Эпилог

     Май 2017 года.
     На гостевую площадку небольшого Подмосковного кладбища въехал черный внедорожник.  Из машины вышли пожилой седовласый мужчина, офицер и женщина. К приезжим спешил кладбищенский смотритель.
     – Светлана Петровна, здравствуйте. Всё, как вы и просили мы сделали. Я не нужен вам или еще, какие просьбы?
     Женщина протянула небольшой конверт.
     – Спасибо, Сергей Сергеевич, мы уж сами.
     Мужчина рассыпался в благодарности.
     – Спасибо вам! Доброе у вас сердце, бог вам в помощь.
     Женщина повернулась к спутникам.
     – Алексей Петрович, Володя, пойдёмте.
     Она уверенно пошла в направлении главных кладбищенских ворот и через десять минут они вышли к ухоженному, довольно просторному захоронению. Территория огорожена черного цвета кованой оградкой. Справа внутри оградки надгробная плита из чёрного мрамора в головах стела с  высеченным текстом и небольшим портретом. Слева скамья и столик. Видно было, за могилкой следят. Травка хоть слабенькая, весенняя, но без сорняков. Оградка свежеокрашенная, сухая, чистая, рукой можно трогать.
     Открыв калитку, вошли за оградку.
     Минут десять стояли молча. Видно было гости не налётом здесь, они посетители частые и молчание их красноречиво. С лица женщины не сходила скорбная полуулыбка, глаза увлажнены. Мужчина откровенно всхлипывал, часто вытирал глаза. Офицер стоял вытянувшись в струнку, глаза сухи и строги. Помолчав, они подошли к столику.
Капитан достал небольшую коньячную ёмкость, разлил содержимое в миниатюрные стопки, положил на одноразовое блюдце несколько долек лимона. Не чокаясь, выпили, скорбно постояли ещё несколько минут.
     Капитан подошёл к женщине.
     – Мама, мы с дядей Лёшей пойдём, будем ждать у машины.
     Она кивнула.
     Мужчины ушли.
     Светлана Петровна подошла к надгробной плите, смахнула рукой, лежащую на ней веточку и присела. Провела рукой по бугристому тексту на стеле, погладила фотографию.
     – Здравствуй…
     Горло перехватило, голоса не слыхать. Она чуть кашлянула.
     – Здравствуй, Стас. Видишь, как  всё складывается. Ты ушёл в двадцать пять. А сегодня две тысячи семнадцатый, тебе пятьдесят. Такое событие следовало отметить за столом и есть с кем. Сынок наш, Владимир в звании тебе обогнал, капитан и должность майорская, служит с удовольствием. Жена, женщина толковая, мы с ней дружны.  А внучата,  какие внучата у тебя: два мальчика, озорники, но дружат меж собой – просто не разлей вода. Это продолжатели твоей, нашей фамилии. Дядя Леша приехал, его Роза недавно умерла, вот он и выбрался со своих Северов. Жить у нас, слава богу, есть где, дом большой. Друзья тебя вспоминают, кланяются. Паша и Полиночка, две девочки у них, поздно рождены, невесты, красавицы. Илья Иванович, всё на могилку приехать рвется, но никак не доедет. Он такой же, хоть и пенсионер уж, а всё не успокоится. Все сели бы за стол. Тебя вот только нет…
     Она разрыдалась, видно пробрало... Долго душа молчала, трудно этой мужественной женщине. Она себе приказывала – не надо нервов. Молчи! Но она женщина. Имеет право…
     Плакала навзрыд.
     Хотела тихонько, боясь, что кто-то увидит её слабость. Платочек держала у рта,  пытаясь подавить желание по-волчьи завыть.
     Не получалось.
     Прошло немного времени, она успокоилась.
     Вновь провела рукой по фотографии и надписи.
     – Помнишь, твои последние слова? Я их здесь на плите оставила и когда к тебе приду, это и мои слова будут. Ты сказал тогда: «…Последний круг…» Я знаю, о чем ты хотел сказать. Ты хотел сказать про эти горки, русские горки. Да. Именно о них ты говорил. Покатала нас жизнь кругами, вывернула не раз, да с падениями, ушибами…  Я вот выжила – это ты спас меня, а сам погиб в этих чёртовых горках.
Прости…
     Минут через двадцать она вышла к поджидающим её спутникам.
     Они сели в машину и поехали в сторону столицы.
     Был май 2017 года.

     Москва – Евпатория
     2021 год