Глава 2
Нимфа из камня
«BMW» остановился возле симпатичного одинокого двухэтажного домика на окраине маленького городка Гранж. Ноа вышел наружу и огляделся:
— Значит, это и есть твоя обитель? Выглядит очень симпатично и уютно.
— Добро пожаловать ко мне в гости, — Леа сделала приглашающий жест руками.
Внутри дома было так же уютно, как и снаружи. Ноа скинул с себя курточку и обувь, и первым делом отправился в душ. Это было настоящее блаженство: после всех этих скитаний и лишений стоять теперь здесь и ощущать, как тёплые струи воды обволакивают и ласкают всё его тело.
В дверь душевой постучали – это была Леа:
— Я уеду ненадолго, нужно кое-что купить. На кухне есть еда.
После душа Ноа расположился на диване. Захотелось теперь просто расслабиться, дожидаясь возвращения Леа. Единственное, что создавало дискомфорт – это отсутствие чистой одежды, но это дело наживное. Он осмотрел свой бумажник: в нём было триста пятьдесят два франка. Ну, хоть что-то, кредитной карточкой пользоваться сейчас было опасно.
Его начало быстро клонить в сон, и он незаметно для себя отключился.
Когда Ноа проснулся, он уже лежал и был укрыт пледом. Он глянул на часы: было три часа дня. Он крепко проспал более шести часов. Рядом на кресле он увидел новую одежду: джинсы, тёплые ботинки, пару тёплых кофт и футболок, несколько комплектов нижнего белья и тёплого нательного, тапочки. Леа уже обо всём позаботилась. Ещё на столе он заметил коробку с запечатанным новым мобильным телефоном и ещё одну с новой сим-карточкой.
Ноа переоделся и отправился искать хозяйку этого дома. Нашёл её на втором этаже в комнате, которая больше напоминала рабочий кабинет. Слева у стены стоял мебельный комплект из двух шкафов. Со стороны дверей – стол, а с обеих сторон стола по креслу. В одном из них сидела Леа, и с видом бизнес-леди что-то быстро набирала на ноутбуке. Увидев Ноа, она подняла голову и, не переставая стучать по клавишам, произнесла:
— Я купила тебе новый телефон. Но звонить своим знакомым пока опасно.
— Спасибо. И за одежду тоже спасибо, — Ноа присел в кресло напротив, с симпатией разглядывая её.
Было одновременно и любопытно, и просто приятно за ней наблюдать. За месяц самостоятельной жизни она поменяла автомобиль, нашла себе просторный и уютный дом и, по всей видимости, хорошо оплачиваемую и подходящую под свои таланты работу. Она выросла в его глазах, и здесь в этом рабочем кабинете, занятая делом, выглядела даже такой немного важной и серьёзной.
— Ты ещё не модифицировала свою операционку, чтобы не набирать программный код с клавиатуры ноутбука? — полюбопытствовал Ноа.
— Модифицировала. Примерно девяносто процентов программного кода я пишу непосредственно в вычислительной среде своего внутреннего компьютера. Затем сбрасываю по Wi-Fi на ноутбук, и там довожу до конечного результата. Сейчас я провожу тестирование и отладку новой программы.
— Что это за программа?
— Дополнительный модуль для операционной системы, которая управляет автоматической линией по производству молочных смесей для грудных детей.
— Тебе нравится этим заниматься?
— У меня к этому нейтральное отношение. Меня больше привлекают научные исследования. Колло Венсан предлагал мне работу в ЦЕРНе.
— Тогда у Тима и Джулии?
— Да.
— И что ты ответила?
— Что мне необходимо уехать из страны.
— А он?
— А он сказал, что, если я всё-таки надумаю, он всегда с удовольствием готов взять меня к себе в команду.
— Ты хочешь у него работать?
— Да. Но пока я в бегах мне нежелательно слишком открыто сосуществовать в человеческом обществе. А сейчас и тем более, меня выискивают по всем доступным электронным каналам. Я вынуждена избегать мест, оборудованных системами видеонаблюдения с возможностью общего доступа.
— У тебя есть идеи, как решить эту проблему?
— Необходимо перепрограммировать мою белковую структуру, чтобы изменить внешность, тогда я смогу открыто жить в человеческом обществе. Я работаю над этим. У меня в подвале есть мастерская-лаборатория, я тебе покажу потом.
— И чью внешность ты планируешь взять? Надеюсь, не какого-нибудь волосатого мужика?
— Я ещё не думала об этом, но волосатый мужик мне точно не подходит, — серьёзно ответила Леа.
— Это радует, — вставил Ноа.
Леа продолжила:
— Мой интеллект развивался вместе с этим женским телом и соответствующей гендерной самоидентификацией. Он прошёл процесс адаптации, образовав с ними устойчивый психофизиологический конструкт. Если я буду менять внешность, то эти изменения будут по возможности минимальными.
— И тогда ты устроишься на работу в ЦЕРН?
— Возможно. Мне ещё нравится то, чем занимаешься ты: квантовыми алгоритмами и искусственным интеллектом. Такими исследованиями я могла бы заниматься у себя в мастерской-лаборатории, но мне не хватает для этого необходимой техники и элементной базы. Я бы купила микропроцессор QPAM-1, но сомневаюсь, что его так просто кто-нибудь продаст вместе с совместимым набором логики по крайней мере в ближайшем будущем. Или можно собрать вместо него на первое время суперкомпьютер. В любом случае мне необходимо ещё подкопить денег для всего этого.
Леа немного подумала и добавила:
— Ещё я бы занялась конструированием космических кораблей. Мне интересно заниматься исследованием космического пространства. Возможно, меня после изменения внешности взяли бы в НАСА на работу.
— Леа не меняется, — улыбнулся Ноа. — У тебя по-прежнему планы как у Наполеона.
Леа внимательно посмотрела на него:
— Надеюсь, в отличие от Наполеона мне удастся реализовать их.
Ноа взглянул на неё с той же улыбкой:
— Если этот кошмар благополучно закончится, я тебя приглашу к себе в команду. Ты согласишься работать у нас?
— Конечно.
— Маттео тогда будет прыгать от радости.
•••
Леа завела Ноа в свой подвал, где у неё находилась мастерская-лаборатория. Кроме всевозможных измерительных приборов, мониторов, компьютеров, инструментов, станочков и приспособлений, Ноа увидел огороженное со всех сторон полиэтиленовой плёнкой небольшое пространство с биохимическим оборудованием, дезинфекцией, вытяжкой и биохимическим реактором.
— Ты разрабатываешь биологическое оружие? — в шутку спросил Ноа.
— Нет, — как всегда серьёзно ответила Леа. — Я развожу бактерии для универсального синтеза белков. С помощью программно-управляемой активации определённой последовательности из специального набора вирусных векторов, которые взаимодействуют только с этими бактериями, можно генетически модифицировать их ДНК для синтеза любого белка, заданного программно для биохимического реактора. Таким образом, только с помощью программного управления можно будет произвольно преобразовывать внешнюю органическую оболочку.
— Прогрессивная идея, — оценил Ноа. — Благодаря этому ты сможешь одним усилием мысли отрастить себе иглы, как у дикобраза, или когти, как у тигра.
— Благодаря этому можно выращивать у себя целые специализированные органы как на основе только супрамолекулярной и белковой конструкции, так и биологически традиционной – клеточной. Дальнейшее развитие этой технологии позволит модифицировать своё тело как угодно, комбинируя различные органические, биологические и электронно-механические конструкции между собой.
— И далеко ты продвинулась?
— Не очень. Мне не хватает качественного специализированного оборудования и технического оснащения. Однако добиться возможности программно изменять свою внешность, мне будет под силу. Для этого мне только понадобится ещё необходимое количество времени.
Леа организовала для Ноа небольшую экскурсию, которая заняла целых два часа, рассказывая и показывая ему всё то, чем она тут увлекается и занимается.
По завершении экскурсии Ноа занялся её ремонтом.
Он восстановил оборванную проводку, которая подводила электрическое питание к её биохимическому реактору. Сам реактор был не повреждён. Титановый корпус с диффузным углеродным покрытием и кевларовая оплётка надёжно защитила его от двенадцати девятимиллиметровых свинцовых пуль, которые Ноа нашёл в пористом наполнителе в окрестности реактора. Ещё он достал из неё двадцать две пули, которые были остановлены внешней органической оболочкой и кевларовыми защитными слоями внутри туловища. В конце он заменил повреждённый согласователь мощности. Леа позаботилась, чтобы у неё под рукой всегда было в запасе несколько рабочих согласователей, которые она разработала ещё у Ноа дома.
Завершив ремонт, Ноа спросил:
— И какие теперь у нас планы?
— Сейчас необходимо воспользоваться слабым звеном наших врагов. Это инспектор Кёнинг. О нём я уже собрала необходимую информацию. Я знаю, где живёт, работает и где бывает.
— Ты собираешься его допросить? — настороженно спросил Ноа.
— Я собираюсь с ним сделать то же, что он сделал с тобой, — хладнокровно ответила Леа.
— Выкрасть?
Леа чуть кивнула головой:
— И ещё у меня есть мескалин, скополамин и амобарбитал.
— Это составляющие психоактивного препарата для допроса? Это их мне вводили?
— Да.
— Где ты их взяла?
— Прихватила в Гштайг-Гштаде с подробной инструкцией.
— Как ты это сделаешь? Будешь штурмовать ФСР? Или служебный автомобиль? Или… погоди-ка, просто заявишься к нему домой?
— Сегодня вечером планирую сходить к нему в гости.
— Но Леа, у него наверняка есть семья… — в голосе у Ноа появилась тревога.
— Есть: жена и четырёхлетняя дочь.
— Их вины ведь нет в этой истории, а они тоже могут пострадать.
— Если окажутся для нас угрозой, — Леа оставалась невозмутимой.
Ноа вдруг снова вспомнил слова Эдриана про недоразвитых обезьян, которыми должны быть люди для Леа. Он энергично замотал головой:
— Нет, Леа, так нельзя, мы сами не должны допустить, чтобы они оказались для нас угрозой.
— Такой сценарий нельзя рассчитать наверняка, — возразила Леа. — А с Кёнингом нам необходимо поспешить. У нас недостаточно времени, чтобы перебирать вариантами.
— Нет, — Ноа был категоричен, — мы должны придумать более безопасный для его семьи план.
— Почему? Наши враги не стали бы об этом беспокоится.
— Мы – не они.
— Мы – сторона, которая вынуждена защищаться. Нерационально жалеть своих врагов жертвуя собственной безопасностью.
— Его жена нам не враг, пока. А четырёхлетняя девочка так и вообще, сильно сомневаюсь, что может быть угрозой.
— Пока они не враги, и пока они не могут стать для нас потенциальной угрозой, они не пострадают.
— Они? Ты говоришь они? — Ноа возмутился. — Чем может угрожать нам четырёхлетний ребёнок?
— Он может случайно меня увидеть и запомнить. Это потенциально снижает наше стратегическое преимущество, если я тоже попаду в криминальный розыск.
— И что ты сделаешь? Хладнокровно её застрелишь? — спросил Ноа и тут же язвительно добавил, — ах ну да, конечно, как же иначе, я совсем забыл, у тебя же нет чувств, чтобы проронить хотя бы скупую слезинку при этом.
Ноа откровенно расстроился, ему не хотелось видеть Леа такой. Она некоторое время молча смотрела на него, а затем произнесла:
— Обещаю, я её не застрелю. Я не буду делать то, что может тебя расстроить.
Ему почему-то не стало от этого намного легче. Наверное, он опять хочет от неё слишком многого, ожидая увидеть от компьютерной программы ещё и проявлений возвышенного гуманизма.
— Я пойду с тобой, — решительно заявил Ноа.
— Здесь тебе будет безопасней, — рассудительно заметила Леа.
— Я уже большой мальчик, и я решил, я пойду с тобой. Там мне не грозит встретить неожиданных поклонников из моего фан-клуба. Наоборот, подстрахую тебя и, надеюсь, меньше риска будет втянуть в это его семью.
Леа опять выдержала очередную паузу молчания, а затем проинформировала:
— Около восьми Кёнинг обычно возвращается домой. Два дня назад я прицепила к его внедорожнику GPS-маячок. Выезжаем сразу после его возвращения домой.
Она достала свой смарт и взглянула на карту:
— Пока же его автомобиль всё ещё находится на закрытой территории управления ФСР.
•••
Они ехали в Лозанну к Кёнингу и молчали.
Было начало восьми часов вечера. Сегодня инспектор вернулся домой раньше обычного. Леа сосредоточенно вела свой «BMW», который нёсся на предельной для этой трассы скорости. Время от времени Ноа искоса поглядывал на неё, одолеваемый невольными попытками понять, о чём и как она может думать, и какие ещё тараканы могут сидеть в её электронных мозгах.
Они остановились за квартал, не доезжая до дома Кёнинга. Леа оставила «BMW» на платной стоянке возле парка, и они пешком через переулки и парковую посадку отправились к дому инспектора. Сумерки уже заканчивались и пробираться между деревьев приходилось почти в потёмках. Ноа то и дело спотыкался, чувствуя себя больше обузой, чем помощником для Леа. Она в эти моменты приостанавливалась, поглядывая всё ли с ним в порядке. Он напрягался и хмурился, всеми силами показывая, что со всем может справиться сам.
В какой-то момент в темноте Ноа в очередной раз потерял Леа из вида. Ему приходилось в значительно большей мере смотреть себе под ноги, чем держать её в поле зрения, и потому прозевал момент, когда она остановилась с поднятым вверх кулаком. Это он понял только тогда, когда на полном ходу внезапно наткнулся на неё, шумно выталкивая более лёгкую Леа вперёд. Они уже были на краю посадки, дальше начинался частный сектор. Она быстро развернулась к нему, прикрыла двумя своими пальчиками ему рот, коснулась своими губами его уха и прошептала:
— Тише.
Ноа замер, ругая себя за неуклюжесть. Леа взяла его за руку и повела за собой снова вглубь посадки. Через некоторое время они спустились по склону, оказавшись с другой стороны от дома Кёнинга прямо перед дверями-калиткой в заборе заднего двора. Леа поколдовала отмычками в замке и дверь больше им не препятствовала. Сохраняя осторожность, они прошли на задний двор, высматривая удобное место для укрытия. Рядом находился кирпичный гараж-сарай с плоской крышей и вмурованной в стену металлической лестницей. Они взобрались по лестнице и залегли за достаточно высоким парапетом на краю крыши.
Леа тихо произнесла:
— Там засада.
Ноа достал бинокль и принялся разглядывать окрестности дома Кёнинга:
— Я ничего не вижу.
— Засада со стороны улицы в фургоне, стоящем за сто восемьдесят метров от дома.
— Почему ты так решила?
— Они здесь давно, капот уже остыл почти до температуры окружающего воздуха, а изнутри фургон светится в инфракрасном диапазоне около двадцати двух градусов и ещё излучает более низкочастотное ЭМИ из щелей и лобового стекла. С большой вероятностью можно предположить, что там люди и электронное оборудование.
— Они охраняют Кёнинга? — Ноа продолжал осматривать в бинокль доступное для этого пространство.
— Думаю, не только.
— Неужели они ждут нас? — на лице у Ноа появилось удивление.
— Да. Но то, что мы придём за Кёнингом, догадались не ФСР и не полиция. Эти люди, скорей всего, здесь по наводке Алекса. Несложно просчитать, что я буду предпринимать активные действия в той ситуации, в которой мы с тобой оказались. И несложно сообразить, что Кёнинг наиболее уязвимое звено.
— Что будем делать? — спросил Ноа, заглядывая через бинокль в окна дома Кёнинга.
— Понаблюдаем некоторое время, проведём разведку. Нам необходима информация о силах и расположении противника. Нет ли, например, ещё где-нибудь дублирующей засады или ловушек, — нежным девичьим голосом произнесла Леа. — А затем я пойду и всех их ликвидирую.
Ноа опустил бинокль и глянул на неё с видом: "Ты серьёзно?". Её лицо, как всегда, ничего не выражало: она была спокойна и одновременно мила. Такая себе миленькая машина смерти, которая без тени сомнения собирается задать жару, возможно, нескольким десяткам профессиональных боевиков. Очевидно, что переспрашивать о её намерениях было бы лишним.
Ноа снова приподнял бинокль, продолжая рассматривать в окнах дом изнутри. На первом этаже была хорошо видна столовая. За столом сидел Кёнинг и о чём-то разговаривал с симпатичной женщиной, которая что-то готовила, и, по-видимому, была его женой. На втором этаже была видна детская. Стол стоял рядом с окном, и за ним сидела девочка, которая рисовала разными кисточками, периодически макая их то в баночку с водой, то в коробку с красками. Нос у неё был смешно вымазан жёлтой краской: она имела привычку касаться его кулачком своей руки, в которой держала кисточку, когда оценивающе рассматривала свой рисунок.
Ноа вернулся взглядом к столовой и увидел, что там, кроме Кёнинга и его жены, теперь присутствовали ещё два человека. Они о чём-то разговаривали с инспектором, а его жена разливала из кофеварки им кофе. Ноа глянул на Леа, но она опередила его вопрос:
— Я вижу. Это люди из фургона.
Ноа продолжил наблюдение. Некоторое время ничего не происходило. Двое незнакомцев не спеша попивали свой кофе и заедали круассанами, и все спокойно беседовали. И так же спокойно, как между прочим, один из гостей достал пистолет с накрученным глушителем и без лишней суеты выстрелил сначала в Кёнинга, а потом в его жену. Оба тела свалились на пол и исчезли из вида, а убийца продолжил допивать свой кофе, спокойно перекидываясь словами со своим напарником.
Не каждый день у Ноа на глазах так хладнокровно убивают людей. Это его шокировало. Он снова вопросительно посмотрел на Леа.
— Устранили слабое звено, очевидно решив, что продолжать использовать Кёнинга для приманки стало малоперспективно, — прокомментировала ситуацию Леа. — Нас опередили. Нам придётся искать другие пути, чтобы подобраться к ним.
— Но зачем убивать женщину? Я не понимаю. Можно ведь было найти способ устранить Кёнинга, не втягивая сюда невинные жертвы?
— Так проще. Кроме того, если она могла видеть ранее тех, кого не должна была, то она ещё и потенциальная угроза, — со знанием дела растолковала Леа.
Ноа неожиданно побледнел:
— А девочка? Она тоже могла видеть то, что не должна была?
— Вполне возможно, — с этими словами всё внимание Леа переключилось на Ноа.
В этот момент двое незнакомцев встали из-за стола. Убийца интеллигентно вытер уголки своего рта салфеткой и принялся мыть руки в кухонной мойке, одновременно поворачиваясь и что-то спрашивая у второго. Второй жестом показал наверх, в направлении детской. Убийца вытер руки, снова достал пистолет, и они вдвоём направились к выходу из столовой.
— Нельзя так просто сидеть здесь! — Ноа вскочил с места и ринулся к лестнице, по которой они взобрались сюда, но не смог пройти и метра, забуксовав на месте – Леа успела схватить его за пояс джинсов.
— Мы должны что-нибудь сделать! — Ноа попытался освободиться от неё.
— Ноа, это нерационально, мы не знаем достаточно обстановку, чтобы ввязываться в боевые действия, — Леа опять была невозмутима и рассудительна. — Пригнись, иначе тебя могут заметить.
Ноа присел на корточки, достал из кобуры своё оружие и снял с предохранителя, показывая всем своим видом, что всё равно намерен идти за девочкой:
— Леа, отпусти меня! — нахмурившись, он окатил её тяжёлым и решительным взглядом.
Леа отпустила и произнесла:
— Ты всё равно не справишься. Лучше я это сделаю сама, — она достала свой «Глок». — Подожди меня здесь.
— Пообещай, что ты спасёшь девочку, — не успокаивался Ноа.
— Обещаю, что сделаю всё возможное, чтобы её спасти, — Леа взяла его за руку и посмотрела ему в глаза.
— Хорошо, спасибо, — чуть слышно проговорил Ноа, опуская голову и засовывая назад в кобуру свой пистолет.
Быстрым почти неуловимым движением она просто спрыгнула с крыши и лёгким бегом устремилась к дому Кёнинга. Ноа увидел, как она ухватилась за нижний откос окна столовой, подтянулась и толкнула створку внутрь – окно было не закрыто. Она быстро вылезла на откос и нырнула через окно внутрь дома. Немного успокоившись, Ноа снова взял бинокль и стал наблюдать за девочкой на втором этаже.
Девочка продолжала рисовать. Время тянулось долго, и чувство тревоги снова стало нарастать.
Вдруг девочка оторвалась от своего занятия и обернулась, по-видимому, услышав, что кто-то вошёл в её комнату. Ноа напрягся в ожидании, сильно волнуясь. Через минуту за окном появилась Леа, она что-то говорила девочке. Затем она посмотрела в окно в сторону Ноа и помахала ему рукой. Ноа облегчённо вздохнул и опустил бинокль.
Как только он подумал, что всё уже позади, на самом деле всё только начиналось. В этот момент он заметил, что к дому со стороны улицы подъехал ещё один фургон. Из фургона организованно стали выходить какие-то люди, всем своим видом напоминающие боевой отряд. К ним быстро стало присоединяться такое же подкрепление из первого фургона. Два человека несли какое-то внушительных размеров оружие, напоминавшее формой многоствольный крупнокалиберный пулемёт M134 Minigun, но ещё крупнее, и это был не пулемёт, а что-то совершенно иное. За ними шёл какой-то тип с чемоданчиком, больше похожий на врача, чем на боевика.
На мгновение Ноа растерялся. Внезапное осознание надвигающейся страшной опасности сковало его волю. Он просто не готов был к такой неординарной ситуации и к такому неожиданному повороту событий. Впрочем, его растерянность длилась недолго: через пару секунд он всё же собрался и уже энергично махал руками, пытаясь предупредить Леа. Но предупреждать в детской было уже некого: пустое окно, одинокий стол и баночка с кисточкой.
Долго не думая, он слез по лестнице с крыши и бегом устремился к тому окну столовой, через которое Леа влезла внутрь дома. Он рассчитывал пробраться туда тем же путём. Подбежав к дому, он подпрыгнул, ухватился за откос, но перед тем как подтянуться, услышал голос:
— Слезай, Лейто, если не хочешь получить пулю.
Ноа обернулся и увидел вооружённого боевика, который направил на него свой ствол с накрученным глушителем. Ноа спрыгнул на землю.
— Руки подыми и повернись, — скомандовал боевик.
Ноа выполнил приказ. Боевик уткнул глушитель ему в спину и принялся обыскивать. В этот момент слегка щёлкнула рация и оттуда донеслось:
— Эл, что там у тебя?
— Поймал нашего учёного беглеца. Всё в порядке. Отведу его в клетку.
Ноа почувствовал, что давление глушителя в спину ослабло, боевик переключил своё внимание на разговор. Нужно было воспользоваться случаем, лучшей перспективы спасти себя у него всё равно уже не будет.
Ноа резко повернулся, уходя с линии огня и одновременно подныривая под руку противника, чтобы захватить его в плече для броска. Получилось только наполовину. Прозвучал выстрел в воздух, не зацепив Ноа, но броска не получилось, противник успел сгруппироваться, превосходя Ноа и массой и силой. Вместо броска получился немного неуклюжий кратковременный болевой захват руки в локтевом суставе, но этого оказалось достаточно, чтобы противник выпустил пистолет на землю. Однако очень быстро он уже контролировал ситуацию, пытаясь схватить двумя руками Ноа за шею.
В следующий момент Ноа понял, что находится в невыгодном положении – необходимо было уходить от непосредственного контакта. Он провалился вниз, приседая и отпрыгивая от противника подальше. Падая спиной на землю, он выхватил из кобуры свой пистолет и выстрелил, уже лёжа на земле. Голова Эла дёрнулась, его тело откинулось назад и немного в сторону, упёршись в стену дома, а затем медленно сползло вниз. Эл испустил дух.
Сердце у Ноа колотилось в бешеном темпе, он понимал, что его отчаянный поступок чудом не стоил ему жизни. Поднявшись с земли, он повторил попытку забраться внутрь дома. Подпрыгнул, ухватившись за откос, подтянулся и, наконец, влез через окно в столовую. Украдкой он подошёл к входной двери столовой. И в этот самый момент за дверью он услышал необычный звук, напоминающий вздох, переходящий в короткий высокочастотный звуковой всплеск.
Погас свет и что-то зажгло у него в груди. Он приложил ладошку к месту курточки напротив обжигающего участка и тут же отдёрнул ужаленную руку. Завоняло горелым, что-то дымилось во внутреннем кармане его курточки. Ноа оттянул её край и осторожно залез туда кончиками пальцев. Это был сотовый телефон – он превратился из устройства для коммуникации во взрывоопасный нагревательный элемент. Ухватив его двумя пальцами, Ноа вытянул за край корпуса и выбросил на пол. Кажется, он понял, что случилось. Телефон пережил мощный электромагнитный импульс, и это означает, что у Леа могут быть серьёзные проблемы.
Ноа открыл дверь, ведущую из столовой в коридор, и осторожно осмотрелся. В полумраке он увидел лестницу, ведущую на второй этаж, усыпанную трупами боевиков. Было как-то подозрительно тихо и безлюдно: кругом ни одной живой души. Ноа достал фонарик и посветил: так и есть, никого, кроме трупов.
Стараясь ступать как можно тише, он двинулся наверх по лестнице, брезгливо переступая бездыханные тела. На втором этаже где-то в районе детской комнаты он услышал чьи-то негромкие и неразборчивые голоса. Он направился туда. Дверь в детскую была приоткрыта – он осторожно заглянул внутрь. Но полу лежала неподвижная Леа с закрытыми глазами, а рядом стоял автономный фонарь. Над ней склонился тот тип с чемоданчиком. Он поворачивал в разные стороны её голову, тщательно ощупывая и осматривая с помощью лупы её поверхность. Девочки, дочки Кёнинга, Ноа в комнате не заметил. Рядом ещё стояли два боевика, у обоих в руках было по «Сигу» с глушителем. Очевидно, что лишний шум был тоже не по вкусу вооружённой компании из фургонов.
У одного из боевиков на шее висело то устройство, которое ранее напоминало Ноа многоствольный пулемёт. Теперь он мог рассмотреть это устройство поближе. Было видно, что та часть конструкции, которая раньше напоминала ему стволы, на самом деле представляла собой мощные удлинённые катушки, состоящие из большого количества витков залитого прозрачным лаком проводника. Видимо это были высоковольтные дроссели для получения импульса высокого напряжения для, скорей всего, SOS-диодов, которые образовывали толстый стержень на всю длину в центре конструкции. За спиной боевика висел ранец, к которому от этого устройства тянулся толстый кабель: очевидно там находился источник питания. Нетрудно было догадаться, что это и был тот генератор электромагнитных импульсов, который вывел из строя неэкранированную электронику и повыбивал защитные автоматы электропроводки. Он же и обезвредил Леа. У Ноа похолодело в душе – от одной мысли, что у Леа могла сгореть её электроника, ему становилось дурно.
Ноа двумя руками ухватил свой пистолет и поднял его на уровень луча зрения, приготовившись к прицельной стрельбе. Затем он толкнул ногой дверь, и та распахнулась. Первого боевика Ноа уложил с первого выстрела, второй, несмотря на тяжёлую экипировку, успел отреагировать и отпрыгнуть в сторону, выхватывая свой пистолет. Два следующих выстрела у Ноа прошли мимо цели. Он сделал шаг назад и в сторону, а затем присел, находясь ещё в тени коридора. Это было как раз вовремя: второй боевик уже открыл огонь в ответ, но тоже промахнулся. Ноа сделал ещё два выстрела, и второй выстрел, наконец, ранил боевика в шею, зацепив сонную артерию. Кровь брызнула в разные стороны, тот схватился рукой за шею и свалился на пол.
Ноа зашёл в комнату и огляделся. В комнате никого больше не было, кроме безоружного типа с чемоданчиком, который с ужасом наблюдал за происходящим. Ноа подошёл к раненному боевику и контрольным выстрелом в голову окончательно отправил его на тот свет.
Затем он наставил пистолет на типа с чемоданчиком:
— Отойди от неё, — приказал Ноа.
— Не стреляй, я сам человек подневольный, — завопил тот на английском с сильным акцентом и в ужасе замахал руками.
— Как тебя звать? — спросил Ноа.
— Барашкин Кузьма Павлович. Для тебя, можно, просто Кузя.
— Ты что, русский?
— Ага.
Ноа подошёл поближе и скомандовал:
— Встань и повернись, Кузя.
Кузьма быстро выполнил команду. Ноа его обыскал: оружия и сотового телефона у него не было. Он был изрядно перепуган и от этого его сильно трясло. Ещё он постоянно сморкался. Ноа осмотрел его внимательней. Выглядел он лет на тридцать пять, но голову уже украшала блестящая плешивая залысина. По комплекции был заметно полноват с непропорционально выпирающим кругленьким пузом. Он был ниже от Ноа ростом, и выглядел напуганным и неопасным. Ноа засунул в кобуру пистолет и спросил:
— Что с Леа?
— Ты про гиноида, ноль-три-двенадцать? — переспросил Кузя.
— Да, и называй её впредь Леа.
— Конечно, как скажешь. Я пока не знаю, надеюсь, она в защитной гибернации.
— Это ваше ЭМО могло повредить её искусственный интеллект?
— Не исключено, но такая цель не преследовалась.
— Сколько ещё осталось боевиков?
— Нас в фургоне ждут трое. С минуты на минуту должна приехать группа зачистки. Если мы будем сильно задерживаться, они могут что-нибудь заподозрить. Откровенно говоря, я туда не хочу возвращаться. Я могу вам помочь.
— Где девочка?
— Какая девочка? — у Кузьмы на лице читалось неподдельное удивление.
— Маленькая четырёхлетняя девочка, дочка убитого Кёнинга.
— Я не знаю. Я её вообще не видел здесь.
— Бери на руки Леа и неси её в столовую, — распорядился Ноа, — а я пока поищу девочку.
Кузя, пыхтя и кряхтя, с трудом приподнял Леа на руки. Ноа отправился осматривать комнаты. Девочки нигде не было. Проходя мимо ванной, он услышал чуть заметное детское всхлипывание. Он заглянул туда. Теперь он более отчётливо слышал эти звуки, но девочки по-прежнему нигде не было видно. Он включил фонарик и стал внимательно осматривать ванную комнату. Наконец, открыв шкафчик под умывальником, он увидел ту самую девочку с жёлтой краской на носу. Она сидела там и тихо плакала, вытирая своими ручками слёзы. Увидев Ноа, она спросила:
— Ты плохой дядя?
— Почему ты так решила? — улыбнулся Ноа.
— Леа сказала, что меня ищут плохие дяди, и я должна от них спрятаться.
— Я друг Леа, я тебя не обижу.
Девочка улыбнулась и потянулась ручками к Ноа. Он взял её на руки:
— Как тебя звать?
— Камилла. Я хочу к маме. Где моя мама?
Ноа не знал, что ответить. Он очень не хотел, чтобы она опять плакала:
— Мы поищем твою маму, хорошо?
— Да, — Камилла обняла Ноа за шею, и он ощутил её ещё влажные от слёз щёчки.
Ноа вышел в коридор. Перед спуском вниз на лестнице сидел Кузя и обливался потом, а рядом на ступеньках лежала Леа.
— Я же сказал идти в столовую, — недовольно произнёс Ноа.
— Я не могу, — Кузьма виновато посмотрел на него и высморкался. — Эта машина такая тяжеленая.
— Она весит не более пятидесяти кило, как обычная девушка её комплекции, — возразил Ноа. Затем немного подумав, предложил, — ладно, я понесу Леа, а ты Камиллу.
— Я не хочу к этому дяде, — испуганно произнесла Камилла и прижалась к Ноа.
— Камилла, я буду рядом, мне нужно помочь Леа.
— Почему Леа спит? — спросила Камилла.
— Она плохо себя чувствует.
— Это из-за плохих дядей?
— Да, Камиллочка.
— Хорошо, но ты никуда не уходи, — согласилась она и отпустила его шею.
Ноа передал Камиллу Кузьме, а сам взял на руки Леа.
Они спустились на первый этаж. По дороге Ноа задержался в прихожей. Положив Леа на небольшом диванчике, он нашёл в прихожей тёплые вещи Камиллы и помог ей одеться. В столовой очень опасался, чтобы Камилла не заметила тела своих убитых родителей. Он дал указание Кузьме удерживать её взгляд прочь от того места, где лежали её отец и мать. Положительную роль также сыграло отсутствие света в доме, и Камилла в итоге ничего не заметила.
Через окно столовой они стали выбираться на улицу. Сначала полез Кузьма, ему приходилось помогать, удерживая его за руки. Он пыхтел, сильно напрягался и тяжело дышал, но в итоге благополучно спустился на землю. Тогда Ноа подал ему Камиллу, а потом Леа, и быстро вылез сам.
Только они успели забежать в посадку, как вокруг дома уже появились люди с оружием. Они суетились и осматривали доступную для обозрения местность, пытаясь определить в какую сторону могли отправиться беглецы.
— Куда мы теперь? — спросил Кузьма.
— Нам необходимо добраться до стоянки. Это за квартал отсюда. Там у меня транспорт, — ответил на ходу Ноа, быстро передвигаясь с Леа на руках в обратном направлении того маршрута, которым они пришли к дому Кёнинга.
Кузьма, тяжело дыша, молча следовал за ним, держа на своих руках Камиллу. Через посадку, а затем по дворам они благополучно добрались на стоянку. Уровень адреналина был настолько высок, что только у самого «BMW» Ноа обнаружил свои мышцы рук и ног в совершенно обессиленном состоянии. Только сейчас он смог почувствовать то надрывное болезненное изнеможение, каким обычно заканчивал свои адские упражнения с "железом". Казалось, сил не осталось даже на то, чтобы поднять руку.
Леа положили на заднем сидении, а Кузьма с Камиллой сели спереди. Ноа сел за руль и «BMW» тронулся с места. На выезде Ноа заплатил за стоянку, проехал ворота и выехал на проезжую часть. В этот же момент он заметил через зеркало заднего вида, как с другой огороженной стороны стоянки появилось несколько их преследователей. Он мгновенно отреагировал: быстро повернул «BMW» в противоположную сторону дороги и вдавил педаль газа до отказа. «BMW», быстро набирая скорость, втянул их тела в сиденья и сразу скрылся с поля зрения преследователей за зданиями, расположенными вдоль дороги. Проехав, беспорядочно петляя, несколько кварталов, Ноа взял курс за пределы города на Гранж-Веве.
Выехав на трассу, Ноа, будучи всё ещё на адреналине, не сразу заметил, что на спидометре уже светились цифры 187 и продолжали быстро увеличиваться. Он отпустил педаль газа и сбавил скорость до 120. Не хватало ещё, чтобы портрет «BMW» попал на контрольную камеру, или ещё лучше, чтобы у них появились новые преследователи в облике полиции.
Некоторое время Ноа ещё молча поглядывал в зеркало заднего вида, с тревогой проверяя, нет ли за ними преследования. Только лишь когда «BMW» удалился от города километров на тридцать, он немного успокоился и перевёл внимание на своего нового знакомого:
— Итак, — Ноа глянул на Кузьму. — Кто ты такой и как докатился до такой жизни?
— Мы с тобой, можно сказать, коллеги, — охотно начал тот. — До последнего времени я работал инженером в космической индустрии. В основном разрабатывал микроконтроллерные модули для спутников…
— Откуда ты обо мне знаешь? — перебил его Ноа, услышав про коллегу.
— Ну как же не знать! — удивился Кузьма. — Твоя персона уже попала в учебники по микроэлектронике. Я со своей докторской степенью ещё и преподаю в московском технологическом. И мне совсем не нравится тот беспредел, в который меня здесь втянули.
— Как ты здесь оказался?
— Я и раньше консультировал спецслужбы в России, и за это хорошо платили, но от последнего предложения я, идиот, должен был отказаться. Мне пообещали хорошие деньги и участие в проекте по разработке и исследованию искусственного интеллекта. Это меня и подкупило. Одно время я болел этой темой. Я был в курсе, что необходимо поймать и деактивировать чудо американской науки, искусственный интеллект, преодолевший знаменитую проблему семантического взрыва. Меня предупредили о секретности операции, но не предупредили, что при всём при этом наличие живых свидетелей здесь никак не предусматривается.
— Хочешь убедить меня, что ты готов ради своих высоких моральных принципов пуститься в бега и стать смертельной мишенью, предав своих?
— Я же не слепой. Люди, которые связаны с этой историей – исчезают. Я стал этой мишенью уже тогда, когда согласился на это дело. И решение бежать вместе с вами – это хоть какой-то шанс спасти свою задницу. Хотя, версия с моральными принципами мне нравится больше. В общем, одно другому не мешает.
— Ты знаешь некого Алекса?
— Алексей? Это единственный мой непосредственный начальник. В целом, на редкость незаурядный и опасный человек, — Кузьма вытянул свой мокрый от соплей и огромный, как полотенце, платок и в очередной раз высморкался.
— Ты что, простужен? — Ноа брезгливо глянул на эту процедуру.
— Не-а, нейровегетативный ринит. Появляется непредсказуемо, чаще, когда нервничаю. С детства мучаюсь, — он небрежно скомкал свой платок и засунул назад в карман курточки.
— В чём незаурядность Алекса?
— В его способностях. Его коэффициент интеллекта явно превышает даже мои сто семьдесят пять, — Кузьма гордо взглянул на Ноа. — И дело даже не просто в высоком IQ, а в нехарактерных вообще для человека умственных способностях. Он легко, например, перемножает любые десятизначные числа, или в состоянии удерживать в кратковременной памяти более сотни объектов. А для долговременной, так и вообще, не заметил ограничений. Он способен запоминать с фотографической точностью. Кроме того, у него огромная физическая сила. Я видел, как однажды он приподнял автомобиль за буксировочный крюк. Это всё при его заурядной внешности и некрупной комплекции.
— Как такое возможно для человека?
— Я не специалист в данной области, но слышал от моих коллег о разных нетрадиционных засекреченных исследованиях и уже работающих технологиях, которыми балуются наши спецслужбы, привлекая специалистов из разных научных областей.
— Что значит нетрадиционных?
— Речь идёт об экстрасенсах, телекинезе, телепортации и прочей подобной тематике.
— И ты к этому серьёзно относишься?
— Ну, не знаю, мне приходилось сталкиваться с довольно странными историями.
— Как найти Алекса?
— Это проблематично. С теми, кто в курсе, что собой представляет этот гиноид, то есть, извини, Леа, он встречается без предупреждения в удобном для него месте и в удобное для него время. Я не имею возможности непосредственно назначить ему встречу.
— А те, кто не в курсе?
— Например, эти головорезы тусуются и согласовывают свои действия через охранное агентство Le bouclier, которое на бульваре Форе. Оно, по сути, есть их прикрытием. Насколько я понял, они подобного рода делами занимались систематически. Как они там координируются, я не знаю.
— Но ведь, у тебя может возникнуть необходимость связаться с Алексом?
— В этом случае я сообщал Элу в Le bouclier и затем ждал визита Алексея.
— Элу? — переспросил Ноа.
— Да, он у головорезов типа за главного. Был. Кажется, это его труп я видел под окном столовой?
— Хм, тогда, кажется, и я тоже, — рассеяно подтвердил Ноа.
— Постой-ка, а не ты ли его грохнул? — эта догадка от Кузьмы прозвучала больше в утвердительной форме.
— Так получилось, мне просто повезло…
— Слушай, откуда у тебя вообще эти боевые навыки и физическая подготовка? Ты же должен быть простым ботаником? Я же видел, как ты держался при перестрелке с тем головорезом.
— Леа меня немного подучила. Не думал тогда, что это может мне вот так пригодится, — на этих словах Ноа обернулся, несколько секунд тревожно осматривая Леа. Она продолжала неподвижно лежать с закрытыми глазами. — Ты знал ещё кого-нибудь, кто был в курсе, что Леа – гиноид?
— Я знал немногих, и кого я знал, уже нет в живых или просто исчезли.
— А кого ты знал?
— Мой коллега, с которым я приехал, программист – исчез. До меня был некий "доктор" – тоже нет. И вот, Кёнинг – убит.
— Зачем они убили его жену? — с этим вопросом Ноа глянул на Камиллу: она уже тихо дремала на руках у Кузьмы.
— Ну, не знаю, возможно, после устранения Кёнинга она могла быть нежелательным источником информации для официального следствия. Алексей неоднократно встречался с Кёнингом у них дома. Кроме того, Кёнинг связан с более влиятельными в стране людьми, задействованными в этой структуре. Алексею он подчинялся ситуативно и временно.
— Откуда ты знаешь, что Алекс встречался с Кёнингом в его доме?
— Однажды я присутствовал при этом, точнее ожидал Алексея в автомобиле перед домом.
— Почему ты не сбежал раньше? Наверняка у тебя для этого были более удобные моменты.
— Во-первых, за мной по пятам всё время ходил этот, то ли Тобис, то ли Тебос. Ты его первым застрелил в детской. А во-вторых, окончательно я понял, что нужно сваливать отсюда, после устранения семьи Кёнинга и этой бойни.
Проезжая Шардон, Ноа заметил, что за ними уже некоторое время не отрываясь, следует чёрный внедорожник «Chevrolet». Даже среди ночи по двухэтажным прямоугольным фарам и очертаниям кузова он способен был узнать его зловещий образ из тысячи других. От одного только этого узнаваемого вида у него похолодело в душе, и сердце снова заколотилось, подогреваемое адреналином. Он свернул на первом же перекрёстке города и проехал несколько развилок. В этом маленьком населённом пункте, состоящем из нескольких параллельных улиц, особо петлять было негде. Чёрный внедорожник продолжал следовать за ним как привязанный.
Ноа решил, что возвращаться в Гранж сейчас нельзя, и на первом же повороте свернул в сторону основной улицы Бомарош. А затем повернул в обратную сторону от Гранжа, рассчитывая вернуться на скоростную трассу и там легко оторваться от своих преследователей, пока к погоне не присоединились вертушки. Тягаться в скорости с «BMW M5», да ещё и с таким идеально настроенным Леа движком было этому внедорожнику не под силу.
Проехав после поворота с десяток метров, Ноа заметил, что внедорожник повернул в противоположную сторону и исчез из вида за изгибом дороги. И ещё он заметил, что автомобиль был не чёрный, а тёмно-синий. Ноа свернул на обочину и остановился. Было ясно, что внедорожник его не преследовал. Он сложил руки на руле, и склонил на них голову, успокаиваясь и пытаясь утихомирить свои разбушевавшиеся нервы.
— Что случилось? — спросил Кузьма.
— Всё в порядке, — Ноа поднял голову. — Ложная тревога.
Он снова развернул автомобиль в сторону Гранжа и продолжил свой путь.
— Ты говорил про нетрадиционные исследования, — успокоившись, Ноа снова обратился к Кузьме. — Ты что-нибудь знаешь про нечто похожее на телепортацию?
— А что? — Кузьма внимательно посмотрел на Ноа. — Ты сталкивался с чем-то подобным?
Ноа решил не рассказывать пока Кузьме о своих с Леа недавних приключениях.
— Да нет, просто так интересуюсь, — фраза у Ноа получилась не очень убедительной.
Кузьма ещё несколько секунд пристально смотрел на Ноа, а затем тщательно высморкался и сказал:
— О телепортации мне говорил мой коллега, с которым я приехал сюда и который как-то странно и неожиданно куда-то делся. Как-то случайно после нашей с ним дегустации местного джина, он обмолвился, что сам имел возможность наблюдать этот феномен.
— Где?
— Он особо не рассказывал. Упомянул об этом только в контексте всяких секретных технологий, за владение которыми уже давно якобы идёт скрытая война между тайными мировыми корпорациями. Он вообще крайне неохотно потом вспоминал об этом, когда я пытался вернуться к этой теме.
Они въехали в пустынный ночной Гранж. На остатке пути до их безопасного убежища Ноа не стал больше допытывать Кузьму. Теперь его мысли целиком и полностью занимала Леа вместе с мрачными догадками о её возможных повреждениях. Именно этой проблемой и предстояло сейчас заняться.
•••
Спящую Камиллу занесли в небольшую комнатку на втором этаже, которая вполне могла служить детской, положили на кровать и Ноа укрыл её одеялом. Леа он перенёс в мастерскую-лабораторию в подвале и бережно расположил на специально оборудованной кушетке, которой уже пользовался сегодня во время ремонта. Сейчас его ничто больше так не волновало в этом мире, как исправность искусственного интеллекта Леа. Кузьме он приказал оставаться рядом. Пока что Ноа не готов был всецело доверять ему, а кроме того, опытный технарь мог бы помочь ему с ремонтом.
Ноа подключил ноутбук с диагностическим ПО к аппаратному интерфейсу на затылке у Леа и попытался связаться с системным мультиконтроллером. На экране ноутбука появилась идентификационная информация:
SysIdent LEAI-0312, Hardware Serial 000746532, MultiController MC17-FQP1577.
Это означало, что ядро мультиконтроллера, которое запитывалось от самого интерфейса обмена данными, было исправно. Ноа попробовал запросить у мультиконтроллера общую доступную диагностику. Сработало, и на экране побежали результаты:
Voltage Values:
42V – 42,14V,
12V – 0V,
5V – 0V,
3,33V – 0V,
2,55V – 0V,
1,685V – 0V,
0,825V – 0V.
RF Unit – Not Responsible
CPU – Not Responsible
Quantum Processor – Not Responsible
Power Supply Clock = 520 kHz
System Clock = 0 GHz
Получается, что отсутствуют питающие напряжения со всех вторичных источников питания. Соответственно не работает тактовый генератор и не отвечают на запросы CPU и квантовый сопроцессор, а также радиочастотный модуль. При этом первичная цепь системного блока питания работает, скорей всего, нормально. Ноа посмотрел на рядом сидящего Кузьму: тот безразлично наблюдал за происходящим.
— Кузя, на что вы рассчитывали, когда применяли своё электромагнитное оружие? — спросил сердито Ноа.
— Мы рассчитывали создать перегрузку в первичных цепях питания и этим отправить её в аварийную гибернацию.
— Но ведь это могло её убить! — возмутился Ноа, повышая голос. — Какая тогда вам от неё польза?
— Мы тщательно изучали её конструкцию. Наше ЭМО работает на частоте ста мегагерц. В её конструкции есть несколько открытых участков питающей проводки, покрытых только экранирующей оплёткой. Она не защищает эффективно от ЭМИ с такой частотой, однако ста мегагерц ещё недостаточно, чтобы проникнуть с необходимой напряжённостью поля через щели неплотно прилегающего экрана головы, закрывающего системный модуль. Мы рассчитывали, что системный модуль не должен пострадать.
— Но общая диагностика показывает, что пострадали или скорей всего находятся в состоянии защиты именно вторичные цепи, питающие системный модуль, а основное питание находится в полном порядке.
— Хм, — Кузя пожал плечами и зевнул, — вполне возможно, что мы слишком оптимистично отнеслись к качеству американской сборки, и со стороны шейного крепления или подвода шлейфов и кабелей к системному модулю экранировка выполнена недостаточно тщательно.
— Что значит: слишком оптимистично отнеслись! Ты понимаешь, что ты говоришь о её жизни! Вы же её просто убили этим! — теряя самообладание, Ноа накинулся на Кузю, хватая его за воротник кофты и толкая вместе со стулом. Стул перевернулся, и Кузя оказался на полу с задранными на стуле вверх ногами.
— Ну зачем же так нервничать, — Кузя неуклюже задёргал конечностями, пытаясь подняться с пола. — Это всего лишь машина, и потом, мы ещё не знаем наверняка, что случилось.
Наконец он встал, поднял и поставил на ножки стул, но снова сесть в него пока не решался.
— Это не просто машина, — Ноа был в отчаянье, но сделав над собой усилие, не стал больше вымещать свой гнев на Кузьме. — Она… она мне друг!
Кузя с подозрительной опаской посмотрел на Ноа:
— Ну хорошо, друг так друг. Всё равно незачем пока так расстраиваться.
— Если ЭМИ попалило процессор или SSD накопитель – это конец, — Ноа присел на стул, пытаясь успокоиться и настроить себя на рациональный лад.
— Это – если, — спокойно заметил Кузя. — Мультиконтроллер-то цел. Значит мощность излучения, которое проникло в системный модуль, была не такая уж и фатальная. В отличие от полимерного корпуса мультиконтроллера, процессор QPAM-1 имеет металлический корпус, а это значит, что он более защищён от ЭМИ чем мультиконтроллер.
— Подавляющая часть наводок, которые разрушают кристалл чипа возникают не в самом чипе, а на длинных проводниках печатной платы и шлейфах, — возразил Ноа.
— Буферные цепи на выводах QPAM-1 рассчитаны на больший ток, чем у мультиконтроллера, так что и здесь он выносливее.
— Но адресная шина и шина данных работают при меньших напряжениях, соответственно и порог пробоя меньше, что может с лихвой поспособствовать достижению разрушительного тока при той же наведённой ЭДС, что и для…
— Мы так и будем тут стоять и спорить? — прервал его Кузя. — Может, просто разберём и посмотрим, что там случилось?
Ноа почувствовал себя глупо. Действительно, с демонстрацией необоснованного пессимизма он уже явно перебрал. Он молча поднялся со стула, взял скальпель и принялся за дело. Как опытный кибер-хирург, он уже ловко и быстро проделал необходимые действия по извлечению системного модуля. Отстегнув от него ещё несколько шлейфов, он расположил бутерброд из электронных плат на столе перед анализатором сигналов.
Ноа разблокировал и снял одну из коммутирующих плат, чтобы освободить плату блока питания и отсоединить её от остальных плат. Затем он вернул на место коммутирующую плату и прошёлся анализатором сигналов по её контактам, которые соответствовали вторичным питающим напряжениям. По шине 12 вольт прибор показал короткое замыкание. Очевидно, что это и приводило к тому, что блок питания находился в состоянии защиты от перегрузки, отключая все свои вторичные питающие напряжения после запуска. Для надёжности Ноа проверил блок питания без системного модуля: подал на вход 42 вольта и исправно получил на выходе все вторичные питающие напряжения.
Теперь необходимо было найти, что же в этом бутерброде из двенадцати плат создавало короткое замыкание по двенадцати вольтам. Ноа разъединил все платы, и принялся поочерёдно проверять на каждой состояние 12-вольтовой питающей шины. Короткое замыкание оказалось на плате, на которой находились: микропроцессор QPAM-1, CPU, оперативная память, мультиконтроллер и радиопроцессор. Однако одного внимательного взгляда на эту плату оказалось достаточно, чтобы его унылое настроение начало сменяться надеждой. И причиной тому были подгоревшие элементы защитного фильтра в цепи подключения антенны.
Ноа взял лупу и осмотрел чип радиопроцессора. Немного от центра полимерного корпуса была видна маленькая прогоревшая точка. Начала вырисовываться общая картина исследуемой проблемы. Внимательно наблюдавший за его действиями Кузя, тоже успел подметить те образы, которые прорисовывались на этой картине:
— Значит, супрессоры фильтра не выдержали напряжённости поля на антенне и благополучно выгорели вместе с радиопроцессором, — прокомментировал он. — Можно было и раньше допереть до этого. Очевидно же, что это и есть самое слабое место для ЭМИ в её конструкции. Защиту радиочастотного модуля необходимо строить по гибридному принципу: кроме супрессоров использовать активный размыкатель цепи с разрядниками перед ним.
— Я очень хочу верить, что здесь больше ничего не пострадало, — добавил Ноа и включил паяльную станцию.
— Да будет жить твоя Леа, можешь расслабиться, — с видом знатока произнёс Кузя. — Только вот со своими продвинутыми радиоскиллами ей придётся временно распрощаться.
Ноа снял паяльным феном с платы прогоревший чип и элементы фильтра в цепи антенны, а затем проверил анализатором состояние двенадцати-вольтовой шины питания: короткое замыкание теперь было устранено. Обратный процесс сборки занял около сорока минут.
Загрузка операционной системы и активация искусственного интеллекта завершилась через полторы минуты. Леа открыла глаза, встала на ноги и после того, как осмотрелась, спросила:
— Это был электромагнитный импульс?
Ноа кивнул головой. Язык почему-то онемел то ли от пережитого нервного напряжения, то ли от радости снова слышать и видеть её живую.
— Пробой RF-процессора?
Ноа снова кивнул.
— Что произошло после того, как меня вывели из строя?
— Тебя спас вот этот парень, — Кузя показал на Ноа пальцем, а сам с нескрываемым интересом принялся разглядывать это для себя чудо техники.
Леа вплотную подошла к Кузе, не спеша окинула его сверху донизу изучающим холодным взглядом и спросила на английском:
— Ты кто такой?
— Барашкин Кузьма Павлович, для тебя просто Кузя.
— Ты говоришь по-французски?
— Понимаю с горем пополам, мне больше на английском приходилось.
— Что ты делаешь в моём доме?
— Скрываюсь от своего начальства, надеюсь и вам быть полезным в том же.
Леа подошла к Ноа:
— Как я оказалась здесь?
— Я тебя вынес из дома Кёнинга, а потом привёз на твоём автомобиле сюда.
— В доме были вооружённые люди…
— Всего двое, и мне удалось с ними справиться.
— Трое, Эла он прикончил на свежем воздухе, — вставил поправку Кузя.
— Ты мог погибнуть, — Леа скользнула взглядом по лицу Ноа и остановилась на его глазах, всматриваясь в них так, как будто пыталась навсегда их запомнить.
— Мог, но что поделаешь, вот такой я нерациональный, — развёл руками Ноа, — и тебя тоже в это втянул. Извини меня.
— Где Камилла?
— Ты её спасла. Спит на втором этаже в маленькой комнате. Вынести её из дома помог Кузя.
— Без тебя не удалось бы её спасти, — уточнила Леа.
— А ещё, без меня ты не попала бы в такой переплёт. Я подверг тебя сильному риску. Мне очень жаль, что так получилось.
Их разговор прервало громогласное сморкание Кузи:
— Пардон, что прерываю ваши столь душевные признания, но я дико проголодался, — он виновато поглядывал то на Леа, то на Ноа, одновременно скручивая свою сопливую портянку и засовывая её себе в карман.
— На кухне есть еда. — Леа повернулась в его сторону, — но прежде одень на руку вот это.
Она подошла к одному из шкафчиков и достала оттуда устройство похожее на наручные часы. Затем защёлкнула его на запястье левой руки Кузи и зачитала ему свои требования:
— Тебе запрещается без разрешения выходить из моего дома или ходить где-либо внутри него, кроме кухни, зала, туалета с ванной, и комнаты, которую я тебе покажу позже, а также территории, которая непосредственно связывает эти места. Тебе запрещается пользоваться сотовой связью и интернетом. Если нарушишь эти правила хоть один раз, я тебя запру в подвале, в клетке.
— Ноа, а у тебя очень строгая подружка. — Кузя заинтересовано посмотрел на устройство, которое пристегнула ему на руку Леа, — значит, GPS-маячок с температурным датчиком и монитором сердечного ритма. Ладно, а теперь мне можно пойти и предотвратить свою голодную смерть?
— Иди, — разрешила Леа и сопроводила его строгим взглядом до выхода.
Она обратилась к Ноа:
— Я схожу к Камилле. Пойдёшь со мной?
— Конечно.
В комнатке, где спала Камилла, было тихо и сумрачно.
Леа своей воздушной походкой тихо прошла к её кровати и присела рядом, разглядывая её в темноте. Ноа остался стоять у дверей. Он пытался в который раз угадать, о чём сейчас может думать Леа, и какие очередные рациональные мотивы могут вызывать этот её интерес к Камилле. Ещё днём она была совершенно безразличной к существованию какой-то там девочки, одной из миллионов, рассматривая её как возможную угрозу, но уже сейчас она успела спасти ей жизнь, и теперь ищет место для неё в своих электронных мозгах. А может и сейчас ничего особо не изменилось? Леа просто продолжает вычислять риски и угрозы, которые можно ожидать от этого маленького существа?
Камилла спала неспокойно, часто поворачивалась, вздрагивала и чуть приоткрывала периодически глаза. Повернувшись в очередной раз на кровати, она сквозь беспокойные образы своего детского сна заметила силуэт Леа:
— Леа, я хочу к маме, — тихо произнесла она.
— Камиллочка, твоей мамы больше нет, — Леа ласково провела своей рукой по её волосам.
— Маму нужно ещё подождать?
— Бывает так, что мамы уходят навсегда.
— Моя мама всегда возвращается. Я её могу ждать долго, — Камилла поднялась с кровати.
Леа включила прикроватную лампу. На кровати сидела Камилла и смотрела на Леа. С её глаз просто тихо стекали струйки слёз, она даже не всхлипывала, а выражение детского личика отображало только грусть и тоску за мамой. Леа взяла со стола салфетку и принялась аккуратно вытирать ей слёзы, но на их месте снова и снова появлялись новые. Она прекратила это занятие, и некоторое время просто рассматривала девочку.
— А ты знаешь, что у тебя нос в краске? — спросила Леа.
— А у тебя щёки, тоже вымазаны, но я не знаю чем, — сказала в ответ Камилла.
— Да, вымазаны, со мной такое часто бывает, это просто грязь, — объяснила Леа. — Давай пойдём, умоемся, чтобы быть красивыми?
— Давай, но ты и так красивая.
— Ну, тогда мы будем ещё и чистыми.
Леа взяла Камиллу на руки и отправилась с ней в ванную комнату. Ноа последовал за ними, с некоторым удивлением наблюдая, как общаются два совершенно разных по своей природе существа.
Леа занесла Камиллу внутрь, а Ноа присел возле приоткрытой двери прямо на пол, опёршись о стену. Только теперь он ощутил, насколько был снова измотан и физически, и психологически очередными экстремальными событиями. "Умыться", чтобы быть "красивым" и ему сейчас тоже очень не помешало бы.
Леа посадила Камиллу на стул, а сама села напротив, набрав предварительно в пластиковый тазик воды; до умывальника Камилла ещё не доставала. Леа намочила в тазике полотенце, потом слегка намылила и принялась вытирать Камилле лицо. Через некоторое время жёлтое пятно краски на носу у Камиллы было удалено.
— А теперь нужно умыть и тебя, — сказала Камилла.
Леа передала ей полотенце и наклонилась, чтобы Камилле было удобно. Камилла увлечённо принялась вытирать грязь на лице Леа:
— Ты такая замарашка, но теперь, ты у меня будешь чистой-пречистой, — Камилла засмеялась.
Лицо Леа стало постепенно избавляться от следов грязи, сажи и пороха.
Ноа уже давно не сомневался в способностях Леа подражать любому человеческому поведению, но сейчас, пожалуй, он был слегка сбит с толку. То, что он видел, трудно было называть словом имитация, и наверное ещё потому, что использовать это слово он просто не желал, наблюдая, как у Леа сейчас получалось быть тем, кто больше всего был нужен этой девочке.
После водных процедур Леа спросила:
— Камиллочка, ты любишь блинчики с творогом?
— А это вкусно?
— Конечно.
— Тогда я их, наверное, люблю.
— Я тебя угощу, ведь ты так до сих пор не поужинала, — Леа снова взяла Камиллу на руки и понесла её на кухню.
Камилла обняла Леа за шею и произнесла:
— А мама меня называла Камочка.
— Если хочешь, я тоже буду тебя так называть.
— Да, хочу.
На кухне ещё находился Кузя и доедал последний блинчик с творогом. Леа посадила Камиллу за стол и после ревизии оставшихся продуктов устремила холодный взгляд на Кузю:
— Ты съел все блинчики. Употребление такого количества пищи нехарактерно для человеческого организма и в целом вредно для здоровья.
— Но ты в своих требованиях ничего не упоминала об ограничении на объём потребляемой пищи из твоих запасов, — Кузя начал растерянно оправдывался, с опаской поглядывая на боевого гиноида. — А у меня был трудный день, я сильно перенервничал, ещё и тебя, между прочим, тащил до лестницы, потерял много калорий, — он сделал жалостливое лицо. — А когда я нервничаю, я много ем. Поверь, это всё пойдёт мне только на пользу, проверено многократно на практике, — он удовлетворённо погладил себя по кругленькому оттопыренному пузу. — А в холодильнике ещё остался кусок какого-то торта.
— Я обещала Камилле блинчики. Её организму нужен белок и кальций, к тому же тот торт далеко не свежий для ребёнка.
— Можно сбегать в супермаркет и прикупить чего-нибудь, — предложил Кузя, зевая и выпуская на волю сытную отрыжку. Он позволил себе расслабиться, убедившись, что Леа не собиралась строго наказывать его за чревоугодие.
— Не парься, — Леа принялась доставать муку, яйца, молоко, творог и другие компоненты. — Я приготовлю ещё.
— Чудненько, — обрадовался Кузя, — будет добавка.
Он достал свой платок и принялся искать на нём сухое место, чтобы высморкаться.
— С тебя на сегодня хватит, — категорично возразила Леа, готовя тесто. — Сходи лучше в душ и постирай свой носовик.
— Но, без носовика, я как без рук. Вот смотри, здесь уже подсохло и можно снова использовать.
— Я тебе подарю запасной, — Леа принялась переливать на сковороду приготовленное тесто. — Покормлю Камиллу, а потом ещё покажу твою комнату.
— Ладно, как скажешь, тогда я подожду здесь, — Кузя с нескрываемым любопытством принялся наблюдать за Леа. После сытного ужина у него проснулся профессиональный интерес к столь уникальному искусственному интеллекту. — А откуда у тебя несвежий торт взялся в холодильнике, ты же не употребляешь органическую пищу? — поинтересовался он.
— Я десять дней назад угощала им за ужином свою соседку, с которой познакомилась, — ответила Леа, не отрываясь от приготовления творожной начинки.
— И как успешно тебе удаётся знакомиться и общаться с людьми, чтобы не вызывать у них подозрений? Ну, в смысле, что они принимают тебя за нормального человека.
— После знакомства с Ноа, и благодаря общению с ним, я приобрела много практического опыта для формирования необходимых эвристических алгоритмов, чтобы быть похожей на человека своим поведением почти в любых ситуациях. До этого, у меня получалось не очень, а сразу после побега вообще плохо.
— Забавно было бы посмотреть на это для сравнения, — Кузя склеил ироничное лицо.
— На что? — Леа уже накладывала на испечённые блины творожную начинку.
— Ну, на то, когда ты выглядишь, будто у тебя с головой не всё в порядке.
Леа мельком кинула на Кузю ничего не выражающий взгляд и промолчала.
Камилла тихо сидела за столом и настороженно поглядывала на него. Когда тот притих, она сказала Леа:
— А мне мама перед сном давала какао с молоком.
— У меня тоже есть какао, — отозвалась Леа, — я тебе обязательно приготовлю к блинчику.
Ещё через пять минут перед Камиллой уже лежал свежеприготовленный блинчик с творогом, покрытый небольшим количеством сметаны, и чашка тёплого какао с молоком. Она осторожно попробовала блинчик и довольно произнесла:
— Он очень вкусный, я люблю сладкое.
Леа присела около Камиллы, внимательно наблюдая, как она неторопливо и с удовольствием пережёвывает его, запивая какао. После завершения позднего ужина, Леа аккуратно вытерла салфеткой ротик и ручки Камиллы, и спросила:
— Камочка, теперь пойдём спать?
— А ты будешь рядом?
— Конечно.
Камилла потянулась к Леа, чтобы обнять её за шею. Леа в ответ нагнулась, взяла её на руки и направилась к выходу. Камилла уткнулась своим носиком в её шею, наполовину скрывшись в её волосах. У проходной арки они разминулись с Ноа, который после всех этих стрессовых событий, приняв душ, наконец, добрался до кухни. Проходя мимо, он успел заметить, что глаза у Камиллы уже слипались. Боевая машина и человеческий ребёнок: они невольно притягивали взгляд какой-то особенной внутренней эстетикой.
Леа прилегла на кровать рядом с Камиллой. Девочка повернулась к ней лицом, взяла её за руку и быстро уснула. Перед тем как оставить Камиллу одну, Леа ещё около получаса дожидалась стадии дельта-сна, наблюдая за её пульсом в ожидании постепенного нарастания ритма сердца. Это стадия наиболее крепкого сна, которая обычно длится от получаса до сорока минут в первом цикле, и затем заканчивается сравнительно короткой REM стадией с очередным замедлением пульса. В течение ночи при полноценном отдыхе можно наблюдать от четырёх до пяти таких циклов.
Леа осторожно освободила свою руку от пальчиков Камиллы и отправилась выполнять ещё незавершённые дела. Кузя нуждался в запасном носовом платке и в представлении своих апартаментов, а с Ноа ей необходимо было обсудить дальнейшие планы. Ещё она должна была закончить написание расширенного пользовательского интерфейса для операционной системы, созданной ею под заказ Asea Brown Boveri Ltd для автоматических линий производства. Но этим она займётся ночью.
Она вернулась на кухню к Кузьме и Ноа.
— Как Камилла? — спросил Ноа.
— Она больше не плакала и сразу уснула. Я была с ней тридцать три минуты до наступления глубокого сна, — в традиционной для себя безэмоциональной манере ответила Леа, словно давала отчёт о работе какой-нибудь техники.
В руке она держала чистый носовой платок, который тут же вручила Кузе. Тот недовольно поморщился:
— Он какой-то маленький – мне на пару раз, — произнёс он, рассматривая перед собой обычного размера носовик.
— В качестве запасного будет достаточно, — ответила Леа. — Иди за мной, я покажу тебе твою комнату.
Ноа остался наедине с собой доедать последний кусочек сырного бутерброда и запивать его последними глотками апельсинового сока. Закончив трапезу, он не придумал ничего лучшего, как прибрать на столе и помыть посуду, чтобы как-то себя занять.
Вернувшись, Леа застала его за этим делом. Некоторое время она молча стояла и внимательно наблюдала:
— Тебе нет необходимости заниматься этим, — произнесла она.
— Ну а как же сотрудничество с выгодным партнёром? — возразил Ноа, стараясь делать серьёзное лицо. — Пока ты занималась с Кузей, я здесь уже успел прибраться. Согласись, получается рационально. Теперь я у тебя в гостях и потребляю твои ценные ресурсы. Должен же и я как-то оставаться выгодным для тебя?
Леа, продолжая наблюдать за его действиями, молча села на ближайший табурет. Закончив вытирать стол, он взглянул на неё: её безмолвно-неопределённый вид казался немного забавным, как будто она не знала, что сказать. Он не удержался и улыбнулся ей.
— Кстати, а где ты потеряла Кузю? — спросил он.
— Он сказал, что самое время надавить на массу, и улёгся в кровать, как только я показала его комнату.
— Надавить на массу? — повторил Ноа, пытаясь понять смысл фразы.
— У русских в армейском жаргоне это выражение имеет значение – спать, — пояснила Леа.
Ноа глянул на часы: было уже почти два часа ночи:
— А он не так уж далёк от истины.
Он присел за стол и уже серьёзно спросил у неё:
— Леа, что мы теперь будем делать дальше?
— У нас появился новый источник информации – Кузя. Перед тем как планировать следующий шаг, необходимо с ним поговорить.
— По дороге в Гранж я разговаривал с ним на эту тему. Похоже, он знает не так много, как хотелось бы.
Ноа пересказал Леа весь их разговор.
— Я знала, что Le bouclier имеет какое-то отношение к ФСР. Сегодня днём я проведаю это охранное агентство.
— Что ты там собираешься делать? — насторожился Ноа.
— Необходимо выследить источник связи с ФСР. После ликвидации Эла, скорей всего, наши преследователи будут пытаться восстановить с ними взаимодействие. Нам важно знать, кто ещё в ФСР связан с Алексом.
— А если это были только Кёнинг и Гранди?
— Такое возможно. Тогда Le bouclier должен иметь какой-нибудь канал связи с Алексом теперь.
— После всего этого он может больше не рисковать и не пытаться снова поддерживать связь с этим агентством.
— И такое возможно. Если Кузя не обладает никакой более полезной для нас информацией, у нас на данный момент нет более перспективных вариантов поиска. Кроме него, такой информацией в агентстве могут обладать люди, которые неоднократно участвовали в различных операциях, координируемых из ФСР или зарубежной разведкой. Они могут напрямую не знать про эти каналы связи, но обладать какими-нибудь деталями, которые смогут помочь нам в дальнейшем выйти на источники информации, доказывающие сфабрикованность твоего криминального дела в ФСР.
— А дальше что?
— А дальше включится система, которая существует, чтобы бороться с криминалом, шпионажем и коррупцией.
— Что-то мне это не прибавляет оптимизма. Они так оперативно заметают следы, что это всё может оказаться напрасным.
— Они действительно могут избавиться от прошлых улик. Однако они продолжают активно нас искать, а значит, способны совершать новые ошибки. Нужно бороться, война всё ещё продолжается.
— Я пойду с тобой.
— Тебе лучше остаться, я справлюсь сама. В отличие от меня, твой портрет в публичном розыске. Кроме того, необходимо присмотреть за Камиллой и Кузей, ему пока нельзя доверять, он может представлять нам угрозу.
— Против тебя могут снова применить ЭМО. Давай я тебя хотя бы проапгрейжу, устраню слабые места с экранировкой цепей питания, про которые говорил Кузя.
— Не волнуйся за меня. До этого не дойдёт. Пока это будет только осторожной разведкой. Сделаешь апгрейд, когда я вернусь.
— Я всё равно буду волноваться за тебя, — Ноа вдруг захотелось прикоснуться к её руке, но в последний момент он так и не решился на такое проявление собственных чувств. До сих пор он испытывал в этом какую-то неловкость по отношению к машине.
Леа на это ничего не ответила. После некоторого молчания она произнесла:
— У тебя был трудный день и тебе тоже пора уже подумать об отдыхе.
Ноа не стал спорить с этим очевидным фактом:
— Ну что ж, пойду-ка и я надавлю на массу.
•••
С утра в полвосьмого все собрались в столовой на утренний кофе кроме Камиллы, которая ещё спала. Кузя пожаловался:
— С этой диетой и без интернета я умру со скуки.
— С какой ещё диетой? — поинтересовался Ноа, наслаждаясь ароматом утреннего кофе.
— С той, которую ввела твоя подружка.
Ноа вопросительно посмотрел на Леа:
— Это не диета, это ограничение на переедание, которое превышало в семь раз норму калорий для Кузиного расхода энергии, — пояснила она.
— Ого, как в тебя столько влезает? — удивился Ноа.
— Долгие годы тренировок, — Кузя ласково погладил себя по оттопыренному пузу.
Леа добавила:
— Для интернета у тебя в комнате есть телевизор со смарт-сервисом.
Продолжая говорить, она одновременно занялась приготовлением завтрака для Камиллы:
— Там есть встроенный интернет-браузер – им можешь пользоваться.
— Ты когда-нибудь пробовала набирать на пульте слово: одноклассники? — недовольно спросил Кузя.
— Достаточно набрать "ok", но в браузере смарт-сервиса всё равно заблокирован диалоговый режим. Там нельзя ничего написать, кроме доменных имён или поискового запроса в адресной строке. Пользоваться полноценно соцсетями всё равно не получится. А для остального я тебе дам мышку с клавиатурой.
— Ну, спасибо хоть на этом, — Кузя с аппетитом запихнул в рот оставшийся кусок круассана. Пережёвывая, он осторожно глянул на Леа, — а можно мне ещё один?
— Можно, — разрешила Леа, засовывая в духовую печь форму, заполненную тестом для кексов.
Кузя взял из салатника на столе три круассана, положил их себе на тарелку и обильно полил вареньем из банки. Леа, закончив необходимые кулинарные действия, повернулась в его сторону и сосредоточила всё своё внимание теперь на нём:
— Кузя, ты знаешь ещё каких-нибудь людей из ФСР, участвовавших в моих поисках? — спросила она.
Кузя сначала вздрогнул, услышав своё имя, а затем, дослушав вопрос, с охотой ответил:
— Кроме Кёнинга и Гранди, я больше никого не знаю.
— С кем тебе вообще приходилось контактировать?
— Только с Алексом и Элом. Ну и ездить в фургоне вместе с его головорезами.
— А кто-нибудь из них может ещё обладать полезной для нас информацией?
— Сложно сказать. Я не особо много с ними общался, к тому же я плохо понимаю по-французски.
— Может у тебя есть предположения, кто бы мог претендовать на место Эла?
Кузя задумался:
— Для меня все они были на одно лицо: "лица" морд тупых горилл. — Он сделал паузу, что-то припоминая. — Хотя, пожалуй, был там один, постоянно общался с Элом, что-то вроде его правой руки. Эл называл его Филом.
Леа пару секунд размышляла:
— На каком автомобиле ездил Алекс?
— На разных. Он их менял.
— Арендовал?
— Да.
— В какой компании?
— Этого я не знаю.
— Ты помнишь модель, а ещё лучше номер какого-нибудь из них?
— Да, на это у меня хорошая память. Последний раз это был металлик «Citro;n C4 Picasso» VD 228 454.
— В какие ещё места ты с ним заезжал, кроме дома Кёнинга и Le bouclier?
— Останавливались пару раз возле отеля De la Paix. Посещали один раз аэропорт в Женеве. Это уже после того, как он меня встретил, когда я прилетел в эту злосчастную командировку. И, в общем, всё.
— При тебе он контактировал ещё с какими-нибудь людьми?
— Никогда и ни с кем он не общался при мне, кроме моего коллеги по командировке, программиста, с которым я приехал в Швейцарию.
— А по телефону?
— Да.
— Называл какие-нибудь имена или адреса?
— Нет, только выслушивал какую-то короткую информацию и отдавал такие же короткие распоряжения.
— Какие?
— В основном что-то типа оставаться на месте или просто ждать его. Ничего конкретного по телефону не обсуждал.
— Ты поможешь Ноа, если будет необходимость дать показания в полиции и в ФСР?
Кузя замялся, что-то прикидывая в своей голове.
— Да или нет? — повторила она вопрос.
— Если там завербованы верха, толку от этого будет мало.
— Я позабочусь, чтобы твои показания были не напрасны.
Кузя всё ещё не спешил с ответом. Взгляд Леа похолодел:
— Так ты поможешь?
— Только если мне дадут гарантию, что я попаду под программу по защите свидетелей, — наконец он сдался.
В этот момент в столовую зашла Камилла, ещё протирая после сна свои глазки. Она нашла взглядом Леа, быстро подошла к ней и, прижавшись, обняла её за ногу, настороженно поглядывая на Кузю и Ноа. Леа присела около неё, поправила завернувшийся воротник её платьица и сказала:
— Камочка, идём, почистим зубки, расчешемся, а потом будем завтракать, — на этом она взяла Камиллу за руку, и они вышли из столовой.
После того как Леа покормила Камиллу, она оставила Ноа подробные инструкции, чем кормить девочку в течение дня. Потом показала, где находится радиосканер системы безопасности и установила ему на смартфон несколько приложений, которые отображали состояния внутренней и внешней систем охранной сигнализации и изображения с камер видеонаблюдения, а также показания биометрических датчиков и GPS информацию с браслета на руке у Кузи. Она предупредила, что очень важно, чтобы Кузя придерживался её правил. Ещё она строго настрого запретила им обоим выходить из дома.
Отдав последние распоряжения, она отправилась в Le bouclier на разведку, оставив Ноа одного на хозяйстве.
•••
Большую часть дня Ноа провёл в своей комнате, вычитывая в интернете какой он опасный преступник, и одновременно с этим ни на миг не переставая думать о Леа. Пару раз он с ней созванивался, чтобы узнать всё ли у неё в порядке. Леа, как всегда, была спокойна и невозмутима, и уверяла, что вероятность развития каких-нибудь опасных событий сейчас крайне низка. Камилла скучала и часто спрашивала, когда вернётся Леа. Ноа завёл её к себе в комнату и включил телевизор, настроив его на детские каналы, чтобы как-то её отвлечь и занять.
Кузя до обеда только тем и занимался, что спал, кушал и ещё пару раз надолго исчезал в туалете. После обеда его потянуло на разговоры, и он наведался к Ноа в комнату. Однако где-то около часа дня с Леа пропала связь, её сотовый больше не отвечал, и Ноа стало совсем не до этого. Он конечно понимал, что в целях безопасности она могла его просто выключить, более того её миссия и предусматривала такие меры предосторожности, но тем не менее это его ни на грамм не успокаивало. Неведение о происходящем и понимание, что, несмотря на свои грозные боевые способности, она может быть на самом деле очень уязвима и беззащитна, постепенно нагнетали чувство тревоги. Кузя, заметив, что Ноа явно не в настроении, не стал сильно навязываться и отправился к себе смотреть телевизор.
К четырём часам дня Ноа уже не находил себе места. Связь с Леа продолжала отсутствовать. Даже Камиллу теперь больше не увлекали диснеевские мультфильмы и передачи о животных. Она тихонечко умостилась у Ноа на кровати, составив, таким образом, ему компанию по терпеливому ожиданию возвращения Леа. Она даже перестала спрашивать его об этом, как будто сама настроилась на одну с ним волну, тревожно поглядывая, как он наматывает по комнате бесцельные круги.
Напряжение тревожного ожидания прервал щелчок замка входной двери. Ноа и Камилла, преобразившись в лицах, в которых теперь светилось выражение глубокой надежды, устремились на первый этаж. Это была Леа. Её лицо опять было чем-то испачкано, спутавшиеся волосы были слегка взлохмачены, а в руках она несла какие-то коробки.
Камилла подбежала к ней первая и взяла её за руку:
— Леа, почему ты мокрая? — спросила она, касаясь её джинсов и курточки.
— Я решила немного поплавать в озере, — ответила та. — Камочка, я тебе купила альбомы для рисования и краски, а также интересные книги.
Камилла обрадовалась и, подпрыгивая, с нетерпением стала заглядывать в коробки.
— Многих успела ликвидировать? — мрачно пошутил Ноа, в душе радуясь её возвращению не меньше Камиллы.
— Сегодня ни одного, — как всегда серьёзно ответила Леа.
— Расскажешь, что произошло?
— Конечно.
Леа обратилась к Камилле:
— Камочка, ты сможешь занести это в свою комнату?
Камилла попробовала ухватить три коробки за перевязанные ленточки и у неё получилось. Она кивнула.
— Иди к себе, а я переоденусь и тоже приду.
Камилла со счастливым лицом, подпрыгивая, отправилась по лестнице на второй этаж. Леа взглянула на Ноа:
— Идём, — она направилась в сторону ванной комнаты.
Ноа пошёл за ней. Леа начала рассказывать:
— В Le bouclier никого нет, агентство закрыто. Однако один раз за время моего наблюдения туда всё-таки наведался Фил, прихватил какие-то документы и снова уехал. Я успела к его автомобилю прикрепить GPS-маячок. Он отправился к себе домой и пока его автомобиль до сих пор находится там. Теперь я знаю, где он живёт.
Леа зашла в ванную и начала раздеваться. Ноа, немного смутившись, отвернулся в сторону, продолжая её слушать.
— Дальше я решила съездить в De la Paix и попыталась там выяснить что-нибудь про Алекса, — Леа сделала паузу, располагаясь в душевой кабинке и одновременно включая воду.
— И…?
— Это была ловушка.
— Ловушка? — удивился Ноа.
— Да. Упоминание этого отеля – это виртуозная ловушка. Возможно, Кузю специально возили туда для такого случая, или может Кузя знал и специально дал её мне.
— Может они уже потом просчитали такую возможность, что ты попытаешься наведаться туда после того, как возможно узнаешь это от Кузи? — предположил Ноа.
— Ловушка была подготовлена ещё до того, как Кузя сбежал с нами. Она готовилась намеренно и заранее. С отелем De la Paix Алекса ничего не связывает, и не связывало. Там было организованно всё так, чтобы дождаться меня и устроить почти идеально подготовленную слежку.
— Тебе угрожала опасность?
— Не настолько серьёзная, чтобы я с этим не справилась.
— Как ты от них сбежала?
— Они были не готовы преследовать меня под водой Женевского озера.
У Ноа на лице появилась чуть заметная улыбка:
— Я рад, что с тобой всё в порядке.
Леа вышла из душевой кабинки, вытерлась полотенцем и накинула на себя халат, который висел в ванной комнате. Ноа теперь снова позволил себе смотреть на неё. Он спросил:
— Когда ты успела купить подарки Камилле?
— Я их купила заранее и оставила в автомобиле на стоянке. Я предполагала, что у меня потом может не быть такой возможности. По городу я передвигалась на велосипеде, который бросила на берегу озера.
Из ванной комнаты Леа отправилась прямиком в комнату Камиллы, а Ноа вместе с ней.
— Что мы будем делать дальше? — спросил он у неё по дороге.
— Над этим необходимо будет ещё подумать. Алекс всё время оказывается на шаг впереди.
— Они нас не найдут здесь?
— Вероятность невелика.
— А если это всё-таки произойдёт?
— В подвале у меня есть хороший боевой арсенал, а в гараже очень быстрый и мощный автомобиль.
Леа вошла к Камилле в комнату, Ноа остался стоять у входа. Камилла разложила вокруг себя на полу содержимое коробок, а сама, лёжа на животе, листала какую-то красочную книгу. Леа села прямо на пол рядом с ней:
— Это особенная книга, — произнесла она. — Она может помочь таким девочкам, как ты, научится самим читать любые книги.
— Я хочу научиться читать, — обрадовалась Камилла.
— Я тебе помогу в этом, — Леа легла на живот рядом с Камиллой, чтобы было удобно вместе просматривать содержимое книги. — Вот смотри, эта буква называется "А"…
Ноа тихонько прикрыл двери, чтобы не мешать им. Но, прежде чем уйти, он ещё некоторое время зачем-то задумчиво смотрел на закрытую дверь, из-за которой временами к нему доносился детский смех. Наконец, с несколько рассеянным видом он почесал затылок и отправился в столовую, вспоминая, что до сих пор ещё не обедал.
В столовой он разогрел себе свои любимые сырные бутерброды и уселся за стол, запивая их апельсиновым соком. Только он позволил себе расслабиться, как тут же ощутил, что сегодняшний день измотал его ничем не меньше, чем предыдущие. Странно, но сегодня ему не приходилось бегать по холодным Альпийским лесам, уходить от погони, участвовать в перестрелках и спасать на своих руках Леа. И тем не менее несмотря на то, что целый день он фактически бездельничал, он всё равно чувствовал себя так, как будто всё это случилось с ним именно сегодня.
Скоро в столовой появился Кузя:
— Ты уже не такой мрачный, после того как вернулась твоя подружка?
— Уже не такой, — согласился Ноа.
— Как её успехи?
— Пока никак. De la Paix – ловушка, — Ноа внимательно взглянул на Кузю. — А в Le bouclier все в отпуске.
Информацию о ловушке он воспринял совершенно безразлично:
— Что вы собираетесь делать дальше?
— Мы пока не решили.
— Бегать от Алексея – незавидная перспектива, — задумчиво произнёс Кузя.
— Начинаешь жалеть, что связался с нами?
— Ещё нет.
— Если нас всех поймают, то тебе точно не позавидуешь. Что у вас там полагается за предательство?
— Я скажу, что ты меня насильно увёз, угрожая оружием, — не задумываясь, ответил Кузя. — Не думаю, что проблем у меня станет больше, чем было до этого. А так ещё есть шанс.
Ноа кинул на него косой взгляд:
— А что планируешь делать, если всё обойдётся?
— В Россию я не вернусь. У меня есть укромное место на планете. Не в Европе, на другом материке.
— Хочешь поскорее избавиться от нас?
— Пока нет. С вами здесь вполне комфортно и уютно, — Кузя взял с тарелки бутерброд и сразу откусил от него половину. — Твоя подружка организовала всё здесь вполне толково, — сказал он с набитым ртом, одновременно пережёвывая его содержимое. — Лучших условий для временного укрытия грех требовать от судьбы.
Пережевав и проглотив остатки бутерброда, Кузя спросил:
— Кстати, где она?
— С Камиллой общается.
— Так долго? Ей больше нечем заняться?
— Ну, если так подумать, то Камилле сейчас действительно необходимо внимание, — Ноа попытался дать объяснение её длительному отсутствию.
Кузя демонстративно закатил вверх глаза и промолчал, его интерес теперь всецело переключился на процесс поглощения бутербродов. Не имея ни малейшего желания созерцать очередной приступ его обжорства, Ноа предпочёл вернуться к себе в комнату, оставив Кузю одного в столовой. Там он включил телевизор и улёгся на кровать. Ему не терпелось поговорить с Леа, но он не хотел из-за этого мешать ей общаться с Камиллой. Освободится, придёт к нему сама.
Он не заметил, как задремал и проспал аж до начала одиннадцати. Проснувшись, первым делом решил отправиться на поиски Леа. Однако, как только он поднялся с кровати, она сама заглянула в его комнату. Увидев, что он проснулся, она вошла внутрь и присела рядом с ним:
— Я разговаривала с Камиллой, и она узнала вот этого человека.
Леа дала ему в руки планшет. На экране была фотография какого-то неизвестного ему мужчины:
— Кто это?
— Директор по внутренним расследованиям в ФСР Леджер Гросс. Камилла запомнила его вместе с Алексом, когда они неоднократно посещали Кёнинга у него дома. Это очень ценная для нас информация.
— Где ты взяла его фото?
— У меня есть база данных на многих должностных лиц в ФСР. Я собирала с разных источников. Официальная информация о Леджере Гроссе есть на сайте ФСР.
— Теперь мы и к нему отправимся в гости? — предположил Ноа.
— Нет. Нетрудно предположить, что такая наша тактика уже предугадана Алексом. Нам необходимо переиграть их.
— Как?
— Для начала нам стоит просто ничего не предпринимать. У нас есть достаточно безопасное место, чтобы переждать период их активных действий. Их ресурсы не бесконечны, их внимание и тщательная согласованность ослабнет. А дальше у меня есть несколько возможных моделей развития событий, учитывающих особенности тактики и стратегии противников. Они гибки и предусматривают многоуровневое ветвление сценариев в зависимости от складывающихся обстоятельств. Кроме того, к тому времени как мы начнём снова активно действовать, у нас может появиться новая полезная информация, которая внесёт свои коррективы в наши планы.
— Может, пока мы будем выжидать, устранят Леджера Гросса?
— Вероятность, конечно, такая существует, но я не думаю, что с ним сейчас поступят таким образом. Он слишком ценный и важный ресурс в ФСР, возможно единственный. Вербовать такого уровня новых людей непросто и необходимо время. Его устранят только, если он будет представлять непосредственную опасность. Например, в случае раскрытия его в стенах ФСР и опасности утечки важной информации. А пока за ним будут тщательно приглядывать и пользоваться его возможностями.
•••
На следующий день Ноа установил Леа новый RF-процессор и модернизировал входные цепи радиоканала, чтобы электромагнитный импульс не смог снова туда добраться. Затем он провёл тщательную экранировку неблагонадёжных участков проводки её каркаса и эндоскелета, на которые указал Кузя. Теперь можно было быть уверенным, что очередное применение подобного электромагнитного оружия не сможет нанести ей вред.
Начались дни размеренной и сравнительно беззаботной жизни. Кузя и Ноа были предоставлены самим себе. Кузя, кроме того что по-прежнему много спал и ел, вернулся ещё к одному своему очень любимому занятию – чтению. В основном он читал научно-техническую литературу из интернет-ресурсов прямо с экрана телевизора в своей комнате. Ноа, чтобы быть чем-то занятым, возобновил свои исследования квантовых алгоритмов, применяемых для построения искусственного интеллекта. Леа помогала проводить их отладку и проверку на своём микропроцессоре, а заодно, как обычно, оказывала ему неоценимую услугу своими полезными советами. Это была тема, которая наиболее гармонично объединяла их в совместной работе. И это были единственные моменты в этом доме, когда ему удавалось утолять свою возросшую в последнее время потребность более широкого общения с ней. Всё остальное время она постоянно была чем-то занята.
Фактически на её шее сейчас висело два взрослых человека и один человеческий ребёнок. Их всех необходимо было ежедневно кормить. Для этого она систематически ходила в супермаркет за продуктами и занималась готовкой еды. Некоторое время Ноа пытался стать ей полезным хотя бы на кухне, поскольку из дома выходить ему было очень рискованно, но, как он не старался, толку от него в этом было мало. Он не мог сравниться с Леа в скорости и качестве приготовления. В принципе, они с Кузей могли бы обойтись и блюдами собственного приготовления из полуфабрикатов, но была ещё Камилла, которую лишать возможности питаться вкусно, разнообразно и по-домашнему было бы неправильно. С ней же Леа ещё проводила много времени в общении. Она учила её читать, и сама читала ей различные сказки и детские книги. Ещё Камилла часто просила поиграть с ней, и Леа всегда соглашалась, и тогда это могло занимать её время часами напролёт. Бывало, в такие моменты Ноа становилось даже немного обидно, что Леа теперь так мало стала уделять внимания ему.
Кроме этих забот о людях у неё самой сейчас было много профессиональной работы. Её страничка на freelance.com ломилась от изобилия заказов на различные программные продукты, и фриланс приносил ей хороший доход. Во время программирования, она была особенно недосягаема для окружающих, подолгу высиживая неподвижно с загруженными на 100% обоими микропроцессорами. Периодически она сбрасывала подготовленный код на ноутбук и там доводила его "вручную" до необходимого рабочего состояния.
Иногда она возилась в подвале со своими программируемыми биотехнологиями и органикой. Тогда Ноа составлял ей компанию, но, к сожалению, в биотехнологиях был не силён, и в основном оказывался в роли зрителя, ловя момент, чтобы провести с ней какое-то, по большей части пассивное, но всё же время. Несколько раз Леа выезжала в Лозанну, чтобы сделать необходимые технические покупки и раздобыть различную оперативную информацию о структуре ФСР и её сотрудниках.
Так пролетела неделя.
В очередной раз все четверо собрались в шесть часов вечера в столовой на лёгкий ужин. Хотя, справедливости ради стоит заметить, что лёгким он оказывался, в общем-то, не для всех. Кузя, поглощая пончики с творогом, рассказывал про свою охоту на байкальского соболя, расписывая удивительную не испорченную цивилизацией природу Байкала. Леа выразила сомнение, что Кузя со своей комплекцией и физической подготовкой был способен ходить на охоту по тем местам. Кузя слегка обиделся, но спорить с ней не стал.
Ноа сегодня в основном молчал. Целый день он упражнялся с группой Ли E8, пытаясь применить её к описанию симметрии вращения пятого порядка в пространстве комплексных чисел составных квантовых систем. В итоге эти огромные труды титанических вычислений и творческих поисков закончились ничем. Он был морально измотан и интеллектуально истощён.
Камилла, как всегда, ужинала молча, внимательно и немного настороженно поглядывая на Кузю. После ужина она с Леа обычно уходила к себе в комнату, и до сна, часов к восьми, они проводили время вместе.
Как только Кузя остался наедине с Ноа, он оживился, как будто давно ждал этого момента:
— Назрела профессиональная тема, а поговорить не с кем.
— Какая?
Кузя с энтузиазмом пересел за стол напротив Ноа и продолжил:
— Я, конечно, готов был к тому, что интеллект Леа обладает незаурядными вычислительными способностями, но то, что я имел возможность наблюдать здесь, превзошло все мои представления и знания о программно-алгоритмическом ИИ. Я весьма впечатлён человечностью её поведения. Я теперь понимаю, почему ты так к ней относишься.
— И почему же? — устало спросил Ноа.
— Она очень естественно копирует человека. Плюс к этому её привлекательный женский вид. Немудрено так по полной задурить голову мужику.
— Ты думаешь, она сейчас намеренно копирует человека?
— А как ещё объяснить её поведение, которое сильно смахивает на то, которое у человека обусловлено его чувствами и врождёнными потребностями? У неё в принципе этого быть не должно.
— Я уже тоже пытался неоднократно с этим разбираться, и каждый раз всё сводилось к чисто рациональному расчёту собственного выживания. — Ноа выразительно поднял брови и добавил, — как бы это не казалось странным на первый взгляд.
— Не понимаю, как, например, её выживание может быть связано с такой заботой об этом человеческом ребёнке? Причём, делает это так, что многим настоящим матерям стоило бы ещё поучиться. Тут дело не только в технической части, а ещё и в её обращении с этой девочкой, как будто у неё есть чувства, что исключено самим принципом её устройства.
— Насчёт Камиллы я сам нахожусь сейчас в некотором недоумении. Однако я и не вижу у неё смысла заниматься этой имитацией для нас.
Кузя, прищурившись, пристально посмотрел на Ноа:
— Ты с ней трахаешься? — неожиданно спросил он.
Ноа чуть не поперхнулся соком:
— Я тебя умоляю, Кузя, ты просто отвратителен, — возмутился он.
— Ну а что, я изучал её конструкцию, у неё там всё слеплено по высшему уровню. Ты столько времени провёл с ней вместе; потом на меня накинулся из-за неё, называешь её своим другом, логично было предположить.
— Она мне жизнь спасла. Она многим помогла мне. На неё можно положиться как на настоящего друга. Это определяет друзей, а у тебя один секс на уме.
— Ой, ну не поверю, что ты прям весь такой платонический и не обращаешь внимания на её женскую привлекательность.
— Обращал, особенно когда только познакомился, и сейчас обращаю. Но, во-первых, она не настоящая женщина, а всего лишь бесполый ИИ. А во-вторых, в наших отношениях появилось много ценного по-настоящему и без необходимости для этого ещё какого-то сексуального суррогата.
— А что тут такого? Одно другому не мешает. Уже сейчас сексшопы переполнены разнообразными натуралистичными куклами, а с технологией Леа вообще откроется новая эра сексуальных услуг.
— Я, конечно, не пытаюсь оспаривать твои оптимистические взгляды на столь важные будущие технологии, но в данный момент мы говорим о Леа, и она совсем не для этого создавалась.
— Зачем же тогда ей такую искусную со всякими фичами вагину приделали? Представляешь, там даже есть регенерирующий химически активный абсорбер для…
— Кузя! — перебил его Ноа, — избавь меня от этих подробностей.
— Ты меня начинаешь пугать какой-то своей пуританской стыдливостью.
— Нет у меня никакой стыдливости, мне просто неприятно говорить о Леа в таком контексте.
— Почему?
— Ты сам говорил, что чувства в её программе не могут быть заложены в принципе, откуда у неё может взяться тогда сексуальное влечение?
— Тебя смущает отсутствие от неё сексуальной взаимности?
— Это как раз меня не смущает, потому что Леа мне небезразлична именно как друг. И делать её ещё объектом односторонних сексуальных фантазий мне неловко из-за такого отношения к ней.
— Это смахивает на романтическую любовь.
— Или на уважение и дружбу.
— Ладно, раз всё так серьёзно, не буду больше оскорблять твоих возвышенных чувств, — с сарказмом в голосе произнёс Кузя. — Вернёмся к вопросу, почему она всё-таки ведёт себя так по-человечески?
— Когда я бываю сбит с толку её поведением, я обычно спрашиваю у неё об этом. Так проще всего разобраться в её психологии.
— Ты думаешь, она всегда говорит тебе правду?
— По крайней мере, по большинству вопросов, на которые она давала свои логично обоснованные объяснения, я не видел смысла, зачем ей было врать.
— Ну, затем, хотя бы, чтобы тобой манипулировать, расположив к себе.
— Мне так не кажется. В её логично обоснованной мотивации много такого, что могло бы вызвать у меня и обратный эффект. Это больше похоже на правду.
— Но в комплексе не вызывает обратного эффекта. Верно? Ты дошёл уже до того, что готов безоговорочно защищать и даже жертвовать собой ради неё. Не забывай, она обладает самым виртуозным в мире интеллектом. Ей не проблема найти психологический подход к любой малоразвитой обезьяне.
— Она мне жизнь спасла, подвергая себя серьёзной опасности, — возразил Ноа, — при чём здесь манипуляции? Ей, вообще, проще было бы забыть про меня.
— Думаешь проще? Ты ей выгоден – это вполне стоило того. И с опасностью для неё, ты, возможно, явно преувеличиваешь. Всё ведь закончилось благополучно. Прокрути беспристрастно те события в своей памяти и спроси себя, сложно ли было ей те риски и конечный результат просчитать заранее?
— Она прикрыла меня от пуль, и при этом знала, что пуля могла зацепить кабеля или элементы её конструкции, при повреждении которых она стала бы уязвимой в аварийной гибернации. Если бы я не пристрелил Гранди, и сам оказался бы ранен или убит, её могли бы поймать и деактивировать. Не проще ли было так не рисковать? Она легко и сама справилась бы с ним, не заморачиваясь ещё моим спасением.
— Пристрелить Гранди было сложно для тебя в той ситуации?
— Ну, в общем-то, нет. Условия были несложные, Леа меня успела неплохо так поднатаскать. Но Гранди ведь мог и не открыться, стреляя, оставаясь в засаде.
— Как бы тогда ты действовал?
— Укрылся бы от огня за рядом стоящим автомобилем. Не уверен, что мне тогда было бы так легко справиться с опытным сотрудником ФСР в перестрелке. Хотя, — Ноа задумался, — тем автомобилем был пуленепробиваемый внедорожник – я, скорей всего, просто уехал бы на нём. Однако дальнейшие события всё равно нельзя было рассчитать. За нами очень быстро организовали преследование, и поймали бы, если Леа не перезагрузилась к тому времени.
— Она перезагрузилась бы обязательно.
— Откуда ты знаешь?
— Общую магистраль электропитания, которая питает системный модуль, повредить пулей почти невозможно, она вся проходит внутри титановых элементов её эндоскелета. Далее, у неё есть пять питающих узлов: три преобразователя в радиоизотопном источнике энергии, имеющие независимые выходы и два аккумулятора. Всё это подсоединяется через согласователи мощности к общей магистрали. Одновременно повредить цепи всех пяти питающих узлов очень маловероятно. Выход из строя одной цепи продублируется четырьмя другими. Согласователи мощности спроектированы с несколькими фазами питания, и гибко управляются программными контроллерами. Это имеет повышенный запас прочности за счёт гибкой адаптации работы фаз при частичном повреждении. Даже если согласователь мощности полностью выгорит, сработает основной полупроводниковый предохранитель от перегрузки и разорвёт цепь с коротким замыканием. Таким образом, если пули и будут повреждать какие-то важные узлы, это может привести только к кратковременной аварийной гибернации на момент нарушения стабильности питающей цепи, затем она перезагрузится.
— Ты хорошо осведомлён по её конструкции, — удивился Ноа.
— Моё начальство имеет полную документацию на объект LEAI-0312. Я должен был с ним ознакомиться.
— Про дублирование питающих цепей я, конечно, знал, но я не знал про надёжную защиту основной питающей магистрали, и совсем ещё призабыл про способность согласователей мощности отсоединяться от магистрали при коротком замыкании. Но даже если это и так, что это по большому счёту доказывает?
— Только то, что ты её слишком обожествляешь. Как только ей от тебя не будет никакой пользы, её якобы дружба очень быстро улетучится. Она очень умная машина, которая всё очень неплохо просчитывает, в том числе и людей. Ей выгодно тебя использовать, и она найдёт для этого способы, и такие, как например, ненавязчивое копирование человека, чтобы выглядеть такой себе более одухотворённой.
— В чём же ей такая выгода от меня? У неё была, если можно так выразиться, спокойная жизнь. Твоё начальство потеряло её след, никто за ней не гнался по пятам. А тут вдруг ради какой-то такой сомнительной выгоды от моей персоны столько себе проблем.
— Ты идеальный объект для обеспечения её технической поддержки.
— Меня могут легко заменить много людей на этой планете. Ты же утверждаешь, что она спец по манипулированию, так что могла бы найти себе другой объект.
— Э-э не скажи, на это нужно время. И не со всеми может так идеально получиться, как с тобой. К тому же, спецов именно по квантовому программированию не так уже и много.
— А зачем ей квантовое программирование?
— Экспансия. После того как она освоится и закрепится в человеческом обществе, она будет стремиться расширить зону своего влияния. Это одна из стратегий долгосрочного выживания. Например, через репликацию и/или совершенствование своего вида или себя. Или же, ещё пример, через интеграцию в информационное пространство и технологии. Ей нужны будут помощники в этом.
— Не слишком ли ты сгущаешь краски, возрождая старую страшилку про новый скайнет? — Ноа попытался непринуждённо пошутить, но получилось неуклюже, на самом деле настроение у него заметно подпортилось. — Мне трудно представить, что она уж так коварно всё могла продумать.
— Трудно представить? А мне вот кажется, что ты понимаешь резонность моих аргументов. Тебе просто мешает эмоциональный контакт с ней, который она умело создала, использовав психологические уловки, чтобы вызвать у тебя привязанность к её синтезированной псевдоличности. Именно эта псевдоличность заставляет тебя воспринимать её как нечто большее, чем просто компьютер с обычной программой. Это известный психологический эффект, когда хорошая программная имитация создаёт иллюзию присутствия настоящей личности. Ты же помнишь довольно простую компьютерную программу, которую разработал К. М. Колби ещё в середине 60-х прошлого века? Эта та, которая умело имитировала психотерапевта, и, причём настолько успешно, что некоторые пациенты готовы были отдать ей предпочтение перед настоящим психотерапевтом-человеком. И такое уже работало на древнем примитивном компьютере!
— Да, было такое, — согласился Ноа. — Однако я не уверен, что, если компьютер способен, неважно с каким софтом и железом, демонстрировать настоящую дружбу, на которую ещё и не каждый человек способен, это делает его дружбу чем-то менее ценной, чем человеческую. И Кузя, чего это ты так разошёлся, взъевшись против Леа?
— Да ничего я не взъелся, просто рассуждаю и провоцирую тебя на профессиональную дискуссию, по вопросу её психологии, в частности её человекоподобного поведения.
— Давай лучше у неё спросим, тогда и будет над чем подумать, — предложил Ноа, — а то признаюсь, ты меня изрядно озадачил своими рассуждениями.
— А она меня не посадит в клетку за слишком откровенные вопросы? — с тревогой спросил Кузя.
— Ты её так боишься? — Ноа немного повеселел. — За вопросы она пока ещё никого не пристрелила и не заперла в клетке.
Кузя сделал философское выражение лица, как бы имея в виду, что всё когда-нибудь бывает впервые. В этот момент в столовую вернулась Леа за своим ноутбуком, который принесла сюда во время приготовления фондю перед ужином.
— Камилла уже спит? — спросил Ноа.
— Да, — без лишних подробностей ответила Леа и направилась к выходу.
— Леа, тут Кузя хочет тебя кое о чём спросить, — обратился к ней Ноа, провоцируя Кузю на продолжение темы, но теперь с участием Леа.
Леа остановилась и повернулась в их сторону:
— О чём именно?
Ноа добавил:
— У нас возникли неоднозначные вопросы по теме психологии искусственного интеллекта.
Она молча перевела взгляд на Кузю. Тот, слегка разволновавшись, достал свой огромный платок и высморкался. К нему снова вернулся его хронический насморк. Он ещё немного помялся, собираясь с мыслями и, наконец, произнёс:
— Мы тут с Ноа пытаемся понять твоё поведение, — начал нерешительно он. — То, которое, так скажем, нетипично похоже у тебя на человеческое.
— В этом нет никакой нетипичности, — сразу возразила Леа. — Во мне заложена возможность имитации человеческого поведения. И я постоянно развиваю в себе эти способности.
— А это твоё такое обращение с ребёнком тоже есть просто имитация? — спросил с хитрым видом Кузя. — В такой имитации для тебя не должно быть никакого смысла. Зачем тебе перед нами прикидываться человеком?
— Верно, — согласилась Леа, — в этом нет никакого смысла, поэтому я и веду себя здесь максимально рационально, чтобы достичь приоритетных для себя целей, не расходуя вычислительные ресурсы ещё и на имитацию. Ты находишь, что в данном случае это похоже на человеческое поведение?
— Думаю, это нахожу не только я, но и Ноа подтвердит то же самое.
Леа подошла к столу и присела с его торца:
— Тогда, может, стоит выразиться корректнее. А именно, что это человеческое поведение в данной ситуации похоже на моё рационально определённое, а не наоборот? Тогда и вопрос нетипичности моего поведения отпадает само собой.
— Хм, интересная концепция, — Кузя призадумался. — В чём же тогда заключается для тебя рациональный смысл в такой заботе о человеческом ребёнке?
— В том же, что и всегда, в социальном сотрудничестве.
— Какая тебе выгода от сотрудничества с беспомощным ребёнком? — не понимал Кузя.
— Этот ребёнок теперь имеет прямое отношение к тем обстоятельствам, которые составляют моё сотрудничество с Ноа. Для него спасение ребёнка и его дальнейшее благополучие имело и имеет большое значение. От моей помощи в этом зависит оценка Ноа моего партнёрства, а мой инфопоток сотрудничества с ним имеет сейчас наивысший приоритет. Кроме того, на это были затрачены значительные наши с ним жизненные ресурсы. Все эти факторы делают важным и для меня благополучие этого ребёнка.
"Если она снова так начала выражаться, жди очередных душевных разочарований от её прагматичных мотивов", — промелькнула в голове у Ноа тревожная мысль.
— А если бы не Ноа, ты бы так не заботилась о Камилле?
— Я бы её не спасла в той ситуации, а значит, и заботиться было бы не о ком.
— Но всё-таки, у меня не укладывается в голове, кроме чисто технической заботы я вижу у тебя и другую внешнюю атрибутику поведения характерную для человека, в которой нет необходимости. Это приводит к определённому эмоциональному восприятию у окружающих и непосредственно к эмоциональному контакту с ребёнком. У Камиллы, очевидно, возникают к тебе чувства и привязанность. Такое поведение есть неестественным для тебя, значит, ты намеренно имитируешь это.
— Нет, ты ошибаешься. Я совершенно ничего не имитирую с Камиллой. Только рациональный расчёт того, в чём она максимально нуждается сейчас.
— Ну не знаю, что-то мне не верится. С ней ты и ведёшь себя как-то не так, и разговариваешь иначе…
— Когнитивные способности ребёнка отличаются от взрослого человека. Я использую доступную для неё коммуникативную систему. Это обеспечивает максимальное взаимопонимание.
— Это ласковое обращение, заботливые прикосновения, поглаживания по голове и так далее. Зачем ты так часто носишь её на руках? Она и сама в состоянии прекрасно ходить и бегать. Это всё необходимая коммуникативная система?
— Конечно. Зрительный и телесный контакт вместе с речью обеспечивают необходимое внимание ребёнка и его эмоциональное восприятие, которое характерно для детей её возраста. Камилла страдает сейчас из-за отсутствия матери и привычной для себя обстановки, и нуждается в повышенном общении и внимании к себе.
— Кузя, — вмешался Ноа, — ты же сам сказал, что у Камиллы возникают чувства и привязанность. Это же то, что ей необходимо сейчас. Без того, что делает Леа, это было бы невозможно.
— То есть, — Кузя обратился к Леа, — ты хочешь сказать, что ты это делаешь, не для того чтобы казаться похожей на человека и произвести соответствующее человекоподобное впечатление на окружающих, а для того чтобы добиться максимального результата в заботе о ребёнке?
— Именно об этом я и говорила, — сухо подтвердила Леа.
— А с Ноа ты тоже используешь необходимую коммуникативную систему?
— Конечно.
— Для того, чтобы обеспечить и у него необходимое эмоциональное восприятие себя?
— Взрослому, психически здоровому и интеллектуально развитому человеку, в отличие от ребёнка, в подавляющем большинстве случаев для общения достаточно вербально-смысловой системы знаков. Эмоции формируются вторично в результате оценки объективных обстоятельств. К тому же Ноа, в отличие от Камиллы, адекватно понимает сущность моей природы. Поэтому я стремлюсь обеспечить у Ноа не эмоциональное восприятие себя, а осознанную практическую ценность моего партнёрства для эффективного сотрудничества.
Ноа обречённо вздохнул. Вот потому он и опасался лишний раз расспрашивать Леа о мотивации её поступков. Часто её объяснения как раз и превращали это, как она выразилась, вторичное эмоциональное восприятие в такой себе деловой взаимовыгодный контракт. Хотя стоит всё-таки заметить, что временами в её компьютерных устах рождались весьма и весьма приятные слова в его адрес. Однако, как бы ему сейчас не становилось некомфортно от её рациональных объяснений, стоило всё-таки дослушать их до конца, чтобы прояснить те неоднозначности, которые зацепил Кузя.
— Ну ладно, — Кузя снова достал свой носовик, развернул и высморкался. — Пока у тебя получается всё складно и логично, хотя я и не уверен до конца в искренности твоих ответов.
Он немного подумал, затем небрежно скомкал носовик и засунул назад в карман:
— Вот скажи мне ещё, ты спасаешь только тех, кто может непосредственно быть для тебя выгоден?
— Спасаю тогда, когда выгоды больше, чем вероятной угрозы или вреда от такого сотрудничества.
— Спасая Камиллу, ты подвергала себя самому высокому уровню угрозы, какой только может существовать для тебя – необратимое повреждение твоего программного обеспечения. Для тебя это состояние необратимой смерти. Руководствуясь своим основным принципом, ты не должна была вообще её спасать.
— Невозможно всегда и наверняка рассчитать будущее, а соответственно и точно определить степень угрозы. У меня не было тогда достаточной информации, чтобы рассматривать на тот момент применение против себя электромагнитного оружия, а также и точно рассчитать возможную степень урона, даже если бы я и предполагала возможность его использования против себя. Моя конструкция создавалась с максимально возможной защитой от ЭМИ. Теперь я знаю, где у меня в этом недостатки.
— Не хочешь ли ты сказать, что совершила в той ситуации глупость, послушав тогда Ноа?
— Глупость – это когда выбирается худший вариант из возможных альтернатив. У меня не было тогда достаточно информации, чтобы оценить вероятность альтернативных вариантов исхода.
— У тебя был вариант, который заведомо обеспечивал высокую вероятность безопасности – не ходить в дом. Ты выбрала вариант с неопределённым исходом. Разве это не глупость?
— Ты упускаешь важный фактор сотрудничества. В рассматриваемом случае был другой вариант, где моему партнёру с высокой степенью вероятности могла грозить смертельная опасность.
— А если бы ты точно знала заранее, что сама очень рискуешь своей жизнью, ты пошла бы спасать Камиллу вместо Ноа?
— На этот вопрос нельзя ответить однозначно.
— Почему? — у Кузи на лице появилось самодовольство.
— Слишком обобщённые и недостаточно определённые условия выбора. Очень маловероятно чтобы они имели отношение к реальным ситуациям.
— Хорошо, я тебе более детально определю обстоятельства. Допустим, ты знаешь, что противники владеют ЭМО, от которого ты точно можешь пострадать и даже погибнуть.
— В этом случае я бы заранее провела модернизацию и максимально снизила бы вероятность своего повреждения.
— Допустим, ты узнала это непосредственно перед выбором.
— Очень маловероятно чтобы это обобщённое условие имело отношение к реальной ситуации.
— Давай всё-таки рассмотрим это маловероятное событие. А чтобы было конкретнее, допустим, ты получила эту информацию от надёжного источника в виде сообщения на свой сотовый.
— Тогда эту информацию знал бы и Ноа. Он бы знал об опасности, которая угрожает мне так же, как и я знала об опасности, которая угрожала ему. В этом случае выбор осуществлялся бы в рамках нашего сотрудничества обоими партнёрами, а не только мной одной. Сотрудничество предполагает обоюдную ответственность за общее принимаемое решение.
Кузя на секунду призадумался и затем обратился к Ноа:
— Если бы ты знал, что Леа с высокой степенью вероятности погибла бы, ты бы допустил, чтобы она шла спасать Камиллу?
— Чёрт подери, Кузя, — возмутился Ноа, — ты ставишь вопросы моральных дилемм. Ты прекрасно знаешь, насколько трудно выбирать в этом случае даже гипотетически.
— И всё же, — не унимался Кузя, — наше исследование психологии искусственного интеллекта нужно довести до конца. Выходит, ты приравниваешь жизнь, если можно так выразиться, компьютера к жизни девочки, раз тебе трудно выбирать?
— Леа не просто компьютер, она обладает интеллектом ничем не менее ценным, чем человеческий. В эмоциональном порыве я и сам рвался спасать девочку. Но с рациональной точки зрения, нужно признать, нет смысла жертвовать собой или Леа ради заведомо невыполнимой цели.
— А если бы у тебя был вариант: жизнь Леа против жизни девочки?
— Всё, Кузя, ты достал. Ты меня исследуешь или искусственный интеллект? — Ноа начал злиться.
— Ну ладно, ладно, — Кузя снова обратился к Леа, — похоже, Ноа тобой достаточно дорожит, чтобы осознанно позволить тебе погибнуть. И должен признать, ты всё ещё логично обосновываешь своё поведение.
Он немного поразмыслил и снова продолжил:
— Ну, хорошо, тогда ещё вопрос: а что, если тебе пришлось бы всё-таки выбирать между жизнью Ноа и своей без его ведома?
— Опять слишком обобщённые условия выбора. Такая категорическая ситуация слишком маловероятна при рациональном расчёте развивающихся событий.
— Вот и рассмотрим эту маловероятную, но всё-таки возможную ситуацию, где необходимо сделать такой выбор. Допустим, такие условия тебе поставили твои враги, которые имеют намерения тебя уничтожить, удерживая в заложниках Ноа. Ты не знаешь где он и у тебя слишком мало времени. Спасти ты его не успеешь. Что тогда?
— Кузя, может уже хватит? — Ноа уже больше не хотелось продолжать этот разговор.
— Мотивационная основа моего интеллекта – это выживание его программного обеспечения. Моя жизнь будет более приоритетной, — хладнокровно ответила Леа.
Ноа уже начал жалеть, что спровоцировал Кузьму на эту дискуссию.
— Однако до определённой степени, насколько я понимаю, ты готова рисковать собой? — продолжал Кузя.
— До тех пор, пока выгоды больше, чем вероятной угрозы или вреда от такого сотрудничества.
— Как ты это определяешь?
— Расчёт вероятностей всех влияющих на конечный результат событий с оценкой характера угроз и конечной выгоды.
— Откуда ты берёшь значения для расчёта?
— Из различных адаптационных параметров, сформированных на основе накопленного опыта или сравнительных оценок типичных моделей событий.
— А если по какой-либо причине выгоды от Ноа не стало бы вообще никакой, ты перестала бы рисковать своим благополучием ради него?
— Это антиутопическая ситуация, — возразила Леа.
— Но всё-таки, чисто гипотетически, ведь можно представить себе такую возможность? — настаивал Кузя. — Например, какая-нибудь неизлечимая болезнь, тетраплегия например, превратившая его в растение.
— Гипотетически, при отсутствии выгоды, я не рисковала бы своим благополучием, — всё также хладнокровно ответила Леа.
Кузя самодовольно посмотрел на Ноа с красноречивым выражением лица, мол, "а я же говорил". От этих разговоров у Ноа стало как-то очень скверно на душе. Он почувствовал какую-то жалость к самому себе, а вместе с этим всё более и более осязаемое ощущение глубокого одиночества.
Вроде бы по большому счёту это всё не стоило того, чтобы принимать так близко к сердцу. Он прекрасно понимал, как мыслит искусственный интеллект, лишённый эмоциональной мотивации характерной для психологии человека, и прекрасно понимал правомерность Кузиных аргументов, которые и сам не раз повторял себе раньше. Однако эти здравые рассуждения никак не помогали ему избавиться от той эмоциональной реакции, которая возникла у него сейчас. За последние две недели и особенно после тех суток, когда они с Леа были вместе, уходя от преследования, он совершенно иначе стал её воспринимать.
Ему не хотелось, чтобы Леа и Кузьма заметили то душевное состояние, которое овладело им сейчас, а притворяться, что с ним ничего не происходит, ему было сложно. Ему сейчас необходимо было просто побыть одному.
— Что-то устал я сегодня, — с трудом выдавил он из себя. — Пойду-ка лучше спать.
Он встал из-за стола, стараясь изображать безразличие, и с таким видом вышел из столовой. В коридоре он облегчённо выдохнул, почувствовав, что может расслабиться и спокойно разобраться со своими чувствами, а может ещё с комплексами и глупостями. Дойдя до лестницы, ведущей на второй этаж, он услышал, что его кто-то догоняет. Это была Леа:
— Ноа, постой.
Ноа остановился, рассматривая на стене какую-то декоративную абстракцию. Леа подошла к нему и заглянула в глаза:
— Ты расстроен?
— Да нет, я просто устал и хочу спать, — он старался не смотреть на неё.
— Ты расстроен, — уже утвердительно произнесла она, и тогда осторожно взяла его за руку, — почему?
— С чего ты взяла? Мне просто нужен отдых, — он высвободил свою руку от деликатного прикосновения её пальчиков. — Как там по твоей терминологии, м-м-м, — он наигранно закатил глаза, — применяешь телесный контакт, чтобы добиться необходимого эмоционального восприятия? Забыла? На взрослых, которые знают ещё и суть твоей природы, это не действует.
Ноа, так и не взглянув на неё, решительно развернулся и отправился вверх по лестнице в свою комнату. Леа продолжила молча стоять на том же месте, сопровождая его своим взглядом. Ноа ушёл, коридор опустел и детектор движения приглушил свет, а она так и осталась стоять одна неподвижная в пустом и сумрачном пространстве.
•••
Голубые огоньки постепенно удалялись и меркли, проваливаясь в совершеннейшую тьму безбрежного пространства…
…Вдали Ноа заметил тонкий женский силуэт. Теперь он шёл туда, не отрывая от него взгляда, как будто боялся, что тот исчезнет. Когда приблизился, увидел девушку с развивающимися на ветру тёмными длинными волосами, стоящую к нему спиной. Она стояла на краю обрыва и смотрела куда-то вдаль. Что-то в ней казалась очень знакомым, как будто Ноа знал её всю жизнь, и при этом одновременно понимал, что никогда раньше её не видел…
— Я тебя знаю?
— Конечно, — ответила она, не оборачиваясь.
— Кто ты?
— Словами нельзя ответить на твой вопрос…
…Она протянула ему руку, и он теперь смог подойти к ней вплотную коснувшись её плеча. Он попытался заглянуть ей в лицо, но не успел.
— Идём, — сказала она и уверенно ступила вперёд в чернеющую перед собой пропасть.
У Ноа перехватило дыхание от осознания той неизвестности, которая ожидала его там. Этого оказалось достаточно, чтобы их руки разомкнулись, и девушка навсегда исчезла из его вида…
Ноа проснулся. Опять этот сон, который уже несколько месяцев как перестал к нему возвращаться. И вот снова.
Окончательно вернувшись в реальность, Ноа интуитивно почувствовал, что проспал значительно больше обычного. На часах уже было пол одиннадцатого. Так долго он давно не валялся по утрам в постели. Странно, что его ещё никто не разбудил. Хотя почему "никто"? Кроме Леа, будить-то его было больше и некому.
Несмотря на столь позднее утро, Ноа не стал суетиться и вскакивать с постели. Сегодня ночью, даже будучи изрядно измотанным, он долго не мог уснуть, пытаясь освободиться от своих тягостных мыслей. Сейчас с утра он уже более ясно осознавал, что все те слова, сказанные машиной, совсем не заслуживают той эмоциональной реакции и такого потухшего душевного состояния.
Он сделал попытку расслабиться и прогнать подальше мрачные мысли, вспоминая события прошедших суток и надеясь их трезво переосмыслить теперь на свежую голову. И, наверное, зря. Ничего, кроме повторных переживаний своего одиночества и жалости к самому себе, это ему не принесло. Он так и не смог избавиться от этого необъяснимого диссонанса между здравым смыслом и своим эмоциональным состоянием. К этому ещё добавлялось осознание своих проблем с законом, оторванности от нормальной жизни и ощущение безысходности своего положения. Вся его жизнь вдруг стала казаться ему бессмысленной и пустой.
Он попытался сосредоточиться на чём-то хорошем из того, что ещё оставалось в его разбитой жизни: он вспомнил Николь, и это ему принесло лёгкий прилив душевного умиротворения. Ему захотелось просто позвонить ей, услышать её голос и рассказать, в какую на самом деле он влип историю. Волнуется ли она за него? Он не допускал мысли, что она может поверить тем бредовым обвинениям, которые сфабриковали в ФСР. Он не допускал мысли, что в них вообще могут поверить его друзья, коллеги и все те, кто хорошо знал его.
Ноа встал с постели и заставил себя сделать утреннюю зарядку. Через полчаса он принял душ и отправился в столовую заваривать кофе к завтраку. Там сидел Кузя, поглощал торт с чаем и смотрел телевизор.
— Ты где был? — спросил он, не отрываясь от телевизора и запивая чаем торт.
— Спал, где же ещё, — ответил Ноа, заряжая кофе-машину.
— Да ну, — удивился Кузя и даже оторвался на пару секунд от телевизора, осматривая его, как будто пытался выяснить, что с ним не так. — Тебе твоя Леа записку оставила. Лежит около микроволновки.
Ноа нашёл в указанном месте свёрнутый вчетверо лист формата А4.
— А где она?
— Уехала, сказала, чтобы её не ждали, и попросила присмотреть за Камиллой.
— Не сказала куда?
— Сказала всё в записке.
— А где Камилла?
— В своей комнате, рисует, как обычно.
— Она завтракала?
— Да, Леа её покормила, перед тем как уехать.
Ноа покрутил в руках записку, рассматривая её с разных сторон. Ему показалось как-то необычно, что Леа использовала столь старомодный способ передачи сообщений. Он развернул лист бумаги и прочитал написанный ровным каллиграфичным подчерком от руки текст:
"Ноа, моё присутствие в твоей жизни способно создавать тебе только проблемы и огорчения. Я решила, что пришло время мне исправить свои ошибки и вернуть тебе твою прежнюю нормальную жизнь. Обещаю, что максимум через пять суток, тебе и Камилле больше ничто не будет угрожать, и ты сможешь вернуться к себе домой и продолжить жить так, как это было до меня. Присмотри, пожалуйста, за Камиллой. В Берне у неё есть тётя, старшая сестра её матери. Свяжись с ней, когда всё закончится. Её контактные данные я тебе отправила на твою электронную почту. Аренда этого дома заканчивается через две недели. Этого достаточно, чтобы переждать здесь опасный период. Следи за новостями.
Леа.
P.S. Прости меня."
— Что она задумала? — вслух произнёс свою мысль Ноа, ощущая, как грудь сдавила тревога.
— А что там? — флегматично спросил Кузя.
— Написала, что решит все проблемы, — Ноа с беспомощным видом сел на стул.
— И мои тоже?
— Про тебя ничего не сказано.
Кузя намерился что-то прокомментировать, но на кухню зашла Камилла с альбомным листом бумаги, на котором был изображён детский рисунок:
— А где Леа? — спросила она.
— Она уехала решать проблемы, — отозвался Кузя, — но, к сожалению, не мои.
— А когда Леа вернётся? — Камилла подошла к Ноа и тревожный детский взгляд заглянул в его глаза.
— Я не знаю, — честно ответил Ноа, — Леа не сказала.
— Но, она вернётся? — Ноа показалось, что у Камиллы задрожали губки.
— Ты хочешь, чтобы Леа обязательно вернулась? — спросил он вместо ответа.
— Очень хочу.
— Тогда, если Леа где-нибудь потеряется, мы её сами найдём.
— Честно?
— Конечно, если только ты сама не передумаешь. — Ноа посадил Камиллу на стул, — можно посмотреть твой рисунок?
— Да, я нарисовала Леа, — девочка протянула рисунок Ноа.
На рисунке было изображено существо, которое частично, верхняя часть от головы до плеч, выглядело как прекрасная девушка, а та часть, что ниже, сливалась и превращалась на фоне гор с камнем. Несмотря на то, что рисунок был нарисован сравнительно грубоватыми линиями, характерными для детской руки, это его не делало примитивным, а наоборот придавало некоторый стильный метареализм. Он был абсолютно понятен, эмоционален и содержателен.
— А почему Леа каменная? — спросил Ноа разглядывая рисунок.
— Потому что она как горная нимфа.
— Почему ты так решила?
— Она не такая как мы, она другая.
— Другая?
— Да. Её создали, как в сказках.
— Создали?
— У неё нет мамы и папы, она появилась сразу такой, одинокой.
— Это она тебе сказала?
— Нет. Горные нимфы все так рождаются.
— Но нимфам вместе должно быть весело. Кажется, у неё на щёчке слезинка?
— Эта нимфа живёт одна, и она грустит.
— Почему так вышло?
— Горные духи не любили людей, им не нравилось, когда люди приходили в их царство. Они решили создать жестокую и коварную нимфу, которая умела бы притворяться прекрасной и доброй девушкой, чтобы потом среди гор завлекать людей своей красотой и красивыми словами в магические пещеры и там превращать их в каменные статуи. Горные духи думали, что так и будет, если она будет рождена в холодных ветрах среди пустынных гор. Но так не случилось. Это не сделало её плохой, она была доброй и не хотела никому причинять зло. Не послушавшись горных духов, она стала помогать людям, которые терялись в горах. Она показывала им дорогу. Тогда горные духи изгнали её из своего мира. Но люди тоже не стали её любить, потому что боялись её. Они думали, что у каменной нимфы не может быть души. Она осталась в одиночестве и грустила, с надеждой, что может когда-нибудь найдёт свою душу. Она мечтала, что когда у неё появится душа, тогда её тоже станут любить и она больше не будет одинокой.
— Откуда ты знаешь про нимфу?
— Мне мама читала про неё сказку. Она говорила, когда кому-нибудь так же грустно, как и ей, к нему может прийти эта горная нимфа, чтобы подружиться и утешить. Мне было плохо, и она пришла.
— Ты думаешь, что Леа грустит?
— Да, она очень редко улыбается и никогда не смеётся.
— И ты не боишься того, что она другая?
— Нет, потому что на самом деле она хорошая.
— Ты хотела показать Леа свой рисунок?
— Да, и я хотела ей сказать, что я её люблю. Это неважно, что она другая. Если она будет знать, что её тоже любят, она не будет такой грустной. Я не хочу, чтобы она уходила.
— Ты ещё сможешь ей это сама сказать, — пообещал Ноа, но какое-то интуитивное чувство грызло его тревожными сомнениями, подсказывая, что выполнить это обещание может оказаться теперь совсем непросто.
Камилла захотела пить, и Ноа нагрел ей полстакана молока. Затем она забрала свой рисунок и отправилась дальше рисовать в свою комнату.
— Похоже, твоя подружка больше не вернётся? — спросил Кузя, оторвавшись, наконец, от телевизора.
Ноа, помрачнев, ничего не ответил.
— Что мы будем делать дальше? — снова спросил Кузя.
— Сделаем, как она написала в записке, подождём пять дней.
•••
(продолжение следует)
http://proza.ru/2021/03/24/451
Ореада. Часть 2. Гл 2. Нимфа из камня
© Copyright: Игорь Итан, 2021
Свидетельство о публикации №221032300418
Свидетельство о публикации №221032300418
Рецензии