Мартин Лютер Кинг и Лескен

Убили Мартина Лютера Кинга.
Убили активиста и борца за равноправие чернокожих.
Не сейчас, конечно, а в 1968 году.
Понятное дело, что тогдашнее партийное руководство СССР искренне скорбело по этому поводу, и поручило довести эту информацию до граждан во всех населенных пунктах страны, чтобы граждане, узнав про подлое убийство, совершённое прихвостнями Западного империализма, выразили решительный протест и солидарность с борцами за равноправие.

По партийной линии были направлены соответствующие распоряжения.

Ближе к концу 1968 года страшная весть и поручение, в связи с этим созвать всех жителей села, дошло и до председателя сельсовета села Лескен.

Председатель немедленно распорядился оповестить народ и назначил траурный митинг в сельском клубе после шести часов вечера текущего дня.

Сельская жизнь редко бывает строго по часам, поэтому народ подтягивался в клуб сильно размазано по времени.

Первым пришёл уже хорошенько подвыпивший механизатор Славик.

- Чи ‘рцуд;й? Ка рамард;й? (Что случилось? Кто умер-то?)- с огромным сочувствием спросил он.

- Мартин Лютер Кинг, - скорбно ответил председатель.

- Еба кай;й?! Чиколайаг адт;й? (А это кто такой? Чиколинский был?) - уточнил Славик.

Председатель разозлился из-за политической безграмотности механизатора, не удержался, и прямо с трибуны с огромным воодушевлением прочитал текст заранее заготовленной агитки.

Когда председатель закончил свою речь, Славик вытирал грязным рукавом скупую слезу и рассеянно что-то искал:
- Финск; ба как;нуй?! (Кто записывает?!) (в Осетии на траурных мероприятиях принято оставлять деньги семье усопшего).

Председатель растерялся, потому что про сбор денег указаний сверху не было.

- Деньги пусть записывает наш главбух. Хизир, - обратился он к главбуху, - заведи театрадку и начинай записывать. Потом разберёмся что да как!

В это время в зал зашло ещё трое сельчан.
- Чи ‘рцуд;й? Ка рамард;й? (Что случилось? Кто умер-то?) - спросили сельчане.

Председатель привычно ответил:
- Мартин Лютер Кинг.

Один из вновь прибывших сельчан почесал небритую щёку и уточнил:
- Ке фурт;й? Дигарайаг адт;й? (- Чей он сын? Не из Дигоры?)

Глава села снова начал читать агитку, но без азарта и даже с лёгким раздражением.

Когда он уже завершал свою речь, в зал вошла целая дюжина мужчин.
Шли они в две шеренги, строго соблюдая траурную расстановку (в Осетии мужчины, когда они группой идут выражать соболезнование семье усопшего, выстраиваются в две или в четыре шеренги в зависимости от количества людей и географических особенностей местности).

Старший группы рассеянно осмотрел зал и попытался найти глазами ответ на вопрос: кому, собственно, соболезновать?

Механизатор Славик кивнул ему головой в сторону президиума, где в одиночестве стоял председатель.

Соболезнующие скорбно подошли к сцене.
Старший замялся:
- Эээ, хатир корун, фал рохсаггаги ном куд адт;й? (- Я прошу прощения, но как звали усопшего?)

- Мартин Лютер Кинг! - злобно выкрикнул глава села.

Мужчины стали переглядываться и тихо шептаться, пытаясь выяснть, чьим сыном был этот Мартин и с какого он села.

Председатель не дал им задать уже надоевший ему вопрос, и в третий раз зачитал агитку.

- Рохсаг у;д Кинг! (- Царствие небесное Кингу!) - соболезновал старший после окончания речи.

Старую склочницу Уарзету знал весь Лескен.
Уарзета не могла и часа прожить  без участия в спорах, без сплетен или, на крайний случай, в каких-нибудь мероприятиях.
Вот и тогда она сидела на уличной лавке и скучала, но увидев, что люди стекаются к клубу, поинтересовалась, что случилось.
Ей ответили, что все идут на траурный митинг по поводу смерти какого-то большого начальника из районного центра.

Уарзета была вне себя.

Её терзал вопрос - как это ей никто не сообщил про такое важное мероприятие.

Она с максимальной скоростью приковыляла к клубу, ворвалась в зал, и громко возмутилась:
- Нур еба куд ;й?! ;значит, к;д устур хецау рамард;й, у;д м;гур Уарзет;м; ба гъ;рг;н;г д;р н;йес?! (- Это как же так? Значит, если умер большой начальник, то бедную Уарзету даже не приглашают?)

Затем осмотрелась и задала вопрос:
- Ка рамард;й? (Кто умер-то?)

Председатель побагровел, смял агитку, бросил её и прокричал:
- Ка рамард;й, ка рамард;й! Ка гъ;уй, йе рамард;й! (- Кто умер, кто умер! Кто надо, тот и умер!)

Уарзета тогда обиделась, написала в райком партии кляузу на председателя, в которой в подробностях изложила всё происходившее в сельском клубе во время траурного митинга.

Партийное руководство района вынесло, на первый раз, председателю выговор, а деньги, собранные на митинге, потребовало вернуть селянам.

Говорят, что селяне тогда деньги забирать отказались, и на собранные средства устроили грандиозные поминки американскому правозащитнику по всем осетинским традициям.

Да. Такие дела.

#аланскиехроники