История двадцать третья. Конкурс красоты. Часть 4

ГЛАВНЫЙ ПРИЗ

Знаешь, Яшенька, я тебе так скажу, мой мальчик: старость – это настоящий ад для женщины, у которой ничего не было, кроме красоты. У нас было много чего, поэтому старость – если и не рай, так уж точно не ад. Нечто среднее. Я бы сказала: чистилище. Нужно готовиться и думать, думать и готовиться. К чему готовиться? К вечности, сынок. Приходит время, когда нужно подводить итоги. Папа? Конечно, подводил. Он знал, что уходит. И он ушёл так же красиво, как жил. Просто заснул - у него было больное сердце.

Говорят, что по тому, как человек лежит в гробу, можно определить, как он жил. Ты помнишь, как лежал папа? Он был, как живой, Яшенька. Как живой. Он лежал и улыбался… Мне казалось, что сердце моё разорвётся от горя, но я всегда знала, что кто-то это должен будет сделать первым. Папа меня опередил и в этом вопросе. Он всегда был впереди планеты всей. Он обгонял время, Яша, потому и ушёл. Уже пять лет скоро, как его нет со мной. Ты думаешь, Яша, я хочу ехать? Ты ошибаешься, сынок. У меня было одно желание: лежать рядом с Мишенькой.
Знаешь, я думаю, что если бы он так легко не ушёл, если бы он мучился, я бы ушла первой. Это сейчас умереть страшно, сынок. А если когда-нибудь, скажем завтра, или через неделю – совсем другое дело! Главное, когда уходишь на тот свет, не выключить этот. Для меня Миша выключил… Я так хотела бы лежать рядом с Мишей! Нет, люба моя, это не ты забираешь у меня последнее желание. Собственно, почему последнее?  Я знаю, что за могилой будут хорошо ухаживать и что ты платишь фирме. Я не об этом… Когда имеешь несколько браков,  у тебя хотя бы есть выбор, к кому лечь. Я имею в виду кладбище, Яша! У меня выбора нет. Скажи, как я смогу его оставить? Как я смогу жить там, если он здесь?

Да? Я уже забыла, о чём я рассказывала: мысли путаются. Я думаю, что мне не нужно ехать… Да, знаю, что билеты куплены, вещи собраны, такси вызвано… Так, а что про конкурс?ох, забыла, о чём говорила. Так приятно именно сегодня вспомнить всех… Я как будто прощаюсь с ними, Яшенька. Я им говорю: милые мои соседи! Я – единственный свидетель, оставшийся в нашем дворике. Для меня время остановилось. Вы все разъехались или умерли – вам уже легче. А мне нужно сегодня принимать решение. Это так трудно, дорогие мои! Так трудно…

Итак, наступил день конкурса. Весь наш двор был похож на сцену какого-то дворца культуры. Во дворе в три ряда стояли стулья,  чуть поодаль наш большой стол, который Степан хранил в сарае и собирал, когда мы все вместе что-то праздновали. Скажу тебе, Яша, нас не столько интересовал конкурс, сколько главный приз, который забрал наши деньги.  Знаешь, сынок, нашему народу, которого здесь было большинство, всегда было присуще чувство юмора. Так что даже если бы этот конкурс не состоялся в результате Мониных выкрутасов, мы бы не так расстроились: он подарил нам главное – общее дело и интерес. Единственно, что нас немного смущало, так эти товарищи из инстанций, которых пригласил Моня: два Степанько, один Дертевянко и одна Особь. 

Я надела своё самое красивое платье, пошитое в нашем ателье. Оно было чёрное, гипюровое, до щиколоток с атласным чёрным воротником.

Причёску из моих волос нормальную не сделаешь, но мне помогла Симочка Гройсман – она всем нам сделала причёски, за что этот паршивец Моня повесил её на доску почёта. Мы с папой приготовили «Рыбу-фиш» и сделали чудесный квас на дрожжах, закваске, с изюмом. Целое ведро кваса.

Те из женщин, кто не участвовал в конкурсе, накрывали на стол, благо было лето и стояла прекрасная погода. Мони нигде не было видно.
«Взял такси и поехал за гостями!», - сказала Маня, ставя на стол «тейглах». Яша, ты помнишь, как тётя Маня делала «тейглах»? Лучше её не делал в Одессе никто! Мужчины и Эсфирь Самуиловна расселись на заранее купленные места и стали ждать.

Прождав час, мы стали немного переживать и спросили у члена организационного комитета Лёвы, где его босс Моня?
Лёва удивлённо пожал плечами и сказал, что коробку с призом Моня привёз и она на месте, а где Моня с гостями – не понятно. Все посмотрели на Маню.
- А я шо? – спросила Маня.
- Маня, ты здесь не шокай. Где твой квартирант?
- Я же сказала: поехал за гостями.
- Поехал за гостями, - повторил Зяма.
- На чём поехал?
- Та на такси же.
- А что с собой взял?
- Та шо я знаю? Я как раз бегала к Симе причёску делать.
- Зяма, а ты где был?
- Таскал стулья.
- А ну, мужики, пойдёмте и глянем на его комнату, - предложил Степан.
- А пойдёмте! – поддержали Степана все и мы поднялись в квартиру  к Мане и Зяме.
Войдя в Монину комнату, мы таки поняли всё и сразу... Мониных вещей не было. Маня кинулась к тайнику, что был под матрасом, но её ждало разочарование: их надёжный семейный сейф был пуст. Маня кинула взгляд на шкатулку и у неё затряслись руки. Зяма быстро побежал на кухню и принёс бутылочку с сердечными каплями. Мы стояли в немом оцепенении и не знали, что сказать. Маня на цыпочках подошла к шкатулке, но открывать её не спешила.
- Маня, я бы на вашем месте произнёс «Шма Исроэль», - сказал Илья Моисеевич.
- Идите в тухес, Илья Моисеевич! – произнесла Маня. Илья Моисеевич, привыкший что его все туда посылает, улыбнулся:
- Маня, если бы этот шмаровозник был там, я бы пошёл. Но боюсь, его там нет.

Маня открыла шкатулку и мы все поняли, что нужно вызывать «Скорую помощь». Симочка выхватила у Зямы капли и накапала их пол стакана. Маня, прежде чем заорать, залпом выпила капли, а я побежала за аппаратом, чтобы измерить давление.  Маня сползла на стул и заорала. Она орала так, что слышала, наверное, вся Одесса.

Когда Маня закончила орать и немного пришла в себя, мы спросили, много ли бриллиантов унёс этот проходимец Шнур. Оказалось, что там лежало всего два старых кольца и бусы из какого-то стекла.
- А шо вы так орали, Маня? – спросил Лёва Штейман и все обернулись на него. В комнате повисло немое молчание.
- Скажи, Лёва, где твой напарник? – спросил Лёву твой папа, Яшенька.
Лёва молча стал пятиться к двери.
- Лёва, а ну, покажи приз, который он оставил! Немедленно, - потребовала Маня.
- Маня, приз победительнице! А вдруг ты не выиграешь этот конкурс?
- Лёва,  я тебе так скажу: этот конкурс я уже проиграла, но за моральный ущерб мне положена хотя бы какая-то компенсация!
Лёва посмотрел на всех и сказал:
- Маня, судя по весу, я не думаю, что этот приз тебя утешит…
- Посмотрим, - сказала Маня и быстрым шагом пошла во двор.
Мы все пошли за ней. Лёва как-то чересчур легко принёс огромную картонную коробку и поставил её посреди двора.
 
Мы все были согласны, что Маня заслужила главный приз и  расселись на купленные места.  Маня подошла к коробке, открыла её и из огромной коробки вытащила что-то небольшое, завёрнутое в бумагу. Медленно развернув пакет, Маня продемонстрировала главный приз. Это были шорты. Обыкновенные шорты, Яша. Все посмотрели на Лёву.
- Маня, посмотри ещё. Там ещё что-то должно было быть. Он сказал, что шорты идут как дополнение и что это сейчас самая модная одежда в Одессе, - пробормотал Штейман.

Маня заглянула в коробку и вытащила газету. Беспомощно посмотрев на нас, Маня еле произнесла:
- Здесь только газета.
- А что в газете? – спросил Зяма.
- Идиёт! Тебя прямо сейчас интересуют свежие новости? – спросила Маня и стала причитать: - Чтоб он сдох, этот шлимазл, этот шмок, этот мерзавец! А вэйхэр балкон дир ин коп! (Чтоб балкон свалился ему на голову) Чтоб твои враги вывихнули ноги, танцуя на твоей могиле! Куда можно пойти в таких шортах? И чей тухес влезет в эти шорты?
- Маня, вам вызывать скорую, или вы таки наденете эти шорты, мы присудим вам первое место, устроим показательное выступление и сядем за стол? – спросил Илья Моисеевич.
- Я вам уже говорила: идите в тухес, Илья Моисеевич, - устало произнесла выдохшаяся Маня.
- Маня, скажи Богу спасибо, что взял деньгами и пошли уже кушать: в животе урчит, - спокойно сказал Боря и взял у Мани из рук газету. Посмотрев газету, Боря торжественно показал её нам.
На первой странице был портрет счастливой обладательницы короны и почётного титула «Мисс Одесса».
 
Яшенька, у евреев есть хорошая поговорка: «Если проблему можно решить деньгами то это уже не проблема, это затраты».
Чем закончилось? Чем обычно всё заканчивается у евреев: мы сели за стол, вкусно покушали, хорошо выпили, попели песни и потанцевали, после чего в урне сожгли и шорты, и газету. А потом долго смеялись над тем, как этот прохвост обвёл нас вокруг пальцев. Какие гости, Яша? Откуда гости?

Через месяц в той же газете мы увидели лицо проходимца Мони Шнура в криминальных новостях - его поймали при ограблении каких-то граждан: он продал им "Малую медведицу" за огромные деньги. Настоящую. С неба. Мы аккуратно вырезали фотографию и пришпилили её на пустующую доску объявлений – единственное напоминание о «Конкурсе красоты имени Мони Шнура».

Яшенька, скажи но мне, мальчик, как мне решить мою главную проблему? Как, какую? Какая главная проблема у евреев всего мира? Ехать или не ехать? Яша, Миша меня не простит… Как это, взять его с собой? Чем ты думаешь, Яшенька?

Продолжение: http://proza.ru/2021/03/24/2008