Генерал Крук и сражающиеся апачи. Джеронимо играет

В полдень 23 мая, Джимми, Микки Фри и Найче, непринужденно, как старые добрые друзья играли в кожаные карты.
 Джеронимо держал свое слово, потому как спустя два дня после ухода его бегунов для сбора людей в горах, в лагерь Крука потихоньку стали прибывать группы чирикауа. Утром со своей группой пришел старик Нана и другие лидеры этого племени, кроме Хуха – вождя апачи-нэдни, которые проживали в Мексике, в горах Сьерра-Мадре. Хух со своей группой ушел дальше на юг Мексики.
Даже Ка-и-тен-на (Зеркало) – молодой военный лидер апачи-чихине, также привел свою группу.
 Теперь лейтенант Гейтвуд выдавал пайки уже двумстам пятидесяти людям, включая дюжину мексиканцев, одиноких женщин и детей, которых привели с собой чирикауа.
– Завтра пойдем домой, – сказал Микки.
– Разве мы не дождемся Чарли Маккомаса? – спросил Джимми.
 – Увы, – и Микки покачал своей рыжей головой. – Нет. Скорее всего, что не дождемся. Слишком поздно. Он потерян. Если мы будем ждать дольше, то у нас не хватит еды. Слишком много едоков здесь образовалось.
– Разве Чато не знает, где он?  – требовал боле конкретного ответа Джимми.
– Чато говорит, что нет, –  ответил Найче. – Его оставили с женщинами. Мы спросили женщин. Говорят, что в первый же день, когда на ранчо Чато напали, маленький белый мальчик убежал в кусты и оттуда не вышел. Больше его никто не видел. Потом пошли дожди, которые смыли его следы. Это было восемь дней назад, и мы думаем, что он мертв.
Генерал тщательно расспросил всех чирикауа о мальчике Чарли. Все они как один придерживались одной версии и, казалось, что говорили правду. Шестилетний Чарли, вероятно, был так напуган, что бежал до изнеможения и заблудился в густом кустарнике. Никаких следов его так и не нашли.
На следующий день Джеронимо сказал, что готов отправиться в путь. Он попросил генерала идти не очень быстро, потому как должны были подтянуться еще чирикауа, следовавшие к месту дислокации лагеря. Казалось, что этим чирикауа, которые все время прибывали в лагерь, не было конца.
Утром следующего дня генерал отдал приказ свернуть лагерь и следовать в Сан-Карлос.
– Мы рассчитываем на то, что вы защитите нас от мексиканских солдат, – сказал Джеронимо. – Мои старики и старухи, которые идут сюда, не могут сражаться.
– Я буду защищать вас,– пообещал генерал.
Слова генерала обнадежили Джеронимо, от чего он повеселел.
Перед отправкой на следующий день произошла задержка, не смотря на то, что вьючные обозы, группы чирикауа и кавалерия уже выстроились в походный порядок и ожидали сигнала к выступлению.
Генерал послал за Джеронимо для того чтобы еще раз серьезно поговорить с ним.
Вскоре Арчи Макинтош, словно лошадь рысцой пробежал мимо выстроившихся людей, с намерением убедиться, все ли идет как надо.
– Впереди нас ожидают какие-то неприятности, Арчи? – окликнул его Фрэнк.
Арчи ухмыльнулся во все загорелое лицо, немного помолчал, а потом молвил: «Только что выяснилось, что перед восходом, этот старый негодяй Джеронимо поставил на нас крест».
– Ух ты! Я же говорил, что у него что-то припрятано «в рукаве», –  с усмешкой произнес Долговязый Джим Кук. – Куда они ушли? Держу пари, что грабить!
– Конечно, – заявил Арчи. Ушли его воины. Он пока остался. – Думаю генерал «воспитывает Каина». Он говорит Джеронимо: «Эти твои щеголи идут на юг, чтобы украсть лошадей и скот у мексиканцев»? А Джеронимо только улыбается и говорит: «О, нет, они  идут искать наших людей, лошадей и скот, которые у нас остался. Потом генерал говорит: «Я не позволю тебе провести через границу украденный у мексиканцев скот, потому как подставлю себя.
За это меня отдадут под трибунал», а Джеронимо говорит нагло: «Не беспокойся. Все, на что годятся мексиканцы,  так это на то, чтобы выращивать лошадей и скот для апачей. Мы будем ехать медленно. Но если возникнут какие-то проблемы с мексиканцами, ты обещал защитить нас. Кроме того, пройдет еще несколько дней, прежде чем мои люди присоединятся к нам». Таким образом, он постоянно ставил генерала в тупик.
И это было правдой. Джеронимо перехитрил его. Без сомнения, большинство здоровых воинов чирикауа исчезли с целью совершить последний набег и вернуться в резервацию с награбленным!
Начался марш на север. Процессия растянулась более чем на милю: старики и старухи, раненые и маленькие дети ехали верхом на пони, женщины шли пешком с большими узлами за спиной, головы многих из них были покрыты  ветками тополя для того, чтобы защититься от палящего солнца.
Вскоре в среде чирикауа насчитали триста человек, в основном женщин, стариков и детей. Табун лошадей и крупного рогатого скота по мере продвижения неуклонно прирастал. Около границы, колонну ночью нагнала дюжина воинов чирикауа, которые привели с собой еще пятьдесят лошадей. Но в походном лагере, который генерал разбил уже по ту сторону границы, воины чирикауа, гнавшие стада скота соединились, и в результате генерал обнаружил, что под его началом образовалось триста шестьдесят три чирикауа, с более  чем тысячью лошадей, мулов и коров, которые имели мексиканские клейма!
– Всех  животных  нужно вернуть в Мексику, – приказал он.
– Нет, – ответил Джеронимо. – Они принадлежат нам. Мы ведем их с собой в резервацию для того чтобы заняться сельским хозяйством, как вы нас и просите. Кого волнует, что это все мексиканское?
 Генерал понимал, что разгневанные владельцы мексиканских ранчо и их адвокаты, подадут в суд на Соединенные Штаты и генерала Крука за  содействие, оказываемое апачи в краже мексиканской собственности. Поэтому генерал приказал перебить клейма, чтобы в споре между мексиканцами и чирикауа не нашлось правых, после чего он принял единственно правильное решение во всей этой неразберихе – доставить скот в Сан-Карлос, продать его там, а деньги зачислить на счет казначейства Соединенных Штатов. Тогда мексиканцам, которые выставят свои претензии, придется платить.
Затея не понравилась Джеронимо.
– Чирикауа этого не поймут и не забудут, –   высказал свое мнение Мерихильдо Грихалва при встрече с Джимми на обратном пути в лагере у границы. – Ты Джимми скоро снова будешь преследовать Джеронимо и Найче.
– Надеюсь, что нет, – не согласился с ним Фрэнк Монах. – Думаю, у нас будет возможность для передышки. Надеюсь, генерал и Зибер знают, что делают.
Так оно и произошло. Наступила передышка. После путешествия в пятьсот миль по самой суровой горной местности, в жару и холод, даже генерал Крук оказался измотанным. Но он сдержал данное чирикауа слово. Джеронимо и другим вождям племенных групп этого племени численностью пятьсот двенадцать человек, было представлено право самим выбирать земли, отведенные им для поселения в резервации к югу от Форт-Апач. Это была прекрасная страна в верховьях Турки-Крик (Индюшачьего ручья).
Генерал получил приказ из Вашингтона, касающийся передачи под его личный контроль всех чирикауа. Все в Аризоне полагали, что это разумное решение, потому как чирикауа, да и другие племена апачи доверяли «Клуку».
Как сказал однажды губернатор в ежегодном послании законодательному собранию: «Индейцы знают генерала Крука и уважают его методы обхождения с ними».
По окончании этой военной кампании, Джимми остался в Форт-Боуи, где поступил на должность фрахтовщика вьючного обоза. Это была нелегкая работа для молодого парня, которому исполнился на то время двадцать один год. Но он чувствовал себя так, словно вырос на службе, потому как старина Джек Лонг положил для него когда-то хорошее начало.
Капитан Кроуфорд возглавил военную администрацию резервации Сан-Карлос. Микки Фри тоже ошивался там, в качестве сержанта индийской полиции. Лейтенант Гейтвуд, как и обещал индейцам генерал,  был закреплен  за чирикауа, проживавшими у Турки-Крик. Мерихильдо Грихалва занялся обустройством собственного ранчо, потому как устал от переводческой деятельности, да и от скаутской работы в целом. Эл Зибер, как начальник индейских разведчиков проводил свое время, мотаясь между резервациями Сан-Карлос и Форт-Апач, а куда отправился Арчи Макинтош, Джимми не знал.
Но в этом форту для Джимми не было никакой возможности, чтобы побыть в одиночестве и хоть как-то расслабиться. Обязанности фрахтовщика заставляли парня суетиться – за пятнадцать миль от форта ездить за провизией на железную дорогу и обратно, участвовать в разведке местности и тренировочных маршах.
В течение оставшейся части 1883 года все, казалось, было спокойно. Сообщения, поступавшие командованию, указывали, что Джеронимо и все чирикауа, мол, занимаются сельским хозяйством и отлично справляются на этом поприще. А апачи Белой Горы, проживавшие по другую сторону Форт-Апач, разбогатели, продавая выращенный ими ячмень и сено на посты, и близлежащие города.
Но по пришествию первых месяцев 1884 года, в эту размеренную, казалось бы, монотонную мелодию жизни стали внедряться тревожные нотки. Военная и гражданские администрации апачских резерваций, стали бороться между собой за полноту власти над подопечными. Военные, такие как капитан Кроуфорд и лейтенант Гейтвуд, несли ответственность за соблюдение индейцами резерваций Сан-Карлос и Форт-Апачи гражданского порядка, в то время как агенты из числа гражданских лиц, назначенные «Бюро по делам индейцев» отвечали за организацию мероприятий по приобщению индейцев к цивилизационным ценностям. Индейцы же отдавали предпочтение военным, потому как генерал Крук был из их числа.
К тому же, как апачи Белой Горы, так и чирикауа жаловались, что агенты недодают им положенного для пропитания количества мяса. Инспектор Бюро, направленный для разбирательства, не подтвердил недостачу, что вызвало недовольство у военной администрации, в частности капитана Кроуфорда.
В этой связи, Бюро потребовало от командования Военного департамента снять капитана с занимаемой должности и предать его суду военного трибунала.  Однако суд не нашел никакой вины Кроуфорда, наоборот, суд признал, что он был честен и прав в том, что апачи действительно, вместо того, чтобы получить от агента тысячу коров, получили только шестьсот.
Но капитан Кроуфорд так и не смог до конца довести это дело. Апачи также не могли понять, почему над ними два отца (военный и гражданский).
В мае молодой вождь чихине-апачей Ка-и-тен-на, который сдался Круку одним из первых, был уличен в заговоре. Используя отсутствие генерала Крука (Крук находился в военной академии Вест-Пойнт), он подговорил своих сторонников, из числа сорвиголов убить несколько офицеров и бежать из резервации в Мексику. Однако Ка-и-тен-на был изобличен, арестован своими же людьми и судим по законам белого человека. По приговору суда для отбывания наказания его направили «пока не поумнеет» в военную тюрьму «Алькатрас», которая находилась в заливе Сан-Франциско. После того как
Ка-и-тен-на там побывал, то до конца своих дней больше никогда не вынашивал намерений возвратиться к дикой жизни, и более того всегда преклонялся перед могуществом американцев.
 – Но он всего лишь один из тех, кого отправили отсюда подальше, – сказал как-то раз Мики Фри, беседуя с Джимми после возвращения из разведки осенью 1884. –  Том Хорн и Сиби полагают, что всех чирикауа лучше быстрее выслать из Аризоны и отправить в тюрьму.