Как на Lamina cribrosa...

                «Товарищ,  не в силах я
                вахты стоять..."
                (Г.Д. Зубарев. "Раскинулось море
                широко...").

               


    Конкурс  в медицинское училище был  семь с половиной человек на место.  И вот сданы   экзамены по русскому языку и математике. Несмотря на обнадёживающие результаты, Лиза с волнением и страхом ожидала итогов  зачисления.  Поступала она в это учебное заведение не столько по собственному желанию,  сколько по сложившимся  обстоятельствам. За свою небольшую пока жизнь она трижды смотрела в лицо смерти:    первый раз - при появлении на свет; второй  - в трёхмесячном возрасте, заболев пневмонией,  когда ещё не было антибиотиков и невозможно было достать сульфаниламиды; третий – в  восемь лет по  ошибочно поставленному диагнозу от осложнённой и запущенной дифтерии. Врач,  целый год лечившая её и спасшая ей жизнь, посоветовала родителям направить девочку на обучение медицине.

       Наконец   наступил решающий, судьбоносный день.  Лиза  подошла к списку зачисленных и зажмурила глаза, боясь  не   увидеть свою фамилию.Решившись, пробежала  взглядом по списку и не поверила своим глазам! Ура! Приняли!  Она запрыгала от счастья.
 
      Приехала домой и обрадовала родителей.  Посовещавшись,  они решили. что надо заранее подыскать  квартиру  для Лизы.  Срок обучения – четыре года. До областного центра – пятьдесят километров. Общежитие предоставляли   только нуждающимся.

     В  администрации училища  маме Лизы  дали адрес старушки, которая регулярно сдавала   жильё девочкам-студенткам .Так  Лиза оказалась  в одной комнате  с  четырьмя  девочками,  две из которых учились курсом выше,    и  с семидесятипятилетней  хозяйкой -  Анастасией Ильиничной -  старой дамой дворянского происхождения.  Комнатка была метров пятнадцать;   по стенам  стояли четыре кровати и стол посередине.  Правда, при входе была ещё маленькая кухонька-чулан с печкой-столбиком.  Вода – из  колонки;  холодный общий туалет То  есть это был дом без удобств, к тому же  на несколько хозяев.   Хорошо было только то, что  он находился в трёх минутах ходьбы от училища.

    И вот начался  учебный год.  Пошла интенсивная нагрузка: почти каждый день по четыре пары. Занятия с восьми    до четырёх. Кроме уроков - хор;  посещение в обязательном порядке.  Руководил хором местный композитор. Всем хуже горькой редьки надоела одна и та же песня.  Пели про «стрелочника», который  всю дорогу у всех виноват.

      Вместе с Лизой  учились в одной группе две девочки: Алла и Маша. Первый курс давался всем  физически тяжело. Приходили после занятий, падали на кровати  и спали часов до восьми -девяти вечера. Потом  они,  ошалевшие, полусонные, принимались за уроки.  Помогал  девиз, внушаемый преподавательницей  химии  Марией Ивановной  Шабалиной – яркой, жгучей брюнеткой;  строгой и властной. Она часто с пафосом  произносила: «Девочки! Грызите гранит  науки!»  Выхода не было – приходилось «грызть».

        Кроме общеобразовательных предметов,  пошли и специальные: физиология,  латинский язык,  патология, анатомия. Физиологию преподавала сухо и казённо завуч;  латынь – учёный старец  - Николай Владимирович Орлов.  получивший образование,  наверное, ещё при царе  - большой оригинал и знаток предмета; патологию - военный врач в чине подполковника со смешной фамилией - Шигимага.

     Но предметом всеобщего восхищения у  девчонок стал  двадцативосьмилетний  хирург -  преподаватель   анатомии.  Высокий, стройный, элегантный,  с  густой  волной русых волос ,   с правильными чертами  мужественного  лица,   с выразительными серыми глазами,  он появлялся в тёмно-сером костюме с иголочки как эталон мужской красоты и интеллигентности. Звали его Владимир   Александрович. Уроки  он  проводил интересно и доходчиво.  На  доске рисовал,  чертил  и правой, и левой рукой,  говоря, что  хирург должен  хорошо  владеть  обеими .  Спрашивал требовательно.  Латинские названия – в обязательном порядке. На его уроках царила тишина и атмосфера обожания. Занятие начиналось с опроса. Вся группа пребывала в лихорадке ожидания: одни торопились надышаться «перед смертью» и пробегали глазами параграф. Другие с замиранием сердца следили за ручкой преподавателя,   пытаясь определить место  её остановки в списке,  гадая: «Пронесёт мимо  или нет!?» Учебник по анатомии был почти с  целый  том энциклопедии.  А там -  столько всего! Но, как  говорится по-латыни: «Dum spiro,  spero»  («Пока дышу, надеюсь»).

       В один из злополучных дней дошли до  черепно-мозговых нервов. «Анатомик», как за глаза  называли преподавателя  девчонки,  провёл объяснение легко, свободно, интересно, сопровождая латынью. И  в помощь даже прочитал  стихотворение:

«Как на Lamina cribrosa
Поселился  Crista  galli.
Впереди Foramen  caecum,
Сзади  Os  sphenoidale»*.

  Задание на дом – выучить двенадцать пар черепно-мозговых нервов.
Лиза со  страхом ждала,  что по анатомии  её спросят. А тема - тёмный лес!
Сплошная латынь! Где нервы начинаются, где проходят, где прикрепляются. Кровь из носа – надо запомнить!  А тут ещё, как назло, хор с незабвенным  «стрелочником», который у всех виноват. « Да виноват  и у нас! Надоел до смерти!» -возмущались девчонки.  И когда учить уроки? Одни только  эти  двенадцать пар черепных  нервов чего стоят! Дай бог их все запомнить!  К тому же надо поесть приготовить.  А что можно сделать быстро на одной плитке? Пришли,  похватали куски  хлеба, «поудили» из банки консервы «Бобы в томате»    и упали на кровати в расчёте на час-два. Сразу заснули мёртвым сном.
 
  Пробуждение было тяжёлым. Часы показывали почти десять вечера. а уроков…Тут тебе  и «туманные»  тангенсы-котангенсы, и «пифагоровы штаны», и таблица  Менделеева, и сигнальные системы, и круги кровообращения,  и Chamomilla*   c Radix Ipecacuanae*.  Всё в куче.
    А  время не ждёт.
    
   Алла с Машей  к полуночи сделали уроки и в первом часу улеглись спать. По анатомии  прочитали только  один раз, положившись на  «авось пронесёт». Им можно было не бояться:  Владимир Александрович спрашивал обеих  недавно. А  Лиза провозилась с пресловутыми  «тангенсами»  (будь они неладны) и принялась за анатомию.
 Анастасия Ильинична  выключила свет в комнате  и уселась на свою кровать,  подложив под спину подушку и поставив ноги на  скамеечку.
   Ученица-полуночница перешла в прихожую-чулан, села на  низенькую скамейку  спиной к печке и открыла учебник анатомии на нужной странице.

       Будучи ответственной  девочкой, она не могла  подготовиться кое-как.
   Начала читать:   «Черепные нервы  (nervi  craniales) составляют  двенадцать  пар: обонятельные  (nn. olfactorii)  – 1 пара,   зрительный (n. opticus) -2 пара, глазодвигательный  (oculomotorius)  -3  пара…»
Читала --пересказывала. Почти   час   ушёл  на запоминание названий.
Смертно   хотелось спать. От печки шло расслабляющее тепло и волной заполняло весь организм. В голове  плыл туман. Глаза слипались.   Окружающее закрывалось, как занавес в театре.

         Вдруг что-то  грохнуло!   Лиза очнулась! Лбом на полу!    Анастасия Ильинична  выглянула, не вставая; покачала головой. Это у неё  означало осуждение, выражавшееся  в высказывании: «Ах вы, носы суконные!» Когда  она была довольна юными квартирантками, то  говорила: «Ах вы, цветы лазоревые».

    Лиза встряхнулась, снова уселась на скамеечку.  «Симптом» серьёзный. Давно пора спать: уже половина второго.  Но она не могла остановиться на полпути. Необходимо выучить функции черепных нервов;  и она продолжила: «Черепные нервы различаются по функции…Одни из них (1,2,8 пары) – чувствительные, другие (6, 11 и 12 пары) – двигательные, а третьи (5, 7, 9 !0 пары) - смешанные». Дальше –  подробные сведения  по каждой паре.

    Лиза продолжала зубрить, разбив материал на четыре части, по три пары нервов в каждой.  Читала – пересказывала.  Просматривала, что пропустила; запоминала. Дошла до  блуждающего  нерва  (n. vagus, 10)…Мир сузился  до амбразуры и померк… Затем внезапно раздался раскат грома! Молнии не было…Что это?

   Неудачница проснулась-очнулась  лбом на полу  повторно. Выглянула хозяйка, покачала головой и  погрозила пальцем. Было уже два часа ночи.
  «Всё. Пора уже спать»,- решила Лиза. Пробежала глазами сведения о последних двух парах, закрыла  «Анатомию», шёпотом пересказала «Как на Lamina cribrosa….» и отбыла в объятия Морфея.
  Утром и в перемену  всё повторила. К ответу у доски была готова.
Но её, к большой досаде, Владимир Александрович тогда не спросил.
   Зато «Как на Lamina cribrosa…» она запомнила на всю жизнь и доказала себе справедливость пословицы, которую приводили ей родители: "Терпенье и труд - всё перетрут".
______________________________________________________

* «Как на решетчатой кости
Поселился петушиный гребень;
Впереди слепое отверстие -
Сзади клиновидная кость»

*Chamomilla – ромашка.
* Radix Ipecacuanae - рвотный корень.