Испытания уткой

Спросите, почему не «по утке»? Тогда читайте.
Дело было шесть лет назад. Даже чуть больше.

Нюшке  два года и пара месяцев. «Кабана» второй степени она еще в год получила. Больше пока ничего и не было. А надо для обязательного «иконостаса» в документах. И тут в клубе объявляется ежегодный выезд на испытание по утке. Бытует мнение, что до трех лет легавую к утке и подпускать-то не стоит, чтобы не попортить всю тонкость чутья. Но где ж сегодня набрать столько болотно-луговой, чтобы и собачье-легашачье мастерство оттачивать, да и свою охотничью страсть потешить? Весной хоть вальдшнеп есть на тяге, а вот летом-осенью соблазн все равно свое возьмет. И брал, конечно. И вполне успешно. Не заметил я никаких негативных последствий для птицы профильной. Часа два походим по полям, поищем бекасов – дупелей – коростелей, а к заходу солнца выходим к какому-нибудь из трех водоемов в нашей округе, чтобы зорьку по утке отстоять. Благо, все в пределах 20 минут езды от дома. А сама утка воспринималась, как дичь для морозилки. Вот профильная птица, не взирая на существенно меньшие размеры, это главным образом для души, для праздника. Да, и по гастрономическим показателям красная дичь, выражаясь классическим охотничьим языком, ни к какое сравнение с уткой не идет.

Утка в морозилке есть всегда, а диплома по ней нет. Непорядок. Поэтому, предложение клуба подлежит предметному рассмотрению.

Первое, что вызвало мое искреннее недоумение – удаленность проведения сего мероприятия. Ни много, ни мало – две с половиной сотни километров в один конец. На таком удалении от дома ни одна из моих охот еще не проходила. И результаты меня вполне устраивали. Даже в те времена, когда опыта охотничьего не было еще никакого, а была только неудержимая романтика, так далеко самостоятельно не забирался. Если на север от Питера, то и на сотню километров ближе уже Финляндия окажется, а север был любимым направлением. Да, и водоемами он несравненно богаче всех других. А сейчас и вовсе с опытом расстояния от дома сократились чуть ли не в десять раз – если есть водоем, попадающий в границы охотничьих угодий, утка на нем сыщется всегда. Искать только надо уметь.

Вроде, мои коллеги-легашатники по клубу в охоте отнюдь не новички. Что же их сподвигло отправляться в столь дальнее странствие за такой банальной дичью? Да, еще и не искать ее там, а просто провести испытание по привезенной с собой? Две с половиной сотни километров в один конец. Берег озера Ильмень. Имя, конечно, на слуху. С историей. Но лично с тамошними местами не знаком. К своему стыду даже в Великом Новгороде никогда не бывал, который по дороге на Ильмень расположен. 250 километров неизвестности.

А на сайте клуба реклама здешних мест представлена, прямо скажем, безукоризненно. Можно было бы лучше, но лучше просто некуда – «вас ждет чистый песчаный пляж и шикарный отдых на берегу живописного озера…. Приглашаем всей семьей… Отличная рыбалка» И, конечно, подборка фотографий с предыдущих выездов – разноцветные палатки, счастливые лица у костра, собачьи морды. А еще…щука килограмм на пять, никак не меньше, в руках одного из членов клуба. Реклама для того и создана, чтобы люди на нее велись. Хотя бы один раз. Вот и я повелся, особо не вдаваясь в детали.  Но все же вопросом столь значительной удаленности мест решил поинтересоваться. Ответ был с одной стороны очень простым, а с другой не вызывал более никаких подозрений:
- Это наша уже многолетняя традиция.
Аргумент меня вполне устроил. Традиция, так традиция.

Дома я расписал все рекламные прелести своей жене – песчаный пляж, рыбалка, лодку можем с собой взять, а то и байдарку. Да, и вообще, вспомним былое, мы ж еще совсем не старые.
Опыт походной жизни у нашей семьи не просто большой, а я бы сказал заслуженный. Денег на всякие курорты в 80-е - 90-е не было, да и желания особого не было – была молодость. Заграница вообще была за пределами любых мечтаний. Зато были палатки. Именно палатки во множественном числе. Одна большая и тяжеленная, стоившая целую зарплату жены в свое время. И пара палаток поменьше. На наших выездах продолжительностью в месячный отпуск одна палатка была исключительно продовольственно-хозяйственным складом. Отдельно всегда строилась кухня-столовая. Была пара резиновых лодок и байдарка. В общем, в лесу мы всегда жили с комфортом. Без какого-либо экстрима. Тем более, что дети наши всегда были с нами, начиная с четырехлетнего возраста. Кормились в основном рыбалкой и грибами. А главным добытчиком в этих выездах была именно жена – тягаться с ней в рыболовной удаче – дело совершенно бесперспективное.  Были и выезды на охоту всей семьей. В общем, опыт был огромный. Но, как я потом понял, у жены он был больше. Потому что она не стала сходу разделять мой оптимизм на предстоящий выезд, а предложила:
- Вот ты съездишь, посмотришь, сам все оценишь, а там уже видно будет.
Дети тоже к приглашению отнеслись с осторожностью, поддержав мамину позицию.
По поводу столь дальнего похода семья высказала свое собственное предположение:
- Вот ведь как людей дома строжат, если выпить рюмку надо ехать за 200 км.
По-поводу того, где в нашей области можно добыть утку существенно ближе, вся семья тоже была в курсе – на регулярных наших с Нюшкой охотах весь процесс вместе с дорогой в оба конца занимал, как правило, не больше трех часов.

Ехать предстояло одному. Нет, конечно, вдвоем. С Нюшкой. Но в данном случае просто одному было бы проще. Это я сознавал заранее. С другой стороны, если одному, значит, можно обойтись минимумом снаряжения. Без особого комфорта. Мероприятие приобретало сугубо деловую направленность – приехать, осмотреться, переночевать, поучаствовать в испытаниях и домой.
В пятницу выезда я ушел с работы с обеда. По приезду домой в темпе собрал в машину заранее приготовленное снаряжение , одежду и продукты, усадил Нюшку в переноску на заднем сиденье, и мы отправились в дальний и совершено незнакомый путь. Основную дорогу предстояло проехать по навигатору, а пробираться по подъездным путям и тропам до клубного лагеря - по распечатанному с сайта плану и его описательной части – что надо где увидеть, чтобы вовремя куда-нибудь свернуть.

До Новгорода все было по федеральным трассам и без каких-либо вопросов и трудностей. Заодно в Новгороде побывал, пусть и проехав его краем. Еще немного, и место навигатора занял бумажный лист с картинкой и текстом рекомендаций. Вот и въезд в лес на грунтовую дорогу. Отсюда и должны начаться трудности новичка здешних мест – пока сам по дороге не проехал, очень редко рассказы со стороны совпадают с реальностью. А вот и сюрприз – развилка в лесу, никак в моей лоции, что взята с сайта, не обозначенная. Вероятно, по любому направлению дорога должна вывести к конечной цели, оттого составители маршрута не стали заострять на этом внимания. Но направо сквозь уже довольно редкую листву, свидетельствующую о близости береговой черты озера Ильмень, просматриваются какие-то строения. Левое направление ведет в нечто, очень напоминающее болото. Вторгаться в чей-то быт своим внезапным появлением я никогда не люблю. Поэтому звоню организаторам на предмет дальнейших путевых рекомендаций. Оказывается, справа – это владения хозяина местного собачьего питомника. И он не очень любит, когда ездят через его территорию. Поэтому, учитывая тип моего транспортного средства, будет предпочтительней, если я сверну налево.

По уму надо было бы выйти и пройти весь путь сначала ногами. Но и оставлять машину на перекрестке, перегородив дорогу всем другим возможным участникам мероприятия,  тоже не правильно. Был бы не один, можно было бы ехать за пешим проводником. Но я один. Поэтому, кидаюсь, как потом выяснилось, в откровенную авантюру. Метров через пятьдесят дорога превращается в месиво, образованное колесной и гусеничной тракторной техникой. Судя по нескольким колеям и набросанным на местах отворотов огромным пням, тракторам здесь тоже не очень просто приходилось. Включаю пониженную передачу, блокирую дифференциал, отчаянно кручу баранку, стараясь попадать на разбросанные пни, забираюсь в самый центр этого месива и понимаю, что дальше без посторонней помощи буду только зарываться все глубже в это болото. Эмоции мои уже отнюдь не позитивные.  Поскольку со мной все-таки есть пусть и бессловесный, но собеседник в лице Нюшки, все, что я думаю по поводу данных мне рекомендаций и в целом того положения, в котором оказался, я высказываю вслух. А Нюшка слушает и, похоже, все понимает, время от времени поскуливая, выражая свое искреннее сочувствие. Глушу двигатель, выхожу в грязь и не узнаю свою машину. Она от самых колес до самой крыши, включая самый верх и все окна, полностью покрыта рыжей болотной глиной. Дальше иду уже в лагерь пешком в надежде организовать спасательную операцию силами уже находящихся на месте других участников этой, надеюсь, не совсем еще пропавшей для меня экспедиции.

Мое появление пешком вызывает удивление. Рассказываю ситуацию, вижу, какая техника может быть привлечена для извлечения моей машины из болота, понимаю, что дальше мне тонуть не придется, а главное – смогу уберечь подвеску на всевозможных твердых препятствиях этого откровенного бездорожья. С помощью «Крузака» и длинного троса меня вытаскивают на твердую поляну, с которой я уже своим ходом въезжаю в лагерь.  На фоне остальных машин, проехавших, как оказалось, все-таки по правой дороге, не взирая на мнение проживающего на ней аборигена, моя смотрится, как только что вышедшая из какого-нибудь танкового сражения. Тем не менее, маршрут пройден от начала и до самого конца. С чем я себя и, конечно, Нюшку поздравляю.
Всем «Здрастье!». Теперь надо определиться с жильем.

- Где здесь можно палатку поставить? – спрашиваю у организаторов, облюбовавших для своих машин и палаток единственный достаточно высокий бугорок на береговом краю пляжа.
- Где угодно! Куда душа ляжет!
Смотрю, куда же она у меня может лечь?

Как там было в импровизированной рекламе? «Красивый песчаный пляж…»? Песок я увидел только на бугорке, уже оккупированном организаторами. Весь пляж представлял собой довольно широкое и очень протяженное глиняное поле, полого уходящее в воду, на котором почти в шахматном порядке влажный, но все-таки достаточно твердый грунт сменялся  большими лужами. Из глины редкими кустиками торчала трава. Интересно, а как тут с приливо-отливными явлениями, и не проснусь ли я среди ночи в воде, если поставлю палатку на пляже? И эти лужи – результат вчерашнего дождя или именно приливо-отливных возможных сюрпризов? Жена, как в воду глядела. А я сходу поддался. Нет! Что ни говорите, товарищи мужики, а в природе правило и править будет женское начало. Мужик, зачастую, это авантюра без тормозов. Дикая природа такое никогда не прощает.

Сами условия – это ерунда. Гораздо неприятнее моя собственная самооценка – я же считал себя достаточно опытным и знающим. А вот нате вам.
Не могу не съязвить в сторону организаторов:
- Это где же вы, господа охотники, песчаный пляж углядели в здешних местах, так поэтично расписанный вами на сайте?
Самый, пожалуй, позитивный, с чувством юмора товарищ из числа организаторов, сидящий у уже полыхающего вовсю большого костра, ничуть не растерявшись, ответил:
- Так вот, кругом, - и обвел рукой вокруг себя, сидящего на складном стульчике именно на песке, на бугре, после чего и сам рассмеялся. Кстати, это именно он вытащил меня из болота своей машиной. И вообще, мне он представлялся наиболее здравым и позитивным членом команды организаторов, поскольку не было в нем совсем этого подмеченного свойства собачников – спортсменов – какая-то совершенно непонятная мне постоянная серьезность и прямо-таки маниакальное отношение ко всей этой состязательной программе – баллы, судьи, споры до хрипоты, за которыми нередко теряется и собственное достоинство, чего такие граждане сами, конечно, не замечают.
- Давай-ка лучше стаканчик выпей за приезд, - достает из… ящика бутылку вина, наливает полный стакан и протягивает в мою сторону с приглашением подходить к костру. Я ж говорю – нормальный мужик. А, судя по ящику, коим, как я понимаю, запасы отнюдь не ограничиваются, все обещает быть по классике жанра. Только я на тот момент уже пару лет, как алкоголь не употреблял, поэтому вынужден был отказаться со словами благодарности. Да, и в ранние времена, когда все подобные традиции мне были не просто знакомы, а именно от меня зачастую и исходили инициативы, в нашем кругу было незыблемое правило – сначала полностью наладить весь походный быт и только после этого садиться за стол.  К тому же я не один – надо устроить и накормить собаку. Да, и вокруг осмотреться, пока еще светло.

Основной народ еще не подъехал, поэтому свободных территорий под заселение сколько угодно. Выбираю местечко повыше, напротив «штаба» руководства, подгоняю машину и начинаю выгружать весь наш скарб. Ставлю палатку, стелю спальник, раскладываю вещи, определяю Нюшкино место. А потом достаю саперную лопату, которая всегда в обязательном порядке сопровождает все мои выезды с ночевкой, и под удивленные взгляды  окружающих окапываю палатку по периметру. Пусть удивляются. Достаточно один раз проснуться после хорошего ночного дождя в не окопанной палатке, чтобы понять обязательность этого мероприятия. Тем более, что в предыдущую ночь по информации местных обитателей дождь-таки был. Вот теперь можно присесть и даже прилечь, чтобы перевести дух. Доложиться домой о благополучном прибытие на место и накормить собаку. Потом поставить котелок на плитку и заварить чай, потому что готовить что-то более существенное, если честно, просто лень после сражения со своими эмоциями. Отужинаю бутербродами и чем-нибудь еще, что жена с собой положила. А утром уже поглядим, как пойдет.

Народ, меж тем, начал активно прибывать. Все подъезжают через владения местного аборигена – хозяина питомника. Через «мое» болото никто, кроме меня, так и не полез. По крайней мере, обратная дорога будет однозначно проще – никаким эмоциональным доводам – нравится кому-то или нет – я уже не поддамся. Берег постепенно заполняется разноцветными палатками и, конечно, собаками. Сижу, ужинаю, смотрю на собак и на хозяев. Очень многие действительно приехали семьями. Везет им. Есть, кому отдельно налаживать походный уют и готовить праздничный стол. У нас с Нюшкой суровые рабочие будни. Зато все очень оперативно. В том числе и наш ужин. Потом отпускаю Нюшку с поводка, и мы идем знакомиться, изучать окрестности. Знакомятся в основном собаки, хозяева практически поголовно заняты обустройством своего жилья.

Вода в озере  теплая. Июль месяц. Можно было бы и искупаться. Но…не получается. Даже собаке нормально не поплавать – бежит по воде к горизонту, саму уже не очень и видно, а вода ей и до пуза не доходит. Интересно, где они здесь ту щуку изловили, что в рекламной подборке фотографий фигурировала? И насчет утки как-то пока не очень понятно – где собаке ее искать, если от берега до горизонта сплошь чистая вода – ни одной травинки не торчит.

Время катится к заходу, постепенно темнеет, а лагерь начинает наполняться огнями костров и голосами обитателей. Иногда и собачий лай в этот фон вписывается. Самые активные действия происходят у центрального костра вокруг штабной палатки. Нюшка пребывает в легком недоумении от окружающей обстановки – как минимум, ей непонятна цель всего этого мероприятия – ни тебе ружей, ни тебе дичи вокруг. Она ж – охотник. Для нее, как и для меня – лишний рот, что нож в спину. А тут этих «лишних» около полусотни человек и столько же собак с ними. Что ж за охота должна быть, чтобы хватило на всех?

В «штабе» веселье в самом разгаре. Пытаюсь определиться с планами на завтра:
- Можно поинтересоваться, во сколько завтра планируются испытания?
Получаю вполне логичный ответ:
- А, как проснемся, так и устроим испытания.
Замечательно. Полная неопределенность, которая от тебя никак не зависит. Вот это точно не мое. Я действительно перфекционист. Очень люблю планировать даже подобные выезды. Каждому действию – свои место и время. Скажите, никакой романтики? Все наоборот. Это особая радость – видеть точно запланированный результат и осознавать, что ты действительно что-то умеешь. Как-то в байдарочном походе был со своими детьми. Машке было 9 лет, а Вовке 7. В компании с нами был со своей байдаркой очень интересный человек – Юрий Викторович. Ему была тогда уже за 70. И накрыло нас тогда на переходе жутким ливнем. Все, что успел – накрыть детей и вещи в байдарке большим полотном полиэтилена и пристать к берегу. Надо было как-то вставать лагерем, потому что дождь зарядил на часы. Тогда мы с детьми, сидя под полиэтиленом, детально проработали план постановки лагеря по всем необходимым операциям и их последовательности. После чего по команде выскочили под дождь и полностью реализовали наш план за …. 2 минуты. А Юрий Викторович вспоминал это событие до самого окончания нашего похода.  Мы всегда знали, сколько времени у нас должна занять сборка байдарки или накачка резиновой лодки. И всегда контролировали свои нормативы. Сколько по времени занимает каждый пеший или водный переход, сколько уйдет на приготовление обеда. И сейчас, если выезжаю на охоту, я знаю, когда вернусь, с точностью плюс-минус десять минут.  Такой уж стиль жизни. Поэтому, «когда проснемся» - это за пределами моего понимания. Но, здесь я играю не по своим правилам. Будем подстраиваться. Надеюсь, мы с Нюшкой проснемся раньше, и не внесем никакой дезорганизации в местный порядок. Или беспорядок? А пока забираемся в палатку и пытаемся устроить себе отбой. На сегодня активных действий явно достаточно.

Для меня обстановка более, чем комфортная – никаких скрипящих на ветру деревьев, угрожающих упасть на палатку (было и такое), никаких звуков неизвестных плавсредств с воды (плавсредсву с любой осадкой не подойти к берегу и на полкилометра). Вокруг все свои, и своих этих около полусотни. Да еще и с собаками. Безопаснее и придумать сложно. Зато Нюшка свою миссию точно знает – в любой обстановке обеспечить охрану хозяина и вверенного имущества. И от того спит очень чутко, реагируя на всякий подозрительный звук и на любые шаги снаружи в опасной по ее мнению близости. То вскочит и воткнется мордой в молнию на входе, то угрожающе зарычит. Как бы я ни был готов провалиться в сон, но подобные сигналы тревоги еще долго нормально не дают заснуть.
- Нюшаня, да, спи уже! Свои! Все свои!
Но для собаки служба превыше всего не на уставном, а на генном уровне, и уж всяко превыше моих по ее мнению легкомысленных увещеваний. А я понимаю, что заснуть нормально не удастся, пока не утихомирится последний боец, если не всего лагеря, то уж точно вокруг центрального костра с главными действующими лицами. И, вроде как, через часа полтора все стало действительно затихать, голоса у костра стали заметно тише, и нас с Нюшкой накрыла долгожданная ночь.

Проснулся я, как и Нюшка, резко приняв сидячее положение прямо в спальнике, будучи сам готовый зарычать, а то и залаять от какого-то взрывного звука. Через секунду уже осознал, что этот грохот в ночи представляли гитарные аккорды. И, если так можно выразиться, песня. Нет, это был далеко не Визбор или Митяев с их «Солнышко лесное…» и «Изгиб гитары желтой…», вполне бы вписавшиеся в окружающий пейзаж – ночь, берег озера, палатки, еле слышный плеск накатывающихся маленьких волн от легкого ветра и одинокий костерок, подсвечивающий в темноте только силуэт одинокого исполнителя.  Это было нечто современно-застольное без претензии на музыку и поэзию, воспринимаемое, наверное, только после уничтожения вина ящиками. В памяти такие вещи не оседают. Помню, что очень громко, под максимум три аккорда и без попадания в ноты. Я посветил фонариком на часы – три часа ночи. Отличное продолжение банкета. Как оказалось, новый исполнитель недавно только приехал и счел своим долгом представиться таким образом окружающим, независимо от того, спят они или все еще бодрствуют. И он действительно представился по окончании песни, провозгласив:
- Я работаю арт-директором! - вызвав этим заявлением целую волну хохота всех, кто это услышал.

Арт-директора нам только и не хватает в три часа ночи. Я выбрался из спальника, потом из палатки и направился к костру.
- Слушай, арт-директор, а в твоем репертуаре есть песня «Я убью тебя, лодочник?» Профессор Лебединский пел, не помнишь?
«Гитарист» удивленно поднял на меня взгляд. Он даже шутку не воспринял:
- Нет. А зачем?
- Да, потому что сейчас я тебе ее спою! Ты на часы посмотри! Я понимаю, что коллективный выезд на природу, но народ уже весь спит!
Тут уж вмешался тот самый товарищ, который вытаскивал меня из болота.
- Все, все, все! Расходимся. – С этими словами он взял ящик с оставшимися непочатыми бутылками и понес его в палатку. Туда же отправилась и гитара. И с этого момента ночь пошла в нормальном русле – народ в полном составе тихо и мирно спал.

Часов в восемь утра лагерь уже гудел примусами и газовыми плитками, готовя себе завтраки. Тихо было только в «штабе», который пока никак не проявлял активности.
Совершенно открытый для всех постояльцев пляж. Понятно, что утреннюю прогулку с собакой надо где-то устроить в стороне. И мы с Нюшкой идем в самый конец пляжа, заканчивающегося зарослями мощного кустарника, сквозь который проходит какое-то подобие тропы. Туда мы и направились. Вдруг собака моя стала проявлять какую-то нервозность, кидаться в кусты, что-то судорожно вынюхивать в воздухе. Поэтому, на всякий случай беру Нюшку на поводок. Возвращаемся назад по той же тропе. Когда выходим из кустарника на пляж, замечаю массовую активность его постояльцев. Все взоры устремлены в нашу сторону, а кто-то даже вооружился биноклем. Нас в бинокль рассматривают? Это мы, что ли, привлекли всеобщее внимание? Вроде, нечем. Идем дальше уже по пляжу, а публика продолжает внимательно рассматривать кустарник. Значит, все-таки не мы оказались объектом всеобщего внимания. Тогда что или кто? Подходим к семейной паре с молодым курцхаарчиком. Во-первых, маленький еще, месяца 4-5. Во-вторых, мальчишка. Значит, точно между собаками никакого конфликта не будет. Интересуемся, что же такого все увидели в кустарнике, чего не увидели мы? Новый день – новые сюрпризы. И, как я понимаю, наше новое везение. Потому что хозяйка даже без особых эмоций на лице отвечает:
- А вы разве не заметили? В-о-о-н там (показывает рукой) дикая свинья с поросятами. Такие смешные и интересные…

«Там» - это там, откуда мы с Нюшкой только что вернулись. Метров 50 от тропы вглубь кустов. Вот почему Нюшка вдруг затеяла активный поиск. Диплом по кабану она, конечно, имеет. Как уворачивается от кабана, я видел сам. Но тут ситуация совершенно другая. Хорошо, что я сразу взял собаку на поводок, хорошо, что мы пошли ближе к берегу, а не полезли в кустарник, и очень хорошо, что свинья не обнаружила нас первая и не предприняла превентивных мер со своей стороны. Сложись что-нибудь по-другому, даже не берусь строить прогнозы относительно возможных последствий. Но позитива бы точно не добавилось.
И тут же откуда-то со стороны:
- Да, кабанов здесь стало очень много! Хорошо здесь!

Конечно, много кабанов – это всегда хорошо. А еще лучше, что все для нас с Нюшкой хорошо закончилось. Все, по кустам больше не шаримся – бог с ними, с нормами приличия.
А у хозяйки на сковороде жарятся сырники. В походных-то условиях. Везет же некоторым!
А у меня полоса везения внезапно продолжилась:
- А вы один приехали?
- Как же один? Вдвоем. Вот с ней, - и показываю на Нюшку.
 Хозяйка улыбается:
- Это понятно! А давайте, позавтракайте с нами!
Ребята моложе меня лет на двадцать. Очень открытые и приветливые А главное, сразу видно, что щенок – это их полноправный член семьи. Такое отношение к собаке сразу вызывает во мне полное доверие к хозяевам. Когда в первую очередь любят. И любят сильно. А все остальное уже далеко потом. Просто я сам такой же.
 
Легашатники (да, и остальные охотники – собачники) – народ далеко не однозначный. Одни любят собак, а другие себя на фоне своей собаки. Для этих собака – это средство реализации каких-то собственных не реализованных амбиций. Могут даже назвать собаку «материалом» - сам такое встречал. Первым достаточно просто быть со своим преданнейшим другом, а вторым непременно нужна еще и аудитория. Это не только мое мнение. Приходилось  слышать такое и от ветеринаров, которые говорили, что им очень приятно видеть такое отношение охотника к собаке, которое они видят во мне, потому что для многих охотников собака является всего лишь утилитарным средством. Позиции эти не просто разные, а полярно противоположные. И никогда эти два типа легашатников друг друга не поймут и не смогут договориться. А вот на подобных мероприятиях им волей-неволей приходится как-то уживаться между собой. Поэтому, вполне рядовая картина, когда кто-то спорит до хрипоты за баллы и правила, а другие просто отходят в сторонку и никак не реагируют на подобные конфликты.
Ну, и щенок у ребят очаровательный. А бывают не очаровательные? По-моему, я и не встречал таких вовсе. Приехали они, конечно, не участвовать, а просто посмотреть, что впоследствии можно ждать от своей собаки, и что для этого надо делать. Да, разные я с ними поколения. Меня просто ради такой романтики никто бы не сподвиг забираться в такую даль. В их возрасте мы безо всякой машины, на электричке да общественном транспорте, пешком с рюкзаками почти каждую пятницу совершали палаточные выезды ровно в половину короче по расстоянию. Но с потрясающими пейзажами, скалами и глубокой водой, с копчеными лещами, что называется, от пуза да судачьей ухой, и все из собственного улова. Сейчас походная жизнь все больше проистекает в интернете, т.с. в виртуальном пространстве. И такие реальные выезды современным поколением действительно воспринимаются, как сказка.

Нет, я не халявщик. Просто увидел возможность пообщаться с действительно единомышленниками. Поэтому, с радостью принимаю приглашение – ем сырники и пью кофе в компании новых для меня замечательных людей.
Ну, и заодно сам собой решился вопрос с завтраком.

Полноценный рабочий день в лагере начался часам к десяти, когда «все проснулись», включая уже организаторов. Потом кто-то должен был подвезти уток для испытаний, подъехать какие-то дополнительные эксперты. Всякие организационные моменты, определение очередности и все такое прочее.
Участия во всевозможных выставках уже научили меня, что если вся организация сугубо национальная, без привлечения экспертов из-за «бугра», то опоздания и в два, и в три часа надо воспринимать, как норму. Здесь были «все свои», поэтому никто на часы не глядел вовсе.
Тем не менее, часам к одиннадцати было всем предложено перемещаться к непосредственному месту испытаний. Как оказалось, это еще около километра вдоль пляжа. В противоположную от свиньи с поросятами сторону. Народ предпочел совершить этот марш-бросок на своих машинах. Или на чужих. Вот и ко мне подсел один из организаторов, который сам за руль садиться просто не имел права после вчерашнего вечернего костра. Зато он точно знал дорогу. Нюшка в переноске на заднем сиденье, справа мой лоцман в расстегнутой рубахе и шлепанцах на босу ногу.

Дорога по пляжу, несмотря на короткую дистанцию, продолжила начатый вчера на болоте стиль «Кэмел – Трофи». На глине машина скользила юзом, а лоцман мой периодически восклицал:
- Не тормози, не тормози! А то застрянем!
Новый день – новые веселья. Хорошо, что вчера я решил не заниматься отмыванием своего авто от налипшей повсюду глины. Сегодня ее станет еще больше.
Но…доехали. Место испытаний – впадающий в озеро то ли широкий ручей, то ли узкая речка. С одного берега кустарник с подходами к воде, с другой стороны сплошной камыш, отчего где начинается твердый берег и какова реальная ширина этого ручья-реки, совершенно не понятно.
Если честно, не люблю я эти испытания по утке. Как-то вразрез идут они с моими представлениями об охотничьей этике. Все, вроде, обосновано, все по правилам, но все равно где-то в душе все равно не то. Сказали, что утки эти – селезни из кладок подсадных уток. Что самки из выводков пойдут в подсадные, а селезни, вроде, ни на что и не годны. Поэтому, им подрезают крылья и пускают под собак для испытаний. Да, и, по-моему, весьма далеки условия испытаний от реальной охоты. Но, я уже сказал выше, что все мы – охотники-собачники – очень разные. И если уж собираемся таким количеством в одном месте, будь готов к сплошным компромиссам. Может, оттого и охочусь в одиночку (точнее, вдвоем с Нюшкой), что на охоте никаких компромиссов с самим собой иметь не желаю.

А еще удивляет серьезность на некоторых лицах. Прямо бюджет страны на грядущий год предстоит обсуждать. Мы же, вроде, занимаемся тут любимым хобби, собственным развлечением и досугом. «Господа! Улыбайтесь! Серьезное выражение лица еще не означает наличие ума. Все самые большие глупости на Земле совершались с серьезным выражением лица!» (Григорий Горин)
Испытания начались. Появилась судейская комиссия из двух судей, как раз, с очень серьезным выражением лица и представителя от клуба – того самого, кто вытягивал меня из болота накануне. В руках представителя появилось даже ружье – ИЖ-43К – новодельная «курковка» горизотналка. Не иначе, как предмет следования традициям классической охоты. Честно говоря, никогда не держал еще в руках это одно из последних творений ИжМеха. Стало интересно:
- Ну, и как ружье?
- Нормально. Два раза в год только планки отдаю перепаять, а то отваливаются.
Похоже, ружье это только для подобных мероприятий и подходит.
Объявляется идущий по очереди участник, который должен оставаться с собакой в глубине берега так, чтобы собака не видела выпущенную на воду утку. После того, как утка отплыла куда-нибудь в берег метров на 5-10, участник с собакой подходит к воде. Потом стреляют в воздух из вышеупомянутого ружья, проверяя реакцию собаки на выстрел, после чего хозяин командой посылает собаку на поиск утки. Дальше, как я понимаю, четкой регламентации нет. Собака должна найти утку, а дальше не ясно – то ли выставить под выстрел, то ли добрать самостоятельно. В общем, собаки плавают, утки убегают, заныривают, выныривают, происходит какая-то кутерьма, потом даже бедную утку достреливают с берега, и собака после этого должна подать.  На наших охотах Нюшка всех реальных подранков всегда добирала сама без моего участия. После попадания я просто стоял на месте и ждал. Ну, посмотрим, что здесь получится.

Передо мной в списке участников оказался тот самый арт-директор со своей собакой. Но у него сразу случилась незадача – после выстрела в воздух из арт-ружья, собака его просто убежала подальше от берега. И настала наша очередь. Мне велели отойти с Нюшкой за пределы видимости ручья, выпустили утку и полминуты спустя позвали. Нюшка по команде легла. Потом раздался выстрел. Со своего роста я увидел, что утка, отплывя в сторону от места выпуска, пересекла ручей и скрылась в полях камыша на противоположном берегу. До этого ни одна утка в противоположный берег не уходила. Значит, Нюшке предстояло взять след с воды, иначе никаких шансов навести ее на утку нет.
- Вперед, ищи!
Нюшка красивым прыжком улетает далеко в ручей и начинает осматриваться.
- Ищи, ищи!
Нюшка взглянула на меня и начала плавание по дуге. Никаких визуальных признаков утки на воде уже не было. Потом, очевидно, прихватив запах, отправилась на противоположный берег и исчезла в камышах. Что там, в этих камышах, насколько они простираются и насколько все это безопасно для собаки, я не знал совершенно. А народ на берегу по-настоящему заинтересовался такой работой собаки.
Только бы выбралась назад без приключений – так думаю я. А судьи на берегу подбадривают:
- Ничего, ничего!
Потом в камышах на противоположном берегу раздался Нюшкин взлай на высоких нотах. И опять:
- Ничего, ничего!
Это вам «ничего», а там моя собака. И я не знаю, что там происходит.
Но спустя меньше минуты где-то там на той стороне камыш вдруг очень сильно зашевелился и раздалось уже собачье сопение. Я понял, что утка в пасти у Нюшки, и она возвращается назад с добычей.

Нюшка появилась из камыша действительно с уткой в пасти, которая не подавала никаких признаков жизни, переплыла ко мне по прямой и отдала утку в руку. Вот только вид этой утки нас с Нюшкой сильно подвел. Грудина оказалась изрядно прокушенной.
- Ну, и куда теперь эту утку? – таков был вердикт судьи, и мы остались без диплома.
Насчет «куда» - еще очень даже «куда». Если, конечно, уметь готовить. Я уже давно дичь не ощипываю, а снимаю шкуру вместе с пером. Если ваша собака хорошо работает по птице, и вы очень скоро забросите это долгое и трудоемкое занятие. К тому же, весь этот запах, с которым борются всевозможные охотничьи рецепты, исходит именно от шкуры и подкожного жира. Будете снимать шкуру, не с чем будет бороться. И модный нынче холестерин там же. А самые изысканные блюда подразумевают в своем составе утиное мясо без единой косточки. Так что, по нашим меркам никаких потерь утка эта, как дичь, не претерпела.
Но…есть правила. Собака должна подать подранка живым. Правила правилами, но лично меня от этого увольте. Да, и кто придумал такие правила? И в чем их смысл? Для меня добивать подранка – это отравить себе охоту. Пусть для кого-то это считается совершенно нормальным. Но, наверное, стоит сознавать, что есть и другие. Такие, как я. И Нюшка, и все мои предыдущие собаки это очень хорошо знали. Каким образом? Вот этого не могу сказать. Я им не говорил. Все же, чувствуют нас наши собаки на каком-то уровне, нам пока не доступном. Все эмоции наши чувствуют. И хотят сделать так, как лучше.
Уже немало лет мы с Нюшкой вместе в охоте. И стрелок я далеко не идеальный - бывают у меня подранки. Только я их никогда не вижу. Но могу точно сказать, была дичь бита чиста или был подранок – если совсем нет на тушке собачьих зубов, значит, выстрел был безукоризненный. А если сквозь грудину проходит пара компостеров о Нюшкиных клыков, значит, есть куда стрелку расти. И за это я своей собаке очень благодарен. Мы – напарники, а это значит, что работать надо в первую очередь друг на друга, а не на кем-то придуманные правила.
Поэтому, я от всей души похвалил свою собаку за такую ее сегодняшнюю работу. Тем более, что и зрителям со стороны работа ее показалась самой эффектной – с той стороны из камышей утку никто не вытаскивал, кроме нас.

- Ты у меня умница! Самая хорошая на свете собака! Все сделала правильно! И бог с ним, с дипломом. Хочешь, я тебе «Оскара» куплю – напротив моей работы в ДК «Крупской» продается? 1200 р. стоит. А уж кубков всяких…
Но Нюшке награды такие ни к чему. Для нее главное – что мы есть друг у друга. И другого ей не надо.

Потом уже в лагере я наскоро помыл зеркала и стекла машины – мыть всю машину совесть не позволила, чтобы не устраивать на берегу никаких масляных разводов. Ну, а ехать без видимости просто невозможно. И стал собираться в обратный путь.
Кто-то, как и я, посчитал программу выполненной, а были и те, кто только прибывал в лагерь. Потому что на следующий день в плане стоял шашлык из барана. И барана этого, по слухам, уже купили и везут сюда. Не хватает нам еще свежезарезанного барана к сегодняшним перестрелянным и передавленным собаками уткам.
Все! Всем спасибо! И до свиданья!

Интересно, много я сегодня соберу постов ГИБДД по дороге домой с таким обликом машины непонятного окраса?
Но, как ни странно, весь путь удалось проделать совершенно без остановок.
Мы въехали во двор, вся семья вышла встречать прямо к машине, радуясь, что все закончилось без потерь. И только сын скептически долго смотрел на меня, на машину и на Нюшку, а потом изрек:
- Собаку ушатал! Себя ушатал! Машину ушатал! Больше так не делай! Давай ключи – поеду, помою твою машину!
Как там у Экзюпери: «Это не настоящий уход, если есть, куда возвращаться!»
Все у нас просто отлично! Нам есть, куда возвращаться, и где нас по-настоящему любят такими, какие мы есть.

Декабрь 2020 г.