то, что он ему много лет, изделия из него приобрели на антикварных рынках стоимость. Если после моего рассказа у Вас появилось желание продать его мне, то я уплачу Вам неплохую цену.
 Ювелир написал на бумажке цифру с несколькими нулями.
- Нет, нет! - замахала руками Лида. Спасибо, что открыли мне глаза. Ведь недаром этот медальон путешествует со мной с пелёнок. Возможно, теперь, когда вы уничтожили мантру, я сумею отыскать кого-то, кто и положил рядом со мной эту вещь.
- Только вы, девушка, носите его на груди. Селенит даёт энергию своей хозяйке.
- Спасибо Вам большое! Сколько я Вам должна за работу?
- О какой работе вы говорите, девушка! Мне было приятно подержать в руках эту необыкновенную вещь. Мы, ювелиры, как малые дети, радуемся всему необыкновенному. А у этого ювелира были золотые руки. Недаром его изделия, в том числе и эти медальоны, внесены во Всемирный Альбом. Из него я и  знал об их существовании. Теперь даже подержал в руках.
- Простите меня за мою нескромность. Покажите, пожалуйста, как он открывается.
- Это мне совсем и не трудно. Смотрите!
И старик показал Лиде, в какую точку надо нажать тонким предметом типа иглы, булавки или тонкого шила.
-А вы думаете, что и в других медальонах также лежит эта мантра?
-Думаю, что да. Не знаю, кто и зачем вложил эти мантры в медальоны. Не думаю, что это было сделано с добрыми намерениями.
- Значит, мне надо скорее отыскать этих людей, чтобы предотвратить несчастья, которые могут с ними произойти
- Девушка, я так думаю, что всё случится тогда, когда судьбе будет угодно. Ведь мы в этой жизни ничего не решаем. Там, наверху, уже давно всё предначертано за нас. А Вам желаю счастья. Если передумаете и захотите избавиться от медальона, то дорогу ко мне знаете, и цену мою тоже знаете.
Лида поблагодарила старика и в расстроенных чувствах вышла на свежий воздух.

Глава 3. Впереди новая жизнь.

Незаметно за домашними немудреными делами и учёбой пролетело время. Лида проходила уже преддипломную практику. Иван Иванович привык к девушке и считал её своей дочерью. Да и Лида тянулась к нему. Они всё свободное время проводили вместе. Вот и на практику Иван Иванович пристроил Лиду к себе на завод. Теперь они каждое утро отправлялись на работу вдвоём на его «шестёрке».
- Надо тебе, Лида учиться на водителя. А то не дай Бог, я заболею, так и машина будет стоять и ржаветь.
- Нет, нет! Что вы такое говорите! Во-первых, я ни за что не смогу сесть за руль, а во-вторых, что это вы вдруг о болезни заговорили? Не вздумайте даже заикаться о ней.
- Так я не собираюсь, но на всякий случай. Давай потренируемся, как-нибудь выходными. Смотри, теперь, сколько девушек водят машины, а чем ты хуже других?
И уговорил-таки Лиду сесть за руль. Для этой цели они выехали в летний день за город. Погода стояла замечательная. Природа так и расцветала всеми летними красками. Настроение у обоих было хорошее. Вскоре под чутким руководством наставника, Лиде удалось разобраться со всеми рычагами и педалями. Ну, а руль дался девушке легко. Теперь она уже заруливала по скошенному лугу, и у неё это получалось совсем неплохо. Домой ехали оба в хорошем настроении. Лида согласилась пойти на курсы водителей и теперь с нетерпением ждала, когда начнётся набор.
После практики были каникулы. Лида уже писала дипломную работу и мечтала о новой жизни. Придётся скоро садиться на свой хлеб. Государство содержит детей сирот до 23 лет, затем каждый должен заботиться сам о себе. Часто вечерами беседовали со свёкром, где бы Лида хотела работать. Иван Иванович задавал вопрос: хочет ли Лида остаться в этом городе или куда-то намерена уезжать? Но что могла ответить девушка? Она пока что и сама стояла на распутье. Она была стипендиаткой и скорее всего, ВУЗ даст распределение. Хотя специальность экономиста была уже не в дефиците, и возможно, что дадут свободное трудоустройство.
Потом разговоры как-то прекратились сами по себе. Решили, что пускай всё идёт, как идёт.

Глава 4. Болезнь.

Август в том году выдался чудесным, солнечным, теплым, почти без дождей. Природа, накопив свои силы за лето, щедро дарила людям свои плоды. В магазинах, на рынках и вообще на развалах на площадях и у дорог стояли палатки и машины, с которых бойко торговали овощами и фруктами.
Иван Иванович любил это время. Каждый раз, возвращаясь с работы, он делал крюк, чтобы специально заехать на площадь, где раскинулась ярмарка. Приятно радовало глаз разноцветность товаров: зеленая гора мячей арбузов, желтые дыни, красные помидоры, салатные перцы, горки бледно-зеленого   винограда «дамский пальчик». Этот виноград он любил больше всего. За один раз он мог съесть его целый килограмм.  Всегда  домой он привозил целый пакет винограда и угощал Лиду. Она тоже любила виноград.
Но на этот раз он еще по пути к ярмарке у дороги заметил машину, из которой торговали виноградом. Гроздья были огромными и каждая виноградина с фалангу большого пальца  взрослого мужчины. Виноград оказался дешевым, и Иван Иванович взял целых 3 килограмма. Вот, - думал он, - порадую нашу девочку.  Пакет поставил рядом с собой на пассажирское сидение. Всю дорогу, пока ехал домой, поглядывал на этот пакет. И не удержался, оторвал одну ягоду попробовать. Виноград оказался сладким и вкусным. Он прекрасно знал, что немытый виноград есть нельзя. Мало ли чем его обрабатывают во время выращивания. Но не удержался, съел еще несколько ягод пока ехал домой.
Дома Лида поместила виноград в дуршлаг и хорошо промыла проточной водой, а потом поставила в вазу на стол. После ужина Иван Иванович за просмотром телевизионных передач весь вечер лакомился виноградом.
Ночью он проснулся от дурноты. Его тошнило. Едва успел добежать до туалета. Его еще и пронесло. Кишечник весь болел. До утра пришлось  несколько раз вставать в туалет. Его  уже несло одной водой. Утром бледный и слабый, едва поднялся с постели. Позвонил на работу и вывал на дом врача.
Женщина-врач пришла часам к 11. Расспросила его, что он ел, внешне осмотрела его. Он честно признался, что ел немытый виноград. Она только покачала головой. Выписала рецепты и предупредила, что если диарея не прекратится, нужно вызывать скорую помощь. Она подозревает, что у него дизентерия и его нужно класть в инфекционное отделение.
В обед Лида сбегала в аптеку, принесла лекарства. Он сразу принял «лошадиную» дозу. Ждал улучшения состояния. Но оно не наступило.  Ночью ему стало еще хуже, поднялась температура. Пришлось вызывать скорую. И его сразу увезли в отделение. Утром взяли анализы. Диагноз врача подтвердился. Он заболел дизентерией.
Лечение шло интенсивное, но результатов не давало, состояние его только ухудшалось. Он худел и слабел. Все, что он съедал, «пролетало» и выходило одной водой. Врачи собрались на консилиум и пришли к выводу, что больного нужно отправлять в  областной инфекционный центр.
На следующий день его на больничной машине в сопровождении медсестры отвезли в областной инфекционный центр. Он попал в отделение, которым заведовала Анжела Марковна Михайлова. Поместили его в палату, где лежали еще трое таких же дизентерийных больных. Среди них он оказался самым слабым. Лечащим врачом была молодая врач Анастасия Петровна, год назад поступившая на работу в этот центр. Она внимательно ознакомилась с историей его болезни, осмотрела больного и заставила сдать снова все анализы.
Несколько дней шло лечение по новой схеме, но и оно не дало результатов. Анастасии Петровне пришлось пригласить на консультацию заведующую отделением Анжелу Марковну.
И вот в один из дней к исхудавшему (Иван Иванович уже успел потерять 20 килограммов) и обросшему густой щетиной больному  подошли двое: лечащий врач и заведующая отделением. Заведующая внимательно ознакомилась с историей болезни, проверила назначения лечащим врачом. Все назначения оказались правильными, но улучшения состояния больного не наступало. Она дала указание продолжать лечение по этой же схеме. Улучшение должно было когда-то наступить. Ведь все его три соседа давно выздоровели и покинули палату, а ведь лечили их точно так же.  На их месте уже лежали другие и успешно проходили лечение, только он один продолжал болеть.
Анжела Марковна покинула палату в задумчивости. Этот случай с больным, как его… Потаповым, не давал ей покоя. Ведь все назначения были правильными. Улучшение должно было обязательно наступить. Почему же оно не наступало? Порылась в учебниках по инфекционным болезням, но ничего нового для себя не нашла. На следующий день снова зашла в палату к Потапову, поговорила с ним. Выяснила для себя, что могло послужить таким отравлением. В первую очередь, это немытый виноград. На нем могло быть что угодно: от ядохимикатов до  грязи от немытых рук собиравших его.
Во время разговора с больным его глаза что-то смутно напомнили ей из ее юности. Где-то она  уже видела эти глаза, но она тут же прогнала эти мысли. Её сейчас больше волновал вопрос лечения этого больного. И тут же подумала, что надо сходить к Петру Никифоровичу, старому профессору, её учителю по институту. Нужно посоветоваться с ним и навестить старика. Он уже давно  отошел от дел, живет один на пенсии.
Как раз в субботу она напекла пирожков с вишнями и отправилась Петру Никифоровичу. Старик встретил ее приветливо.
- А, Анжелочка, заходи, я рад тебя видеть. Ведь ты была у меня самой любимой студенткой. Я пророчил тебе большое научное будущее. Жаль, что ты зациклилась на лечебном деле. Из тебя бы вышел большой ученый, у тебя такие способности.
- Да ладно, Петр Никифорович, я жизнью довольна, я на своем месте. Заведую отделением, лечу больных. А отделение у мен я немалое.
После чаепития Анжела Марковна обратилась к профессору с вопросом, ради которого и пришла. Рассказала подробно о болезни Потапова и попросила совета.
- Погоди, Анжела, я что-то вспоминаю…
С  этими словами старик поднялся со стула и подошел к полкам, где стояли книги, в основном, медицинского  профиля, достал одну из книг.
- Это первое издание моей книги по инфекционным болезням. Что-то я  тогда писал о дизентерии, там что-то было еще. Помню, в сокращенном варианте второго издания я уже тот раздел не включал, посчитал, что этот вид болезни уже полностью исчез.
- Да, вот-вот нашел. Видишь, внизу в примечании говорится, что существует еще один вид дизентерии, сейчас уже практически  полностью исчезнувший. Лечение ее идет совсем по другой схеме. Запиши для себя.
- Спасибо, Петр Никифорович, я и так запомнила.
- И тебе спасибо, моя дорогая, за посещение, за пирожки. Не забывай своего старого учителя, забегай иногда.
- Обязательно, мой дорогой учитель, забегу еще обязательно. А вам здоровья еще на долгие годы.
Она поцеловала старика в морщинистую щеку и вышла из дома. Но отправилась не домой, а в свое отделение. Застала еще на работе Анастасию Петровну.
-  Настя, - обратилась она к молодому врачу. В неформальной обстановке она позволяла себе называть подчиненных по имени. – Давай попробуем применить к Потапову следующую схему лечения.
И она подробно рассказала, что нужно будет делать, что назначать.  И это сработало. Буквально через два дня Иван Иванович почувствовал себя лучше.
 Ежедневно по утра на обходе его лечащий врач интересовалась его самочувствием. А на этот раз на обходе еще присутствовала  и заведующая отделением  Анжела Марковна. Она подробно расспросила у лечащего врача состояние больного, а потом присела к нему на кровать и стала расспрашивать о его самочувствии.
Пока он разговаривал с ней, то внимательно вглядывался в её лицо. Что-то оно ему   напоминало, но вспомнить, где и когда раньше он видел его, ему никак не удавалось.  Сколько и потом после ее ухода он рылся в своей памяти, но вспомнить никак не мог. А когда она нагнулась над ним, чтобы потрогать лоб, из-за ворота халата выскользнул и повис на серебряной  цепочке медальон. Он оказался у него перед глазами, и была возможность хорошо рассмотреть его.
Удивительно, - думал он, - он так похож на медальон, который носит Лида. Просто как две капли воды. Надо же, бывают такие совпадения! Вот сегодня Лида придет его навестить, нужно будет внимательнее его рассмотреть. А медальоны сразу видно редкие, старинной работы.
После обхода он лежал, и все мысли его были заняты этими медальонами.  А теперь ему уже стало казаться, что и медальон такой он видел раньше. Но где? Он закрыл глаза и попробовал сосредоточиться и вызвать в памяти зрительный образ медальона и, самое главное, на ком он был.  И вдруг мысль его, как вспышкой   осенила.  Он вспомнил. Да, это было лет двадцать тому назад. Такой медальон был на девушке, постоянно был перед его глазами во время их близости, он его прекрасно запомнил. Тогда он практически насильно её взял. Хорошо помнил, как он  потом, до самого дембеля, сильно переживал, что за ним придут и привлекут за изнасилование несовершеннолетней. Но тогда все обошлось.  И он тогда дал себе слово, что у него не будет больше никогда побочных связей.
А как же завали эту девушку? Кажется тоже Анжелой… Странное совпадение… Анжела и такой же медальон…
Додумать эту мысль он не успел. Пришла Лида его навестить, привезла     целую сумку еды. Ведь говорил же ей, что ему сейчас не все можно есть. Но теперь, когда он почувствовал себя лучше, у него появился аппетит, и он с жадностью накинулся на домашнюю еду. И после больничных протертых супов она показалась ему удивительно вкусной. Лида с удовольствием  наблюдала, как Иван Иванович поглощал пищу. Это ее радовало, значит, есть надежда на скорое выздоровление.
Когда с едой было покончено, Иван Иванович поблагодарил свою несостоявшуюся сноху и попросил сесть поближе. Она села рядом с ним на кровати.
- Лида, покажи, пожалуйста, свой медальон.
Она с удивлением посмотрела на него, сняла с шеи медальон и протянула его Ивану Ивановичу. Тот стал внимательно рассматривать эту ценную вещь.
- А почему он тебя так вдруг заинтересовал? -  поинтересовалась девушка?
- Ты знаешь, я сегодня видел точно такой же на нашей заведующей отделением.
- Очень интересно! Так мне же ювелир сказал, что таких медальонов по его сведению, изготовлено только четыре штуки, - встрепенулась девушка. И внутри у него секрет. Надо срочно мне с ней увидеться.
  Знаешь, меня к следующей субботе обещали уже выписать. Ты приедешь забирать меня и, надеюсь, при этом будет заведующая. Я попрошу ее показать ее  медальон,  и мы сравним их.

Глава  5. А она была так близко.

С нетерпением Лида ждала  конца недели. Что-то её очень беспокоило. Она перебирала в памяти каждую мелочь, стараясь отыскать ту крупицу, которая так будоражило её, что даже ночами не смогла спать. Неужели что случилось снова со свёкром? – думалось девушке.
Однако беспокойство её было напрасным. В четверг вечером позвонил Иван Иванович и радостно объявил, что в пятницу его отпускают здоровым.
Лида с утра пораньше принарядилась и отправилась на автобусную остановку. Добираться до областного центра полтора часа. Решила приехать немного раньше, чтобы Иван Иванович не беспокоился. У неё теперь были каникулы после летней практики. Перед глазами мелькали красочные летние пейзажи. Но они почему-то не радовали девушку. Чем ближе приближался конечный пункт её путешествия, тем тревожнее становилось на сердце. Она просто ёрзала по сиденью, так было невмоготу сидеть, хотелось скорее увидеть свёкра.
 Да, что-то неладно с ним, - думала девушка. Давно меня так не «колбасило», как сегодня. Даже перед экзаменами  дрожь не пробивала. А тут что-то совсем из рук вон выходящее.
Не успел автобус толком притормозить, как Лида уже бежала к городскому автобусу, чтобы доехать до инфекционной больницы. Встретил её свекор, похудевший и постаревший, но жизнерадостный. У Лиды сразу отлегло от сердца.
Слава богу, что хоть тут всё в порядке, - мысленно прошептала девушка.
Иван Иванович рассказал Лиде, что перед выпиской у него состоялся разговор с заведующей.
  Она рассказала ему, как проходило его лечение, дала рекомендации, как первое время вести себя и как укреплять здоровье. В конце разговора я попросил заведующую пригласить к ней в кабинет тебя.
- Меня?
- Ну, да! Мне не даёт покоя идентичность ваших медальонов.
-А и, правда! А я совсем про это забыла, – всполошилась девушка. Только всю дорогу ехала и меня что-то тревожило. Я думала, что-то с вами, папа, что-то снова приключилось.
-Пойдём, дочка. Нас должна ждать уже Анжела Марковна.
 Та действительно ждала их в своем кабинете. За ними пришла медсестра в приёмный покой. Иван Иванович пропустил Лиду вперёд. Девушка робко вошла и тихо поздоровалась.
Заведующая предложила обоим присесть.
- Анжела Марковна, это моя несостоявшаяся сноха. Но тем ни менее, она мне, как родная дочь. После гибели сына мы продолжаем жить в одном доме. Она заботится обо мне. А я делаю всё возможное, чтобы она себя чувствовала комфортно в этом доме. А сейчас, Анжела Марковна, извините за необычную просьбу, покажите, пожалуйста, свой медальон. И ты, Лида покажи свой, пожалуйста.
Обе женщины одновременно сняли медальоны и положили на стол. Все склонились над ними. Медальоны были одинаковыми, как две капли воды.  Они переглянулись.
- Лида, откуда он у вас?
- Я не знаю. Мне его отдали в интернате в день моего совершеннолетия, как единственную вещь, которую обнаружили со мной, когда я оказалась  в Доме малютки.
- Странно… - задумчиво произнесла Анжела Марковна. -  Точно такие медальоны я видела на маме и бабушке. Как такой медальон мог попасть к иам? Я думала, что это наша семейная реликвия Неужели их клепали целыми сериями…?
- Нет! Их изготовлено всего четыре. А камень этот селенитом называется, - вмешалась Лида. - Мне сказал ювелир, что их изготовили только четыре.  Они даже есть во Всемирно альбоме.  Анжела Марковна, вы свой медальон открывали?
Заведующая удивленно посмотрела на девушку:
- А что? Он ещё и открывается?
- Да, и еще как! И внутри у него есть секрет. У вас иголка толстая или шило найдется?
- Даже интересно. Сейчас поищу, где-то в столе должна быть медицинская игла.
Женщина стала рыться в ящике своего стола.
- Надо же! Столько лет у меня медальон, а я и не знала, что у него есть что-то внутри. Вот нашла, держите.
Лида взяла иглу и нажала на точку, которую ей показал ювелир. Медальон немедленно открылся. Как и в первом случае, там лежала вчетверо сложенная бумажка. Лида развернула ее. Заведующая и Иван Иванович с интересом стали рассматривать эту бумажку.
- Да, точно такая же! Как сказал ювелир, это и есть источник всех моих бед.  На ней заговор. Её нужно немедленно уничтожить. Лучше всего,  ее сжечь. Камень селенит, что в медальоне сам по себе добрый камень, женщинам он приносит счастье в семейной жизни, а эти заговоры делают все наоборот. Вот и я лишилась мужа, едва успев выйти замуж.
 А у меня, что? Разве моя жизнь чем-то хорошим отличается? – про себя подумала Анжела, но вслух ничего не сказала. Она только вертела  бумажку в руках, попыталась прочесть то, что там написано. Из напечатанного  ни слова не разобрала, из написанного рукой поняла только пару английских слов. Затем достала из стола спички, положила бумажку в раковину и подожгла. Та ярко вспыхнула и почернела. При этом по  комнате  разнесся  какой-то неприятный резкий запах. Все это сразу почувствовали. И у всех мелькнула только одна мысль – так горит зло. Пепел бумажки Анжела Марковна смыла из раковины водой и с облегчением вздохнула:
- Если это правда, как вы говорите, девушка, то теперь и я смыла все свои невзгоды. Хотя я и не верю всему этому, но  ам спасибо, что надоумили меня сделать это.
 Лида взяла свой медальон и  надела на шею, а женщина спрятала свой в сумочку.
- Кстати, Анжела Марковна, мне ювелир говорил, что это женский камень и его обязательно надо носить на груди. Он питает нас своей энергией. А вы положили его в сумочку почему-то?
- Мне надо как следует всё обдумать, взвесить. А уж затем я решу, что мне с ним делать, – с какой-то горечью ответила заведующая и встала, давая понять, что аудиенция окончена.
Когда Иван Иванович и Лида вышли из кабинета, Анжела Марковна некоторое время сидела в задумчивости. Потом решила: надо в ближайшие дни посетить маму и бабушку и расспросить о медальонах. Они ведь тоже могут не знать о содержимом в них. А ведь и правда, мой муж Михаил пропал в Африке, и мама осталась одна, и дедушка ещё молодым умер, оставив бабушку. Неужели это все из-за этих проклятых бумажек в медальонах?

Глава 6. Исповедь.
 
Евгения Сергеевна, бабушка Анжелы, лет 10, как перебралась из Липецка в Тамбов. Когда переводили в областной центр на работу, ей дали там квартиру, а эту она не стала продавать, а завещала единственной внучке Анжеле. Но так распорядилась судьба, что внучка окончила медицинский университет, вышла замуж и осталась работать в Тамбове. Потом муж  уехал в Африку… А когда с мужчиной случилось несчастье и он пропал без вести, она так и продолжила работать в инфекционной больнице.
Евгения Сергеевна. Привыкла жить в одиночестве, и на сей раз решила по своему: оставила эту квартиру в Тамбове Анжеле, а сама перебралась обратно на свою родину, в  Липецк. Там до сих пор жила её сноха, и блудный сын Марк также жил в том же городе. У него  совсем не склеилось и  с другой семьёй. Это она, мать, почувствовала по его разговорам. Что-то никакой жизнерадостности не было. Эйфория от нового брака очень скоро прошла. Начались будни.
На днях, наводя порядок перед праздником, Евгения Сергеевна открыла ящик трюмо. И там среди всякой всячины была шкатулка с украшениями. Давно она ее не брала в руки. Золотое обручальное кольцо она постоянно носила  на безымянном пальце правой руки, и никогда его не снимала, даже после смерти мужа, хотя считается, что вдовам положено кольцо носить на левой руке. Но в эти обычаи и всякие суеверия, она, как большинство медиков, не верила. Камея, которую она иногда надевала с белой блузкой лежала отдельно не в этой шкатулке. Остальные украшения давно никто не брал в руки.
Да, она еще вспомнила, что на ней всегда был медальон. Это ей подарил муж, вернувшийся незадолго до свой смерти, из последней экспедиции в Шри-Ланка. Он привез их сразу четыре, очень красивых, с большими желтоватыми селенитами посредине. Камни просто светились изнутри. На ее вопрос, почему сразу четыре, он поведал целую историю.
Он рассказал, что они достались ему почти даром. Купил  их у уличного торговца всякими безделушками. Хотел купить один, но торговец заявил, что они продаются только в комплекте. Селенит – это женский камень. Он помогает владелице этого камня в семейной жизни, приносит счастье в браке. Он сказал, что эти медальоны особенные, они под покровительством бога Шивы. А семья, в которой кроме матери есть еще три дочери, будет особо счастлива. И еще сказал, что медальоны имеют секреты, но какие именно, не рассказал. В эту мистическую ерунду Алексей Иванович не поверил, но медальоны ему понравились. Он купил их и один подарил жене. 
 Уже после смерти мужа, несколько лет назад подарила  снохе на день рождения второй медальон.
  Но что-то семейного счастья он ей не принес. Сын Евгении Сергеевны, Марк, бросил семью, ушел к другой женщине. Да и Алексей умер через полгода после возвращения из экспедиции. Эти два события она никак не связывала с медальонами, считала это обыкновенным совпадением. Третий медальон она подарила Анжеле на пятнадцатилетие.
А четвертый она положила  рядом с новорожденной девочкой, дочкой Анжелы, когда ……
Не давала покоя эта малютка Евгении Сергеевне вот уже много лет. Когда ночью уносила её в роддом и оставила в «Окне надежды» то думала, что сделала доброе дело. Но так ли это было на самом деле? С тех пор у неё начались бессонные ночи. Начало сдавать сердце. На работе уважали и просили поработать на пенсии, но больше пяти лет она не выдержала  и подала заявление об увольнении. Больше 20 лет жила с этим в сердце. Всё собиралась хоть перед смертью облегчить душу и рассказать о своём грехе внучке, но всё никак не могла собраться с духом. Бедная внучка так и не познала радость материнства и в браке. Не суждено, видимо, ей было это. Хотя, если разобраться, то вина в этом только её, бабушки. Ведь внучка не знала, что она с ней сделала. Просто ей она на слово поверила. Бабушка ведь никогда ей не врала.
Так сидела, задумавшись 75-ти летняя женщина, когда в дверь к ней настойчиво позвонили. Не спеша, шаркающей тяжёлой походкой Евгения Сергеевна подошла к двери и, не спрашивая, отворила её. И какое же было удивление, когда увидела ни кого-нибудь, а Анжелу, о которой только что были грустные мысли.
 Вот и судьба, видимо, привела её ко мне, чтобы облегчить мою душу, - подумала старуха.
Они тепло поприветствовали друг друга. Бабушка пригласила гостью умыться с дороги, а сама пошла хлопотать на кухню. Вскоре появилась на кухне и внучка. Она присела к столу и, пошарив в своей сумочке, что-то из неё извлекла.
- Бабушка! А ты помнишь, как мне подарила это украшение?
- Конечно же, помню.
- А ты никогда мне не рассказывала, откуда оно у тебя?
- Так это дедушка, Алексей Иванович, привез из экспедиции четыре медальона.
- Четыре?  - чуть не вскрикнула внучка.
- Ну, да, четыре, – поникшим голосом произнесла Евгения Сергеевна.
- Так, бабуля, вот с этого места поподробнее, пожалуйста, - голосом ничего хорошего не предвещавшим, произнесла Анжела. Я всегда знала, что один медальон носишь ты, один подарила маме, один мне. А где четвертый?
- Анжелка, дорогая моя девочка! Я много лет ношу в себе эту  тайну. Она мне не даёт ни жить спокойно, ни умереть, - зарыдала старуха. Ведь та девочка, которую ты родила тогда будучи несовершеннолетней, жива.
- Жива?!!!!
- Вернее, я не знаю, что с ней теперь… Но тогда… тогда я её живую отнесла в роддом и положила в «Окно Надежды».
Анжела чуть не задохнулась от услышанного. Она хватала ртом воздух, но его явно не хватало. Тогда Евгения Сергеевна дрожащими руками начала капать в стакан с водой капли корвалола.
 -Может, я вызову скорую помощь? – испуганно вопрошала она.
 Анжела только махнула рукой. Постепенно румянец возвращался к щекам.
- И где она сейчас, моя дочь?
- Откуда же мне знать, милая. Столько воды с тех пор утекло. Я положила вместе с ней в пелёнку такой же медальон, как и у нас. Возможно, его уже просто кто-то и присвоил. Но дедушка говорил, что они предназначены для женщин одного рода. Вот я и подумала…
- Бабушка! Как ты могла? А я ведь всю жизнь тебе верила, - зарыдала Анжела. Скажи мне, только правду: а мама знала, что ты сделала? Неужели вы, мои самые дорогие люди, смогли так поступить со мной?
- Прости меня, внученька. Я же для тебя старалась. Хотела, чтобы у тебя в жизни всё сложилось хорошо.  Зачем тебе был этот ребенок в твоем возрасте? А оно вон как вышло. Я и сама страдаю все эти годы. А мать… Может она и догадывалась, но сделала вид, что мне поверила, - начала оправдывать сноху Евгения Сергеевна. Ведь страус всегда от неприятностей прячет голову в песок. Мне, кажется, что и мы сделали именно так. Только перед этой девочкой и перед Господом, буду отвечать я одна.
- А ты знаешь, что пару дней назад, возможно, я находилась рядом со своей дочерью? – продолжала биться в истерике Анжела.
- Как это? И почему же ты не спросила?
- Так разве же я знала, что дочь живая? И что я могла у нее спросить?
- Так надо найти ее и вернуть!!!
- Как?
- Давай, успокойся и расскажи всё по порядку.
И Анжела, всхлипывая, то и дело, отпивая из стакана по глоточку воду, поведала о больном и о его снохе, у которой точно такой же медальон. Поведала и о секрете, который в виде мантры, находиться внутри медальона.
- Так надо немедленно найти эту девушку. Нужно узнать, откуда у нее этот медальон?
- Как? Пуще прежнего, зашлась слезами женщина.
- О, Господи! Так его же, больного адрес в картотеке у вас в регистратуре есть.
- Ой, а я и не подумала об этом. Я сегодня же поеду обратно. Найду адрес и отправлюсь туда, - подскочила Анжела и начала собираться в обратную дорогу.
- Не горячись. Теперь уже поздно. И ночью я тебя никуда не отпущу.   Может, это совершенно посторонняя женщина, а ты так попрёшься с бухты-барахты. Ты лучше расскажи, как она выглядела та девушка?
Но сколько ни вспоминала Анжела, так ничего и не смогла припомнить. Ведь она была целиком поглощена медальоном, а не девушкой. Только и вспомнила, что звали её Лидой. И, наконец, вспомнила о тайне, закрытой в медальоне.
Когда раскрыли медальон, принадлежащей Евгении Сергеевне, то там также обнаружили мантру и, уничтожив её, почувствовали смрад.
- Теперь, бабуля, у нас всё будет хорошо. Да, ещё к маме надо зайти и вскрыть её медальон.
Она так и сделала. Потом собрались все вместе и начали строить планы о том, как встретят в семье девушку, которую выбросили, как птичку из родного гнездышка много лет назад. И каждый задумался о том, что он может сказать сиротинушке в своё оправдание? И надо ли ей теперь это оправдание?

Глава 7. Быстрее в дорогу!
Не успело, как следует наступить утро, как Анжела была уже на ногах. Она этой ночью и глаз не сомкнула, перебирала в памяти те события. Не спала, а казалось, так и просидела всю ночь Евгения Сергеевна на кухне за столом... Она тотчас же подошла к внучке и, прижав к груди руки тихо спросила:
- Анжела, внученька, скажи мне, ты простила меня?
- Бабушка! Я не Господь Бог, чтобы прощать или не прощать кому-то их грехи. В этой истории очень много всего, чего могло бы и не быть. Это цепь каких-то непонятных совпадений. Я пока что не могу найти тот конец, за который, потянув, можно сделать определённый вывод. Первоочередная моя задача найти мою дочь. Ты, знаешь, ведь она мне снилась тогда, сразу после родов в бархатном розовом платьишке и такими же розовыми бантиками в длинных косичках. Я гнала эти сны от себя прочь. Уговаривала себя в том, что эта девочка во сне годовалая, как минимум, а моя…. моя кровиночка…. лежит в это время в земле. И Анжела снова зарыдала. Не удержалась и бабушка. Теперь они стояли, обнявшись, и обе плакали навзрыд.
- О, если бы можно было время повернуть вспять! – промолвила сквозь слёзы Евгения Сергеевна.
- А кто знает, каких бы ошибок мы не наделали бы тогда? – спросила Анжела.
И умудрённая жизненным опытом женщина, вынуждена была с ней согласиться.
Наскоро проглотив бутерброд и запив чёрным кофе, Анжела махнула на прощанье бабушке рукой, попросила передать матери привет, уехала.                Долго смотрела Евгения Сергеевна на захлопнувшуюся дверь, и молила в душе Господа, чтобы эта дверь не захлопнулась бы навсегда.
А Анжела не помнила, как приехала в Тамбов, зашла в регистратуру и запросила адрес бывшего больного Ивана Ивановича Потапова. Получив на руки бумажку с адресом, она предупредила старшую медсестру, что сегодня будет отсутствовать, ничем не мотивируя это сообщение. Никто и не удивился. Слишком много работы у заведующей такого важного отделения, как инфекционка. А она забежала домой, приняла душ, переоделась и сразу направилась на автостанцию. Ехать до города Моршанска всего полтора часа.
По приезде взяла такси и назвала адрес Крупской 4.
- Так это частный сектор на окраине города,  - уточнил водитель.
- Не важно! – устало махнула рукой Анжела, и водитель сорвался с места. Через 20 минут остановился у высокого из металлопроката забора.
- Приехали! И взглянув на счётчик, назвал сумму. Анжела сунула купюру и махнула рукой на попытку водителя выдать сдачу.
- Оставьте себе и молитесь, чтобы у меня всё сложилось благополучно.
- Спасибо! А может, Вас подождать?
- Нет! Я думаю, что я здесь задержусь надолго.
Придерживая рукой сердце, которое стремилось вырваться из груди, Анжела отыскала звонок и нажала. За забором раздался лай собаки, а вскоре калитка отворилась, и пред ней собственной персоной явился тот самый Иван Иванович, которого она практически, благодаря профессору, вытащила с того света.
Иван Иванович удивлённо смотрел в большие голубые глаза. И перед ним, как наяву высветились события 23-х летней давности. Тогда на него смотрели эти же голубые глаза, в них блестели слёзы и немой вопрос: «Что же ты со мной сделал?»
Мужчина вздрогнул, провёл ладонью по лицу, и ничего не спрашивая, пригласил следовать в дом. А там навстречу вышла Лида и также вопросительно уставилась на незваную гостью.
- Можно я присяду? – тихо спросила Анжела. И тогда хозяева засуетились, приглашая пройти в комнату. Анжела, как неживая, пристроилась на краешек дивана. Она собиралась с мыслями. Всё о чём думала спросить по дороге, улетучилось. В голове стоял шум, звон и не было ни одной мысли.
Молчали и хозяева. Они просто не знали с чего начать. А в это время в воздухе что-то повисло. Никто не знал, что это, но все ощущали, что сейчас должно произойти, что-то из рук вон выходящее.
Первой опомнилась, вернее, пришла в себя Анжела.
- Лида, скажите мне, а откуда у вас этот медальон, который показывали мне в больнице?
- Я уже вам говорила, что мне его передала заведующая интернатом в день, когда я получила аттестат зрелости. Когда я спросила, откуда он у неё, она пожала плечами и ответила, что он был в описи с моими вещами и передаётся вместе со мной. Я ведь сирота, и меня передавали по этапам, как эстафету из рук в руки, – с какой-то горечью заговорила девушка. Только не запись в документах об этом медальоне, я думаю, удержала тех, кто передавал, а скорее всего то,  что он не представлял для этих людей никакой ценности.
- Лида, а вы не пробовали отыскать того, кто мог бы подкинуть эту вещь вам?
- Нет. Я теперь вспоминаю, что как только я намеревалась что-то предпринять, как находилось тысячу причин чтобы этим не заниматься. Кому-то не хотелось, чтобы я этим занималась. А почему вы этим интересуетесь, Анжела….
- Марковна, - подсказал свёкор.
- Марковна,– выдохнула Лида.
В комнате снова повисла тишина. Напряженность нарастала.
-Я…я…я… думаю, - заикаясь начала гостья, и вдруг закрыв лицо руками, зарыдала. Иван Иванович бросился на кухню за водой, а Лида уставилась, не мигая, на женщину.
- Вы… вы... моя мама?
Если бы гром грянул с ясного неба, то это не произвел бы на всех присутствующих такого впечатления, как нечаянно сорвавшееся слово с языка девушки.
Теперь уже и Иван Иванович тяжело опустился на стул, обхватив голову руками. Анжела рыдала не переставая. Она говорить не могла, только кивала головой, как бы утверждая то, что сказала Лида.
Из всех присутствующих Лида оказалась самой благоразумной.
- А чем вы можете доказать, что именно вы моя мама? Ведь медальон ещё не доказательство! И посмотрите на свой возраст. Вам не более 40 лет, а мне уже 23. Уже не стыковка.
Анжела, как бы протрезвела от рассудительности девушки.
- Лида! Мне не хотелось говорить этого при мужчине, но коль пошёл такой разговор, то я осмелюсь рассказать то, что меня изнасиловали в 16 лет. Сделал это один солдат, который помог довести мне книги. Я не знала, что забеременела от этой случайной наглой близости. Делать операцию, когда спохватилась мать, было уже поздно. Пришлось рожать.
В комнате раздался стон. Женщины вздрогнули и огляделись. Иван Иванович раскачивался из сторону в сторону, рыдал, как только что рыдала Анжела.
- Папа, папочка! Да, что это с тобой случилось? - подскочила к нему Лида и старалась сунуть в руки стакан с водой, из которого только что пила гостья.
- Доченька! Лидочка! Так это же я тот негодяй, который…. который….
И он рухнул на пол без сознания.
В Анжеле заговорил тотчас врач. Она быстро открыла сумочку. Извлекла нашатырь, вскрыла ампулу, смочила ватный тампон и поднесла к носу Ивана Ивановича. Тот вздохнул, закрутил головой и открыл глаза, непонимающе уставившись на женщину, склонившуюся над ним.
- Вот и порядок. Сейчас я вам сделаю укольчик, и всё будет хорошо, – говорила врач, а сама дрожащими руками уже набирала лекарство в шприц.
- Не надо. Всё обошлось, – отвёл рукой шприц мужчина. Но Анжела была настойчива и Лида её поддержала:
- Папа, нам надо ещё многое прояснить в сложившейся ситуации, и всем нужны крепкие нервы. Поэтому слушайся доктора. И он сдался.

Глава 8. Долгий разговор.
Когда Иван Иванович немного пришёл в себя, да и не только он, а все присутствующие, Лида изучающее начала рассматривать сидящую перед ней женщину. Она искала хоть какие-то черты, которые указывали бы на родство. Но, увы! Ничего подобного не находила.
- Лида, вы так на меня смотрите, что я чувствую себя, как на суде. Но пока не судите, а выслушайте мою историю, а потом делайте вывод.
- Да, конечно, - говорите. Просто я хочу найти хотя бы одну чёрточку, которая могла бы означать наше с вами родство.
- Лида, как ни странно, но вы очень похожи на мою бабушку. У неё такие же карие глаза, они словно изнутри излучают какой-то таинственный свет. А я пошла в свою маму. У неё такие же большие голубые глаза.
- Так, Анжела Марковна, мы отвлеклись от темы. Вы нам хотели рассказать о себе.
- А что там рассказывать? Детство у меня до 16 лет было счастливым. Считалось, что семья наша интеллигентная. Мама работала в школе. А отец возглавлял  крупную фирму. Недалеко от нас проживала бабушка, мать отца. Она работала гинекологом, уже много лет помогала детям появляться на свет, а их родителям стать счастливыми обладателями малышей, - с какой-то горечью произнесла эту фразу Анжела. Но тут же поменяла тон и продолжила.
- В тот злополучный майский день бабушка попросила прийти к ней и забрать ценные книги. И вот на пути моём повстречался этот солдат на служебной «Волге». Он, как говорят в народе: «пожалел волк кобылу, оставил хвост да гриву». Я не буду вдаваться в подробности. Потому что присутствующий здесь виновник в курсе, а вам, Лида, не стоит этого слышать. 
 После того, как это все произошло, я лежала и не могла даже пошевелиться. Болело всё внутри. Мало того, так и кровь обнаружила. Это ж надо было ей так вляпаться с этими книгами. Будь они прокляты! Это всё бабушка виновата: приди, забери, а то сырость развели строители. Погибнут ценные экземпляры.
Правда, я уже не маленькая девочка и сама понимала, что нельзя садиться в машину к незнакомому мужчине. Мало того, что села, так ещё и вино с ним на этот чёртов буден..бруден…тьфу, ты! Язык можно сломать.
Я прекрасно понимала, что он лишил меня девственности. Многие девочки давно уже шептались, о чём-то похожем. Но я никогда об этом не задумывалась. Да и мать всё время предупреждала, чтобы была осторожна.
 И что теперь? Что я скажу матери? Признаться, что меня запросто изнасиловал какой-то солдат срочной службы? Ну, тогда надо объяснять, как он попал к ним в квартиру. Начнутся всевозможные разборки. Мать работает в школе и позор ей обеспечен, что не уследила за собственной дочерью, а ещё воспитывает детей.
Да и отцу такие неприятности совсем не к чему. Тем более, я видела, что в семье идут какие-то разборки. Всё чаще у мамы были покрасневшие от слёз глаза. И когда я задавала вопрос: в чём дело? Она говорила, что всё в порядке, всё скоро встанет на свои места. Разве могла я волновать мать? Нет, конечно!
 Быстро поднялась, превозмогая боль, убрала за собой, приняла душ. Бутылку с остатками вина разбила. Чтобы было, как оправдаться перед родителями. А так скажет, если спросят, что нечаянно уронила, доставая необходимую вещь. Принялась за работу. В первую очередь, разобрала сумку с книгами, расставила их по полкам. Затем села за уроки, хотя в голове шумело от выпитого с непривычки вина. И тогда я отложила в сторону книги, и улеглась в кровать. Когда пришла мать и спросила, почему дочь так рано улеглась, не солгав ни на йоту, призналась, что болит голова. Мать по привычке, укоренившейся с детства, подошла и потрогала лоб. Покрутила головой:
-Кажется, есть температура. Возьми-ка градусник поставь.
Да, действительно температура была, правда всего 37.5.
-Ну, дорогая доченька, сейчас я тебя чайком напою, а завтра отлежись, в школу не ходи. Посмотрим, что дальше с тобой делать.
А мне только это и надо было. Мать дала на ночь аспирин, напоила горячим чаем. Всю ночь я потела, дважды вставала, чтобы сменить пижаму. Утром от температуры не осталось и следа. Но слабость присутствовала. Боль в промежности стала меньше. Родители уже ушли на работу, и мне было время подумать в одиночестве.  Подошла к зеркалу. Оттуда на меня смотрела почти незнакомая девушка. Я внимательно присмотрелась к незнакомке. Она была выше среднего роста, с тонкой талией, и красиво оформившейся грудью. Ноги длинные, ровные. Волосы длинные светло- русые, на висках чуточку вьющиеся. Если другим девушкам приходилось закручивать такие вот «завлекалочки» на бигуди, то мне это подарила сама природа. Глаза большие, голубые. Вот глаза-то и сделали сегодня девушку незнакомкой. В них было что-то неуловимое. Это что-то манило своей загадочностью. Кажется, эта девушка в зеркале знала, что-то такое, чего не знала я, Анжела.
Во второй половине дня позвонила однокласснице, узнала задание на следующий день и к вечеру сделала все уроки, даже приготовила ужин для родителей.
Первой, как всегда пришла мать. Она обрадовалась, что дочь уже здорова. Она обняла меня, ласково провела по волосам:
 - Спасибо, доченька, ты у меня самая лучшая дочь на свете.
- А ты у меня самая лучшая мама, - с чувством ответила я.
Долго общаться нам не пришлось, так как матери надо было готовиться к следующему дню. Я пожелала ей доброй ночи, и ушла в свою комнату. Нет, не расскажу о происшествии оя матери. Ни в коем случае нельзя такими пустяками беспокоить мать. У неё скоро наступят каникулы, а матери придётся принимать экзамены в выпускных классах. Теперь вот и уроки и консультации. Устаёт очень. Да и с отцом что-то не так. Уже так поздно, а, его всё нет с работы. Недаром мать беспокоиться. Что-то неладно с ним. Я уже и не помнила, когда мы всей семьёй сидели за столом и обсуждали какие-то проблемы или радостные вести. Грусть давно поселилась в нашей квартире. Теперь вот и бабушка, мать отца, переезжает в областной центр. Она много лет работала гинекологом в их городе, а теперь назначили в здравотдел ведущим специалистом. Не хотелось Евгении Сергеевне переезжать, но против начальства, как она выразилась, не попрёшь. Там уже выделили квартиру, а эту она решила полностью отремонтировать, и потом сказала, что напишет дарственную на единственную внучку, то бишь, на меня. Отец был против, хотел, чтобы бабушка просто продала её. А деньги ей самой пригодятся, но бабушка только засмеялась в ответ:
- Сынок, дорогой! Разве ж в деньгах счастье? Счастье, когда у тебя есть семья, есть кому заботиться о тебе. А деньги в одну минуту по чьей-то приходи, как когда-то по прихоти Гайдара, превратятся в ничто. Так что квартира будет принадлежать Анжеле. Я надеюсь, что она подставит мне своё плечо, когда я стану немощной старухой. А ты, сын мой, задумайся. Крепко задумайся….
- О чём ты, мама?
- Ой, сына….ты знаешь, что материнское сердце за три версты наперёд беду чует.
Я присутствовала при их разговоре, но не поняла, о какой беде говорила бабушка. Может, она чуяла, что беда со мной приключится?
Но вскоре поняла, о чём догадывалась бабушка. А мать знала наверняка. В начале июня отец сказал, что уходит из семьи, что полюбил другую женщину.
Я подбежала к отцу, вцепилась в пиджак, зарыдала и начала трясти, что есть силы:
-Папа!!! Зачем ты так с нами!!! Что мы тебе плохого с мамой сделали???!!! Я так громко кричала, что голос сел, и совсем не могла разговаривать. Только слёзы лились ручьями из глаз. Отец силой отцепил меня от себя, взял собранный чемодан и хлопнул дверью. Мать не плакала. Она уже давно была готова к разрыву. Слишком давно он не являлся ей мужем. А был просто проходящим, чужим человеком.
Хорошо, что у нас начались летние каникулы и она смогла своё горе пережить в одиночестве, не показывать его в классе. Отец так и не позвонил, ни разу не пришёл. В одночасье стал чужим.
А к концу августа мать заметила, что я резко начала поправляться. Я и сама видела, что стала бледной, плохо кушала, но в то же время набирала вес. И тут мать осенило, что дочь беременная.
Она не ругалась, не кричала, а ласково попросила рассказать меня, что приключилось. И тогда я чистосердечно призналась матери во всём.
- Так почему же ты мне ни о чём не сказала, Анжелка? Мы бы проконсультировались с бабушкой и возможно, смогли бы успеть предотвратить беременность.
- Мама, я видела, что тебе и так нелегко, а тут я со своей глупостью.
- Доченька, запомни, милая, что для матери происходящее с её ребёнком никогда не бывает глупостью.
- А ты когда сама поняла, что ждёшь ребёнка?
- Да я и сама недавно прочитала в интернете, какие признаки беременности. Рвоты и тошноты у меня практически не было.
- А месячные?
- А они у меня только месяц, как не идут
- Надо же! Это типично всего 2 процентам женщин, когда она беременна, а ещё три месяца наблюдаются месячные. Только специалист может определить, что они не такие, как обычно.
- Что же нам делать, доченька? Оперировать тебя уже поздно, хотя я и не специалист, но вижу. Надо посоветоваться с бабушкой. И мать начала звонить Евгении Сергеевне. Та строго настрого приказала, не откладывая в долгий ящик, явиться внучке пред её ясные очи. Что было и сделано. Так я оказалась в Тамбове.
В комнате стояла тишина. Иван Иванович сидел, сгорбившись, обхватив голову двумя руками. Он уже не впервые видел перед собой ту гнусную картину соблазнения несовершеннолетней. Но как он мог тогда не подумать о последствиях для девушки? Ему было стыдно поднять глаза, хотя прошло столько лет. Он не мог смотреть и на Лиду, хотя предположительно она является его дочерью.
Немного помолчав, Анжела продолжила.

Глава 9.  У бабушки.
Евгения Сергеевна радушно встретила свою ненаглядную внученьку, т. е. меня Она уже знала из слов мамы, что случилось со мной. Знала и то, что её сын, мой папа, ушёл из семьи. Она очень переживала по этому поводу и всячески поддерживала сноху. Свекровь утешала её и говорила, что не пройдёт и двух лет, как муж вернётся к ней, ибо таких умных и интеллигентных женщин очень мало. Все норовят прихватить чужого мужичка. Да чтобы при должности, да при деньгах был. А семьи такие, по расчёту совсем недолговечны.
Евгения Сергеевна ласково расспросила меня о самочувствии, затем осмотрела, и сказала, что делать что-либо уже поздно. Значит, будем рожать. Будешь жить у меня. На глаза соседям старайся не попадаться. Гулять с тобой будем вечерами. Днём отдыхай, занимайся любыми своими делами. По моему определению ребёнок появиться к концу февраля, начало марта.
-  Бабушка, а что я с ним делать-то буду, с ребёнком?
- Поживём, увидим, - уклончиво ответила бабушка.
- Я напишу тебе справку о том, что ты нуждаешься в длительном лечении, тебе в школе дадут академический отпуск.
И потянулись однообразные дни. Правда, днём я немного сама занималась по программе девятого класса. Не очень-то хотелось отставать от своих одноклассников. Может, удастся как-то самой освоить программу и сдать потом экстерном. Бабушка всячески  поддерживала меня в этой инициативе. Она подарила мне ноутбук, чтобы легче было заниматься, и учёба пошла веселее.
Вечером, когда бабушка приходила с работы, я уже ожидала её со свежее приготовленным ужином. После того, как Евгения Сергеевна немного отдыхала, мы шли на прогулку. Ходили по городу не менее 2 часов. Бабушка и сама познавала город, и мне было интересно. Днём я находила в компьютере те места, где побывали накануне, знакомилась с достопримечательностями, а вечером рассказывала любимой бабушке.
Наступила осень. Она в тот год была поистине золотой. Сентябрь и октябрь не были дождливыми, светило солнце. Даже иногда и пригревало. Вечерами мы с бабушкой ходили гулять по близлежащему парку. Мы шагали по золотому ковру, разостланному, как по чьему-то велению, радовались великолепию осенних красок
А вот ноябрь разошёлся не на шутку. Небо, как будто прорвалось. Ни дня не было без стылого моросящего дождя. Я с тоской просиживала у компьютера. Теперь гулять ходили очень редко. Боялась бабушка, чтобы я не простудилась.
В конце месяца мать выбралась, чтобы навестить свекровь и дочь. Она пробыла всего лишь два дня, но настроение у всех поднялось.
- Мама, а папа так и не приходил? Обо мне ничего не спрашивал?
- К сожалению, доченька, ничем не могу тебя порадовать, - с грустью ответила женщина.
На этом тема об отце была закрыта.
С грустью расставались. Но мать пообещала обязательно приехать при первой возможности, может быть на Новый год.
И потянулись томительные дни.
Мать, как и обещала, приехала к празднику и привезла подарки. Бабушка купила ёлку, игрушки и все дружно нарядили лесную гостью.
А в конце февраля, в самый последний день, у меня начались схватки. Я не знала, что это так больно. Инстинктивно не лежала, а ходила по квартире. И только тогда, когда боль отступала ненадолго присаживалась, а иногда и ложилась на диван. Ни звука из моих уст не вылетело. Сжав зубы, терпела, уговаривала себя:
Я сильная, я выдержу, я не закричу. Скоро вот бабуля придёт с работы, она мне поможет.
И бабушка, как спаситель.  появилась. Ещё с порога заметила, что у меня схватки. Быстро помыла руки, натянула перчатки, помогла  прилечь на диван и начала осмотр.
- Девочка моя золотая! Всё идёт хорошо, моя милая. Ты умничка, что не орёшь во всю глотку. Но стонать я тебе разрешаю. Чтобы соседи не услышали и ничего не заподозрили, я включу музыку. Осталось не долго, думаю, что ночью на свет появиться ребёнок.
- Баб…а что в больницу я не поеду?
- А ты что, Анжелка, не доверяешь мне, врачу с большим стажем?
- Доверяю. Конечно же, доверяю… Но я думала, что все дети должны появляться на свет в роддоме.
- Ну, а мы постараемся, чтобы он появился дома.
А после полуночи, 1 марта, на свет появилась маленькая девочка.
Евгения Сергеевна вытерла салфеткой вспотевший лоб мне, затем себе.
 -Анжела, ты хорошая девочка, так не каждая взрослая женщина смогла бы перенести роды. 
Когда прошло более двух часов после родов и, убедившись, что     всё в порядке, Евгения Сергеевна укрыла   меня тёплым одеялом и велела спать и ни о чём не беспокоиться.
А вчера, когда я приехала к ней, чтобы узнать про медальоны, она мне и рассказала что было дальше:
 Услышав ровное дыхание роженицы,  извлекла из ящика письменного стола небольшую коробочку, подошла к кровати, где спала запеленатая новорождённая, закутала в её в тёплое детское одеяльце, которое заранее купила, положила туда же и пластмассовую коробочку, перекрестила девочку, оделась сама и тихо выскользнула за дверь.
Сердце у женщины колотилось бешено. Где-то грызла совесть, что всё, что она делает – это не правильно. Но счастье дорогой внучки стоило, как ей казалось, дороже, и пошла против своей совести. 
Через полчаса  Евгения Сергеевна положила малышку в окно  «Надежды», теперь такое окно было при каждом родильном отделении. Она быстро удалилась по пустынным улицам, зная, что у дежурной медсестры уже сработала тревожная кнопка, и она уже обнаружила ребёнка.
Так и не уснула старая женщина той ночью. Недаром же китайская мудрость гласит: « Хотя у совести нет зубов, она может загрызть насмерть».
Совесть не загрызла, а вот утром пришлось ещё и мне солгать, что ребёнок оказался совсем слабеньким, и девочка к утру скончалась.
Поверила ли ей я? Она не стала рассказывать  мне подробности , а собралась и ушла на работу, накормив и напоив роженицу. Велела пока отлёживаться. Евгения Сергеевна понимала, что в этот день она должна была побыть со мной, но не могла…. Не могла смотреть в мои голубые полные тоски глаза, как сама выразилась вчера.
Пускай пройдёт хоть пару дней, и  она смириться с потерей, так думала женщина-врач, проработавшая гинекологом не один десяток лет.

Глава 10. Женщина, но не мать.

Прошла неделя с той ночи, как я стала матерью. Матерью, но без ребёнка. Я тосковала по ночам, слёзы душили, так как я не давала им волю, как не давала себе воли кричать, когда было так больно. Я только крепче сжимала зубы. Сжимала так, что сводило челюсти. Чувствовала душой, что тут, что-то не так. Я же ясно слышала, как ребёнок заплакал. Значит, родился живым. Но отчего же он тогда умер?
Я верила всегда своей бабушке. Ведь она была справедливой и умной женщиной. Но почему она теперь так старательно отводит глаза, как только я вопросительно смотрит на неё?
На 8 марта приехала мать и привезла подарки. Но видела, что не радуется дочь ничему: ни гостинцам, ни подаркам. Только Евгения Сергеевна вела себя неестественно, очень суетилась. Чувствовалось, что она явно не в своей тарелке.
Мы были втроём, но каждая сейчас находилась в каком-то своём замкнутом мирке. Вскоре мать засобиралась домой, обняла меня и  я смахнула с её ресничек прозрачную слезинку.
- Поверь мне, доченька, что у тебя всё будет хорошо.
- Уже не будет, мама….
-Да, что же ты такое говоришь, радость ты моя! У тебя вся жизнь впереди. Я договорилась с директором, он соберёт педсовет. И возможно они договорятся там, что проверив твои знания, переведут тебя в следующий класс.
- А мне всё равно, - бесцветным голосом прошептала я.
Мать в расстроенных чувствах уехала, на прощание о чём-то пошептавшись с Евгенией Сергеевной.
Незаметно наступил май. Весна была в том году ранняя, природа каждый день дарила людям свои сюрпризы. К 9 мая уже полностью оделся в изумрудный наряд лес, в городе расцвели тюльпаны. Я уже  сама ходила гулять. Молодость брала своё, молодое тело с каждым днём наливалось силой, как наливаются растения весенним соком.
 Стала чаще улыбаться. Только читалась в моих глазах затаённая грусть. Может потому, что стала на целый год старше? А может потому, что нет-нет, да снилась ночами маленькая девочка в розовом бархатном платье, с такими же розовыми бантиками в длинных косичках? И сколько я её ни звала, девочка не отзывалась на мой клич, она была, словно глухая. И тогда в слезах я просыпалась и до утра уже не смыкала глаз, вспоминала каждую чёрточку, каждую складочку на этом розовом платьишке. Я точно знала, что глаза у малышки были такими же голубыми с длиннющими ресничками, как и у меня самой. Если бы встретилась на улице, то непременно узнала бы свою кровиночку.
Потом спохватывалась, что   преувеличиваю. Ведь моей дочери было бы всего два месяца, а снилась вон какая большая! Не меньше годика. И глазки её я не могла толком рассмотреть.
К концу мая мать просила приехать, чтобы решить с переводом в следующий класс, и я начала собирать свои немудреные пожитки.
Уже перед самым отъездом, бабушка пригласила присесть на дорожку.
- Анжела, а почему ты не носишь тот медальон, который я тебе подарила на твоё пятнадцатилетие? Дедушка очень хотел, чтобы эти медальоны, которые он привёз, носили женщины нашего рода. Говорил, что они приносят счастье.
- Я носила всё время, бабуля, его, но… когда  случилось… это… я …сняла.
- Так надевай снова, и начинай новую жизнь, внученька.
Так я и сделала. Теперь этот медальон был всё время на мне.

Глава 11. Конец «болезни»

Сразу по приезду в Липецк, мать повела меня в школу на собеседование к директору школы. Тот внимательно оглядел меня и остался доволен.
- Ну, дорогая Анжела Марковна, я даже не ожидал, что после такой продолжительной болезни ты будешь выглядеть так хорошо. Немного, конечно, бледноватая и синяки под глазками. Но я думаю, что мама тебя быстро на ноги поставит. Ну, а мы с коллегами учителями на днях проверим твои знания. С РОНО я согласовал вопрос. И если наши коллеги единодушно дадут «добро», то переведём тебя в следующий класс, - весело говорил директор.
 Я поблагодарила его, и вышла первая из кабинета. Мать ещё задержалась на некоторое время, но вскоре догнала и мы рука об руку зашагали в сторону остановки автобуса.
«Пытали» меня не лишь бы как, а по-настоящему. И так по каждому предмету. Затем удалились на совещание. Я сжала кулачки и твердила про себя:
- Я справилась, я справилась! Меня переведут в следующий класс. Меня переведут!
 И в самом деле, перевели. Радости и моей и матери не было конца.
- Вот видишь, доченька! Всё у тебя наладиться и всё будет хорошо.
За лето я, действительно, окрепла, расцвела. Теперь выглядела на пару лет старше. На улице парни стреляли глазами в мою сторону, некоторые приставали, чтобы познакомиться, но я старалась никого не замечать. Помнила ту историю с Иваном. Теперь меня уже не проведёшь.
В школе мне приходилось намного труднее, чем одноклассникам. Всё свободное время сидела за учебниками, навёрстывала то, что упустила при самоподготовке, и уже во втором полугодии всё наверстала. Теперь немного времени могла посвятить и своим подругам. Иногда ходили в кино, на школьные дискотеки. Парни обращали внимание на меня. Но ни один не смог завоевать сердце. Оно было заперто на семь замков, а ключ выброшен в речной омут.
Так и школу окончила, никому не дав надежду на какое-то чувство.
Сама-то давно уже решила идти по стопам бабушки, стать врачом. Мать поддержала в этом стремлении. Тем более, что медицинский Университет находился в Тамбове, и бабушка с радостью восприняла эту весть.
Я успешно сдала экзамены и поступила. Но жить у бабушки отказалась, мотивируя тем, что ездить на учёбу далеко, а общежитие находится в двух шагах от учебного корпуса. Бабушка  согласилась, но с тем условием, что внучка часто будет её навещать.
Время летело незаметно. Нелегко, конечно, давалась учёба, однако терпения мне хватало, да и усидчивости   было мнене занимать
  Познакомилась с Михаилом, когда уже учились на третьем курсе Университета. Он учился в параллельной группе. Раньше мы встречались на общих лекциях, разговаривали, но познакомились поближе только на дне рождения Виолетты. А случилось это во время зимних каникул на третьем курсе. Большинство студентов в это время разъехались по домам. Я решила остаться. Да и бабушке обещала, что пару дней погощу у неё. У девочки из моей группы, Виолетты, в конце января был день рождения. Она пригасила нескольких оставшихся одногруппников к себе на юбилей.  Ей исполнилось 20 лет.  В числе приглашенных оказалась и я.
День рождения решили отмечать не в общежитии, а дома у Виолетты. Она жила в отдельном частном доме в этом  же городе. 
Идти на день рождения с пустыми руками, было не принято, но студенческие ресурсы были весьма ограничены, поэтому подарки имениннице были очень скромными. Я купила букет цветов и красивый маникюрный набор в подарочном оформлении.
По дороге к дому именинницы я оказалась в автобусе вместе с Михаилом. Он сел рядом с ней на свободное сидение. В руках у него был какой-то сверток и тоже букет цветов.
- Привет! Далеко собралась? – начал разговор Михаил.
Я покосилась на его букет и ответила в тон ему.
- Наверное, туда  же, куда и ты.
- Правда? К Виолетте?
Я утвердительно кивнула. А потом спросила:
- А ты как попал в число приглашённых, ты же не из нашей группы?
- Меня Игорь упросил. Мы с ним с детства дружим. Говорит,  Виолетта просила мальчишек позвать, а то у нее собрались  почти одни девчонки. А то потанцевать, мол, не с кем будет.
Так   вместе мы и явились по указанному адресу.
Компания собралась из 12 человек: 8 девушек и 4 парня. Виолетта встречалась с Игорем, а остальные были, по ее словам,  «не при деле». Так вот и Михаил оказался в числе гостей. Он был высоким блондином с вьющимися кудрями, большими голубыми глазами, которые казались еще больше из-за очков, которые он не снимал, как сам шутил, даже во сне.

Стол для гостей был  шикарным. И не удивительно: отец Виолетты был заведующим крупнейшего гастронома в городе. Мне было не понятно, почему Виолетта выбрала именно эту специальность. С ее возможностями можно было выбрать и более престижную.
Ребята вручили юбилярше свои скромные подарки и цветы. Ваз для  всех цветов, конечно, в доме не хватило. Букеты, которым не хватило ваз, поставили в стеклянные банки. Когда все приготовления были закончены, родители еще раз при всех поздравили именинницу, а потом сами куда-то уехали, оставив молодых праздновать самостоятельно.
На столе были бутылки с коньяком и вином. Ребята, преимущественно пили коньяк, девушки больше предпочитали сухие вина. За столом было весело и шумно. Все наперебой поздравляли именинницу, желали ей здоровья, успешной учебы и хорошего жениха. При этом все поглядывали на Игоря. Потом кто-то из гостей предложил, чтобы каждый вставал и рассказывал что-то, связанное с ним и именинницей. Получалось весело. Кто-то рассказывал, как первый раз увидел Виолетту, кто-то говорил, как она чуть не провалила зачет, но он помог ей шпаргалкой. Миша сказал, что как первый раз увидел Виолетту, то сразу влюбился и, если бы не Игорь, то уж не отстал бы от нее.
Когда все наелись и напились, убрали со стола и стали играть в любимую студенческую игру «мафия». Но вскоре это им надоело. Тогда решили потанцевать. Но так как кавалеров было всего четыре, а девушек вдвое больше, попробовали танцевать втроем, кавалеру с двумя партнершами. Но получалось это не очень удобно.
Бутылки с напитками и легкие закуски поставили на журнальный столик у окна. Каждый теперь мог при желании «добавить». И этим  пользовались почти все. Подходили по одному, или парами, наливали и выпивали, тем самым поддерживая  общий тонус.
В коне вечера кто-то предложил сыграть «в бутылочку». Так как молодежь была уже навеселе, то все дружно согласились.  Стол убрали к стене и расположились на ковре.  Парни вчетвером сели в центре, а девушки вокруг. По очереди каждый парень крутил пустую бутылку, и на кого показывало горлышко, с тем он и целовался.  Вначале девчонки целовались робко, краснея и стесняясь, а потом вошли уже во вкус. Целовались уже взасос. И при этом вся компания дружно вела отсчет: «Раз, два, три… десять».
И случилось так, что, как только доходила очередь крутить бутылку Михаилу, горлышко ее все время показывало на меня. Мы вставали и шли целоваться. На это уже все обратили внимание. И, когда в четвертый раз очередь дошла до Михаила, все уже дружно уставились на бутылку. Она, сделав, несколько оборотов, снова указала на меня. Копания рассмеялась и зааплодировала. Мы, смущенные, в очередной раз поднялись и стали целоваться. 
Было уже далеко за полночь, когда компания разошлась. Миша пошел провожать меня. Это только так говориться, что «пошел провожать».  Идти то нам было в одно место –  в общежитие института.  Жили мы в одном здании, но на разных этажах, Миша на третьем, я на четвертом. Было уже поздно, второй час ночи. Все, кто остался в общежитии, уже давно спали. Михаил проводил меня до площадки между третьим и четверным этажами. Там он   уже привычно меня обнял, потянулся поцеловать. Я попыталась сопротивляться, но Миша поднял на меня удивленные глаза, мол, чего ты, мы ведь уже столько сегодня целовались. И я сдалась. Мы еще долго целовались уже без свидетелей. Нам боим это явно доставляло удовольствие. Была ли это уже любовь?  Нет, конечно, это еще  не было любовью, это было первое увлечение, мы просто нравились друг другу.
- Извините, может, я слишком подробно рассказываю, но мне хочется, чтобы вы поняли, что чувства наши зарождались постепенно, а не так, как тогда с Иваном. Мы были уже взрослыми, вполне сформировавшимися молодыми людьми, и смотрели на жизнь трезво.
В следующий раз после занятий Михаил пригласил меня в кино. Шел какой-то новый отечественный фильм. Мы сидели на последнем ряду, и Михаил не выпускал мою руку. Мне было приятно  это робкое его внимание. После кино еще долго бродили по городу, беседуя обо всем. Во многом наши взгляды и пристрастия совпадали. Мы уже мечтали, как после окончания института будем работать, лечить людей, бороться с эпидемиями и заразными заболеваниями.
- Как хорошо, что мы выбрали такую героическую профессию, - восторженно говорил Михаил, - мы будем на самом переднем крае борьбы человечества с различными  заразными заболеваниями.  Надеюсь, что человечество когда-нибудь победит всю эту заразу и на всей Земле можно будет жить вполне безопасно. И мы будем в числе тех, кто с этим будет за это бороться.
Я вполне соглашалась с ним. Мне было с ним интересно и приятно. И я чувствовала в нем настоящего верного друга. И снова после этого свидания мы поздно вернулись в общежитие, и перед расставанием еще долго целовались на той же лестничной площадке.
Теперь встречи наши стали регулярными. На общих лекциях мы   всегда сидели рядом, а свободные вечера проводили, либо гуляя по городу, когда была хорошая погода, либо шли в кино. И в кино обязательно садились на последнем ряду и уже, как и вся молодежь, целовались во время сеанса.
Одних поцелуев нам теперь уже было мало, нам хотелось большего, но для этого уединиться нам было негде. Я жила в комнате еще с двумя девочками, и в комнате Михаила  жило тоже  трое. На свежем воздухе заниматься этим  мы не решались, а снять номер в гостинице не позволяли финансы.  Михаил поделился своей проблемой со своим другом Игорем. Тот был «богатенький Буратино» и снимал комнату в городе у одной старушки. Там они с Виолеттой часто проводили вечера. Вот друг  и предложил Михаилу привести меня к нему на квартиру, а сам сказал, что этот вечер он проведет у Виолетты  и  отдал ключи от квартиры Михаилу.
После занятий Михаил встретил меня.
- Желика, у меня есть для тебя сюрприз.
Я удивленно подняла на него глаза.
- Мы сегодня вечером идем в гости. Но  это просто так говорится «в гости», там мы с тобой будем весь вечер одни. Игорь   отдал нам ключи от своей квартиры. Представляешь, мы весь  вечер будем вместе, и никто мешать нам не будет! В 7 я зайду за тобой, и мы поедем на квартиру.
Меня взволновало это его предложение. Я уже себе представляла, что там произойдет. Это страшило, и одновременно притягивало.
Но всё было хорошо. Для нас обоих это доставило большое удовлетворение. Я боялась, что у Михаила возникнут ко мне вопросы, но он ни о чём не спросил. Когда я открыла рот, чтобы объяснить, он поцелуем закрыл мне рот и сказал:
- У каждого человека должна быть своя тайна. Она только твоя, и ты береги её. Я была ему очень благодарна за всё, что он делал для меня.
Мы теперь часто стремились к уединению. А вскоре бабушка уехала в отпуск в Липецк, на свою родину. Она оставила мне ключи от квартиры, чтобы я поливала цветы и ухаживала за любимым котом Маркизом. На это время я переехала к ней, вернее, мы оба переехали в её квартиру. Сказать, что мы были счастливы – это, значит, ничего не сказать. Мы были очень счастливы и влюблены до потери пульса.
Мне часто вспоминались слова бабушки и матери, что я ещё буду счастлива в этой жизни. Я купалась в этом счастье. Михаил был замечательным человеком. Он был очень начитан. Он понимал меня с полуслова, с полувзгляда. Посмотрит, бывало, в глаза и знает, что меня сегодня трогать ни в коем случае нельзя. И он находил для нас обоих достойное занятие, не хуже близости. Это был наш медовый месяц.
Анжела задумалась и надолго погрузилась в себя. В комнате стояла тишина. Теперь все присутствующие соприкоснулись с чем-то очень важным. Это было прошлое ещё молодой, но очень многое пережившей женщины. Понимал это и Иван, понимала и Лида, хотя была в этой компании самой молодой, и, казалось, не опытной.
Но она то, как раз и понимала, что живя в настоящем, мы не можем отказаться от прошлого. Оно всё время перекликается, возможно, направляет нас, это прошлое -  в будущее.
Перед ней открывалась нелёгкая судьба женщины-матери, так и не познавшей счастья материнства, но так рано познавшая подлость человеческую. Эта женщина несмотря ни на что, собрав волю в кулак, доказала себе самой, своим близким, что способна выстоять перед любой бурей и не сломаться. И Лида, сама того не подозревая, уже потянулась к этой женщине. Уже где-то глубоко в душе тоненьким голоском маленькой несмышленой девочки раздавалось: мама, моя мамочка!!!
 Теперь Лида не думала об Иване Ивановиче. Она не видела его душевного переживания. Ведь она вся была нацелена на познание этой женщины, которая, не скрывая слёз, не скрывая голой правды жизни, вела теперь её, свою девочку по своим тропкам нелёгкой судьбы. И Лида шла за ней, крепко ухватившись за руку, ибо знала, что теперь они вместе, они дойдут вместе до конца, чего бы им это не стоило.
Немного собравшись с мыслями, Анжела продолжила:
- После четвертого курса мы оформили наши отношения в ЗАГСе. Нам предстояло закончить еще два курса. В общежитии пошли нам навстречу и выделили  небольшую комнатку во флигеле основного здания общежития, где располагался администрация. Там мы и прожили до конца учебы.  Как раз к моменту сдачи наших государственных экзаменов строители сдали новое здание областного медицинского центра.   В инфекционное отделение мы и получили с Мишей назначение. Так что нам и не пришлось уезжать из города.
Жить у бабушки мы не захотели и, как только начали сами зарабатывать, сняли квартиру. Пока мы целый год ее благоустраивали, пришло время задуматься нам и о ребенке. Я уже давно хотела этого. О своей дочурке, прожившей так мало на этом свете, я часто вспоминала. Она мне даже снилась.
При этих словах Анжела закусила губу и посмотрела на Лиду. Слезы у нее навернулись на глазах. Но она взяла себя в руки и продолжила.
Первое время у нас ничего не получалось с ребенком. А тут пришло распоряжение Министерства направить двух специалистов в Африку для помощи в борьбе с эпидемией.  Мы с Михаилом выразили желание поехать. Это была возможность заработать на собственную квартиру. Но двоих нас не отпустили. Посоветовавшись, мы решили, что поедет один Михаил. Год как-нибудь я проживу и без него, а он сможет хорошо подзаработать.  В те времена в таких командировках хорошо платили.
И он уехал. Почти два месяца не было от него  писем. Я уже с ума сходила от неизвестности. Но меня успокаивали, говорили, что связь с ними очень плохая,  они часто бывают в экспедициях в глухих районах, с которыми, в общем-то, и связи нет.
В письме он писал, что работы очень много, условия очень тяжелые, жара, грязь и ужасная антисанитария,  безграмотность коренного населения  полная некомпетентность местного медперсонала. А еще междоусобица между местными племенами, частые стычки и даже военные действия. Ночами иногда просыпаешься от звуков выстрелов. Местное население к нам относится очень хорошо, считает нас почти полубогами. Мы лечим их и пытаемся привить им хоть какие-то, хоть минимальные навыки санитарии.
Писал, что от жары и отсутствия аппетита похудел на 7 килограммов. И как хорошо, что я не поехала.
Потом за полгода от него было еще три письма. В последнем письме писал, что обстановка в их районе ухудшается, что, возможно, придется вернуться раньше срока командировки. Это было его последнее письмо. Больше писем от него я не получала. Затем вызвали меня в Москву и сообщили печальную новость. Из откомандированных туда десяти человек вернулись только трое.  Они рассказали, что их экспедиция в дальний район была захвачена  противоборствующей стороной и увезена  в джунгли. Во время захвата двое наших ребят пытались помогать защитникам и сами приняли участие в боевых действиях, но были убиты. Им же, троим,  удалось бежать, а пять человек нападавшие увели с собой. Среди них оказался и Михаил. Прошло полгода, но с тех пор о них ничего не известно. Меня заверили, что Министерство иностранных дел через своих консулов в той стране делает все возможное, чтобы отыскать наших людей, но пока это у них не получается. Сейчас там идет война.
Мне выплатили командировочные мужа и компенсацию за него, и обещали обязательно сообщить, если появятся какие-либо сведения о них.   С тех пор прошло больше десяти лет, а о Михаиле и остальных четырех наших врачах ничего не слышно. Скорее всего, они погибли. Числятся и теперь, без вести пропавшими. А я вот ни разведенная, ни вдова.
Анжела тяжело вздохнула. Все внимательно слушали её горестный рассказ, не  перебивая.
Работать я осталась здесь же, но уже в должности заведующей инфекционного отделения. Бабушка вышла на пенсию и уехала в Липецк в ту квартиру, которую завещала когда-то мне, а я перешла жить в её квартиру. 
- И за это все время о Михаиле никаких известий так и не было? – спросил Иван Иванович.
Анжела  отрицательно покачала головой.
- В принципе я могла подать бы на развод. Но я не смогла этого сделать. Я и теперь надеюсь на чудо, что однажды Михаил вернётся. Обнимет и скажет:
- А вот и я…
Больше я замуж не собиралась.

Глава. 12. Выводы.

Лида слушала эту женщину и уже сердцем чувствовала, что это и есть ее мать. Ей не нужны будут никакие формальные доказательства, хотя теперь без них никак не обойтись. Может даже в суде придется доказывать их родство. Но она была уже полностью уверена, что Анжела Марковна и есть ее мать.
И тут она подумала, - неужели и ее жизнь этот медальон сделал несчастной в браке? Ведь все, кто носил эти медальоны, теряли своих мужей. Дедушка Анжелы сразу умер после возвращения из Шри-Ланка, ее отец Марк ушел из семьи,   муж Анжелы пропал без вести, и у нее самой Игнат погиб. Совпадения? Тогда очень странные.
 -Вот и всё, что я могу рассказать о себе, - тяжело вздохнув, закончила свой рассказ гостья.
- Анжела, скажите мне только откровенно, - это заговорил Иван Иванович. Вы и теперь считаете, что причиной всех Ваших бед являюсь я?
Женщина задумалась. А потом, глядя прямо ему в глаза, ответила:
-И да, и нет. Да – это то, что я была несовершеннолетней и не могла контролировать свои поступки, что привело к потере невинного ребёнка. А нет – это то, что выпавшее на мою долю испытание меня закалило. Не будь первой ошибки, возможно, я бы сделала неправильный выбор в своей жизни и не встретилась бы с Михаилом.
- Поймите и Вы меня, Анжела Марковна. Я не оправдываюсь, не имею на это никакого морального права. Я тогда сбежал, как последний трус. И оставшиеся до дембеля месяцы дрожал, как заяц под кустом. Всё время ждал, что сейчас придут и заберут. Я знал, что совершил уголовно наказуемое преступление. И всю жизнь об этом помнил. Но есть, кроме нас ещё и высшая сила, которая видит наши грехи и наказывает.  В одночасье я потерял любимую жену и сына.
Теперь уже и Анжела с каким-то сочувствием взглянула на осунувшегося после всего произошедшего мужчину.
- Лида, а что же ты молчишь? Прости, что я перешла на «ты».
- Я молчу, Анжела…Марковна потому, что боюсь спугнуть ту надежду, которую вы зародили во мне, рассказав историю рождения той несчастной девочки. А ведь и мне часто снилась мама. Но я видела её только издалека. И как только начинала её звать, как она тотчас же исчезала. Это, как в детском доме: нам всем хотелось, чтобы за нами пришли родители и увезли нас в дом, где они живут, где бы и нам там нашлось место. Ведь мы ложились спать и просыпались с  надеждой, что именно сегодня наша мечта исполнится. Но проходил день ничего не менялось. Но наша детская надежда переходила и в завтра. И так день за днём…год за годом. Мы выросли и разъехались кто куда. Но думаете, что надежда умерла? Нет! Она всё время жила во мне. И я надеялась, что однажды мама появиться, обнимет меня и скажет:
- Как же долго я тебя искала, доченька.
- Лида, я не могу тебе этого сказать потому, что я не искала тебя. Я думала….
- Вот поэтому и я не могу Вас  сейчас  обнять и назвать мамой, - перебила её Лида.
- Быть может моя надежда  окажется лживой. Поэтому я хочу иметь подтверждение, что я плоть от плоти, кровь от крови… от вашей и твоей, папа. Есть и ещё одно несовпадение, которое меня настораживает.
- И какое же?
- Вы говорите, что родили девочку 1 марта. А у меня в документах пишется, что родилась 22 августа.
В комнате наступила тишина. Первым опомнился хозяин:
Лида, это не существенно. Возможно, когда ребёнком, тебя перевозили из одного дома в другой, могли что-то и напутать. Главное, теперь сделать тест и убедиться в степени родства.
- Так это возможно в наше время, - встрепенулась Анжела. Нужно просто сдать тесты.
- Иван Иванович, а вы готовы к этому?
- Я с радостью сделаю это.
- Ну, вот и договорились. Осталось только вам приехать к нам в Тамбов. Я встречу вас там и всё организую. А теперь, вы меня извините, слишком тяжёлым был день для всех нас. Я переночую в гостинице, а завтра  с утра пораньше уеду на работу.
-Так может…..
- Нет, нет, спасибо. У вас я не останусь на ночь. Мне о многом надо сегодня подумать, -  не дала договорить Ивану Ивановичу Анжела. Да и вас не хочу стеснять. Думаю, что и у вас остались кое-какие вопросы, которые заходите обсудить.
- Ну, тогда я провожу Вас до гостиницы.
-Спасибо. Просто, если не трудно, вызовите мне такси. И дайте мне свои номера телефонов. Я позвоню, когда нужно будет приехать на тесты.
Провожать гостью вышли вдвоём с Лидой. Никто не обнимался, не жал друг другу руки, просто на прощание кивнули головами.   
Когда такси скрылась за поворотом, Лида вдруг побледнела и схватила Ивана Ивановича за руку:
- Папа…Так, что же это такое получается? Неужели я была замужем за своим братом?
- Успокойся, девочка! Игнат мне не родной сын. Я после армии взял Машу с ребенком. Игнату тогда было чуть больше года. Родители мои были против этого брака, но я настоял на своем. Потом они смирились, и даже полюбили Марию, а Игната признали своим внуком. А больше детей у нас не было. В этом виноват я. Уже после армии  я переболел свинкой, и детей   иметь я не мог.  Так мы и прожили жизнь с Марией. Я уже и сам стал забывать, что Игнат мне не родной. И он меня всю жизнь считал родным отцом. Мы ему так и не открыли нашу тайну.
Лида подошла к нему, села рядом, обняла его.
- Папка, а я словно сердцем почувствовала, меня так потянуло к тебе. Я никогда не ощущала отцовской  заботы, а твоя забота и твое внимание ко мне дали почувствовать что-то родное. Вот я и осталась с тобой. А ведь кто я тебе была? Несостоявшаяся сноха? А сейчас, оказывается, ты мне родной папка. Я так счастлива. И мама вдруг нашлась. А я так  долго её ждала. Я не знаю, как сложится у нас теперь жизнь, сможете ли вы с ней жить вместе. Но теперь уже твердо знаю, что  у меня есть родные папа и мама. И даже бабушка, да и прабабушка еще жива.
- Ой! Размечталась! А вдруг тесты не подтвердят мою надежду, - прикусила Лида язычок.
- Чувствую я, доченька, что пришёл конец нашим неурядицам.

Глава 13. Навстречу надежде.

 Как один день пролетело лето. Да и осень подходила к концу. Ещё месяц и она унесётся в неизведанные дали на крыльях журавлей. А они уже давно собираются в стаи, где вожаки обучают несмышлёных  молодых журавлей держать строй при полёте, чтобы не опозориться перед людьми. Ведь люди всегда выходят из своих домов, чтобы проводить их в далёкий путь.
В один из таких солнечных осенних дней Иван Иванович пригласил Лиду сделать вылазку за город, чтобы полюбоваться осенним пейзажем. Он заметил, что в последнее время девушка ходит сама не своя, как будто что потеряла, а найти никак не может. И он наверняка знал этому причину. Дело в том, что вскоре после посещения Анжелы Марковны, она вызвала их в Тамбов, где у них взяли материал для генетического анализа. Прошло два месяца, а никаких результатов не было. Он и сам уже расстраивался. За это время сжился с мыслью, что Лида его родная дочь, и представлял, каково же приходиться бедной девочке. Если не дай Бог экспертиза не подтвердит материнство Анжелы, то трудно придётся ей. Ведь надежда уже не только поселилась в сердце Лиды, но успела прорости и вот-вот должна зацвести.
Пока Лида собиралась, Иван вывел машину из гаража, и теперь сметал с неё пылинки.
- Здравствуйте! – донеслось до ушей мужчины из соседнего двора.
Иван оторвался от своего занятия и поднял глаза. К нему подходил его сосед Андрей и Илья.
- И вам не хворать, - весело отозвался Иван и по очереди подал руку мужчинам.
- И куда это ты собрался, сосед? – с интересом спросил Андрей.
- Да вот с дочкой решили поехать журавлей в дорогу проводить.
- Как это? – недоумённо спросил Илья.
-Не могу рассказать, это надо хоть однажды воочию увидеть.
- Так, а вы нас с собой возьмите, а то мы не знаем, чем заняться.
- Милости просим. Нам веселее будет.
- Так мы мигом соберёмся, - сказал сосед, и мужчины скрылись в доме. А вскоре вышла Лида с корзиной провизии.
- Молодец, дочка, что еды много прихватила, а то у нас сегодня гости на пикнике будут.
- Гости? – удивилась девушка. Мы вроде никого и не приглашали.
-Так они сами напросились. Кстати, вот и они.
Лида немного удивилась, когда к машине с пакетами и куртками в руках, подошли Андрей и Илья.
Она немного дольше, чем положено задержала взгляд на мужчин. Она ещё накануне, когда были в гостях у Андрея , заметила, что Илья очень хорош собой.  Рост у него был выше среднего. Глаза карие с длинными как у девушки ресницами. Волосы тёмные, пострижены коротко. На Илье были надеты дорогой спортивный костюм и такие же дорогие кроссовки.
А Илья подошёл и первым подал девушке руку: 
- Вы так меня рассматриваете, Лида, что я прямо-таки засмущался, -– пошутил мужчина, чем ввёл в смущение Лиду. 
- Ну, так что? Если все в сборе, то можем ехать, не то спросил, не то утвердил своё решение Иван, тем самым вывел из затруднительного положения сноху.
Андрей сел рядом с водителем, а Илья устроился рядом с Лидой на заднем сиденье. У каждой пары завязался свой разговор.
Сегодня Илья рассказывал Лиде о своей работе .А у журналистов она и впрямь интересная. Много всего успел рассказать своей новой знакомой Илья.
 Вот так весело и непринуждённо вели   разговор Илья и Лида. Она удивилась тому, как Илья подробно всё изложил. А потом продолжил:
 - Лида, Вы очень красивая девушка, а жизнь с вами поступила несправедлива. Эту несправедливость надо срочно исправлять.
- Вы что, волшебник, маг? – засмеялась девушка.
- А вы не верите? Так я скоро Вас в этом начну убеждать.
- Хотелось бы верить, - вздохнула Лида.
- Ну, что, молодёжь! Вот мы и приехали! – весело произнёс Иван и затормозил неподалёку от какого-то озера.
- Так, а где журавли? – в один голос спросили пассажиры.
- Не всё сразу. Вот за этим небольшим леском есть большое поле. Теперь немного помолчите и вслушайтесь.
Действительно, из-за леса доносились птичьи крики. Они то стихали, то нарастали. Илья достал диктофон.
- Пока не пиши, сейчас подойдём ближе, тогда можно будет не только записать, но и сфотографировать обучение молодняка, так сказать их школу.
Минут через пятнадцать перед ними открылась удивительная картина. Всё поле пестрело журавлями. Они не просто стояли, они выполняли какие-то команды вожака. Сначала важно, как будто в строю выхаживали, хлопали крыльями, издавали крики. Но каждый раз эти крики были разными. Затем по его же команде часть птиц взлетало. Они бестолково сбивались в стаю. Вожак подлетал, хлопал крыльями, выкрикивал, старался восстановить клин, но пока что ему этого сделать не удавалось. Птицы садились и тут вожак давал себе волю. Он подходил к каждому   неправильно сделавшему, и что-то кричал, даже долбал своим клювом в голову. Затем переходил ко второму, третьему. Потом наставления постепенно переходили в своеобразный ритуальный танец, а чуть позже птицы вновь поднимались вверх. Эту захватывающую картину люди наблюдали, затаив дыхание. Илья   записывал и фотографировал. Он весь ушёл в это созерцание. Прошло больше двух часов этого увлекательнейшего нерукотворного фильма. Наконец, все выразили желание покинуть свой наблюдательный пункт.
Теперь уже Лида   созерцала лесные краски. Она остановилась у куста калины и, сорвав ягоду, поднесла её ко рту. Этот момент не упустил Илья и навёл фотоаппарат. Это будет шедевр, а не фото, - увлечённо воскликнул мужчина. Лида засмущалась, так и не вкусив ягоду.
Потом нашли возвышенное место, расстелили покрывало и Лида начала доставать продукты из корзины. Андрей извлёк из пакета бутыль с домашним вином, а Илья конфеты и ту самую бутылку с коньяком.
- Эх, жаль, что сегодня я за рулём, - с сожалением произнёс Иван, а то бы за встречу с природой я выпил бы твоего, Андрей , вина.
- Папа, так, может, я обратно повезу всех?
- Нет, доченька! Пока что водительского удостоверения у тебя нет, я не позволю тебе этого сделать.
Весело прошёл пикник на природе. Вскоре солнце, светившее весь день, начало прятаться за тучи и всем стало неуютно. Начали собираться домой.
Разместились так же, как и с утра. Только теперь Илья сел совсем близко к Лиде. Она чувствовала тепло его тела и ей было жарко. А он, как бы невзначай завладел её рукой и трогательно перебирал пальчики. Лида не отнимала руку. Ей было хорошо и спокойно. Так незаметно приехали к дому, когда уже солнце спряталось за горизонт.
Попутчики тепло поблагодарили хозяев за прекрасный отдых. Илья подал Лиде руку на прощанье и немного дольше обычного задержался с рукопожатием.
- Лида, а можно тебя пригласить завтра в кино?
-Да, – коротко ответила девушка, и упорхнула в дом, без оглядки. Иван задержался, прощаясь с соседями.
- Хорошая у тебя сноха, Иван, - проговорил Андрей.
- Скорее, дочь, а не сноха, - хитро прищурившись ответил Иван. Но никто тогда не придал его словам значения.


Глава 14. Долгожданный звонок.
 Не успела Лида переступить порог дома, как у неё зазвонил телефон. Она уже знала, что это номер Анжелы Марковны и ноги подкосились от волнения и она, как была в одежде и обуви, так и присела на табурет в прихожей.
- Алло, Лида? Что-то я весь день звоню. Никто мне не отвечает. У  вас всё в порядке? –  озабоченно спросила женщина.
- Да , да, у нас всё в порядке. Просто мы выезжали на природу, видимо, связь там не работала, вот и не было звонков, торопливо ответила Лида и затихла в ожидании новостей, которых ждала уже больше двух месяцев.
- Лида, а ты сможешь завтра приехать в Тамбов с Иваном?
- Я то смогу, а вот папа…. не знаю.
В эту минуту вошёл Иван и вопросительно уставился на взволнованную Лиду.
- Ну, что тут могло случится за моё отсутствие?
- Папа, а ты можешь завтра со мной поехать в Тамбов? - не отвечая на его вопрос, спросила девушка.
Иван немного подумал и ответил, что сможет, но лишь во второй половине дня.
Анжела Марковна с облегчением вздохнула и тут же попрощалась. В трубке слышались короткие гудки. Звонить ей, и что- либо спрашивать не было смысла. Лиде предстояла ещё одна бессонная ночь, да и Ивану, кажется, тоже.
- Ух, уж эти женщины, не могут без тайн, –тяжело вздохнул мужчина и пошёл снимать одежду.
Его примеру последовала и Лида. То радостно-приподнятое настроение, которое держалось днём, куда-то испарилось, сменившись на тревожное ожидание. Они с отцом не обсуждали того, что предстоит им услышать завтра. Каждый думал о своём месте в этой запутанной истории. Они даже боялись предполагать, какой сюрприз их ожидает завтра.
Вопреки опасениям Лида всю ночь спала отлично, даже без сновидений. Видимо, прогулка на природе дала о себе знать. А вот Ивану не спалось. Так и   лежал с открытыми глазами. Уже в который раз со всех сторон рассматривал свою неудавшуюся жизнь. А ведь ему только 45 лет. А видел только потери и совсем мало радости. Хорошо, что хоть Лида тогда не ушла от него. Но теперь она явно уйдёт. Почуял душой, что этот Илья не просто так появился в их краях. Он видел, какими глазами смотрел тот на его сноху, или на дочь… кто знает…. Хотя она уже давно для него стала дочерью. Ещё тогда, на свадьбе сына, когда она робко подошла к ним с Машей и попросила разрешения называть их мамой и папой. Как же встрепенулось тогда мужское сердце! Может уже тогда пошёл сигнал, что это и есть его дочь?
Утром позвонил на работу и согласовал отгул на два дня с начальником цеха. У Лиды было свободное время. Она заканчивала писать дипломную работу. Через месяц начинались Государственные экзамены. Решили в Тамбов ехать на машине.
Почти всю дорогу молчали. Думали об одном, но каждый по-своему представлял- предстоящие события. Когда подъехали к больнице, Лида набрала номер Анжелы Марковны. Та ответила тотчас же. Узнала, где они находятся и попросила немного подождать. Не прошло и десяти минут, как помахивая сумочкой, из двери вышла она, на ходу застёгивая демисезонное пальто. Иван вышел из машины и махнул рукой, указывая на машину.
-Ну, здравствуйте! Спасибо, что нашли время и приехали, откликнулись на мою просьбу. А сейчас, Иван, я присяду рядом с тобой и буду показывать дорогу. Никто ни о чём не спрашивал. Все находились, как под гипнозом. Вскоре Анжела велела остановится у пятиэтажного дома.
В этом доме я живу и приглашаю зайти в гости. Не оглядываясь, она пошла впереди. Ивану и Лиде ничего не оставалось, как последовать за ней.
Еще на лестничной площадке уловили запах свежеиспечённых пирогов. Этот запах приятно щекотал ноздри.
- Соседи у Вас, Анжела Марковна, стряпать пироги любят. Ишь, какие запахи витают в воздухе, - прервал молчание Иван. Но Анжела никак не отреагировала на его реплику, достала ключи и открыла дверь.
-Пожалуйста проходите. Сегодня вы у меня в гостях. А навстречу гостям уже спешили две женщины. Одна была в солидном возрасте с пронзительными карими глазами, а вторая моложе, с такими же голубыми ,большими глазами, как у Анжелы Марковны.
- Бабушка, мама, не задерживайте моих дорогих гостей в прихожей. Ведите в гостиную.
Иван снял куртку, ботинки. Помог снять пальто Лиде и хотел помочь Анжеле, но она отстранила рукой его руку, и нетерпеливо настойчиво пригласила следовать за женщинами. Там они уселись, кому, где понравилось. Не без видимого волнения, Анжела достала из своей сумочки большой конверт и дрожащими пальцами начала его вскрывать. В комнате установилась гробовая тишина, слышался только шелест бумаги.
- Вы уже догадались, наверное, что это результаты генетической экспертизы?
Иван и Лида кивнули головами. Другие женщины сидели, как две статуи,  бледные с дрожащими губами.
- Анжела! Ну, не тяни ты! И так моё сердце скоро выпрыгнет из груди. – не выдержала бабушка.
- Вы думает, я сама что-то знаю? Нет! Я при вас вскрываю этот конверт, и волнуюсь не меньше вашего.
Наконец,   бумаги были извлечены, и Анжела первая глазами пробежала по бумажке, краска прилила к лицу, слёзы навернулись на глаза. Она глухим голосом прочитала:
-Экспертиза подтвердила, что Потапова Лидия Николаевна на 99, 99 процентов является … является… дочерью Михайловой Анжелы Марковны, а Потапов Иван Иванович – отцом Лидии Николаевны.
Бледная, как бумага, Лида медленно, как во сне встала и направилась к Анжеле:
- Здравствуй… мама! Вот и наступил мой день, когда долгожданная надежда сбылась! Женщины обнялись и замерли в этом объятии. Казалось, что теперь никакая сила не сможет оторвать их друг от друга. Они ничего не говорили. Они слушали биение двух родных сердец. Мать Анжелы тихо плакала, не вытирая слёз, а Евгения Сергеевна подошла к Лиде и Анжеле, опустилась перед ними на колени. Обхватила их ноги руками и взмолилась:
- Дорогие мои, девочки! Простите меня грешную тварь! Я готова целовать ваши ноги, только не отталкивайте меня, простите! Мне осталось жить на этом свете уже совсем немного, и перед Творцом хочу встать с лёгким сердцем, с прощённой душой.
Иван не выдержал и сам подошёл к этой троице. Теперь уже и он опустился на колени рядом с рыдающей старухой и, не сдерживая слёз заговорил:
- Простите и вы меня. Это я один во всём виноват. И если Бог есть, и слышит меня, то пусть все грехи сложит на меня одного за эти страдания, которые я   вам всем принёс.
Теперь уже и мать Анжелы, Елизавета Дмитриевна, подошла к кающимся грешникам, преклонила колени и голову:
- Виновата и я, что догадывалась о произошедшем, но сделала вид, что ничего не знаю. А это ещё худшая вина, чем у того, кто её совершил.
Лида и Анжела только теперь опомнились. Они оторвались друг от друга и непонимающе смотрели на коленопреклонённых Ивана Ивановича, Евгению Сергеевну и Елизавету Дмитриевну.
Лида испуганно вскрикнула:
- Да, что же это вы делаете! Немедленно вставайте! Папа, помоги бабушке.
Иван тут же исполнил приказ. Подхватил под руки старуху и усадил на диван. А Анжела помогла подняться Елизавете Дмитриевне.
Лида к первой подошла к Евгении Сергеевне и поцеловала в мягкую солёную от слёз щёку.
- Ну, здравствуйте, бабуля! Можно я так буду Вас называть?
А Евгения Сергеевна от слёз не могла и слово сказать, только кивала седой головой. А когда подняла на Лиду глаза, та узнала в её карих глазах свои глаза. Они так же излучали, какой-то внутренний свет, несмотря на слёзы, несмотря на возраст.
Потом  Лида подошла к Елизавете Дмитриевне.
- А Вас я буду называть бабушкой. Вы согласны?
- Я на всё согласна, Лидочка, только ты прости нас.
- Я уже давно простила. Мы же ведь одной крови, одинаковые медальоны носим, - пошутила Лида и повернулась к Ивану Ивановичу, сиротливо стоящему в сторонке.
Она подошла к нему взяла за руку и обратилась ко всем присутствующим:
-А теперь я попрошу всех простить моего папу. Чего по молодости не сделаешь. Я знаю, что он всю жизнь носил при себе этот грех, и жизнь наказала его за это. Он достоин прощения.
Лида за руку подвела отца к Анжеле, взяла её руку и вложила в руку отца. Анжела не отняла своей руки, а смотрела в глаза мужчины, который не стесняясь своей слабости, плакал. Сквозь рыдания сказал:
-Прости меня, Анжела.
-Прощаю, Иван. Ради нашей дочери я прощаю тебя.
Иван наклонился и поцеловал Анжеле руки. Она также в знак примирения поцеловала его в щеку.
Затем Лида подвела отца к Елизавете Дмитриевне
-Простите и вы, бабушка, моего отца.
- Женщина поднялась с дивана, обняла их обоих:
- Я прощаю.
Также подошли к Евгении Сергеевне и у неё попросил Иван прощения.
В это самое время в квартирке раздался звонок. Анжела тыльной стороной ладони вытерла слёзы и пошла открывать дверь. Через пару минут в комнату ввела высокого, ещё довольно красивого мужчину.
- Это мой папа. Представила она мужчину Лиде и Ивану. Он немного опоздал, хотя я его предупредила ещё вчера. Знакомься, папа, это моя дочь Лида.
Мужчина подошёл, крепко обнял девушку и расцеловал в обе щёки.
- Какая красивая у нас внучка! Правда, Лиза, правда, мама?
Женщины согласно кивали головами.
-А теперь, я хочу попросить прощения у моей бывшей  жены Лизы за то, что  предал её, тебя Лиза предал, и тебя, Анжела, и тебя, мама. Простите меня. Я знаю, что не имею права рассчитывать на то, что ты, Лиза, примешь меня к себе обратно. Но я подожду. Я уже давно живу один в гостинице. Анжела об этом знает. И если простишь и примешь, то я до конца дней своих буду молиться на тебя.
Ничего не ответила Елизавета Дмитриевна, только было видно, как вздрагивают её опущенные плечи. Слишком много свалилось сегодня на хрупкие женские плечи.
Но завтра придёт день и всё расставит по своим местам.
Первыми уехали Иван Иванович и Лиза, Марк вызвал такси и на нем увез маму и бабушку. Теперь Анжела осталась одна.  В изнеможении она села в кресло.   Сердце билось в груди, словно хотело вырваться наружу, слишком уж большая нагрузка пришлась сегодня на него и на нервы, конечно. Сейчас она чувствовала себя полностью опустошенной, не хотелось  ничего, ни пить, ни есть, хотя с самого утра во рту у нее не было маковой росинки. Хотелось просто лечь и забыться и не думать ни о чем.
Самый лучший способ вернуть душевное состояние – это принять горячую ванну и лечь спать. Она так и сделала. Усталость и нервное напряжение сделали свое. Она уснула, едва голова коснулась подушки.
Но через два часа она проснулась от мыслей, которые словно ворвались в ее голову. И самая главная мысль была:  все подтвердилось, Лида ее дочь!  Она впервые себя почувствовала настоящей матерью. И ничего, что огромная разница межу ее представлениями о ее малышке и реально взрослой  Лидой. У нее есть дочь! Родная дочь! Как них будут складываться отношения? Конечно, нужно чаще видеться с ней. Может ее забрать к себе? Но она не поедет, она привыкла жить с Иван  Ивановичем, они заботятся друг о друге. Да она же и работает. Кстати, так и не спросила, где и кем работает дочка? Дочка… Нужно уже привыкать к тому, что Лида ее дочка. А Иван Иванович? Он ее отец. Странно получается: Лида в одночасье приобрела мать и отца, но они не муж и жена… Интересно, каким бы мужем для нее мог бы быть Иван Иванович? Неужели это и есть тот солдат, который так внезапно ворвался в ее жизнь и перевернул все. Она, конечно, сказала, что простила его, но забыть ему она не сможет то, что он сделал с ней. Но все же, он является отцом ее ребенка… И Лида так привязана к нему. Значит, он неплохой человек. Дети это чувствуют особо остро. Дети… Опять в ее представлении ее девочка маленькая.
Все, решено: нужно чаще общаться  с ними, иначе Лида так и не привыкнет к ней. Значит в первый же выходной, беру такси, еду к ним, забираю Лиду,  и мы идем с ней по магазинам. Я хочу нарядить мою девочку в самые лучшие наряды. 
Сейчас Анжела почувствовала, что в ней просыпаются неизведанные ранее новые материнские чувства. У  нее появилась потребность заботиться о ком-то. Впервые она почувствовала себя настоящей женщиной и матерью. Как же ей хотелось, чтобы в данный момент дочка была рядом, чтобы можно было ее обнять, целовать, дать выход накопившимся материнским чувствам.
Так до самого утра Анжела больше и не уснула. Кое-как перемучила рабочий день в пятницу, а с утра в субботу уже мчалась в Моршанск.

Глава 15. Отменённый сеанс.
Я никак не мог дождаться вечера, чтобы снова увидеть Лиду и пойти с ней в кино. Андрей видел, как я волнуюсь и только посмеевався. Сам был когда-то таким, когда ухаживал за Оксаной.
А вот и вечер наступил, но у соседей ни водном окне не было света.
-Ты знаешь, Илья, я видел. Как они уехали на машине. Где-то часов в 11. И с тех пор не появлялись. Тут уже и я начинаю волноваться. Не случилось ли с ними чего-нибудь? Несчастливые они какие-то.
- Не говори так, Андрей. Я сейчас схожу к дому и гляну, может, мы просто не заметили, как подъехала машина.
Вскоре вернулся с поникшей головой.
- Да. Нет их. Только вот собака лает. Видимо, голодный пес. Надо бы покормить, или не подпустит к себе, как ты думаешь Андрей?
Не полезем же мы с тобой через металлический забор.
- И то правда.
 Мне пора было  уезжать в Ростов. Время совсем не оставалось,  чтобы ближе узнать понравившуюся мне молодую вдовушку. А она-то как раз и запала мне в   душу. Не могу сказать, что у меня не было женщин. Они, конечно, были, но таких, которые западали в душу и не было.
Работал я корреспондентом в областной газете Ростова. Работа корреспондента-это всё время дорога и встреча с людьми. Свою первую любовь  я  встретил вскоре после окончания института. Но жизнь не сложилась. Видимо, толком не узнали друг друга.  Мы, как сошлись, так и разбежались. Детей не успели нажить. Может это и к лучшему. Она вскоре вышла замуж,  и я вот однажды обжёгшись на молоке, теперь   на воду дую. О Лиде я узнал, когда приехал к Андрею.  Брат рассказал мне о нелёгкой  судьбе девушки, чем невольно вызвал мой интерес. И в воскресенье Андрей пригласил Ивана Ивановича вместе с Лидой на обед, чтобы я смог поближе  познакомиться с ними  и  увидеть самому эту девушку. Я увидел ее, познакомился и она мне понравилась. Жаль, конечно, что так все у нас и закончилось, ещё и не начавшись.
Перед сном я вышел на крыльцо покурить. В этот момент я увидел, как подъехала соседская машина. Из нее вышли Иван Иванович и Лида. Я  тут же подошел к ним.
- Ну, где же вы пропадали так долго? Я уже за вашего сторожа начал беспокоиться. С вами всё в порядке?
-Да!  - в один голос ответили Иван и Лида
- Просто так случилось, что я сегодня одновременно приобрела маму и папу.
- Ого! Это же очень интересная история, которая может потянуть на рассказ или даже целую повесть.
- Это в Вас, Илья, заговорил журналист, усмехнулась Лида. Но пока я сама ещё никак не могу к этому привыкнуть, скорее, поверить не могу в случившееся.
- Жаль, Лида, но у меня  осталось слишком мало времени, Мне нужно уже завтра уезжать. А так вы могли бы мне всё подробно рассказать. А может у вас сегодня найдется еще пару минут, чтобы хотя бы кратко рассказать мне, как это в вас все произошло? Или вы так устали, что хочется уже спать?
- Нет, спать мне еще не хочется.  Мне все равно не скоро уснуть, нужно успокоиться и привести нервы в порядок.  Пожалуй, я смогу вам рассказать о событиях сегодняшнего дня. Давайте пойдем вон туда на лавочку, там посидим и я расскажу.
- Пап, мы еще немного с Ильей посидим, а ты иди отдыхай.
- Ты уж, пожалуйста не слишком долго. Тебе уже пора спать.
Иван Иванович отправился в дом.
- Ну вот, заботится обо мне, как о маленькой.  Ой, Илья, какой сегодня был день! Ты себе не представляешь сколько за день мне пришлось пережить.
- А ты расскажи, мне очень интересно.
- Ладно, тогда слушай.
И Лида подробно рассказала мне о событиях минувшего дня. Полночи мы с ней так и просидели на лавочке. Расстались, когда уже начало светлеть на востоке. На прощанье я попросил у нее номер ее телефона и обещал обязательно звонить.  А утром я уже, попрощавшись с Андреем и Оксаной уехал.
О событиях, которые происходили после моего отъезда,   мне потом рассказала Лида.
Еще в тот день Иван пригласил всех по, возможности, навестить их с Лидой. Все ответили согласием, что непременно приедут, не далее, как к выпускному вечеру Лидочки. 
 Анжела, подумала немного и спросила:
- А можно я к вам на выходные приеду?
- Да, мамочка! – радостно воскликнула Лида.
- Конечно можно, - поддержал дочь Иван. Они ехали домой и всю дорогу обсуждали, как будут встречать дорогую гостью. 
Несколько дней пролетели быстро. И вот уже Анжела с гостинцами приехала в город, а затем на такси подъехала к знакомому уже дому. Трезор гавкнул, но, видимо, и он признал родню и замолчал. Навстречу матери выбежала Лида, а за ней появился и сам хозяин. С утра был чисто выбрит и одет в свежую рубашку, которую старательно наутюжила Лида. А перед этим у них состоялся интересный диалог:
- Папа, а что если вам с мамой пожениться?
- Куда мне со свиным рылом да в калашный ряд, - отмахнулся Иван.
- Почему ты так говоришь, пап?
- Так смотри: она вон врач и какую важную должность занимает, а кто я? Обыкновенный электрик на заводе.
- Папа! Главное же не должность, а душа человека. Ты вон какой хороший: приютил совершенно чужую, можно сказать, девушку у себя, и всячески меня поддерживал.
- Не говори ерунду, дочь. Может, моя душа уже тогда в тебе почувствовала родственную душу, вот я и старался, - отшутился Иван.
И вот теперь, не успев они направились встречать дорогую гостью. И снова мать и дочь крепко обнялись и обе прослезились. Иван поздоровался с Анжелой и повёл в дом. После чаепития, Анжела предложила Лиде, чтобы та показала ей свой город. Девушка согласилась. Иван остался, как он сам выразился, на хозяйстве, а женщины отправились в город. Через окно Иван наблюдал за ними. Они не были похожи на мать с дочерью, а скорее, на сестёр. Анжела хорошо выглядела, да и было ей всего 40 лет. На 17 лет старше своей дочери. Хотя и ему, Ивану  было не многим больше – 45. Разве это возраст для мужчины? С трудом Иван отогнал от себя эти размышления и начал готовить обед.
А Анжела увлекла Лиду в торговый центр и настойчиво начала предлагать всякие обновки. Лида отказывалась, но мать была настойчива и через три часа они уставшие, нагруженные всевозможными пакетами явились, как раз к обеду
Обед явно пришёлся по душе дорогой гостье. А потом попросила Анжела примерить Лиду обновки. Все были в восторге. Лида прямо цвела от радости. На ночь Анжелу оставили здесь, Иван не разрешил уезжать в гостиницу:
- Разве ж дома места на всех мало? Не обижай дочь, Анжела.
И она осталась. А в воскресенье все вместе посетили кладбище, заменили цветы, и после обеда проводили Анжелу на автобусную остановку. Она пообещала непременно приехать, как можно скорее.
Я вечером позвонил Лиде, и она  радостно рассказала о том, что в гости к ним приезжала мама.  Я радовался за нее и обещал звонить чаще. Так и повелось теперь, что выходными ждали в гости Анжелу, а вечерами я звонил Лиде. Наша дружба на расстоянии набирала обороты.
Незаметно подошёл день защиты дипломной работы, после успешно сданных Государственных экзаменов. Лида защитилась на «отлично». Через неделю предстоял выпускной вечер , как и обещали , приехал Марк и привёз с собой бабушек. По всему было видно, что Елизавета Дмитриевна простила своего мужа и теперь у них всё было хорошо.
Лида была очень хороша в красивом бальном платье и белых туфельках. Она так и светилась от счастья и была необыкновенно хороша, как тогда….когда Игнат называл её принцессой.
- А работать ты где будешь? – спросил Марк. Тебе куда-то дали распределение?
- Да, вот здесь же, на заводе. Папа похлопотал, и директор дал запрос на меня.
- Ну, если что не понравится, то я с удовольствием заберу тебя к себе. И жить есть где. Бабуле нашей будет веселее. Ведь так я говорю, мама?
- Так, так , сынок!
- Нет! Спасибо, конечно, но я не оставлю одного папу. В трудное для меня время он был для меня и врачевателем, и кормильцем, и психологом, и наставником.
-Ну, что ж! Тебе виднее, развёл руками Марк.
 Эпилог
Я уже заканчивал писать эту повесть, когда в комнату вошла вся раскрасневшаяся и возбужденная Лида. Я обернулся и посмотрел на жену. Ей явно шла беременность. Она немного поправилась, округлилась, формы её стали более женственные. Я вопросительно посмотрел на нее.
- Ну как? -  нетерпеливо спросил я.
- Полный порядок! У нас буде мальчик,  и уже в марте!
- Это просто чудесно! Я так мечтал о сыне!  Иди сюда ко мне.
Она подошла вся сияющая от счастья. Я усадил ее к себе на колени, обнял и поцеловал.
- Надеюсь, ты придумала, как мы его назовем?
- Нет, я думала, что это мы с тобой должны сделать вместе.
- Тогда давай подумаем. Мне кажется, ты не захочешь назвать его Ильей. Илья Ильич – это уже не интересно. Может назовем его в честь кого-нибудь из дедов или прадедов: Алексей, Иван, Марк, Михаил?
- Не стоит, жизнь у них была далеко не безоблачна…
- Ну, Владимир и Леонид тоже не пойдет. Эти имена в сочетании с Ильич вызывают всегда определенные ассоциации.
- Нет, конечно. Это слишком громко.
- А может быть Александр?
- А что же. Неплохо звучит: Александр Ильич. А маленького будем звать Сашенькой.
- Все! Тогда заметано!
Я обнял жену, прижал ее к себе. Шеей почувствовал на груди у нее какой–то предмет. Отстранился и взглянул на него. Это был медальон. Селенит на нем сейчас сил   ярко, как счастливые глаза Лиды.
Раздался звонок.
-Это мама! – радостно сообщила Лида.
Она долго не могла наговорится. А потом сообщила важную новость, что, наконец-то родители оформили свои отношения официально.
Лида ушла по своим делам, а я дописал эту историю и задумался о том: а правда ли было то, что в медальонах работала мантра, или это просто выдумка, которая кому-то прочно засела в голову? Я так и не смог дать правильный ответ. А нужен ли он? Ведь теперь все стали счастливы после многих испытаний, выпавших на их долю.
Я достал из папки пожелтевший от времени листок, аккуратно расправил его, рассмотрел каждую буковку, и как будто услышал чей-то приказ: «Не шути с огнём!»
Это была та самая мантра, которая хранилась в каждом из медальонов. Одну из них мне передала Анжела Марковна, моя теперешняя тёща, когда узнала о том, что я хочу написать правду об этих медальонах. Одна из них сохранилась до сих пор. Ее не успела уничтожить Елизавета Дмитриевна. Я раз вгляделся в эти строки.

“When you put on this medallion, then wear it constantly, with out taking off. You will always be  under he protection oft he god Shiva. Read this mantra every morning and evening. She will bring you happiness in family life. If you take off them medallion or do not recited he mantra, God Shiva will bean gry with you and will send you trouble sand misfortunes.
 Потом достал спички, положил отголосок прошлого в пепельницу и зажёг. Бумага была сухой, но гореть не хотела. В начале скрутилась в трубочку, затем распрямилась, и я отчётливо увидел снова танцующего Бога Шиву. Мне стало неприятно. Рука невольно потянулась к бумажке, но она вдруг вспыхнула ярко и моментально превратилась в пепел. По комнате поплыл неприятный запах. Я поспешил отпустить этот Дух на свободу, открыв окно.
Мне больше никогда в жизни не приходилось наблюдать, как хвост дыма медленно, как бы нехотя, покидал жилище человека. Затем закрутился он волчком и исчез бесследно.
Я человек не суеверный, однако наложил на себя крест и быстро закрыл окно.
Пускай тот чужой Бог Шива живёт там по своим правилам и законам, а у нас совсем другая жизнь. Я точно знаю, что раз в наших головах поселилось счастье, так оно и будет.  Надеюсь, мы все заслужили его.

Конец повести.