Татары казачьей Венеции

Из исследований родословной моей жены-казачки

Немного истории.
Малая Родина – это образ чего-то очень родного, духовно близкого, связанного с твоими предками. Судьба её предков распорядилась так, что их жизнь тесно связана с Доном, бескрайние земли которого издревле населяли татары, ногайцы, турки и казаки разноплемённых народов задолго до XV столетия, о чём свидетельствуют многочисленные источники. Нас в данном случае интересуют татары и греки, жившие в бывшей столице казачества Дона Черкасске, так как более-менее известная материнская линия исходит от Татариновой Анны Петровны, а отцовская от Грекова Якова Филипповича. О них речь пойдёт ниже.


Начнём с краткой истории станицы Татарская в составе столицы донского казачества Черкасске.

Сами татары предполагали «свое пришествие на Дон и поселение на месте Черкасска в то время, когда между Раздорами и Азовом казачьих жилищ не было», как о том пишет историк Дона В.Д.Сухоруков. Но это вовсе не говорит о том, что в других местах по Дону не было казачьих и иных поселений. Были. И немало. Достаточно сказать, что были казаки-азовцы и донские казаки, враждовавшие меж собой. Несмотря на то, что когда Тамерлан, вступив в Русские пределы, смел Азов до основания в 1395 году, они не исчезли. Толпы вольницы скитались по Полю повсюду, и с ногайской стороны, и с крымской, и с русской.  В 1538 году на жалобу ногайского мурзы Келмагмеда о разорениях, нанесенных подданным его городецкими казаками, царь Иоанн Васильевич ответствовал: «И вам гораздо ведомо лихих где нет? на Поле ходят казаки многие: казанцы, азовцы, крымцы и иные баловни казаки; а и наших окраин казаки, с ними смешавшись, ходят, и те люди, как вам тати, так и нам тати и разбойники».

То, что беглые холопы и преступники из центральных и окраинных территорий Руси пополнили ряды казаков-азовцев и донских казаков, отчасти подтверждается словами Ивана Грозного. В ответ на жалобы пострадавшего от набегов казаков ногайского князя Юсуфа Иван IV отвечал: "То холопы наши, в нашей земле много лихо сделали и убежали в поле".

Как бы то не было, но по официальным данным Черкасск был основан в 1570 году на естественном острове реки Дон, и к 1670 году делился на три станицы: Черкасскую, Прибылянскую  и Татарскую. На значительность татарского и турецкого элемента в среде донского казачества указывал в начале XVII века голландец Исаак Масса, подчеркивая, что донцы — «люди различных племен из земли московской, татарской, турецкой».

То же самое отмечал дъяк Посольского приказа Г.К. Котошихин в 60-х годах XVII века, говоря о донских казаках, что «люди они породою москвичи и иных городов и новокрещенные татаровя».

В "Русской Истории" Устрялова есть место, где сказано, что донцы составляют чудную смесь разноплеменных народов, что язык их состоит из разных элементов, что в чертах их лиц есть нечто азиатское ... Ничего удивительного в том нет, так как довольно часто донские казаки привозили домой из походов в Турцию и Крым красавиц татарок и турчанок, женились на них. Дети от этих браков у казаков назывались тумами.  Говоря о красоте донских казачек, историк Василий Сухоруков писал: «Представьте красавиц роскошной Азиии, смешанные вместе черты черке¬шенок, турчанок, татарок, русских - тогда получите общее понятие о красоте обитательниц Дона».

Довольно своеобразными являлись обычаи и нравственность казаков того времени и представляли, как отмечает историк Василий Сухоруков, «смесь добродетелей и пороков, свойственных людям, которые жили войною и грабежами. Жадные к добычам, свирепые в набегах на земли неприятельские, казаки в своем общежитии были привязаны друг к другу, как братья, гнушались воровства между собою; но грабеж на стороне и особливо у неприятелей был для них вещью обыкновенною. Религию чтили свято. Трусов не терпели и вообще поставляли первейшими добродетелями целомудрие и храбрость. В наказаниях за преступления казаки были жестоки. В куль да в воду была главная казнь за измену, трусость, убийство и воровство; она есть утопление в реке человеке, завязанного в мешке.»

В 1647 году дьяк Хотунский, говоря о казаках Дона, отмечал: «…живут в тех местах изстари кочевым обычаем, и с ними живут разных вер люди, литва и немцы, и горские, и запорожские черкесы, и крымцы, и ногайцы, и азовцы».

С укреплением и развитием Черкасска в XVIII веке его планировка выглядела так: Средняя станица Черкасска располагалась между Черкасской и Павловской станицами и тянулась вверх до Соборной улицы, а вниз — до торговой площади.
Павловская станица, названная так по имени первого станичного атамана, начиналась от атаманского подворья и тянулась до Петропавловской церкви.
Далее простиралась Прибылянская станица, заселенная вновь прибывшим людьми.
Следом шла Дурновская станица. Так она была названа потому, что жители ее поселились на «дурном», затопленном, месте. Здесь в основном жили торговцы-старообрядцы.
 Скородумовская станица Черкасска начиналась от протоки и заканчивалась Танькиным ериком, где, по преданию, утопилась некая казачка Танька, не дождавшаяся своего суженого, погибшего в походе на чужбине. Здесь была деревянная церковь, позднее перенесенная в Новочеркасск.
Кроме того, в Черкасске были еще Тютеревская, три Рыковские и Татарская станицы.
 В последней, располагавшейся за протокой, жили татары, переселенные сюда Петром I, жившие до того на противоположном берегу протоки, неподалёку от майданной площади.
Через всю станицу был проложен дубовый мост. По обеим сторонам моста располагались войсковая аптека с госпиталем, гауптвахта и войсковая канцелярия. Между Прибылянской и Дурновской станицами находился пороховой погреб, который в 1744 году взорвался, вызвав страшный пожар. Тогда сгорел весь Черкасск, кроме немногих каменных построек. С 1712 года на территории Татарской станицы существовал раскат (бастион), называвшийся Петровским. Здесь, с начала XVIII столетия, действовала мечеть, сгоревшая в 1710 году; в 1715 году Петр I пожаловал станице баржу на постройку новой мечети. К 1773 году в станице числилось 99 дворов, многие из которых были сооружены в камне; действовали многочисленные лавки.

Е.П. Зябловский в книге «Пространное землеописание Российского государства», изданной в 1787 году, о Татарской станице замечал: «Здесь растут персики и миндальные деревья. Около города находится много шелковичных дерев и виноградных садов».

О типах казаков конца XVIII века, особенно низовых, один из современников писал: «Они почти все смуглого и румяного лица, волосы черные и чернорусые, острого взгляда, смелы, храбры, хитры, остроумны, горды, самолюбивы, пронырливы и насмешливы. Болезней мало знают, большая часть умирает от неприятелей и от старости».

Казаки вообще, и в особенности донские, так сроднились с татарами, что еще в XVIII веке говорить дома по-татарски считалось у них обычным явлением, а в традиционном костюме донского казачества восточный тюркский элемент преобладал.

Одежда донских казаков и казачек отличалась своеобразием. Что касается мужской одежды, то, как отмечал в своих показаниях в Москве станичный атаман Савва Кочет в 1706 году, «мы носим платья по древнему своему обычаю, которое кому понравится: один одевается черкесом, другой калмыком, иной в русском платье старинного покроя и мы не какого нарекания и насмешек друг другу не делаем; немецкого же платья ни кто из нас не носит и охоты к нему вовсе не имеет». Если уточнить эти слова атамана, то на казаках первой половины восемнадцатого века можно было видеть лазоревые атласные кафтаны с частыми серебряными нашивками и жемчужным ожерельем. Другие одевались в бархатные полукафтаны без рукавов; темно-гвоздичные зипуны из сукна, опушенные голубой камкой с шелковой нашивкой. Третьи надевали парчовые кафтаны с золотыми турецкими пуговицами, с серебряными с позолотой застежками. У всех казаков имелись шелковые турецкие кушаки. На ногах носили сапоги, обычно желтого цвета, на голове – кунью шапку с бархатным верхом. Главной частью женской одежды был кубилек, сшитый из парчи и имевший форму татарского кафтана. Он спускался ниже колен, но высоко от пят. Кубилеки застегивались на груди рядом серебряных с позолотой пуговиц. Имелся еще один ряд пуговиц, гораздо больших по величине, золотых или нанизанных из жемчуга. Под кубилеком были рубаха и шаровары, доходившие до самых туфель, сшитых из сафьяна. Казачки подпоясывались поясами, украшенными камнями и драгоценными металлами. На голову одевалась парчовая шапка, украшенная драгоценными камнями и жемчугом.
Своеобразной была семейная жизнь донских казаков в XVIII веке. Если в семнадцатом столетии большое число казачьих браков заключалось без посредничества церкви, то в начале восемнадцатого века Петр I запретил венчаться и разводиться по казачьим обычаям (на Кругу) и велел совершать браки по церковным уставам, строго запретил наложничество.

Женщине-хозяйке уже не запрещалось показываться гостям. Однако казаки продолжали жениться и разводиться по несколько раз, и тогда императрица Елизавета Петровна грамотой от 20 сентября 1745 года запретила казакам «женится от живых жен и четвертыми браками».

В Черкасске в начале XVII столетия и в мирные дни и в военное время жизнь била ключом. На черкасском рынке круглый год шла бойкая торговля хлебом, оружием, вином, медом; продавалась в большом количестве донская рыба, лошади, турецкие и  персидские товары. Тут же велась и торговля ясырем - пленниками.  Казаки, получившие еще в 1614 году от московского царя грамоту на право беспошлинной торговли, занимали обширную территорию Прибылянской станицы между Петропавловской церковью и подворьем атаманов Ефремовых. Церковь, построенная в честь святых апостолов Петра и Павла, располагалась на площади Прибылянской станицы, где жили, главным образом, «прибылые» (пришлые) торговые люди.

Свою значимость Черкасск упрочил и в следующем столетии.


 В XVIII веке международным торговым центром на Дону был город Черкасск, в котором велась круглогодичная торговля. Согласно переписи 1764 года в городе работали 203 крупных лавок. На его главной площади, помимо местных купцов, персы продавали оружие и ковры, индийские арапы – восточные сладости, венецианские и английские купцы – ткани, грузины торговали овчиной и шкурами лис, татары и ногайцы – лошадями и так далее. Основными товарами были металлические изделия, стеклянная и серебряная посуда, шелковые и бумажные ткани, вино, соль, рыба и лошади.

Именно в это время начинается формироваться сословие «торговых казаков», которые, как и прежде, несли все воинские повинности. 1 сентября 1804 г., по представлению атамана Платова, был издан высочайший Указ, который подписал самодержец Всероссийский Император Александр Первый, который освободил торговых казаков от службы, обязав их уплачивать в казну Войска по сто рублей ежегодно. Торговые казаки в так называемый кошт (содержание) поставляли по спискам Войсковой канцелярии красную рыбу, красную икру, вино и фрукты. Из этих обязательных поставок в кошт составляли презент для стола императорского двора.

 В 1806 году столица Донского казачества была перенесена в Новочеркасск, и бывшая столица стала просто станицей Старочеркасской. С перенесением столицы Дона из Черкасска в Новочеркасск, на новое место перешла и Татарская станица. Это произошло в 1806 году. Но и поныне жители станицы Старочеркасской называют этот район «Татарская слободка», «Татарский край».

Продолжение следует.