Та еще коловерть-16. Глава 2

 Добрынин, оставивший попытки покормить семью ужином, думал о том, как хорошо было бы скрутить мать и усадить обратно в кресло или увести в спальню и уложить в постель. Но, поскольку желания его были невыполнимыми из-за того, что чувствовал он себя достаточно плохо, он направил остаток своих сил на решение главной задачи - дождаться возвращения домой Вадима-доктора и сдать ему всех пациентов живыми и даже, по возможности, не сильно нуждающимися в экстренной госпитализации.

     Наконец, старая дама высказала мужу и внуку все, что думала о них, грозно приказала супругу, привыкшему за много лет отлеживать бока в могиле, заняться делом - пусть и слишком поздним, но все еще необходимым воспитанием беспутного сволочного внука-гомика.

     И тут ей на глаза попалась синяя ваза Богемского стекла, которую когда-то подарил ей муж. Не задумываясь о последствиях, Лидочка схватила вазу и метнула ее в портрет внука...

     Осколки были всюду... Голубые и синие вперемешку с белыми... Сломанная рамка с порванной фотографией внука оказалась на полу... И тут Лидочке стало плохо по-взрослому - она побледнела и непременно упала бы в кучу осколков, если бы Гурам не успел вовремя подхватить ее и отнести в спальню.

     Добрынин тут же измерил матери давление, матюкнулся, увидев результат, и сделал ей укол гипотензивного средства.

     - Сильна баба! - констатировал Гурам, помогая зятю. - Полтора часа истерила, если не больше...

     - Как бы не доистерилась... - опасливо отозвался Добрынин, мечтая о том, чтобы племянник вернулся домой поскорее.

     - Ничего, сынок. - ответил Гурам. - Укол ты ей сделал, таблетками накормил. Теперь часочек подождать надо, а там...

     - Ты думаешь, что через час Мелкий будет уже дома? - с надеждой спросил зять.

     - Не исключено... Но если он будет задерживаться, то я еще раз позвоню Александру Васильевичу...

     - А, может быть, не стоит ждать Мелкого? - спросила потихонечку пришедшая в комнату Лидочки Ляля, за которой пришли испуганные дети и плачущая Зинаида Васильевна.

     - Тебе кто разрешил встать? - грозно поинтересовался Добрынин.

     - Вадимушка, не сердись... Я хочу быть рядом с мамой Лидой...

     - Сынок, не ругайся... - попросила задыхающаяся Лидия Михайловна. - Пожалуйста, пусть Лялечка побудет здесь... со мной... Мне так легче...

     - И мне... - отозвалась Ляля.

     - Ладно. - согласился умилившийся Добрынин. - Только приляг, пожалуйста, на диванчик.

     Ляля послушно подчинилась. Девочки и Зинаида Васильевна устроились рядом с Лялей... Старшие Вадимовичи примостились в ногах у бабушки...

     Через пару минут в Лидочкиной комнате собралась вся испуганная семья.

     - Вы зачем все приперлись? - поинтересовалась старая дама. - Ничего интересного вы не увидите - я категорически НЕ помираю.

     - Лидочка, мы даже не допускаем мысли о том, что ты можешь сделать такую глупость. - ответила Зинаида Васильевна. - Мы все очень хотим, чтобы ты всегда была с нами. Помни - мы никуда тебя не отпустим до тех пор, пока ты не научишь пить шампанское всех внуков Ляли и Вадима... А пришли мы к тебе, чтобы быть рядом с тобой в тяжелую минуту. Считай нас группой поддержки и помни: мы все - одна семья и очень-очень-очень любим тебя, бандитка ты наша родная...

     - Тогда почему вы позволили себе явиться без шампанского?

     - Чтоооо??? - забыв о своем недомогании, взревел Добрынин. - Какое тебе сейчас шампанское, перхоть ты старая?

     - Я не старая... Я зрелая... - кокетливо ответила Лидочка, которой постепенно становилось немножко полегче.

     Присутствующие вздохнули с облегчением.

     - Все равно не дам!!! - рявкнул сын.

     - Жадина... - еще более кокетливо отозвалась мать.

     - Тебе стало полегче? - с надеждой спросил Добрынин.

     - Да... Немного... - ответила мать. - Поживу еще...

     - Тебе полагается прожить еще, как минимум, четверть века. - отозвалась Марго, которой Ляля уступила диван.

     - Не сомневайся, доченька, я проживу. - улыбнулась Лидочка. - Наша порода - крепкая. Вспомни, как бабушка наша зимой через забор к Гурамчику на участок лазила...

     - Помню... - рассмеялась Марго. - Сколько лет ей тогда было?

     - 95... - ответила Лидочка. - И, если бы нам всем кое-кто не нагадил по полной программе, то бабушка прожила бы не 108 лет, а немного подольше...

     - Мамочка, не надо вспоминать о нем. - взмолилась Марго. - Мне стыдно сознавать, что я родила и  воспитала такое чудовище...

     - Кроме него ты воспитала еще очень хорошую дочь и великолепного сына. - подала голос Ляля.

     - Не кори себя, Маргошенька. - ответила ей мать. - Мы должны не изводить себя бесплодными слезами и запоздалым словесным раскаянием, а проанализировать свои ошибки и понять, что нам необходимо делать, чтобы не допустить их еще пять раз... Даже восемь... В этом и должно заключаться настоящее наше покаяние...

     - Ты права, моя высокочтимая мать-мать-мать... - задумчиво отозвался Добрынин. - Мы должны избежать этих ошибок... Любой ценой...



Продолжение следует...